Глава 10






Я затянулся сигаретой и выпустил дым в сторону Сони. Она остановилась у двери ванной и направила на меня блестящий револьвер.


«Хорошо, - сказал я. "Ты знаешь кто я. Что теперь будет?


Она снова рассмеялась. «Ну, милый, ты встаешь с кровати и одеваешься. Нам нужно кое куда-то идти. Нас кто-то ждет ».


У меня было представление о том, кем был этот человек. Я откинул простыни и вылез из постели. Я потушил сигарету и схватился за пояс с деньгами. Одеваясь, я спросил: «А как насчет нашей этой вечеринки? Зачем ты легла со мной в постель, когда знала, кто я?


«Мне пришлось застать вас врасплох. Поверьте, это была комедия. Ты очень хороший. милый, может быть, даже лучше, чем Василий. Женщина была бы сумасшедшей, если бы вы лежали с ней в постели, а потом не встречалась бы с вами. Вы очень хороший любовник ». Я был одет. Денежный пояс был у меня на талии. Мне казалось, что я могу снять с нее револьвер без особых усилий. Я так и думал. Я просто надеялся, что она не такой хороший боец, как любовница, иначе я бы легко её обезоружил, если бы я попытался схватить ее этот револьвер.


Я спросил. - "Было ли весело, что ты тоже попала в комедию?"


Я видел, как она покраснела. Она направила револьвер в мою сторону. - Если не возражаете, мы выходим из окна по пожарной лестнице. Нет смысла давать вам возможность предупредить кого-нибудь из ваших друзей в холле ». Она направила револьвер в окно. "Давай вылезай, хорошо?"


Я надел пальто и открыл окно. Ночь была мрачной и холодной. Снег попал мне на лицо, когда я ступил на пожарную лестницу. Соня была прямо за мной, снова слишком близко. Я заметил, что ей не хватало таланта на такие вещи. Было похоже, что она делает кому-то одолжение, и я знал, кто это был. Но я подыграл ей, оставив ее в заблуждении, будто она заставила меня подчиниться. Я хотел увидеть, к кому она меня приведёт. И я хотел поговорить с этой фигурой.


Она вылезла из окна надо мной и последовала за мной вниз по лестнице. Огни Москвы мерцали вокруг нас, как кристаллы льда. На заснеженных улицах было мало машин. В этот час по этим улицам мог проезжать только идиот. Идиот или агент.


Василий Попов припарковал машину в конце переулка рядом с отелем. Он ждал нас на улице, ходя как белый медведь туда-сюда, потирая непоколебимые руки. Когда он увидел, что мы прибываем, он оставался неподвижным. Со шрамом на щеке его улыбка выглядела как естественный порез. Я понял, что у него то же лицо, что я всегда видел в зеркале. Когда мы подошли к нему, он прислонился к машине и сложил руки вместе.


«Как мило, так мило», - сказал он Соне. "Были еще трудности?"


Лицо Сони было красным от холода и снега. Если бы она покраснела сейчас, никто бы этого не заметил. «Нет проблем», - мягко сказала она.


Василий Попов выглядел здоровым. Он не производил впечатления раненого или замерзшего в ледяных водах Финского залива.


Он кивнул мне. - Тогда мы наконец-то встретимся, мистер Картер. Не могли бы вы войти, пожалуйста? Это был приказ, а не вопрос. Он открыл мне дверь.


В машине было включено отопление. Я перебрался через заднее сиденье на другую сторону. Соня шагнула за мной и все еще держала нацеленный на меня револьвер. За руль сел Василий Попов.


Он обернулся на полпути.


«Я хотел бы получить свои документы и удостоверения личности», - сказал он с ухмылкой. Когда я отдал ему документы, он продолжил: «Я не мог пойти к начальству без хороших полномочий. Могли возникнуть сомнения в том, кем был настоящий Попов. Поскольку возможно, что мое начальство вам поверит, я решил бы подождать, пока у меня не появятся нужные документы ». Он постучал по своими бумагами. «Теперь не может быть никаких сомнений».


Я спросил. - "А как ты узнал, кто я?"


- Вы уверены, что мы глупы, мистер Картер. Я подозреваю Иринию Московиц почти год. Я еще никому не сообщил о своих подозрениях, потому что хотел быть абсолютно уверенным. Вы думали, мы не узнаем, что она предоставляла информацию Соединенным Штатам? Наконец, три года - большой срок, сэр, чтобы рисковать подобным образом ».


«Контактное лицо, - сказал я, - посредник между Иринией и AX, вот как вы узнали».


«А, - сказал он, улыбаясь, - не совсем так. К сожалению, контакт не выдержал пыток, прежде чем он смог раскрыть то, что я хотел. Но я узнал, что в Россию едет американский агент. Я узнал, что этот приезд как-то связан с нашей знаменитой балериной. «Ты собираешься сделать с ней что-то важное», - подумал я.


Было опасно принимать мою личность, поэтому важно то, что вы и Ириния имели в виду.


Я нахмурился. «Чего-то не хватает, Попов», - сказал я. «Хорошо, вы получили контакт, но он не знал, кто я. Он сказал Иринии, что с ней свяжется агент, но даже он не знал, кто этот агент ».


Попов посмотрел на меня, как мать на ребенка, который чего-то не понимает. - Вы недооцениваете себя, мистер Картер. Вы когда-нибудь думали, что у нас нет дела на вас? Мы знаем, что вы мастер маскировки. И когда ты замаскировался под меня, мне было легко тебя вычислить. Я узнал тебя, когда ты сел в тот маленький рыбацкий траулер. Я кивнул. «А как ты выжил в ледяных водах Финского залива, Попов?» - «На мне был резиновый костюм, как у водолаза».


Тогда я понял, что чувствовал во время боя с Поповым - гладкий материал вместо его кожи. Траулер не мог находиться далеко от материка. Все, что ему нужно было сделать, это доплыть до нее и выбрать другой маршрут в Россию. Я посмотрел на Соню. Ее широкое лицо было неподвижным, невыразительным. Она красиво заполяила свой свитер, и мысль о том, что было под этим свитером и чего мы не делали час назад, заставила мою кровь снова заколебаться.


«Но мы потерялись, мистер Картер, - сказал Попов.


«Даже если это звучит глупо, я спрошу вас. Что вы планируете делать с Иринией Московиц? Почему ты в России? Какая у вас здесь миссия?


Я невесело улыбнулся. «Моя миссия двояка, Попов», - сказал я. «Прежде всего, мне нужно выяснить, что русские женщины трахаются иначе, чем другие женщины. «Во-вторых, я должен искать гигантское водохранилище в Сибири, чтобы осуществить его взрыв так, чтобы смыло всю Россию».


На лице Сони появился след улыбки. Попов кивнул мне. «Я так и думал, глупо было спрашивать. Как вы, несомненно, знаете, у нас есть свои способы, мистер Картер. Есть место, где мы с Соней можем заставить вас поговорить.


Он повернулся и завел машину. Соня все еще смотрела на меня. Она сказала: «Мы привезем его в мою квартиру».


Попов поехал. Я все еще верил, что смогу выхватить револьвер у Сони. Она была на расстоянии вытянутой руки от меня. Я смог отбить револьвер ударом наотмашь, наклониться вперед и нанести Попову удар в шею. А потом? Попов был за рулем. Если он потеряет контроль над рулевым колесом и направит машину о дом или фонарный столб, это может быть рискованно. Решил подождать еще немного.


Это не заняло много времени. Попов несколько раз повернул за угол и проехал по переулку к черному входу многоквартирного дома. Здание было почти так же богато оформлено, как и моя гостиница. Судя по всему, это была машина Сони, потому что Попов припарковал его в зарезервированном месте. Прямо перед нами была дверь со стороны здания. Теперь снег шел сильнее. Ночь была похожа на черный плавающий лист, над которым кружился попкорн. Холод чуствовался сквозь мое пальто. Я понял, что Соня чуть не замерзла в свитере и юбке.


Попов вышел первым. Он открыл заднюю дверь и поднял руку перед револьвером. Соня отдала ему оружие и вышла. Я последовал за ней. Попов кивнул в сторону двери. - Идите к лифту, мистер Картер. Пожалуйста, идите очень осторожно ».


Я знал, что мои движения будут несколько ограничены, когда я окажусь в этом здании. Если я хотел заполучить этот револьвер, это должно было случиться на улице.


Соня шла слева от меня, Попов был прямо за мной. Он был не так близко, чтобы я мог протянуть руку, чтобы забрать у него оружие. И я знал, что у Попова будет труднее выхватить револьвер, чем у Сони. Но выход был.


Мы были почти у дверей. Соня подошла ко мне ближе и хотела схватиться за дверную ручку. Когда я подумал, что она достаточно близко, я протянул левую руку, схватил ее за руку и отбросил назад.


Она поскользнулась в снегу и протянула руки, чтобы не упасть. Но она была между мной и Поповым. Я услышал приглушенный щелчок, как из игрушечного пистолета. В темноте я почти не видел лица Попова. Он все еще стрелял. Его брови удивленно приподнялись. Соня упала на него. Она вскрикнула, когда пуля пронзила ей горло. Она упала на руку Попова с револьвером, заставив его споткнуться. Он попытался оторвать руку от Сони, чтобы снова выстрелить, на этот раз в меня. Соня упала на колени.


Это заняло доли секунды. Я стоял позади Сони и пытался схватить Попова за руку. Если у меня не получалось, приходилось где-то искать укрытие, потому что, как только Попов вытащил револьвер, он бы меня застрелил.


Но при падении Соня схватилась за руку с оружием. У нее пока нет серьезного кровотечения. Пуля, должно быть, не попала в сонную артерию. Но она издавала негромкие звуки горлом, прижимаясь к Попову.


Я обнял ее, пытаясь схватить за куртку, руку, волосы или что-то еще. Тогда Попов сделал единственное, что мог на своем месте. Он сложил обе руки вместе и, застонав от усилия, поднял обе руки на Соню. Ее колени только что ударились о снег со слабым скрипом. Оба кулака Попова были под ее грудью. Когда он поднял руки, Соня протянула ли было стыдно. Она подошла и упала навзничь, ко мне.


Старая поговорка о том, что мертвые тела тяжелее разбитых сердец, верна, вы можете предположить это по моему мнению. Инстинктивно я протянул руки, чтобы остановить ее падение. Я услышал еще один хлопок, когда Попов поспешно выстрелил, затем я увидел его темное тело. Тело Сони потянуло меня вниз. Попов, казалось, хотел снова выстрелить. Я не мог никуда пойти, и на этот раз он не торопился.


Я высоко поднял тело девушки перед собой. Раздался мягкий хлопок, прежде чем я полностью ее поднял. Пуля попала ей в лоб; если бы это было не так, мне бы попало в легкие или сердце. У Попова было небольшое огнестрельное оружие, слишком маленькое, чтобы дважды прострелить череп. Пуля застряла в голове Сони.


Мне казалось, что я кувырнулся назад. Смутно слышал, что завелась машина . Я сильно упал в снег, а сверху на мне лежала истекающая кровью Соня. В некоторых квартирах горел свет. Я услышал свист крутящихся автомобильных покрышек на снегу. Машина поехала задом наперед. Мои локти коснулись снега. Соня лежала у меня на животе. Я почувствовал липкую кровь на ее лице. Горело еще больше огней.


Первой моей мыслью было отобрать у Попова револьвер. Единственное, о чем я мог думать сейчас, - это снять с себя Соню и прикончить его здесь. Все будет сейчас. Если бы у меня уже был график, теперь его нужно было бы реализовать в ускоренном темпе.


Я выкатился налево под Соней. Мне не пришлось долго смотреть на ее неподвижное лицо, чтобы увидеть, что она мертва.


Я слышал, как по переулку зашуршала машина. К тому времени, как я встал и вышел из дома, Попов полностью исчез из поля моего зрения. Теперь ему не составит труда убедить начальство. У него были с собой все его бумаги.







Загрузка...