Моя крушить! Том 1-2

Глава 38 Актером быть хорошо, а летчиком лучше

— Э-э, я уж думал, что это летающая дрянь, которую у нэгров видели! — облегченно выдохнул Трах-Бабах.

— Ты о чем?

— Да орки рассказывали… У этих черных еще и летуны есть. Огромные летучие мыши-драконы, дышащие огнем и дымом.

— Во зеленый загнул, а! — расхохотался Лектор. — Летучие мыши-драконы. А бешеного котопса у них случайно нет?

— Тихо! — проворчал Керн, глядя на то, что творилось в воздухе.

И верно, там было на что посмотреть. То, что было принято за летающего противника, оказалось… очень странным летательным аппаратом, зависшим над их лагерем.

Состоял аппарат из небольшого, вытянутого по горизонтали каркаса из каких-то труб, смахивающих на толстые бамбуковые стебли. Он крепился под раму, типа крыльев, из такого же материала, только тоньше. Все это было обтянуто то ли кожей, то ли парусиной и принимало форму крыльев какого-то птеродактиля. А над всем этим недоразумением, с двух сторон крепились паровые двигатели с вращающимися винтами. Из труб, выведенных вниз, то и дело выстреливали облака горячего пара. Одно из них как раз и окатило героев с ног до головы.

— Это что за НЛО? — в горле у Керна пересохло. Пар ощутимо поднял температуру, отчего даже дыхание перехватило.

— Чего сказал? — навострил уши гоблин, услышав новое слово.

— Неопознанный летающий объект. Видел такое уже?

— Не-а. Первый раз наблюдаю, — интенсивно закачал головой гоблин, затем добавил. — Но слышал про них. Это винтолет.

— Чо?

— Винтолет. Гномы у себя такие собирают. Только этот какой-то не такой. Обычно у них один движок, а тут два.

Прямо в этот момент, зависший над ними винтолет, выпустил вниз мощную струю пара. Керн невольно отшатнулся, а гоблин спрятался за его спиной.

— Эй, внизу! — послышалось с корабля. — Вы что тут делаете?

— А кто спрашивает? — заорал тролль.

— Мля! Ори потише, я чуть не оглох, — пожаловался Лектор.

— Захожу на посадку. Без глупостей, а то испепелю! — прилетело сверху.

Винтолет издал звук, словно это был турбовинтовой бомбардировщик, дал что-то похожее на неправильный вираж, а затем почти камнем упал вниз. Тролль с гоблином глазом моргнуть не успели, как этот летательный аппарат уже опустился на лыжи. Движки тут же затихли, винты перестали вращаться.

Одна из бамбуковых стенок откинулась в сторону и наружу выпрыгнул голубокожий тощий человечек. В руках он держал довольно солидный огнестрел. Трехствольный.

— Я могу говорить, а могу стрелять! — крикнул он.

— Фи! У меня тоже такой есть! — Трахтенберг, словно ковбой, молниеносно выхватил свой ствол и прокрутил его в руке. Что-то пошло не так — огнестрел неловко вылетел из руки и со звяканьем упал на землю.

— Упс! — пожал плечами зеленый стрелок и виновато посмотрел на напарника.

— Выпендрился? — хмыкнул Керн, но за оружием не полез.

Лектор в его голове молчал, поспешно анализируя обстановку.

— Вы кто? — спросил голубой.

— А ты кто?

— А я первый спросил!

— Вот первый и отвечай! — парировал тролль. Тощий явно не ожидал такого.

— Я Либин-Хан, техмастер второго звена Арталона. — после небольшой паузы, все же ответил голубой. — Вы кто?

— Это урей! — шепнул Трахтенберг. — Арталон, это типа столица их.

— Уреи? Те самые, кого нэгри разгромили? — уточнил Керн.

— Ага… Я Трах-Бабах, главный пиротехник орды. — громко произнес гоблин.

Сказал и сам обалдел — складно получилось. Только по факту, все сказанное чушь. Пиротехником скорее был Бензобах, да и главным гоблин никогда не был. А уж к орде точно никакого отношения не имел. Вообще.

— А ты? — три ствола чуть качнулись в сторону. Голубой Либин-Хан переключился на Керн.

— Маньяк! — коротко цыкнул Керн. Лектор в его голове возмущенно зашипел.

Имена выяснили, но на этом дело застопорилось. Голубой молчал, тролль с гоблином тоже ничего не спрашивали.

Наконец:

— Классная вещь! — пискнул Трахтенберг, указывая на винтолет. — Как назвал?

— «Сокол».

— Тысячелетия? — на автомате вырвалось у Керна.

Лектор сначала притих, а потом откровенно заржал. Тролль, осознав сказанное, тоже захихикал. Трахтенберг посмотрел на него как на идиота.

— Ты чего ржешь?

Либин-Хан молчал, тоже ничего не понимая.

— И почему ты не Хан Соло?

— А это кто?

— Он не знает Хана Соло? — натурально и очень эмоционально выдал Лектор. — Он единственный, кто прошел Дугу Кесселя за двенадцать парсеков. Одиннадцать даже. Ну, писец. А, тьфу. Прости, увлекся.

Керн успокоился, перестал ржать, двинулся к голубому.

— Без глупостей, а то продырявлю! — предупредил тот, выпучив глазащи.

— Спокойно, мы тебе не враги! — тролль показал, что у него в руках нет оружия, а сам он не имеет дурных намерений. — А даже совсем наоборот. Мы с напарником выполняем важную миссию, собираем альянс для борьбы с войсками темного Властелина. Ты ведь знаешь о ком я, верно?

Летчик вздрогнул. Опустил ствол.

— Знаю. Но какое троллям до этого дело? И уж тем более гоблинам.

— Орду, с которой ваша раса воевала много лет, уже разгромили! — продолжил Керн. — Если не объединится сейчас, вырежут всех. Мы уже заключили союз с гномами и ограми. Договарваемся с кентаврами. Ну и ищем новых союзников, идем к сатирам.

Керн блефовал. Скорее всего, ни Барриса, ни Бензобах еще не успели добраться до гномов. Но зато аргумент для дальнейшего разговора серьезный.

Голубой замер, переваривая информацию. Пока тот думал, Керн успел его рассмотреть поподробнее. В общем-то, он был похож на гуманоида — глаза огромные, черные. Зубы мелкие, носа почти не видно. Ушей тоже нет. На голове что-то похожее на жесткую щетину. Физически развит не очень хорошо, хотя сам жилистый. Плеч почти нет, шея плавно переходило в туловище, что выглядело странно. Блин, и как здоровенные и физически развитые орки, в своей многолетней войне, не смогли победить вот этих?

— К сатирам, значит? — Либин-Хан наконец-то опустил свой огнестрел, а затем и вовсе ловко закинул его за спину. — Можете не пытаться, это бесполезно. Я уже был у них примерно с той же целью. Как только мы начали проигрывать врагу, мои командиры отправили винтолеты с дипломатами ко всем расам Лианора, попросили помощи. Но из десяти машин, только мой «Сокол» смог прорваться через магическую завесу в горах. К сожалению, дипломат погиб и я остался один. Ну и переговоры ничем не закончились.

— Что еще за завеса?

— Маги темного Властелина постарались. Никто и ничего просто не могло через нее пробиться. А я смог.

— И?

— Что и? Сатирам союзы не нужны, их земли далеко отсюда. Меня выслушали, но не поверили. Они уверены, что до них беда не дойдет. А если это все же произойдет, они будут защищаться сами.

— Ага, конечно, — цыкнул Керн, вспомнив, как упертый сатир схватился с гномом. Оба нелепо погибли, а сам тролль получил свободу.

— Не-е, все получится. У нас есть… это, как его… Тьфу, слово забыл. — отругал себя Трахтенберг. — А! Вот! У нас есть аргумент, который заставит их… передумать. Да, точно.

— Только у нас транспорта нет, а до их земель далеко. — явно намекая на проблемы с транспортом, сказал Керн. — Да и с навигацией не очень.

Либин-Хан задумался, почесал костлявыми пальцами свою щетину на затылке.

— Ну, могу подкинуть.

— Ты очень щедр! — расплылся в улыбке тролль и зачем-то погладил Трахтенберга по голове. — Вместе веселее! Ну, куда грузиться?

— Туда! — голубой тоже улыбнулся и ткнул рукой на открытую дверь.

— Ну и пасть! — хмыкнул Лектор, увидев улыбающегося урея. — Жуткое зрелище. Прям как у хищника.

Загрузились быстро. Внутри летающей машины было хоть и тесновато, но удобно.

Вообще, винтолет «Сокол» оказался мощной машиной, хотя со стороны казался грудой дерева, скрепленного с помощью кожаной изоленты и какой-то там матери. Паровые движки работали не просто так, а явно с применением какой-то хитрой магии народа уреев. Обычно, такие технологии держат в секрете.

Трюм корабля был забит разнообразным, разобранным на части оружием, какими-то ящиками.

Любопытный Трах-Бабах уже решил заглянуть в один из них, но Либин-Хан сразу предупредил, чтобы они ничего не трогали. Голубой прыгнул в кресло пилота, защелкал какими-то ручками, кнопками. От зависти гоблин впал в депрессию — его «Небздящий» тоже был по-своему уникальным и зеленому барыге очень хотелось отыскать его и снова поднять в воздух.

Винтолет загудел, завибрировал. Довольно жестко взмыл в воздух, сделал круг и устремился вперед…

Голубокожий лениво управлял «Соколом», затем, словно что-то вспомнив, резко обернулся к троллю.

— Что? — удивился тот, выпучив глаза. — За проезд не передали?

— Мы пользуемся популярностью!

— А ты в курсе, что нам и название дали? — поинтересовался довольный Бензобах, с остервенением жуя кукурузную лепешку, запивая ее вином. Теперь у них было много средств, по крайней мере, на еду точно.

— Какое? — уточнил я, громко чавкая. — Воющие идиоты?

— Нет, — скривился гоблин. — Оркштайн! Это как раммштайн, только оркштайн. Я случайно им предложил.

Я хмыкнул, бросил небрежный взгляд на кучу склепанных из мусора музыкальных инструментов. Мы дали уже два типа концерта, исполнили десятка полтора песен — слава мгновенно разлетелась по всему «Пзстецу». Оказалось, что караваны, которые уже закупились барахлом и ушли по своим делам, по пути рассказали всем о наших выступлениях. И это всего-то за десять часов.

Параллельно выяснилось — мало нанять проводника. Нужны ездовые животные, еда и оружие. А это требовало еще золота. Все дело в том, что в пустыне орудовали отряды кочевников, которые просто обожали нападать на торговцев. Отсюда и повышенный спрос на услуги и безопасность. Обо всем этот рассказали местные, в паузах между выступлениями.

— И им нравится… м-да. Группа, блин. Бременские музыканты. Да что мне на ухо огр насрал, что тебе. И это творчество их заводит?

— Представь себе, ничего подобного здесь никто и никогда не делал!

— Да-а, за такое в Москве нас бы уже яйцами закидали… Но здесь это типа круто. О, кстати. Что у нас по деньгам?

— Сто восемьдесят семь монет собрали. Еще раз споем и наберем на проводника с транспортом. Сыты, алкоголь есть.

— Только времени мало! — проворчал я. — Со времени нашего убытия из долины прошло полтора дня, а Вестник приказал торопиться. Пес не приходил больше?

— Не-а. Так, что на этот раз будем исполнять? У меня уже варианты заканчиваются.

Вдруг, в хлипкую каморку, где «отдыхали» новоявленные артисты оркштайновцы, заглянул местный «продюсер». Заглянул не просто так, явно что-то хотел.

— Чего надо? — рыкнул я, смерив взглядом рылосвина, одновременно подтягивая к себе кувшин с вином.

— Есть выгодное дело, — тот поставил передо мной кувшин с вином. — В лагерь прибыли важные гости из Гридвина, хотят вас послушать в особой, закрытой обстановке. Платят много. Ну?

— Что ну? — я тут же подтащил кувшин к себе. Понюхал.

— Таких гостей нельзя игнорировать, — неуверенно развел руками продюсер. — Им нужно что-то особенное! Сделаем?

— Сделаем! — хитро усмехнулся Бензобах, жуя мясо. — Когда начинать?

— Через полчаса, — сразу же отозвался свинорыл. — Не больше.

— Договорились. Нам нужно сто монет!

— Но это грабеж! — возмутился рылосвин.

— Ай, не трынди! Сам-то себе сколько берешь? Триста? Триста пятьдесят?

Продюсер тут же потупил глаза, нашел на полу какой-то камешек и принялся его рассматривать.

— Короче, пятачок! Нам, нужно сто монет! — я грохнул кувшином по столу. — И мы исполним хит!

— А что такое хит? — переспросил свин.

— Это самая лучшая песня! Во!

— Ла-адно! — согласился тот, развернулся и вышел из каморки.

— Я смотрю, на тебя вино действует соответствующим образом? — усмехнулся Николай. — Уже требования появились. Ты только не забывай, местные бандерлоги на нас уже зуб точат.

— За то, что мы их славу себе переняли?

— Ага…

Вино я пить перестал, меня и так разнесло самым непредсказуемым образом. Настроение повысилось, появилось ощущение полета. Кажется, вино было непростым…

Моя крушить, моя лома-ать

Моя всегда хотеть пожра-ать

Моя всегда служить вождю-ю

Сейчас вам бошки проломлю-ю!

Естественно горланил я, орочьим басом. В голове все крутилось и вертелось, а меня тошнило. Но петь я не переставал. Рядом Николай бренчал на гитаре, попутно барабаня ногой в барабан.

С помощью магии нам усилили звук, поэтому рев и вой теперь было слышно по всему лагерю, хотя само выступление организовано типа для VIP-персон.

А гостями оказалась пара троллей и сатир. Причем сатир — женщина. Они хлестали вино, жрали какие-то фрукты и слушали нас. Весь их внешний вид был нереально пафосным. Блин. Что в нашем мире, что здесь — все одинаково.

— Слышь, а нашего маньяка среди них случайно нет? — во время паузы спросил Николай, поглядывая на гостей.

— Не, я проверил. Ну, что там следующее на очереди?

— Вдарим позитивом?

— Кхе, кхе… Леди Арк-Хрея желает что-нибудь спокойное, про любовь, — продюсер оказался тут как тут. — Ну?

— Какая леди? — я чуть язык не сломал. — Хрена?

— Хрея… Арк-Хрея.

— А, да не вопрос. Не вопрос!

Фантазер! Ты меня называаа-ла!

Фантазер!

А мы с тобою не пара!

Ты умна

Ты прекрасна, как фея

Ну, а я

Я люблю всё сильнее

Песня раммштайна про маму почему-то их не проняла, и мы решили исполнить что-то побыстрее. Само собой, музыкальное сопровождение было просто отвратительным, но почему-то это никого не смущало.

Следующим на очереди был Газманов.

Ты морячка, я моряк

Ты рыбачка, я рыбак

Ты на суше, я на море

Мы не встретимся никак

— Разве это романтическое? — недоумевал свинорыл, наблюдая за гостями. На мордах троллей, оказавшихся ее телохранителями, отображалось такое, отчего Бензобах визжал еще сильнее.

— Не сцы, щас все будет! — я-то пить перестал, зато теперь гоблин увлекся. На их слабый организм, топливо действовало сильнее, чем на всех остальных. Трахтенбергу вообще алкоголь был противопоказан.

А дальше оркштайн исполнил супер хит, причем на этот раз пел сам Николай:

О боже, какой мужчина, я хочу от тебя сына

И я хочу от тебя дочку. И точка. И точка-а-а!

И как раз вот эта песня, заставила сатириху Арк-Хрею пустить слезу. Вот оно че, Михалыч. Поддатый Бензобах веселился как мог, а мне было стремно. Пока тот горланил и тарабанил ногой в барабан, он еще умудрялся смотреть на меня, отчего мне казалось, будто дочку и сына гоблин хочет от меня. Я невольно вспомнил про нашу ночь с воительницей Ви-Агрой. А еще то, что я не предохранялся. Блин, предки, пощадите! Только орчат мне не хватало…

Потом был ветер с моря дул, кого-то там надул. Все дальнейшее я помнил плохо — в основном старался Бензобах, случайно оказавшийся поклонником Натали и ее творчества.

Когда все закончилось, нас обоих выпроводили на улицу. Золото отдали сразу, причем только после того, как я его затребовал.

Уже стемнело, стало тихо. «Пзстец» готовился к ночи — зажигались факела, охрана ходила туда сюда. Кстати, охрана состояла всего из трех огров, один из которых был нашим знакомым.

Мы с Коляном о чем-то болтали, когда из темноты неожиданно появился собакоголовый Омар.

— Признаюсь, вы меня удивили, — начал тот издалека, постепенно подходя ближе. — Еще никто за десять лет не смог обрести такого успеха. Вам бы в крупных городах выступать, а не вот это вот все. Ладно, я по делу. Золото при вас? Договор в силе?

— Конечно в силе, — я высыпал золотые монеты из сумки прямо на землю. — Вот, почти триста монет. Делай, что обещал! Нам нужно к гномам, ясно?

— Ясно!

— И только попробуй обмануть, я лично найду потом и отомщу! Ясно-понятно?

— Ага! — Омар сгреб золото, ловко распихал его по карманам и подозрительно быстро исчез. Напоследок он крикнул, что ждет нас утром. Про место встречи я почему-то ничего не запомнил. Возможно, он вообще этого не сказал.

А несколько минут спустя, выдавив на двоих еще кувшин вина, когда мы шли к нашему шатру, попали в засаду. Заранее организованную. Со всех сторон к нам полезли непонятные личности, самых разных форм и размеров. Все с оружием и хмурыми мордами.

— Ну чо, музыканты? — из темноты показался гоблин, тролль и два гнома. За ними топтался какой-то непонятный хрен. — Решили нажиться на нашей славе?

— Не хорошо! — вперед вышел бородатый. В темноте еще кто-то был, но я не разглядел толком.

— О, Коля! Смотри, это же гномы! — обрадовался я, совсем не расслышав слов карлика. — Мы их искали, а они сами нас нашли… Ик, уважаемые? У нас к вам дело…

— Тупой орк! Двух слов связать не может! — хмыкнул гном, доставая огнестрел. — Валим их, только тихо! Юез шума и пыли!

На нас накинулись толпой, причем со всех сторон стразу. Еще и сеть накинули. Ох, это было неожиданно…