Москва

Глава 13 Все не так

В горле сразу пересохло. Пульс участился. Затаившись на диване, я наблюдала за Заком. Он же был просто выжат. Едва закрылась дверь за последними журналистами, Зак опустился на диван, откинул голову на спинку и раскинул руки по сторонам. Глаза его были закрыты. И в эту минуту он был таким трогательным, что мне очень захотелось прикоснуться к нему. И хотя я не знала, какие будут последствия, но противиться инстинктам не стала.

Я подползла к Заку, который положение так и не поменял, сняла его руки со спинки дивана и положила вдоль тела, потом взяла его за голову и потянула к себе до тех пор, пока Зак не улегся мне на колени.

В номере стояла полная тишина. И совсем не хотелось ее нарушать, поэтому я просто провела рукой против роста волос, как это делала всегда. От этого прикосновения Зак всегда вздрагивал. Так случилось и сейчас. Он вздрогнул, а потом по его телу прошлась волна. А потом улыбка коснулась его губ. И нестерпимо захотелось их поцеловать.

Очень медленно я стала сокращать расстояние между своими губами и губами Зака. И когда до цели оставалось каких-то пять сантиметров, Зак, не открывая глаз, сказал

— Мне будет недостаточно поцелуя, Кэти, так что подумай лучше, что ты сейчас собираешься сделать.

А потом он открыл глаза.

А потом я перестала дышать.

Зак не двигался и просто лежал у меня на коленях, ожидая, что я предприму. А я продолжала смотреть на него. Нет, я смотрела в его глаза. И не могла оторваться.

Интересно, он понимает, насколько сильное оружие подарила ему природа в виде его голубых глаз? Знает, как я таю от одного вида его сильных и мускулистых рук? Наверняка понимает. Именно поэтому сейчас смотрит так. Он выжидает, когда я растаю и сдамся.

И, кажется, я готова сдаться в эти его сильные и мускулистые руки.

Но предательски накатила волна страха. Не такая сильная, как вчера, но достаточная для того, чтобы чувственный поцелуй в губы я трусливо заменила на целомудренный в лоб. Потрепала его волосы и выскользнула из-под головы, переложив ее на диванную подушку.

Зак резко закрыл глаза, но я успела увидеть в его глазах боль, обиду и разочарование.

— Прости, я не могу, — прошептала я, усаживаясь на пол рядом с его головой.

— За что ты со мной так? — с болью в голосе спросил Зак. Я видела, как его грудь поднималась и опускалась в тщетных попытках выровнять дыхание. А потом он резко встал и ушел в ванную.

Характерным движением он смахнул слезы с глаз, хотя может, это мне только показалось. Я не была уверена…

Что же я творю? Почему отталкиваю его? Его! Того человека, который мне дороже всех людей в мире⁈

— Зак! — я постучала в дверь ванной.

— Иди спать, Кэти, — зазвучал глухой голос Зака из-за закрытой двери.

— Зак, прости меня, — я искренне пыталась извиниться.

— Уйди, пожалуйста. Не могу тебя сейчас тебя видеть или слышать!

— Зак, прости! Я не хотела тебя отталкивать, — на глаза навернулись слезы, и вдруг дверь резко открылась.

— Ну что ты от меня хочешь? Что я сейчас должен сделать⁈

— Я… Я не знаю… — прошептала я, глядя в его потемневшие глаза.

— Вот и я не знаю, — теперь уже устало ответил мне муж. — Иди спать, — и снова закрыл дверь.

— Я люблю тебя, Зак, — скорее для себя, чем для него произнесла я шепотом в закрытую дверь и сползла по стене вниз.

Я не знала, как долго я так просидела. В ванной был слышен только звук льющейся воды. И больше ничего. А потом все стихло. Щелкнул замок, и вышел Зак.

Он чуть не прошел мимо, но боковым зрением заметил свернувшуюся фигуру и вернулся. Его глаза сверкали решимостью.

— Ты расскажешь мне, что с тобой, — заявил он мне, присаживаясь рядом. — Чего бы мне это ни стоило — я добьюсь правды. Тебе придется мне все рассказать!

— Я не думаю, что тебе нужно это знать, Зак. Это касается только меня, и я сама справлюсь. Ты только дай мне время. Немного, — я в просьбе подняла на него глаза. — И просто побудь со мной. Если сможешь.

— Ты хоть представляешь, о чем просишь?

— Да, прости. Но я это все же прошу.

— Иди ко мне…

Зак притянул меня к себе и крепко обнял.

А потом мы пошли в нашу спальню, где я свернулась клубочком в согревающих и уютных объятьях Зака. Он обнимал меня, и только богу было известно, как больно ему было в ту ночь.