Мона

Глава 8

После обеда я запаковал чемодан и выписался из «Коллингвуда». На Гранд-Централ заглянул в камеру хранения, поставил чемодан в ячейку. Заряженный револьвер лежал во внутреннем кармане пиджака. При ходьбе он нелепо оттопыривал пиджак, и его мотало из стороны в сторону. В туалете электрички, идущей в Скардейл, я вытащил револьвер из кармана и засунул за пояс брюк.

Когда электричка подъезжала к Скардейлу, меня начала бить дрожь.

Чистый и свежий воздух разительно отличался от наполненного неприятными запахами воздуха Нью-Йорка. Природа обещала подарить людям прекрасный день.

С главной улицы я свернул на боковую. Потом на вторую, на третью. И попал в тот район Скардейла, где проживал средний класс. Идти мне пришлось долго, потому что многие держали автомобили в гараже. Наконец мои поиски увенчались успехом.

На левой стороне улицы стоял зеленый «меркурий», на правой — черный «форд», модель прошлого года. Я искал именно черный «форд». По той же причине искал бы его и наемный убийца, роль которого я играл. Ординарный, не привлекающий к себе внимания автомобиль, каких много. Если уж надо украсть автомобиль, чтобы кого-то убить, крадут черный «форд». Таково одно из правил игры.

Оставалась, правда, одна неувязка, владелец «форда» мог в любой момент обнаружить пропажу и позвонить копам. «Форд» сразу объявят в розыск, а мне не хотелось, чтобы копы помешали довести дело до конца.

Вот тут пригодился и «меркурий».

Работал я быстро. Снял номерные знаки с «меркурия», перенес их к «форду», снял номерные знаки с «форда», закрепил на нем номерные знаки с «меркурия», опять пересек улицу, поставил номерные знаки «форда» на «меркурий». Произведенный обмен номерных знаков менял ситуацию в мою пользу. Владелец «форда» сообщит в полицию об угоне, а вот владелец «меркурия» и не заметит, что на его автомобиле стоят совсем другие номерные знаки. Так что полиция ничего не узнает. Копы будут искать «форд» совсем с другими номерами, не обращая на мой ни малейшего внимания. Что очень даже меня устраивало.

Обе пары пластин с номерными знаками я тщательно протер носовым платком, затем натянул на руки обычные резиновые перчатки, из тех, что продаются в аптечных магазинах. После этого огляделся, произнес короткую молитву и открыл дверцу «форда». Сел за руль и занялся проводами, подведенными к замку зажигания. Заводить автомобиль без ключа я научился в четырнадцать лет. Такие навыки с возрастом не забываются.

Мотор замурлыкал. Тихим ходом я подкатил к перекрестку, повернул раз, другой, третий, а потом выехал на шоссе и взял курс на север, в сторону Чешир-Пойнт. Скардейл я покинул без сожаления. Прекрасное место для автомобильных воров, но жить там мне бы не хотелось.

Сравнения с Чешир-Пойнт Скардейл не выдерживал. На участках, площадью в акр и больше, стояли огромные особняки, от которых шел запах денег. Жить здесь могли только богачи.

Покружив по городу, я нашел Роскоммон-драйв. Она была пошире остальных улиц, а посередине тянулась разделительная полоса, пять ярдов зеленой травы и кустов. Поглядывая на номера домов, я добрался до особняка Брассаров. Я и раньше представлял себе этот дом. Но открывшееся моим глазам превзошло все ожидания. В мгновение ока образ Л. Кейта Брассара, наркобарона, стерся из памяти, уступив место образу респектабельного бюргера. Глядя на лужайку, на огромный вяз, я видел перед собой благообразного старичка. С немалым трудом мне удалось избавиться от этой иллюзии. Я напомнил себе, что не такой уж милый этот старичок, а особняк, который я видел перед собой, оплачен сотнями искалеченных жизней. И женат он на женщине, которую я люблю. Я напомнил себе, что он — отъявленный мерзавец, и я намерен застрелить его именно как отъявленного мерзавца, так что совесть моя будет чиста.

Теперь предстояло найти железнодорожную станцию. Мона говорила, что по утрам он шел на станцию пешком, а машину оставлял ей. То есть станция располагалась поблизости, и мне лишь предстояло выяснить, где именно.

Станцию нашел «форд», я не приложил к этому ни малейших усилий. Он ехал и ехал, пока не остановился возле невзрачного, выкрашенного в коричневый цвет здания, мимо которого тянулись рельсы. А затем «форд», демонстрируя великолепную память, быстренько отыскал обратную дорогу к Роскоммон-драйв. На это у него ушло семь минут.

Передо мной встала задача: как убить время. Я подумал о том, чтобы припарковаться у дома Брассара и подождать его. Но он мог выглянуть из окна, увидеть «форд», что-то заподозрить… Поэтому я отправился на поиски закусочной.

Естественно, нашел. С автостоянкой, куда я и свернул. Заглушил мотор, снял перчатки, сунул в карман. Кофе мне подали черный, крепкий, горячий.

Вернувшись к «форду», я натянул резиновые перчатки, а уж потом открыл дверцу, сел за руль и снова поехал на Роскоммон-драйв.

Часы показывали половину девятого. Очень хотелось курить. Но я отказал себе в этом удовольствии, помня о том, какие чудеса творят с табачным пеплом полицейские эксперты. Рассудком я понимал, что это не имеет значения. Они могли раскопать все: какую марку сигарет я курю, какой зубной пастой пользуюсь, ношу семейные трусы или плавки, но все это не позволит им назвать мои имя и фамилию. Никоим образом копы не могли связать меня и Брассара. Даже если у них будут все мои приметы.

Но курить я все-таки не стал. Опустил стекло в передней дверце со стороны пассажирского сиденья, расстегнул пиджак и вытащил из-за пояса револьвер. Сжал в руке, положил указательный палец на спусковой крючок. Странные ощущения вызывает револьвер, если держать его в руке, затянутой в резиновую перчатку.

Без четверти девять.

Дубовая дверь распахнулась. Я увидел Брассара, в деловом костюме, с кейсом в руке. Мона провожала его, вся такая домашняя, в бигуди. Он повернулся и они поцеловались. Потом Брассар зашагал к станции, удаляясь от меня, а Мона вернулась в дом. Я тронул «форд» с места, медленно сокращая разделявшее нас расстояние.

Для человека его возраста он шагал очень даже быстро.

Я прибавил скорость, а когда «форд» поравнялся с Брассаром, нажал на педаль тормоза и перегнулся через пассажирское сиденье. На скрип тормозов он повернулся — неторопливо, без малейшего испуга, разве что с любопытством.

Я нацелил на него револьвер и выстрелил.

Абсолютную тишину пустынной улицы разорвало громом. Я даже не ожидал, что выстрел будет таким оглушительным.

Думаю, первой пули вполне хватило, чтобы отправить его на тот свет. Она попала ему в грудь, в паре дюймов пониже сердца, и он рухнул на колени. На лице застыло недоумение, даже обида. Кейс упал на асфальт. Больше мне стрелять не хотелось. Первая же пуля убила его.

Но профессионалы так не работают. Профессионалы исключают малейший риск. Не мог рисковать и я. Поэтому расстрелял все патроны.

Вторая пуля угодила в живот, и Брассар согнулся пополам. Третья прошла мимо, четвертая снесла ему полголовы. Пятая и шестая тоже попали в него, но я не помню, куда.

Револьвер я выкинул через окно на тротуар, поближе к телу. Нажал на педаль газа, и «форд», к радости свидетелей, если таковые имели место быть, буквально прыгнул вперед. Два квартала я промчался вихрем, потом резко повернул и тут же сбросил скорость до двадцати пяти миль в час. До станции я ехал положенные семь минут.

Свернул на автостоянку, заглушил мотор, поставил «форд» на ручник. Вылез из машины, захлопнул дверцу, стянул с рук резиновые перчатки, вытер ладони о брюки и пару раз глубоко вдохнул.

Затем направился к станции. В газетном киоске купил утренний выпуск «Таймс», поджидая поезда, заставил себя прочитать заголовки.

Подъехал поезд и я вошел в вагон. Осторожно осмотрелся, но никто не обращал на меня ни малейшего внимания. Десятки мужчин в деловых костюмах читали «Таймс», ни один не удостоил меня и взгляда. С какой стати?

Я ничем от них не отличался.