Мой наследник

52. Ничего нельзя отменить

Света

Миланская сказка заканчивается сразу, стоит только Гольфстриму приземлиться в родном городе. Какими-то секретными коридорами Руслан решительно ведет меня к выходу. Сжимает мою ладонь в своей.

– Ты обещал найти мне работу, – напоминаю я, как только мы садимся в машину.

– Да какая теперь работа, милая, – криво усмехается муж. – Сиди дома. Береги себя. Сейчас это самое главное. На корку хлеба тебе явно не придется зарабатывать.

– Погоди, – смотрю негодующе. – Ты же обещал. Руслан, я с ума сойду!

– Другие как-то выживают, – с ехидцей бросает муж и добавляет строго. – Все, Света. Разговор о работе закончен. Больше мы к нему не возвращаемся.

Киваю, отворачиваясь к окну. Закрываю глаза, стараясь не расплакаться.

Одна сплошная ложь! Видимо, Годаров не может не врать. Машина плавно заезжает во двор и останавливается около крыльца.

Выйдя, муж церемонно подает мне руку и словно маленькую ведет во дворец. Кошусь на свой дом. Мне бы сейчас туда. Поплакать. Отвести душу. Просто побыть среди привычных вещей.

От Руслана ничего не укроется. Даже мой взгляд.

– Постарайся не сбегать туда, дорогая, – шипит он, пропуская меня в холл. – А то придется его снести к чертовой матери.

– Вот спасибо! – цежу, стаскивая пальто. И взбежав в спальню, остервенело стягиваю с себя подарки мужа.

– На, подавись! – кричу, когда он следом входит в комнату.

– Перестань устраивать скандалы, – шипит Руслан и смотрит на меня снисходительно.

Дескать, ну что с тебя взять?

Возмущенно фыркаю и несусь в ванную. Глаза б мои не видели этого гада!

И поскользнувшись, падаю на мокром полу. Вскрикиваю от боли и не могу встать. Так и сижу в луже воды поломанной куклой.

Странно, но муж не спешит мне на помощь.

Осторожно пытаюсь подняться, но острая боль в ноге не позволяет.

– Руслан! Помоги! – зову я мужа.

– Ну что еще, Света? – спрашивает он, появляясь на пороге. Садится на корточки рядом. Осторожно двумя пальцами щупает вспухшую щиколотку.

– Перелом, твою мать, – рычит негодующе. И вместо того, чтобы отнести меня в комнату, несется к раковине. Ощупывает трубы и сифоны.

– Гребаные порося, Лена! – орет в телефон. – У нас труба лопнула, а ты и не чешешься. Срочно сантехника ко мне в спальню!

Затем берет меня на руки и словно куль с мукой тащит в комнату. Укладывает на кровать и нависает сверху.

– Что ж ты у меня такая невезучая, милая? – усмехаясь, сверлит недобрым взглядом. – Это тебе наука. Будешь мужа слушаться!

Ни любви, ни жалости. Одни насмешки!

Стискиваю зубы, пытаясь не разреветься. Порываюсь встать и чувствую, как тянет внизу живота.

– Мне нужно в туалет, – шепчу жалостливо.

– А раньше ты сказать не могла? – Вздыхая, Руслан закатывает глаза. Но помогает подняться. И снова тянет в ванную.

Осторожно обходит лужу и, поставив меня около белого трона, стаскивает с вешалок полотенца и халаты. Остервенело кидает их на пол. Отвернувшись, снова звонит Елена Романовне.

– Лена, твою мать.

А я, стянув джинсы, в ужасе смотрю на ставшие багровыми швы и запачканное кровью белье.

– Руслан, нужно к врачу! – вскрикиваю я.

– Сейчас поедем, – стоя спиной, отмахивается муж, а повернувшись, мрачнеет.

– Срочно заводи Рэндж, Миша! – орет в трубку. Со стороны наблюдает, как, стоя на одной ноге, я пытаюсь натянуть джинсы. Подходит почти вплотную, резко дергает вверх пояс джинсов. Аккуратно застегивает змейку и добавляет сердито.

– За что мне досталась такая клуша?

Дорогой мы не разговариваем. Руслан садится впереди рядом с водителем. Рычит, когда автомобиль подъезжает к пробке.

– Давай по обочине, Мих. Гони! Плевать на штрафы.

А я сижу на заднем сиденье, вытянув ноющую опухшую ногу, и молюсь всем богам одновременно.

– Помоги мне, боженька!

Рэндж въезжает в ворота какой-то частной клиники, где на крыльце меня уже ждет кресло-каталка.

– Даже не знаем, с чего начать, – пожимают плечами врачи и осекаются, встретив испепеляющий взгляд моего мужа.

«Деньги решают все», – понимаю я, глядя, как вокруг суетится персонал.

Руслан не отходит от меня ни на шаг. Но я не чувствую в нем ни сострадания, ни поддержки. Муж напряжен. И от него за версту веет агрессией. Злится на меня, это видно невооруженным глазом.

В идеальном семействе Годаровых трагическим случайностям нет места.

– Все под контролем, милая, – слегка касается моего лба поцелуем, когда меня укладывают на постель в шикарной палате. Кругом вертятся врачи и медсестры. Поправляет одеяло сиделка.

И Руслан надменной статуей возвышается над ними.

Слух режет от гадского «милая». Такое отстраненное и глупое слово. Так к жене не обращаются! Но сейчас меня интересует другое.

– Ты с врачом говорил? – хватаю его ладонь. – Нам удастся сохранить ребенка?

– Конечно, – улыбается Руслан, сжимая мои пальцы. – Там все в порядке. Полежишь. Посохраняешь. Ничего страшного. И нога срастется быстро. Главное, перестань дергаться, Света.

– Спасибо, – шепчу я, откидывая голову на подушечку. И снова начинаю реветь.

– Вколите ей что-нибудь успокоительное, – раздраженно просит кого-то Руслан и, не прощаясь, решительно шагает прочь из палаты.

Закрываю глаза, не в силах справиться с отчаянием.

«Перестань, – твержу сама себе. – Подумай о ребенке. Второго шанса тебе точно не представится!»

А наутро изумленно пялюсь на роскошный букет, переданный от мужа.

«Выздоравливай, любимая!»

Вчитываюсь в короткую фразу и не верю ни единому слову. Наверняка попросил секретаря заказать и придумать записку.

– Поставьте подальше, – прошу сиделку. – У меня аллергия на фрезии.

Муж приезжает ближе к обеду еще с одним веником и коробочкой пирожных. А сзади кто-то из охраны тянет апельсины и манго.

– Как ты, девочка? – светски улыбается Руслан, усаживаясь рядом на стул.

Передает приветы от родственников, рассказывает какие-то байки.

А когда я начинаю немного оттаивать, замечает совершенно спокойно.

– Завтра придется уехать. Недели на три…

– Куда? Зачем? – охаю я изумленно.

– В Австралию, малыш. На регату. Ничего нельзя отменить.