До среды время тащилось, как черепаха. На город обрушилась настоящая буря, снег занес перекрестки и вызвал множество «пробок». Джонатан позвонил только один раз, сослался на текучку и объяснил, что едва выкроил время для разговора. Девон не слишком верила этому. В его голосе чувствовалось что-то принужденное и настороженное. С самого сочельника она чувствовала, что Джонатан отдаляется от нее. Прекрасные воспоминания о полных любви рождественских каникулах слегка поблекли.
В среду днем Стаффорд позвонил снова. Он опаздывал и договорился, что встретится с ней в книжной лавке. Предложил послать за ней Генри, но Девон ответила, что ей будет проще взять такси.
Она надела коричневые твидовые слаксы, коричневый вязаный свитер под горло, спускавшийся на бедра старинный золотой пояс в виде цепочки и сафьяновые сапоги до колена, взяла коричневую кожаную сумку от Энн Клейн и завернутый в фольгу рождественский подарок для Кристи — обе были слишком заняты и не могли встретиться раньше — и захлопнула за собой дверь.
После нелегкой езды по заснеженному городу такси остановилось у книжной лавки «Интуиция». Кристи ждала ее внутри. Женщины обнялись, обменялись подарками, даже не успев заглянуть в свертки, и Кристи оглянулась на дверь.
— А где же Джонатан?
— Опаздывает. — Девон попыталась улыбнуться, но не слишком преуспела. — Должен быть с минуты на минуту.
Черные глаза Кристи подозрительно смотрели на подругу.
— Слушай, а вы не поссорились? Я думала, у вас все идет на лад…
Девон вздохнула.
— Сама не пойму. Похоже, он нервничает. Чувствует себя в ловушке.
— Старый синдром «О Боже, во что это я вляпался»? Черт бы побрал этих мужиков! Все они…
— Знаю, знаю: все они ублюдки.
— Конечно, за исключением Франческо, — густо покраснела Кристи.
Девон не могла этому поверить.
— Ты просто влюблена в него, вот и все!
— Ну и что из того? Я во всех них влюблялась.
Девон внимательно посмотрела на подругу. Это что-то новенькое… Глаза у Кристи блестели чуть ярче, а румянец на щеках был немного лучше, чем обычно. Но не мороз был тому причиной.
— Слушай, такого с тобой еще не было. Должно быть, в твоем «маленьком итальяшечке» что-то есть…
Лицо Кристи стало серьезным.
— Да, ты права. Он добрый и деликатный, умный и веселый. Я надеюсь, что он сделает мне предложение.
Девон наклонилась и обняла ее.
— Тогда и я надеюсь на это.
— А как у вас с Джонатаном?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты хочешь выйти за него?
Девон вздохнула.
— Не хочу. Слишком рано. Но с тех пор, как я его узнала, не могу представить, что проведу остаток жизни с кем-нибудь другим.
— Ты считаешь, что Джонатан думает по-другому?
— Да. Особенно в последнее время. С самого Рождества он… я не знаю… как-то отдалился от меня, что ли…
— Откуда ты знаешь? Может, он еще тысячу раз передумает.
— Может быть…
— А может быть, уже передумал. — Кристи подняла глаза и посмотрела за спину Девон. В эту минуту зазвенел колокольчик, и дверь распахнулась настежь.
— Джонатан… — Девон обернулась навстречу, и на мгновение оба застыли. Он стоял на пороге, высокий и элегантный, не сводя с Девон своих необыкновенных серо-голубых глаз, и его замкнутое, настороженное лицо постепенно оттаивало, становясь мягче и добрее. Затем он шагнул навстречу, и Девон устремилась в его объятия.
— Я соскучилась по тебе, — прошептала она. — Ужасно соскучилась…
— Я тоже, — хрипло пробормотал Джонатан, а затем крепко поцеловал Девон, отчего ее страхи немного улеглись.
Кристи, стоявшая от них в нескольких футах, деликатно покашляла, но поцелуй все длился и длился. Когда они наконец оторвались друг от друга, Девон обернулась к приятельнице и улыбнулась.
— Джонатан, это моя лучшая подруга, Кристи Папаополис.
— Хелло, Кристи. Наконец-то мы с вами встретились!
— Девон рассказывала мне о вас все, — сказала Кристи.
— Так уж и все? — Он приподнял черную бровь и развратно подмигнул.
— Ну, может быть, не совсем…
— Будем надеяться, что нет.
Тут Девон вспыхнула, а Кристи засмеялась. Они немного поболтали. Джонатан вкратце рассказал о своей поездке и пурге, в которую он попал по дороге из аэропорта. Затем разговор коснулся того, ради чего они сюда приехали.
— Думаю, нам пора, — сказала Кристи. — Наверно, Сара уже волнуется, куда мы подевались.
— Я тоже так думаю… — Джонатан обвел взглядом зловещий антураж лавки. — О Боже, прямо мурашки по спине бегут.
— Мне тут тоже не нравится, — созналась Девон. — Но ничего не поделаешь, раз уж мы пришли к миссис Стоун, придется смириться.
— А я не собираюсь с этим мириться, — улыбнулась Кристи. — Раз Джонатан здесь, я могу уйти.
— Но я надеялась, что ты останешься…
— Ты серьезно? Слушай, дома ждет Франческо, а вы здесь и без меня управитесь.
— Сомневаюсь.
— Ладно, так и быть. Я познакомлю вас с Сарой, а потом уйду. И прямо с утра позвоню тебе.
Не обращая внимания на душный аромат благовоний и колеблющееся пламя свеч, они прошли в дальнюю комнату. Кристи тихонько постучалась, и Сара Стоун открыла узкую деревянную дверь.
— Сара, я тут поймала двоих беспризорников.
Девон протянула руку.
— Хелло, миссис Стоун. Я Девон Джеймс, а это Джонатан Стаффорд.
Сара Стоун была женщиной лет пятидесяти с небольшим, среднего роста, среднего веса, с подернутыми сединой русыми волосами. Черты лица у нее были приятные, но не запоминающиеся. Только удивительный золотистокарий цвет глаз, испещренных еще более светлыми золотистыми точками, да пронизывающий насквозь взгляд выделяли ее из множества других женщин средних лет. Этот взгляд безошибочно говорил о том, что лгать миссис Стоун — только даром тратить время. Сара все равно узнала бы правду.
— Рада видеть вас, мисс Джеймс. — Седоватая женщина улыбнулась, и ее незаметные черты сразу перестали быть незаметными. — Я читала все ваши книги.
— Не может быть…
— Ну почему же? Разве это так странно? Или вы считаете, что люди, занимающиеся психикой, должны предпочитать Энн Райс или Стивена Кинга?
Девон тихонько засмеялась.
— Я никогда об этом не думала.
— Здравствуйте, мистер Стаффорд. Я читала о вас в газетах. Ваша поддержка исследований в области детской ортопедии получила широкую огласку. Всем известно, что новое крыло Университетской клиники удалось закончить только благодаря пожертвованиям семьи Стаффордов.
— Спасибо на добром слове.
— Пока, Девон, — вставила Кристи, ускользая с улыбкой чеширского кота из «Алисы в Стране Чудес». — Рада была познакомиться, Джонатан. — Она быстро пошла по коридору, оставив их стоять в дверях.
Сара жестом пригласила их войти и гостеприимно улыбнулась.
— Прошу вас обоих называть меня просто Сара. Добро пожаловать в мое скромное жилище.
Да, жилье в задней комнате затхлой книжной лавки Натаниэля Толбота было более чем скромным, но когда они вошли внутрь, то были приятно удивлены. Внутри не было ничего мрачного и зловещего. Только древний комод с тремя выдвижными ящиками, поцарапанный дубовый стол, знававший лучшие времена, и три старых дубовых кресла перед ним. Календарь с астрологическими символами каждого месяца был единственной вещью, находившейся в отдаленной связи с метафизическими увлечениями простой, неброской миссис Стоун.
— Да будет вам известно, Кристина много рассказала мне о том, что случилось с вами в гостинице, — заявила Сара, как только они уселись. — Я не собираюсь убеждать вас, что знаю все на свете, или доказывать, что обладаю сверхчувствительностью. Я просто помогаю людям решать их проблемы — если они приходят к выводу, что могут доверять мне, и соглашаются сделать это.
— У вас прекрасные рекомендации, миссис Стоун, — сказал Джонатан. — Доктор Фрэнсис Линдерман из Принстона о вас очень высокого мнения.
— Да, доктор Линдерман. — Она рассудительно кивнула. — Мы никогда не встречались, но я читала его труд. Честно говоря, с нетерпением жду его следующей книги, которая должна выйти со дня на день.
— «Парапсихология: изучение психических феноменов»? Нам с Девон посчастливилось получить один из сигнальных экземпляров. Я позабочусь, чтобы у вас тоже была эта работа.
— Благодарю вас. Это было бы замечательно.
— Сара, — прервала ее Девон, — боюсь, я не совсем поняла ваши предыдущие слова. Вы назвали себя человеком, занимающимся психикой, а Кристи говорила, что вы трансмедиум. Есть ли какая-нибудь разница между этими понятиями?
— Разница заключается в способе, которым я использую свой психический дар. У каждого из нас разные способности; вернее, каждый обладает способностями в определенной области. Трансмедиум обладает способностью вступать в контакт с существами, которые недоступны для большинства людей. В отличие от визионеров, которые видят намного больше — и зачастую, как все мы знаем, слишком много фантазируют, — я вижу только то, что поддается проверке. Имена, даты, общая информация об эпохе, в которую жил тот или иной дух. Особенно успешно я помогаю страждущим духам. Таков мой дар. Но ни предсказать будущее, ни восстанавливать прошлое я не умею.
— И на том спасибо, — криво улыбнулся Джонатан.
— На самом деле предсказывать будущее почти невозможно, и чем дальше, тем труднее.
— Но если подобная возможность существует, почему это так трудно? — спросил Джонатан.
— Выбор, мистер Стаффорд. Каждый сделанный нами выбор изменяет будущее. Сложите влияние минут, часов, дней, лет — и будущее станет весьма туманным.
— Вы хотите сказать, что несмотря на существование такого понятия, как судьба, мы все же можем управлять своим будущим?
— Да, именно это я и имела в виду.
— Вы назвали эти существа страждущими, — вмешалась Девон, возвращая беседу в прежнее русло.
— Верно. Большинство душ уходит в иной мир, но похоже, что некоторые умудряются заблудиться. Я отношусь к ним с сочувствием. Потерявшиеся заслуживают сочувствия.
— Но только не этот потерявшийся, — сквозь зубы процедил Джонатан.
— Вспомните, мистер Стаффорд: каждому воздастся по делам его. Флориан повинен в ужасном преступлении — даже в нескольких преступлениях, — и за это в иной жизни ему предстоит расплата. Всему свое время.
Размышляя о добре и зле, заключенных в каждом из нас, Девон задумалась, права ли Сара.
— Когда к вам приходят такие люди, как мы, что вы им обычно советуете?
— Чаще всего они рассказывают мне о привидениях. Им, мол, слышится скрип цепей, шаги на лестнице или что-нибудь в этом роде. Иногда они даже видят эти существа, но чаще всего просто жалуются на то, что постоянно чувствуют их присутствие.
— Вот и у меня такое же чувство, — призналась Девон. — Абсолютно непреодолимое и абсолютно реальное.
— Ну что ж, именно с такими людьми я, как правило, и имею дело.
— А что вы им говорите? — спросил Джонатан.
— Я говорю, что сначала нужно выяснить, нельзя ли это объяснить с точки зрения здравого смысла. Если человек честно предпринимает такую попытку, но проблема остается, мы начинаем искать организацию, занимающуюся изучением данного психического феномена. Есть Американская ассоциация психических исследований — прямо здесь, в Нью-Йорке; есть Фонд психических исследований в Кэрролтоне, штат Джорджия. На Западе существует Южнокалифорнийское общество психических исследований в Лос-Анджелесе и группа по изучению парапсихологии в Университете Джона Кеннеди, Сан-Франциско. К несчастью, все эти организации нуждаются в средствах и возможности их ограничены, но если случай оказывается достаточно интересным, они иногда соглашаются изучить его.
— Они напрямую выходят на вас? — спросил Джонатан.
— Не сразу. Сначала они связываются с геологами, инженерами, взрывниками и множеством самых разных специалистов и проводят кучу разнообразных испытаний. Они ищут естественные причины данного явления, проверяют это место на наличие метана, электричества, пара, сточных вод, газа, электромагнитных полей… Для начала надо полностью исключить десятки разумных объяснений.
— А на втором этапе?
— Потом организация принимается за дело сама. Они расставляют всюду треноги, автоматические фотоаппараты, инфракрасные камеры и не жалеют времени, чтобы получить физические характеристики объекта.
— Вы считаете, что мы должны проделать все это?
— Нет, не считаю. Я думаю, исследования мисс Джеймс исключают все сомнения. В этом доме живет по крайней мере одно привидение. — Она переключила внимание на Девон. — Однако мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.
— Конечно… — Девон ерзала в кресле. Безусловно, здесь ей было намного спокойнее, чем в кабинете Линдермана, но напряжение все же чувствовалось. Она отвечала на вопросы Сары как можно более кратко, заполняя пробелы, о которых не смогла рассказать Кристи. Когда все кончилось, Сара задумалась, положив руки на стол.
— Я верю в вашу интуицию, Девон… То, что вы ощутили в этом доме, говорит само за себя. Похоже, преступления, совершенные Флорианом, тяготят его и приковывают к земле. Весьма правдоподобно и то, что он удерживает в плену души Энни и маленького Берни. Если это так, мы должны освободить их. Поскольку они сумели вступить с вами в контакт, лучше всего будет, если мы вместе отправимся в этот дом.
У Девон заныло в груди. Она ожидала чего-то подобного, но все же надеялась, что это не понадобится.
— Когда? — спросил Джонатан.
— Я предпочитаю работать по ночам. В это время мои способности усиливаются.
Стук собственного сердца громом отдавался в ушах Девон. Должно быть, на ее лице отразилась тревога, потому что Джонатан, посмотрев на девушку, мрачно нахмурился.
— А вы сможете справиться с этим в одиночку? — спросил он у Сары.
— Возможно. — Золотисто-карие глаза смерили Девон взглядом. — Если вы действительно этого хотите.
Девон облизала губы.
— Нет… Я хочу быть там. Обязана.
— Как мы узнаем, что вы действительно вступили в контакт? — В голосе Джонатана впервые послышалась скептическая нотка.
— Раз это создание может держать в своей власти другие души, то оно представляет собой грозную силу, с которой придется считаться. Если это тот самый случай, вы увидите все своими глазами. Но я должна предупредить вас: такие существа чрезвычайно опасны.
— То же самое говорил и Линдерман.
— Боюсь, он прав. Часть этой силы может проявиться в физической форме. Так что как следует подумайте, прежде чем решитесь пойти на это.
— Мы уже решились, — упрямо заявила Девон. — Осталось только договориться, когда лучше всего взяться за дело.
Сара протянула руку к потертому дубовому комоду. Протестующий скрип выдвигаемого ящика нарушил стоявшую в комнате тишину. Она вынула оттуда черную записную книжку и бегло пролистала ее.
— Я занята до середины следующей недели, но чувствую, что медлить нельзя. Судя по тому, что вы сказали, опасность угрожает сразу нескольким людям, а конфликт Девон с Флорианом принял нешуточный характер. Вам подойдет следующая пятница?
— Что ты скажешь, Джонатан? — обернулась к нему Девон.
— Я выясню, как у меня будет со временем, и посмотрю, кому из посетителей, забронировавших у миссис Микс номера, можно будет отказать.
— Ладно, тогда решено. — Сара что-то пометила у себя в книжке и поднялась.
Джонатан отодвинул кресло, встал и подал руку Девон. Накинув ей на плечи жакет из верблюжьей шерсти, он снял с вешалки кашемировое пальто.
— Спасибо, что не пожалели для нас времени, миссис Стоун, — сказал он.
— До свидания, Сара. — Девон вышла вслед за Джонатаном, и они двинулись к выходу по длинному, тусклому, уставленному стеллажами коридору. Не успел Джонатан взяться за ручку двери, как резко звякнул колокольчик и влетел Генри, с куртки которого летели хлопья снега.
— Простите, начальник, но случилось что-то скверное. Алекс, сэр. Звонили из больницы.
Джонатан застыл на месте.
— Алекс? Что такое?
— Повсюду репортеры. Похоже, кто-то пронюхал о том, что мисс Джеймс видела призраков. Эти вонючки помножили два на два и набросились на Алекса как мухи на мед.
— С ним все в порядке?
— Боюсь, что нет, сэр. Кажется, они ворвались в игровую комнату и вытрясли из него душу. У него начались судороги.
— Боже милостивый… — прошептала Девон.
— Я немедленно еду к нему. — Джонатан шагнул вперед, но Генри схватил его за руку.
— Прошу прощения, но это не все, сэр. Ваша тетя, мистер Стаффорд… Сердечный приступ. Ее отвезли в больницу.
— К-как она? — Сердце Девон готово было вырваться из груди. Услышав ее голос, Джонатан обернулся. Она никогда не видела его в таком состоянии. Жгучая, нестерпимая боль терзала Стаффорда. В колеблющемся пламени свеч его лицо казалось демоническим.
— Это ты виновата! Виновата во всем! Я говорил тебе, чем это кончится. Пытался заставить тебя понять. Но тебя больше заботила твоя проклятая книга! Из-за тебя я забыл свой долг, забросил работу, закрыл глаза на то, что неминуемо должно было случиться. Из-за тебя мой сын снова оказался на больничной койке, и один Бог знает, что будет с тетей Стелл!
Джонатан обвел взглядом коптящие свечи, зловещие плакаты на стенах и рубанул рукой, словно в ней был меч.
— Оглянись по сторонам! За каким чертом я здесь оказался? Почему слушаю эту чушь? Зачем я связался с тобой? Полюбуйся, что из этого вышло. Ты разрушила мою семью!
— Джонатан, пожалуйста… Я никому не хотела вреда… Я никогда…
— Не желаю ничего слушать! Ни одного слова! Хватит! — Он отвернулся. — Как только доеду до больницы, пошлю за тобой Генри. Он доставит тебя домой.
Все, конец… На его скулах играли желваки, в неумолимых серых глазах читался смертный приговор. Можно было говорить все, что угодно, но Девон знала: он сделал выбор.
Нижняя губа дрожала, однако девушка заставила себя посмотреть ему в лицо.
— Прости меня. Может быть, когда-нибудь ты поймешь, как я раскаиваюсь. — Сердце разрывалось на части. Девон надеялась, что он не заметит ее подозрительно блестящие глаза и пульсирующую жилку на горле. Джонатан рванулся к двери, и она с трудом удержалась, чтобы не побежать за ним следом и не начать умолять о прощении.
Вместо этого она тихо сказала шоферу:
— Не беспокойтесь обо мне, Генри. Я доберусь сама. Так же, как приехала сюда.
— Сэр… — обернулся к хозяину шофер.
— Не хочет — как хочет… — С этими словами Джонатан выбежал на улицу. Генри двинулся следом.
Девон следила за ними из окна. Лимузин отъехал от тротуара, взметнулась снежная пыль, Генри вырулил в третий ряд, и машина исчезла в водовороте автомобилей и вихре снега.
У нее едва хватило сил открыть дверь, выйти на обочину и поднять руку, чтобы поймать такси. На рукаве тут же заблестели пухлые снежинки. Ноги налились свинцом, на грудь навалилась невыносимая тяжесть. Звенело в ушах. Она не помнила, как доехала до дома, как расплатилась с шофером, как поднялась на лифте к себе в квартиру… Скорее, скорее! Телефон в гостиной… Она набрала номер больницы имени Вудленда.
— Прошу прощения, мисс, — ответил голос на другом конце провода. — Мы имеем строгие указания не давать никакой информации об Алексе Стаффорде. — Женщина была вежливой, но непреклонна, и уговорить ее так и не удалось.
Девон нажала на рычаг, набрала номер справочного бюро города Мистик и узнала телефон местной больницы. Люди там были более милосердные. Состояние Эстелл Стаффорд-Мередит было критическим. Она находилась в реанимации.
Девон держала трубку в руках, слыша монотонные гудки отключившейся линии. Вот и жизнь ее отныне стала такой же — тусклой и монотонной. Она чувствовала вину и угрызения совести. Невыносимо болело сердце.
Джонатан пытался остановить ее. Пытался дать ей взятку. У него были на это причины. Он умолял ее не продолжать. Предсказывал, чем это кончится, но она не поверила ему.
А теперь все кончено. Девон не строила иллюзий: он никогда не вернется. Отупевшая от боли и отчаяния, мучимая чувством вины и раскаяния, она едва доплелась до спальни. Что там говорила о будущем Сара Стоун? Делая выбор, мы меняем собственную судьбу? Если бы все переделать, если бы начать жизнь сначала! Невозможно. Слишком поздно.
Девон ковыряла безвкусное картофельное пюре из широко разрекламированного телевидением замороженного обеда. Было тридцать первое декабря. Канун отмечавшегося не только всей Америкой, но и всем миром Нового года.
Девон не могла себя заставить включить телевизор. Она бы не вынесла зрелища традиционного бала на Таймс-сквер. Наступающий год сулил ей только одно — боль, боль, боль…
Вместо этого она в двадцать второй раз набрала номер больницы имени Вудленда. Боже, наконец-то… Ей ответили, что состояние здоровья Алекса Стаффорда хорошее. Так, хотя бы для мальчика опасность миновала…
Облегченно вздохнув, Девон откинулась на спинку кресла и тут же позвонила в Мистик. Правда, вряд ли можно было надеяться, что за несколько часов все изменилось.
— Не могли бы вы сообщить мне последние данные о состоянии Эстелл Стаффорд-Мередит?
Сестра принялась водить пальцем по разложенным на столе записям. Девон слышала, как она шуршала бумагой.
— Сейчас я позову доктора Райнмэна. — В прошлый раз ей ответили, что состояние тети Стелл продолжает оставаться критическим. Неужели что-то случилось?.. Девон томительно долго ждала, пока доктор подойдет к телефону.
— Вы родственница больной? — спросили ее. Мужской голос был приглушенным и подозрительно спокойным.
— Нет, мы только подруги. Меня зовут Девон Джеймс.
— Мне очень жаль, мисс Джеймс, но миссис Мередит скончалась сегодня в шесть часов вечера.
— О Боже… — В горле застрял комок. Хотелось спросить, не ошибка ли это, но сердце подсказывало: нет, все верно. — С-спасибо, доктор Райнмэн. Извините за беспокойство.
— Какое же беспокойство, мисс Джеймс? Простите за то, что сообщил вам прискорбную весть.
— И вы меня простите…
Девон повесила трубку, уронила голову на стол и заплакала. Глаза покраснели и распухли, а она все проклинала и проклинала себя. Несколько часов спустя она набрала телефон квартиры Джонатана, но включился автоответчик. Девон оставила сообщение и там, и на автоответчике, стоявшем у него в кабинете, но знала, что ответного звонка не будет. Так же, как знала, что Джонатан никогда не простит того, что она сделала.
И что она сама не простит себя.
В воскресенье позвонила Кристи, но Девон не хотелось видеть ее. Кристи готова была лопнуть от счастья: они с Франческо обручились! Девон не хотела портить подруге настроение и кисло поблагодарила ее за подаренный на Рождество комплект белья, умолчав о том, что все оказалось на размер больше, чем следовало.
В понедельник она снова позвонила Джонатану — на сей раз на работу. Трубку сняла Ди Уиллс.
— Мне очень жаль, мисс Джеймс. Джонатана на этой неделе не будет.
— Вы передали ему мое сообщение?
Ответом ей была неловкая пауза.
— Он был очень занят…
Девон закусила губу, чтобы не разрыдаться.
— Вы можете сказать мне, на какое число назначены похороны?
— На среду. В час дня на кладбище методистской церкви Стаффорда.
— Спасибо. — Девон тихо положила трубку. Она не знала, долго ли просидела у телефона. Ясно одно: ни спать, ни работать она не в состоянии. Слезы ничуть не помогали, она никак не могла успокоиться.
Во вторник она так устала и измучилась от рыданий и безвылазного сидения в четырех стенах, что решила вызвать такси и уехать куда глаза глядят. Поводом для того, чтобы выйти на свежий воздух, несмотря на снег и мороз, стал неудачный подарок Кристи. Предлог не хуже любого другого.
Служащие магазина Сакса в поте лица убирали последние рождественские украшения. Пышная мишура и сверкающие шары напомнили ей о чудесных днях, проведенных с Джонатаном. Но блестящая фольга потускнела, а кое-что из стеклянных игрушек разбилось. Очень символично. Потому что ее собственный блестящий и сверкающий мир тоже разбился вдребезги.
Девон сломя голову летела в секцию женского белья и вдруг врезалась в высокого мужчину, который быстро шел ей навстречу.
— Извините, — сказал он, нагибаясь и поднимая с пола злополучный подарок.
— Это ты, Майкл? — Она сделала шаг назад и всмотрелась в мужчину, протягивавшего ей коробку.
— Девон… — Он улыбнулся. — Я же говорил, что наши пути в конце концов сойдутся!
— Но мне не приходило в голову, что это произойдет у Сакса, на Пятой авеню, — с наигранной беспечностью ответила она. — Уж скорее на обеде в «Шератоне» или «Мариотте», где кормят жесткими цыплятами.
— Ну почему же? Мы оба любим дорогую одежду.
Спорить не приходилось.
— Что ж, это верно.
— Как дела? Ты не болела, нет? Что-то чересчур бледная.
— Нет, не болела. — Она фальшиво улыбнулась. — Честно, все в порядке. А как ты? Встречаешься с кем-нибудь? Может, уже обручился?
Лицо Майкла озарилось улыбкой. Казалось, он помолодел сразу на несколько лет.
— Честно говоря, я встречаюсь с Кэролайн Холкомб. Ты ведь помнишь ее, правда? Дочка Дж. П. Холкомба.
— Ах, эту, из нью-хейвенских богачей? Ну как же, разве я могла ее забыть?
Он снова улыбнулся, и Девон с удивлением вспомнила, что были времена, когда Майкл казался ей привлекательным.
— Не ревнуешь, нет? Знаешь, если у вас со Стаффордом ничего не выйдет, мы могли бы…
— Кэролайн и в самом деле очень славная девушка, — сказала Девон, ничуть не кривя душой. Наверно, это лучшая пара для Майкла. — Рада за тебя. Надеюсь, вам повезет.
— Не забывай о том, что я сказал.
— Буду иметь в виду. — Конечно, ничего подобного она не думала. Чувство, которое она когда-то испытывала к Майклу Галвестону, теперь было мертво так же, как бедная тетя Стелл…
— До свидания, Майкл.
Он наклонился и поцеловал ее в щеку.