Мой идеальный Шторм

ГЛАВА 17

— Сань, это было неожиданно и офигенски. Мы до этой ночи, максимум целовались до потери пульса, ну и практиковали легкий петтинг. Я так-то думала, что все произойдет, когда вернемся домой. Поеду к нему и… Бли-и-и-ин, а он сегодня ночью ввалился ко мне в комнату, разбудил поцелуями. А какие он мне слова говорил, Сань! Я почти кончила от них.

— Не перескакивай, Лютик. Давай в подробностях.

— Да че рассказывать… Это словами не передать. Было крышесносно, Сань. Мы до рассвета трахались. Лижет он божественно.

— Емко. А остальное?

— Членом пользоваться умеет, — стыдливо засмеялась Аня.

— Молодец пупсик, — хмыкнула Горина.

— Блин, мне так страшно, Сань…

— Вот те раз! Пользуйтесь резинками — и бебик тебе не замаячит в ближайшем будущем.

— Я не о том… Мне с ним так хорошо, что страшно. Понимаешь? Вдруг у нас ничего не получится. Я ж без него сдохну, Сань…

— Эй! Лютик, опять твои мысли — твои скакуны. Не думай о плохом. Все будет так, как должно быть.

— Он мне ни разу не сказал, что любит, — Аня прикусила губу, явно пытаясь найти оправдание этому неоднозначному моменту.

— Парни вообще на эти слова скупые. Главное, как он смотрит на тебя, говорит с тобой. Его поступки — вот что важно, — про себя она послала на голову Демьянова все кирпичи мира. Как трахать — он мастер, а сказать нужные слова — хрен там.

— Сань, я тебя люблю, — подруга порывисто обняла Сашу, и та ответила взаимностью.

За Лютикову она была рада. Очень. Обидно, что сама Сашка за бортом оказалась, но все это того стоило, если сейчас Аня смотрит на нее такими счастливыми глазами. О своих мыслях, которые не покидал Макар, девушка решила пока не рассказывать. Знала, что Аня сразу же начнет уговаривать ее открыться и попробовать построить отношения, что совершенно бесполезно. В сравнении с Лерой или Леной, она — мышь. Ни манер, ни лоска, ни яркой харизмы. В качестве друга Горина хоть как-то могла быть к нему ближе, так что напрасных иллюзий не питала.

Сказать, что влюбилась, Саша не могла. Шторм притягивал ее, интересовал, волновал, но для любви надо что-то большее. Конечно, для начала лав-стори хватило бы и этого, но с самого начала их знакомства все шло по неверному сценарию.

— Вы вчера уговорили Макара со мной помириться? — этот вопрос волновал Сашу. Хотела понять, почему он повел себя кардинально иначе.

— Нет, — покачала головой Аня. — Он еще час психовал, когда ты ушла. Потом мы стали тебя искать, но ты как сквозь землю провалилась. Думали — уехала. Заглянули в комнату, а все твои вещи на месте. Шторм объехал всю округу. Было видно, что переживает. Вряд ли кто-то способен навязать ему свою точку зрения, Сань. Это его решение, и только.

— Ясно, — искренне улыбнулась девушка.

В глубине души она мучилась от мысли, что проявить терпение и радушие к ней парня заставили друзья. Коробило от этого. Теперь же стало легко. Значит, с его стороны это не притворство и наигранное участие, а он действительно был с ней открыт, добр по-настоящему.

— Мне кажется, тебе пора выходить из роли. Меня огорчает, что ты не можешь веселиться наравне со всеми, — вздохнула Аня.

— Теперь нельзя, Лютик, — посмотрела на подругу девушка. — Либо, как вариант, мне придется гулять в другой стороне от тебя.

— Бред, — фыркнула та.

— Сама говорила, что с такими не шутят. Думаешь, они нам простят такой маскарад? Вот и получается, что либо я до конца лета играю свою роль, либо просто исчезаю с радаров этой компании, а значит, и твоей. Будем видеться только дома.

— Блин… Хреновая ситуевина, Сань.

— Какая есть, — хмыкнула Горина. — В любом случае, не зря.

— Не зря… — мечтательно повторила подруга.

Вечером девушек ждала очередная вечеринка. На сабантуй собралось такое количество народа, что Саша не могла найти знакомых лиц. Не осталось ни одного места, где бы ни стояли парочки или небольшие группы людей. Музыка грохотала на всю округу. Общая атмосфера затягивала в водоворот веселья, и Горина сдалась.

Она пила коктейли и, расслабившись, становилась собой. Перезнакомилась с кучей народа, умничала на тему новомодных трендов и перспектив для молодежи с напыщенным зеленоволосым индюком, а потом и вовсе пошла танцевать, наплевав на все.

Саша вертела задницей, позволяя музыке разливаться по венам и управлять ритмом ее тела. Щеки раскраснелись, улыбка не сходила с лица, глаза сверкали, как алмазы под солнечными лучами, а невозможные ямочки на щечках так и манили прикоснуться к ним.

— Привет! — услышала она незнакомый мужской голос позади себя.

— Здарова, — в тон ответила девушка.

— Я Миха, — представился незнакомец.

— Саня.

— Не хочешь прогуляться, Саша?

— Не горю желанием, — обозначила свою позицию девушка. Что-то в этом смазливом белобрысом красавчике ее отталкивало. Может, недобрый взгляд его карих глаз, а может, многообещающая улыбка на полных губах.

— А если по-хорошему? — Михаил быстро оказался рядом и схватил ее за руку. Цепко и больно.

— Руки убрал! — дернулась Горина, с досадой осознавая, что с ним ей не справиться самой.

— Не дергайся, малыш, — процедил новый знакомый и потащил ее за собой, пробираясь сквозь толпу извивающихся в танце людей.

Как бы ни упиралась девушка, ни цеплялась за всех подряд — толка ноль. Сама она была слишком маленькая, чтобы оказать должное сопротивление, а другие попросту считали происходящее забавой и с улыбкой отцепляли от себя ее руки.

Затащив Сашу в дом, Михаил закинул ее себе на плечо и потащил на второй этаж. Судя по его ориентации на месте, сюда он был вхож не раз. Где-то на задворках бьющегося в истерике ума Горина услышала голос Шторма, но крикнуть не успела. Втолкнув ее в одну из комнат, этот хмырь закрыл дверь и опустил на пол.

— Поговорим как взрослые? — ухмыльнулся Михаил, рассматривая ее как голодный пес.

— А ты умеешь разговаривать? — ощетинилась в ответ Сашка, лихорадочно соображая, как выпутаться из создавшейся ситуации и выбраться из комнаты.

— Еще как! Тебе понравится, — оскалился парень и сделал шаг к ней.

— Отвали от меня, гомик! — выпалила девушка, пятясь назад.

— Фу, как грубо, — театрально скривился похититель и ухватил ее за запястье.

— Отстань! — заорала она, вырывая руку.

— Не ори, а то будет больно. И рожу твою подпорчу, — довольный собой проворковал Миша.

— Отвали! — продолжала верещать Саша, извиваясь ужом в руках настырного парня, едва он поймал ее, обхватив за плечи.

Наглые руки Михаила упорно лезли ей под футболку, а еще дергали штаны, которые неминуемо свалятся с нее, если она не найдет способ угомонить этого подлеца. Сопротивляясь, она согнулась и укусила со всей дури насильника за руку. Тот взвыл, а следом ударил ее по лицу наотмашь, разбив верхнюю губу в кровь.

— Мака-а-ар!!! — заорала Горина, наплевав на последствия и разоблачения, потому что теперь ей стало откровенно страшно.

— Сука! — выматерился Миха и снова ударил ее, только уже по уху.

Сашка отлетела в угол, пытаясь снизить звон в голове и растереть пострадавшее место. Паника разъедала ее внутри и пробирала до дрожи. Хотелось кричать, плакать, а еще прекратить все, испариться отсюда. Рядом никого, кто мог бы помочь. В такие моменты почему-то лезли мысли об одиночестве, хотя это не так, по сути. Лицо болело, запястья ломило, голова раскалывалась, а сердце бесновалось в груди, грозя выскочить наружу. Липкий страх. Мерзкий.

— Не подходи, — процедила она, хватая с прикроватной тумбочки настольную лампу.