Мистика в жизни великих

Все замерли в напряженном ожидании. Потому что тело умершего правителя Тибета Тринадцатого Далай-ламы, Тхупптэна Гьяцо, уже было посажено на трон. Осталось только наблюдать за покойным. И он не заставил себя ждать. Голова его повернулась лицом на северо-восток. А вскоре и временный правитель Тибета, Высокий Регент, имел видение: трехэтажный монастырь с бирюзово-золотой крышей. От него шла тропа в горы. А там стоял небольшой дом. И тут же перед мысленным взором Регента промелькнули тибетские буквы: «Ах», «Ка», «Ма». Регент сразу же понял, что речь идет о северо-востоке, потому что первая же буква «Ах» означала Амдо, северо-восточную провинцию. Итак, стало понятно: нового Далай-ламу искать надо там! Именно там дух прежнего Владыки Тибета должен найти себе плоть для очередного воплощения. Началась подготовка к сокровенной поисковой экспедиции.

Лхамо Тхондуп, крестьянский сын

Неизвестно, когда весть о кончине Далай-ламы достигла дальней тибетской провинции. Все в стране делалось неторопливо, по-старому, по-средневековому. Даже повозки были большой редкостью. Зачем они, если есть яки? Навьючь на него, сколько хочешь, да и вези себе. И уж тем более не было никакого дела до выборов нового Далай-ламы простой крестьянской семье. Неважно, что они жили в деревне с громким именем Такцер, что означает «Рычащий Тигр». И неважно, что через год с лишним после смерти Далай-ламы у них родился сын Лхамо Тхондуп, что переводится на русский язык, как «Исполняющая Желания Богиня». Ну и что? В Тибете приняты громкие имена. Так что практически каждый тибетец может похвастаться чем-нибудь в том же роде!

Так думали простые крестьяне. Но не так думали высокие ламы. Они аккуратно отсчитали срок, который тибетская традиция отводит для возрождения Далай-ламы, и отправились в поход.

К тому времени, когда искатели появились в этих местах, там уже родился мальчик. Это произошло 6 июля 1935 года. Мальчик почти не отличался от своих сверстников. И все-таки было нечто, что заставляет употреблять слово «почти». Едва маленький тибетец научился говорить, как он стал часто повторять вслух: «Я еду в Лхасу, я еду в Лхасу», то есть в столицу Тибета. Интересно, что мальчик никогда и никому не позволял трогать свою чашку, кроме собственной матери. Да еще всегда настаивал на том, чтобы ему дали сесть во главе стола.

Когда поисковая группа прибыла в нужное место, постоянно уточнявшееся ламами-ясновидцами, ее глава выдал себя за человека низкого звания. И весь вечер под благовидным предлогом провел в нужном доме, играя с самым маленьким из детей. И вдруг ребенок узнал его и закричал: «Сера-лама, Сера-лама!» Через несколько дней уже несколько человек появились в крестьянском доме и показали мальчику разные вещи, конфеты и игрушки. Взгляд ребенка остановился на вещах, принадлежавших прежнему главе Тибета. Глядя на них, мальчик властно и уверенно изрек: «Это мое, это мое!» И зашумели волны нового «Океана Мудрости», ведь именно так переводится с тибетского титул «Далай-лама».

Большая игрушка по имени «Дворец»

Маленький Владыка Тибета оказался в столице только в 1939 году. До этого вокруг него крутились важные дяди и учили его всяким тонкостям жизни первого человека страны. Мальчик очень страдал от отсутствия родителей, и им все-таки разрешили поехать в Лхасу. И не только родителям, но и многим близким людям.

Крестьянский сын поселился в великолепном дворце с не менее великолепным садом.

Зимой 1940 года нового главу Тибета окончательно признали воплощением предшественника, а точнее, воплощением всех предшественников (ведь тибетцы считают, что дух Далай-ламы постоянен и это не просто дух, а божество!). И Далай-лама Четырнадцатый по праву воцарился в своем дворце Потале.

Но, естественно, пятилетний «живой бог» еще не мог править всеми своими буддистскими подданными. А потому бремя власти перешло пока к Регенту Ретингу Ринпоче. Что же касается царственного мальчика, то он был вынужден учиться великому множеству наук, без которых немыслим Далай-лама. Кроме того, невзирая на свою молодость, он обязан был каждое утро принимать правительство.

И все-таки ребенок оставался ребенком, а потому воспринимал огромный дворец как одну большую игрушку, внутри которой было великое множество игрушек поменьше. Например, конструктор, подаренный руководителем Британской торговой миссии. От президента Рузвельта он получил в подарок пару прекрасных певчих птиц и золотые часы.

Мальчик нашел старый английский фильм о коронации короля Георга и с удовольствием смотрел его с помощью старого монаха-китайца, умевшего обращаться с западной техникой. Среди вещей своего предшественника «Океан Мудрости» обнаружил даже музыкальную шкатулку, подаренную Владыке Тибета русским царем. Мальчик не шибко соблюдал субординацию, а потому мог запросто болтать со слугами или даже есть вместе с ними. Иногда он подтрунивал над своим личным врачом, которого за его бородку люди прозвали «доктор Ленин». «Доктор Ленин» был чудесным рассказчиком и обладал великолепным чувством юмора.

Любил «Его Святейшество» и сразиться с кем-нибудь на игрушечных мечах.

Но при всех детских забавах он проявлял и свои удивительные способности в постижении тех наук, которым его учили. Тем более что маленькому Главе Тибета надо было взрослеть как можно скорее, чтобы помочь своему народу выжить в трудный час. А трудный час уже стучал в двери роскошного дворца Далай-ламы и в сердца простых тибетцев.

Пожар в Стране Снегов

Опасность была старой и традиционной – отношения с Китаем! Поднебесная и Тибет часто враждовали. И, несмотря на явное превосходство Китая в численности населения, дела порой складывались совсем не так, как хотелось бы китайским императорам. Например, в IX веке нашей эры тибетцы сами нападали на Китай, захватывали его столицу и заключали весьма выгодные для себя договоры, вроде договора 821–822 гг., где говорилось: «Великий царь Тибета, Чудесный Божественный Владыка, и великий царь Китая заключили и скрепили печатями великое соглашение. И боги и люди знают о нем и свидетельствуют, что оно никогда не может быть изменено».

Но по мере развития буддизма в Тибете жители его становились все более мирными, склонными к религиозным и философским размышлениям, а не к желанию захватывать чьи-то земли. Чего нельзя было сказать о могучем соседе.

Особенно все обострилось тогда, когда в Китае победили коммунисты под руководством председателя Мао. Коммунистическая демагогия заработала в Пекине вовсю. И вскоре в красных газетах стали появляться недвусмысленные статьи-намеки на то, что «тибетский народ пора освободить от империалистических ставленников». Короче, готовился захват Страны Снегов.

Древние тибетские пророчества тоже предвещали наступление зловещей эпохи. Тибетцы знали об этом, но все-таки, когда опасность из рассуждения начала превращаться в реальность, многих людей охватило чувство, близкое к панике.

Естественно, что особая ответственность ложилась на юного Далай-ламу, который должен был быстро стать Его Святейшеством без кавычек! Нужен был истинный вождь, символ сопротивления нации.

Накануне китайского вторжения в Тибете наблюдались явные знамения грядущей катастрофы. Так, например, во дворце Далай-ламы вдруг ощутили толчки, похожие на толчки землетрясения (хотя никакого землетрясения, как выяснилось, не было!), и некоторые картины в комнатах дворца перевернулись.

Над всем Тибетом вдруг вспыхнуло неизвестно откуда взявшееся кровавое зарево, которое наблюдали очень многие, и прежде всего сам Далай-лама.

И вот наступил 1951 год. Вместо независимости он принес тибетцам китайское «Соглашение из семнадцати пунктов». Оно окончательно закрепило вхождение Страны Снегов в коммунистический Китай. «Соглашение о мирном освобождении Тибета»!

Штиль и шторм «Океана Мудрости»

Китайские власти настояли на том, чтобы духовный лидер Тибета прибыл в Пекин и предстал перед ясными очами председателя Мао.

Эта встреча произвела на юного Далай-ламу сильное впечатление. Он ощутил могучую энергию китайского вождя. Да и сами коммунистические идеи, где было много слов о свободе и справедливости, поначалу вызвали у великого буддиста горячий отклик в душе. Повторялась знаменитая история 1926 года, когда семья Рерихов привезла в Москву письмо Гималайских Махатм. Те тоже надеялись убедить большевиков в том, что буддизм положительно относится к Общине. Но иллюзии быстро прошли, они просто утонули в реках той крови, которую пролили большевики.

Что касается «Океана Мудрости», то кровавые потоки он почувствовал не сразу. Ведь его же сделали заместителем Всекитайского собрания представителей. И хотя это была чисто номинальная должность, его выслушивали, всерьез воспринимали слова о божественном предназначении человека и объединении всех людей в Общину Майтрейи, то есть в Общину Грядущего Царствия Божьего, выражаясь христианским языком.

Но чем больше проходило лет, тем больше было возможностей и у Далай-ламы, и у простых тибетцев понять, какую «общину» им предлагают атеистические освободители!

Все явственней, все заметнее стали прокатываться по Стране Снегов волны красных репрессий. Ни о какой свободе духа и речи быть не могло. Власть в Тибете активно переходила в руки китайской военной администрации. И, наконец, доведенные до отчаяния тибетцы начали подниматься на вооруженную борьбу с «освободителями».

Борьба достигла своего накала в 1958–1959 гг. Китайцы самым безжалостным образом расправлялись с восставшими. Их вешали, распинали, отрубали руки и ноги.

И тогда штиль «Океана Мудрости» сменился на шторм.

Бог с винтовкой на плече

В марте 1959 года китайские власти Тибета потребовали, чтобы Далай-лама «перешел под их защиту». В ответ на это толпы тибетцев окружили дворец своего «живого бога» и поклялись не отходить от него. Все прекрасно понимали, что речь идет о явном намерении китайцев арестовать Далай-ламу. Советники Его Святейшества просили его покинуть Тибет и перебраться в Индию, где другой великий деятель Азии Джавахарлал Неру мог бы оказать ему покровительство. Но такой серьезный вопрос, как уход Далай-ламы из страны своих предков, не мог, естественно, решаться без обращения к Высшим Силам.

И Далай-лама не замедлил прибегнуть к их совету в лице тибетского оракула Лобсанга Джигмэ. Вот как описывает этот красноречивый момент сам «живой бог» Тибета: «На следующий день я снова попросил консультации у оракула. К моему удивлению, он воскликнул: „Иди! Иди! Сегодня вечером!“ Медиум, продолжая находиться в трансе, пошатываясь, прошел вперед и, схватив бумагу и ручку, записал довольно ясно и четко тот путь, которым я должен идти до последнего тибетского города на индийской границе. Направление было неожиданным. Сделав это, медиум, молодой монах по имени Дорже Джигмэ, потерял сознание, что было знаком ухода Дорже Дракдэна (духа тибетского Божества, отвечающего за пророчества) из его тела. Как раз вслед за этим, как бы подтверждая указание оракула, в болоте у северных ворот Драгоценного Парка разорвались две мины, выпущенные из миномета».

17 марта 1959 года Далай-лама принял решение. Перед тем как окончательно покинуть дворец, он совершил медитацию на свое будущее возвращение в него.

А потом вышел на улицу, одетый в черное пальто. Через правое плечо он перебросил винтовку. А левую руку обернул старинной танкой, принадлежавшей Второму Далай-ламе, особо почитавшемуся в Тибете.

По пути к границе Далай-лама и его свита увидели статую древнего тибетского божества. У него была голова быка, смотревшая на мир исключительно доброжелательно. Неожиданно «черты лица» священного быка резко исказились, стали крайне свирепыми, а сама голова повернулась в сторону Китая.

«Свобода в изгнании»

Так назвал свою автобиографическую книгу Далай-лама. И так можно определить то положение, в котором он находится последние несколько десятков лет.

Индия приняла Далай-ламу и его спутников с симпатией и некоторой тревогой. Ведь было ясно, что коммунистический Китай непременно попытается отомстить своему великому соседу, где восторжествовала демократия западного образца. И все-таки Джавахарлал Неру направил духовному лидеру Тибета телеграмму, которую тот получил сразу же после пересечения индийской границы. В ней были, в частности, слова о том, что «Народ Индии, который глубоко почитает Вас, без сомнения, будет единодушен в традиционном уважении к Вашей личности».

Постепенно вслед за своим Учителем перебрались в Индию еще сто тысяч беженцев. Далай-лама должен был не только заниматься их устройством, но и доносить до всего мира правду о том, что происходит в Тибете. Наконец-то он стал «выездным». Свободная страна позволила ему свободно путешествовать по миру. И всюду он встречал радушный прием и понимание, как и тайное внимание к нему китайских спецслужб. В красном Китае его теперь называли не иначе, как «волк в монашеской одежде». Более того, в 1962 году разразилась индийско-китайская война. Впрочем, она закончилась без каких-либо особых последствий для обеих сторон. Просто Китай таким образом выразил свое раздражение по поводу предоставления убежища «главному тибетцу».

Первый раз духовный лидер Тибета выехал за границу в 1967 году. Целью его поездки были Япония и Таиланд. Культуры этих стран были близки и понятны человеку, выросшему в Стране Снегов. Иное дело христианский мир. И Далай-лама отправляется на Запад, в Европу, в Америку. Америка поразила его своим истинным и реальным правом выбора на все, что есть в этой стране. Радовался он и тому, что там активно развивается интерес к буддизму, к восточным учениям. Но он специально высказался по поводу того, что на этом интересе греют руки многие шарлатаны. Так, он с иронией отозвался о книгах Лобсанга Рампы, столь модных на Западе. Он дал понять читателям «выдающегося ламы», что содержание его книг – не более чем плод воображения хитроумного автора.

«Океан Мудрости» говорил и о связи современной науки и древних тибетских философских представлений о мире и Вселенной. Получалось, что во многом они схожи.

Главным камнем преткновения между буддизмом и христианством было то, что первый признавал закон перевоплощения, а второе напрочь отрицало его. Но после того как Папа Римский Иоанн-Павел Второй признал возможность перевоплощения, две великие религии значительно сблизились.

Великий Тибетец с большой симпатией отзывался о недавно ушедшем от нас римском понтифике. Он считал его святым нашего времени.

Удивили и восхитили Далай-ламу и те неистовые вера и служение, которые выказывали многие христиане. Он сказал, что этому можно поучиться и человеку из Страны Снегов. Словом, все то, что делал Далай-лама во время своих поездок по миру, можно вместить в фразу, высказанную им самим: «Как буддистский монах, я стараюсь внести свой вклад в установление гармонии и понимания между различными религиями».

И еще одну важную идею высказал Великий Тибетец: «Я очень ценю обмен мнениями с молодежной аудиторией». И это не просто желание понравиться новому поколению. Это ясное осознание Великим Посвященным того факта, что сейчас на планете рождаются люди с особыми способностями.

Далай-лама надеется и на диалог с Китаем. После смерти Мао Цзэдуна появились некоторые подвижки и с китайской стороны для установления контактов с тем, кого долгое время считали заклятым врагом.

И все-таки Китай сделал из духовно-религиозного центра Азии, каковым всегда был Тибет, туристическую Мекку. Там теперь рядом с древними храмами соседствуют увеселительные заведения, что вряд ли способствует росту духовности у приезжающих туда. Да и тибетцы живут в Тибете куда хуже, чем китайцы. Возможности получить настоящее духовное образование, да еще и на родном языке, у них практически нет. Его скорее можно получить в тибетской общине в Швейцарии, чем в сердце Азии! Из-за нерешенного тибетского вопроса Его Святейшество Далай-лама Четырнадцатый не смог оказаться в России дальше Бурятии и Калмыкии. Там он был гостем в качестве религиозного лидера, а в Москве превратился бы в политического эмиссара. Хотя, конечно, так могли бы рассуждать и западные страны. Но они не пошли на поводу у китайских, пусть даже и «модернизировавшихся» коммунистов.

Человек, не верящий в случайности

Наверное, это основное, что отличает Великого Тибетца от людей Запада.

А потому все явления подчиняются строгому закону причин и следствий. В том числе и захват Тибета не был случайностью, а кармическим долгом, о котором говорили еще древние пророчества. Просто порой бывает трудно докопаться до сути явления. И как замечает Далай-лама: «Я знаю, что если что-то не найдено, то это не означает, будто оно не существует. Благодаря психической практике мы развиваем методы для совершения таких вещей, которые наука все еще не может адекватно объяснить. Вот это и является основой так называемых „магии“ и „тайн“ тибетского буддизма».

Возможно, потому и верит великий святой современности в то, что Тибет снова займет свое достойное место на духовной карте мира. И встречает свое семидесятилетие так, как и положено «Океану Мудрости», – величаво катя свои волны на радость искателям истины.