Москва на Связи

Глава 5. Днем ранее. Генерал.

Генерал шел вдоль длинного коридора и думал о прошедшей встрече с президентом. Он думал о том, что единственный человек, на которого была надежда, и которому он беспредельно верил - предал его. Бросил его одного в критический момент жизни, в тот момент, когда жизнь его единственной и такой долгожданной дочки, висела на волоске, каждую секунду грозящей оборваться. Да, он знал, что спасение девочки связано с большим риском, он знал, что разговор с президентом будет не простым, но он надеялся…. Нет! Он был уверен, что за предыдущие заслуги перед Отечеством и лично президентом, он купит одну жизнь. Для него, эта жизнь не войсковая, не боевая потеря, не генеральская, но отцовская ответственность, поэтому он был готов так дорого её купить. Это ЕГО Юлька, доченька! Но его жертву отказались принимать, посчитав её мелочной, дешевкой. Тот человек, чья власть держалась на плечах таких, как он, отвернулся от единственной просьбы его верного соратника!

Генерал шел по коридору и думал, что его путь, которым он так долго шел, оказался неверным и вел его не туда, не к тем целям. Он шел к себе в кабинет, еще не вполне осознавая, что решился на самый страшный, но возможно, самый правильный шаг своей, разом перечеркнутой судьбы. Шел и говорил про себя, не обращая внимания на отдающих честь офицеров:

- Мы не тому богу молимся, не те уши, глаза искали, ждали ответа, которого не могло быть, потому что не было бога. Человечество жертвовало, молило, надеялось, кричало в пустоту, в бездну и никогда никто ему не отвечал. Возможно, что бог был у каждого свой, а не тот, что стерильными ликами на образах, смотрел вниз, на жалкий сброд людишек. Возможно, поэтому и не слышал он стоны несчастных, искалеченных сначала судьбой, а потом пандемией, потому что бог любит роскошь?

Все правильно – как выполнить желание, когда человек ни мало, ни много просит для всех - счастье, здоровья, жизни и памяти. Куда проще исполнить одну простую просьбу – один миллион. Не надо счастья, никто не просит накормить деревню или поселок, не просит излечить от неизлечимой болезни. Просит просто миллион. А с того миллиона и для бога найдется крошка золотая, а возможно и процент с удачного вложения. А там где крошка, там будет и десятина от щедрот безвозмездного и безвозвратного капитала. Где миллион, там и паства, приниженная в желании приобщения, безвольнаямолитвами загипнотизированная.

Нет, не от Адама и Евы унаследовал Землю человек и не Его промыслом создан мир. Все гораздо проще – с Луны принесли споры неизвестного живого организма, который переродил людей в существа, в чудовища. А почему не быть еще другим спорам, из которых выросла остальная – вся жизнь? Почему не может быть так, как еще ни в одной книге не написано, не создано правильной «Истории Времен»? Но теперь она точно будет создана, и самым важным в такой книге будет уже не рождение мира, а его смерть. Конец не только истории всей цивилизации, всему человечеству, раз и навсегда, а конец всей Солнечной системе. Всем планетам. От рук чудовища – человека.

И никогда бог не пытался, а может и не хотел остановить человека, а может, что для таких случаев не создано было бога. Его при рождении мира не было, нет и сейчас. Был всегда лишь человек, который сумел создать много лучше, чем Адама и Еву и написать книгу. Человек смог создать Забвение, в которое канут все боги, когда либо живших с человеком и когда либо «создававших» миры. Человек убил их всех, и ни один теперь бог, какого величия он не был, бессилен перед творением рук человеческих, перед черной дырой, рожденной из планеты. И те несчастные, которые еще живы, понимают эту жестокую правду. Понимают, что их бог был рожден в благополучие и неге, а умер, захлебнувшись жертвами и призывами к спасению.

Теперь эта планета, Земля, проклята. Она тоже умрет. Умрет от чумы человечества, от того, что тоже жертвовала и отдавала последнее, в надежде, что её услышат, образумятся и сделают все правильно. Но и она тоже ошибалась, нарисовав свои лики тем, кого нет. Человек никогда не был таким, к кому пыталась достучаться планета. Человек никогда не был человечным, хоть и примерял эту маску. Он и другие маски носил – вселенской любви, благодати, жертвенности, всепрощения, толерантности и многие другие. Именно человек самый лицемерный из богов, всегда прикидывался тем, кем никогда не был. А Земля каждый раз верила и просила, и умоляла. Но теперь все, конец. Никто никому ничего не обещает, и никто не молит и не просит прощения. Приняв это, совсем легко понять, что нет ни ада, ни рая – ангелы и демоны покинули этот мир, и ушли в поисках тех, кому действительно нужны, тех, кто верит во спасение.

Для человека осталось малое – спалить этот мир дотла в ядерном пожаре, чтобы его осколки не достались чудовищам, чтобы человечество запомнилось своими свершениями, а не выродками, новым ублюдочным видом, забравшим планету из безвольных рук последней цивилизации. Пусть те, кто когда-нибудь заметит холодный шарик в космосе и прилетит сюда, знал, что человек остался до конца человеком, а не безвольным, бесхребетным ссыкуном!

Он нажал кнопку, запуская оружие возмездия, направленного на столицу мира, на Москву.

***

«Началось то, что всегда и все боялись, хотя и говорили как о единственно возможном варианте решения разом всех проблем – война. Но именно эта война, не являлась попыткой навязать кому-то свою волю, или отобрать чью-то свободу, эта война возникла, как последнее противоречивое средство отстоять свои жизни. Эта война стала финальной точкой в разногласиях между государством и народом, между страной и властью. Не за землю и ресурсы, а за право жить избранным, тем, кто нажимал кнопки. Ядерный огонь вспыхивал в разных концах страны, выжигая и очищая от внеземной заразы землю, убивая зараженных и имеющих иммунитет, расчесывая под одну гребенку всех, оправдывая смерть необходимостью «самых строгих мер».

Но люди с кнопками не знали главного – болезнь уже нельзя было остановить, споры заразили воздух, воду и землю, не оставляя выбора, пока еще здоровым. Командующие Армагеддоном просто воплощали свои болезненные фантазии, пуская ракеты по городам и областям.

Не враги напали на страну, людей убили те, кто должен был их спасти. И никто не мог это остановить, ни бог, ни дьявол и ни человек. Все они либо умерли, либо покинули Землю, ища себе новый дом, для новых свершений.»

***

- Да что Вы говорите! Демократия у них рухнула! ООН бессильна! Ахах. – Он почти кричал в трубку. Плевать теперь на них, на всех! К дьяволу всех! Раз нет спасения для дочки, для него, для страны, то нет и другим прощения!– А вы им так и скажите, что, мол Россия плевать хотела на всю их демократию и ООН вместе взятых! Да, да! Прямо так и скажите! И черт с их Америкой! Не мы стартовали ракеты, они сами все это время сидели на пороховой бочке. Им бы заткнутся и быть тише воды, но они так не могут! Демократия в опасности! Спасать нужно! – Он засмеялся в трубку. – Пусть теперь свои белые морщинистые жопы спасают! – Он снова засмеялся. – А этому выскочке, генеральному секретарю, плюньте в его жирную морду. Пусть катиться в ад! К черту Европу! Эту свалку ни одна страна третьего мира не подберет. Хотя нет. – Он снова засмеялся. – Россия им поможет. Ракетами. Так и скажи этому упырю. Своим ходом отправим! Ахах! Слышите, так и скажите!

Генерал бросил трубку и схватил пятерней потную челку, провел по голове всей пятерней.

- Что мать твою происходит! – Он резко обернулся, что-то ища на столе. Не найдя, быстрым шагом обошел его, дернул ручку ящика. Стол дрогнул, но ящик не отдал. – Где ключ! – Крикнул он в длину кабинета. Помещение промолчало провалом каверны. Дверь в кабинет заперта, он был один. – К черту! – Взбешенно выругался, схватил тяжелый предмет со стола, им оказался какой-то кубок из прошлого, врезал по замку. Еще раз! И еще! Ящик не выдержал, капитулировал. Отъехал вперед, обнажая сокрытое от чужих глаз. Генерал нырнул рукой вовнутрь, выхватил табельное оружие. Передернул затвор, навел ствол на входную дверь.

- Ну! Давай! Давай! – Крикнул он вперед, сквозь кабинет, в массивное дерево, отделяющее его от того, или тех, что притаились после расправы в коридоре. Секретарь, скорее всего, как и охрана, уже мертвы. А это значит, что он остался один на один с тем, что было за дверью. И после того, что он сделал, его уже нигде не ждут. Ну, тогда гори оно все огнем!