Мне отмщение, и Аз воздам

Глава 18

Мы идём вдвоём, я и фотограф по имени Валера. Парень насквозь гражданский человек, фотографом он и работал раньше. Катастрофа настигла его, когда он возвращался с деревенской свадьбы, где Валера колымил ибо в Доме быта, где он был официально устроен, зарплату как и везде не платили. Повезло парню, он сразу нарвался на вояк Козырева и скитаться ему не пришлось. За спиной у Валеры автомат, он одет в военную форму, которая сидит на нём как на корове седло, а на груди у парня фотоаппарат «Зенит» со вспышкой и ещё куча различного фотооборудования. Валера должен фотографировать всё, на что я ему укажу во время составления протокола осмотра.

Отдохнуть мне дали только пару часов, но мне этого хватило. Немного поспал, помылся, временно сменил свой анорак на чистый камуфляж и готов к новым подвигам на благо человечества! Левая рука в гипсе, грудь до сих пор перевязана, но чувствую я себя вполне прилично. По настоянию Яны, которую определили на работу в санчасть бункера, я всё же показался врачу.

Врач у военных конечно хороший, даже кандидат медицинских наук, только вот он гинеколог! Равиль Маратович Гафаров светило местной медицины. Он тоже тут случайно. Ехал на поезде в служебную командировку, прочитать лекцию коллегам из провинциальной больницы, а поезд взяли и пустили под откос тараканы. В неразберихе крушения и стихийно возникшей бойне, врачу посчастливилось сбежать в лес, где он умудрился выживать целых пять дней!

Осмотрел он меня (хорошо хоть кресла у него с собой не было!), и констатировал растяжение и сильные ушибы. Это он так на ощупь определил, потому что рентгеновский аппарат в бункере не предусмотрен конструкцией. Честно сказать травматолог из него так себе конечно. Врачи же они в основном узконаправленные специалисты, из них универсалами можно только врачей скорой помощи и терапевтов назвать. А остальные в теории все всё знают, только на практике выходит так, что венеролог никогда не сможет вылечить гайморит, а офтальмологу не подвластен геморрой. Но за неимением другого врача и этот сойдёт.

Полузасыпанный обломками строений и грунта метеорит лежит безжизненным камнем. Этот корабль похож на тот, что я видел раньше, как брат близнец. На моей голове шахтёрский фонарь и шахтёрская же каска, к которой он прикреплён. Эту штуку по-другому на голову и не нацепишь, а на каске есть специальное крепление, так что мне пришлось её надеть. Через плечо висит тяжёлый аккумулятор. Этот фонарик светит куда как лучше динамо-фонаря, который я в своё время прихватизировал у деда Фёдора.

— Так Валера, идём аккуратно и медленно, хрен его знает, чего там выскочить может, поэтому ты держись от меня на дистанции нескольких метров, если будет надо, то я тебя позову — даю я последние инструкции своему напарнику перед входом в корабль.

— Да был я там уже много раз, весь облазил и каждый сантиметр сфотографировал! — пренебрежительно отзывается фотограф — ничего там нет, не ссы Игорёха!

— Ты Валера парень конечно хороший, даже золотой, но есть у тебя один недостаток — я повернулся к борзому пареньку и пристально на него посмотрел — зубы тебе явно жмут, от того мозги не работают! А я ведь могу это и поправить в лёгкую! Пасть закрыл и внимательно слушай, что тебе говорят! Ты там был, я это знаю, но поверь мне, нихрена ты там ещё не видел!

— Да это… — растерялся от наезда парень — я же не хотел тебя обидеть, ты чего распетушился?

Профессиональная деформация у работников правоохранительных органов и военных выражается очень ярко. У меня она тоже присутствует. С кем поведёшься, от того и наберёшься — так в народе говорят. А я водился с матёрыми зеками… Этот мудак меня сейчас кем назвал⁈ Я с трудом сдержался, чтобы не пристрелить Валеру на месте. Видимо и на моём лице что-то такое промелькнуло, от чего фотограф отшатнулся и прижался спиной к грязному отвалу кратера.

— Не бей! Фотоаппарат сломаешь! — Валера выставил перед собой свой «Зенит» как щит римского легионера. Вот дурак, как будто это может меня остановить, если я захочу посчитать ему рёбра! А ведь мне очень хочется это сделать, агрессия из меня так и прёт!

— Ты Валера совсем рамсы попутал! Лучше захлопни варежку и молча делай то, что тебе говорят! — я с трудом взял себя в руки — не доводи до греха! Как понял? Прием!

— Молчу! — фотограф провёл по своим губам грязными пальцами, имитируя закрытие замка «змейки».

— Молодец, ну тогда потопали! — я одобрительно кивнул и решительно развернувшись вошёл в черный коридор десантного тоннеля.

Выемки под ногами, теперь я знаю, для чего они. Это место для транспортных коконов «пауков». Только в этом тоннеле их больше двадцати, и таких тоннелей на этом корабле больше десятка, а Козырев говорил, что бой они вели всего с пятьюдесятью «пауками», куда ещё сто пятьдесят делись? Кто-то конечно погиб при приземлении, но именно в этом тоннеле, который расположен на поверхности, выжить должны были все. Ещё одна загадка этого корабля… Тоннель пуст, но сильно захламлён. Под ногами хрустят осколки от гранат, гильзы от патронов, встречаются брошенные магазины, обрывки перевязочного материала, тубусы от одноразовых гранатомётов РПГ-18, он же просто «Муха». Один такой у меня как раз к рюкзаку приторочен, с трудом выпросил у полковника. Оторванные конечности «пауков» и чешуя тоже в изобилии присутствуют. Сами тела как погибших при штурме бойцов, так и жуков из тоннеля убрали. Тут шёл бой и потери несли обе стороны конфликта. Я приказал Валере сфотографировать несколько ячеек с применением масштабной линейки и особо не задерживаясь двинулся дальше. Моя цель, это зал разделки и кормления, своеобразная столовая и кухня пауков.

Ну вот я и на месте. Обширный зал, где на прошлом корабле «мокрицы» делили куски человеческого мяса на порции, сейчас передо мной, и он почти девственно чист. Стены ровные, отверстий не видно. Противоположная стена зала, где должен быть проход в обитель королевы улья, тоже выглядит глухой и непроницаемой, проход отсутствует как класс. Начнём, пожалуй.

Я двинулся на осмотр от входа по часовой стрелке, миллиметр за миллиметром осматривая стены. Если насчёт центрального прохода я сомневался, то в том, что кормовые отверстия в клетки с «хамелеонами» должны открываться где-то тут, сомнений у меня почти не было. Почему-то я вбил себе это в голову.

Ну где ты там, монстра ручная⁈ Когда ты нужен, тебя хрен дозовёшься! Сейчас бы мне мысли «паука» не помешали. Он то наверняка должен знать, как тут всё устроено. Я абсолютно не знаю, что мне делать. Может попросить у полковника взрывчатки и попробовать взорвать проход? Это хорошая мысль, надо её обдумать. Выдержат стены или поддадутся? Выстрел из «мухи» они держат, места попадания кумулятивных снарядов я видел, на стенах остались небольшие выбоины, но в принципе, если взрывчатки запихать сюда побольше… Это крайний вариант, нужно попробовать разобраться самому.

Уже несколько часов я по залу шарю. Ощупал всё и даже обнюхал. Валерка дрыхнет в проходе, улёгся прямо на полу и спит. Он тоже кучу плёнки извёл, фиксируя всё, что я от него требовал. Я уже дважды менял аккумуляторы на фонаре, а результата как не было, так и нет. И мой паразит, молчит и не подаёт признаков жизни, сволочь такая! Хотя не совсем так, кое-что мне выяснить удалось. Контуры проходов и кормовых отверстий я определил, только толку от этого нет. Нет тут скрытых рычагов, кнопок и сенсорных панелей, как-то по-другому эта штука работает.

— Ну что тут у вас? — голос полковника послышался неожиданно. Валерка вздрогнул и завозился на месте, пытаясь встать, но не успел. Козырев чуть о него не споткнулся — твою дивизию! Ты чего тут валяешься⁈

— Согласно плана осмотра, обследуем пол коридора, товарищ полковник — я успел ответить раньше Валерки, который растеряно хлопал глазами — с ним закончим, за потолок возьмёмся!

— Вон оно что! Молодцы! А я думал спите, уж больно у твоего подельника морда заспанная — Козырев усмехнулся и аккуратно перешагнув через Валеру направился ко мне. Старый военный все эти приколы знает, сам наверняка так же от начальства отмазывал, ещё будучи курсантом. Он сделал вид, что поверил, не став строить из себя злого командира — есть результат?

— Результат есть, только тут ещё разбираться и разбираться — кивнул я полковнику и осветил фонарём стену — вот смотрите. Тут видно контур, а в других метах стена однородная. Можно предположить, что это дверь или шлюз. На том корабле где был я, тут как раз были отверстия для кормления молодых «хамелеонов», а прямо в конце зала был проход в центральную часть корабля. Я предполагаю, что уничтожить всю живность на корабле вы не смогли, матка, её обслуживающий персонал и боевые особи закрылись и сейчас находятся внутри.

— Ты точно это видел, или тебе померещилось? — полковник стал предельно серьёзен и внимательно смотрит мне в глаза — тогда почему она прозрачных не выпускает?

— Есть у меня предположения — ответил я — когда я спускался в корабль, «хамелеонов» активно кормили, и были они гораздо меньше тех, что я видел потом на поверхности. Очевидно, что они ещё не готовы к бою.

— Умеешь ты настроение поднять… — Козырев задумчиво посмотрел на стену — и что ты предлагаешь?

— Дайте мне ещё день, если не разберусь, предлагаю напихать в корабль снарядов и подорвать его к чёртовой матери! Тут же их полно? Эта скотина у нас под носом притаилась, а если выбраться решит? — озвучил я своё предложение полковнику.

— Не хотелось бы шуметь Игорь — поморщился полковник — Из Родины и из города сюда ежедневно приходят жуки, только сегодня шестерых обнаружили и уничтожили. Ты представляешь какой силы взрыв нужен, чтобы этот камушек расколоть? А это, как я уже говорил, шум и столб дыма и пыли! Мы буквально каждой твари в округе покажем, где мы находимся! Нужно найти другой выход!

И я искал. Я искал этот выход, а точнее вход почти двадцать четыре часа! За это время на поверхности бункер отразил ещё два нападения жуков, причем одно массированное и явно управляемое, что говорило о том, что «красный командир» оправился от ран и собрал под свои знамёна новых бойцов. Потеряв четверых человек убитыми и трёх ранеными, отряд полковника отступил от окраины леса вглубь полигона. Анклав таял на глазах и у полковника больше не было времени ждать. К вечеру второго дня мой план о проведении взрывных работ был одобрен.

В качестве взрывчатки Козырев решил использовать фугасные снаряды для 152 миллиметровой гаубицы Д-1, ещё послевоенного выпуска. Масса каждого такого снаряда больше сорока килограмм, вес взрывчатого вещества почти девять! Утомлённые боем и нервные солдаты и офицеры, а также помогавшие им гражданские, таскали ящики несколько часов, пока штабель из них не поднялся до потолка обеденного зала. Я тоже не отставал от других обитателей бункера. Полковнику нужна была информация, группу для установления связи с командованием и поиска помощи нужно было срочно отправлять и задействованы были все кроме медперсонала, раненых и дозорных, даже полковник.

Когда по мнению полковника взрывчатки стало достаточно для осуществления задуманного, всех лишних полковник приказал эвакуировать в бункер и сейчас в корабле находились только я, Козырев, взрывник и Валера. Фотограф делал фото каждого этапа работ, я же всё тщательно записывал.

— На сколько шнура хватит? Успеем смыться? — Поинтересовался я у взрывника. Уж очень мне шнур показался коротким. Подрывать снаряды решили с помощью огнепроводного шнура, капсюля-детонатора №8, и шашки тротила. Взрывчатые вещества на полигоне всегда присутствовали и предназначались для уничтожения не разорвавшихся снарядов и ракет, что иногда случалось при стрельбах.

— Шнур горит со скоростью один сантиметр в секунду, вот и считай, тут бухта десять метров! Метр я использовал для теста, так положено, осталось девять метров. Пятнадцать минут гарантирую! — прапорщик, который мастерил систему даже не оторвался от работы — успеем уйти и даже покурить и чай попить!

— Ну дай то бог… — на душе у меня было тревожно. Сможет взрыв уничтожить матку? Да хотя бы дыру пробить? Тут столько взрывчатки, что взрыв должен быть очень мощным, а учитывая замкнутое пространство, вообще запредельным.

— Поджигаю? — прапорщик повернулся к полковнику.

— Давай! — махнул рукой Козырев.

— Ну что мужики, ходу! — прапорщик зажёг спичку сапёра и поднёс её к шнуру. Валерка последний раз щёлкнул фотоаппаратом, ослепляя всех яркой вспышкой.

Ждать себя мы не заставили, дружной толпой наша маленькая группа рванула на выход. Для погрузки снарядов склон кратера был немного срезан силами бойцов роты полковника, и мы без помощи лестниц взлетели на верх, а потом как спринтеры побежали к бункеру. Через пятнадцать минут всё решится!

Я бежал и думал о том, что мы сейчас натворили. Корабль без сомнения будет уничтожен. Он больше никогда не сможет передвигаться между мирами. Внутренние проходы выполнены из менее прочного материала чем обшивка, они не выдержат взрыва. Проход будет пробит, но вместе с ним откроются и клетки! Именно матка управляет открытием инкубаторов, клетей и отсеков корабля. Как только будут повреждены или уничтожены управляющие жилы, боевые твари станут свободны! Мы взрываем только один проход и окружающие его клети, но на корабле их много! Большинство останется целыми! Нас ждёт незамедлительная атака! Жалкие и тупые приматы, они обрекли меня на гибель! Нужно бежать не в бункер, нужно валить от сюда куда глаза глядят и лапы несут! Если хотели открыть проход, всё можно было сделать куда как проще! Если матка управляет отсеками и клетями, то вот проход в её логово может открыть и простой «паук»! Это всё сделано для того, чтобы защитить матку в случае атаки через десантные тоннели, перебросив подкрепления, когда матка не в состоянии отдавать приказы. И надо было-то просто голосом отдать команду…

Я как бежал, так и замер на месте. Очухался сосед по телу, мысли явно не мои. Я снова в опасности, адреналин бурлит в крови, и паразит приступил к спасательной операции. Чёрт! Что делать? Нужно спасать Яну, деда Фёдора, предупредить полковника, а на это попросту нет времени! Я оглянулся на корабль. Сколько времени прошло? Минуты три, не больше, я должен успеть!

Не слыша истеричных криков Козырева и прапорщика, я развернулся и со всех ног бросился обратно!

В зал я влетел, когда до взрыва оставалась пять минут. И тут же подскочив к огнепроводному шнуру собрался было уже выдрать его из тротиловой шашки, но моя рука застыла на месте… Я остановлю взрыв, но в недра корабля так и не попаду! Это ладно, что перед полковником придётся объяснятся, это мне до лампочки, но рано или поздно корабль откроется и без взрыва. Как только пропадёт опасность, паразит снова замолчит, я его пытался разбудить почти два дня и без толку! Если надо подать команду голосом, то я без него не справлюсь, сколько я не пытался, в нормальном состоянии у меня не выходит выдавить из своего горла хоть что-то отдалённо похожее на язык жуков. У меня есть гранатомёт, если проход откроется, я смогу успеть выстрелить и наверняка не промахнусь. Матка не носит брони, ей это не надо, корабль её броня! А ведь это мысль! Убить матку и попробовать захватить контроль над частью улья! Получить свою армию и рабочих! Я не полноценная особь, я слаб физически и не смогу долго выживать, а они смогут меня защитить! Боятся нечего, на своего командира не нападают, его оберегают и его приказы безоговорочно выполняются! Много еды, много возможностей! Такой шанс выпадает один на миллиард! Опять путаются мысли…

Оставив шнур в покое я подходу к стене, возле которой сложены снаряды. Они мне не помешают, когда проход откроется, всё равно возле стены будет щель, в которую я смогу пройти. Скинув рюкзак, я готовлю к бою гранатомёт. Так… Как там мне Гаврила показывал? Открыть заднюю крышку и раздвинуть трубы до упора, при этом передняя крышка откроется, а предохранительная стойка с диоптром и мушка займут вертикальное положение. Для взведения ударного механизма следует повернуть предохранительную стойку вниз до упора и затем отпустить её. Производство выстрела осуществляется нажатием на спусковой рычаг шептала. Возможности вернуть пусковое устройство из боевого положения в походное не предусмотрено. Правила предписывают просто выстреливать взведённые, но не использованные РПГ-18 в сторону противника. Ничего сложного, всё просто! А шнур пусть горит, если у меня не получиться, умру я раньше чем произойдёт взрыв. Тогда отрытый проход сослужит хорошую службу анклаву, взрыв как следует проредит противников и стопроцентно убьет их командира!

Вскинув «муху» на плечо, я командую проходу открыться. Привычно кольнуло болью, и стена в одно мгновение перестала существовать! Всё случилось очень быстро. В темноте центрального зала шевелились фигуры. Тут кого только не было. Я видел силуэты «пауков» и «мокриц», в воздухе висели «мухи» и только огромных воинов пока было не видно. В центре застыла бесформенная масса вражеской матки. Меня обнаружили в ту же секунду, мозг сдавило обручем, матка пыталась взять меня под контроль, а в мою сторону стремительно бросились её защитники. Я пошатнулся, и тем не менее сквозь темные круги перед глазами навёлся на местного босса. Выстрел! Сейчас я молился только об одном, что бы на пути ракеты с кумулятивным зарядом не попалась случайная тварь. Но нет, если кто-то из жуков и пытался встать на её пути, то он не успел! Огненная черта пронеслась через темноту командного зала и впилась прямо в моего противника! Взрыв! Всё замерло, жуки мгновенно застыли на месте. Нельзя терять и секунды! Я приказываю всем жрать труп матки! Я сегодня щедр и доволен и угощаю своих новых бойцов и рабочих, еды там хватить на всех! Это будет только единственный раз в жизни, когда я даю им пищу, за это они всю свою недолгую жизнь будут кормить уже меня и если я прикажу, даже своими телами! Ну а сейчас пир! Мы празднуем восшествие на престол нового правителя малого отделения улья!