Монополия на чудеса

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

(Суббота, 19.00,

рассказывает Игорь Колесничий)

Двадцать минут спустя мы вышли к башне безмолвия. Соваться через главный ход я не рискнул: наверняка там дежурят Иштвановы питомцы. Пустырями, свалками мы выбрались к бетонному забору, окружавшему башню.

– Ого! – прошептала Света. – Вот это защитка!

– Ты что-то чувствуешь?

Она помотала головой:

– Мне сейчас даже думать о колдовстве больно. Пустячная чара как гвоздем в грудь. Просто… сам смотри!

Я посмотрел.

Действительно, аснатары постарались на славу.

Бетон покрывали стилизованные под детские рисунки охранки. Мама с детьми идет на прогулку. Собака несет тапочки хозяину. Едут машины с флагами, а над ними облака, похожие на клочья сахарной ваты.

Во всех картинах присутствовала одна и та же стилизованная фигура. Грудь – решетчатая трапеция, ручки-прутики, голова похожа на перевернутую грушу. С лицом художник не мудрил особо: квадратные глаза, треугольный, словно у черепа, нос, улыбчивый рот. Палка-палка-огуречик, злой скелетик-человечек.

Ноги человечков сковывали цепи. Аснатары надежно обезопасили себя от контрудара со стороны Тепеха.

– Ладно, лезем. Я первый.

– Это почему ты первый?

– Я вооружен лучше. Кстати, о вооружении…

Я развязал хакаму и смотал в неряшливый тюк. По-хорошему ее сложить бы, но на пыльной траве складывать – только извозишь.

Повозившись со шнурками катаны, я пристроил ножны за ремнем джинсов. Проверил, как скользят – если выхватывать, чтобы без сюрпризов. Лезть, конечно, неудобно, но эффективность требует жертв.

– Все. Пойдем.

Мы перебрались через забор. С той стороны начинался янтарный эльфийский сад; из куч мусора вырастали деревья с серебристыми стволами и шафрановыми листьями.

– Заповедничек, блин! – брезгливо отряхнула руки дзайана.

– Хоть не болото и то спасибо. Кстати, нас подслушивают.

– Кто?

– Во-он там, смотри.

Из-под листвы торчала коряга. Оч-чень подозрительная коряга! Если проявить немного воображения, то можно представить, что сучки – на самом деле пальцы, а лохмотья коры… ну, лохмотья и есть. И тогда чуть выше – вовсе не большой гриб-дождевик, выеденный червями, а…

– Ужас какой! Скелет!

– Не скелет, а чистый, – авторитетно поправил я. – Не обижай аборигенов. Эй! – Я помахал папкой. – Пусть чистый предупредит барона! Человек вернулся с новостями!

Палая листва зашевелилась; мертвец поднялся, настороженно глядя на меня, и молча похромал в лес.

– Держи пока. – Я вытащил из папки листок и протянул Свете. – Это твое. А вот это мое.

– Что это?!

– Наши пропуска на этот свет. Здесь описания персонажей; отныне ты – целительница восемнадцатого уровня Аспириэль, а я – паладин двадцатого Игороху.

– Почему это я Аспириэль?! – обиделась Света. – Не хочу!

– Тогда кто? Корвалоль?

В ответ она отвесила мне пинка.

– Потом еще получишь! – прошипела многообещающе. – Я – Злючиэнь!

– Ну, Злючиэнь так Злючиэнь, тоже неплохо!

Пока мы препирались, среди деревьев замелькали пепельные тени. К нам шел старый знакомец барон.

– А-а! Смертные в землях клана, – обрадовался он. И обернулся к своему воинству: – Пусть чистые разожгут огонь.

– Пусть грязные разожгут огонь, – забубнили за спиной барона скелеты. – И немедленно!

Субординация в клане мертвецов почиталась свято. Зомби бросились исполнять приказание. Скоро над поляной заплескали языки костра.

– С чем пожаловали, смертные? – приблизился к нам барон. Со времени нашей последней встречи он обзавелся колоритным посохом (выброшенной штангой для штор) и кольчужкой, склепанной из алюминиевых крышек. Ах да, еще пирсингом! На скулах и лбу Лютена яркими светляками горели диоды из елочной гирлянды, придавая черепу восхитительно праздничный вид.

– Я принес заявку на игру, подписанную Императором мечей. Все, как ты просил.

– Человек! Чистые не просят. Чистые повелевают, пора бы уж запомнить наконец. Что человек хочет за добрые вести?..

– Человек хочет… тьфу! Мне надо пройти к вашему господину, некроманту Тепеху.

– Это дозволено, – важно кивнул барон. – Человек пойдет к господину. Спутница человека останется здесь и станет чистой. У нас подданных не хватает, – извиняющимся тоном добавил он.

Я знал, что без подвоха не обойдется, но на всякий случай притворился растерянным:

– Эй, эй! Так мы не договаривались!

– А чистые не договариваются. Барон предложил, люди думают.

За спиной Лютена поднялась малоприятная возня. Зомби приволокли мангал, разложили на ветхом куске ткани кусачки, клещи, сверла, обломки ножовочного полотна.

– Стоять! – взвизгнула Света, прячась за мою спину. – Ты, жертва гробовой травмы! Только попробуй!

Впервые я увидел ее испуганной. Дрожащим голосом она принялась читать заклинание:

Мы рождены, чтоб всех вас сделать пылью!

Вернуть земле набор ваш суповой!

Вам экзорцизмом обломает крылья,

Могильный камень оплетет травой!

Мертвецы опасливо попятились. Один лишь барон остался стоять на месте.

– Ай-яй, – покачал он размалеванным черепом, – и кого эта женщина хочет обмануть? Заклятие «Марш экзорцистов» в тысяча девятьсот сорок девятом отменила Женевская конвенция, как жестокое и незомбанное[18]. С тех пор оно недействительно.

Мертвецы опять придвинулись. Свет костра заиграл на оскаленных рожах.

– Послушайте, барон, – весело сообщил я. – Если вы будете есть всех, кто к вам приходит, с вами никто не станет играть. Мастер ролевиков попросил, чтобы мы проверили, как вы знаете правила игры. Нам приказано устроить пробный поединок. Вот, ознакомьтесь!

Я достал бумагу, удостоверяющую, что я паладин двадцатого уровня. Барон внимательно изучил ее, а потом сделал знак подручным убрать орудия пыток.

– Итак, – продолжал я, – пробные игрища… Вводная такова: к вам прибыли паладин и целительница, двадцатый и восемнадцатый уровень соответственно. Все поединки – по правилам «Выверн и болот»[19]. Малейшая ошибка – считайте, вашу заявку отклонили. Я немедленно доложу мастеру, а если не доложу – тем более. Теперь назовите свой клан, класс, расу и уровень.

– Барон Лютен, – сконфуженно отозвался тот. – Клан Радужного черепа, лич[20], нежить, двадцать девятый уровень.

– Отлично! Я, святой паладин Игороху, вызываю тебя на бой, гнусный лич Лютен. Поелику ты есть исчадие ада, оскверняющее сии благословенные земли одним своим присутствием. Излагаю доступно?

– Более чем. Чистый лич Лютен принимает вызов.

Армия тьмы воодушевленно взвыла. Еще бы! Скучно им тут без дела болтаться, беднягам.

Кто-то принес барону полуразвалившуюся книжищу в кожаной обложке. Я с трудом опознал свод правил «Вывери и болот» прошлого века издания. Отстали они от жизни, уже шестая редакция давно вышла…

Лютен захлопнул книгу и воздел посох над головой.

– Раунд первый, – провозгласил он. – За пять единиц маны я навожу заклинание замедления! Я – лич с бонусом плюс один…

Молясь, чтобы не отхватить себе пальцы, я выхватил из ножен катану.

– Святой меч три-дэ-шесть с бонусом плюс три против нежити! – воодушевленно закричал я, стараясь переорать барона.

– Ха-ха, смертный! – Лич потряс на себе кольчужку из банок. – Это кольчуга четырнадцатого уровня с бонусом плюс семь против святого оружия!

– Договорились. – И я снес барону руку повыше локтя. Сказать, что я его шокировал – значит, ничего не сказать.

– Раунд не закончен! – завопил Лютен, падая на колени. – Спас-бросок! Активизирую свое умение…

Второй удар – и посох с вцепившимися в него костяными лапами полетел в кучу хлама.

– Нечестная игра!.. – понеслось среди деревьев. – Он бьет дважды за раунд!

Лютен честно пытался подняться. Кольчуга защищала его от ударов в тело. Она же скрывала под собой аль-Бариу, из-за которого я и затеял всю эту комедию. Подскочив к барону, я задрал его кольчугу. В белой клетке ребер пульсировал алый уголек – камень рукояти аль-Бариу.

– Света, сюда! – закричал я.

И, не давая противнику опомниться, перерубил лича напополам. Кости разлетелись, как ножки трухлявой табуретки.

– Навожу истечение жизни, – захрипел лич. – Десять очков жизни переходят от противника ко мне!

Я сделал вид, что закашлялся. Сам же зашарил среди обломков кости, отыскивая кинжал.

– Заклинание исцеления! – азартно выкрикнула дзайана. – Игорек, держись! Восстанавливаю пятнадцать очков жизни!

«Интересно, почему остальные мертвецы не нападают?» – мелькнула удивленная мысль. Нет, я, конечно, не против, но…

– Вызываю бессмертный союз!.. Восстаньте, слуги мои, что меж гибелью и бытием ищут истину! О, застрявшие в посмертии!..

Ну вот, накаркал. Туманные фигуры чистых и грязных поплыли из темноты. Возглавляла «бессмертный союз» все та же безголовая уборщица в зеленом пальто.

К счастью, мне удалось нащупать рукоять аль-Бариу. Пинком отшвырнув искалеченного барона, я обернулся к дзайане:

– Уходим, Света! Все!

– Зачем?! Я «Святое слово» наведу! – с азартом сообщила она. – У меня восемнадцатый уровень, должно получиться!

– Бежим! – Я бросил катану в ножны и отвесил девчонке пинка. – Тоже мне, святая Жжейв! Ты еще разбор полетов с ними устрой!

Под ноги шлепнулась отрубленная старушечья голова.

– Вымыто! – завизжала она, вращаясь. – Ноги вытирайте!

– Пшла вон! – и отфутболил ее обратно.

Дзайана ойкнула, приходя в себя, и мы рванули через лес. К счастью, «бессмертный союз» требует для активации восемь минут. Этого нам вполне хватило, чтобы убраться.

Перед тем как покинуть земли мертвых, я успел совершить акт вандализма, но об этом позже.

Чем ближе мы подходили к обиталищу Тепеха, тем яснее я чувствовал биение опасности. Над деревьями повисло зарево. Меж стволами кленов пульсировало золотое пламя – аснатары сражались всерьез. То тут, то там встречались островки выжженной травы с оплывшими скелетами посредине.

При виде этой картины Света остановилась в нерешительности:

– Реш! Аснатары… но зачем им все это?!

– У Иштвана свой интерес… – Я рассеянно оглядел поле боя. – Помнишь, священники собирались упразднить инквизицию? Так вот, если дело выгорит, мы на коленях к ним приползем. Упрашивать будем, чтобы те нас спасли.

– Ужас какой! Тогда пойдем им мешать.

Дело нужное, но, к сожалению, мы не успели. Из окон вырывались столбы пламени, а крышу подбросило в воздух. Бедняга Тепех!.. В этом огненном кошмаре не выжить никому, даже магу из магов.

– Рек, смотри! – Света махнула рукой в сторону дорожки.

В траве виднелось грязно-белое пятно. Дальше еще одно – словно поганки в осеннем лесу. Не всем аснатарам повезло в бою…

– Почему же барон до сих пор там в парке околачивается? – Дзайана закусила губу. – Почему он не спасает своего хозяина?!

– Это все Иштван, – бросил я равнодушно. – Он и мертвого обмануть может. Каким-то образом он отправил войско барона подальше от дома, чтобы без помех расправиться с некромантом. Идем к башне, это наша последняя надежда.

До башни мы так просто не дошли. Когда мы выбежали на пригорок, внизу открылся невидимый до сих пор костерок. Рядом сидели три фигуры в грязных черно-белых рясах. Нас инквизиторы пока не замечали.

Пока.

Никаких иллюзий по поводу того, что инквизиторы сделают, когда нас обнаружат, у меня не было. Я осторожно потянулся к рукояти меча.

– Эй, послушайте! – Света бросилась к костру. – Руки вверх, всем лечь на землю! Именем ковена, вы арестованы!

Ну, стихийное бедствие!

К счастью, аснатаров это явление Вахишты народу смутило не меньше моего. Один из них – тот, что помоложе, – неуверенно оглянулся. Старший, с лицом, словно высеченным из стиральной доски, бросил брюзгливо:

– Брат Майава, друдж бдит. Разберись!

– Слушаюсь, благой ашаван!

Юноша прыгнул к Свете и ударил ее ладонью в лицо. Смертельный удар, один из самых жестоких. В последний миг я успел толкнуть дзайану в сторону.

А вот это, дружочек, тебе аукнется.

Насмерть!

Я хлопнул цубой[21] и прошел в ударе. Клинок распорол инквизитора как старую тряпку. Не давая опомниться ни себе, ни людям, я выскочил к костру.

– Армия друджа, за мно-ой! – заорал я. – Бей их!

Никого моя уловка не обманула. Жестянолицый расплылся вихрем; размазанное чудовище бросилось на меня и – я едва выкрутился в пируэте. Быстр, дэвяка!.. Но я двигался быстрей.

Меч – в позицию хасса. Лезвие катаны блеснуло алым.

Взмах – клинок чистый.

Еще – рубиновая пелена! Попал!

Вихрь разболтало, слепляя в человека. Аснатар схватился за горло и рухнул на дорожку.

– Тренироваться надо лучше! – назидательно сообщила ему дзайана. Затем пошевелила туфелькой сжавшегося в комок третьего аснатара: – Подымайтесь, святой отец! Просим!

Аснатар до разговора с нами не снизошел. Он пытался зарыться в землю, завывая:

– Друдж! Друдж грядет!

Я присел на корточки и потряс его за плечо:

– Не дурите, отче. Ваши братья напали без предупреждения, у меня не было выбора. Да Прекратите же выть, наконец! Где Иштван?!

– В-в-ва, ба-ба-башне!

– В башне?

– Друдж!! Армия дру-уджа!!!

Я окончательно потерял терпение. Каюсь, бить священнослужителя нехорошо, но как еще прекратить истерику? От пощечины голова аснатара откинулась.

– Придите в себя, отче! Где вы видите друдж?

Он сел и с остекленелыми глазами показал мне за спину:

– Там.

Света оглянулась.

– Ой… – краска отхлынула с ее лица. – Реш, смотри.

Со стороны парка кипящей волной надвигалась армия тьмы. Все – и чистые, и грязные – как один поднялись, чтобы убить нас.

– К башне безмолвия, – дрожащим голосом приказал аснатар. – Бегите, дети мои, я спасу вас! В вас и на золотник не наберется столько друджа, что в этих!

С трудом поднявшись, он двинулся навстречу мертвецам.

– Сдохните, твари Аримана! – донесся до нас боевой клич. – Семпер друдге перкутиатур!

За деревьями смутно чернел силуэт башни безмолвия – наша последняя надежда. Мы мчались со всех ног, стремясь оторваться от преследователей. Крики и рев зомби наполняли парк, отдаваясь в ногах вяжущей слабостью.

Конечно, стучало в висках, Тепех вряд ли занимался некромантией дома: занятие опасное, да и грязное. Зачем бы ему? Жену тревожить, то, се… А в башне молчания, куда перед погребением свозят мертвецов, сам бог велел. Там-то у него и лаборатория.

А раз инквизиторы так отчаянно защищали дорогу к башне, значит, и Иштван там.

И Юрий, если он еще жив.

От бега ночная фурия совсем выбилась из сил. Ноги ее заплетались, дыхание сбилось. Но вид ступенек, ведущих в башню, открыл второе дыхание. Последний рывок – и мы взлетели по лестнице к заветной двери. Дзайана без сил рухнула на пороге.

– Я… больше… не могу!..

– Ничего, ничего. Дальше передвигаемся только церемониальным шагом. Обещаю!

Я торжественно потянул ручку.

Дверь не шелохнулась.

– Может, от себя? – с надеждой предложила Света.

– Пробовал, она банально заперта. Похоже, Иштван не хочет нас видеть.

Я оглянулся. Меж деревьями уже маячили опасные тени; аснатару не удалось надолго задержать наших преследователей. Каких-то несколько минут – и они окажутся здесь.

– Ну вот. – Я вытащил меч. – Раз теория вероятностей против нас, совершим что-нибудь невероятное.

– Ты будешь с ними сражаться?! Со всеми?!

– Почему бы и нет? Тут же все просто: бьешь первых, остальные пугаются и убегают.

– Реш! Мертвые ничего не боятся!

– Это потому что они еще не все в жизни видели.

На Светиных щеках вспыхнул румянец. Как мало порой людям бывает нужно для душевного спокойствия!

– Знаешь, – сказала она, вглядываясь в нападающих, – я могу отчитать «Марш экзорцистов». Вот только что потом со мной будет…

– Так, давай без фанатизма. Оставим это на крайний случай.

– Ладно.

Света облизала губы:

– Реш… Ты это… Если что – рубани меня, чтобы им не досталась, хорошо?

– Обещаю, солнце.

Я перебросил клинок в ин-но камае. Очень уютная стойка: такая домашняя, мурлычащая. Противостоять обученному мечнику я вряд ли смогу, но на нас нападает всего лишь толпа плохо вооруженных мертвецов. А на клинке – руны против мертвых.

Так что все складывается очень даже замечательно!

Пока я прикидывал, не спуститься ли к подножию лестницы, чтобы изрубить самых смелых и быстрых, на бетон выскочила заплесневелая крыса. Оглядевшись, она порскнула вниз по лестнице.

Дзайана тихонечко и как бы для пробы взвизгнула.

Из пустоты снегом повалили густые хлопья плесени. Их я отлично помнил еще по домику Литницкого.

– Ой, – прошептала дзайана. – Что это?!

– Кто-то ломится сюда из Истени, – равнодушно сообщил я. – Ну-ка, отойди.

С мечом на изготовку я стал возле двери. Кто бы там ни шел, ему не поздоровится. Дзайана же лихорадочно перерывала сумочку.

– Есть! Вот они! – крикнула наша фурия, выхватила блестящий пакетик и рванула его зубами. – Теперь держись!

Когда леденцы запрыгали по бетону, воздух завибрировал. В клубах зеленого дыма из пустоты вывалилась жуткая рожа с хоботом и круглыми глазами.

Я качнулся вперед, нанося удар. В последний миг, когда лезвие почти разрубило чудовище, рожа исчезла.

Не веря своим глазам, я шагнул в дымовую завесу.

– Реш, не поскользнись! – отчаянно крикнула дзайана. Очень вовремя: леденец скрипнул под кроссовкой, и ноги разъехались в стороны. Чтобы не упасть, я отскочил назад и схватился за перила.

Дым рассеялся. На полу лежал человек – в военной форме, с тяжеленным ранцем за спиной. Во все стороны торчали стволы оружия: автомат, гранатомет, я даже разглядел нечто вроде футуристического бластера.

Ну Светка, ну ниндзя!.. Кому-то ее уловка с леденцами только что спасла жизнь.

Застонав, гость сел. Стянул с лица дыхательную маску (это ее я принял за хобот) и с кашлем схватился за грудь.

– Лешик?! – испуганно пискнула дзайана. – Но как… откуда ты здесь?!

Парень поднял мученический взгляд:

– Господи, как ты мне надоела… Когда ж ты, наконец, от меня отвяжешься?!

На Свету жалко было смотреть.

– Леш, прости! – жалобно сказала она. – Я на тебя приворот навела… Но, Леш, я же как лучше хотела!

Парень скривился, словно от зубной боли:

– Дура! Видеть тебя не могу!

Я деликатно кашлянул. Толпа мертвецов все приближалась; от подножия лестницы их отделяли считаные метры.

– Ребята, – попросил я, – кончаем Санта-Барбару, не время. – И повернулся к парню: – Леш, вопрос жизни и смерти. Нам очень хочется туда. – Я показал на запертую дверь. – Тебе, наверное, тоже.

– Не вопрос. Но чтобы я потом эту идиотку не видел!

– Сам козел! Нужен ты мне больно!

– Брэк! Ямэ!

Я поймал дзайану, когда та бросилась выцарапывать парню глаза. Светка пищала, билась, и, наконец, пнула парня в лодыжку.

– Веди быстрее! – крикнул я ему. – Я не удержу долго!

Алексей кивнул. Башня оплыла утренней свечой; стены оделись копотью, и арматура, натужно скрипя, повыпрыгивала из бетонных плит. Где-то бушевало пламя; отблески огня превращали нашего проводника в арлекина.

– Ну, парень! – Я восхищенно огляделся. – И ты об этом всю жизнь мечтал? Силен!

– Болтай поменьше! – рявкнул тот и с невероятной быстротой сорвал с плеча штуцер. Эхо от залпа раскатилось среди изломанных стен. Откуда-то сверху рухнула тварь, удивительно похожая на чупакабраса.

А зверюшки эти, оказывается, по всей Истени водятся!.. И у Артема, и вон у Леши. Будь я магом, написал бы по этому поводу замечательную диссертацию. Мне мигом присвоили бы знатока, а то и мастера дзайанов. А там, глядишь, и до гранда недалеко…

Эх, накрылась моя мажеска карьера!

– Вам сюда. – Ствол штуцера указал на почерневшую от огня арку. – Здесь вы в безопасности. А теперь проваливайте!

– Спасибо, друг! – с чувством поблагодарил я.

Из пролома в стене выглянуло жирное чудовище с шестиствольными пулеметами вместо рук. Пулеметы закрутились, готовясь разнести нас в клочья, но тут плесенная метель вымела нас обратно.

В наш такой родной, уютный мир.