Мой горячий Север

Глава 7

Север отлучается на несколько минут и появляется передо мной в свежей рубашке.

– Смотрю, у вас в офисе всё продумано.

– Я купил его под ключ, а прошлый хозяин практически жил здесь. Так что душ, гардеробная, тут даже мини бар есть. Хотите покажу? Хотя я бы придержал приглашение до вечера.

– Лучше вообще его придержите.

Север нажимает кнопку вызова лифта и вновь оборачивается ко мне. Он ничего не говорит, а просто-напросто рассматривает черты моего лица. Под его напористым взглядом легко почувствовать себя красоткой, ведь он умеет смотреть правильно. Без смущения и беглых бросков, когда мужчина опасается, что его поймают с поличным и позволяет себе лишь вороватые короткие взгляды. Нет, Север даже не пытается скрыть свой интерес.

И чем больше времени я провожу рядом с ним, тем отчетливее чувствую его сминающую энергетику. Она то зачаровывает меня, то заставляет опасаться. Где-то внутри загорается тревожная лампочка, что он из тех мужчин, в которых можно влюбиться до беспамятства, пока думаешь, что у тебя всё под контролем и вообще всего лишь играешься.

У него-то точно всё под контролем.

Я вспоминаю, как он сказал, что решил остаться в городе и ему нужна любовница, а я как раз подхожу на ее роль. Сказал несколько иначе, но смысл тот же. А что, шикарный офис он нашел, квартиру, скорее всего, тоже, машины хоть каждый день бей об фонарные столбы, осталось только девушку подходящую подыскать. Интересно, моя однокурсница не в его вкусе? Или успела наскучить?

– Вы говорили, что недавно переехали…

– Меньше месяца назад.

– Почему захотели поменять город?

– Мне пришлось, меня ищет полиция.

Я усмехаюсь на его шутку, на что Север реагирует короткой улыбкой.

– И что же вы такого натворили?

– У меня сложные отношения с уголовным кодексом. Причем очень давно.

– Я так понимаю, конкретики не будет.

– Не хочу вас пугать. И не хочу давать компромат на себя. Вдруг вы решите сдать меня?

– А за вашу голову дадут вознаграждение?

– Должны, – Север кивает с уверенным видом. – Федеральный розыск все-таки.

– О, даже федеральный. Не хочу вас расстраивать, но вы очень плохо прячетесь.

– Может быть, Юлия. Но у меня аллергия на подвалы, бункеры и страны третьего мира.

– А на тюремные камеры?

Он закусывает нижнюю губу и качает головой.

– В самое сердце, Юлия. Камер я панически боюсь.

– У вас взгляд человека, который вообще ничего не боится.

Мы спускаемся на парковку, где Север одним взглядом предлагает мне сесть за руль. Но я больше не хочу повторять своих ошибок. Я уже уяснила, что какое место не занимай в машине, выбирать направление будет он.

Я сажусь в немецкий внедорожник и вскоре оказываюсь в элитном поселке, который находится в черте города, но прячется за высоким забором и шлагбаумом. Здесь еще кипит работа, строительная техника и мужики в касках намекают, что тихо и спокойно станет не скоро. Север сворачивает на перекрестке направо и мы попадаем на рекламную улицу, куда видимо привозят клиентов риэлторы. Красивые домики в европейском стиле напоминают друг друга и создают оазис сытой счастливой жизни.

– Вот эта линия наша, – Север показывает на дома с ухоженными лужайками. – Я выкупил двадцать домов и их нужно продать вдвое дороже.

– Но тут еще стройка.

– Когда она закончится, будет в три раза дороже.

Север останавливает у двухэтажного дома и достает из бардачка брелок с пультом. Автоматические ворота отъезжают в сторону, открывая вид на большой гараж на две машины и выложенную диким камнем тропинку. Она ведет прямиком к крыльцу, которое выглядит, черт возьми, сказочно.

– Вечером красивее, – Север замечает направление моего взгляда и тоже смотрит на белую веранду с садовой мебелью. – Подсветку уже должны были подключить.

Он первым выходит из машины и ведет меня в дом, который, к моему удивлению, оказывается полностью обставлен. Хоть сейчас заезжай и живи. Как в магазинах, даже кухонные полотенца и фоторамки развешаны. Я не удерживаюсь и выдвигаю ящик комода в холле и ловлю состояние легкого шока. В нем хранятся теплые одеяла, с которых не сорваны бирки.

– На случай холодных вечеров? – я ловлю взгляд Севера и провожу ладонью по мягкому одеялу. – Или вы сдаете этот дом в аренду?

– Нет, это витринный образец.

– Покупатель должен прийти и влюбиться, – я киваю, разгадав коварный план отдела маркетинга. – Я-то уже точно влюбилась, здесь очень красиво. И пахнет приятно… что-то ванильное, как домашней выпечкой.

– У нас есть корпоративная скидка.

– А у меня уже есть ипотека.

– Черт, – Север усмехается. – Я надеялся продать сегодня хоть один дом.

– Вы на другое надеялись.

– Да? На что, по-вашему?

– А здесь есть спальня?

Я закусываю нижнюю губу, повторяя его привычку, хотя не уверена, что делаю это столь же обаятельно, как он. Но у меня нет задачи очаровать его, я никого в любовники не звала и эксцентричным миллионером не являюсь.

– Мне просто интересно, во что вы играете, Север. У меня хорошая память, и я прекрасно помню, что вы предлагали мне стать вашей любовницей. Вы же не оставили эту идею?

– Ни за что.

Он стягивает с покатых плеч пиджак и бросает его на спинку дивана, а потом направляется к широкой лестнице, которая по плавной мраморной луге уводит на второй этаж. Но я смотрю на его спортивный силуэт и замечаю, как проступают бицепсы сквозь ткань рубашки при движении, как.

– Спальни наверху, – бросает он небрежно, поворачиваясь ко мне лицом. – Главе рекламного отдела точно нужно на них взглянуть.

Он меняет настроение в комнате за одну секунду. От легкого флирта к тяжеловесной прозе жизни. Его последняя фраза звучит как самый обычный шантаж босса. “Хочешь остаться в рекламной отделе? Тогда иди наверх”. Или мне кажется? Или он опять играет роль нахала, чтобы позлить меня?

Черт, я запуталась.

Я делаю несколько размеренных шагов в полной тишине и подхожу к нему вплотную. Заглядываю в лицо и пытаюсь получить хоть один ответ глаза в глаза, но Север мастер непроницаемых масок, как оказывается.

– Вам нравится дразнить меня? Проходить по самому краю и смотреть, что я посчитаю за оскорбление, а что нет?

У меня в легких есть воздух еще на один вопрос, но меня обрывает резкий звук. Металлический и хлесткий, он накатывает злой волной с улицы и заполняет всё вокруг, заставляя поморщиться. Хотя Север реагирует иначе, я вдруг замечаю странный жест. Он на рефлексах заводит ладонь за спину и замирает, после чего сглатывает ругательство, которое почти срывается с его губ.

– Что это было?

– Мы на стройке, что-то упало, – Север пожимает плечами, стараясь вернуть себе расслабленный настрой.

– Нет, я о другом. Ты завел руку за спину, когда…

Я вспышкой понимаю, что мне напомнил его жест, да еще такой четкий и отработанный, будто он годы провел в тире! Спал и ночевал там!

– Что у тебя там?! Оружие? Боже, ты действительно сумасшедший!

Я завожусь и протискиваю руку ему за спину, чтобы проверить свою догадку. Север не противится и даже приподнимает руки, с удовольствием подставляясь под мой обыск. Он смотрит на меня сверху вниз и ждет, когда я успокоюсь и пойму, что у него ничего нет. Как мне это вообще в голову пришло?! Надо завязывать с криминальными сериальчиками и вообще больше спать.

– Ты даже на “ты” перешла.

Во мне потухает недавний шок и я прикрываю глаза, не зная, как еще спрятаться от своего позора. Я всегда была эмоциональной, но он мастерски выбил меня из равновесия шуточками насчет розыска, а потом резкий звук, напоминающий выстрел, и готово! Я сама обнимаю его и лапаю, а он прячет ироничную улыбочку, хотя я прекрасно читаю ее в его дьявольских наглых глазах.

Ненавижу.

Я забираю свою руку, отодвигаясь от него, но ничего не выходит. Север вдруг перехватывает инициативу и отрывает меня от пола, обвивая широкими ладонями мою талию.

– Что за глупости? Отпусти меня.

– То есть ты можешь трогать меня, а я тебя нет?

– То есть ты можешь трогать меня, а я тебя нет?

Его вопрос обескураживает меня. Север смотрит прямо в глаза, глубоко и напористо, словно собрался продолжать диалог именно так – без фраз, а просто-напросто читая меня, как открытую книгу. Я ведь как на ладони. Что стоит прожженному ловеласу просчитать каждый мой выпад и кривой шаг в сторону от намеченного им маршрута?

Черт, не помогает… Я называю его ловеласом и словами похуже, чтобы напомнить себе, с кем имею дело, но его взгляд разбивает мое воинственное настроение как хлипкий заслон. Я из последних сил держу лицо и ничего ему не показываю, но в зеленых глазах Севера столько глубины, что я не знаю, как вернуться назад. Как вынырнуть из дьявольского морока и вспомнить, как раздаются хлесткие пощечины.

Он слишком близко. Критично. Я ведь почти лежу на нем, он поднял меня и обхватил так крепко, что я ощущаю жар металла. Он очень сильный и горячий, а нотки деликатного мужского парфюма раскрываются с новой стороны, если вдыхать его прямиком с белоснежной рубашки. Чем я сейчас и занята собственно. Дышу им, злюсь, но все равно вдыхаю густой аромат с каждым глотком кислорода.

– У тебя очень красивые глаза.

Мужчина произносит вслух то, что вертится на языке у меня. Правда, я бы выбрала другой эпитет – опасные у него глаза.

– Север…

– Говорили миллион раз, да? Я не всегда оригинален.

– Можно мне уже вернуться на пол?

Он усмехается и медлит с ответом. То ли ждет моей реакции, испытывая, то ли просто-напросто тянет время. А я зачем-то разглядываю его кривую усмешку в деталях и останавливаюсь на тонких рельефных губах. Вспоминаю, как он зажал меня в машине и сотворил этими губами очень откровенный и страстный поцелуй. Медленно и уверенно ласкал меня, давая прочувствовать, что умеет в сексе и каким тягучим может становиться воздух вокруг, если его желанию дать волю.

Так, стоп…

Я сейчас думаю о сексе?

Нет, правда?

О сексе с ним?

Боже, как всё плохо. И когда всё стало так запущено?

Пока я мучаюсь вопросами, Север прочитывает мое настроение, которое качнулось не в ту сторону, и подхватывает на руки словно невесту в первую брачную ночь. Делает это так ловко и быстро, что я чувствую себя пушинкой на ветру. Черт, он слишком сильный! А еще выносливый, потому что через мгновение он разворачивается со мной на руках и начинает быстро подниматься наверх.

Я не знаю, что делать. Я ведь уже его царапала, била и угрожающе шипела. Не понимаю, почему не сделала выводы после первой же встречи и не купила газовый баллончик, а еще лучше травматический пистолет, но сейчас поздно сокрушаться. Я неосознанно считаю ступеньки и смотрю, как приближается второй этаж. Светлый коридор разбегается в разные стороны и подводит к дверям из беленого дуба. Здесь много спален, прям-таки на любой вкус и аппетит!

– Север! – я повышаю голос и дергаю рукав его пиджака. – Шутка затянулась!

– Я не шучу. Мы же остановились на том, что нужно посмотреть спальни.

– Ах, посмотреть? Надеюсь, и только?

– А что ты еще хочешь?

– Я хочу освободиться от твоих рук.

Он выполняет мою просьбу вскоре. Толкает плечом двойную дверь, за которой оказывается хозяйская спальня с огромной кроватью, которая притворяется, что спать на ней будет исключительно Людовик 16. От лепных украшений и цветочных орнаментов рябит в глазах, а бархатная обивка на спинке стянута позолоченными пуговицами.

Север опускает меня прямиком на мягкий матрас и забывает отодвинуться, продолжая нависать сверху. Я смотрю на его волевое лицо с идеальными чертами, которые словно высекли из камня, и замираю. Нет, не от восторга, а от упрямства. Он же забавляется, я веселю его пока сопротивляюсь и невольно подыгрываю. А что будет, если игра станет скучнее? Если я перестану биться и мое “нет” останется лишь в моих глазах.

Я злобно выдыхаю ему в лицо, но перестаю вырываться. Даже опускаю голову на шелковое покрывало и пытаюсь отвлечься от широких мужских ладоней, что стягивают то же самое покрывало с двух сторон от моей талии. Север останавливается вслед за мной и смотрит с интересом, пытаясь разгадать мое поведение.

– Это значит “да”? – он приподнимает одну бровь.

Я качаю головой.

А взгляд Севера опускается ниже. Туда, где поблескивают пуговицы моей блузки. Север подносит ладонь к самой верхней из застегнутых и проводит подушечкой пальца по ее окружности. Легонько, но я все равно чувствую, как тело реагирует на его дразнящий и одновременно вызывающий жест. Напряжение покалывает иголками, а пульс делает кульбиты и отдается в висках. Он же не посмеет? Игра игрой, флирт флиртом, но раздевать беззащитную девушку – это очень плохо.

Это…

Я даже слово подобрать не могу.

– Впрочем, я могу раздеться первым.

Он переносит пальцы с моей блузки на свою рубашку и нащупывает пуговицу, которую тут же вытягивает из петли. Сдвигает длинные пальцы дальше и распускает вторую пуговицу, из-за ослабленного воротника выскальзывает стальная цепочка с прямоугольным медальоном, наподобие армейского, и падает мне на грудь.

– Ты не боишься шрамов?

– Что?

– Говорят, шрамы украшают мужчин. Но это как с татуировками, если сильно увлечься, то начинает играть в минус.

– У тебя много шрамов?

– Закрой глаза. Так будет лучше.

– Не буду, – я уверенно качаю головой, а потом цепляю пальцем его медальон и оттягиваю в сторону, чтобы мужчина вспомнил о такой мелочи, как дистанция. – Север, мне не нравится лежать под малознакомым мужиком, вот честно…

– Спроси, что хочешь.

– У тебя есть совесть?

– Нет.

– А тормоза?

– Я как-то почти год провел в инвалидном кресле, – его голос меняется, становится тише и наполняется хриплыми помехами. – Я умею притормаживать, но не тогда, когда вижу зеленый свет.

Я снова дергаю его цепочку. Злее.

– Хорошо, желтый, – он кивает с усмешкой.

Обхватывает мои пальцы, плавно вытягивая цепочку прочь. Потом наклоняет голову, снимая с себя медальон, и возвращает его в мою ладонь. Намеренно обжигает прикосновением, пока помогает мне обхватить медальон как следует.

– Мне подарили его очень давно, – Север проводит пальцем по стальному ободу, направляя мой взгляд. – Видишь?

Я замечаю буквы, которые вдавлены в металл грубой силой. Гравировка не отличается изяществом, наоборот, она делалась для мужской вещи и подчеркнуто небрежно.

На медальоне написано “Север”…

Он серьезно?

Я вспоминаю, как он говорил мне, что его так звали в прошлой жизни. Нет, глупости! Этому медальону пару дней и он специально сделал его, чтобы удивить меня. Сейчас еще повторит, что таких совпадений не бывает, что это Судьба и можно уже заканчивать со сопротивлением, ведь нас свели высшие силы, не иначе.

– Там на обратной стороне мое настоящее имя. То, под которым меня ищет полиция.