Московский доктор 3

Глава 15 Доктор, я с вас худею

Когда Наринэ увидела меня, на лице у неё проступила явная недовольная гримаса.

— Наринэ, начнём?

— Ты что, на меня заклятие наложил? Я с прошлой ночи есть не могу! — она едва не кипела.

Я только усмехнулся:

— Доказательства нужны, чтобы что-то утверждать. А если нет — прекрати обвинять меня.

— Пока ты не объяснишь, ничего не жди. Не буду тебя слушаться! — Рявкнула она, сложив руки на груди.

Посмотрел на неё снисходительно.

— Ты голодна сейчас?

Её лицо моментально потемнело. Она потерла свой живот и скрипнула зубами.

— Чёртов маг! Ты издеваешься!

— Да-да, давай, ещё поной, — похлопал её по плечу, — а теперь приступай к тренировке.

Она сверлила меня взглядом, но в итоге сдалась. Да куда она денется? После сеанса с Ужорой её аппетит вернется.

— Можно мне поесть мяса после того, как пробегу километр? — пролепетала она.

Я ухмыльнулся:

— Нет. Пробежишь километр — получишь яблоко.

— Что⁈ Ты серьёзно? Я что, должна умереть от истощения?

— Не пробежишь — не получишь даже яблока, — бросил ей вызов.

Её отец, Армен, наблюдал за нами из окна. Я же бежал впереди, как вожак стаи. За мной тащилась Наринэ, жалкая и потная.

— Ты подлый ублюдок! — кричала она на весь квартал. — Проклятый извращенец, ты издеваешься!

Замедлился и побежал рядом с ней.

— Наринэ, если будешь так орать, энергия закончится быстрее.

— Это же то, чего ты хочешь, так ведь, сволочь? — задыхалась она.

— Абсолютно верно, — усмехнулся я. — Так что ругай меня ещё громче. Обожаю слушать эти вопли.

После километра она уже почти рухнула.

— А сколько надо пробежать, чтобы поесть жареного мяса? — прошипела Наринэ.

— Десять километров.

— Ты издеваешься! Это же невозможно!

— Вот видишь, как нереальные мысли губят тебя.

Большинство людей сдохли бы на первом километре, а Наринэ тем более было тяжело. Весила она где-то 130 кило. Ощущалось, как будто тащила грузовик на привязи.

Она уже на одном километре выдыхалась. Два — это для неё потолок. Но я не любил полумеры.

Бег вообще не давал особого эффекта. Это так, чисто мышцы нагреть и жир на бёдрах поджечь. Настоящий жиросжигатель — плавание. Там все мышцы в работу идут.

Если она хотела сбросить хотя бы 70 кило за месяц, ей предстояло потеть, как проклятой. Ну и, конечно, в первые пару дней нельзя сразу гробить себя.

Её ленивая жизнь сделала тело ватным. Только начнёт двигаться — мышцы сразу забивались молочной кислотой. Всё ломило, болело, как после хорошей пьянки. Но, ничего, организм сам восстановится. Через пару дней привычка придёт, и тело выйдет на нормальный режим.

То же самое и со спортсменами. Даже они, если забросили тренировки, начинали с малого.

Толстяки — та же тема. Жир сжечь можно, главное, заставить их шевелиться. Выносливость? Да у некоторых толстяков выносливость, как у марафонцев, если дать им пару недель.

Главное — сила воли. Спортсмены ею гордятся.

— Стоп, передохни, — сказал я, заметив, как Наринэ начала задыхаться. Грудь её тяжело вздымалась, пот струился по вискам. — Съешь пару яблок, восстановись.

Подал ей несколько красных, наливных яблок. Перед этим, конечно, накачал их зельем для похудения. Совсем чуть-чуть.

Наринэ скептически посмотрела на меня, но за десять жадных укусов прикончила оба яблока и свалилась на траву. Вытирая липкий пот с лица, она простонала:

— Всё, с меня хватит на сегодня. Уже валюсь с ног.

Я притворно покивал, обдумывая её состояние. В конце концов, достал из сумки нечто особенное — сочную, аппетитную куриную ножку.

— Хочешь куриную ножку? — спросил, держа её на вытянутой руке, чтобы запах как следует дошёл до Наринэ.

Её глаза мгновенно загорелись, а во взгляде появилась смесь голода и тоски. Она не ела мяса уже два дня, а тут перед ней — горячая, вкусная курочка.

— Ну, что скажешь? — Взглянул на неё прищуром, видя, как она судорожно сглотнула.

— Что я должна сделать? — её брови слегка нахмурились, а в голосе прозвучала нотка подозрения.

Сделал вид, что задумался, но потом невзначай выдал:

— Проплыви километр вольным стилем.

Наринэ расхохоталась, но смех тут же сменился шоком, когда она увидела, что я не шучу.

— Ты издеваешься? — Она хлопнула себя по коленке. — Я не умею плавать.

— Не рассказывай мне сказок. Твой папаша сказал, что умеешь, — ухмыльнулся я.

— Это было сто лет назад, — попыталась она оправдаться.

— Ну жир придаст тебе плавучести, — кивнул я.

Она выпучила глаза и кривясь, пробормотала:

— У меня купальника нет. Да и вообще… — Она затихла, пытаясь найти хоть какой-то веский аргумент.

— Уже купил, — я достал из рюкзака огромный купальник, почти как парашют, развевая его перед ней. — Специально для тебя.

Её глаза расширились, а на лице проявилась смесь злости и унижения. Казалось, что сейчас она вцепится мне в глотку.

— Ты издеваешься! Как только смогу, разорву тебя на куски, — злобно прошипела она.

— Э-э-эй, лучше энергию прибереги на плавание, — сказал я, убирая куриную ножку с видом полного спокойствия.

— Ты думаешь, я сдамся? — её глаза блеснули.

Вытерев жир с рук, я насмешливо хмыкнул:

— Как скажешь. Но без плавания никакой курицы не получишь.

Она с вызовом посмотрела на меня, подняла подбородок и выдохнула:

— Отлично. Один километр, да?

— Один километр. С тебя хватит, — подмигнул я, зная, что этот день ей точно запомнится.

Наринэ переоделась в купальник и нырнула в воду. Взрыв брызг был такой, будто кто-то сбросил бомбу. Бассейн у нее дома — стандартные 50 метров. Значит, чтобы проплыть километр, ей нужно намотать 20 кругов.

Наринэ, конечно, тут же на меня глянула.

— Не забудь, тебе тоже плыть.

— Конечно. — Я снял одежду и прыгнул в воду следом.

Для меня километр — это даже не разминка. Проплыть его с Наринэ — вообще смешно. Я в два раза быстрее её. Едва она сделала два круга, как я уже успел три, а то и четыре.

Она на меня смотрела с подозрением, мол, спортсмен, что ли, какой-то? Видел, как она злилась и пыталась ускориться. Но куда там! Её тело, как танк, просто тонула в воде и тратило в три раза больше сил.

Закончил свой километр за десять минут. Но мне было скучно, поэтому решил продолжить. Наринэ же болталась на шестом круге, и каждый раз останавливалась передохнуть через каждые 50 метров.

Честно, она, наверное, завидовала моей фигуре. Я-то как плавал — идеальное тело в идеальной воде. А она… Ну, груда мяса.

Наконец, вылез и сел на бортик. У неё на тот момент было десять кругов, и я-то знал, как ей тяжело. Плавание всегда отнимает больше энергии, чем кажется.

— Ты, урод, — Наринэ захекалась, — зачем так быстро плаваешь? Я просила плыть со мной, а не демонстрировать своё тело.

— Ладно, — я лениво махнул рукой, — буду сопровождать, как только ты опять полезешь в воду.

— Вот так и надо.

Прошел час, прежде чем она смогла осилить свои 20 кругов. И когда выбралась на бортик, вытянулась на плитах, как морской котик.

Я только хмыкнул:

— Вставай, двигайся. — Достал весы и ткнул в них пальцем. — Давай, взвесься.

Она поднялась и встала на весы. Цифры показали 133 кг. Ну что ж, два дня тренировок дали результат. Она сбросила уже больше 5 кг.

Но я-то знал — сначала вода уходит, а потом — будет сложнее. Придется больше пахать, чтобы сжигать жир, а не только воду.

— Хочешь съесть целого цыпленка? — усмехнулся я.

— Только не говори, что мне нужно проплыть 10 километров. Я и в лучшие времена такое не могла.

— Да ну, всего два километра.

Её глаза загорелись при мысли о целом цыплёнке. Вот это мотивация!

— Ладно, сделаю!

— Но если не осилишь, получишь только ножку. В зависимости от того, сколько проплывёшь.

Конечно, она повелась. Но после ещё одного километра её силы были на нуле. Она выдохлась полностью. Её тело перестало слушаться, она была просто тряпкой на бортике бассейна.

Два километра? Да уж, она и один-то едва осилила. Ха, я знал её предел и уже заранее всё рассчитал.

— Вот твой ужин: яйцо, два яблока и куриная ножка, — сказал я, ставя поднос перед Наринэ. Конечно, заранее всё это накачал своим зельем. Опять же совсем чуть-чуть.

Она уставилась на меня, как будто предложил ей не еду, а кирпичи.

— Ты серьёзно? Это всё? Я что, по-твоему, должна от голода помереть? Ты хочешь, чтобы я завтра уже валялась тут как труп? — Наринэ скрестила руки на груди, в каждом слове — негодование.

Я лишь усмехнулся, будто она сказала что-то смешное.

— Ну, можешь сказать «нет», — небрежно бросил я, даже не смотря на неё, ухмылка не сходила с моего лица.

Она закипала. Её глаза сверкали, как будто хотела запустить в меня тарелкой. Но я точно знал, что она этого не сделает. Не в этот раз.

И как раз в этот момент в комнату зашёл Армен. Его появление принесло немного порядка в беспокойную атмосферу.

— Григорий, ты закончил тренировку? — спросил он, поправляя галстук и с улыбкой оглядывая нас обоих. На его лице читалось неприкрытое удовольствие от того, что его дочь стала заниматься собой.

— Да, — коротко ответил я.

— Останешься на ужин?

— Нет, у меня дела, — сказал я с лёгкой усмешкой, прекрасно зная, что Наринэ услышит. Пусть понимает, что у меня и без неё хватает интересов.

Армен кивнул, давая понять, что не возражает.

Мы уже собирались выйти, когда я не удержался и подколол:

— Увидимся завтра, Наринэ. Готовься к завтрашней тренировке. Будет весело.

— Ублюдок!.. Я буду мстить! — в сердцах выкрикнула она. Её взгляд буквально прожигал мне спину, но я уже был на пороге.

Когда, наконец, вышел из поместья и вдохнул свежий, прохладный воздух, почувствовал, как внутри растекается спокойствие. Телефон завибрировал в кармане, и я вытащил его, мельком посмотрев на экран. Илона, актриса. Её звонки всегда предвещали что-то увлекательное.

— Григорий, ты свободен? — спросила она своим завораживающе мягким голосом, в котором скрывалась капелька игривого флирта.

— Что, плохо себя чувствуешь? — нарочно спросил это с намёком, прекрасно зная, что ей, скорее всего, требуется не «помощь», а встреча.

— Нет, просто закончила съёмки. Хочу увидеться с тобой, — её голос звенел тонким кокетством, и я почти видел её улыбку, пусть и на расстоянии.

— Конечно, — ответил я, оглядываясь по сторонам. — Уже рядом с Барвихой, — с лёгкостью солгал я, скрывая тот факт, что на самом деле нахожусь на другом конце страны, в Сочи.

Кинув телефон в карман, двинулся в сторону портала, облизывая губы в предвкушении. С Илоной мы виделись не так часто, как хотелось бы. Но каждый раз она становилась для меня той самой искрой, что легко раздувала пламя.

Телепортировался в подвал своего дома. Выйдя оттуда вызвал такси и поехал на Барвиху.

Едва оказался на крыльце её дома, как дверь открылась, и в проходе появилась Илона — одетая в лёгкий шёлковый халат, который, казалось, прикрывал только самое необходимое. Её глаза светились непреодолимым желанием, и она встретила меня взглядом, от которого кровь моментально закипела.

— Ну здравствуй, — прошептала она, играя уголками губ. — Давно не виделись…

Мы не стали терять ни секунды. Едва перешагнув порог, стянул с неё халат, и он с мягким шелестом скользнул на пол. Остальное было, как всегда с Илоной, жарким, безумным и насыщенным до последнего движения. Её крики и стоны смешались с моими «ударами», и время для нас перестало существовать. В этот момент мы были всего лишь страстью.

Два раза на диване, три в спальне и ещё один раз в ванной. Она исчерпала свои силы, а я продолжал. Когда всё закончилось, аккуратно вытащил её из ванной и уложил на диван, как сломанную куклу.

Она посмотрела на меня с удивлением, её дыхание было сбивчивым.

— Григорий… Ты что-то принимал сегодня? — её голос был слабым, но любопытным.

— Нет, мне не надо, — ответил я с ухмылкой, вытирая лоб.

— Сколько времени прошло с последнего раза? — она пыталась понять, откуда у меня столько выносливости.

Я лишь улыбнулся. Вчера был с Ольгой, но ей об этом знать не обязательно.

Она немного расслабилась и, опустив голову на подушку, проговорила:

— Григорий, я в последнее время мало снимаюсь. Можешь поговорить с режиссером Вениамином? Замолвишь за меня словечко?

Кивнул, но понимал, что это будет не так просто. Мосфильм — жёсткая индустрия, здесь одним словом или рекомендацией ничего не решить. Даже если я что-то скажу, это не значит, что её карьера взлетит. Там каждый за себя.

Я прекрасно понимал это. И Илона тоже. Ни одна умная женщина не полезет на рожон просто так. Илона хотела, чтобы я вмешался, но даже она не была уверена, что это сработает.

— Ты все еще хочешь большего? — она посмотрела на меня, прищурившись.

— Думаешь, я не выдержу? — усмехнулся я.

— Конечно, столько, сколько захочешь.

— Тогда продолжим, — она кивнула, и мы снова ринулись в бой.

После очередной, выматывающей схватки, мы разошлись. Оба выжатые до последней капли.

Когда вернулся домой, Памела колдовала на кухне, стоя у плиты и порхая между кастрюлями. Весь дом наполнился запахами — такое ощущение, что она готовила для целой роты. Впрочем, меня интересовали не ароматы, а мягкий диван и стакан чего-нибудь покрепче. Только подумал было проскользнуть незамеченным, как она обернулась и выстрелила взглядом, как из арбалета.

— Григорий, в душ. Сейчас же, — бросила она, нахмурив брови.

Я застыл, приподнял бровь, стараясь осознать, за что удостоился такого внезапного требования.

— Чего? — переспросил, не скрывая недоумения.

— От тебя несет другой женщиной, — она фыркнула, скрестив руки на груди.

Не выдержал и понюхал руку, где после встречи с Илоной остался особенно насыщенный аромат её духов.

— Да ну? — ухмыльнулся я. — И как это пахнет?

— Другой женщиной, — отрезала она, не сводя с меня прищуренного взгляда.

— Настолько очевидно? — усмехнулся, не пытаясь оправдываться.

— Абсолютно. Приведи себя в порядок, прежде чем домой вернешься в следующий раз.

Её решительный тон оставлял мало шансов на возражения. Оставалось только послушно плестись в ванную. Когда вышел с полотенцем на бедрах, из кухни уже доносился аромат ужина, от которого живот заурчал, предвкушая. Памела стояла за столом, накладывая еду.

— Памела, — я пробежался взглядом по сервированным тарелкам. — Я попросил Селену найти корабль-призрак. Несколько дней лучше не выходи на работу.

Она остановилась, недовольно сдвинув брови.

— А чего это призрак ко мне прицепился? — прищурилась она, глядя на меня через плечо.

— Понятия не имею, — пожал я плечами, стараясь говорить легко, хотя знал, что её это не успокоит. — Может, просто совпадение. А может, невезение.

Она только вздохнула, едва заметно помотав головой. Мне самому казалось странным, что кто-то целенаправленно охотился за Памелой. В ней, как по мне, нет ничего особенного, чтобы за ней гоняться. Но странности никогда не обходили нас стороной.

Тишину вдруг разорвал визг тормозов за окном, а через секунду раздался резкий стук в дверь. Я медленно подошел, открыл, и на пороге увидел директора химзавода. Этот человек всегда вызывал у меня раздражение, но я старался не показывать это.

— Что тебе нужно? — прищурился я, облокотившись на дверной косяк.

Он улыбнулся, словно хотел пройтись по моему дому и обсудить дела за чашкой кофе.

— А пригласить внутрь не хочешь?

— Неудобно, — коротко ответил я, делая все, чтобы дать понять: вход ему сюда заказан.

Директор лишь пожал плечами, видимо, подготовившись к такому ответу. Его глаза на мгновение стали холоднее, но улыбка не исчезла.

— Григорий, ты ведь убил Фёдора, да? — выпалил он, словно между делом.

— Чего? — я нахмурился, сделав вид, что его слова меня удивили. — Не понимаю, о чем ты.

Он осмотрел меня, прежде чем продолжить.

— Ты раздал его золото семьям жертв пожара, правильно? — сказал он тихо, но с какой-то хищной уверенностью.

Стиснул зубы. Этот тип явно знал больше, чем ему следовало, но об этом потом побеспокоюсь.

— Слушай, говори по делу, или убирайся, — бросил я, устав от его манер и заигрываний.

— Григорий, я пришел с предложением сотрудничества. Неужели так обращаются с гостем? — его улыбка стала еще шире.

— У нас нет ничего общего, — я всё еще не убирал прищуренного взгляда. — Если ты рассчитываешь, что я помогу тебе с твоим химзаводом, забудь. Ты не на того напал.

Он лишь покачал головой, словно понимал, что слова не убедят меня.

— Да нет, дело не в заводе, — протянул он. — Уже отказался от этого плана. Я пришел за другим.

И тут он поймал мой интерес.