МИСТИКА СС

Второе отступление. Главнейшее из искусств с мистической подложкой.

Тематику документальных фильмов, снятых в Третьем рейхе, едва ли можно назвать разнообразной: история отдельных городов и местностей, повествование о буднях отдельных социальных слоев (особое внимание здесь уделялось молодежи), отчеты о путешествиях и мероприятиях, организованных национал-социалистической организацией «Сила через радость». Кроме этого, почти каждое нацистское подразделение снимало собственные рекламные ленты, которые проще назвать роликами. Эти киноленты отличались друг от друга как по убедительности, так и по художественному качеству. Имперский министр народного просвещения и пропаганды Йозеф Геббельс из года в год требовал от кинематографистов, чтобы те производили более убедительные с художественной точки зрения фильмы. Для него пропаганда была искусством, а искусство являлось разновидностью пропаганды. Творчески организованная пропаганда была для него неким «благородным искусством народной психологии», которая должна была не только поспособствовать возникновению у Третьего рейха «привлекательной физиономии», но и «помочь» людям фактически начать новую жизнь.

В этом отношении кино должно не просто навязывать немцам национал-социалистическую идеологию, но делать это искусно, избегая очевидных клише. Ганс Рихтер описывал эту ситуацию как «циничную шутку эволюции». «Проявив себя мастерами кино, нацисты были вынуждены показывать правду, так как они понимали, что лучше всего лгать, опираясь на факты».

В документальном кино, не суть важно, шла ли в нем речь об истории Германии, буднях городов и сел, едва ли не обязательным моментом был поиск неких исторических знаков и символов, долгое время забытых, а то и вовсе запрещенных. В итоге преподносился патетичный вывод — лишь победа национал-социализма дала этим древним традициям новую жизнь. Эти знаки истории должны были являться не только призывом к сохранению вековых традиций, но неким намеком на обязанность каждого отдельного человека соответствовать в любой ситуации исторически выверенным образцам.

В гигантском количестве фильмов имелись упоминания об Орденах, которые всегда имели большое значение для мистических и оккультных организаций. Орденские сообщества с конца XIX века имели одинаковое влияние как на формирование оккультных, так и политических группировок. С одной стороны, этому способствовал тот факт, что Ордена всегда имели четкую иерархическую структуру, в которой каждый занимался четко отведенной ему деятельностью. С другой стороны, этому содействовало восприятие Ордена как некой религиозной общины. С данной точки зрения каждый член Ордена должен был не только разделять общую веру, но и хранить некое подобие тайны, которая облагораживала Орден и давала ему незримую власть. Возникновение в начале ХХ века некоего подобия средневековых Орденов («Германский орден», общество «Туле» и др.) в итоге как бы предвосхищало возникновение самого национал-социализма, ибо и эти организации, и широкое нацистское движение активно выступали за «оздоровление арийской расы». Вольфрам Эшенбах и Рихард Вагнер (впрочем, как многие другие) описывали легендарный «Орден Рыцарей Грааля» как организацию благородных, сильных и целомудренных мужчин, решивших отречься от благ этого мира.

В архивах сохранился старый фильм, выпущенный в 1925 году. В нем достаточно подробно и обстоятельно описывалась суть и строение орденской организации как таковой. В киноленте речь шла о «Младогерманском ордене». Несмотря на то, что созданный Артуром Марауном в 1920 году «Младогерманский орден» позже объединился с Демократической партией, этот фильм можно трактовать как протофашистское явление. Этот пример наглядно демонстрирует, что многие элементы и явления, в настоящий момент однозначно трактующиеся как нацистские, на самом деле не являлись оригинальными наработками гитлеровской партии. Многие типажи из нацистских фильмов появились на экране задолго до 1933 года. Если говорить в целом, то и сами представления об орденском устройстве политической или религиозной организации отнюдь не являлись монополией и отличительной чертой ультраправых Сама же эстетика упомянутого выше фильма, его пафос во многом соответствовали некоторым документальным лентам Третьего рейха. Возьму на себя смелость предположить, что фильм о «Младогерманском ордене» стал неким предшественником таких нацистских фильмов, как «Гитлерюгенд в горах» (1932 г.), «От борьбы к победе» (1937 г ), «Сила и красота» (1940 г). Но напомню, речь идет о чисто художественной стороне фильмов, их эстетике. На самом деле между организацией Артура Марауна и Гитлерюгендом не существовало никаких связей. Снятый в 1925 году фильм «Младогерманский орден» начинался с озвученного текста, возникшего на темном экране: «От катастрофы нас может спасти дело, которое называется воспитанием. Преданность и верность всему немецкому должны содействовать тому, чтобы наш род вновь производил крепких и настойчивых мужчин, которым неведомы сомнения. Каждый немецкий юноша должен заниматься народным спортом и путешествовать. Народный спорт означает работу над всем народом. Прогулки и спорт должны прорастить в младогерманской молодежи мужские качества и любовь к природе». Далее шли кадры, когда 14 — 15летние юноши под руководством уже немолодого мужчины маршировали с флагами по горам в направлении какого-то замка. В замке они останавливались на ночевку. Раннее утро начиналось для них с побудки и умывания во дворе замка. Перед началом ежедневной работы на природе эти юноши читали молитву. Далее демонстрировались различные виды спортивных соревнований в том числе рубка деревьев. После окончания игр все бежали к реке купаться и начинали готовить обед. Затем шли небольшие зарисовки: ежегодный вооруженный смотр младогерманцев во главе со своим вождем; 1925 год, Дортмунд., гроссмейстер «Младогерманского ордена» во главе марширующей колонны. После этих кадров подводился итог: «Германия снова станет великой и сильной, если мы денно и нощно будем работать над закалкой и исцелением нашего больного народа. Германия снова станет свободной, если мы снова станем единым народом, а при помощи народного спорта избавимся от изнеженности».

Создатели этого фильма наглядно продемонстрировали свою приверженность не только идеям физического воспитания, но и следование антимодернистским идеям, активно пропагандируемым в работах Гвидо фон Листаи и Ланца фон Либенфельса.

Стоит заметить, что до 1933 года эзотерическую терминологию и оккультные идеи использовали многие политические группы, которые подчас вовсе не собирались ориентироваться на нацистов. В то время оккультизм был очень популярен в широких слоях немецкого населения. Но зачастую оккультные построения не оказывали никакого влияния на политическую ориентацию той или иной организации. Да и сами нацисты не собирались открыто провозглашать свое движение каким-то мистическим порождением. Но орденские идеи, подобно тем, что высказывались младогерманцами, в Третьем рейхе играли очень значительную, если не сказать решающую роль при формировании нового общества. Стоит хотя бы вспомнить о тайной речи Гитлера, произнесенной им в «орденском замке» (орденсбурге) Зонтхофен. В ней фюрер провозглашал, что НСДАП являлась не чем иным, как политическим орденом. «Она (нацистская партия) должна представлять собой Орден, который должен гарантировать стабильность формирования немецкой воли, а потому обеспечивать стабильность политического руководства... Наша демократия базируется на двух постулатах; 1. На каждой должности, вплоть до самой мелкой, ответственность должен нести назначенный сверху, а не избранный человек. 2. Он должен обладать безусловным авторитетом у подчиненных и нести абсолютную ответственность перед начальством».

Но прежде чем произнести эту тайную речь в 1936 году, подобная мысль была высказана им в документальном фильме «Триумф воли»: «Партия в будущем будет заниматься отбором руководящих кадров для народа. В своем учении она будет постоянной, в своей организации — твердой как сталь, в своей тактике — гибкой и эластичной. В целом она будет подобна Ордену!» Созданная по образцу ордена нацистская партия нуждалась в таких же строениях — орденских замках. Для того чтобы вскармливать новую элиту, в Третьем рейхе было создано несколько «орденсбургов»: Крёссинзее, Фогельзанг и Зонтхофен. Замкам нового ордена было посвящено несколько фильмов, в частности «Строения Адольфа Гитлера» (1938 г.) и «Здания новой Германии» (1941 г.). Исторические параллели между нацистским орденом и его замками как бы оправдывали натиск Германии на страны Южной и Восточной Европы. Документальный фильм «Восточная Пруссия — страна немецкого Ордена» (1937 г.) начинался с показа музейной выставки, где были выставлены древние предметы, которые якобы доказывали права немцев на территорию Восточной Европы. Эта мысль подробно комментировалась диктором: «Восточная Пруссия являлась немецкой землей с древнейших времен. Лучшим доказательством ее немецкой принадлежности являются находки, которые датируются незапамятными временами... В 1226 году император Фридрих II передает Восточную Пруссию магистру «Немецкого ордена». Передает навеки, свободную от какой-либо повинности, освобожденную от налогов и не ответственную ни перед кем». Само повествование в фильме велось на фоне чудесных пейзажей со следами отчетливого пребывания здесь некогда «Немецкого ордена». Показываются многочисленные замки и их сокровища. Подчеркивается, что в соборе Фрауэнбурга самые великие астрономы Германии начинали создавать теорию о Вселенной. В качестве апогея этого иллюстративного ряда демонстрируется Мариенбург. Диктор вещает: «Мариенбург — прекраснейшее и благороднейшее крепостное сооружение в Европе. Оно служило резиденцией магистра «Немецкого ордена» во времена его процветания. Это один из самых чудных примеров готического стиля в кирпичной архитектуре». После подробного осмотра внутреннего убранства замка камера останавливается на группе девушек, благоговейно замерших перед изваянием рыцаря с мечом. Камера наезжает на постамент, на котором значится надпись: «Эта страна останется немецкой. 11 июля 1920 года». Голос за кадром вещает: «Как во времена немецких рыцарей, так и сейчас Мариенбург является стражем немецкого мира». Камера направляется в хмурое небо.

Главный идеолог гитлеровской партии Альфред Розенберг в 1934 году произнес в Мариенбурге речь, где провел параллели между организациями немецких рыцарей и «национал-социалистическим орденом». Он заявлял, что «Германия восстает из пепла в совершенно новой форме, которая здесь, в Мариенбурге, ощущается как древняя. Это форма государственности, присущая «Немецкому ордену». А это значит, что национал-социалистическое движение решило из всех 70 миллионов немцев отобрать и объединить воедино некое ядро, которое бы занималось особым поручением — государственным руководством». Мариенбург как цитадель «Немецкого ордена» показывался в многочисленных фильмах еще задолго до прихода нацистов к власти: «Немецкое Балтийское море» (1928 г.), «Острова Восточной Пруссии» (1929 г.). Но в Третьем рейхе эта тема в документальном кино приобрела особое значение.

В фильме: Курс на восток» (1941 г.) зритель мог видеть группу юношей из Гитлерюгенда, которые присутствовали при закладке корабля «Мариенбург», а затем направлялись в поездку по Восточной Пруссии. Голос за кадром провозглашал: Лишь в XIII веке «Немецкий орден» сделал эту страну цивилизованной и построил здесь более 150 замков». Здесь проводились параллели между немецкой армией и немецкими рыцарями. Но особое внимание во многих документальных фильмах о Восточной Пруссии уделялось церемониальному комплексу Танненберг. Подобные «святыни» имели чрезвычайное значение для формирования национал-социалистической обрядовости. Для тех, кто не мог посетить их, создавались многочисленные фильмы. Любая группа, любое общество, которое намеревалось быть консолидированным, нуждалось в подобных местах. Это не просто память о каких-то событиях, это зримый символ единства. В подобных «святых» местах люди и пространство входят в некую взаимосвязь.

Новому режиму требовались новые святыни. Среди множества возникших в начале 30-х годов культовых мест национал-социалистического движения можно было выделить три главных: зал героев на родине нацистского движения в Мюнхене, Нюрнбергская площадка для проведения имперских съездов НСДАП и гора Бюркенберг близ города Хамельн, где ежегодно проводился «Праздник урожая». О последнем сообщалось не только в выпусках киножурналов. Фрагменты нескольких «Праздников урожая» можно встретить в фильме «Устройство памятных святилищ». В нем говорилось о том, с какой тщательностью идет сооружение новых святилищ. Мюнхенскому культовому комплексу было посвящено несколько фильмов: «За нас», «Вечная вахта» и «9 ноября 1935 года».

В фильме 1941 года «Здания новой Германии» были показаны и другие квазирелигиозные сооружения новой национал-социалистической религии. В самом фильме вполне отчетливо звучала мысль: «Внутренне обновляющиеся, передовые народы всегда были нациями, которые активно занимались строительством». Кадры из этого фильма: побережье Северного моря. В одном из селений создается подобие квадратного общинного жилища. Над этим приземистым зданием возвышается небольшая деревянная колокольня, откуда доносятся звуки колокола. Двухстворчатая дверь в этот «мемориал» словно охраняется двумя скульптурными фигурами воина с коротким мечом и крестьянина. Внутренняя отделка по-спартански проста. Если бы здесь появился крест, то можно было подумать, что показывают сельской протестантский храм. Под сводами этого мрачноватого сооружения оказалась группа юношей и девушек, которые почти не отличались друг от друга ни по одежде, ни по прическам. Затем они как бы перешли в массивные крепостные сооружения «орденсбургов» Зонтхофен и Фогельзанг. Их сменяют кадры, показывающие ритуалы, проходящие в Мюнхене у церемониального комплекса «Мученикам движения», и торжества на Нюрнбергском партийном съезде. Показанные на фоне древних строений новые сооружения вызывают некий религиозный трепет.

Другие фильмы возводят подобную взаимосвязь между прошлым и настоящим на некий мистический уровень. В качестве примера можно привести ленты «Красная скала» и «Вормс — город Нибелунгов». Полный героического пафоса фильм «Красная скала» повествовал о сложной жизни на острове Хельголанде. «Одинокий, предоставленный сам себе остров находящийся в бурном море, противится зимней стихии». Новый режим облегчил жизнь островитян. Показываются радостные лица туристов, которые переполняют Хельголанде. И опять уже привычные элементы: замок, святые места, взывание к предкам и их воинственности. Фильм «Вормс — город Нибелунгов» являлся одним из важнейших «арийских кинотворений»Третьегорейха.Этот «древний императорский город» был представлен исходной точкой эпохального исторического развития Германии, которое достигло своего апогея с наступлением Третьего рейха. «Там, где Рейн, судьбоносный путь Запада, пересекается с древнейшим путем Нибелунгов, который связывал Восток и Запад, посреди плодородных благодатных земель находится город Вормс, резиденция королей и Нибелунгов. Его можно назвать немецкой Троей. Там еще видны остатки римских построек». Как видим, очень многие документальные фильмы погружали зрителя в некую мифическую реальность, где прошлое и настоящее становилось единым целым.

Но эта мифическая реальность была отнюдь не главным назначением нацистских документальных фильмов. Культивирование новой политической религии требовало популяризации новых обрядов и нового культового церемониала. В этом отношении самым примечательным является фильм Лени Рифеншталь «Торжество веры». Это 50-минутное творение гениальной немки было малоизвестным широкой публике. Его можно назвать старшим братом культового фильма «Триумф воли». В 1933 году Гитлер озаботился тем, что в Нюрнбергском съезде могут принять участие далеко не все немцы, а стало быть, культивация новой религии может затормозиться. Киноизложение торжественных событий в Нюрнберге идеально подходило для реализации этого начинания. В литературе этот фильм нередко называется утраченным, на самом деле после событий 1934 года его перестали демонстрировать, так как в кадрах очень часто встречался Эрнст Рём, убитый в ходе «ночи длинных ножей». Вообще-то про партийные съезды НСДАП было снято три фильма: «Партийный съезд 1929 года», «Торжество веры» и «Триумф воли». Примечательно название второго фильма, на котором мы и остановим свое внимание, — «Торжество веры». Уже в самом наименовании заложена мысль, что победа Гитлера и возникновение Третьего рейха были неким немецким чудом, а сама национал-социалистическая идея не могла быть логически постижима, поскольку была подобна религиозной вере. В этом отношении очень интересен ход, найденный Рифеншталь. Фильм фактически начинается с того, что в Нюрнберг, готовящийся к торжествам, на самолете прибывает Гитлер. Сам факт, что Гитлер спускается к простым смертным с неба, должен навевать религиозные ощущения. Позже этот ход она повторит в «Триумфе воли». Следующие за этим кадры только укрепляют мистическое впечатление. Спустившегося с неба Гитлера приветствуют ревущие и ликующие толпы. В данном контексте можно говорить об изображении фюрера в качестве некого божества. Не потому ли на фоне рева тысяч людей слышится гул колоколов?

А вот еще одно забавное наблюдение. Все нацистские съезды открывались с увертюры из оперы Р. Вагнера «Риенци». Август Кубчик, друживший в юношестве с Гитлером, рассказывал, что Адольф всегда замирал, когда в опере люди приветствовали народного трибуна: «Хайль Риенци!» После одной из таких сцен Гитлер якобы заявки: «Я обязательно стану оратором». А вот еще интересный момент. Именно в этом фильме впервые общественности был продемонстрирован обряд освящения партийных знамен. Гитлер прилагает к каждому из нацистских флагов полотнище, которое пропитано кровью погибших во время «пивного путча» 1923 года. Казалось бы, это сугубо нацистский обряд. Ан нет! Национал-социалисты позаимствовали эту церемонию из Средневековья, Такое понятие, как «кровавый флаг», существовало еще во времена династии Гогенштауфенов.

Структуру, подобную «Торжеству веры», имел также фильм «Зимнее солнцестояние», Этот 40-минутный фильм был снят зарубежной организацией НСДАП. Инициатором его создания выступил аргентинский филиал гитлеровской партии, одно из самых крупных зарубежных нацистских объединений. В начале фильма зритель видит Буэнос-Айрес в день зимнего солнцестояния. Город живет своей жизнью, но вот возникают моменты, которые наводят на мысль о германском влиянии: шины «Мерседесов», немецкие корабли в гавани, грузчики, разгружающие немецкие товары, немецкие издания в газетных ларьках. А вот логическое продолжение этих кадров — немецкая школа, где полным ходом идет подготовка к празднику солнцестояния. Само празднование не представляет ничего оригинального — огненная феерия. Гигантские костры, вокруг которых под «сферическую» музыку танцуют белокурые девушки. Факелы в руках спортивных юношей. Портреты фюрера, замершие на стенах, подобно иконам в «красном углу». Бесконечные свастики.

Зимнее солнцестояние было одним из главных праздников в Третьем рейхе. Но вот интересные факты. Если вся общественность и простые партийцы праздновали зимнее солнцестояние, то у эсэсовцев праздник назывался несколько по-иному. Да и сами ритуалы торжества были другими. В СС этот праздник назывался Юль. Юль (в скандинавском произношение Йоль) — это темнейшее время в году, когда ночи удлиняются, а дни становятся короче. Но в германо-скандинавской традиции это также время возвращения солнца и удлинения светлого времени суток. Название Юль-Йоль происходит от слова «колесо» (солнечное колесо). Символически это представлено обычаем зажигать колесо и скатывать его со склона холма. Помимо светлого значения это еще и день усопших, и время для жертвоприношения для мира и благополучия в наступающем году. В этот праздник пели песню, призывающую души мертвых: «приходите, те, кто хотите, присоединяйтесь, те, кто хочет», с этими словами женщина обходила вокруг дома в наступающее время Юля-Йоля. Это делалось потому, что считалось, что каждый может войти в дом, и было запрещено запирать окна и двери. Ясно, что душам мертвых такие вещи не могли быль преградой,

Большое количество пищи ставилось и в ритуально-декоративных целях. К этой пище не прикасались до самого Юля-Йоля, ибо предки должны были первыми вкусить ее, а затем уже живущие. Это были орехи, выпечка и многое другое. В канун Юля-Йоля люди шли спать в жилые комнаты и готовили постели для усопших. Приносили ветки вечнозеленых растений, и они украшались сделанными из теста фигурками людей и животных. На вершине размещался наконечник копья как символ копья Одина. Эта ветвь или целое дерево, как сейчас (германский обычай с XVI века), представляет собой символическое изображение Мирового Древа, Ирминсула, и те вещи суть символические подношения языческим богам.

Для празднования Юля в СС был разработан специальный ритуальный светильник — Юльлейхтер. Непосредственно за его создание отвечало эсэсовское общество «Наследие предков». Для Аненербе были характерны идеологические спекуляции на культовых вещах прошлого и их внедрение в современную жизнь. Примером этого являлось использование в новой обрядности старосаксонских «выпуклых урн» V века нашей эры, которые послужили основой для юльских светильников. Сотрудник Аненербе Карл Теодор Вайгель подробно изучил оригинал урны в Ганноверском земельном музее. Несколько месяцев спустя на фарфоровой мануфактуре Аненербе в г. Аллах началось производство копий этих урн. Вскоре сторонники новогерманского культа уже могли приобрести светильники в берлинской лавке на Герман Герингштрассе. Этот светильник являлся выражением крестьянского аристократизма, применялся вместе с туей, которая заменила Рождественскую елку. В древнегерманской мифологии туя являлась символом живительной силы, символизируя в целом благословение германских богов. Эскизы светильника были предоставлены генеральному секретарю «Наследия предков» В. Зиверсу в июле 1936 года. В январе 1937 года Аненербе передало Гиммлеру каталог рун и символов, которые должны были символизировать праздник Юль. Это издание также должно было объяснять использование юльского светильника в новых обрядах.

Здесь мы сталкиваемся с проблемой, которую раньше не ставили ни отечественные, ни зарубежные исследователи. В Третьем рейхе не было общих для всего Третьего рейха обрядов. С одной стороны, мы видим политическую религию нацистского движения, которой были охвачены почти все немцы. С другой стороны — замкнутые сугубо мистические ритуалы, практикуемые в СС. В них было много общего. Возьмем хотя бы то же зимнее солнцестояние. И «внешняя» (нацистская), и «внутренняя» (эсэсовская) религиозность пытались вытеснить христианское Рождество. И партийцы, и эсэсовцы рассматривали огонь как священную субстанцию нацистского движения. Огонь был как бы связующим звеном между небом и землей. Но если для простых людей он проявлялся в виде костров, взвивавшихся к небу, то в СС он виделся как молния, низринутая со свода небес. К тому же не стоило забывать, что для рядовых нацистов и простых немцев праздник, проходивший в ночь с 21 на 22 декабря, был неким продолжением националистических традиций, установленных в начале XIX века. Для эсэсовцев это празднование было связью с незапамятными временами, живым общением с вечностью. По этому поводу Гиммлер как-то сказал: «Как дерево засыхает, потеряв корни, так и народ обречен на гибель, если не помнит своих предков. Важно, чтобы немецкий человек вновь вернулся в вечный круговорот прошлого, настоящего и будущего, круговорот исчезновения, бытия и возникновения, круговорот предков, живущих и потомков».

Этот тезис был наглядно продемонстрирован в фильме «Немецкое прошлое оживает». В нем показаны археологические раскопки, проводимые силами СС. Эта эсэсовская экспедиция занималась изучением одного маленького села. О том, насколько большое значение Гиммлер придавал этому фильму, говорит хотя бы один факт — он сам выступает в киноленте. Вот он проходит мимо раскопов, изучает какие-то черепки. А вот звучит его речь: «Этими раскопками мы не собираемся составлять какую-то конкуренцию науке. Нет, напротив. Мы хотим совершенно последовательно вместе находить мировоззренческие доказательства. Мы посвятим себя выполнению этой задачи с такой же настойчивостью, с какой СС выполняли все остальные задания».

Очень показательно, что данный фильм был посвящен раскопкам именно сельского поселения. Дело в том, что мысль о чистой германской расе Гиммлер непосредственно увязывал с идеями о крестьянском поселении как основе этой общности. Гиммлер, равно как и Вальтер Дарре, Имперский руководитель крестьян, никогда не сомневался, что «чистая раса» и «крестьянство» являлись идентичными понятиями, словами-синонимами. В 1933 году Дарре объяснял Герману Раушнингу, что ему и рейхсфюреру предстояло вывести новое крестьянство, которому суждено стать новой элитой Европы. Осуществить такой проект в рамках существовавших сельских структур было весьма затруднительно, а потому в СС было создано специальное Управление по вопросам расы и поселений, которое и возглавил Вальтер Дарре. Именно там должно было начаться формирование новой элиты. Для усиления сотрудничества Гиммлер стал главой «Имперского союза немецких дипломированных специалистов в области сельского хозяйства», который входил в состав Имперского продовольственного кабинета. Но со временем Гиммлер решил сам проводить селекцию нового биологического типа людей. Сферой этого эксперимента должен был стать не весь немецкий народ, как это предполагал Дарре, а только эсэсовцы. Рейхсфюрер пошел гораздо дальше Дарре, говорившего об оседлом немецком крестьянстве. Формируя ядро будущих ваффен СС, Гиммлер выдвинул идею о боевом крестьянстве». Дарре были чужды идеи «натиска на Восток», он хотел довольствоваться родными землями.

Гиммлер вообще всегда интересовался древней историей. Но тем не менее свои познания в этой сфере он начал демонстрировать достаточно поздно — уже после прихода нацистов к власти. В основном это происходило в застольных беседах, разговорах с личным врачом или другими высокопоставленными функционерами партии. Общеизвестно, что Гиммлер считал себя реинкарнацией короля Генриха 1(Птицелова). При этом он делал все возможное, чтобы его воспринимали именно как историка-любителя, а не как специалиста. Делая замечания по немецкой истории, Гиммлер никогда не скрывал своего дилетантизма в этом вопросе. Взгляды Гиммлера на историю — это своего рода коктейль из представлений «фёлькише», социал-дарвинизма и расизма в стиле Х. Чемберлена. В Третьем рейхе особый интерес, как и стоило того ожидать, вызывал нордическо-германский тип человека, который, в соответствии с нацистской идеологией, являлся центром исторического и биологического развития мира. В истории нордической расы Гиммлер видел образец борьбы за высокоразвитую культуру. Именно расовые качества германцев были, по мнению Гиммлера, причиной их превосходства.

О том, как Гиммлер понимал древнюю историю, можно было бы увидеть в фильме «Германцы против фараонов». Эта кинолента, к сожалению, не дошла до нас в полном виде. Но интересна уже сама постановка вопроса. «Германцы против фараонов» был задуман как учебный фильм, который планировалось показывать не только в школах, но и на различных крупных мероприятиях, организованных всевозможными нацистскими структурами. Эта лента очень сильно отличалась от всего того, что было снято в Третьем рейхе. Что, впрочем, не мешало ей быть типичным образцом пропагандистских фильмов. При помощи инсценировок и репродукций воедино были увязаны две эпохи: германская и египетская. Уже из титров этого фильма следовало, что в фильме было всего три актера: Вальтер Хольтен, игравший ученого германиста, Остус Парис, изображавший египтолога, и Альберт Шпенгер, выступавший в роли специалиста по мистике пирамид (!).

С художественной точки зрения фильм не представлял ничего особенного, если не сказать, что был отвратным. Сначала в кадре появляется египтолог, облаченный в двубортный пиджак, который выдвигает общеизвестные тезисы. Он — выразитель общепринятой научной точки зрения. Затем между действующими лицами завязывается дискуссия. Поначалу кажется, что беседа идет исключительно между сторонником традиционной науки и представителем оккультных знаний. Постепенно в дело включается германист. Он выступает то на стороне египтолога, то на стороне оккультиста. Но итог фильма удивителен. Зрителя подводят к мысли, что много тысяч лет назад на севере Европы существовала высокоразвитая германская цивилизация, которая могла вполне успешно противостоять фараонам из Египта.

Вне всякого сомнения, наиболее глубокий мистический подтекст имел фильм «Тайны Тибета», который был создан под фактическим руководством молодого ученого Эрнста Шефера. Этот многообещающий исследователь родился в семье главы гамбургского концерна по производству резины «Феникс». Проявив большой интерес к биологии, он стал орнитологом. Будучи еще студентом, в 1930 — 1932 и 1934 — 1936 годах он принимал участие в экспедициях, организованных американцем Бруком Деланом. Тогда Шеферу посчастливилось сделать свое первое открытие. Он установил, что легендарное тибетское животное «медведь Давида» на самом деле медведем не являлось. Результаты исследования внутреннего строения этого животного показали, что оно являлось близким родственником малой банды, похожей своими повадками скорее на кошку. К тому же выяснилось, что этот зверь, как и малая панда, питался побегами бамбука — и сей факт еще больше упрочил родственные связи этих двух животных, Отныне крупного черно-белого медведя стали называть не иначе как большая панда.

По возвращении в Германию Шефер продолжил свое обучение и защитил диссертацию. Фауна Тибета настолько впечатлила молодого ученого, что он собирался на собственные деньги организовать новую экспедицию в Тибет. Его целью была Гауришанкар, вершина, лежавшая на границе Китая и Непала. Именно в этот момент Эрнст Шефер попал в поле зрения Гиммлера. Рейхсфюрер полагал, что молодой ученый мог бы поднять престиж СС. Сам же Шефер вступил в СС еще во время учебы в университете. Известность, которую ему принесли тибетские экспедиции, способствовала его карьерному росту в «охранных отрядах». Почти сразу же по возвращении в Германию Эрнст Шефер получил чин унтерштурмфюрера СС. В 1937 году в СС начала готовиться очередная экспедиция на Тибет, возглавить которую должен был Эрнст Шефер.

Гиммлер считал одной из важнейших задач этой экспедиции выявление утраченной индоарийской воинственной религии. Здесь мы видим очевидное влияние идей Виллигуга, который полагал, что Бальдр, избежав смерти, скрылся в Азии, где основал оплот ирминизма. По мнению Гиммлера, именно из этого религиозного направления появился на свет буддизм. Факты, подтверждающие наличие этой «проторелигии», должны были способствовать возникновению нового востоковедения, которое бы изучало азиатские регионы с точки зрения «тайного предания» Виллигута. Как видим, экспедиция Эрнста Шефера имела не только естественнонаучные и военно-политические, но вполне отчетливые оккультные установки. В целом они сводились к четырем основным задачам:

— подтвердить, что в «доисторические времена» на Востоке господствовала белая раса, для чего предполагалось провести археологические раскопки и этнографические изыскания;

— исследовать рукописи тибетских монастырей, в которых могли сохраниться осколки древней арийской религии;

—провести метеорологические, геологические исследования;

— провести «мониторинг» настроений местного населения на предмет возможного создания здесь центра антианглийской подрывной деятельности.

Казалось бы, подобные условия способствовали сотрудничеству Эрнста Шефера и «Наследия предков». Новая экспедиция на Тибет должна была проходить не просто под эгидой СС, а под покровительством «Наследия предков». Но, вопреки широко распространенному мнению, Аненербе не имело никакого отношения к тибетской экспедиции СС. Те, кто утверждает, что это была экспедиция «Наследия предков», ошибаются. Руководство Аненербе весьма критически относилось к «пророчествам» Виллигута. Да и сам Шефер видел в этой организации оплот лженауки. Но Шефер понимал, что в условиях нацистской диктатуры помощь рейхсфюрера СС являлась лучшим залогом успеха в организации его зарубежных поездок. А потому во второй половине 1937 года он был вынужден начать переговоры с «Наследием предков». Поначалу между Шефером, с одной стороны, и Вюстом и Зиверсом, с другой, сложились непростые, даже напряженные отношения. Причины этого крылись и в тщеславии Шефера, и в схематичном мышлении лидеров «Наследия». Сразу же появились трудности с финансированием экспедиции — для Аненербе фактически извечная проблема. Расходы на экспедицию составляли 60 тысяч рейхсмарок. Изначально было ясно, что ни СС в целом, ни Аненербе в частности не смогут предоставить этих денег. Единственное, что сделал Гиммлер — обратился к своим знакомым. Но (какая ирония!!!) Шефер сам собрал необходимые средства. Ему не потребовалась помощь Гиммлера, так как он обладал достаточно широкими связями. Предприятие рисковало вообще утратить статус эсэсовского.

Экспедиция Шефера стартовала в апреле 1938 года, отплыв в Индию из Гамбурга на лайнере «Гнайсенау». Аненербе пыталось демонстративно дистанцироваться от нее. В январе 1938 года Зиверс официально заявил, что цели этой экспедиции никогда не согласовывались с рейхсфюрером. Причина такого отношения тривиальна — Шефер наотрез отказался осуществлять ее как мероприятие, проводимое «Наследием предков». Хотя престиж рейхсфюрера был все-таки сохранен: мероприятие официально наименовалось «экспедицией СС под руководством Шефера». Путешественник пошел на уступку Гиммлеру, так как тот обеспечивал исключительно возвращение членов этого научного предприятия. Но из этого абсолютно не следовало, что Аненербе имело к экспедиции какое-то отношение. Гиммлеру самому с трудом удалось договориться даже о такой малости, как присвоение ей номинального эсэсовского статуса, а Зиверсу оставалось только констатировать, что «крупная рыба ушла из сетей». В Аненербе Шефер вступил лишь осенью 1939 года. В те дни «Наследие предков» могло обеспечить бронь от призыва на фронт.

В августе 1939 года экспедиция вернулась обратно в Германию, где ее встречали с почестями. Гиммлер даже отложил все свои дела, для того чтобы лично вручить Шеферу особое кольцо с «мертвой головой» и наградную эсэсовскую шпагу. Эрнст Шефер оказался в центре внимания всего рейха. Он знакомится с всемирно известным исследователем Свеном Хедином, который восторженно воскликнул: «Вот человек, который должен продолжить мои исследования!» Но Шеферу было суждено недолго красоваться на первых страницах немецких газет. Грянула Вторая мировая война. К началу 1940 года почти все участники экспедиции перешли в «Наследие предков». Здесь под личным руководством Шефера был создан отдел Центральной Азии и экспедиций, который должен был заниматься обработкой тибетских находок. Поначалу новой структурой был занят весь третий этаж мюнхенской резиденции Аненербе на Видмемайерштрассе. Но 16 января 1943 года отдел был преобразован в институт. Его учредителем был уже упоминавшийся нами Свен Хедин. В августе 1945 года Шефер получил под свой институт средневековый замок Миттерзиль в Пинцгау, который был восстановлен после пожара 1938 года.

Тем временем успех немецкой армии на восточном направлении, нападение Японии на США стали предпосылками того, что к Азии стал проявляться особый интерес. В этих условиях «кинозарисовки», сделанные членами экспедиции в Тибет, стали отличным материалом для создания пропагандистского фильма. Перед создателями киноленты ставились следующие задачи: демонстрация военного воодушевления, прославление азиатских частей ваффен-СС, изображение тибетцев как возможных противников Англии. В ходе работы над фильмом на первом месте оказались совершенно другие акценты. А именно: попытка доказать, что в Гималаях некогда существовала высокоразвитая арийская цивилизация. Особое внимание создатели фильма «Тайны Тибета» уделяли магическим ритуалам, практикуемым в ламаизме.

Сам же фильм начинался с показа кадров, которые изображали воинственность и агрессивность тибетской культуры. Этот образ был очень далек от растиражированного сейчас представления о Тибете как миролюбивом государстве монахов, где большинство населения занималось духовными и магическими практиками. Уже с первых кадров зритель видел «воинские танцы», которые совершались перед грозным тибетским защитником — Махакалом, повелителем смерти и ужаса. В сценарий фильма можно прочитать следующие строки: «Махакалу почитают самые сильные из благороднейший воинов. Они доказывают богу войны свою силу, твердость и достойное развитие».

В следующей части сценария «Ташилхумио и Шигатсу» Шефер останавливал своей взгляд на тибетской армии. Эти сцены должны привести к мысли о милитаристском устройстве государства Далай-ламы. Символом центральной власти является военных флаг — Решения Далайламы XIII создать постоянную армию — Новогодний праздник справляется как военное торжество — Древний героический Тибет. — Все завершается воодушевленными словами диктора: «В церковных праздниках демонстрируется мужество и упорство, столь далекие от привычной монастырской изнеженности».— Эпизод завершается армейским парадом, который должен напоминать зрителю об армии Чингисхана. Первый дмктор восклицает: «Острое оружие!», второй — «Быстрые лошади!», третий — «Смелые воины! Они ездят так же, как и там, откуда пришли — из степей и пустынь».

В части, посвященной погребению, показываются жестокие картины расчленения трупа, который скармливается коршунам. Птицы в этом кино предстают как некое подобие живых летающих гробниц. Подобные сцены специально монтировались для эсэсовцев. Не меньшее значение имели и кадры, касающиеся ламаистской магии. В них демонстрируется тибетский прорицатель, который взывал к монгольскому богу войны. Особое внимание уделялось ламам в так называемых красных шапках. Изображение этой секты сменялось замерами черепов, которые делал антрополог Бруно Бегер.

Казалось бы, Тибет и Германия не имели ничего общего. Но «Тайны Тибета» как нельзя лучше способствовали нарастанию военной и расистской истерии в Третьем рейхе. Те же военные заклинания, безжалостное разделывание трупов и т.д. Поначалу Гиммлер планировал показать этот фильм после победы в войне, но его премьера произошла в 1942 году. Из мистической документальной ленты он постепенно превращался в нацистскую агитку, которая должна была воодушевлять немцев. Министерство пропаганды дало этому фильму три высшие отметки, которые только могло получить кинотворение: «ценное с политической, художественной и культурной точки зрения». Показ «Тайн Тибета» был, пожалуй, единственным случаем в истории Германии, когда эсэсовские структуры участвовали в прокате кинокартины. Шефера приглашали встретиться со зрителями почти в каждый немецкий город.

В газетах того времени появилось более 400 статей и заметок об этом фильме. Большинство из заголовков носили чуть ли не заклинательный характер: «Мы въехали верхом в закрытые для европейцев города Далай-ламы», «В тени замка бога», «Тибет раскрывает свои тайны», «С камерой в замок богов», «Замок короля богов», «Сверкающий военный танец богов», «Взгляд в неизвестность» и т. д. В годы Второй мировой войны Германия была буквально околдована Тибетом.

Фильм «Тайны Тибета» был чем-то большим, нежели просто документальным кино о культуре далекой страны. В какой-то момент он стал эпосом для тех, кто носил униформу «Черного ордена». Он изображал тибетцев так, как должны были выглядеть эсэсовцы: немногочисленной кастой, в которой числились циничные, безрассудно смелые, фанатичные, заносчивые, крайне честолюбивые, а самое главное, дисциплинированные и покорные мужчины. Но самое удивительное, что фильм, создаваемый для личных целей Гиммлера, вовсе не искажал тибетскую действительность. Это стало ясно, когда в 2002 году в Вене проходил фестиваль буддийского кино. Тогда на нем были показаны «Тайны Тибета», которые вызвали неоднозначную реакцию. Один из критиков, Том Мустроф, написал странный отзыв. В нем он говорил, что Гиммлер истолковал тибетскую мифологию и магию в христианском духе! В ритуалах лам рейхсфюрер СС пытался увидеть искаженные временем обряды древнего христианства. Эта рецензия вызвала недоумение. Это было бы справедливой реакцией, если не знать о воззрениях Виллигута и увлечении Гиммлера европейским гностицизмом. По сути, «Тайны Тибета» были еще одним кирпичиком, заложенным в здание «новой религии» — «доеврейского христианства», которое мечтал возродить шеф СС.