Мне отмщение, и Аз воздам

Глава 9

Беглые зеки устроились в бункере как в родной камере. По крайней мере такое у меня впечатление сложилось, когда я осматривал место их дислокации. Пять лежанок из чего попало, были устроены в глубине комнаты, которую они занимали, а шестая, очевидно принадлежащая Рыжему, была возле двери. Это спальное место сразу выделялось из всех и не только местом своего расположения, но и содержимым. Спал Рыжий на пустых мешках из-под гороха и изоляции от проводов. Посередине комнаты костровище и импровизированный стол, на котором лежат самодельные карты и стоит банка из-под тушёнки с чифирём. Вот жрать у них толком нечего, а чай нашли! У троих возле лежанок стоят прислонённые к стене автоматы. И свой я тоже нашёл, он лежал на самой «блатной» лежанке. Конь его скорее всего себе отжал. Нашлись и патроны с разгрузкой, пистолетом и броником. Зря Конь бронежилет не надел, может быть у них бы всё и по-иному тогда вышло…

Из еды, как и говорил Рыжий, только два мешка с сухим горохом. От моих запасов остались только воспоминания, а ведь там консервы были, мясные и рыбные. И чего мне теперь есть⁈ Опять горох варить⁈ Я так превращусь в ходячее химическое оружие, меня за версту все чуять будут! А мне бы сейчас мяска навернуть, голод только усиливается. Но нету его, есть только проклятый горох! Вру! Так-то мяса у меня, конечно, полно, в соседней комнате совсем ещё свежее валяется… Опять⁈ Да что со мной⁈

Рыжего жаль до слёз. Плохо у человека жизнь сложилась. С малолетки по тюрьмам, но при этом он как-то умудрился остаться вполне порядочным человеком. Пил говорит на воле много, а когда выпьет становился агрессивным и неадекватным, от того раз за разом возвращался за решётку. Преступления он совершал небольшие, но много и часто, за что и был признан рецидивистоми попал на строгач. А вот в трезвом состоянии Рыжий был совсем другой. Трусоват был, но в конце своей жизни достойно дал отпор своим обидчикам, и был предан человеком, которому он доверился. Мною! До сих пор не могу понять, что на меня нашло! Хотелось убить, и я убил! И испытал от этого удовольствие сравнимое с экстазом! Может я уже свихнулся и превратился в маньяка⁈ Нужно постараться себя контролировать…

Лёжа в беспамятстве счёт времени я потерял. Что сейчас за стенами бункера, день или ночь? Где дед Фёдор, что делают твари? А может быть не везде метеориты упали, и армия уже навела порядок, разбомбив к чёртовой матери проклятые корабли и их обитателей? Я сейчас не знаю ничего. Хотя… Где искать деда я примерно догадываюсь, если он жив остался конечно. Никитич мог двинуть в два места, на свои острова, где у него имеется оборудованный рыбацкий лагерь, или в бомбоубежище заброшенного пионерского лагеря. Про оба места он мне говорил, но точное их местоположение я не знаю. Пионерский лагерь должен быть рядом с бункером, а вот островов на водохранилище много…

Сразу на улицу выходить я не стал. Глупо торопится, нужно как следует подготовится и прийти в себя. Первым делом я задраил гермодверь и обследовал бункер, нужно было узнать, откуда зеки брали воду.

Сам бункер состоял из двадцати двух помещений разного размера и назначения. Входная потерна, шлюз главного входа, шлюз аварийного выхода и сам выход, монтажная шахта, дизель-генераторная, комната связистов, электро-щитовая, туалеты и душевые, складские помещения, кубрик, фильтровентиляционные, климатическая установка, насосная, компрессорная и ещё куча разных помещений. Все они заботливо были подписаны. Цветной металл в виде проводов и частей оборудования отсутствовал как класс, украдены были и различные механизмы, которые возможно было вытащить из бункера вручную, но вот массивные агрегаты до сих пор оставались на месте. Блоки основного и резервного дизель-генератора от каких-то тракторов; климатическая установка; баки для воды, топлива и приема фекалий; дистанционно управляемые заслонки системы вентиляции за бронированными люками в потолке — всё это мародёры вытащить не смогли. Несмотря на слова деда, что бункер периодически затапливает, признаков присутствия талой или грунтовой воды я не выявил. Скорее всего дед перепутал. Вода на полу бункера действительно была, но только в кабельных каналах, которые проходили по полу. Когда-то тут был деревянный фальшпол, который скорее всего пустили на дрова, а влага, нечто иное как конденсат. При отсутствии принудительной вентиляции в этом нет ничего удивительного.

Бункер имел собственную скважину для питьевой воды. Когда-то тут стоял насос и закачивал воду в три больших питьевых бака. Сейчас от электронасоса остались только воспоминания, и тем не менее питьевую воду я добыл и без насоса. Ручная колонка осталась. Она была ржавая и толком не качала, однако при определенных усилиях воду всё же получить было возможно. С песком и примесями, но тем не менее питьевую. Если скважину как следует прокачать и восстановить фильтры очистки, то наверняка эта вода будет не хуже родниковой, сейчас же её можно было пить только из-за большой нужды. У зеков, как и у меня, выхода не было, так что я вволю напился тем, что было.

Хорошее место, тут вполне можно безопасно жить, если восстановить хотя бы минимум оборудования и пополнить запас пищи. В глухом лесу, далеко от населённых пунктов и практически полностью автономно. Если бы я точно знал, что всё закончится через несколько дней или даже месяцев, я бы не раздумывая остался тут, задраив гермодвери. Но не закончится…. Я теперь знаю это точно. Улей не оставит нас в покое, пока не сожрёт на этой планете всё, до последней травинки и водоросли! После себя инопланетная саранча оставляет лишь голые камни и безжизненные планеты. И тем не менее бункер может пригодится, а значить гадить в нём нельзя.

Трупы я скинул в фекальный бак, куда сливались нечистоты из туалета. Он закрывался герметически и был сконструирован так, чтобы запах его содержимого не гулял по коридорам и помещениям бункера. Сделал я это не из мести погибшим или природной вредности. Была бы тут голая земля и лопата, я бы похоронил мертвецов. Врагами они мне были при жизни, а теперь у меня к ним никаких вопросов и ненависти нет. Тем более к Рыжему, благодаря которому, хотя он об этом и не подозревал, я и спасся. Оставить тела разлагаться в центре бункера, значить потерять этот ценный объект как минимум на несколько месяцев, а то и годы. В зависимости от температуры и влажности тела тут могут гнить очень долго, отравляя своим зловонием всё вокруг. На поверхность же поднимать их опасно, они будут отличной приманкой для различной живности, а значить и для обитателей улья.

Набрав воды, я помылся и вновь кое-как постирал свой многострадальный камуфляж. Пока на костре вскипала вода для гороховой каши, мне удалось осмотреть и свои раны. Это волшебство какое-то! Хотя повреждения и не затянулись полностью, однако выглядели они так, как будто им уже много дней, и они абсолютно не причиняли мне никакой боли при движении и работе. Такое впечатление, что мне кто-то обезболил именно эти участки тела. Кожа вокруг ран вообще утратила чувствительность. Чудеса, да и только! И это всего лишь от того, что я просто поел! От сожительства с паразитом есть оказывается ещё одини плюс, кроме небольших улучшений физической формы. Хотя минусов у такого союза никак не меньше, если даже не больше. Я боюсь за то, что я могу натворить, мне нужно научится контролировать себя, иначе можно навсегда распрощаться с возможностью вернутся к нормальной жизни…

Утром следующего дня я вышел на разведку. Мене нужно уходить, но меня держало возле бункера беспокойство за судьбу Никитича. Нужно найти старика. Ему нужно помочь. Старый фронтовой разведчик и тренер по биатлону — хороший человек, они спас мне жизнь. В бункере есть три автомата АК-74 под патрон пять сорок пять, как и мой АКСУ, а у деда старенький АК семь шестьдесят два, с двумя патронами. Как минимум перевооружить старика я сумею и поделюсь боеприпасами. Если найду его конечно. А потом я уйду, потому что не хочу повторения того, что случилось с Рыжим! И кроме того, у меня есть цель. Мне нужно найти сестру и бабушку, если они живы. Нас разделяют тысячи километров и как я это проверну я не знаю, но попытаться я должен! А вот когда я буду знать точно, что с ними всё в порядке, или что они погибли, тогда я займусь ульем! Мне не справиться одному, и тем не менее я попытаюсь. Будь у меня при посещении корабля, что упал на деревню, нормальное оружие или взрывчатка, я бы смог убить матку! Да, не большую, одну из самых мелких, но тем не менее часть улья бы погибла! А любой путь к самой далёкой цели начинается с первого шага.

Дед нашёл меня сам. Едва я выбрался из бункера и крадучись и оглядываясь по сторонам прошёл с десяток метров, как он меня окликнул.

— Лейтенант⁈– голова деда Фёдора выглянула из-за кустов. Он держал под прицелом автомата единственный выход из бункера — давай быстрее сюда, пока тебя не хватились!

— Никитич! — обрадованно и облегчённо выдохнул я, опуская свой автомат — Живой!

— Ты чего там стоишь малахольный⁈ Жить надоело⁈ У меня всего один патрон, если кодлой полезут, я тебе помочь не смогу! — дед аж подпрыгивает на месте от негодования, при этом не спуская взгляда с входа.

— Некому лезть. Кончились бандиты — усмехнулся я не весело, потому как снова вспомнил невинно убиенного Рыжего — я их убил.

— Врёшь! — дед аж поперхнулся — я видел четверых, когда из бункера драпал!

— Шестеро их было, когда ты драпал… — сказал я и замолчал. И пятерых из них я убил… Видимо дед — это молчание и моё невесёлое лицо отнёс на свой счёт.

— Ты это, прости меня Игорёха… — старик опустил глаза — Не мог я тебя вытащить, старый я уже. Силы кончились почти. Старость не радость. Вот и пришлось мне выбирать, вдвоём сгинуть или самому спасаться. Я струсил, честно тебе скажу, умирать страшно стало. Сбежал, только раз стрельнул в ответ, чтобы они за мной особо не бегали, и то, зря патрон потратил. Ночь перекантовался в бомбоубежище пионерлагеря, не спал вообще, всё думал. И решил по утру, что пусть и сгину, но отомщу за тебя. И вот уже два дня я тут торчу, только на ночь ухожу.

— Я тебя дед не виню — поспешил успокоить я Никитича — чего бы ты сделать смог? Шестеро здоровых мужиков при трёх автоматах там было!

— Да как ты выжить-то умудрился и всех шестерых завалить⁈ Я же видел, что ранили тебя сильно, кровь ручьём текла! — дед явно приободрился, он вылез из своей засады и подошёл ко мне. Осунулся, грязный весь, но взгляд твёрдый у старика.

— Выжил, потому что они меня вовремя перевязали, да и рана не такая уж серьёзная была, я просто уже тогда на грани обморока был, вот и вырубился. Температура сильная, простыл — соврал я деду. Ему не надо пока знать, что раны на мне заживают с невероятной скоростью — а не добили, для того чтобы съесть!

— Как это⁈ — у деда глаза стали как два блюдца.

— Как? Обыкновенно, убиваешь, когда совсем припечёт, разделываешь, жаришь и кушаешь. Как-то так. Ну сварить ещё можно или сырым съесть — пояснил я деду — Это вообще бывает при побегах. Редко, но бывает. А точнее было, давно я про такие случаи не слышал. В основном в северных лагерях и ещё при Сталине такой способ практиковали. Так как они далеко от населенных пунктов были расположены. Бегут зеки почти налегке, ведь с мешком картохи на спине, от погони не уйдешь. Нужен какой-то подходящий фраерок, который и будет «кабанчиком». «Кабанчик» ведь сам себя на ножках носит, его тащить не нужно. Как голодно станет, так его и забивают… Эти выходить из бункера боялись, а харчей у них не густо было. Всего-то несколько небольших мешков с горохом. Вот меня и оставили. Про запас!

— Етить колотит! — отшатнулся дед — это как же их земля носила⁈

— Им терять нечего было ещё когда они сидели. Сроки огромные, людей они уже убивали, за что и сели. В зоне тоже не сладко. Воровские законы быстро даже из хорошего человека волка сделать могут, если не сломают, а тут ещё и жуки в атаку пошли. Да чего теперь, нету их уже, кончились — улыбнулся я.

— Да как ты смог то⁈ — не отстаёт дед.

— Повезло. Вспоминать не хочу — помрачнел я. Рыжий как живой стоял у меня перед глазами и рассказывать, а значить вспоминать подробности схватки мне не хотелось — я же дед их голыми руками убивал…

— Понимаю — сочувственно кивнул головой старик — я, когда свого первого фрица зарезал, тоже спать не мог. Живой же человек! А потом ничего, привык. Оно завсегда так, человек ко всему привыкает. А вспоминать не хочется, прав ты тут. Война сколько лет то уже как минула, а я ни детям, ни внукам не рассказывал про то. Тебе вот могу сказать, ты меня поймешь теперь. Вот в сорок четвертом помнится случай был…

— Оставим эту тему Никитич — перебил я деда, прервав поток фронтовых воспоминаний — ты лучше скажи, чего тут вообще делается? Пауки в лес заходили? Ты их видел?

— Видал паря! И не только их! — дед возбужденно стал переминаться с ноги на ногу — новых тварей видел, про которых ты балакал! На опушку выходил, а она там на дороге автомобиль на запасные части разбирала! Жуткая! И ещё какая-то фигня над лесом летала! На огромную стрекозу похожа! Я толком не рассмотрел, сразу спрятался, но это точно из той же оперы что и пауки! И ещё я слышал артиллерийскую стрельбу! Где-то в районе города бахало! Похоже бой там был!

— Бой⁈ — я оживился. Это значить, что армия оказывает сопротивление. Пусть не вся, в крупные воинские части наверняка тоже подарки прилетели, но таких мелких групп как зенитная батарея Гусева должно быть не мало! — может просто гроза?

— Дурной что ли? — дед обиженно на меня посмотрел — я могу гром от разрывов снарядов отличить! Три года, что воевал, кажный день слышал!

— Ясно дед. Спорть не буду. Значить нам туда. Если там армия с тварями воюет, нужно к ним пробиваться — от хороших новостей у меня поднялось настроение. Мы не одни! — В бункере есть три автомата АК 74, патроны от моего коротышки к ним подходят, это значить, что с боеприпасами у нас какое-то время проблем не будет. А ещё, где-то в районе бункера ещё есть машина на ходу, на ней зеки приехали. Если рвануть в город на полной скорости, то примерно за полчаса-час, мы смоем туда добраться!

— «Запорожец»? — спросил меня дед.

— Да, а ты откуда знаешь? — удивился я.

— Так говорю же! — дед посмотрел на меня как на идиота — Тварь с клешнями, размером с сарай и почти прозрачная, как полиэтиленовый пакет, её на куски разорвала! Ты чем слушаешь⁈ Да и как на машине ехать? А если эта муха переросток нас увидит⁈

— Ты марку машины не говорил! — зло ответил я деду. Нам что, теперь пешком идти⁈ Дед не дойдёт, тут почти сорок километров! — может не тот это «запорожец»? Мало ли их в окрестных деревнях и в городе было⁈

— Твой какого цвета? Тот что я видел, красного цвета был, ушастый — довёл до меня дополнительную информацию дед.

— А я знаю⁈ Не успел выяснить, не до того было! Просто знаю, что где-то недалеко от бункера он стоит. Морда у него помятая от встречи с пауком и крыша наверняка, так как он перевёртыш — немного успокоился я — пойдём глянем на твой?

— Да от него почти ничего не осталось — пробурчал дед — ну пошли, покажу тебе обломки, если тебе легче станет.

Сразу в путь мы не тронулись. Сначала дед захотел взглянуть на бункер, заодно мы поменяли и оружие. Моя «ксюха» теперь болталась на спине как резервный ствол, в руках же у меня и Никитича теперь были АК 74 погибших зеков. Третий ствол я тоже прихватил, приторочив его к рюкзаку, который битком был забит сушёным горохом. Как бы там не было — это еда и другой у нас пока нет! Я настоял на тщательной чистке оружия, так как и я это дело запустил, а уж зеки и подавно не собирались ухаживать за стволами. Мне не хотелось, чтобы в самый неподходящий момент случилась какая ни будь неисправность или началась коррозия. Оружие любит ласку, чистоту и смазку. Масло было позаимствовано из дизель-генераторов, а в качестве ветоши выступил обрывки зековских роб, после чего наш арсенал был приведён в относительный порядок.

— Ну смотри, вот он — дед вывел меня по заросшей грунтовой дороге к опушке леса. Сама дорога ещё угадывалась, но почти ничем от окружающего леса уже не отличалась. Пройдёт ещё с десяток лет, и никто не сможет даже догадаться, что когда-то в глубь леса мог проехать автомобиль. Даже сейчас мы почти час пробирались через дебри, чтобы выбраться из леса.

То, что осталось от «запорожца» лежало грудой металла на изрытой лапами чудовища земле, и сразу было ясно, что этот автомобиль никогда и никуда уже не поедет. Мотор вырван, крыша вскрыта, а колёс вообще нет, скорее всего они валятся неподалёку, как и обшивка салона, клочки которой гонял ветер по всему окружающему пространству. От машины мало что осталось, но морда, а точнее её передняя часть, была цела и на ней отчётливо виднелся след от столкновения. Это был именно тот автомобиль, на котором приехали сюда зеки, сомнений у меня больше не было. Таких совпадений попросту не бывает. Он стоит на краю леса и прямо на бывшей дороге в бункер, у него повреждения от удара…

Что заставило боевую особь улья атаковать неподвижную и явно несъедобную цель? А может там была еда? Рыжий говорил, что унести из машины они смогли три мешка гороховой крупы, а сколько было всего? Может боевой монстр любит вегетарианскую пищу? Навряд ли. Я лично видел, как он жрет и мясо, и своих менее развитых сородичей. Может быть в поисках пищи в машину забрался зверь? Мыши или крысы? Такое вполне возможно, а твари атакуют всё, что движется и можно съесть. Это единственное объяснение, которое мне приходит в голову.

— Да дед, к сожалению, это она. Придется на своих двоих топ… — Но договорить я не смог. Когда я повернулся к деду Фёдору, собираясь поделится с ним своими дальнейшими планами, я понял, что никаких других планов кроме как постараться прожить хотя бы ещё минуту у меня больше нет.

За спиной Никитича переливались странной дымкой размытые контуры кустов и деревьев. Как там старик говорил? Как сквозь полиэтиленовый пакет смотришь! В нескольких метрах от нас притаилась инопланетная боевая тварь!