Молодой

Глава 7

Какого хрена из трех возможных целей для преследования тварь выбрала именно нас? Может быть, потому что мы проскочили перед ней в последнюю секунду? Или она просто сочла заглохший микроавтобус выведенным из строя? Ну да, тогда за ним можно будет вернуться в любой момент, а вот поймать еще одну бронированную тварь вполне можно, пусть она и поменьше и вроде как побыстрее.

Но проблема была в том, что скорости мы набрать не могли. Это шоссе были расчищены, а здесь в переулках машины по-прежнему стояли на дороге. Да еще и сам асфальт был разбит, так что особо не разгонишься.

Тварь оказалась на удивление быстрой для своих размеров. За несколько огромных скачков она разорвала расстояние для нас, и теперь преследовала машину метрах в трех, может быть, в пяти. И умудрялась держать скорость в сорок километров в час.

Уверен, что долго делать это она не сможет, но если мы оплошаем, то вполне может столкнуть нашу тачку с дороги. Или, того хуже, запрыгнуть на нее сверху и превратить нас всех в фарш.

Что будет, если она сомнет машину, представлялось слишком хорошо. Впрочем, скорость же не единственная наша защита.

Похоже, что эта мысль пришла в голову не мне одному, потому что Гвоздь утопил кнопку стеклоподъемника. Я сделал то же самое, хотя до этого собирался начать палить прямиком через заднее стекло. Впрочем, вовремя подумал о том, что платить наемнику еще и за машину мне совсем не улыбается, я ему и так должен.

Стекло опустилось, и в машину ворвался поток холодного ночного воздуха. Я вытащил из кобуры пистолет, снял его с предохранителя, высунулся в окно и прицелился в тварь. К моему удивлению система отметила желтым только глаза, мелкие буркала, со всех стороны прикрытые складками жира. У меня вообще возникло такое ощущение, что тварь и по сторонам смотреть не может, а только вперед. Ну и как она вообще ориентируется?

Прицелиться в таких условиях было невозможно, машину трясло, да еще и пистолет приходилось держать одной рукой, а второй держаться самому за крышу, чтобы не вывалиться во время очередного рывка. Да, пусть тут и три метра всего.

Я все-таки выстрелил. Пистолет мягко ударил в ладонь, почти не подскочив, и я тут же утопил спусковой крючок еще дважды. Пули попали в мякоть и жир, тварь даже не сбилась с шага, продолжая бежать за нами. Появилось уведомление интерфейса о попадании, но то, что я не нанес никакого особого урона, тоже было отмечено.

С противоположной стороны от машины раздалась автоматная очередь. Я повернул голову, и увидел, что Гвоздь палит из какого-то пистолета-пулемета, который держит в одной руке. Ну да, «базуки» и такие трюки проделывать позволяют. Правда, похоже, что этой твари пистолетные пули были вообще по барабану, и останавливаться она не собиралась.

А потом открыла пасть и зарычала. Меня обдало запахом какой-то тухлятины, да такой забористой, что чуть не вывернуло, я еле удержался от того, чтобы не сблевать. Да, вот тебе и ответ, что жрет эта тварь. Да падаль всякую жрет, какую найти сможет, а потом все это у нее в желудке, или где там, еще и гниет.

В быстром темпе я отстрелял весь магазин, вытащил запасной, перезарядил оружие. Морда твари представляла собой сплошную кровавую рану, но до глаз мы так и не добрались, и ее мелкие мутные буркала по-прежнему блестели в свете луны.

Машину тряхнуло, и меня чуть не выкинуло из салона, я едва сумел удержаться. Чех повернул тачку, мы заложили крутой вираж и выехали на проспект. К несчастью и он был забит машинами тех, кто пытался вырваться из города в роковые дни Войны, и здесь был только неширокий проезд, пробитый бронетехникой. Видимо, как раз для эвакуации.

Да, нам бы сейчас какую-нибудь бронемашину, пусть даже и старую, времен Войны. В ней и тварь ничего не могла бы нам сделать, да и пушки, которые были там установлены, разнесли бы ее в клочья. Они ведь как раз для того и предназначены, чтобы бронетехнику уничтожать, а эта свинья-переросток на что-то такое и тянет.

Гвоздь высадил уже третий магазин в морду твари, и снова принялся перезаряжаться. Мне пришлось нырнуть обратно в машину, когда мы прошли впритирку с остановившимся навсегда грузовиком. Едва успел, помог сигнал опасности с интерфейса. Да, это все-таки полезная штука, и я, кажется, начинаю к ней привыкать.

Высунувшись снова, я принялся палить по продолжавшей бежать за нами твари. И мне повезло, случайно, когда машина подпрыгнула на очередной выбоине, одна из пуль все-таки угодила в глаз твари. Та вдруг резко забрала влево и врезалась в машину, загромыхав на всю улицу.

Пулевое попадание в правый глаз. Потеря зрения.

А потом снова зарычала. Похоже, что до ее слишком маленьких для такого тела мозгов дошло, что глаза у нее больше нет, и нового отрастить она не сможет. Впрочем, может быть, теперь она отстанет…

С каждой секундой расстояние между нами увеличивалось, Чех продолжал гнать машину вперед. Гвоздь перестал стрелять, видимо ждал, что будет дальше. Я решил тоже поберечь патроны, к тому же у меня осталось полтора магазина, не больше. Что же будет дальше, если на нас нападет еще кто-нибудь?

Тварь снова взревела, а потом побежала вперед. Причем, прыгала она прямо по неподвижно стоявшим машинам, круша и ломая их, разбивая стекла и сминая крыши. И у меня возникло ощущение, что она стала только быстрее, чем была, пусть ей и приходилось смешно мотать башкой, чтобы видеть то, что происходит по сторонам.

— Нам пиздец, — проговорил я, вернувшись в машину.

— Это еще не пиздец, — ответил Гвоздь. — Вот если бы этих тварей было несколько…

И тут я ощутил, что нахожусь в состоянии невесомости. Не знаю, какие кульбиты выписала наша машина, но я ощутимо приложился головой о потолок, а потом и сам оказался лежащим на потолке, чудом не сломав при этом шею. Еще и чемодан с деньгами, который отдал нам усатый, хорошенько приложил меня по грудной клетке, приземлившись откуда-то сверху.

Впрочем, я еще легко отделался, потому что сбоку на меня навалился Гвоздь. Я пихнул его один раз, второй, но двигаться в сторону тот отказался, и даже голоса не подавал. Тогда я дотянулся до кнопки освещения, и включил ее. Здоровяк лежал рядом с неестественно вывернутой шеей. Да, ему не повезло.

— Все живы? — прохрипел Чех, державшийся за грудную клетку. Похоже, приложился о рулевое колесо. Впрочем, он как раз на потолке машины не лежал, а сидел в кресле, надежно зафиксированный ремнями безопасности.

Вот не зря я пристегиваюсь всегда, когда езжу за рулем! Совсем не зря. Если бы и мы все были пристегнуты, то, может быть, ничего и не случилось бы. Мы же не о столб на скорости двести километров в час размотались, а…

А что, кстати говоря, случилось? Почему вообще машина подлетела, как будто на трамплине, и приземлилась на крышу?

— Я цел, Гвоздь шею сломал, — ответил я.

— Я цел, — ответил Щерб, в голосе которого даже не было особой боли. Видимо, он тоже пристегнулся.

Снаружи послышался разъяренный рык, а потом звук удара. Я, извернувшись, высунул голову наружу, и увидел, что помимо твари, которая гналась за нами, появилась еще одна. Больше всего она напоминала гигантскую каплю на четырех ногах и с коротким хвостом. Причем, передние ноги, судя по всему, могли использоваться, еще и как руки.

Глаза были, причем большие, размером с блюдца, да и рот тоже имелся, огромный. Таким, наверное, можно человека пополам перекусить. Мама, откуда же эта тварь взялась?

Впрочем, на нас внимания они не обращали, больше занятые друг другом. Свинья-мутант, которая гнала нас до этого косилась единственным глазом на монстра-каплю, обходя его слева. Тот переминался с ноги на ногу, как нашкодивший школьник, медленно поворачиваясь вокруг своей оси.

— Валить надо, — проговорил я. — Пока они друг другом заняты.

— Не вздумай, — ответил Чех. — Пусть сперва сцепятся. Потом да, будем валить. Чемодан у тебя?

— У меня, — кивнул я, тем более, что чемодан практически лежал на мне. — А с Гвоздем что?

— А ничего с Гвоздем, потом, может быть, вернемся и вытащим. А сейчас самим надо ноги уносить. Проползти через него и дверь заднюю открыть сможешь?

— Попробую, — ответил я, и заворочался.

Перебраться через массивное тело было не так уж и просто, но у меня получилось спихнуть его. Схватив чемодан, я присел у двери с водительской стороны и стал смотреть наружу через заднее окно.

Свинья-мутант продолжала обходить стороной гигантскую каплю. Скоро она встала так, что перекрыла мне вид на нее. Видимо, загородила нашу машину на нее. И вдруг громко зарычала, похоже, предъявляя претензии на добычу. Каплевидная тварь ответила еще более оглушающим рыком, а потом свинья рванула на него.

С громким шлепком столкнулись два тела, свинья вогнала свои клыки в брюхо второй твари, та коротко заворчала, а потом обрушила ей на голову свою правую переднюю лапу. Что-то отчетливо хрустнуло.

— Пошли, — сказал Чех.

Я дотянулся до ручки двери, дернул ее на себя, толкнул дверь, и через несколько секунд оказался снаружи. В одной руке у меня был чемодан, во второй пистолет. В воздухе отчетливо пахло бензином который, похоже, просочился снаружи из бензобака. Что бывает в таких ситуациях, я прекрасно знал из фильмов и книг. Бензин имеет обыкновение загораться, а его пары взрываться.

Свинья-мутант, хоть и явно уступала своему противнику в силе и размерах, была гораздо быстрее, и сдаваться не собиралась. И это было хорошо, чем дольше она продержится, тем дальше мы сможем отойти. Может быть, второй твари просто не хватит мозгов понять, что вкусная начинка уже свалила.

Чех вылез из машины, Щерб же вылезал дольше, но и он скоро оказался на свободе. Выбравшись наружу, он первым делом забрал у меня чемодан, проверил замки, которые оказались закрыты.

— За мной, — сказал Чех, и коротким рывком преодолел расстояние, разделяющее нашу перевернутую тачку, и одну из старых машин, наполовину заехавшую за бордюр.

Судя по следам под слоем гнили и ржавчины, эти автомобили расталкивали чем-то тяжелым, вроде БТР. Все может быть. Я пошел вторым, добежал до багажника старой машины, и спрятался за ним. Миша пошел третьим.

Каплевидная тварь оттолкнула свинью в сторону, с необычайной для своих размеров быстроты, подбежала к ней и наступила на ногой, не давая подняться. Свинья уже не рычала и не ревела, а визжала, причем очень только, что совсем не гармонировало с ее размерами. Извернувшись, она вогнала клыки в одну из лап твари, но та этого будто и не заметила.

— Пизда ей, — прошептал Чех. — Так, сейчас перемахиваем через заграждение и бежим до двора. Похуй, что эта хуйня за нами погонится, нам главное в каком-то из подъездов спрятаться, внутрь она не пролезет, размеры не те. Вперед.

И вскочив с места, он одним рывком перебрался через невысокую ограду, после чего побежал дальше. Я тоже вскочил, побежал, закинул руку на ограду, перебросил свое тело через нее, и вдруг споткнулся о какой-то камень, и упал.

Щерб, бежавший третьим, тварь такая, даже не попытался помочь, а просто перепрыгнул через меня, и побежал дальше. Я встал, чувствуя боль в разбитом колене, но адреналин гнал меня дальше, и я, пусть и хромая, рванул дальше, уже слыша за спиной топот твари, которая, видимо, успела разобраться со свиньей, а может быть, и просто бросила ее, осознав, что добыча убегает.

С грохотом переломилось заграждение, мутант просто протаранил его, будто и не заметив. А до двора было еще так далеко…

Но сдаваться я не собирался. Тварь потратила разгон на то, чтобы преодолеть заграждение, я же, несмотря на разбитую ногу, набрал неплохую скорость, как мне казалось, достаточную, чтобы потягаться с ней.

Почувствовав сзади омерзительную вонь твари я побежал еще быстрее, пусть и думал до этого, что это уже невозможно. Нога больше даже не подгибалась, я бежал дальше, обежал закрытый шлагбаум, свернул, подскочил к двери подъезда, и рванул ее на себя. Ворвался внутрь, побежал вверх по лестнице, но остановился уже на первом этаже.

Я был в безопасности, тварь не сможет ворваться внутрь, она попросту не пролезет тут.

Оставалось только перевести дух…

Дверь подъезда содрогнулась, согнулась и слетела с петель. Передо мной мелькнула морда огромной твари, она, повернулась и полезла внутрь. Естественно, что вся влезть она не могла, зато просунуть внутрь одну из своих конечностей вполне. Что с успехом и проделала, попытавшись дотянуться до меня.

Я отскочил назад. В подъезде, в котором до этого пахло только пылью и бетоном, завоняло тварью. И я даже не мог описать этот запах, он не был похож, ни на один из тех, что я чувствовал до этого. Это была животная вонь, но так не пахнут ни псины, ни кошки.

Подумав о том, чтобы бежать наверх, где меня точно не достанут, я вдруг остановился. У меня в руке был пистолет, а морда твари находилась буквально на расстоянии нескольких метров. На этой морде было написано что-то вроде сосредоточения, сам мутант шарил своей лапой по лестнице, то ударяя по стене, то по перилам лестницы. Он вдавливал себя внутрь подъезда, пытаясь достать меня. По стенам уже бежали трещины.

Не знаю, что заставило меня поступить так, но я вскинул пистолет и выстрелил. По буркалам, которые были размером с блюдца, с такого расстояния я не промахнулся, тем более, что они были подсвечены желтым, да и оптика уже успела подстроиться под тьму подъезда.

Пулевое попадание в правый глаз. Потеря зрения.

Пулевое попадание в левый глаз. Полная потеря зрения.

Поздравляем. Ваш навык меткости вырос на 1.

Да это издевательство какое-то!

Тварь резко рванула назад, вылетела из подъезда, будто пробка из бутылки шампанского, но было уже поздно. Из ее глаз, пробитых пулями, текла слизь и кровь. Каплевидный монстр больше не мог ничего видеть, в ярости он принялся крушить все вокруг, все, что попадалось ему под конечности: машины, заграждения перед газоном, мусорные ящики, досталось даже будке рядом со шлагбаумом, в которую гигант влетел со всего разбега, обрушив одну из стен.

— Легкая работенка, говорили они, — прошипел я. — Постоишь с пистолетом за пазухой, для массы тебя потянули, ничего страшного случиться не может. Пидорасы.

Ну и где мне теперь их искать? Они-то хер знает куда побежали. Да еще и чемодан с платой за товар у них. Нужно было его у себя оставить, тогда они точно не ушли бы. А теперь мне, что, из Старой Москвы одному выбираться? Нет, есть, конечно, вариант сдаться на периметре, предварительно выбросив незарегистрированный ствол. Промурыжат несколько суток для профилактики, конечно, но пробьют по базам, увидят, что я горожанин и рано или поздно отпустят.

Только вот нужно еще добраться до этого самого периметра, а я понятия не имею, где нахожусь. Карт для навигатора у меня нет…. Вызвать помощь?

Идиот. А телефон тебе на что вообще? Совсем напрочь мозги от увиденного отбило, раз о самом очевидном забыл? Да, вышек сотовой связи тут нет, но ведь спутники никто с орбиты не посбивал, значит, какая-то связь, да будет.

Я набрал номер Чех, и тот ответил уже через несколько секунд.

— Это ты ее так? — спросил он. — Мы-то думали тебе пизда.

— По глазам стрелял, — ответил я. — Вы где вообще?

— Да в соседнем подъезде сидим. Давай к нам.

И сбросил соединение. Ну да, люди говорили, что связь в пустошах лучше держать не дольше нескольких секунд. Иначе рано или поздно у компетентных органов возникнут вопросы по типу, что вы там вообще делали.

Тварь тяжело перебирая ногами, выбралась из обломков будки охранника, когда я выбежал наружу. Она производила такой шум, что моих шагов не заметила, а дверь подъезда я аккуратно прикрыл, чтобы не хлопнула. Перебежал до соседнего подъезда прямо по газону, распахнул дверь, вошёл внутрь, поднялся по лестнице, и на площадке встретил Чеха и Щерба. Второй по-прежнему держал в руках чемодан. Ну и хорошо, значит, деньги все ещё у нас.

— Цел, значит? — спросил наемник.

— Нога болит, — ответил я. — Упал, колено разбил.

— Пистолет перезарядил?

Я чуть не хлопнул себя по лбу. Ну да, так мне и надо, первым делом всегда нужно перезаряжать оружие, а я об этом забыл. А ведь мне напоминала об этом двойка в углу интерфейса, показывающая, сколько патронов осталось в магазине. Вот и мне двойка, прямо как в школе, оружие нужно держать готовым к бою.

Нет, как-то уж слишком сильно я охуел от происходящего. А нам еще из пустошей выбираться. Как бы я нежизнеспособной особью не оказался с такими делами. Привыкать надо, забыл что ли, в каких местах теперь крутишься.

Но как-то уж слишком много впечатлений за сегодняшний не очень длинный день. Сперва с бандитами в Квартале закусился, потом наркоту через весь город вез, теперь вот в полный пиздорез попал, да еще и в Старой Москве. Поскорее бы до дома добраться, в душ сходить, в топку чего-нибудь закинуть, да на кровать завалиться.

Только вот что-то подсказывает мне, что не грозит это нам сегодня, и ночевать мы будем тут, в руинах заброшенного города.

А потом нас ждет долгий переход до периметра, и неблизкий путь до ближайшей остановки общественного транспорта. Машины-то у нас больше нет.

Перезарядив пистолет, я убедился, что перед глазами появилась цифра девятнадцать, после чего аккуратно спустил курок и поставил пистолет на предохранитель.

— Магазин последний, — сказал я. — Больше патронов нет.

— У нас тоже с боезапасом не все круто, — ответил наёмник. — Но у меня еще пистолет с тремя магазинами есть, так что, если что, прикрою. И нет, магазины к твоему не подойдут, а патронов я не дам. Потому что стреляю лучше.

— Как скажешь, — ответил я. — Ну, что дальше делаем?

— Валим отсюда, — сказал наемник. — Нужно хотя бы на пару кварталов отойти, там в какой-нибудь квартире переночуем, а с утра в путь двинемся. Ты как, идти сможешь?

— Если только недалеко, — ответил я. — Да и рану бы обработать чем-нибудь. Там ссадина, конечно, просто, но все равно вдруг загноится, и мне ногу отрежут.

На самом деле это была шутка. Иммунитет любого из нас усилен, так что до гангрены благодаря прививкам точно не дойдет. А вот мучиться с гноящейся раной мне точно не хотелось.

— Держи, — протянул мне какую-то флягу Щерб. — Промой. И на.

Он добавил к фляге какой-то ингалятор, вроде того, в каких продавали «клей». Но что-то подсказывало мне, что это точно не наркотик, а если и наркотик, то совсем не тот. Уж чего чего, а ловить глюки мне сейчас точно не к месту. Наверное обезбол какой-то быстродействующий, поэтому и в виде ингалятора.

Я открыл флягу и понюхал. Оттуда запахло каким-то крепким спиртом по типу коньяка. Интересно, почему он вообще дал мне свой коньяк, да еще и для того, чтобы промывать рану?

Аккуратно промыл рану, стараясь экономить, завернул крышечку фляги и вернул ее наемнику, после чего схватил ингалятор, выдохнул, зажал мундштук зубами и резко вдохнул, надавив на него. Аэрозоль, или что там было, я вдохнул, во рту сразу же появился привкус лекарства. Пару секунд спустя боль прошла. Совсем, как будто ее и не было. О ране напоминали только порванные джинсы да кровавое пятно, теперь больше пахнущее коньяком, чем кровью.

— Пошли, — сказал я. — Я готов.