Мой судья

23 Глава

Евгений

Я думал, что убью Рому. Вот прямо на месте прикончу собственными руками. Но меня волновало больше всего ее состояние. А оно у нее совсем плачевное. И так слишком много навалилось, еще и Рома. Плачет, а мне ее жалко. Хочется прижать к сильному плечу, успокоить и никогда больше не отпускать. Сын догадался о моих чувствах к Майе. Это не плохо, но и не хорошо. Я сразу же направился на кухню, что бы приготовить ужин и накормить свою девочку. Свою девочку? Да, влюбился я не на шутку.

С Ромой у нас будет очень серьезный разговор. Пусть оставит Майю в покое. Я не хочу идти против сына, не хочу. Он еще молод и не понимает многих вещей в отличии от меня. Более опытного не только в отношениях с женщинами, но и жизни в целом.

Пробыв около получаса на кухне за готовкой простого овощного салатика и омлета вернулся к Майе. Она спала уже. Не дождалась вкусного и сытного ужина. На нервах девочка сразу же заснула.

Закуталась в одеяло, свернувшись калачиком. Такая милая, не вижу, но чувствую как слегка посапывает.

Будить ее нет смысла, а вот есть смысл взять себя в руки и принять холодный душ, потому что оголенная ножка Майи действует на меня не совсем нормальным образом, которую она сейчас вытянула из под одеяла и перевернулась на спину.

Поставил поднос с нашим несостоявшимся ужином и вином на тумбочку, сам же аккуратно присел на край кровати. Не хотел зацепить ее и разбудить, но получилось, как раз все наоборот.

— Я заснула, — проговорила спросонья пчелка, когда открыла глазки и посмотрела на меня своим пронзающим взглядом. Этот взгляд свалил меня при первой нашей встречи и продолжает сносить крышу и дальше.

— Будешь ужинать?

— Омлет и салат?

— Да, я просто не хотел заморачиваться и приготовил все на быструю руку.

— Я омлет делаю за пять минут и одновременно с этим нарезаю салат.

— Я давно сам себе не готовил. Утратил навыки. На самом же деле я отличный повар.

— Судья — повар? Такое бывает? — произносит с улыбкой на лице и я понимаю, что она немного, но успокоилась.

— Бывает. Налить тебе вина? Или ты предпочитаешь что-то другое?

— Я не хочу пить. Мы так и не обсудили все детали операции, в которую ты хочешь меня втянуть.

— Давай завтра об этом поговорим.

— Евгений Николаевич, я не люблю откладывать на завтра.

— Я не вижу целесообразным сейчас вообще поднимать эту тему. Для меня в приоритете твое спокойствие.

— А для меня в приоритете, чтобы вы наконец-то избавили меня от вашего сына.

— Я понимаю, я поговорю.

— Он все равно не оставит меня в покое. Вообще считает, что мы с вами любовники. Это надо же!

— Пусть считает, — все же беру в руку бокал, в другой держу бутылку с красным, сухим.

— А я не хочу. Мы друзья, так ведь? Должны выручать друг друга, подставляться, стелиться перед другими, да?

Наш разговор становится не совсем приятным. Чего она добивается? Очередного моего срыва? Или что бы я уже на примере показал свое настоящее отношение и желание? Чего, твою мать?

Сам выпиваю вино. Но не наливаю в бокал, а с бутылки. Да так, чтобы не один глоток, а половину сразу.

— Решили напиться в моем доме? Знаете, не перевариваю пьяных мужиков. Откашливаюсь, смотрю на нее, а она ухмыляется. Издевается, дрянь красивая.

— Доиграешься, пчелка. Ой, доиграешься.

— Я не боюсь вас.

Делаю последние глотки и ставлю бутылку на пол. Резко стягиваю одеяло с Майи.

— Отпустите, — пытается выдернуть, но не получается.

— Отпусти, Женя. Я ведь твой друг. К чему весь этот официоз, Майя?

Смотрит на меня не испуганно, нет. А с вызовом.

Что же ты мне сделаешь, Женя? Ты же не можешь показать настоящего себя и выпустить внутреннего демона наружу.

— Я не дружу с мужчинами. Они все кабели.

— А я особый вид мужика.

— Неужели?

— ХВАТИТ!

Я уже лежу на ней, сдавливаю руками ее такое красивое и стройное тело. Она пытается вырываться, но ровно до того момента, пока я не целую тра*ая ее рот своим языком. И сегодня она будет моей. Уже не дам заднюю и не позволю ей. Нет. Хватит игр. Надо уже получать настоящее удовольствие. Она еще не знает, от чего так долго отказывалась. Для кого себя берегла и берегла ли? Этот диссонанс сведет меня с ума. Но убедится на самом деле невинна ли Майя или нет я смогу лично. Совсем скоро.

Майя

Меня разбудило его появление. Я не спала, делала вид, боялась открыть глаза. Спящую он бы точно меня не тронул была уверена на все сто процентов. Но тело затекло и я захотела выпрямиться. Мой дьявол — искуситель сидел на краю кровати и разглядывал меня, как диковинную зверушку или же желанную добычу.

Предложил мне поужинать и выпить, но я любезно отказалась. Понимала, нет, на подсознательном уровне чувствовала, что сегодняшняя ночь не закончится для нас просто так.

Изначально все не было просто. Мне нравится он, мне нравится то, как он смотрит, как целует, даже когда кричит или злится на меня. Мне все нравится в нем.

Люблю с ним спорить. И сейчас, когда он рядом забываю о плохом. Есть в данный момент только он и я. О смерти Лизки, о неприятном разговоре с Ромой, о том, что меня могут посадить за решетку. Обо всем рядом с ним. Но есть сомнения в том, что я ему нужна. Нужна, не просто как наживка для того что бы поквитаться со своим обидчиком или кем он там ему приходится.

Женя реагирует остро. Не хочет обсуждать эту тему, а я настаиваю. Между нами снова вспыхивает конфликт и вместе с этим разгорается настоящий пожар.

Поцелуй, который с каждой секундой становится более глубоким и его бесстыжие ласки. Я не хочу больше сопротивляться.

Горячее дыхание опаляет шею, пока его крепкие ладони касаются моей талии, проникнув под свитер и нежно поглаживают животик, не переставая ни на миг целовать меня, яростно поглощать и пить мое дыхание вместе со всхлипами.

Меня бросает в дрожь, я горю в его объятиях и боюсь, что смогу сгореть заживо. Никогда еще в жизни так сильно не влюблялась.

Он был моим врагом, человеком, который хотел стереть в порошок мою жизнь, даже где — то в подкорках сознания закрадывалась мысль, что Женя причастен к падению Лизы. Что таким образом решил меня подставить и отомстить. Но разве это так? Разве он бы сейчас сидел здесь со мной? Пытался бы успокоить и предпринять шаги, чтобы спасти от тюрьмы? Не думаю. Он бы просто радовался сидя дома или где-то в другом местечке, но не рядом.

Задышала чаще, когда холодные пальцы уже прошлись по выемке пупка и опустились ниже, под резинку штанов. Запретная зона всегда была для остальных парней, но ему я готова отдаться — целиком и полностью. Отдаться во власть.

— Хочу тебя, очень сильно хочу. Подыхаю, как хочу оказаться в тебе, глубоко похоронив свой каменный член, — прохрипел признание на ушко, когда оторвался от моих губ.

Застонала, когда вторая рука поднялась выше, и сдавила вместе с соском мою грудь.

— А ты хочешь меня, сладкая пчелка?

Мое тело отзывалось. Всю колотило под ним. Кожа горела и одновременно с этим покрывалась мурашками. Не от холода, а от безумных чувств смешанных вместе с переживаниями. Он станет моим первым мужчиной.

— Расслабься, Майя. Я не сделаю тебе больно. Буду очень аккуратным.

Он знает, что я девственница.

Рука, ласкающая мой живот уже пробралась окончательно под резинку штанов вместе с трусиками. Судья нажимал на какие-то запретные точки от чего я выгибалась и подставлялась еще сильнее. Что он творит? Почему я так отзываюсь?

Он бесспорно опытный мужчина. Тяжело дышит, уже чуть ли весь не покрылся потом.

Всхлипнула, когда он погрузил в меня один палец.

— Узкая и уже влажная. Хочешь меня, да.

Не спрашивал, а утверждал. Хочешь!