Мистер Блэквелл. Часть третья

10

Приведя себя в порядок в ванной комнате – там оказалась даже маленькая бутылочка с жидкостью для полоскания рта, которой я воспользовалась, – мы с Тристаном снова устроились на диване. Кейн и Ларен могли вернуться в любой момент. Мысль о том, что они увидят нас в обнаженном виде, не особо меня привлекала. Однако что-то подсказывало мне, что до конца вечера мы с ними не встретимся…

Тристан не мог оторвать от меня своих рук. Я снова оседлала его, и он прижался ко мне, целуя меня, поглаживая спину. Я чувствовала себя... желанной. В такие моменты я понимала, что чувства Тристана ничем не отличались от моих собственных. Если бы он только признался мне, чтобы я больше не переживала...

Его телефон громко звякнул в кармане, и он вытащил его. Тристан отвлекался на телефон и во время ужина, но я не винила его за это.

Он прочитал текстовое сообщение, а затем сказал:

– Мне нужно позвонить.

– Хорошо, – пробормотала я, слезая с его колен. Тристан поднялся с дивана и прошел в дальний конец комнаты – достаточно далеко, мне едва было слышно его бормотание. Я нахмурилась, когда он запустил руку в волосы.

Он закончил разговор через пару минут. Но не вернулся ко мне на диван. Тристан стоял на месте достаточно долго, чтобы я поняла, что что-то случилось. Я немедленно подошла к нему.

Нерешительно я обняла его за торс и взглянула на мужчину снизу вверх.

– Тристан…

– Скажи, что любишь меня, – прошептал он хриплым голосом, внезапно прижав меня к себе.

У меня екнуло сердце.

– Люблю тебя. – Тристан закрыл глаза и нахмурил брови. На его лице было такое выражение тоски, муки и отчаяния, что я не знала, как поступить. – Тристан, что случилось?

– Ты так много дала мне, а я чувствую, что ничего не дал тебе в ответ.

Я нахмурилась.

– Тристан, о чем ты? Не говори так. – что, черт возьми, привело его ко всему этому? От кого был этот звонок?

– Моя сестра... – Тристан замолчал и провел рукой по усталому лицу. – Господи, Ноэль. Мне столько хочется тебе рассказать. Я больше не хочу ничего от тебя скрывать.

– Ты знаешь, что можешь рассказать мне все, Тристан, – тихо заверила я, протягивая руку и поглаживая его по волосам в утешение. – Я никогда никому...

– Знаю, – пробормотал он. Повисло короткое молчание, будто Тристан мысленно боролся с чем-то. Наконец он сдался. – Моя сестра нездорова.

– Больна, или...?

– Я только что узнал, что завтра ее снова отправят в психиатрическую больницу. Черт.

У меня перехватило дыхание. Снова отправят? Сколько же раз она была там раньше?

Словно прочитав мои мысли, Тристан хрипло сказал:

– Это будет в пятый раз за четыре года. В основном ее забирали после попыток самоубийства.

О боже мой.

Я сглотнула.

– Неужели она...

Тристан покачал головой, поняв мой невысказанный вопрос.

– Нет, не в этот раз. Отец отправил ее жить в свой дом в Северной Каролине, как бы я ни протестовал. Он нанял пару сиделок, чтобы те присматривали за ней, следили, чтобы она принимала лекарства, оценивали ее состояние здоровья. Именно в Северной Каролине Ария находилась последние четыре года.

– И ты чувствуешь себя виноватым из-за этого?

– Да. Всегда. Я люблю свою сестру, но до сих пор позволяю отцу держать ее подальше от глаз общественности, от прессы и историй в средствах массовой информации. Я чувствую себя частично ответственным.

– Но ты мог бы реально помочь ей, Тристан?

– Я мог бы попытаться. После всего, через что она прошла... – он снова закрыл глаза, словно пытаясь спрятаться от всего мира. – Примерно пять лет назад произошел один случай. Мы с отцом подрались на людях, на открытии музея. Впоследствии отец заплатил много денег за то, чтобы эта история исчезла. Но я никогда ее не забуду. В тот вечер я узнал, что один из деловых партнеров отца приставал к Арии, когда та была подростком. И не один раз. – у меня закружилась голова, желудок сжался. Тристан выглядел несчастным и разъяренным одновременно. – И отец был в курсе. Однако он все отрицал, а я ничего не мог доказать. Он, бля*ь, знал и ничего не сделал, потому что ему нужны были деньги этого куска дерьма.

– Тристан, – прошептала я.

– Ария все впитала, как губка. Сексуальные домогательства, смерть матери, депрессию. Она спасалась чтением и рисованием, но этого было недостаточно. А я был слишком занят, чтоб увидеть, что происходило на самом деле. Моя младшая сестренка шла по спирали, а я не мог ее защитить. Так же, как не могу защитить и сейчас.

– Не нужно винить себя за это, – прошептала я, в горле встал комок от его слов, от боли в голосе. – Не нужно взваливать этот груз на свои плечи, Тристан. Это была не твоя вина.

Он словно меня не слышал.

– Я не знаю, когда Ария в очередной раз сломается. Иногда, когда я навещаю ее, она снова становится прежней, счастливой и беззаботной. Рисует по утрам, по вечерам гуляет по пляжу. А иногда вообще не хочет меня видеть. Кричит, говорит, что хочет умереть, что ей суждено умереть, что дьявол велел ей покончить с собой. – Тристан вздрогнул, прижавшись ко мне. – Затем все начинается сначала. Новые комбинации лекарств, кратковременное пребывание в психиатрической больнице для наблюдения за суицидниками, новые сиделки. Бесконечный цикл. И, по-видимому, сегодня днем у Арии случился очередной рецидив.

Наступившая после этого тишина была тяжелой. Я узнала еще одну важную часть головоломки, которую Тристан держал в себе в течение многих лет.

– Завтра мне нужно лететь в Северную Каролину, – сказал он. – У нас были планы на выходные, но...

– Даже не думай об этом, Тристан, – твердо ответила я. – Хочешь, я поеду с тобой?

Он поразмышлял, но потом покачал головой.

– Нет. Лучше познакомитесь с ней, когда она не...

– Понимаю.

Ларен и Кейн в конце концов вернулись, но мы сообщили им, что уходим. Когда они спросили, почему, Тристан дал понять, что у него на работе возникла чрезвычайная ситуация.

Вечер принял мрачный оборот, и я спросила Тристана, не хочет ли он побыть один, однако он покачал головой и отвез нас в свой пентхаус. Мы сразу же отправились в постель, и я прижалась к Тристану, предлагая тихое утешение, так как он был не в настроении разговаривать.

Я знала, что он, вероятно, будет бодрствовать. Мне хотелось побыть с ним, но Тристан велел немного поспать, легонько поцеловав меня в лоб.

Как раз когда я засыпала, он пробормотал:

– Скажи, что любишь меня.

– Я люблю тебя, – сонно ответила я.

Мне показалось, что я услышала:

– Я тебя тоже.

Но, уплывая в сон, я не была уверена, прозвучало ли это на самом деле.