Мой нежный хищник

Глава 2. Знакомство с миром Дэриланд

Несколько дней прошли словно в удивительном сне, только вот усталость по вечерам была самая настоящая. Пришлось Кате не мешкая привыкать к деревушке Лост неподалеку от озера и к строгой обстановке деревянного дома, на первом этаже которого размещалась пекарня.

Сама Катя жила наверху, деля комнату с дочкой хозяина – юной девушкой по имени Грейта. Причем соседку постоянно хотелось назвать Гретель, потому что новое окружение, одежда селян и домики в стиле фахверк очень уж напоминали западное средневековье.

И самое-то главное, что буквально повергло Катю в смятение во время первого знакомства с поселком: никаких тебе следов развитой современной цивилизации, никаких телефонов и электричества в принципе – ни машин, ни даже велосипедов.

Жители Лоста передвигались пешком или на телегах, запряженных весьма добродушными на вид мохноногими лошадками. Поселение считалось по местным меркам довольно большим и богатым, в нем развивались всяческие ремесла, хорошо было поставлено гончарное и кузнечное дело.

Всем необходимым люди обеспечивали себя сами – от еды до одежды и крова. А как же иначе при натуральном хозяйстве? Как потопаешь, так и полопаешь. Первые дни Катя только таращила глаза и слова не могла вымолвить, прогуливаясь по округе в сопровождении Грейты или Ариты, настолько все вокруг было невероятным.

Немного помогало лишь то, что она сама выросла в деревенской обстановке и некоторые нюансы вроде всех «удобств» во дворе, ровно как и крики петухов с раннего утра были отлично знакомы.

И поскольку она отлично разбиралась во всех тонкостях хлебопечения, то немедленно предложила свои услуги пекарю Баргу. Не желая сидеть на шее у радушных хозяев, Катя надеялась быть полезной семье, приютившей чужестранку.

Уже через пару дней после прибытия в Лост, она азартно разделывала из приготовленного ею же теста булочки, смазывала их маслицем или сладкой водичкой перед тем, как посадить в печь. О сахаре и привычном чае здесь ничего не знали, зато в почете были различные травяные сборы и мед аж семи сортов, в зависимости от расположения пасеки: липовый, луговой, гречишный, вересковый, лавандовый, малиновый и мятный.

Прошла неделя, пробежала вторая, Катя потихоньку приноравливалась к новой жизни. В доме пекаря к ней относились тепло и по-дружески, тем более, что ее умелые руки и ряд предложений по разнообразию ассортимента выпечки, привлекал внимание покупателей.

Бездельничать она никогда не слыла, целыми днями сновала по кухне или жилой части дома, предлагая свою помощь, где только возможно.

Жена пекаря и невестка старушки Ариты была, что называется «на сносях» и это вызывало особое беспокойство у всей семьи. Дело в том, что после рождения Грейты все новые беременности Миры заканчивались плохо, седовласый степенный Барг уже и не надеялся снова стать отцом, тем более жена была немолода, но вот теперь снова ожидала ребенка.

Потому и пришла старая Арита в заповедную рощу Локмора испросить защиты Спящих Богов, а словно в ответ на ее молитвы появилась милая гостья. Не потому ли незнакомую девушку хорошо приняли в семье пекаря…

Катю такие надежды весьма смущали, потому как она совершенно не знала, как может пригодиться будущей роженице. Оставалось только надеяться, что на сей раз все разрешится благополучно и не придется присутствовать при общем горе, если Мира снова потеряет малыша.

Будучи человеком деятельным и энергичным, Катя быстро освоилась в поселке и постаралась навести справки о той стране, куда ее занесло лесными чарами. В первую очередь она попыталась разузнать о культурной жизни и уровне образования местного населения. Оказалось, в Лосте есть небольшая школа при церквушке и в свободное от работы время Катя решила туда наведаться.

Хмурый пожилой мужчина с неестественно прямой ногой встретил гостью не очень ласково и пришлось ей пустить в ход все свое обаяние и некоторое знание психологии. Люди – они же везде одинаковы, в любом мире. Если они люди…

С первого дня в Лосте Катя активно поддерживала легенду о своем появлении, мол жених обманул и, не выдержав позора, решила она перебраться подальше от соперницы и строгих родичей. Такие случаи бывают в каждой стране при самых разных социальных строях – от первобытного до феодального, не говоря уже о капиталистическом, и даже, говорят, в сверхдемократических державах встречается измена и ревность.

Катя не раз замечала, как любопытные соседушки пристально поглядывают на ее животик, уж не округлился ли сверх обычного, не оттого ли дева незамужняя прячется на чужой сторонке.

Вот и местный учитель относился к тем блюстителей морали, которым появление чужеземки было скорее поводом для порицания, чем сочувствия. И тем не менее немного растопить холодный прием ей удалось.

Вероятно, большую роль сыграли пирожки с овечьим сыром наподобие знакомых Кате хачапури, которые сама же она с утра и приготовила. И, конечно, спокойная и грамотная речь, полная достоинства и уважения к святому делу обучения местной ребятни основам грамоты.

Седовласого «педагога» звали Карам, он снисходительно показал гостье глиняные дощечки с буквицами принятого здесь алфавита, и Катя с удивлением уставилась на чехарду русских и английских письменных знаков, понимая, что вполне сносно может читать простой текст.

Почему-то ее навыки чтения и письма произвели на Карама неожиданный эффект. Он вдруг раскланялся и стал держаться с ней более почтительно, а вскоре по селению поползли слухи, что Катарина, а именно так ее здесь называли, в самом деле из благородной семьи. Тому способствовали поведение и манеры «чужестранки», а также несколько вычурная речь по мнению селян.

В первый же вечер знакомства Катя попыталась расспросить учителя Карама о стране с завораживающим названием Дэриландия. Почему-то это слово невольно ассоциировалось у нее с выдуманной «Нетландией», где обитали потерянные мальчишки во главе с их неустрашимым лидером Питером Пэном.

А может, история про детей, которые не хотели взрослеть, не только фантазия Джеймса Барри и эта удивительная страна действительно существует где-то в Другом мире.

«Хорошо хоть я в сказку попала, а не в настоящее Средневековье!» – думала Катюша, тяжко вздыхая, – «уж там бы точно хлопот не обобраться, еще за ведьму бы приняли, потащили на костер, вот ужас-то где!»

Из пространных описаний Карама она потихоньку выяснила, что Дэриландия или попросту Дэриланд – страна довольно обширная и населенная самым разнообразным людом, да и не только людом, а всякими загадочными существами вроде шаловливых фей и водяных коней.

Селение Лост, где она теперь вынуждена была обитать, располагалось в самом центре владений баронов де Лостан, извечных хозяев здешних земель.

«Ясно, местные феодалы!» – живо определила Катя, напрягая память, чтобы хоть что-то припомнить из школьного учебника про Средневековый период истории.

На ум сразу же пришла информация о том, как в первую брачную ночь бесправные крестьяне поставляли местным олигархам девственниц-невест. Осознав, что подобная перспектива ей уже не грозит, Катя немного приободрилась и стала смотреть веселее.

Карам также рассказал, что сейчас родовым поместьем Лостанов управляет еще не старый барон Веймар, под боком у которого вполне можно жить сытно и безопасно, не в пример бывшему владельцу замка – грозному Хоргану, которому Веймар приходился единственным сыном.

Но по воле богов суровый правитель Хорган, о котором не одно семейство в Лосте до сих пор вспоминает с содроганием, уже много лет как скончался и в округе наступили спокойные дни. При этой новости Катя тоже выдохнула с облегчением.

Все-таки приятно знать, что тобой управляет не какой-нибудь там древний тиран и самодур, а просто угрюмый, нелюдимый тип, который все никак не может сыскать себе подходящую жену и наконец обзавестись потомством.

Еще выяснилось, что южнее земель Лостанов находится богатый торговый город Мастеров, где в процветают всяческие ремесла и промыслы.

Находится он в ведомстве Короля Гальбо, а управлять им должен наместник из Королевских Рыцарей, некто де Маликор, но сей господин уже давненько пребывает в военном походе во славу Его Величества, а городом в его отсутствие заведует почтенный Бургомистр, избранный на городском совете.

Сам же Король проживает еще южнее и довольно далеко от Лоста, к величайшей радости сельчан, поскольку короли вместе со своей свитой очень прожорливы и вокруг них вечно плетутся разнообразные интриги и опасные заварушки. Карам перенес все это на своей шкуре, поскольку сам когда-то был на войне и едва не потерял ногу.

Городишки помельче и богатые села также обильно разбросаны в землях Лостанов, местные жители не голодают, эпидемий и неурожаев давно не случалось, вообще Катя осталась довольна экономической и политической обстановкой в регионе собственного «попадания».

Она начала увлеченно расспрашивать дальше… И чем словоохотливее становился ее собеседник, отведав свежей ароматной стряпни, тем более интересные вопросы задавала ему любопытная гостья. Некоторые из них приводили Карама в полнейшее замешательство.

– А водятся ли у вас драконы?

– О таких тварях не слыхал, но вот в низовьях Роси – вот там, говорят, обитают люди, способные превращаться в крылатых змеев и летать по небу, их поселение называется Гнездовье, и правит им очень воинственный рыцарь. Его даже Король на помощь приглашал, когда чудовища на нас напали…

– Какие еще чудовища? – обомлела Катя.

– Да-а я сам не видел, может, и слухи… – с явной неохотой продолжил Карам, – на южных границах Дэриланд раскинулся непроезжий дремучий лес. И кто там только не обитает, всяких гадов тьма-тьмущая… даже говорить тебе не стоит, уж такое тварье, упасите Милостивые Боги, вовек не видать, не слыхать.

– Но, теперь-то все тихо на заставх? – уточнила Катя. – Победили вы… то есть мы тех гадов, я, к сожалению, пропустила уроки… матушка велела закручивать перцы и резать баклажаны на икру.

– Затихли они в своей дикой чаще, а то девиц наших им подавай – своих-то напрочь замучили…

– Ритуальное жертвоприношение? Ой, неужели каннибализм…

– Вот уж не знаю, а если б и знал чего, так достойной госпоже и вовсе о том говорить не следует!

Катя поморгала смущенно, потупив синие очи. Конечно-конечно, пусть местные считают ее приличной барышней, хотя это выражение больше подходило бы для царской России позапрошлого века. Эх, не могла же она в к Александру Сергеевичу в Михайловское угодить. А там и Болдинскую осень можно было бы вдвоем скоротать. Неведомые силы распорядились иначе… выслали на чужбину в мрачные времена.

Разговор плавно перешел на соседей Лостанов с востока. И там, оказывается, хватало своих легенд с явным мистическим оттенком.

Так, например, на северо-восток от Лосты начинаются пологие горные хребты, что окружают спрятанную за перевалами Сумрачную долину. И это одно из самых суровых мест в Дэриланд. Никто из многочисленных знакомых Карама никогда не бывали во владениях Демона вечной ночи.

Слушала Катя учителя и не знала, надо ли верить в страшные россказни или разумнее счесть их за предания для любопытной малышни.

«Как бы мне поскорее отсюда выбраться, как бы вернуться домой подобру-поздорову… Родители, наверно, поседели с горя, ищут меня с полицией, прочесывают леса и болота… Мамочка, бедная, переживает!»

Внезапно глаза наполнились слезами, Катя быстро поблагодарила собеседника и, распрощавшись, побежала к своей пекарне.

А уж дел-то на крестьянском подворье всегда невпроворот. Тем более, что хозяйку Миру все берегли, с тревогой следя за состоянием будущей матери. Вернувшись к домашним заботам, Катя обнаружила, что единственный наемный работник – пожилой мужчина занят ремонтом телеги, а хозяин месит тесто для вечерней выпечки.

Арита обучала Грейту рукоделию и Катя, чтобы избежать скучного сидения за иглой, схватила ведро и помчалась к колодцу, который располагался на небольшой площади с другой стороны улицы.

Полдень стоял жаркий и вокруг не было ни души, все жители по своим усадебкам, кто от работы отдыхал, а кто и наоборот, только за нее взялся.

Приложив некоторые усилия, Катя зачерпнула воду и поставила тяжелое ведро на каменную кладку колодца. Не успела она дух перевести, как позади послышалось четкое цоканье копыт и легкий посвист всадника.

Катя с недоумением оглянулась – за две недели, что она проживала в Лосте, ей еще не приходилось видеть человека верхом на лошади, местные обычно ездили в простеньких надежных телегах, а то все больше пешком передвигались.

Вскоре рядом с колодцем приостановился абсолютно белый конь с богатой сбруей, а на нем восседал темноволосый смуглый мужчина в черно-зеленом одеянии. Катя во все глаза смотрела на незнакомца, да и животное явно заслуживало внимания. А уж как контрастно смотрелись они вместе – черное на белом…

– Не дашь ли ты мне напиться, девица?

Этот простой вопрос, заданный глуховатым голосом, почему-то заставил ее вздрогнуть.

– А-а-а… да, да, конечно, сейчас!

Она даже улыбнулась, досадуя на свою нерасторопность и смущение.

«Ну, надо же! Засмотрелась на дяденьку в сапогах до колена… посреди лета… меховая накидка еще, и как только ему не жарко во всей амуниции?»

Катя зачерпнула из ведра воду деревянным ковшом, что висел на балке колодца специально для подобных целей, и попыталась передать всаднику.

Едва она приблизилась к «милой лошадке», как животное диковато всхрапнуло и так дернуло головой в ее сторону, что Катя мигом отпрянула назад. Хотя она и выросла в деревне, но опыта общения со вздорными жеребцами у нее не было. Другое дело кролики или котята.

Мужчина усмехнулся, прищурившись:

– Не бойся, Кор тебя не укусит. Он понимает, что ты подходишь с добрыми намерениями.

– Зачем тогда так пугать?

– Это было всего лишь приветствие!

– Простите, сэр, но лошадиный язык мне не знаком!

– Как ты меня назвала?

– М-м-м… Господин? Так будет правильно? – уточнила Катя, стараясь вести вежливую беседу.

Холеный Кор нетерпеливо переступал передними ногами в темных «носочках», явно скучал. А вот его владелец был всерьез заинтригован. Не торопясь он спешился и, придерживая коня под уздцы, приблизился к девушке. Катя с легким поклоном передала ему воду и смирно сложила руки на поясе, решив дождаться посудину обратно. Но мужчина явно не торопился…

– Ты здесь недавно. Ты вообще не из этих мест. Выглядишь иначе да и говоришь чудно. Но мне кажется, я тебя уже где-то прежде встречал. И даже совсем недавно.

Он все-таки отхлебнул из ковша, а затем с невозмутимым видом сунул его прямо к морде собственного коня.

– Что вы делаете, это же не гигиенично! – не сдержалась Катя и даже сделала красноречивый жест, будто собиралась отнять ковш.

– А что я такого делаю? – искренне удивился мужчина, переведя на нее выразительный взгляд своих серых глаз.

– Вообще-то из этой бадейки люди пьют, а не животные, и по санитарным нормам… «кому я это все объясняю, что этот феодал может знать о вредоносных бактериях – темнота и мракобесие, а еще сказочный мир!»

Катя только горестно вздохнула и обожгла невежу сердитым взглядом, на который немедленно получила словесный ответ:

– Выходит, что и мне отсюда пить нельзя. Жаль… хороша студеная водица, да уж очень строгая девица!

Незнакомец пренебрежительно хмыкнул, сунул ковш обратно в Катины руки и с завидной грацией вскочил на коня, напоследок так сурово глянув вокруг, что даже бойкий петух тетушки Нермы подавился сочным червяком, а ленивый боров медника Тальма пустил пузыри в придорожной луже.

Катя вытерла вспотевший лоб краешком платка и поправила за ухо прядку волос, выбившуюся из пучка на макушке.

«М-да… сразу видно, что это местный воротила аграрного сектора! Крестьян эксплуатирует, землями владеет, наложниц держит целый гарем из пригожих служаночек».

«И ведь даже не молод и не красив – лицо хмурое, холодное, глаза словно льдинки, а под коркой льда пляшут искорки золотистые… И когда я все успела рассмотреть, вот досада! Не хватало мне еще на местных олигархов пялиться!»

Встречей Катя была весьма недовольна, но и без нее хватало забот. Например, надо помочь Баргу с имбирными пряниками, поступил свадебный заказ из соседней деревни, да еще она вызвалась напечь пирожков по маминому рецепту – невероятное объеденье. Грейта хоть и была дочкой пекаря, но больше любила шить, чем стоять у жаркой печи.

– Сынка бы мне даровали Боги под старость, – вздыхал Барг, с надеждой глядя на объемный животик супруги.

Через месяца два – полтора Мира должна будет разрешиться от тяжкого бремени. Как оно будет на сей раз…

Не успела Катя закончить свою стряпню, как к ней обратилась бабушка Арита:

– Милая наша Катрин, попрошу тебя об одной услуге. Самой бы надо совершить, да сил вовсе нет для прогулки. Не сбегаешь ли ты в рощу? Я приготовила амулеты из особых трав и камней, добавь еще свои пирожки и будет доброе кушанье для Богов Локмора. Нужно оставить подношение у самого высокого старого дуба на поляне, – там, где мы встретились с тобой, помнишь?

Катино сердечко затрепетало. Еще бы ей не помнить первый день своего появления в Дэриланд. Первые минуты растерянности и страха… полнейшего непонимания, где она находится, и как ей вернуться домой.

– Конечно, я все сделаю, бабушка!

Вскоре Катюша собрала узелок с дарами и направилась в сторону заповедной дубравы. Теперь девушка мало чем отличалась от прочих молодых селянок, ведь одевалась Катя в простое домотканое платье, которое предложила ей Грейта из своих немудрящих запасов.

Правда, благодаря тому, что новая подруга любила вышивать, то и серое Катюшино платье в виде длинной рубахи по рукавам и у ворота было украшено причудливыми узорами из красных ниток. Катерина никогда особо не была привередлива в одежде, было бы чем прикрыться. На мужское внимание девушка и вовсе здесь не рассчитывала, живой бы остаться в отсутствии самых необходимых средства гигиены и привычных лекарств.

Но хотя сама девушка на мужчин и не смотрела, некоторые молодые парни в Лосте на нее поглядывали с большим интересом. Как бы Катя не куталась и не пряталась в мрачные одежки, как бы не заплетала туго свои золотистые косы – истинный бриллиант и в грязи заблестит.

Особенно приглянулась новая поселянка каменщику Сарху. Жил парень пока в доме родителей, но уже готов был отделяться, потому как сам был с довольно неглупой головой и крепкими руками. Да и возраст пришел свое гнездо вить. Однако Сарх жениться не спешил, хотя девиц достойных ему в невесты готовых было хоть отбавляй.

– Семейной жизнью я еще наживусь вдоволь, надо бы погулять напоследок!

И тут появилась в поле его острого зрения «чужеземка Катарина», по всему видать девка – перестарка, уже не первой свежести, потрепанная, наверняка, раз от своей родни сбежала. Уж не от великого ли позора пряталась?

Который день присматривался Сарх к пригожей девице. Вот к местному грамотею побежала, не иначе как будет просить составить его письмецо с просьбой о прощении перед родичами.

Потом еще замечал ее Сарх у колодца, на общем дворе и в пекарне. Местные жители сначала держались настороженно, но Катя всем приветливо улыбалась и вела себя скромно, и с таким сдержанным достоинством, что слухи и сплетни постепенно пошли на убыль.

Но ведь Сарха не проведешь… Что-то не то было с этой девкой простоволосой, уж больно свободно она себя вела, почти дерзко порой. Ходила прямо, ни перед кем спины не гнула и очей не опускала, даже говор у нее был другой – быстрый и уверенный. А уж взгляд… раз поймал его Сарх на себе, как и дружелюбную улыбку. Поймал, да и сам попался – забыть уже не мог.

«Да кто она такая? Откуда взялась? Была бы и впрямь высокого рода, так разве жила бы среди простолюдинов… У пекаря хоть и сытно пристроилась, но прислуживать-то ей некому, да и сама целыми днями в работе. Вон вчера пока шла к колодцу, все на пальцы дула, говорит о противень раскаленный обожглась… Тоже мне, благородная дама!

Не-ет, видать, есть в ней какой-то изъян, раз такая красавица до сих пор никому в жены не подошла! Мне за ней бегать, конечно, не пристало, но вот позабавиться на травке луговой вдали от чужих глаз, может быть, она и сама не прочь…»

Обо всем этом раздумывал про себя Сарх, возвращаясь из каменоломни обратно в поселок, как вдруг увидел на тропинке перед собой ту самую девицу, что уже начинала ему сниться.

Катя тоже увидела знакомое симпатичное лицо селянина, приветливо помахала парню рукой еще издалека.

– Куда это ты направляешься? Не боишься бродить по нашим местам одна?

– Так чего бояться, бабушка сказала – разбойники здесь не водятся, дикие звери не нападают…

– Люди тоже разные бывают… – уклончиво пробормотал Сарх, едва скрывая восхищение. Сейчас, вблизи, освещенная солнечными лучами Катарина показалась ему совершенной красоткой.

– Давай-ка, я тебя провожу!

– Что ты, не нужно! Я иду в Локмор, мне нужно передать угощение Спящим Богам.

Катя чуть было не сказала – «вашим Богам», да вовремя опомнилась. К тонкому миру Духов здесь относились серьезно, помимо Больших и Грозных Богов в каждом доме чтили также «маленьких хозяев».

«Ну, совсем, как домовых на Руси-матушке!» – умилялась Катя, слушая таинственный шепот Грейты во время их обычных бесед перед сном.

– Я могу тебя проводить, я никуда не спешу! – торопливо пробормотал Сарх.

Его кровь просто вскипела при мысли о том, что скоро они останутся наедине под густым пологом дубравы. Уж тогда-то парень сможет убедить ее раскрыть все свои тайны. А потом ничто не помешает им встречаться, и если Катрин будет с ним ласкова, Сарх даже готов дарить ей маленькие безделушки в подарок. Правда, о женитьбе не может быть и речи! Родители никогда не позволят ему взять в жены бесприданницу с темным прошлым, да еще одного возраста с ним, когда вокруг немало молоденьких невинных девчушек, чьи родичи скопили полные сундуки добра для будущего зятя.

Но вот Кате вовсе не нужны были сейчас провожатые, девушка всерьез хотела очень тщательно изучить поляну возле дуба на предмет наличия какого-нибудь «портала» в двадцать первый век, в родимую Березовку.

Свидетели из Лоста ей в этом кропотливом деле уж точно не требовались, но мускулистый каменщик не отставал. Сарх на полном серьезе начал вдруг расписывать свою великую щедрость и доброту, готовность всегда прийти на помощь всем обиженным и угнетенным.

Катя его почти не слушала, раздумывая, как бы половчее отделаться от надоедливого кавалера. Тем временем они уже вместе вступили в дубраву, где она сразу же замерла в священном трепете, в то время как Сарха, напротив, обуревали весьма земные интересы.

Не успела Катя благоговейно выложить перед заветным дубом свои немудрящие подношения, мысленно изложить просьбы и чаяния всей семьи пекаря Барга, как молодой провожатый взял ее за руку:

– Вот мы, наконец, остались одни. И в укромном месте! Никто нам не помешает.

Такое простодушное заявление сперва Катю даже позабавило, а потом она немного расстроилась, решив, что парень будет объясняться ей в любви, и придется подыскивать вежливые слова для отказа. Святая простота! Каменщик даже и не думал начинать цветистых речей, краснея от волнения и заикаясь при виде девичьих прелестей.

Сарх просто прижал «чужеземку» к себе и попытался сразу же поцеловать в губы. Катя опешила на доли секунды, а потом начала царапаться и вырываться из держащих ее крепких рук с решимостью лесной кошки. А Сарх начал посмеиваться, все более распаляясь:

– Дурочка, прекрати биться! Если не я, так другой возьмет, и вовсе с тобой церемониться не станет. Всем у нас ясно, что ты уже испорчена, тебя даже вдовец с кучей детей не примет. Ты здесь чужая, неужели еще не поняла?

От такой откровенной грубости Катя едва не разрыдалась, сил сопротивляться у нее почти не осталось. Да и где ей было совладать с мужчиной, что каждый день ворочает тяжеленные каменные глыбы.

Сарх яростно целовал ее лицо и шею, а она только пыталась увернуться и не позволить ему коснуться своих губ. Катю отчаянно мутило от запахов лука и терпкого мужского пота, исходивших от парня. А тот, наконец, почувствовав, что жертва полностью в его власти, едва ли не бросил Катю на поляну и навалился сверху, задирая подол женского платья.

– Милые Боги Локмора, защитите! – едва успела выдохнуть она, даже не осознавая, что выкрикнула эти слова вслух.

Где-то наверху, в кроне развесистого могучего дерева зашелестела листва, потом раздалось надсадное карканье ворон. Катя из последних сил пыталась оттолкнуть от себя тяжелое тело каменщика, но вдруг за его спиной раздалось грозное рычание.

Сарх немедленно перекатился в сторону и поднялся на колени, а Катя со слезами на глазах поправила платье и с размаху залепила парню оплеуху, тут же отбив себе руку о его железную скулу. Это новое огорчение заставило ее просто взвыть.

Потом Катя прижала ушибленную ладошку к груди и разревелась, как маленькая, сидя на поляне под дубом. Она даже не обратила внимание, что Сарх на четвереньках сначала, а потом выпрямившись в полный рост побежал прочь. И ведь Катя даже не видела серую тень, что метнулась за ним следом.

Было очень-очень обидно и больно. Она-то искренне думала, что в деревне ее хотя бы немного уважают, относятся дружелюбно, а оказалось, гадости за спиной говорят. А в чем же она виновата? Что замуж не вышла в пятнадцать лет и не нарожала еще кучу детей? Теперь бы точно сидела в Березовке своей, младшенького нянчила, пока старшие делают уроки.

А, может, в этом-то и есть самое настоящее женское счастье? Семья, дом и дети… Так, ведь надо сначала будущим деткам папу хорошего найти. А это уже не так просто. Вот хотя бы, как у нее с Витенькой все получилось… Из-за него Катя и на болото сбежала. Всю жизнь ей этот Витька поломал! Так хотя бы сам счастлив был… И все-таки желала ему добра. Пусть даже с другой.

Вот немного успокоилась Катя, вытерла слезы и тут же обратила внимание на зловещую тишину вокруг. Огляделась, невольно задерживая дыхание, и вздрогнула – в двух шагах сбоку от нее лежал волк. Настоящий огромный волк, теперь-то она ни за что бы его с собакой не спутала.

Смирнова медленно поднялась на колени и попыталась трезво оценить масштаб новой опасности. А этот самый «масштаб» лежал себе довольно смирно, положив голову на лапы, и внимательно разглядывал испуганную девицу.

Осознав, что хищник не собирается нападать, Катя снова погладила свою руку и даже на нее подула, утишая боль. И тогда Волк тихо встал с явным намерением приблизиться к ней.

– Нет, нет, нет, уж будь добр лежать там, где лежишь, – срывающимся голосом проговорила Катя.

– Ко мне подходить не надо, мне и так уже весело с самого утра… У вас тут не страна, а, судя по разговорам, какое-то убежище всяких Фантастических тварей, прямо как в книжке Джоан Роулинг – демоны и змеи крылатые, вампиры и оборотни, я уже ничему не удивлюсь. Приличного человека-то встретить, раз – два и обчелся, зато уроды всякие – просто на каждом шагу!

Потом девушка кое-чего тоже сообразила и продолжила, обращаясь к Зверю, что теперь уже находился почти перед ней, чутко поводя ушами и зачем-то принюхиваясь:

– Ты его прогнал? Вот же молодец! Не иначе тебя здешние Боги послали! Наконец-то проснулись! Пора уже было вмешаться, когда в их священной роще такое хамство происходит!

Возмущенная до глубины души, Катя сейчас была способна даже на критику в адрес Высших сил. Между тем Волк подошел совсем близко и прикоснулся прохладным влажным носом к ее руке, а потом вдруг лизнул то самое ушибленное место, что все еще немного горело.

И тогда Катя совсем растерялась и расчувствовалась:

– Ну, ладно, хороший, хороший! Я не буду ворчать, ты вовремя пришел. Еще бы подсказал мне, как домой вернуться, нашел бы мне лазейку обратно. Ну, поищи, пожалуйста, сам же видишь, мне здесь не место, я для них – чужая и испорченная, меня любой обидеть может.

Катя снова приготовилась плакать, уж очень она испугалась предстоящего насилия, которого едва удалось избежать, и так она сейчас заскучала по родным, что и словами не передать. В деревню ей возвращаться совершенно не хотелось, а больше идти было некуда.

Солнце уже оседало к горизонту, не ночевать же в лесу, хоть и заповедном? Тяжело вздыхая, Катя подобрала брошенную корзинку и потихоньку направилась в сторону селения. Волк издали проводил ее до границ Локмора и не последовал дальше, но долго-долго наблюдал из дубравы.