Моунтинскай

ГЛАВА 2 ПОИСК В ГОРАХ

Поиски, которые было решено не совершать ночью, во время бури, были перенесены на утро. Но никто из гостей не мог уснуть, хотя кое-кто честно пытался.

Саманта, проспавшая менее часа, чувствовала себя выжатой и уставшей. Ее глаза, сухие от напряженной работы за компьютером, нещадно пекло, да и общее состояние оставляло желать лучшего. Она, как только было принято решение отправиться искать Анну утром, отправилась в кровать и даже закрыла глаза, но сон не шел. Она лежала в темноте, под одеялом, прислушиваясь к мерному шуму ветра и тиканью часов. Те стали раздражать ее уже спустя пару минут, после чего девушка просто вытащила батарейки и продолжила лежать. Ее голова была одновременно пустой и заполненной до самого края. Задания шефа, фрагменты ее переговоров с клиентами и сотрудниками, кусочки презентации — все это смешалось в голове вместе с криком, преисполненным ужаса, с темнотой и страхом, поселившимся в ней этой ночью. Саманта чувствовала себя до безумия уставшей, но не могла расслабиться, чувствуя, как плечи сводит судорогой напряжения. Однако она даже не делала попытки встать, не желая выходить из темной, пустой комнаты.

Она не была похожа на Оливию, которая словно мотылек летела на свет. Даже сейчас она не пожелала сидеть в комнате, а отправилась с Кикки и Брайаном к камину, стремясь к людям, к общению. Сэм не умела так. Не могла так.

Она хотела побыть наедине с собой после всего случившегося, невзирая на страх остаться одной этой безумной ночью. Ей физически нужна была тишина. Ту, впрочем, прервал стук в дверь.

Не желая подниматься, она просто крикнула, что дверь открыта. В помещение, щурясь, чтобы разглядеть окружающее пространство, вошел Алек. В руках он сжимал подушку и плед.

— Что ты здесь делаешь? — хрипло вопросила Саманта, полуоткрыв глаза.

— Чед развел бурную деятельность в нашей комнате, — отозвался парень. — обзванивает все ближайшие пункты помощи, полицию, даже рейнджеров. Хочет, чтобы с самого утра все были готовы искать Анну. Ты не против, если я останусь у вас? Там слишком шумно, если ты понимаешь, о чем я.

— Заваливай. — дозволила Саманта. — Оли вряд ли вернется сегодня ночью, наверняка присоединится к Чеду. Так что ее кровать полностью твоя.

— Спасибо, — хмыкнул Алек, рухнув на постель Оливии и подтащив к себе на колени ноутбук. Его лицо озарил ровный тусклый свет, разом превратив парня в хмурого и сосредоточенного.

— Скажи мне, что это не порнушка. — хмыкнула Саманта, повернувшись на бок лицом к нему.

Алек фыркнул, уклончиво склонив голову к правому плечу.

— Это с какой стороны посмотреть. — отозвался он. — Ты знаешь, мой профессор палеоантропологии любит затрах… прости. В общем, ему не понравилась моя последняя работа, нужно кое-что исправить и выслать ему в ближайшие дни, иначе плакала возможность стажировки при университете. Знаешь, было бы круто, если в местных кафе обитали не только владельцы крупных строительных фирм, но и ученые помимо доктора Родригеса, который, кажется, скоро сойдет с ума из-за потерянной внучки.

— Я думала, Анна тебе понравилась. — отозвалась Саманта, фыркнув в одеяло.

— Да. — вскинув голову от монитора, произнес Алек. — В смысле, она хорошая и умная, но… я хотел сказать, что он просто… черт.

— Я тебя поняла, — засмеялась Саманта и, дернувшись, поморщилась от боли в шее.

— Что с тобой? — встревоженно вопросил Алек. — Ты в порядке?

— Да, — ответила Саманта, садясь в постели. — только спина болит. Чертовы экраны.

— Если ты доверишь мне свое здоровье, я могу сделать тебе массаж. Я был на курсах и умею кое-что. — предложил он, прикрыв экран ноутбука.

— Хуже уже не будет, — вздохнула она. — просто постарайся меня не угробить, хорошо?

— Не знаю, получится ли. Давай заранее обговорим, какие цветы ты хочешь на похороны? — фыркнул Алек, подсаживаясь на кровать к девушке. Его руки скользнули ей на плечи, и пальцы осторожно начали разминать, ощущая напряжение, замершее мертвым грузом в ее плечах.

— Очень смешно, Чаплин. — ехидно отозвалась девушка, медленно расслабляясь под сильными пальцами. Все ее ощущение сосредоточились вокруг движения его рук. — Что ты думаешь насчет Анны?

— Понятия не имею, — честно ответил Алек.

— У Оливии есть теория, — произнесла Саманта.

— Дай угадаю, — усмехнулся парень. — там замешан Йети?

— На самом деле, тебе устоит уточнить, какую конкретно теорию ты имеешь в виду, потому что их много. И да, в одной из них действительно фигурирует Йети. — произнесла Саманта расслабленно.

— А ты что думаешь?

— Что все несколько проще, — ответила девушка. — мне кажется Анна не могла уснуть, профессор сказал, что у нее чуткий сон. Так вот, вероятно, она сидела в гостиной и решила выйти подышать, но не под рассчитала и попала в бурю. Возможно, она заблудилась. Анна здесь тоже в первый раз, так что ничего удивительного. Город, конечно, маленький, но видимость во время снежных бурь почти нулевая.

— Звучит правдоподобнее Йети, — был вынужден признать Алек.

— Только Оливии этого не говори, иначе тебе придется выслушать многочасовую лекцию о том, как много людей как много раз где и когда видели следы его существования. А ты нам нужен живой, чтобы увеличить шансы поиска Анны.

— Как скажешь, капитан. — хмыкнул он.

Утро настало неожиданно. Входная дверь, резко распахнувшись, громко ударила о стену, и в номер вошла Оливия, удерживая в руках коробку с оборудованием для поиска Анны. Группа помощи, вызванная ночью Чедом, приехала очень рано, около четырех часов утра. В горах еще было темно, да и снежная буря только-только улеглась, и дорога еще была завалена снегом. Однако те приехали, привезли с собой необходимое оборудование и уже собирали всех в холле, чтобы прочитать лекции о безопасности и первой помощи.

Оли, в понимании которой посодействовать группе было не то, что правильным, а просто необходимом, взяла оборудование не только для себя, но и для Саманты. Чед позаботился об Алеке. Никто из ребят не сомневался, что и Сэм, и Алек захотят помочь в поисках пропавшей девушки.

Тем удивительнее для Оливии было обнаружить их мирно спящими поперек кровати с закинутыми друг на друга руками и ногами. С другой стороны, на ее кровати, лежал ноутбук Алека.

Девушка несколько растерялась, оглядывая парочку с очень примечательным выражением лица. Не то, чтобы она давно подозревала их во взаимной симпатии, но ее душа, искренне желающая счастья своим друзьям, ликовала.

— Кхм, кхм. — громко произнесла она, нарочито шумно захлопнув дверь. — Чего лежим, кого ждем? Солнце поднялось, группа помощи уже здесь! Эй!

С кровати раздалось громкое, грустное постанывание. И, подняв голову с руки Алека, Саманта хмуро взглянула на Оливию. Алек, чья рука основательно затекла за ночь, поморщился от неприятных ощущений, ощущая сухость во рту. Его взгляд скользнул по потолку и сбежал на лежащую рядом девушку, после чего наткнулся на Оливию, стоящую с большой коробкой в руках и не меньше улыбкой на губах.

Та уже была при параде ранним утром. Объемные, плотные штаны, белоснежный длинный свитер и мягкие уги смотрелись бы убого на ком угодно, кроме Оли. И это раздражало Сэм, потому что не может нормальный человек в ранее утро выглядеть хорошо. Ну вот не может и все.

— Что происходит? — сонно вопросил Алек, с трудом подняв затекшую руку. — Что за коробка?

— Чед вчера позвонил в ближайший город, — произнесла девушка, пройдя в номер и поставив коробку на стол. — сообщил о пропаже Анны. Те приехали и привезли с собой все необходимое оборудование, сейчас собирают местных, чтобы организовать поиски. Мы тоже в деле. В коробке фонари, веревки, жилеты волонтеров. Так что, собирайтесь, мы выходим через полчаса. Твои вещи у Чеда. Он тебя, кстати, ищет.

— Вот черт, — вздохну Алек, с тяжелым кряхтением садясь в кровати.

Следом за ним, морщась от яркого света, поднялась Саманта.

— Они не боятся, что мы тоже потеряемся? — вопросила она, скидывая на пол ноги.

— Мы пойдем месте с руководителей поискового отряда, так что, думаю, никто не потеряется. К тому же, мы слышали вчера крики, и с нами хочет поговорить местный шериф. И еще…

— Мне нужен кофе, — прервал поток речи девушки Алек, поднимаясь на ноги. — много кофе…

Парень понимал, что порой, особенно ранним утром, его раздражал неунывающий задор других людей. Алеку было трудно выдержать длинный поток речи, изобилующий большой эмоциональной гаммой. Сам он причислял себя к числу тех, кто не умел, или, говоря откровенно, просто не хотел выкладывать все под чистую. Большую часть его жизни занимала научная деятельность, потому среди его окружения преимущественно были люди, его коллеги и наставники, привыкшие к сдержанности в общении. Среди них было принято либо молча сосуществовать в лаборатории, библиотеке или на лекциях, либо вести немногословные разговоры строго по теме.

Впрочем, как бы Алеку не казалось, что он далек от образа мыслей много разговаривающей, эмоциональной Оливии, это было не так. Если тема касалась антропологии или другого раздела его деятельности, парень мог и вовсе не делать перерывы в своей речи даже на подышать. Однако, в одном он все же не лукавил: с утра Алек не бывает готов к длинным разговорам.

Парень, подхватив ноутбук с кровати Оливии, двинулся в сторону двери. Саманта проследила за ним завистливым взглядом. Кофе она тоже хотела, но еще хотела в душ, расчесать волосы, которые ощущались спутанным гнездом где-то на уровне затылка, а еще она хотела…

Додумать мысль Сэм не успела, наткнувшись на взгляд Оливии, которая разбирала коробку и, несмотря на видимую увлеченность, широко улыбалась.

— Что? — с отчетливым подозрением в голосе вопросила Саманта, натянув лямку майки повыше.

Она знала Оливию достаточно долго, чтобы в полной мере оценить этот, казалось бы, ничего не значащий взгляд, впрочем, о многом говорящий.

— Ничего, — пожала она плечами, бросив в сторону Саманты яркий жилет, фонарь и свисток на ядовито-оранжевой ленточке. — просто радуюсь погоде. Солнце светит, птички поют, снег блестит…

Саманта неоднозначно вздохнула, натягивая свитер, лежащий рядом на столике. Темные, вьющиеся волосы встали дыбом, впрочем, ничуть не испортив ее сонного, но милого вида. Темные ресницы соприкоснулись, отчего тень, падающая на ее щеки, заскользила вниз. Девушка поднялась и босиком двинулась в сторону двери, ведущей в душ.

В это время Оливия осматривала карту местности в телефоне, чтобы приблизительно понимать, где может быть Анна. Она, как и многие совещающиеся на первом этаже, пришла к выводу, что Анна, если та не оказалась погребена под снегом, могла укрыться в горах, в какой-нибудь пещере, которых здесь наблюдалось большое количество. Старые шахты в этих местах оказались заброшены во время войны, но не завалены.

Микаэл, мужчина из прибывшей группы, сказал, что в некоторых звеньях шахт может даже сохраняться электричество, потому что при строительстве горнолыжного курорта электричество было проведено по тем же путям. Оливия искренне надеялась, что Анне повезло, и она смогла найти одну из таких шахт. Думать о том, что еще могло случиться с девушкой, Ли не хотела. Слишком свежи были воспоминания о том, как несколько лет назад она сама попала в похожую ситуацию.

Тогда они с семьей решили отправиться в поход, в лес. Отец, будучи любителем активного отдыха, отдал предпочтение не туристической тропе, вдоль которой на регулярной основе встречались другие туристы и дежурили рейнджеры, а той части леса, где почти не бывает людей.

Впрочем, нужно отдать ему должное: новая тропа, где не снуют другие люди, казалась интересной и вызывала значительно больше восторга у детей, несмотря на ее внушительную протяженность. Все было прекрасно: они прогулялись, устроили лагерь, пожарили зефир на костре, но ночью Оливия проснулась с ощущением того, что что-то не так. Ее словно током выкинуло из сна. Только оглядев палатку, она поняла, что ее тревожит: Агаты не было рядом с ней там, где она должна была спать. Терзаемая смутными тревогами, Оливия взяла фонарь и вышла из палатки, подсвечивая темные стволы деревьев и не понимая, как так вышло, что лес, казавшийся полным хороший приключений днем, вечером неожиданно оказался неприветливым и мрачным.

Оливия искала Агату несколько минут одна, пока окончательно не убедилась в том, что та пропала. После этого ее захлестнула уже не тревога — настоящая паника. С диким криком, поразившим даже ее, она рванула к лагерю, разбудив и родителей, и кузена, отправившегося в поход вместе с ними. К слову, именно ему, разбуженному посреди ночи, пришла в голову ясная мысль позвонить в службу спасения.

Те прибыли на место на вертолете уже через полчаса, отыскав их в дебрях леса. Найти их лагерь не составило для спасателей большого труда, а вот поиски Агаты Оливия до сих пор вспоминает с ужасом.

Тогда им повезло. Они нашли Агату, которая, довольно много поплутав по лесу, все же осознала, что потерялась, и присела под ближайшую сосну, решив дождаться помощи. К счастью, она была одета достаточно тепло, чтобы не замерзнуть и отделаться лишь крупным испугом.

Но ощущение полнейшего страха, безысходности и дикой мысли на задворках сознания, что, быть может, они не смогут ее отыскать, преследует Оливию до сих пор. Именно после этой истории у Ли появился навязчивый страх потерять кого-то из своих близких и, не имея возможности им помочь, носиться в безрезультатных попытках.

Ужасное чувство. А чувствовать себя ужасно Оливия не любила.

Отложив в сторону коробку, девушка взяла в руки куртку и, подцепив другой жилет, крикнула Саманте, что спускается на первый этаж, и быстро вышла из комнаты, словно стараясь дверью отрезать себя от посетивших ее неприятных воспоминаний.

Когда Саманта, застегивая последнюю пуговицу на кофте с глубокий вырезом, спустилась в холл, там ее уже ждали все, кто был заинтересован в поисках. Среди макушек людей из группы, вызванной Чедом, девушка различила всех гостей отеля, включая пожилого мистера Ричардсона, который уже был одет и полностью готов спасать внучку. Группа разношерстных людей, объединенных одной целью, собралась вокруг бильярдного стола у панорамного окна и, разложив на нем карту, внимательно следила за пальцем мужчины. Его нахмуренные брови и поджатые губы вызывали у Саманты вполне обоснованный страх за свое опоздание, поэтому, не желая привлекать внимание мрачного мужчины, девушка замерла в дверях, прижавшись плечом к косяку. Ей все было прекрасно слышно.

— В первую очередь, нам необходимо разобраться с предполагаемым маршрутом следования пропавшей. — произнес он, обведя собравшихся взглядом.

— Позвольте, — недовольно произнес профессор Ричардсон, неуклюже переступив с ноги на ногу. — не называйте мою внучку пропавшей, у нее есть прекрасное имя — Анна. Ее назвали в честь великой и…

— Мы с командой уже прикинули несколько возможных направлений. — не дослушав профессора, продолжил говорить мужчина. — Нужно понимать, что двигалась пропавша… кхм… девушка не в соответствии со своими желаниями, а в силу возможностей. Поэтому говорить о предполагаемых маршрутах мы можем в контексте…

— Почему стоишь здесь? — раздался негромкий голос из-за спины, заставивший Сэм вздрогнуть и обернуться.

Там, за ее спиной, стоял высокий загорелый мужчина с широкой, белой улыбкой. Черные, густые брови делали выразительнее яркие, словно лучащиеся, серые глаза, в которых — Сэм могла поклясться — плясали искры света, проникающие в холл сквозь окна. Его волосы, темно-шоколадные, словно кофейные зерна, были взъерошены и стояли практически колом, что, впрочем, делало его еще более привлекательным.

Взгляд Саманты скользнул по черному свитеру с высоким горлом и замер на руке, сжимающей кружку с кофе. И невольная ассоциация цвета волос парня показалась вполне обоснованной.

— Наслаждаюсь сквозняком, — отозвалась Сэм, тонко улыбнувшись.

— Сразу видно, что не местная. — хмыкнул он. — Только приезжие здесь наслаждаются холодом. Максвелл.

— Сэм, — ответила девушка, вновь обернувшись к мужчине. — ты один из группы рейнджеров?

— И да, и нет. — отозвался тот. — Я помощник шерифа. К сожалению, он не смог приехать, так что здесь я. Но в поисках тоже буду участвовать.

— Почему вы не задействуете вертолеты? — вопросила Саманта. — Вам не кажется, что кучка людей, весьма и весьма далеких от поисковой работы, не сможет помочь в сложившейся ситуации? Из всех нас помочь с поисками способен только Чед. В лучшем случае мы просто тоже не потеряемся.

— Да, ты не похожа на свою подругу. — вскинув брови, усмехнулся Максвелл. — Оливия здесь организовала крупномасштабный активизм.

— Даже не сомневаюсь, — фыркнула Саманта. — но, в отличии от Ли, я реалистка и не отличаюсь позитивным взглядом на вещи. Очевидно же, что у нас ни подготовки, ни навыков, ни…

— Слишком ветрено для поиска на вертолетах, — ответил на вопрос Максвелл с тонкой улыбкой, отпив из кружки горячего напитка. — но мы организуем его сразу же, как только выдастся более летная погода. В ином случае мы рискуем вызвать обвалы снега. Хотя, даже если бы не ветер, едва ли эти поиски принесли бы результат. Анна потерялась у подножия гор со стороны города — едва ли она дошла выше — , а эта часть выдается большим количеством расщелин и пещер от заброшенных шахт. Так что, можно утверждать с большой долей вероятности, что Анна находится в одном из таких укрытий. Вертолет бы ничего нам не принес.

— Все равно, — вздохнула Сэм. — вы бы уже могли начать поиски, а не тратить свое время, обучая нас.

— Тебе не обязательно участвовать в поисках, если ты этого не хочешь. — провокационно усмехнулся Максвелл, разведя руками в стороны. — Ты можешь остаться в отеле, сесть вон на тот диванчик, — парень указал пальцем на тот диван, что стоял у камина. — выпить чашку какао и почитать книгу, пока Анна, возможно, замерзает в одной из шахт от холода.

— Я не имела в виду… — вскинув брови, Саманта поморщилась.

— Дива-ан, — ехидно протянул Максвелл, обходя девушку и двигаясь в сторону мужчины, который закончил свой инструктаж и застегивал куртку, вероятно, собираясь начать поиски.

Глядя на эти горы, могло показаться, что не было никакой снежной бури: яркие лучи солнца все также скользили по склонам, рыхлый снег проваливался под ногами, не погнутые ели устремляли свои верхушки вверх в тщетной попытке догнать ростом гигантов, именуемых здесь горами. И лишь сильный ветер, пронизывающий до костей, несмотря на толстый слой одежды, был напоминанием о вчерашней катастрофе.

Поисковой отряд, следуя плану, разделился на несколько групп. Одни пошли направо от города, другие налево, а друзьям, вместе с Максвеллом и Микаэлом, сильно пугавшим Саманту, пришлось отправить прямо, напрямик к горе.

— Анна! — кричал Алек, прислонив руки ко рту на манер громкоговорителя. — Анна!

— Разве нам можно кричать? — удивленно вопросила Саманту у шагающей рядом Оливии, которая, словно коршун, оглядывала окружающую территорию с недобрым прищуром. Не знай Сэм эту девушку, подумала бы, что та ищет припрятанную в сугробе расчлененку. — Лавина не сойдет от этого крика?

— С этой стороны горы нам не может угрожать подобная опасность. — отозвался Максвелл, внимательно рассматривая снег перед собой в попытке отыскать нечто, что указало бы путь к Анне. — Лавины могут сползать всюду, где крутизна склона превышает 20–25®.

— А здесь сколько? — вопросила девушка и, замерев на месте и устремив взгляд на склон.

— Мы идем в обход горы, — отозвался Чед, который, как и Сэм, пытался прикинуть градус рельефа на глазок. — так что, думаю, небольшой.

— Микаэл сказал, что Анна не смогла бы подняться в гору при снежной буре без какой-либо подготовки и, тем более, экипировки. Даже на самую минимальную высоту. — произнесла Оливия. — Поэтому склон горы станут проверять в самую последнюю очередь, после того, как осмотрят другие возможные пути.

— Какого черта она вообще решила выйти из отеля ночью, во время бури? — негромко вопросила Саманта, не став скрывать недовольного тона. — Почему она вообще не спала?

В ответ ей досталась тишина. Каждый из присутствующих задавался этим вопросом, но тихо, про себя. У кого-то этот недовольный голосок звучал робко, принудительно заглушаемый сочувствием к несчастной девушке, проведшей всю ночь в холоде и при нулевой видимости. У кого-то же, как у Саманты, внутренний голос совпадал с внешним.

— Вы удивитесь, как много версий мы слышим от тех, кого находим после схода лавины, снежной бури или другой напасти. — неожиданно произнес Микаэл, чей голос, твердый и грубый, звучал неожиданно гармонично с окружающей обстановкой. — Но почти каждая третья история уходит в одно: не подумали. Не подумали, что может сойти лавина. Не подумали, что при спуске со склона смертников может сломаться лыжа. Не подумали взять палатку. Что там случилось у вашей Анны, я понятия не имею, но можете задать этот вопрос ей при встрече.

Саманта промолчала, почесав кончик носа.

— Часто вы ищете потерявшихся? — вопросила Оливия, сделав несколько широких шагов и оказавшись рядом с Микаэлем.

— Чаще, чем хотелось бы. — отозвался он, пожав мощными плечами. — Но в этом городе чаще всего приходится иметь дело не с потерявшимися, а с придурками, решившими скатиться по тому чертову склону. К счастью, его уже закрывают для строительства завода и, в ближайшем будущем, подобные поиски мне могут лишь присниться в кошмарах.

— Да уж, у кого работы становиться меньше, а у кого больше. — раздался голос Максвелла, на чьем лице застыло крайне раздосадованное выражение.

— А какое отношение полиция имеет к заводу? — недоуменно вопросил Алек, сощурившись на яркое солнце.

— К заводу никакого, — хмыкнул помощник шерифа. — а вот к защитникам экологии, привязывающим себя к ограждению, где строится завод, прямое. Устали уже разгонять этих активистов. Каждую неделю новая организация приходит против строительства выступать. А мы мотайся туда-обратно.

— Так много недовольных? — вскинула брови Саманта.

— Даже больше, чем ты можешь себе представить. — хмыкнул Максвелл. — Сначала местные бастовали, теперь со всего мира съезжаются. Кое-кто, вроде как, даже пытался встретиться с директором компании, строящей этот завод, но продажа государственных земель была анонимной, и покупателя так и не удалось найти.

— Анонимный покупатель? — переспросил Алек. — Почему сделка была анонимной?

— Вероятно по причине того, что местные очень любят свои земли, а вот компании, пытающиеся их выкупить, — нет. Не будь сделка анонимной, покупателя бы уже давно затаскали по судам или, чего лучше, облепили бы его фотографиями все таблоиды. — отозвался Максвелл. — Куда дальше?

Группа замерла перед расщелиной, казавшейся довольно широкой в сравнении с теми, что показывал Чед друзьям в аэропорту перед отбытием в Моунтинскай. Она казалась не очень глубокой, навскидку Оливия могла предположить, что та около трех-четырех метров. Недостаточно глубоко, чтобы она начала нервничать, но и не достаточно высоко, чтобы можно было спуститься без веревки. С той части, где стояла девушка, можно было увидеть, как она уходит вглубь горы.

Оливия устремила взгляд вперед, оглядывая ту часть пути, которую они еще не рассмотрели.

— Мы разделимся? — вопросил Чед, поправляя крепления рюкзака, куда положил экипировку, выданную поисковым отрядом. Он пытался забрать и часть Оливии, но та отказалась, нацепив на себя рюкзак с независимым видом.

— Придется, — вздохнул Микаэль, глядя на группу. — мы потратили довольно много времени на инструктаж, не можем позволить себе тратить его еще и на совместное исследование остатка пути, а затем на возвращение и спуск в расщелину. Кто-то должен продолжить исследовать тропу, а кому-то нужно спуститься.

— Я могу спуститься, — предложил Чед. — у меня есть опыт альпинизма, да и я могу вытащить Анну в случае ее ранения.

— Отлично, я пойду с тобой. — кивнул Максвелл.

— Я тоже, — произнесла Оливия.

— Вот уж нет, — фыркнул Чед. — у тебя слабые руки, совершенно отсутствует подготовка и чрезмерно…

— Зато я в два раза меньше вас в плечах, и могу пройти в ту часть расщелины, куда вы попасть не сможете. — прервала его блондинка, демонстративно вытаскивая из рюкзака веревку. Чед зашевелил желваками. — Еще возражения имеются?

— Никаких, — усмехнулся Максвелл.

— В таком случае, вы отправляетесь вниз, а мы, — Микаэл кивнул на Алека и Саманту. — идем дальше. Рации держите включёнными.

— Естественно. — отозвался Максвелл, доставая из своего рюкзака веревку и крюк, который вбил в толщу снега и льда у своих ног найденным рядом камнем.

Пока Чед, хмурый и недовольный, обматывал Оливию веревкой вокруг талии, та обменялась с Самантой ободряющими улыбками. Друзья, возглавляемые Микаэлем, двинулись вперед. Брюнетка еще несколько раз обернулась себе за спину, убеждаясь, что Оливия все также стоит, терпеливо ожидая, пока Чед прекратит вязать сложные узлы.

— Мы спустим тебя первой, — произнес помощник шерифа. — ты самая легкая. Если что-то пойдет не так, тебя будет проще поднять. Твоя задача спуститься вниз и, если все в порядке, дернуть пару раз за веревку. И, умоляю тебя, только не кричи, ладно? Мы понятия не имеем, не обвалится ли эта расщелина к чертовой матери. Ясно?

— Кристально! — бодро отозвался блондинка, подходя к краю расщелины.

— Отлично, — усмехнулся Максвелл. — тогда держи.

Он всунул ей в руку часть веревки, которую успел прикрепить к каменистой части расщелины и сбросить вниз, а сам ухватился за часть веревки, которая была обмотана вокруг талии девушки страхуя ее, несмотря на то, что крепление Чеда едва ли нуждалось в этом. Впрочем, сам Чед тоже ухватился за веревку, зажав ее так, словно от его силы зависело, выживет ли Оливия.

Девушка же, вцепившись руками в веревку, бесстрашно начала спуск, полностью вручая свою жизнь в свои, в общем-то, и правда слабые руки и руки этих мужчин. Оливия, чувствуя натяжение в обхватившей талию веревку, ощущала одновременно и страх, и восторг. Спускаться вниз по канату, легко раскачиваясь из стороны в сторону, было не самым приятным, что она могла себе представить. Особенно смущала глубина расщелины, на дно которой девушка старалась не смотреть, разглядывая ледяные стены. Она ощущала, как ритм ее сердца раздается в висках, а горло стало неожиданно сухим, словно та не пила воды в своей жизни вовсе. И все же, той частью сознания, которая жаждала приключений, девушка испытывала восторг от новых ощущений. Адреналин носился по ее крови, отгоняя страх назад и высвобождая детскую радость.

Когда ее ноги коснулись земли — а точнее льда, припорошенного сверху снегом — и потонули по щиколотку, Оливия удивилась. Ей казалось, что она провисела над пропастью около часа, а то и больше, и ощущение твердой земли под ногами навсегда стало для нее забыто.

Оглядевшись вокруг, Оливия заметила туннель, ведущий вглубь расщелины. Он был уже, чем тот участок, в котором она находилась сейчас, но значительно выше. Тьма мешала ей рассмотреть то, что было в нем скрыто.

Оливия развязала узел на своей талии и несколько раз дернула веревку, после чего включила налобный фонарь. К тому моменту, как на дне расщелины оказались Чед и Максвелл, Оливия уже прошла вглубь тоннеля, рассматривая окружающую обстановку. От темных, словно каменных стен, веяло холодом. Над головой не было видно ни неба, ни конца расщелины, хотя тот, безусловно, был и даже не очень высоко. Под ногами больше не хрустел снег: из-за тонны льда над головой, тот не попадал в тоннель. И потому, вероятно, здесь остались следы, не уничтоженные снежной лавиной.

— Ли? — позвал Чед, сматывая веревку и убирая ее к себе в рюкзак. Он еще не успел включить фонарь и потому щурился, пытаясь разглядеть подругу в темноте пещеры. Парень мог видеть лишь ее силуэт, когда та двигалась.

— Здесь следы, — негромко отозвалась Оливия, поднимаясь с корточек на ноги. — довольно маленькие, так что могут принадлежать Анне. Нам повезло.

— Не стал бы я радоваться раньше времени, — вздохнул Максвелл, носком ботинка раскапывая снег неподалеку от Чеда. Его внимание привлек яркий цвет у стенки расщелины прямиком под открытым небом, попавшийся ему на глаза даже сквозь толщу снега. К счастью, того была не так уж и много и его структура была рыхлой.

— Почему? — удивленно вопросила Оливия, приближаясь к ним. — Мы же нашли ее след.

Рядом с его ногами обнаружились пятна. Это были несколько капель неестественно яркой, словно краска, крови. Оливия вскинула голову вверх, прикидывая, как сильно могла пострадать Анна, упавшая в эту расщелину с такой высоты. Ответ показался ей неутешительным.

— Да, и не только след. — вздохнул Максвелл, отходя в сторону. Он извлек из кармана рацию и, нажав на кнопку, принялся объяснять ситуацию тем, кто был подключен к линии.

— Бедная Анна. — произнесла Оливия, неуютно поежившись.

Ей, как и Сэм, было холодно еще с того момента, как они покинули уютные стены отеля, отапливаемого и комфортного. Однако совесть не позволяла ей жаловаться на дискомфорт, девушка отчетливо понимала, что Анне сейчас намного хуже.

— Сэм права, — обернувшись к Чеду, произнесла Ли. — почему она вообще ушла из отеля?

— Возможно, она раньше нас поняла, что электричество пропало, — пожал плечами тот, подходя ближе. — и решила проверить генератор.

— Одна? Ночью?

— Ты пыталась сделать тоже самое, — фыркнул Чед. — Алек мне уже пожаловался на твою безголовость.

— Да, но я была не одна, со мной были Сэм, Алек и Кикки. — отмахнулась Оливия.

— Ага, — кивнул Чед. — а еще ты слышала крик и вместе со всеми подумала, что в доме маньяк. Не тебе рассуждать о чужой безголовости.

— Эй! — возмущенно воскликнула Оливия, обернувшись к Чеду и, примерившись, ударив его по плечу. Парень хохотнул. — Хорошо, а как же следы борьбы, которые нашли Алек и Сэм? Или это электричество опрокинуло стол, когда исчезало?

— Анна могла сама его опрокинуть в темноте. — отозвался Чед, недоуменно посмотрев на девушку. — Ты же не думаешь, что кто-то решил похитить внучку профессора? Какой там может быть мотив? Какому-то его фанату не понравилось, что оглавление было составлено не в алфавитном порядке?

— Смейся-смейся, — покачала головой Оливия. — а я не верю в случайность произошедшего. Никто не пропадает просто так. Тем более в ночь, когда мы все слышали крик. Женский крик.

— Слушай, я не хочу строить версии. — вздохнув, тихо произнес Чед, вставая прямо перед Оливией. — Это работа полиции, а не моя. Моя работа, на данный момент, найти Анну живой. Про невредимую ничего не говорю, потому что все мы видели кровь.

— Я предупредил о наших зацепках другие группы. У других все глухо. — оповестил Максвелл, подходя ближе. — К нам навстречу высылают медиков.

— В таком случае, нам нужно поторопиться.

Тоннель оказался значительно длиннее, чем представляла себе Оливия. Она была уверена, что стоит им пройти метров двести-триста, как они найдут Анну и вытащат ее из этого адского места, где клаустрофобия набирает большие обороты.

Оливия в тысячный раз посочувствовала Анне, оказавшейся здесь в одиночку, ночью, без фонаря или теплой одежды. Кровь, встречающаяся на пути, нисколько не облегчала ситуацию.

Она шли вглубь тоннеля уже больше двадцати минут и, хотя они видели босые следы девушки, легче от этого им не становилось. Чем дальше они шли, тем темнее и холоднее становилось. Ледяные стены расщелины сужались, словно ловушка, а вместе с ними подбиралась паника.

Поэтому, когда в темноте тоннеля послышались неясные шорохи, компания замерла на месте, словно не доверяя собственным ушам. Свет от их налобных фонарей заскользил по стенам тоннеля в разные стороны, выискивая того, кто мог издавать эти звуки.

Фонарь Чеда первым замер не неясном комке, замершем на льду. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы опознать в шаре, притаившемся в изгибе тоннеля, Анну. Она сидела, навалившись спиной на стенку тоннеля, поджав под себя ноги и натянув на голову тонкую шаль. Казалось, она никого не замечает. Ее глаза были плотно сомкнуты, а дыхание мерным и ровным.

Чед, отмерев от первого удивления, кинулся к девушке, на ходу снимая рюкзак. Следом за ним к девушке подбежал Максвелл и, заметив как парень начинает снимать куртку, чтобы укутать девушку, остановил его жестом руки:

— Куртку себе оставь, — произнес он и, повернувшись лицом к Оливии, скомандовал: — космическое одеяло, быстро.

Девушки стащила с себя рюкзак и поспешно вытащила из рюкзака тонкую плёнку из полиэтилентерефталата, покрытую металлизированным отражающим материалом. Это одеяло, как рассказывал Микаэль, отражает до 80 % процентов излучаемого телом тепла и служит для временного уменьшения теплопотерь человеческого тела в экстренных случаях.

Одеяло Оливия протянула Чеду и тот, недолго думая, обмотал девушку с ног до головы.

— Анна, вы меня слышите? Анна? — Максвелл пытался растормошить девушку, которая все еще находилась не то в обморочном, не то в сонливом состоянии. Из брошюр, которые валялись стопкой в аэропорту, Оливия знала, что при обморожении именно сон, зачастую, становится верной смертью, потому что человек просто не просыпается. — Так, Анна, давайте, просыпайтесь.

Максвелл натянул на руку девушки собственную варежку, а на голову нахлобучил шапку, большую ей в два раза. Он осторожно хлопал девушку по щекам, пытаясь привести в чувство. Изначально она никак не реагировала, но чем настойчивее были действия помощника шерифа, тем сильнее морщилась девушка, выдавая признаки жизни.

— У нее рана, — произнесла Оливия, указав на ладонь, еще не затянтую варежкой. Кровь уже остановилась, но порез выглядел глубоким. — не нужно ее перемотать?

— Нет, мы сейчас промоем ее перекисью. Эй, Чед, подержи. — Максвелл потянул Анну на себя и, недолго думая, уместил ее на коленях парня, прислонив к его груди. Оливия уже вытащила аптечку и, отыскав внутри узкую одноразовую капсулу с перекисью, протянула ее помощнику шерифа.

Он, вскрыв упаковку зубами, принялся обрабатывать руку Анны, которая стала подавать неясные, но признаки жизни. Ее дыхание стало слегка прерывистым, а голова ворочалась, словно ей сниться кошмар. Вылив всю упаковку, Максвелл сунул капсулу в карман, заклеив рану широким лейкопластырем, который протянула блондинка.

Взгляд мужчины встревоженно прошелся по девушке, задержавшись на ногах. Вероятно, она выскочила из дома в чем была, даже не надев зимней обуви. Тем печальнее было видеть на ее ступнях высокие махровые носки и тапочки наподобие уггов. Помощник шерифа, выдавив нечто нечленораздельное и нелицеприятное для умственных способностей некоторых, вытащил из собственного рюкзака еще одно космическое одеяло, которым отдельно укутал ноги девушки.

Чед, на руках которого все также была Анна, поднялся на ноги. За все время обратного пути никто из них не проронил ни слова.