Моя маленькая Мэри

Грохнула задняя дверь, и в гостиную вошел помянутый Гарри, мрачный донельзя. Я отметила, что очки на нем новые, а постриг его папа, видимо, собственноручно, под машинку.

— Я все сделал, как вы велели, мистер Оук, — произнес он, недружелюбно взглянув на меня.

— «Отец» или «сэр», — сказал папа.

— Мой отец умер, вы же знаете! — тут же набычился Поттер.

— «Вы же знаете, сэр», — машинально поправил тот. — Да, я помню, красивый, веселый, благородный и богатый Джеймс Поттер героически погиб на какой-то кретинской магической войне. А некрасивый, скучный и до недавнего времени бедный простолюдин Эндрю Оук выжил на не менее кретинской маггловской войне. Угадай, сынок, кому повезло больше?

— Я вам не сынок! — выдал Гарри.

— Слава богу, — искренне ответил папа. — Я бы застрелился, если б узнал, что ты мой сын. Но, к счастью, ты мой пасынок, не более того… И все же, думаю, правильное воспитание еще сможет сделать из тебя человека, поэтому, рядовой — два наряда по кухне вне очереди за дерзость.

— Но ведь… — он покосился на меня. — Я и так все время там… А она…

— А Мэри пока отдохнет с дороги, — сказал папа. — Три наряда вне очереди за пререкания. Так что там со снегом? Убран, сложен в правильные кубы и утрамбован? Мне пойти проверить и удостовериться, что это именно кубы, а не косые параллелепипеды?

— Кажется, я еще не закончил… сэр… — буркнул Гарри и удрал.

Кто-то скажет: ну вот, что толку, из одной кабалы в другую… Но, на минуточку, обязанности по дому у нас распределены, а папины «наряды вне очереди» — это способ поощрить одних и наказать других. Нет, я могу пойти и что-то приготовить, но стоять у плиты, когда ноги гудят, хочется упасть и полежать немножко на мягкой кровати… а лучше в горячей ванне… Ужас! И папа это прекрасно понимает.

И потом, он же не Дурсль. В доме жесткий распорядок дня, все по расписанию, поблажки делаются только больным. Но папа никогда не наказывал меня, лишив обеда или там сладкого. У него, как он говорит (уж не знаю, откуда эта фразочка) «война войной, а обед по расписанию». Так что сытым и нормально одетым Гарри будет обязательно, а что он дерзит, не слушается и за это огребает наказание, кто же тут виноват?

— Еще немного, и я его выпорю, — сказал вдруг папа. — Хотя тут очень запущенный случай…

— Ты говорил, что бить детей нельзя, — напомнила я.

— Бить — нельзя, а пороть нужно непременно, — хмыкнул он. — И потом, Мэри, припомни, разве я хоть раз ударил тебя без причины?

— М-м-м… — честно задумалась я. — Нет. Всегда за дело прилетало. Я, правда, обижалась, когда маленькая была и глупая, не понимала ж толком.

— Да, ты ужасно смешно на меня дулась… — Он почесал щеку и столкнул меня с подлокотника. — Мэри, иди мыться! Теперь уже и от меня костром несет!

— Иду, иду… Папа, а Энн где?

— А я ее к сестре отправил погостить… Чтобы не мешала воспитанию наследника, — ядовито улыбнулся он, и я хихикнула.

Что верно, то верно: папа умеет воспитывать собак, детей и женщин, как он сказал Малфою. Наши дворняги, хоть сроду не видали инструктора, намного послушнее и спокойнее породистых соседских собак со всякими там дипломами, потому что учил их папа просто — драл ремнем до визга. Мне тоже перепадало — и рукой, и тем же ремнем… Бывало, он закрывал меня в комнате, чтобы поразмыслила о своем поведении, но — к столу будь любезна пожаловать, а потом вали обратно в темницу. Впрочем, я понятливая, папин характер знаю хорошо, поэтому понимаю, что именно его раздражает, когда к нему лучше вообще не подходить, ну и так далее. (И даже странно, что взрослая Энн за те же одиннадцать лет, что живет с ним, не выучила все его причуды наизусть! Наверно, просто не захотела…)

— Мэри, — остановил меня папа. — Скажи-ка, а это нормально, когда остриженные волосы за ночь отрастают?

— Для волшебника — да, — ответила я, потому что краем уха слышала эту историю. — Это ты про Гарри?

— Ага, — хмыкнул он. — Ну да ничего, я упорный…

— Сколько раз стриг? — поинтересовалась я с любопытством.

— Уже четыре, — ответил папа и улыбнулся.

— Ну, удачи! — сказала я и убежала к себе наверх, отмываться и переодеваться.

Правда, долго отдыхать я не стала, побежала на кухню, посмотреть, что там происходит. Гарри, как выяснилось, мыл посуду, причем с таким выражением лица, будто его заставили драить котел, в котором готовили кашу на весь отряд, в ледяной проруби.

— Не так делаешь, — сказала я, решив ему кое-что подсказать. Брат все-таки…

— Что не так?

— Прежде, чем поставить тарелки в сушку, их надо вытереть.

— А зачем тогда сушка? — вытаращился он на меня.

— Чтобы досохли. Потом их надо еще раз протереть полотенцем, потому что если папа увидит потеки, капли и все такое, придется перемывать заново. — Я посмотрела в раковину. — Никакого мусора в стоке быть не должно, для него помойное ведро есть. И брызг на кафеле — тоже. И кран протри, ты его заляпал.

— А почему бы тебе не помочь? — поинтересовался Поттер.

— Потому что это твои наряды вне очереди, а не мои, — ответила я. — Не переживай, папа суров, но справедлив. Будешь делать все, как положено, он не станет придираться… Кстати, а что у нас на ужин?

— Овощное рагу и телячьи отбивные, — буркнул он.

— Отлично! Много лука не клади, папа его не любит. И мясо не перчи, иначе сам будешь его есть. Всё и сразу. Ну, трудись!..

Поттер проводил меня таким взглядом, что я снова подумала: не иначе, он хочет вернуться к тетушке. Но это зря! Надеюсь, ему хватит мозгов, чтобы понять: папа просто хочет сделать из него дисциплинированного и обязательного человека. Ну а если ради этого в процессе придется пару раз наподдать непонятливому новобранцу… что ж поделаешь!

Поразмыслив, я сбегала к себе, взяла одну из своих любимых книжек — «Звездных рейнджеров» Хайнлайна — и отнесла в комнату Гарри. Там, понимаете ли, один персонаж ужасно напоминает папу. И, опять же, если Поттеру хватит сил дочитать до конца, то он поймет, почему и зачем над ним так измываются…

Вечером к нам снова заявился Малфой-старший. Хорошо еще, после ужина, на него как-то не рассчитывали, а так удалось обойтись традиционным кофе под капельку виски. Нам с Гарри достался чай и пирожные.

— Маггловские походы — это, конечно, ужасно, — разглагольствовал «дядя Люк», — однако не могу не отметить, что Драко они идут на пользу. Отец Теодора тоже поначалу был крайне недоволен, но послушал рассказы сына, посмотрел его воспоминания и согласился, что все организовано очень хорошо, а дети не подвергались никакой опасности. Кстати, Энди, отчего ты не отпустил в поход Гарри?

— Люк, дружище, этот Маугли еще в доме-то не обжился, какие ему походы? — хмыкнул папа. — О нет, только не проси объяснить, кто такой Маугли!

— Не поверишь, но я знаю, — ядовито ответил Малфой. — А ты в курсе, что Киплинг был волшебником, более того, змееустом?

— Гм…

— Да-да! А ты думал, откуда это его знаменитое: «Вы слышите меня, бандерлоги? — Слышим, о великий Каа!» Наслушался в путешествиях! Он самоучка, правда, — добавил он. — Но талантливый. Может, даже и хорошо, что он остался в маггловском мире.

— Может… Люк, ты же не о литературе явился поговорить? — спросил папа.

— Не совсем, — кивнул тот.

— Гарри, иди к себе в комнату, — велел отец. — У нас взрослые разговоры.

— А Мэри… — заикнулся было Поттер.

— Два наряда по кухне за пререкания. Мои приказы не обсуждаются, если ты не забыл, так что живо марш отсюда! Гарри, я сказал — живо, а ты переставляешь ноги, как старая больная черепаха! Мэри разве не объяснила тебе, что по этому дому передвигаются бодрой рысцой?

— Объяснила, пап, — вставила я.

Малфой с умилением наблюдал за семейной сценой.

— Может быть, ты и впрямь сделаешь из него нормального человека, — заметил он, когда Гарри все-таки ушел.

— Не «может быть», а точно сделаю, — фыркнул папа. — Что у тебя нового?

Малфой покосился на меня.

— Мэри знает много, но язык за зубами держать умеет, — сказал отец. — Выкладывай уже. Только заглушку не забудь поставить, шпион ты наш доморощенный!

— Не забуду, — буркнул тот и замолчал. Потом сказал все-таки: — Знаешь, Энди, я поговорил с женой… Одним словом, я готов рискнуть.

— Чем? Деньгами, собой, сыном?

— Всем, — был ответ. — Впрочем, деньги-то я уже начал потихоньку перебрасывать туда, где до них не доберутся. Быстро, сам понимаешь, нельзя, заподозрят неладное… А пока я присмотрел неплохое местечко в тех краях, о которых мы с тобой говорили, скоро выкуплю себе там неплохое поместье. Это не наш мэнор, конечно, но что уж теперь… Зато море рядом, горы красивые, лес, Драко понравится. Тебе я там тоже усадебку присмотрел, неподалеку. Симпатичное бунгало у озера, до нас рукой подать.

— Вот за это спасибо. Я в таких делах плоховато разбираюсь, а тебя не надуешь.

— Верно… Ну а касаемо меня самого… думаю, лучше будет заняться этим, когда переберемся подальше отсюда.

Малфой вдруг ссутулился и словно бы постарел.

— Не хочешь, чтобы тебя увидели калекой, если вдруг дело не заладится? — негромко спросил папа.

— Не хочу. Знаю, что и так можно жить, и волшебный протез сделать не проблема, и Нарцисса меня не бросит, и сын не разлюбит… — тот покачал головой. — Все равно страшно.

— Понимаю, Люк. Поверь, понимаю. Я… многое видел, ты знаешь.

Папа выразительно покосился на меня, и я ретировалась без единого возражения. Понятно, у них теперь будет мужской разговор глубоко заполночь, и мне при нем присутствовать совершенно ни к чему. Выпить папа и сам нальет, а я пойду себе спать…

Судя по тому, что с утра в доме царила мертвая тишина, я угадала верно. Скорее всего, мистер Малфой отбыл к себе в мэнор, а папа дрыхнет. Ну а у меня режим: подъем, зарядка, завтрак… А завтрак должен готовить Гарри, у него еще наряды по кухне остались! Я постучала в его дверь, велела живенько подниматься, одеваться и вставать к плите. Сама же я сунула нос в родительскую спальню: так и есть, отец крепко спал. Ладно, будить его — себе дороже… особенно если посчитать, сколько бутылок осталось в гостиной. Я лучше приберусь пока что.

— Гарри, не шуми, — сказала я полушепотом. — Если папа проснется злым, я нам обоим не завидую. Так что — на цыпочках, и чтобы кухня блестела!

— Угу…

— Блин, ты опять волосы отрастил? — сообразила я.

— Да, а что? — мрачно спросил он.

— А то, что пойдем, я тебя снова постригу, — вздохнула я. — Иначе ты будешь просто брит наголо. И имей в виду — если папа заметит волосок в еде… Выпорет, как пить дать. Он этого не переносит.

Что правда, то правда… Помню, еще в начале первого курса соседка по спальне, Мейбл, спросила:

— Мэри, а почему ты не носишь волосы распущенными? Они у тебя такие густые, красивые…

— Мне так удобнее, — пожала я плечами и продолжила заплетать тугую косу.

Ну не стану же я объяснять, что роскошные завитые локоны полагаются мне только по праздникам? И что появляться на кухне с неприбранными волосами и без косынки строго запрещено? Потому как если в тарелке обнаружится волос… Впрочем, за столом тоже нужно быть аккуратно причесанной, ну, хотя бы собрать шевелюру в хвост или скрутить пучок на затылке, о чем периодически забывает Энн. Ну как можно быть такой непонятливой в ее возрасте? Я и то сразу запомнила… Да и вообще, с заплетенными волосами куда удобнее. Я же не Грейнджер, у которой буйная грива так и развевается!

Еще, помнится, я как-то раз в шутку сказала папе, что нам с Энн надо постричься, как новобранцам, тогда никаких проблем не будет. В ответ я получила тяжелый взгляд и пару фраз, из которых сделала вывод: папа считает, что длинные ухоженные волосы у женщины — это прекрасно, но ровно до тех пор, пока эти самые волосы не оказываются у него в супе. Конечно, если похвастаться нечем, то лучше постричься покороче и не позориться, но раз природа одарила нас с Энн таким богатством, то не надо его портить. Вот поэтому-то, когда мои одноклассницы щеголяли модными стрижками, я заплетала косу. Раньше она была длиннее, до пояса, но я пожаловалась папе, что мне так неудобно ходить в бассейн (коса просто не помещалась под купальную шапочку) и вообще заниматься спортом. А заколоть ее невозможно, слишком тяжелая: шпильки вылетают, заколки ломаются… Тогда только он лично отрезал мне волосы пониже лопаток, а отрезанное сжег. Говорю же, он человек с причудами…

Гарри молча стерпел мою не очень-то умелую стрижку, под моим же чутким руководством перестелил постель (потому что если бы он оставил ее заправленной вот так, точно огреб бы от папы) и отправился готовить завтрак. Ну а я между делом прибралась в гостиной, вытерла пыль, отполировала столик, на который вчера явно что-то пролили, пылесосить, правда, не стала — шуметь не стоило. Потом разобрала накопившееся белье, зарядила стиральную машинку — она работает достаточно тихо, папа на нее не реагирует… Передохнула, выпила чаю с тостами и ушла на улицу: надо было почистить дорожку от снега.

Папа, что было ожидаемо, проснулся ближе к обеду, выпил подряд три кружки крепчайшего кофе, умял целую сковороду омлета с беконом (это я готовила сама, доверять Гарри подобные вещи просто опасно), выкурил пару сигарет и пришел в норму.

— Люк, сука, пьет, как не в себя, — буркнул он на мой вопросительный взгляд. Я сидела на стиральной машинке, а папа брился опасной бритвой. — Волшебник, мать его ети, ему-то ничего… а мои годы уже не те.

— Подозреваю, пап, ему сейчас намного хуже, чем тебе.

— Тоже верно… Кстати, — он посмотрел на мое отражение, — как наше пополнение?

— Ничего. Кое-что он уже усвоил. И да, пап, мне пришлось его снова постричь.

— Умница, дочка, — рассеянно сказал отец. — Я так понимаю, обед готовила ты?

— Ага. Он же не знает, что ты обычно ешь с перепоя.

— Мэри…

— А нет, что ли? Вы сколько выжрали? Я нашла три бутылки из-под виски, это весь твой запас, не считая тайника, и еще какие-то незнакомые, наверно, мистер Малфой приволок…

— Угу… Крепкое зелье, — сознался папа и нахмурился: — Так, а про тайник ты откуда знаешь?

Я мило улыбнулась. Потом представила, как мистер Малфой вваливается домой в непотребном состоянии, и совсем развеселилась.

— Да, верно, Люку сейчас намно-о-ого хуже, — правильно понял меня папа и гнусно ухмыльнулся. — Он давне-е-енько так не зашибал!

— Добрый ты у меня, — сказала я. — А я правильно поняла, что ты намерен свалить за океан?

— Ага. Ты не возражаешь?

— С чего бы? Там, наверно, прикольно! Только я на том языке знаю три с половиной ругательства, ну и еще пару слов… синьор там, синьора, грасиас, амиго, мучачо…

— А почему ты решила, что тебе понадобится именно этот язык?

— Потому что мистер Малфой сказал: там море рядом, горы и лес. Говорили вы об Аргентине и Австралии, но на Австралию это не очень похоже. И еще, про нацистов, которые до сих пор в Аргентине живут, ты мне сам рассказывал, вот! — выдала я.

— Воспитал на свою голову! Насчет языка не переживай, Люк обещал подогнать волшебные переводчики, а то я ж тоже только военный разговорник освоил… — засмеялся отец, но тут же поморщился от головной боли. — Притащи мне аспирину, что ли?

— Похмелись лучше, — буркнула я, — быстрее и надежнее, тебе ж не на службу!

— Нечем, — вздохнул он.

— Папа, у тебя есть тайник, это раз, два — в бардачке в машине у тебя фляжка лежит, забыл?

— После такой попойки и свое имя забудешь… а в тайнике уже пусто, — хмыкнул он, порылся в кармане и бросил мне ключи от машины. — Принеси, правда, чего мучиться… Кстати, ты чем намерена заняться?

— Бездельничать буду, — честно ответила я, поймав ключи на лету. — В школу скоро, так что я побегаю по округе, старых знакомых навещу… А что?

— Ничего, порядок, — кивнул папа. — Я вот сейчас приду в себя и займусь новобранцем. А ты иди, погуляй, Мэри, это полезно, а то сидите там сиднем в этой школе…

Я вернулась домой уже затемно, вошла с заднего входа, чтобы не наследить (мы с прежними приятелями от души вывалялись в снегу), разделась, повесила верхнюю одежду сушиться, хотела было войти в гостиную, но притормозила, услышав голоса.

— Вы не имеете никакого права мной командовать! — в голосе Поттера звенели слезы.

— Сынок, поверь, имею, — лениво ответил папа. Чиркнула спичка (почему-то он не признает зажигалок). — Я твой отчим. Будь любезен делать то, что я сказал, хорошо? Ты же не возражал, когда тебе приказывали мистер и миссис Дурсль?

— Я… а как я возражу? — шмыгнул тот носом. — А теперь оказалось, что у меня мама есть, только… только куда вы ее дели?!

— Я ее никуда не девал, можешь обыскать весь дом от чердака до подвала. Энни гостит у сестрицы, она ее не видела давным-давно.

— Меня она тоже не видела!

— Ну, вероятно, Энни необходимо привыкнуть к мысли, что у нее есть не только дочка, но и сын, — ядовито сказал папа.

— Верните ее, слышите?!

— Сынок, если ты еще раз повысишь на меня голос, я тебя попросту выдеру, — совершенно спокойно произнес отец. — Это будет не смертельно, но очень больно и унизительно, так что трижды подумай, прежде чем снова открыть рот.

— Я на вас пожалуюсь!

— Кому? Куда? — иронично спросил папа. — В органы опеки? Отчего же ты на дядю с тетей ни разу не пожаловался, а? И не забывай, что я полицейский… со связями.

— Да, с Пожирателями смерти, — процедил Гарри. — Этого Малфоя весь Гриффиндор ненавидит!

— Не тебе, мальчик, судить моего боевого товарища, — резко произнес отец. — Еще одно слово в его адрес — и простой поркой ты не отделаешься, ясно?

— Конечно, вы, наверно, уже договорились Мэри за его сыночка замуж выдать, раз она, оказывается, не грязнокровка…

Я аж рот себе зажала, чтобы не выругаться. Господи, чем их там пичкают на Гриффиндоре, если в голове такие идиотские мысли заводятся? Или их нарочно таких вместе собирают, чтобы другие факультеты не заразились?

— Мое терпение лопнуло, — спокойно сказал папа. — Ты оскорбил меня, мою дочь — свою сводную сестру, а также моего друга и его сына. Гарри, я честно старался относиться к тебе как можно мягче, у тебя было тяжелое детство…

— Это называется «мягче»?!

— Ты не знаешь, как я обращаюсь с Мэри, иначе не задавал бы дурацких вопросов. Пойдем.

— К-куда?

— Что значит — куда? К тебе в комнату. Займемся воспитанием вплотную…

— Я вас заколдую! — выкрикнул Гарри.

— Рискни, — хладнокровно ответил отец. — Во-первых, я знаю, что колдовство несовершеннолетним запрещено. Во-вторых, Мэри стоит за дверью и подслушивает, и у нее тоже есть волшебная палочка. В-третьих, твоя собственная палочка давно лежит в моем сейфе. Вопросов больше нет? Отлично, вперед! Мэри, — обратился он ко мне, — свари кофе!

И как он умудряется меня услышать? Я же в одних носках прокралась, пол не скрипит… Дверью я, что ли, хлопнула? Вроде нет… Загадка!

Ну, загадки загадками, но кофе я сварила, чутко прислушиваясь к происходящему наверху. Оттуда не доносилось воплей, визга и прочего, видимо, Поттер решил проявить силу воли, мужской характер и все в этом роде, а потому терпел молча. Я услышала только, как хлопнула дверь и провернулся ключ в замке, а потом — папины шаги.

— Готово, — сказала я, наливая ему кофе.

— Спасибо. Как погуляла?

— Отлично, пап. Жалко, нельзя ничего про школу рассказать, так что особо не пообщались. Так, в снежки поиграли и с горки покатались. А тут у нас что, боевые действия начались?

— Они самые, — недобро усмехнулся папа. — Ах ты ж… Мне бы этого пацана годика на три раньше заполучить, отменный бы вышел солдат! А теперь…

Он махнул рукой.

— Я ему Хайнлайна подсунула, — сказала я.

— Прочел? — заинтересовался папа.

— Не-а, отложил куда подальше, — это я проверила, когда инспектировала, как застелена кровать Гарри. У меня там секретка была заложена, так вот, книгу он не открывал вовсе. — Глупо, да, пап? Даже не посмотрел… Кстати, ты его сильно выпорол?

— Да какое там… — махнул он рукой. — Так… Больше для видимости, тебе куда больше прилетало. Но ты-то девчонка крепкая, а этого, прежде чем драть, надо откормить, а то одни кости торчат! — Папа помолчал. — Иди-ка сюда…

Вообще-то нежности у него не в ходу. За косу подергает, по макушке потреплет, обнимет, поцелует иногда — и все. А чтобы меня на руки брать — я такого не упомню… Вру, когда я была маленькой, конечно, он меня носил на руках, но не теперь же!

— Знаешь, я теперь намного лучше понимаю Люка, — сказал папа. От него пахло табаком, кофе, одеколоном и чем-то еще непонятным, но приятным.

— Это ты о чем?

— О том, почему он своего сына так разбаловал. Вернее, — усмехнулся он, — характер ему сломал… хорошо бы, не окончательно. Баловство — второй вопрос.

— И почему, пап?

— Он его слишком сильно любит, надышаться не может, вот и… — папа явно подавил ругательство. — Это нельзя, то нельзя, опасно, зато всяких игрушек и прочей дребедени накупим, сколько хочешь… Ну что это за пацан, а?! Ты же сама рассказывала, капризный до ужаса, хуже девчонки…

— Это точно, — вставила я, вспомнив сцену в поезде. — А Драко отца обожает, и поэтому все время на нервах: как бы чего неправильно не сделать! Помнишь, я говорила, мне его жалко? Так именно поэтому же… Вот Тео — тот спокойный до ужаса…

— Тео — это еще один твой приятель? В походе с вами был?

— Ага. У него матери нет. Наверняка над ним отец — он пожилой уже — трясется, один же сын-то, но так не скажешь. Тео еще поспокойнее меня будет.

— Может, характер такой, — вздохнул папа. — Люк вот своего избаловал, а жена возразить не смеет, хотя, как я понял, эта Нарцисса — дамочка не из простых.

— Да-а-а, она же Блэк, а там такие были… — сказала я со знанием дела. — Пап, а ты это к чему? Ты же обещал погонять Драко летом?

— И погоняю. Если он с тобой в поход сходил, не струсил, а потом во второй напросился и приятеля притащил, значит, Люк его еще не доломал, сделаем из мальчишки хорошего бойца…

— Пап, ты сказал, что теперь лучше понимаешь мистера Малфоя, а потом — что он Драко любит слишком сильно и поэтому избаловал. А ты меня что, не любишь, раз вообще не баловал? — вредным голосом спросила я.

— Я тебя очень люблю, — серьезно ответил отец, — и именно поэтому гоняю в хвост и в гриву. Потому как случись что со мной… на Энн надежды никакой, а так ты хоть сумеешь за себя постоять! А что, — произнес он вдруг, — неужто тебе никогда не хотелось пожаловаться подружкам, какой у тебя злой папаша? Заставляет рано вставать, заниматься, убираться… а?

— Папа, — сказала я, — у меня нет подружек, только приятельницы. А ребятам, с которыми я дружу, вообще завидно, что ты мне приемы показываешь и даешь из револьвера пострелять. Чего ты придумываешь ерунду какую-то?

— Да вот, задумался что-то… — усмехнулся он невесело. — Ты не обратила внимания, Мэри?

— На что именно?

— На поведение Гарри. Ты сказала, он боялся своей родни, был забитым ребенком… но ты же слышала, как он пытался со мной спорить?

— Да, пап. Но это, наверно, потому, что он не знает, куда попал, — рассудительно сказала я. — Там-то все просто было: попал под горячую руку — получи по шее и вали в чулан. А чтобы жить по нашему распорядку, привычка нужна. Он еще не понял и не освоился просто. И вдобавок оказалось, что мать у него жива, а видеться с ней не дают… У него и так, наверно, нервы никуда не годятся, а еще и такое… Ты же не просто так Энн отослал?

— Конечно. У мальчишки и без того мозги промыты по самое не балуйся, мне еще Энни тут не хватало! — фыркнул он. — Она бы схватила парня в охапку и поливала слезами отсюда и до послезавтра, а это вовсе ни к чему. Пусть с сестрой побудет… Твою мать!..

Я полетела с его колен в угол, папа прикрылся креслом…

— Люк, чтоб тебе, еще раз так сделаешь, ведь пристрелю же! — сказал он, поднимаясь и убирая револьвер. — Какого хрена, мы не договаривались!

— Извини, — хмуро ответил мистер Малфой. — Я просто хотел тебя предупредить, что твоя супруга вовсю раздает интервью всем желающим, и скоро на вашу скромную обитель обрушатся репортеры. Тебе как, поставить защиту, или отстреливаться будешь? Хотя тут понадобится пулемет, не иначе… а еще минное поле и пара миль колючей проволоки.

Папа выругался так, что я даже покраснела. Изо всей этой тирады более-менее приличными словами были краткие обозначения гулящей женщины и просторечные названия половых органов.

— Надо было закрыть эту дрянь в комнате, а лучше в подвале, а не отпускать к сестре! — рявкнул он. — Насчет сестры — твоя идея, кстати!

— Просчитался, — мрачно сказал тот. — Так что с защитой?

— Ставь. И посильнее! Кто вломится — вправду пристрелю!

Я потихоньку ретировалась, послушала, что делает Гарри: за дверью царила тишина. Взрослые переговаривались на повышенных тонах, но вроде бы понемногу успокаивались.

— Мэри, — заглянул ко мне вечером папа, — никому постороннему дверь не открывай, пусть хоть премьер-министром, хоть наследным принцем назовется. Мне завтра на службу надо — позарез.

— Мне так и сидеть дома? То есть я не против, но…

— Хочешь, поди погуляй, только опять же, с чужаками не разговаривай. И палочку свою возьми, предупреждение из этого министерства переживем, если что. — Он помолчал. — Люк предлагал забрать вас с Гарри к себе в мэнор, но я отказался.

— Ну и правильно, — сказала я. — До конца каникул всего ничего, а там… ой, там у них, наверно, надо красиво одеваться, за столом себя правильно вести… Я лучше пойду в овраг, с горки кататься!

— Вот и я так подумал. Спокойной ночи, Мэри.

— Спокойной ночи, пап!..

Если честно, я не представляла, что он сделает с Энн. Если вообще снова впустит ее в наш дом…

С утра в дом попытались вломиться человек пять. Спасибо мистеру Малфою, просто так пробраться они не могли, камин-то мы активировать не стали, от аппарации он нас прикрыл, ну а дверь я просто не отпирала, благо дверной звонок можно просто отключить.

Идти гулять я передумала, решив держать глухую оборону: мало ли, что! Еды в доме предостаточно, чем заняться, найду… Для начала, например, надо разбудить Гарри. Сегодня готовлю я, а на нем — глажка постельного белья. И нет, меняться я не буду, ненавижу эти проклятые пододеяльники…

Стучала я долго, Гарри не отвечал. Я сбегала за ключами (от меня папа их не прячет, потому что смысла нет, сам же научил вскрывать замки), отперла дверь и остолбенела: братца в комнате не было! Окно настежь, ветер гуляет, наружу свисает кое-как связанная из порванной простыни веревка. Тьфу, Драко и то лучше из мантий связал! А как этот идиот не разбился, уму непостижимо!

Под окном я обнаружила следы Гарри, они вели к дороге. Как он умудрился миновать репортеров, интересно мне знать? Хотя… смылся он до рассвета, похоже, следы уже припорошило свежим снежком.

«Ну ты у меня получишь», — пообещала я мысленно и начала названивать папе на службу. Дозвонилась с пятнадцатого раза, все время было занято.

— Сбежал, значит? — задумчиво произнес папа, выслушав мой короткий рассказ (докладывать по существу он научил меня еще в дошкольном возрасте). — Я не могу сейчас приехать. Свяжись с Люком.

— Как, папа?!

— Тьфу ты… не рассказал. Иди в мой кабинет, открой третий ящик стола, в нем рация. Позывные…

Папа продиктовал их.

— Давай, живо. Рассчитываю на тебя, Мэри!

— Так точно, пап!

Я ринулась в кабинет, нашла рацию… Хорошо еще, я не в первый раз ей пользуюсь!

— Мистер Малфой! — прокричала я сквозь шум помех. — Мистер Малфой! Мэри Оук вызывает Малфоя!

— На связи, — откликнулся он наконец. — Что за шум?

— Гарри смылся! Отца нет дома!

— Ждите, — ответил мистер Малфой и отключился, чтобы через полминуты оказаться в нашей гостиной. — В чем дело, мисс?

Я объяснила ему, что произошло.

— Можно проследить, куда он побежал?

— Конечно, можно… — мистер Малфой прошел за мной, что-то наколдовал и задумался. — Кажется, ваш братец вызвал «Ночного рыцаря» и уехал на нем.

— Что вызвал, сэр? — недоуменно спросила я.

— Автобус, транспорт для попавших в беду волшебников…

— А куда он уехал, узнать можно, сэр? Допросить водителя, кондуктора, пассажиров? — взялась я за дело.

— До чего же вы похожи на отца, мисс, — улыбнулся он.

— Я на мать похожа, — буркнула я.

— Внешне — на нее, но внутренняя суть — от Энди, — мистер Малфой протянул мне руку. — Если вы не против, отправимся вместе. Одному мне сложнее будет забрать вашего брата.

— Я не против, — серьезно сказала я. — Если папа называет вас другом, значит, я могу вам доверять.

— А он… называл? — почему-то упавшим голосом спросил он.

— Впрямую — нет, — честно ответила я. — Но знаете, он сказал, мол, когда вы якобы погибли, он очень жалел, что у него не осталось ни вашей фотографии, ни жетона, ни хоть пуговицы какой-нибудь на память. У папы вообще нет друзей. Сослуживцы, коллеги, приятели есть, а друзей нет. Наверно, вы были последним.

Он отвернулся, а я не стала торопить: ну продолбался Гарри, найдется, никуда не денется! А человек вот узнал, как его ценили…

— Знаете, мисс… — произнес мистер Малфой негромко. — Я очень боялся вашего отца. Да и теперь боюсь.

— Ну так есть, за что, наверно?

— Именно. Я сглупу сунулся в самое пекло, имея самое смутное представление о маггловских технологиях, поэтому выжил лишь чудом. Имя этому чуду — Эндрю Оук. И я ему обязан жизнью…

— Он вам тоже, сэр.

— Ну, он-то знал, куда идет и что его там ожидает, а я понадеялся на удачу. Однако я не закончил мысли. Я боюсь вашего отца. Я, сильный волшебник, боюсь маггла! И безмерно его уважаю, хотя никогда не признаюсь в этом в обществе. Энди… — Он встряхнул головой. — Энди не просто меня спас, он научил меня очень и очень многому. Понимаете?

— Вполне, сэр, — кивнула я и резко сменила тему, потому что терпеть не могу таких излияний: — А далеко от вашей новой усадьбы до моря? Я сроду его не видела, только на картинках!

— Увидите, — улыбнулся он. — Вам я, как уже было сказано, присмотрел прекрасный дом у озера. До моря меньше часа на автомобиле, думаю, вам понравится… Вы верховой ездой занимались?

— Да что вы! У нас на такое денег не было, но лошадей я очень люблю, они красивые…

— Вот и займетесь. Там, конечно, не арабские скакуны, но вполне достойные лошадки. И люди замечательные… — мистер Малфой усмехнулся. — А язык выучите, он не такой уж сложный. Пока обойдетесь переводчиками.

— Ага, папа говорил.

— Но что касается Драко… — негромко произнес он.

— Мне больше Тео нравится, — честно сказала я. — Может, вы его отца тоже предупредите? Ну, что пора линять? Очень уж умный пацан, жаль такого терять!

— Вся в отца, — скорбно сказал мистер Малфой. — Я поговорю с мистером Ноттом. А теперь идемте!

Я взяла его за руку, мир завертелся… и мы оказались в какой-то забегаловке.

— Что за смрад… — мистер Малфой прикрыл нос рукавом. По мне, так особо не воняло, но поди разбери аристократов! — Нам туда, мисс. Видите, выступают…

Я видела. Энн со слезами на глазах что-то вещала, прижимая к себе Гарри, а тот и рад был… Скажу честно: я девочка незлая, мирная, но тут я вскипела! И если бы не тяжелая мужская рука на моем плече, я бы точно ринулась вперед!

— Потерпите, мисс, — сказал он. — Я отправил домовиков за Энди. Как только он освободится с этой своей… летяги?

— Летучки!

— Верно, летучки, немедленно явится сюда. И тогда… — мистер Малфой усмехнулся, — я не позавидую никому.

Подозреваю, многим повезло, что папина летучка не затянулась надолго. Но все равно: явление посреди толпы волшебников маггла, затянутого в полицейскую форму, многих шокировало. Более того, маггл деловито пожал руку Люциусу Малфою, после чего широким шагом прошествовал к импровизированной трибуне.

— Ах ты ж блядь, — ласково повторил маггл-полицейский давешние слова своего старого друга, взглянув на супругу, после чего вынул из-за пазухи волшебную палочку и без лишних слов сломал ее о колено. — И ты, поганец…

Вторую палочку постигла та же участь.

— Домой, под замок, — приказал он, и домовики Малфоя живо отправили Энн с Гарри подальше отсюда, а сам папа быстро сбежал с трибуны. — Не хотел я показухи, но ведь довели… Люк, вытребовать снимки и записи можно?

— Можно, но сложно и дорого…

— Плевать на деньги. А как насчет засветить пленку?

— Это как?

Папа что-то зашептал на ухо приятелю. Учитывая то, что тот был намного выше ростом, зрелище вышло уморительное.

— Сделаем, — сказал тот наконец. — Но вот насчет репортеров…

— Отправь меня домой, а то руки чешутся, пристрелю ведь, если кто полезет… — произнес отец сквозь зубы. — Мэри доверяю тебе. Мэри?

— Я поняла, папа!

Ох и не поздоровится сейчас тем двоим…

— Мисс Скитер, вы не нас ищете? — окликнул Малфой, оглядевшись.

— О, мистер Малфой, какая честь для меня! — застрекотала дамочка со слишком ярким макияжем. — Не могли бы вы объяснить, что произошло на наших глазах минуту назад?

— Полицейский-маггл сломал две волшебные палочки, — пожал тот плечами.

— Но как это возможно! Это же… Лили и Гарри Поттер!

— Для него это Ли-Энн и Гарри Оук, — ответствовал он и потрепал меня по плечу. — А это Мэрион Оук, сводная сестра Гарри.

«Ну спасибо, дядя Люк, устроил ты мне интервью!» — с веселой злостью подумала я и уставилась на репортершу. Та пока молчала.

— Ну чё, на?.. — гнусаво спросила я и сплюнула себе под ноги.

— Мисс, это ваш отец сломал палочки Поттеров?

— Ну, на… и чё, на?..

— Но это же уникальные вещи, разве он не мог не понимать их ценности и значимости для волшебников?

— Ну-у-у… и чё, на?.. Мы чё, нищие? Новые не купим?

— Расскажите побольше о Гарри Поттере! — взвилась она, добившись от меня сравнительно связной фразы.

— С какой-такой радости? Вы мне сперва предложите гонорар, покажите договор, а там, может быть, я что-то и расскажу, — ответила я любезно уже нормальным голосом. — Только после того, как мистер Малфой одобрит, я-то плоховато в таких вещах разбираюсь, мала еще. Вы же подскажете, дядя Люк?

— Ну конечно, Мэри, — ласково улыбнулся он. — И подскажу, и покажу…

…К тому моменту, как он вернул меня домой, папа успел ополовинить бутылку виски. Слава богу, кровавых потеков и стреляных гильз нигде не наблюдалось!

— Пап, ты как? — спросила я осторожно.

— Хреново, — честно ответил он и перевел взгляд на мистера Малфоя. — Люк, вот скажи честно, твоя Нарцисса смогла бы взять и вытащить пацана без нормальной социальной адаптации… да что ты хмуришься?

— Папа хотел сказать, что Гарри не привык быть на людях и отвечать на сложные каверзные вопросы, — пояснила я, видя, что тот просто не понимает отца.

— Нарцисса никогда бы так не поступила, — ответил тот. — У нее есть чувство такта, как минимум. Ну а вообще… она для начала научила бы ребенка правилам поведения. Я же говорил тебе, Энди, она настоящая леди!

— Вот-вот, а у меня не леди, а… — тут папа выругался, но тут же призадумался. — Люк, слушай, я обещал взять твоего пацана на лето, плюс вот еще Гарри нарисовался, и, может, Тео тоже… А не могла бы твоя супруга в это время помуштровать мою дочку?

— Папа!!! — в ужасе воскликнула я.

— Никаких проблем, — ответил мистер Малфой, посмотрел на мое искаженное ужасом лицо и сжалился: — Но я полагаю, мальчикам будет интереснее тренироваться в ее компании… Сам понимаешь: сдаться девчонке и все такое… это стимулирует. Ну а натаскать по этикету недолго, особенно если Мэри сама проявит интерес и заранее ознакомится с соответствующей литературой.

— Она проявит и ознакомится, — кивнул отец. — Нужные книжки подгони, Мэри уж справится.

Я выдохнула с облегчением. По книжкам я что угодно выучу, а практику переживу… Хотя «настоящая леди», как я понимаю, это тот же армейский инструктор, только в юбке. Ну да ничего, папа намного страшнее!

— Вот и прекрасно… А что ты сделал с супругой и пасынком? — обтекаемо спросил мистер Малфой.

Папа скупо улыбнулся.

— Завтра я подаю на развод, — сказал он. — Детей Энни больше не увидит. Гарри, конечно, невоспитан, но ты прав, я еще сумею сделать из него человека.

— Ты ему ничего не сломал, надеюсь?

— Я всего лишь отходил его широченным ремнем. Это даже не слишком больно, я на себе проверял, — фыркнул папа. — Да и на Мэри… неоднократно. А, дочь?

— Да, пап, только чешется потом…

— А… супруга?

— А ей повезло меньше, — отрезал он, и его небольшие глаза полыхнули опасным огнем. — Я ненавижу лгунов, Люк. Смертельно ненавижу. Энни жива, но в ближайшие пару дней ей будет нездоровиться.

— Ты, помнится, говорил, что не бьешь детей и женщин, — сказал мистер Малфой после паузы. — И собак.

— Я никого не бью просто так. Я наказываю. Мэри я наказывал неоднократно, но она, как видишь, жива, здорова, ничего против не имеет, верно?

— Ну, это неприятно, — честно сказала я, — но ремня ты даешь всегда за дело. Ты правильно сказал, без причины ты ни разу меня не ударил. А вы, мистер Малфой, наверно, вообще никогда Драко не били?

Тот покачал головой.

— Совсем-совсем?! Да, папа, ты прав, это очень запущенный случай…

— Энди, если ты намерен периодически пороть моего наследника, я его к тебе не отпущу! — спохватился тот. Ой, как у него глаза заблестели! Он точно над Драко трясется, поэтому и испортил его, избаловал…

— Ты клятву дал, дурень, — ласково сказал папа. — Отпустишь, куда денешься… И не беспокойся, я твоего мальчика не покалечу и не обижу. Это ж… твой. Единственный. Не понимаешь, что ли?

— Да пошел ты… — тот отвернулся. — Энди, сволочь, я же сына хотел твоим именем назвать!

— А чего не назвал? — любопытно спросил отец.

— Так жена воспротивилась, в ее семье принято давать имена в честь звезд и созвездий… Я думал, второго назову, как хочу, но не вышло, — тяжело вздохнул мистер Малфой.

Папа засмеялся и хотел было что-то сказать, но тут вдруг воздух заискрился, и перед нами предстал сам директор Дамблдор, а с ним МакГонаггал и Снейп.

— Господа, вы вконец охренели, — честно сказал им папа. — Вот Люк хоть предупреждает, когда явится, а вы?.. Я вас, если честно, не ждал! Мы тут выпиваем, понимаете ли, а вы являетесь без спросу!

— Мистер Оук, — зажурчал директор, — до нас дошли сведения, что вы поступили с вашей супругой, Лили Поттер…

— Мою жену звать Ли-Энн Оук, — оборвал папа с явным злорадством в голосе.

— Ну хорошо… с вашей супругой и ее сыном…

— Моим пасынком, если вы имеете в виду Гарри Оука, — вставил отец.

— Да-да, по маггловским документам именно так… Словом, вы обходитесь с ними грубо!

— А я слыхал, — сказал папа, закуривая, — что отец мистера Снейпа еще и не так поступал с ним самим и его матушкой. И где вы тогда были?

Снейп побелел. МакГонаггал тоже. Директор занервничал.

— Вы заставляете ребенка работать по дому!

— И что? Моя родная дочь тоже готовит, стирает и убирает. А чем занимался пацан в доме Дурслей, у них самих спросите. У меня он хоть всегда накормлен досыта и живет в своей комнате, а не в чулане под лестницей, — процитировал папа всем уже известное словосочетание. — А правила тут общие для всех, равно как и распорядок дня.

Мистер Малфой явно наслаждался представлением.

— Но Лили… — начала МакГонаггал.

— Энни тут больше жить не будет, — отрезал папа. — Развод и девичья… прошу прощения, прежняя фамилия. Она может катиться на все четыре стороны, денег у нее довольно, а мне такая баба в доме не нужна. Люк?

— Чего? — лениво откликнулся мистер Малфой.

— Нарисуешь мне развод по-быстрому?

— Без проблем. В маггловском мире сам?..

— Ну не тебя ж просить!

— Дети?..

— Оба — мои, — веско выговорил папа и улыбнулся крайне нехорошей улыбкой. — Пацан говнистый, конечно, но я из него сделаю человека, я не я буду!

— Ну, удачи, Энди, — вздохнул мистер Малфой. — Я пойду, пожалуй.

— Нет, погоди, а то вдруг эти трое меня заколдуют?

— Тоже верно… Подожду немного.

— Виски?

— О нет! — содрогнулся тот, видимо, вспомнив о попойке. — Лучше чаю.

Троица из Хогвартса явно зависла.

— Мэри, завари чай, — приказал отец. — Только, будь добра, из пакетиков, а то обычный у тебя получается…

— Знаю, как из старого носка, — вздохнула я и убежала на кухню. — Дядя Люк, вам с сахаром?

— Нет, Мэри, спасибо, — с явным злорадством ответил тот. — Но если в вашем хозяйстве найдется лимон…

— Лимона нету, но вы развернитесь, там на подоконнике стоит лайм, на нем уже созрело две штучки!

— Ну надо же! — весело сказал мистер Малфой, сорвав с моего лайма маленький плод. — Как удобно! Энди, а ты не предложишь гостям присесть, не нальешь им чаю?

— Так это незваные гости, Люк, с какой радости мне их привечать?

— Мы хотели бы видеть Гарри Поттера, — пришла в себя МакГонаггал.

— Мой пасынок наказан и не выйдет из своей комнаты, пока я ему не разрешу, — ответил отец.

Я вот очень не люблю такое наказание, хотя лично меня папа никогда не запирал на ключ: вдруг мне в туалет понадобится? Он знал, что я тут же вернусь обратно, а мне и в голову не приходило смыться… Увы Гарри пришлось запереть. Подозреваю, для известных целей папа поставил ему в комнату ведерко…

— Так разрешите!

— С какой стати? — удивился папа и принялся прикуривать. — Вы мне не указ, господа.

— Мистер Оук, а не могли бы мы увидеть вашу супругу? — снова зажурчал Дамблдор.

— Не могли бы, — отрезал он.

— Но почему?!

— Я ей фингал под глазом поставил, — честно ответил папа. — Достала, сил нет, еще эту пресс-конференцию устроила… Казалось бы, сына вернула, живи да радуйся, нет, непременно нагадить нужно! Так что Энни сидит под домашним арестом. Не беспокойтесь, голодом я ее не морю, — оценил он выражение лица Снейпа, — а как синяк сойдет, сходим да разведемся, я как раз к тому времени документы подготовлю. После этого делайте с ней, что хотите, мне все равно. А теперь извольте сгинуть отсюда, мы с Люком еще не все обговорили!

Мистер Малфой торжественно кивнул, откровенно наслаждаясь спектаклем.

— Но мистер Оук, скоро заканчиваются школьные каникулы, вам придется отпустить мальчика в Хогвартс… — заговорила МакГонаггал.

Я подумала, что папу, видимо, очень сильно достали, потому что обычно он не позволяет себе сидеть, если дама, к тому же немолодая, стоит. Ну а если он так себя ведет… тушите свет!

— Отпущу, — миролюбиво согласился он. — Мэри за ним приглядит. А может, и не отпущу…

— Но!..

— Что — но? В этой вашей школе никакой дисциплины — раз! — отец рубанул воздух ребром ладони. — Монстры свободно бегают и детей калечат — два! Между собой ребята с разных факультетов, как кошки с собаками — три! Система оценок совершенно кретинская — четыре! Никакой физподготовки, кроме этой тупой игры на метлах, — пять! И никто не может порядок навести! И даже не пытается, судя по всему… Кстати, Люк, к тебе это тоже относится, ты ведь в попечительском совете состоишь, разве нет?

— Состою, Энди, состою, и думал обо всем неоднократно, и поднимал эти вопросы… — ответил тот, сосредоточенно выжимая в чай сок крохотного лайма. — Увы, помимо меня в совет входит уйма старых пердунов, и в одиночку мне просто не под силу переубедить этих замшелых маразматиков.

Дамблдор дернул себя за бороду, явно приняв что-то из высказанного на свой счет.

— Захвати меня на заседание, я немного постреляю в воздух, и мы хоть что-нибудь да уладим, — предложил папа.

— Боюсь, я тебя не отобью, они же все-таки волшебники, и их больше.

— А я ведь и автомат могу раздобыть, и гранаты со слезоточивым газом… Не забывай, Люк, в этой так называемой школе учится не только моя дочка, но и твой драгоценный сынок!

— Идея интересная, Энди, но мы ее обсудим чуть позже, если не возражаешь, без посторонних, — сказал мистер Малфой, отпил чаю и довольно улыбнулся.

— Так что все-таки насчет Гарри? — снова подала голос МакГонаггал.

— Я подумаю, — милостиво ответил отец. — Но, скорее всего, годик парню придется пропустить. Нагонит потом. Мэри поможет, верно, дочка? Пока что важнее выбить из него всяческую дурь, не то потом хуже будет.

— Вы же не хотите сказать, что… что бьете ребенка?! — ужаснулась профессорша.

— Я не бью, я наказываю, причем только за дело, — терпеливо повторил папа. — У меня такие методы воспитания. Без причины его только Дурсли били. Хотя, признаюсь, я их вполне понимаю: чудовищно невоспитанный мальчишка!

— А кто мешал им заняться его воспитанием? — вставил мистер Малфой. Я подлила ему чаю.

— Боялись, вестимо, — хмыкнул папа. — Он же волшебник.

— А вы, выходит, не боитесь? — зло поинтересовался Снейп, сверкая глазами.

— Нет, — ответил тот и улыбнулся. — Кстати, Люк, все забываю спросить… Ты вроде говорил, что у детишек магические выбросы начинаются лет в пять-шесть, верно? А почему же я за Мэри никогда ничего подобного не замечал? Да она и сама не помнит…

Я кивнула. В самом деле, соседки по спальне рассказывали: одна скатерть случайно подожгла, другая люстру уронила… Причем обычно это происходило, когда они расстраивались, падали, ушибались или их наказывали. Ну, понятно: сильные негативные эмоции провоцируют выбросы… Но я-то откуда только не падала, с кем только не дралась, да и от отца мне прилетало частенько! Однако ничего такого не припоминаю!

— Думаю, твоя супруга по возможности подчищала воспоминания и Мэри, и тем, кто стал случайным свидетелем, она ведь довольно сильная волшебница, — пожал плечами мистер Малфой. — С какой целью, сказать затрудняюсь, видимо, чтобы не привлекать излишнего внимания. Твоего в том числе.

— Ясно, ясно, — кивнул папа. — Сколько интересного я узнаю о своей милой женушке после стольких лет совместной жизни! Спасибо еще, она нас с Мэри никакой дрянью не наградила, после таких-то похождений…

Снейп посмотрел на него как-то странно, но промолчал.

— Вы долго еще будете изображать памятники? — спросил отец у профессоров. — Я как-то не рассчитывал на ваше общество, у нас с Люком, повторяю, приватный разговор.

— Мы надеемся, мистер Оук, что вы все-таки одумаетесь и позволите Гарри вернуться в школу, — отмер директор.

— О Мэри речи не идет? — поинтересовался папа, насладился выражением профессорских лиц и заметил: — Не понимаю, в чем разница. Мэри моя родная дочь, Гарри — пасынок, у обоих одна мать, но разные отцы… Или дело только в том, что Джимми Поттер был благородным волшебником, а я — простой полицейский? Стало быть, и дочка моя второго сорта по вашему счету?

Мистер Малфой подозрительно закашлялся, и я снова подлила ему чаю, правда, уже остывшего.

— Отчего-то ни Люк, ни его сынок с приятелями не брезгуют общаться с моей Мэри, — продолжал разглагольствовать отец. — И это несмотря на то, что вся их компания, мягко говоря… отличилась, а магглорожденных, опять же, мягко говоря, не любит. Ну, допустим, теперь уже установили, что Мэри — полукровка, но ведь так было и прежде… А вам, значит, Поттера подавай! Или не только его, а денежки его папаши с мамашей?

Судя по тому, как забегали глазки директора, папа угодил в точку.

— Пожалуй, нам пора, — торопливо произнес он. — Всего хорошего…

Они с МакГонаггал исчезли, а вот Снейп задержался.

— Что такое, Северус? — удивленно спросил мистер Малфой.

— Я… я хотел бы убедиться, что… гм… миссис Оук жива и невредима, — мрачно произнес он.

— Она не невредима, — педантично напомнил папа. — Я же сказал, что подбил ей глаз. Каюсь, не нарочно, не надо было пытаться вцепиться мне в лицо когтями. Отмахнулся — вот и… Спасибо, зубы не вышиб.

— И все же? — гнул свое Снейп.

— Мистер Снейп, мне кажется, она будет вовсе не рада, если вы ее увидите, — сказал папа.

— Северус, успокойся, — подал голос мистер Малфой. — Если Энди сказал, что не убил и не искалечил твою ненаглядную, то так оно и есть. Я ему верю.

— Ну хорошо… — после паузы произнес тот. — Всего доброго.

— Скатертью дорожка, — хмыкнул папа, когда Снейп исчез. — Люк, а как они умудрились пробраться? Репортеришки-то не сумели…

— Энди… — тот тяжело вздохнул и залпом допил чай. — Я очень неплохой волшебник, но Дамблдор намного старше, опытнее и банально сильнее, что ему мои чары? Плюс — МакГонаггал и Снейп, он-то у нас вообще самородок! Дальше объяснять?

— Нет, сам догадался… — Отец потер подбородок. — Значит, они могут вломиться в любой момент и забрать пацана?

— Я не думаю, что дойдет до крайних мер. Но, видимо, отпустить детей в школу все же придется.

— Ладно, — неожиданно легко согласился папа. — Пускай доучатся год, а мы тем временем разберемся с остальными делишками, верно?

— Именно! Кстати… — мистер Малфой помолчал. — А почему ты не захотел показать Северусу свою супругу? И еще, не опасаешься ли ты, что она снова аппарирует куда подальше? Палочка ей для этого не нужна, не забывай!

— Ну, если ей хочется оказаться посреди зимней улицы раздетой донага, со здоровенным фингалом под глазом, то пускай аппарирует, — пожал плечами папа. — Кстати, а если волшебнику руки связать, он все равно сумеет переместиться?

— Кто как… — тот посмотрел с явной опаской. — Ты ее не уморишь?

— Я же не изверг. В подвале есть матрац и одеяло, да и трубы отопления рядом, не замерзнет. Еду и воду я ей оставил. Ну а посидеть на цепи Энни явно необходимо…

М-да… Похоже, папа окончательно озверел, раз запер Энн в подвале, предварительно содрав с нее всю одежду, да еще и приковал наручниками к трубе. Я тоже как-то там сидела, правда, всего пару часов, одетой и не на цепи, но все равно это удовольствие ниже среднего!

— Не думай, что я получаю от этого удовольствие, — предвосхитил он вопрос товарища. — Чем скорее я выставлю Энн из дома, тем лучше, но до тех пор она шагу не ступит без моего ведома. Хватит с меня неожиданностей. Кстати, Мэри не ударила в грязь лицом на том… гм… мероприятии для прессы?

— О, что ты, — улыбнулся тот. — Она умудрилась вогнать в ступор Риту Скитер, а это дорогого стоит!

— Расскажи-ка… Мэри, еще чаю! — приказал отец, и я убежала на кухню, слыша, как мужчины начали звякать бокалами. Если опять перепьются и намусорят, не буду за ними убирать, вот честное слово! — А, Люк, слушай, потом расскажешь, сперва сделай кое-что…

Следующие два дня прошли совершенно спокойно. Правда, папа сам относил еду Энн, настрого запретив мне соваться в подвал. И еще заявил, что ни на каком поезде я не поеду: мистер Малфой пришлет своего домовика, а тот отправит нас с Гарри в Хогвартс прямо к началу учебного дня (до того Поттера выпустили только за новой палочкой). Ну и отличненько, подумала я, только драки в поезде не хватало, а она непременно случилась бы! Конечно, по пути можно потрепаться с Драко и Тео, но это и до школы потерпит… Зато — лишний день дома, высплюсь нормально…

Но нет, надежда выспаться оказалась напрасной! Около полуночи я проснулась от странного звука: совсем рядом гудел автомобиль. Но откуда бы ему тут взяться? Во-первых, у нас очень тихая улочка, во-вторых, это второй этаж, а мотор работал, складывалось впечатление, прямо за стеной!

Я встала, натянула теплые носки и высунулась в коридор. Шум мотора стал громче, к нему прибавилось какое-то позвякивание. Я подкралась к двери Гарри — из-под нее пробивался слабый свет — и заглянула в замочную скважину.

Ого! Напротив окна, насколько я могла различить, завис какой-то темный силуэт (ну прямо как в кино про НЛО и инопланетян, похищающих людей!), а сам Гарри пытался прицепить что-то к оконной решетке. (Да, именно об этом папа попросил мистера Малфоя: вызывать рабочих значило привлечь внимание всей улицы, а тот просто наколдовал эту самую решетку, да так, что снаружи ничего не было заметно. Это чтобы Гарри опять через окно не удрал, а то с него станется…)

Я шмыгнула к родительской спальне, стукнула в дверь (мало ли, что папе снится, может и пальнуть спросонок) и прошипела:

— Пап, подъем, тревога! Враг у порога!

У него есть одна замечательная черта: он не задает лишних вопросов.

— Что там?

— На уровне окна Гарри висит какая-то летающая хреновина, довольно большая. Похоже… похоже на автомобиль, — сообразила я, — фарами светит. Кажется, они собрались выдернуть решетку тросом.

— Ага… — папа, как был в трусах и майке, на ощупь открыл оружейный сейф и взял ружье. Я слышала, как он передернул затвор. — Так… Держи.

Я невольно охнула — он сунул мне в руки здоровенный и тяжеленный фонарь, который можно использовать вместо прожектора, не иначе.

— Мне нужна минута, — сказал папа. — Откроешь дверь Гарри, включишь фонарь на максимум — и сразу в укрытие.

— Ясно!

— Потом снова запрешь дверь и свяжешься с Люком. Черт его знает, что там нам на голову свалилось… Вперед!

Он взял второй фонарь и почти бесшумно унесся вниз по лестнице, а я схватила ключи, поставила фонарь на пол, отперла замок и распахнула дверь. Гарри обернулся на звук, и вот тут-то я и врубила фонарь. Хорошо еще, сама прищурилась, а вот бедный Поттер еще пару минут будет бестолково моргать! Судя по тому, как темная масса за окном (теперь я уже ясно различала, что это машина), вильнула и покачнулась, водителю тоже перепало вспышкой по глазам.

Я ногой впихнула фонарь внутрь, захлопнула и заперла дверь, и в тот же момент со двора раздался выстрел. Ой-ой, папа что, картечью зарядил?.. И снова — ба-бах! Клац, щелк! Ба-бах! Ба-бах!

После этого что-то с шумом грянулось оземь, дом чуть не подпрыгнул, стекла так уж точно задребезжали, а я вспомнила о рации.

— Ну что опять у вас стряслось? — страдальческим тоном спросил мистер Малфой, когда наконец ответил.

— Поттера хотели выкрасть, сэр, — ответила я.

— Кто? — живо проснулся он.

— Не знаю, сэр, но, кажется, кто-то на летающем автомобиле…

— Однако! — в его голосе послышался неприкрытый азарт. — Буду через минуту! Скажите отцу, чтобы не убивал злоумышленника, мисс!

— Хорошо, сэр, — ответила я, накинула куртку и вышла во двор.

Папа, оперевшись на ружье, с интересом рассматривал уткнувшийся капотом в землю старый автомобиль. Из пробитого радиатора шел пар, наземь струился бензин… хорошо, не загорелся!

— Ну, допустим, выстрелы я еще как-то смогу объяснить, — задумчиво произнес он. — Но что делать вот с этим? Кстати, где Люк?

— Уже здесь, — ответил тот, появившись у нас за спинами. Судя по всему, собрался он в рекордно короткие сроки: рубашка застегнута не на ту пуговицу, теплая мантия кое-как накинута на плечи, а вместо дорогущих ботинок — домашние туфли на босу ногу. — Что тут такое, Энди?

— Это ты скажи мне, что тут такое… Или у вас в порядке вещей прилетать на дряхлой тачке и пытаться кого-то выкрасть через окно?

На лице мистера Малфоя отразилось такое блаженство, что я даже удивилась.

— Энди, это совершенно не в порядке вещей! — пропел он. — Скажи, пассажиры-то живы?

— А как же, я ведь по машине стрелял, а не по ним. Только вылезать боятся, судя по всему. Да, Люк, ты можешь замаскировать это безобразие? А то ведь непременно кто-нибудь полицию вызовет, видишь, уже окна светятся… Мэри, телефон в доме звонит, поди ответь!

— А что говорить, пап?

— Сама придумай, большая уже.

Это оказалась соседка, услышавшая шум. Ну а раз сосед — полицейский, проще сперва позвонить ему, чем дозваниваться в управление!

— Да, миссис Адамс, — сказала я, выслушав ее сбивчивый монолог. — Извините, что разбудили. К нам во двор забрался какой-то бродяга, папа и пальнул пару раз в воздух. Вы же его знаете… Да, извините еще раз. Спокойной ночи.

Положив трубку, я снова выскочила во двор, задержавшись только, чтобы обуться, а то в тапочках на снегу зябко.

— Ну?

— Миссис Адамс звонила. Я сказала, что ты бродягу пугал. Она поворчала, да и все…

— Умница, дочка, — ответил папа. Экипаж летучего автомобиля уже выудили наружу и усадили наземь, как полагается: ноги врозь, руки за голову… — Люк, это что за детский сад на выезде?

— М-м-м… Уизли… Уизли… и еще один Уизли, — с несказанным удовольствием произнес мистер Малфой. — Энди, я просто обязан сообщить в аврорат! Какое дивное нарушение правил… какое пренебрежение Статутом о секретности…

— А ничего, что у меня жена в подвале заперта?

— Поверь мне, они о ней и не вспомнят…

— Ну, вызывай, — хмыкнул папа. — Мэри, иди в дом и оденься, пока не простыла. А ты, Люк, застегнись!

— На себя посмотри, ты вообще в трусах, — парировал тот, но мантию застегнул.

— Мне можно, меня с постели подняли… Мэри?

— Папа, так меня тоже подняли! Мы должны выглядеть… это… органично, вот! И не переживай, я не простужусь, я же в куртке.

— Я на вас согревающие чары наложу, — добавил мистер Малфой. — Так, и где эти авроры? Спят, поди?!

И вот тут на наш скромный двор посыпался натуральный десант! Нарушителей (это были близнецы Уизли, Фред и Джордж, а также их младшенький братец Рон) взяли под белы рученьки и куда-то уволокли. Разбитый автомобиль тщательно обследовали, обнаружили в нем багаж, явно приготовленный для школы, выпотрошили его как следует, все отщелкали колдоаппаратом (папа сделал мне знак, и я притащила нашу «мыльницу», поснимала на всякий случай), а машину тоже утащили, видимо, как вещественное доказательство. Потом они пошли по соседним домам — вычищать невольным свидетелям память… Бедная миссис Адамс, она и так-то вечно все забывает!

— Будет очень нехорошо, если Поттер сболтнет лишнего, — одними губами проговорил мистер Малфой. — С Мэри проблем быть не должно, тем более, Северус сказал, она от природы сильный окклюмент…

— Это не заразно? — спросил папа совершенно серьезно.

— Это редкий дар, обычно такому учатся годами. Но об этом потом, ты подумай о мальчишке. Его ведь тоже допросят, учти.

— Ага… Мэри, ты идешь на допрос первой, — велел папа. — А потом домой. Тебе холодно. Ясно?

— Конечно, — понятливо кивнула я.

Авроры снова подтянулись в наш дворик и взялись за дело.

Я рассказала чистую правду: проснулась от странного шума, выглянула наружу, увидела что-то вроде НЛО, испугалась и бросилась будить папу. А папа сперва стреляет, а потом уже разбирается… Папа не отставал: да, дочь разбудила среди ночи, напуганная насмерть, он схватил ружье и кинулся во двор, а там НЛО, не НЛО, черт его разберет, какая-то непонятная летающая штуковина. Он выпалил разок-другой, штуковина и загремела наземь, оказавшись автомобилем. Ну а раз это не пришельцы, то, стало быть, магия, якобы решил папа и связался с мистером Малфоем. Ну да, они знакомы. Дети на одном факультете учатся, дружат. А как связался, если он не маг? Да просто, по рации, идемте, покажу… Мистер же Малфой пылал праведным негодованием: что себе позволяют эти Уизли, нарушать Статут, заколдовывать маггловские вещи… и так далее, и так далее. То, что сам он заколдовал рацию, чтобы она могла работать в мэноре, благоразумно опускалось.

— А можно, я пойду оденусь, я замерзла… — попросила я, вклинившись в паузу.

— Разумеется, иди, — кивнул папа, не дожидаясь ответа старшего аврора, и я пулей взлетела на второй этаж.

Хорошо, за ключами бегать не пришлось, они были при мне, так что я открыла дверь и щелкнула выключателем. Поттер догадался выключить фонарь (кстати, надо его отсюда убрать!) и изо всех сил пытался разглядеть, что происходит во дворе.

— Гарри, — позвала я. — Слушай внимательно.

— Чего еще?!

— Того! К мамочке захотел?

Он открыл было рот, но тут же вспомнил, где сейчас Энн, и осекся.

— Ты спал, — продолжила я. — Проснулся от какого-то шума. В окно бил свет, а ты и так-то плохо видишь, а уж спросонок… Папа крикнул тебе, чтобы сидел в комнате. Потом раздались выстрелы и какой-то грохот. Все, ты больше ни-че-го не знаешь, понятно? И хоть одно лишнее слово, и в школу ты действительно не поедешь!

— А разве…

— Тебе сказано было, что нас прямо туда с утра отправят! А эти парни что, — сообразила я, — решили, раз тебя в поезде не было, тебя надо выручать? Ой, идиоты-ы-ы… Короче, молчи в тряпочку, не то хуже будет!

Дверь я запирать не стала, фонарь унесла в родительскую комнату и поставила в сейф. Потом быстренько сбегала к себе, натянула брюки и свитер прямо на пижаму и снова спустилась вниз.

— Разумеется, мы примем все возможные меры, мистер Малфой, — устало говорил старший аврор. — Согласен, это абсолютно безответственно со стороны мистера Уизли… Ну ладно, заколдовал ты этот автомобиль, развлекайся втихую, только сделай так, чтобы дети не сумели его угнать! Ну а молодым людям мы устроим такое внушение, которого они долго не забудут… Додуматься надо! Похищать Поттера из маггловского дома на летающей машине! Хорошо, что соседи, которые заметили этот драндулет, тоже подумали о космических пришельцах, но нам теперь еще несколько кварталов обходить, проверять… Мало ли, у кого бессонница была, разглядели этот клятый «форд»!

— Кстати, а сам Поттер где? — спросил другой аврор, чуть помоложе.

— Наверху, — преспокойно ответил папа, успевший оделить уставших стражей магического правопорядка капелькой виски. — Позвать?

— Будьте так любезны.

— Мэри, — кивнул он мне.

— Сию минуту, папа! — я снова унеслась наверх, за шкирку вытащила Гарри из комнаты и поволокла за собой, приговаривая: — Еще раз напоминаю: одно лишнее слово, и в школе тебе просто не жить… Не забывай, кто мои приятели… и с кем папа дружит…

Гарри стиснул зубы и промолчал. Уверена, в школе он нажалуется директору и своему декану, но пока ему некуда было деваться.

И, честь ему и хвала, дела он не провалил: мямлил, правда, но это как раз нормально. Зато историю пересказал как по нотам!

— Интересно, а почему Уизли твердят, будто Поттер сидит взаперти, а окно зарешечено? — не отставал аврор.

— Потому что, уважаемый…

— Сандерс.

— Да, мистер Сандерс, я действительно закрыл его в комнате в наказание за скверное поведение, — невозмутимо ответил папа. — А решетка на окне там ради того, чтобы этот дурно воспитанный молодой человек не свалился со второго этажа на камни и не сломал себе шею. В прошлый раз ему повезло, но… — он развел руками, — удача не вечна. А я за него все-таки отвечаю, пасынок, как-никак!

— Мистер Оук, а где… гм… ваша супруга? — Сандерс вцепился как клещ.

— Понятия не имею, — хладнокровно ответил папа. — Я подал на развод, выставил ее из дома, и где она теперь шляется, не знаю и знать не хочу. Средств у нее достаточно, не пропадет. А так… Могу сказать только одно: воспитание Гарри ей доверять нельзя.

— Однако она воспитывала вашу дочь…

— Этим занимался я, — отрезал отец. — От Энни толку было немного, а уж из пацана она и подавно ничего путного сделать не сумеет, тут нужна мужская рука. И вообще, мистер Сандерс, мы сейчас мою личную жизнь обсуждаем или наглый налет этих… Уизелов на мою частную собственность?

Я едва сдержалась, чтобы не засмеяться: обычно Драко, чтобы позлить Рона, называл его Уизелом, я об этом как-то упоминала, а у папы отличная память!

— Вот именно, господа, — вмешался мистер Малфой. — Личные дела мистера Оука вас в данный момент занимать не должны. Не соблаговолите ли для начала разобраться со злоупотреблениями мистера Уизли и возмутительными выходками его отпрысков?

— Верно, Сандерс, — присоединился старший аврор, — хватит болтовни. Сам видишь, с Поттером все в порядке. Давай сворачиваться.

Тот поджал губы, но неохотно кивнул.

— Детям в школу с утра, а вы тут развели тягомотину, — добил папа. — Светает уже!

— И правда…

Авроры отбыли, а мистер Малфой облегченно выдохнул. Правда, тут же собрался и принялся осматривать гостиную с палочкой наперевес. «„Жучков“ ищет, — сообразила я, — мало ли, чего авроры могли тут понатыкать!»

— Гарри — в свою комнату, — приказал папа, и тот послушался беспрекословно. Чудеса, да и только!

— Чисто, — произнес мистер Малфой и упал в кресло. — Н-да, Энди, с тобой не соскучишься…

— В каком смысле? — поинтересовался тот, посадив меня на колено. Идти спать смысла не было, все равно не усну, да и сколько там осталось до подъема?

— В прямом. Конечно, Уизли сам себя подставил с этой машиной… вернее, сыновья его подставили, и огребут они со страшной силой! Ну и штраф им впаяют, как пить дать, — довольно улыбнулся мистер Малфой, но тут же посерьезнел. — Штраф за них, однако, заплатят добрые люди, потому что у самого Уизли ни кната лишнего за душой, а вдобавок семеро детей.

— Предохраняться его не учили? — поинтересовался папа, приподняв бровь. — Ты-то вон одним наследником обошелся…

— Энди, не надо об этом, — поморщился тот. — Для меня это больная тема.

— Извини.

— Ничего. — Мистер Малфой помолчал. — Вечная проблема чистокровных: дети или рождаются больными, или их вообще нет. Мне еще повезло: у Драко скверный характер, мы его чудовищно избаловали, каюсь, но хоть физически он здоров.

— А Уизли?

— Тоже чистокровные, но, видишь, семеро… и хоть живут на грани нищеты, их палкой не перешибешь!

— Потому и не перешибешь, что закалены лишениями, жрать могут, что угодно, спать на голых досках под открытым небом и все в том же роде, — вздохнул папа, — а твой нытик… ну да летом я им займусь. Раз здоров, ничего ему не сделается… Кстати, может, эти Уизли вовсе и не чистокровные?

— Ну как же, родословная-то имеется!

— Родословная родословной, а вдруг кто из их предков на стороне погулял? Я в этой вашей магии ни черта не понимаю, но за хорошие деньги можно и тест ДНК купить, думаю, ваши бумажки подделать тоже возможно.

— Да все может быть, — пожал плечами мистер Малфой. — Однако разговор наш свернул не туда. Сандерса ты хорошо осадил, но он может продолжить копать дальше. Это ведь не простой аврор.

— Я будто не заметил! Старший перед ним чуть не на цырлах пританцовывал! Спецслужба какая-то?

— Да. Название тебе ни о чем не скажет, но они связаны с Отделом тайн. И к Поттеру у них особый интерес.

— И?..

— Надо поскорее избавиться от твоей супруги, — серьезно сказал мистер Малфой. — Нет, Энди, не в том смысле! Ты можешь форсировать развод в вашем мире?

— Могу, денег хватит, — кивнул папа.

— Я нажму на нужных людей у нас… Отсудить мальчишку будет сложнее, на стороне матери-героини уйма народу, но…

— Но я его ей не отдам, — заключил отец. — Пусть хоть демонстрации у меня под окнами устраивают. Лишь бы не выкрали этого засранца, ищи его потом!

— Зачем тебе чужой мальчик, Энди? — вкрадчиво спросил мистер Малфой.

— А ты помнишь, что я тебе говорил про пацанов, которых гнали на убой? — в тон ответил папа. — Помнишь одного такого, которого поймали у нашего лагеря со взрывчаткой, а он ревел и просил дать ему хоть чего-нибудь пожрать перед смертью? Потому как обратно хода нет, мы, скорее всего, расстреляем, как он думал… а помирать голодным совсем уж грустно.

— Так его же забрали на большую землю, разве нет?

— Ну, одному повезло, а скольким — нет? Кто не додумался автомат бросить, кто не сумел клемму со взрывателя снять перед тем, как сдаться… — он вздохнул. — Я жопой чую, Люк, что затевается какое-то жуткое дерьмо, и главным ассенизатором назначен Гарри, иначе зачем вокруг него устроили такие шаманские пляски с бубнами? Так вот им всем! — Папа жестом обозначил, какого он мнения о происходящем. — Парень ни хрена в этой жизни не соображает, но ничего удивительного в этом нет: не учили, не объяснили, не рассказали, рос, как сорняк. Но это не страшно, ему лет-то всего ничего, а даже взрослому мозги на место поставить можно… Короче, Люк, придумай что-нибудь. Здесь-то я сам справлюсь, но надо, чтобы в вашем мире к Гарри ни одна мышь не проскочила!

— Сделаю, что сумею, Энди, — кивнул тот, — но у меня связаны руки. Я ведь… не отношусь к силам добра и света, как директор и его присные. Могу я многое, но в борьбе за Поттера… расклад не в мою пользу. Хотя палки в колеса я ставить в состоянии… Словом, сделаю все от меня зависящее, но гарантировать ничего не могу.

— Это уже немало, Люк, — хмыкнул папа. — А теперь… Мэри, все равно не спишь, свари кофе на всех! Посидим до утра, а там тебе и в школу пора…

— Ага… мистер Малфой, а можно вопрос? — не удержалась я, ставя турку на плиту.

— Я же вроде стал дядей Люком? — съязвил тот.

— Но вам же не нравится, когда я вас так называю, — резонно ответила я. — Пап, вам кофе с гвоздикой, корицей, еще чем?

— Давай с корицей… Что там у тебя за вопрос-то?

— А! Мистер Малфой, а нельзя факультет поменять? — спросила я. — Понимаете, я слышала, что Гарри предлагали на выбор Гриффиндор или Слизерин. Он выбрал первое. Ну и как я должна за ним присматривать, если ему там постоянно Уизли в уши дуть будет? Да и прочие тоже не отстанут…

— Я не знаю таких прецедентов, — покачал тот головой. — Но поспрашиваю, идея богатая… С другой стороны, учиться вам там осталось недолго… я надеюсь.

— Люк, ты мне, кстати, покажешь, в какую дыру намерен нас затащить? — встрял папа. — Мэри! Хватит уши греть, если кофе убежит — плиту будешь языком вылизывать!

— У меня не убежит!

— Покажу, покажу… Детей вот в школу отправим, и можем отправляться.

— Папа, фотки мне потом пришли! Я тоже хочу посмотреть! — крикнула я с кухни.

Мужчины засмеялись, а я достала чашечки из парадного кофейного сервиза и аккуратно расставила их на подносе. Леди из меня, конечно, никакая, но не грохнуть все это богатство я вроде бы в состоянии…

Самое удивительное — я вообще не думала об Энн, будто ее и не было рядом все эти годы. С другой стороны… да, мы неплохо ладили, она меня кое-чему учила (из того, чему отец точно научить не сумеет), мы болтали по вечерам, но и только. Я знала, что ей время от времени перепадает от папы, но, поскольку мне влетало точно так же (и всегда за дело, прошу не забывать!), то я полагала, что это в порядке вещей. Многих моих одноклассников родители лупили так, что те приходили в школу с разбитыми губами и носами, заплывшими глазами, распухшими ушами, порой без парочки зубов, а кое-кто и с переломами… Меня отец никогда не бил по лицу, а что сидеть неудобно после ремня, ну, пережить можно! Синяков он не оставлял, только вот сейчас неудачно получилось… А сама Энн не жаловалась: ее вроде бы все устраивало.

Значит, я ее и не любила особенно, заключила я. Наверно, отношение папы тоже сказалось: для него она была всего лишь женщиной, которую он взял в дом ради присмотра за ребенком и хозяйством (этакая бесплатная домработница!). Он ее отродясь не любил, а что переспал… ну, это со всеми случается! А так — ему было удобно… Красивая женщина в постели, в доме чисто, дочь не одна, еда… гм, ну ладно, об этом я уже рассказывала.

Может, это не очень-то красиво, но сама Энн о чем думала, когда заявилась к папе, хорошенько пошлявшись перед этим? Что он станет кормить ее деликатесами, наряжать в дорогущие платья и водить по всяким там балам, театрам… куда еще аристократы ходят? Видела же, к кому идет, как папа живет… Конечно, всех его причуд за одну ночь не узнаешь, но раз уж не сбежала потом, могла бы кое-что и усвоить! А про материнские чувства ко мне лучше и не говорить. Кажется, Энн нарочно стала вести себя со мной как с подружкой: так было проще. Папа со мной и то больше возился, даже когда приходил с дежурства смертельно уставшим… Ну и ничего, зато я самостоятельной выросла, не то что некоторые!

И тут же я подумала о Гарри: его подкинули тетке, когда ему был годик с небольшим, если не ошибаюсь. То есть возни-то порядочно, а у тетки ведь еще свой сын имелся, пусть и чуть постарше… Ну а раз Гарри все-таки вырос, жив-здоров, значит, им хоть немножко, да занимались! Вполне могу поверить, что эта тетка меняла ему пеленки, скрипя зубами, но не оставляла же сидеть в вонючей луже, тем более, я слышала, она жуткая аккуратистка… А почему его так одевали… Ну а кто сказал, что Дурсли богатые? Дом у них симпатичный, но, может, за него еще кредит не выплачен! Мать — домохозяйка, отца целыми днями нет дома, и что-то мне подсказывает, будто торговля дрелями — не самое прибыльное занятие. Своего пацана Дурсли, конечно, баловали, а что до его старых вещей… Рону Уизли вон даже палочка и фамилиар от старших братьев по наследству перешли, я уж молчу о мантии и прочих шмотках! Во многих семьях так: младшие донашивают за старшими, никто особо и не возмущается, понимают, что денег мало, а дети растут быстро, на всех новых вещей не накупишь, это же чистое разорение… Так что, заключила я, все услышанное надо делить на десять, а то и на двадцать. Может, эти Дурсли по рассказам Гарри — ужас что такое, но, подозреваю, про папу он сможет рассказать что-нибудь похуже!

— Ты нашел какие-то варианты? — негромко спросил папа, явно возвращаясь к прежнему разговору.

— Нашел, — кивнул мистер Малфой, отставил чашку и нервно переплел пальцы, стиснув их так, что костяшки побелели. — Говорят, это реально. Если очень повезет, рука уцелеет, но действовать я ею, вероятнее всего, не смогу. Ты же видел, где метка находится… Но я, как ты говорил, не левша, переживу…

— Люк, посмотри-ка на меня, — серьезно сказал отец. — Ну посмотри, посмотри!

В глазах мистера Малфоя читался откровенный страх, это даже мне было очевидно.

— Понятно, ты боишься остаться вовсе без руки, — по-прежнему негромко произнес папа. — Только вот что… Помнишь ребят из нашего взвода? Тех, что покалечились?

— Конечно… — тот передернулся. — Я не раз и не два пожалел, что вообще сунулся в эту маггловскую мясорубку! Знаешь, Энди, наши пыточные заклятия по сравнению с вашими минами — сущая ерунда! А к чему этот вопрос? Хотя нет, не говори, сам догадаюсь, — поднял он руки. — Я ведь сказал тогда, что сумею прожить и так, а ты напомнил о тех несчастных мальчишках… каково им теперь? Даже подумать боюсь!

— Ну как тебе сказать… — отец закурил. М-да, похоже, правило насчет курения в доме отменяется. — Ларри Вессон, помнишь его? Подорвался на самодельной мине, остался без ног…

— Энди, я был бы счастлив это забыть, но не могу!

— Но это же ты помог мне дотащить его до лагеря. И, похоже, поколдовал, иначе он бы по пути от шока загнулся, — заметил папа.

— Ну… да, кое-что сделал, — неохотно сказал мистер Малфой. — Теперь думаю, что, наверно, напрасно. Мальчишке было лет двадцать, верно? И что с ним сталось? С таким-то увечьем…

— Он сейчас преподает в высшей школе, — с удовольствием произнес отец. — Ну что ты вытаращился? Да, преподает! У него голова золотая, а чтобы вдалбливать студентам физику с математикой, необязательно уметь бегать стометровку. Кстати, Ларри женат, у него двое детей.

— Не может быть!

— Ну так ему же ноги оторвало, а не что-то другое, — хмыкнул папа. — Ходить он, в принципе, тоже может, протезы сейчас хорошие делают… В инвалидном кресле, конечно, удобнее, но, знаешь, во Вторую мировую у русских был безногий летчик. И если уж он на своих кошмарных деревянных протезах не то что самолетом управлять, а даже сплясать мог, то Ларри просто грех задницу просиживать…

— Гм…

— Дерек Скотт. Такого помнишь?

— Смутно… что с ним было?

— Снайперская пуля. Парализован ниже пояса.

— И?..

Я затаила дыхание, чтобы меня не заметили и не прогнали. Я уже говорила, что папа крайне редко и неохотно вспоминает о той войне, и теперь ловила каждое слово.

— Да ничего, работает. Он же радистом был, потом, когда его списали, занялся компьютерами, пишет какие-то там программы… я в этом ничего не понимаю, но платят ему бешеные бабки. Опять же, чтобы стучать по клавишам, ноги не нужны, голова важнее.

— Гм… — произнес мистер Малфой.

— Фрэнк Дуглас, — продолжал папа. — Ну, этому еще, можно сказать, повезло. Всего одной ноги лишился, так что теперь довольно бодро бегает. По бабам бегает, хочу отметить, герой, мать его… а еще участвует в паралимпийском движении.

— Это что такое?

— Господи, дремучий ты человек! Про Олимпиаду слышал? Ну а это то же самое, только для инвалидов, — пояснил папа. — Хоккей на инвалидных колясках, заплывы безногих и безруких и все в том же роде. Зрелище на любителя, но, знаешь, лучше уж что-то делать, чем побираться на улице!

— Это верно, — вздохнул мистер Малфой. — Энди, а что забавного ты в этом нашел?

— Я вспомнил анекдот, который мне Фрэнк рассказал, как раз о пловцах-инвалидах, — хмыкнул папа. — Про одного чувака, у него ни рук, ни ног не было, он на дистанции и потонул. Ну его достали, откачали… Вот… Его и спрашивают, мол, что ж такое-то? А он и говорит, мол, я пять лет учился ушами грести, а тут на меня какой-то козел шапочку резиновую надел!

— Энди, это… совсем не смешной анекдот! — сказал тот, подозрительно похмыкивая.

— Да это правда жизни. Фрэнк в реабилитационном центре подрабатывает и периодически рассказывает эту хохму своим клиентам. На него уж и жаловались, и в суд подавали за оскорбление инвалидов, так на последнем заседании он протез отстегнул и кинул им в истца. Что характерно, парня оправдали… — Папа взял очередную сигарету. — Кто у нас там еще… А! Ричи О'Брайен!

— Тот парень, который ослеп после взрыва?

— Он самый. Тоже женился. Женушка у него, правда, на лицо чуть посимпатичней крокодила будет. Но Ричи-то это до звезды, он ведь только ощупью может, а на ощупь, я так думаю, его супруга очень даже ничего, всё при ней, фигура отличная, сама ухоженная, кудри до задницы… Он — только не ржи! — книги пишет. Боевики всякие, про войну, опять же…

— Погоди, но он же слепой! — нахмурился мистер Малфой.

— Так он надиктовывает, а жена потом перепечатывает, — пояснил папа. — Если ему надо что-то уточнить, она ищет данные, читает ему. Фантазия у него ого-го какая, а поскольку и опыта хватает, то ляпов он не делает… А вот еще Том Джонс, тоже почти ослеп, но именно что почти. Он собак-поводырей помогает обучать.

Папа замолчал.

— Энди, — негромко произнес мистер Малфой, — что же, выходит, ты… всех тех ребят…

— Не всех, — скупо усмехнулся он. — Только тех, кого сумел отыскать, многие ведь не оставили координат для связи, а в штабе поди разузнай, куда делся какой-то рядовой! Развели секреты!

— И ты…

Я затаила дыхание, так мне было интересно!

— Люк, самое хреновое для этих пацанов было не просто лишиться ноги или руки, — негромко произнес папа. — В госпитале они еще даже и не понимали толком, что с ними приключилось. А вот потом… Потом-то и начинался ад. Родственники жалеют так, что впору взвыть, жены — у кого они были — хватают детей и испаряются, подружки — тем более… Образование почти у всех этих ребят никакущее, иначе бы они в армию не пошли, и что делать? Остается только тихо спиваться на пособие по инвалидности, на это его вполне хватает! А им еще жить и жить…

— Энди, от тебя я такого не ожидал, — искренне сказал мистер Малфой.

— Почему это, Люк?

— Потому что ты всегда казался мне человеком очень жестким. Даже, скажу честно, жестоким. И вдруг ты разыскиваешь сослуживцев… я верно тебя понял?

— Абсолютно.

— Так вот, разыскиваешь и, судя по всему, помогаешь им, чем можешь. А, кстати, чем? Ты ведь, насколько я понял, небогато жил до недавнего времени!

— Потому и небогато, — хмыкнул папа. — В основном, конечно, я этим парням помогал добрым матерным словом и хорошими звездюлями. И им самим вкладывал, чтобы оторвали жопу от дивана и прекратили себя хоронить заживо, и родственничкам, чтобы не скакали вокруг со своей жалостью. Денег, сам понимаешь, у меня мало, да и отсыпь монет — ведь пропьют! Так что я только в случае крайней необходимости что-то отстегивал. Ларри на протезы, Дереку на учебу и новый компьютер… Это вещи необходимые. На все остальное они сами заработали.

— И ты с ними часто видишься?

— Нет, у меня служба, а их раскидало по всей стране. Но перезваниваемся мы регулярно. И хотя бы раз в год я их навещаю.

— Энди, у тебя ведь своя семья! — коварно произнес мистер Малфой. — Дочь маленькая…

— У дочери руки-ноги на месте, слава богу, голова тоже варит, так что за нее я никогда не волновался, — отрезал отец. — Разумеется, Мэри никогда не голодала и не ходила в обносках, у нее есть крыша над головой и нормальное образование. Остальное сама пускай добывает.

— Нормальное? А кто мне в прошлый раз заявил, что в Хогвартсе ничему толковому не научат? И что программу маггловской школы Мэри придется нагонять, если что?

— Надо будет, нагонит, — пожал папа плечами, а я на всякий случай кивнула. — Люк, у меня самого за плечами только средняя школа, и ту я еле-еле закончил, да училище для младшего офицерского состава. Я уравнение какое-нибудь сроду не решу, Словакию со Словенией путаю, скажи спасибо, если хоть Берлин с Парижем на карте найду, книжек почти не читаю, некогда, но жить мне это не мешает. Понадобится, выучу. Тебе моя позиция ясна?

— Вполне.

Я потихоньку выдохнула. Вот, значит, откуда у нас такие счета за телефон! И вот почему мы настолько небогато жили… С другой стороны, папа прав: от голода и холода мы не умирали, оборванкой я не ходила, хуже одноклассников себя не чувствовала (а если кто задирался, получал в глаз). Все остальное, разные там дорогие игрушки — чепуха, это точно, они же надоедают, и очень быстро. Лучше уж интересную книжку в библиотеке взять или собрать пацанов и отправиться в овраг играть в копов и разбойников, пришельцев и звездный десант… ой, да мало ли, что можно придумать! Кстати… О'Брайан… Да я же его книгу читала в прошлом году! Еще удивилась: папа редко берет в руки что-то, кроме газет, а тут целый роман… Я его утащила, когда папа закончил, интересно было! Ну, книжка, конечно, для взрослых, но все равно…

Надо же, никогда бы не подумала! Хотя… Папа, наверно, решил, что отвечает за тех ребят (правда, сейчас они уже совсем взрослые, но какое это имеет значение?), а значит, бросить их не имеет права, раз все остальные от них отказались.

Честное слово, я начала еще сильнее им гордиться!

— Ты сказал, у Ларри есть дети, — нарушил молчание мистер Малфой. — А ничего, что он инвалид?

— Люк, но он ведь не от рождения такой, — нахмурился папа. — Совершенно здоровый был парень, иначе бы его комиссия завернула, сам не знаешь, что ли? А травма — это не врожденное уродство. Вот если б он родился безногим, я бы первый его на стерилизацию погнал! А то, может, дети нормальные бы получились, а внуки и правнуки что? Хрен знает, что может вылезти через пару поколений, я в этой генетике ничего не понимаю. Знаю только, — усмехнулся он, — что люди разнежились. Я вот читал, в древние времена, если рождался уродец — его сразу… того. Теперь так не выйдет, но, повторяю, я за принудительную стерилизацию совсем уж дефективных. А то ведь вымрем нахрен, естественный отбор давно не работает…

— Знаешь, у тебя позиция суровее, чем у иных чистокровных, — сказал тот, переварив эту тираду. — У нас вот сквибов за людей не держат, мало кто согласится вступить с ними в брак, но это ведь касается только магических способностей. А что до физического здоровья… Может быть, ты и прав.

— Может, так, а может, и нет, — пожал плечами папа. — Я вообще стараюсь помалкивать, а то засудят ведь! Мэри, ты ничего не слышала, ясно?

— Ни словечка, папа, — заверила я. — Но ты просто… даже слова такого не знаю!

— Угу, ты только выражения знаешь… Люк, я надеюсь, ты меня понял?

— Понял, Энди, — усмехнулся тот. — Не скажу, что избавился от страха, но суть уяснил. Если уж твои сослуживцы сумели найти себя в этом мире и даже сделать карьеру, как я понял, то мне грех жаловаться. В конце концов, сам виноват, сам и отвечать буду. Ну а что до прочего… Голова при мне, а в бизнесе нужна именно она. Так?

— Именно. И я своих не бросаю, Люк. Это, думаю, ты тоже уяснил.

— С каких пор я тебе свой?

— С тех самых, — ухмыльнулся папа, — когда мы друг другу спины прикрывали. Ладно, хватит трепотни… Мэри, иди причешись как следует и переоденься, — сказал он, взглянув на часы. — И разбуди Гарри, если дрыхнет. Вам в школу пора. Люк? Где там твои… домовые?

— Да я сам их доставлю, — отмахнулся тот. — А ты не хочешь взглянуть на Хогвартс?

— Не откажусь! — загорелся папа — Гм… Люк, а ты так и отправишься… гм…

Он указал на домашние туфли и пижамные брюки мистера Малфоя.

— Тьфу ты, я и забыл, — весело сказал тот. — Я на четверть часа отлучусь. Переоденусь, прихвачу домовика — багаж-то тоже нужно забрать, — и вернусь. Вы пока собирайтесь.

Хогсмид (к самой школе аппарировать, ясное дело, было нельзя) папу не впечатлил, он обозвал его задрипанной деревней. Ну вообще-то он прав, по сравнению с Миддлтоном или тем же Литтл-Уининнгсом Хогсмид сильо проигрывал. А вот школа папе понравилась.

— Недурно, — сказал он и остановился, заложив руки за спину и раскачиваясь на пятках. — Стены, я вижу, толстенные, выстроено грамотно… со стороны леса, полагаю, подойти сложно?

— Можно, но я бы не рискнул, — ответил мистер Малфой. Он держал руку на плече Драко (прихватил того по пути, так сказать) и явно не хотел отпускать сына.

— С озера тоже не зайдешь, а так… Да, оборонять этот замок можно долго.

— Ну так ведь он с тем расчетом и строился, — усмехнулся тот. — Ты прав, Энди, удерживать оборону в Хогвартсе можно даже с очень маленьким отрядом. Я еще слыхал, что есть возможность затопить подземелья озерными водами, но как это сделать, не имею представления.

— Нерационально, потом замучаешься воду откачивать…

— Наверно, это через потайные ходы делается, — вставила я и поймала на себе удивленные взгляды взрослых. — Что такое? В замке они точно есть, помните тролля? Как-то он внутрь попал… И я от кого-то слышала, что таких ходов не один и не два, старшекурсники, которые их знают, умудряются в Хогсмид бегать без разрешения.

— Забавно, Люк, — сказал папа. — Смотри: с виду — неприступная твердыня. Однако ж с червоточинкой… и не одной. Что будет, если кто-то узнает о тех самых потайных ходах и решит наведаться в школу? Скажем, чтобы повидать моего пасынка? И хорошо, если это будет обычный репортеришка, а не кто похуже…

— Снейп, — произнес мистер Малфой, подумав.

— Что — Снейп?

— Он точно знает несколько ходов, сам ими пользовался в юности.

— И почему до сих пор не закрыл их? Или все еще… пользуется?

— Я у него уточню, — кивнул мистер Малфой. — Кстати, вот и он, легок на помине… Здравствуй, Северус!

— Доброе утро, сэр! — вразнобой сказали мы.

Папа молча кивнул. Видно было, что профессор Снейп ему не очень-то нравится, но папа умеет не судить по первому впечатлению.

— Люциус, а тебе не кажется, что приводить к школе магглов — это немного чересчур? — негромко спросил наш декан.

— Ну что ты, — беззаботно ответил мистер Малфой. — Это же отчим Гарри Поттера, ему можно. И он просто желал узнать, в каких условиях живет мальчик. Жаль, конечно, что в общежитие я его провести не могу… хотя ты сумел бы, верно?

— Люциус, это запрещено!

— Ну Се-е-еверус, — протянул тот, — ты же знаешь кое-какие обходные пути, разве нет? Помнишь тот неприятный инцидент с оборотнем? Ведь не в окно же ты тогда вылез, чтобы побродить ночью…

Папа с огромным интересом слушал этот диалог.

— Я на это не пойду, — отрезал профессор Снейп, скрестив руки на груди.

— То есть существования потайных ходов ты не отрицаешь? — приподнял брови мистер Малфой.

Декан мрачно засопел.

— А раз так, будь любезен, проследи, чтобы все известные тебе лазы были надежно перекрыты, — сменил тон папин друг. — Не хватало еще детям обнаружить в спальне жучка… понимаешь, о ком я?

— О да, — мрачно ответил профессор Снейп. — Сделаю. Не сразу, но сделаю.

— Лучше бы тебе поторопиться, — наклонил голову мистер Малфой.

Я покосилась на Драко.

— Рита Скитер — анимаг, превращается в жука, — шепотом пояснил он. — А что смешного-то?

— В маггловском мире «жучками» называют маленькие микрофоны или записывающие устройства, — пояснила я. — Их прячут, а потом такие записи получают, что ой-ой-ой… Можно потом шантажировать людей. Или наоборот — это будет доказательство… чего-нибудь. Ну, если они проговорятся.

— Правда, забавно, — согласился Драко и с тоской посмотрел на замок. Сейчас, наполовину скрытый утренним туманом, он был особенно красив. — Как неохота на занятия…

— Мне тоже, — пожала я плечами, — но это ненадолго, ты же знаешь.

— Только о том и мечтаю, — вздохнул он и покосился на Гарри. Тот, напротив, смотрел на Хогвартс, как на сияющую мечту. Оно и понятно, его ждали гриффиндорцы… — А с ним что?

— Пока сама не знаю, — честно призналась я. — Посмотрим по ходу дела. Поможешь?

— Конечно. И Тео поможет, раз уж такие дела. Ну и парней я подключу, если понадобится.

— Ну и отлично. Давай с родителями прощаться?

— Ага…

Драко ухватился за отца обеими руками явно не желал его отпускать.

Папа взял меня за плечи, посмотрел в глаза и серьезно сказал:

— Я на тебя рассчитываю, Мэри. Не провали задание.

— Я сделаю все, что в моих силах, — с пафосом ответила я, как герои фильмов, не удержалась и хихикнула.

— Девчонка… — протянул папа со вздохом и рассеянно подергал меня за косу.

— Мальчишка у тебя теперь тоже есть, — ядовито ответила я.

— И правда что… Гарри! — окликнул он. Поттер встрепенулся и настороженно посмотрел на нас. — Поди сюда.

Гарри подошел. Смотрел он искоса, недоверчиво.

— Веди себя прилично, — сказал отец. — Постарайся не влипать ни в какие истории, тебе это противопоказано. Слушайся Мэри… и мистера Снейпа, разумеется.

— Папа, у них другой декан, та пожилая леди, помнишь? — подергала я его за рукав.

— Мэри, в который раз говорю: я ничего не забываю… Пожилую леди Мак-как-ее-там тоже надо слушаться, но в первую очередь — мистера Снейпа. За него Люк ручается, — улыбнулся папа и наклонился к Гарри (тот едва не шарахнулся). — Снейп пообещал Энни заботиться о тебе, понял? Тогда еще, до того, как этот псих на вас напал. Усек?

Гарри так вытаращил глаза, что с него чуть очки не свалились, честное слово!

— А… а почему же он всегда ко мне придирается? — выдавил он.

— Он был уверен, что Энни погибла из-за тебя, — спокойно сказал папа. — Ну ты сам прикинь, приглядывать за тем, из-за кого умерла любимая девушка…

— Люби… — Гарри потерял дар речи.

— Мальчик ведь не знает этой душераздирающей истории, — пришел на помощь мистер Малфой. — Это тебе я рассказал, а ему…

— А может, не надо лезть в мою личную жизнь?! — не выдержал профессор Снейп.

— Надо, Северус, надо, — тяжело вздохнул тот. — Иначе вы тут такого наворотите… Гарри?

— Да, сэр? — мрачно ответил тот. Мистера Малфоя он на дух не переносил, даже не знаю, почему.

А это плохо, сделала я мысленную пометку. Я совершенно не знаю собственного брата. Ну ничего, это мы исправим…

— Расскажу очень коротко, потому что вам скоро на занятия. Северус, — он кивнул на профессора, — в юности был очень дружен с твоей матерью. Потом они поссорились, и она вышла замуж за Джеймса Поттера. Ну а когда стало известно о пророчестве, не нашла ничего лучше, как попросить Северуса позаботиться о тебе, если с нею и супругом что-то случится. Он пообещал…

— Не очень-то он заботился, — хмыкнул отец.

— Энди, в доме Дурслей мальчику мало что угрожало, — повернулся к нему мистер Малфой. — Да, побои, плохое питание, этого отрицать нельзя… но уморить его они бы не смогли. Там, как начирикала мне одна осведомленная птичка, за ним соседка присматривала. И не перебивай, что за манера?!

— Манера как манера… Ты время-то не тяни!

— А я закончил, — ответил тот. — Северус дал обещание, упрашивал Лорда не убивать Лили…

— Так он и не убил! — не удержалась я.

— Вот-вот, вы, мисс, зрите в корень! — засмеялся мистер Малфой. — Ну и Дамблдора он тоже упрашивал спасти Поттеров… Так ведь, Северус?

— Я знал, что пить с тобой чревато, — буркнул тот. — Так, так!

— Погодите, — Гарри нервно поправил очки, — постойте… Получается, Тот-кого-нельзя-называть действительно пощадил маму… а Дамблдор не спас папу?!

— Вообще-то да, — совершенно серьезно сказал мистер Малфой. — Ни Фиделиус не помог, ни охранные чары… Все явились, когда дело было кончено. Вы вот, мистер Поттер, уцелели. Ваша мать, как позже выяснилось, тоже жива и практически невредима. Интересно, не правда ли?

— Не может такого быть… — потерянно произнес Гарри.

— Спросите у директора, мистер Поттер, если не верите мне и профессору Снейпу. Только тогда уж не верьте всему сказанному Дамблдором, мастерски заговаривает зубы не только маленьким мальчикам, но и взрослым политикам.

— И спрошу, — шмыгнул тот носом. Кажется, его картина мироощущения ощутимо перекосилась.

— И очень не советую вам иметь дело с Уизли, — не удержался мистер Малфой.

— Это те, что пытались взять мой дом на абордаж? — спросил папа.

— Именно. Младший — однокурсник твоего пасынка, так что…

— Мэри проследит, — сказал отец непререкаемым тоном.

— Папа, а как это я прослежу, если они, во-первых, гриффиндорцы, а во-вторых, мальчики? Кто меня к ним пустит, сам подумай? Я ведь тебе уже говорила об этом!

Папа переглянулся с мистером Малфоем.

— Сама сообразишь, ты уже большая девочка, — сказал он не без издевки.

Я только фыркнула в ответ. Ладно-ладно, посмотрим, кто кого!

— Пора, — мрачно сказал профессор Снейп, и одновременно в замке гулко ударил колокол. — Я провожу детей, если вы не возражаете.

— Никоим образом, Северус, — сладко улыбнулся мистер Малфой.

Папа еще раз дернул меня за косу, коротко поцеловал и дал шлепка, не забыв дернуть за мантию. На Гарри он посмотрел сверху вниз, тяжело вздохнул и потрепал по голове.

— Держись, пацан, — сказал он. — И, серьезно тебе говорю, включай башку почаще, не то тебя в такую задницу загонят, откуда ты никогда не вылезешь. А я тебя вытащить не смогу, я не волшебник.

Гарри отвернулся и мрачно засопел. Ясно, отцу он не верил… сложно поверить кому-то, кто водит тесную дружбу с Пожирателем смерти, заклятым врагом всея Гриффиндора и вдобавок воспитывает маггловскими методами.

«На учебу придется забить, — подумала я, — главное теперь — не выпускать Поттера из поля зрения. А выучиться я еще успею!»

— Нельзя отправлять детей в такие школы, — услышала я голос папы, когда мы уже шли к замку, и приотстала. — Сперва сплавите на полгода, потом ужасаетесь — откуда что взялось!

— Энди, но…

— Что — но? Их чему-то учат, конечно, но не воспитывают!

— Тебя послушать, так надо вернуть розги и прочее!

— А что, Мэри рассказывала про этого их завхоза, который поминает старые добрые времена…

— Энди, — проникновенно произнес мистер Малфой. — Пойдем-ка лучше выпьем! Твои воспитательные теории на трезвую голову воспринимать нельзя.

— Люк, еще только восемь утра…

— А как говорил тот самый О'Брайан? С утра выпил — весь день свободен!..

Я хихикнула и бросилась догонять профессора Снейпа с обоими мальчишками.

Наше появление, как и следовало ожидать, произвело фурор.

«Гарри Поттер… Гарри Поттер! — шептались там и тут. — Сестра Гарри Поттера, смотри! Вон она! Сестра Гарри Поттера!»

К обеду мне это надоело настолько, что я поймала за шкирку мелкого первокурсника, взявшегося меня фотографировать, отдала его Винсу, чтобы подержал на весу, а сама открыла волшебную камеру и выдрала оттуда то, что сочла пленкой.

— Запомни раз и навсегда, — сказала я мальцу и сунула ему в руки колдоаппарат, — у меня есть имя. Прежде всего я — Мэрион Оук, дочь Эндрю Оука, и только во вторую очередь — сестра Гарри Поттера. Можешь так и написать в стенгазете… А? Ты не знаешь, что такое стенгазета?! Винс, поставь его на пол, я ему сейчас расскажу… ага, спасибо…

Драко и Тео наслаждались спектаклем. Мелкий гриффиндорец (вроде его звали Колином, но не уверена) слушал меня, разинув рот. Он оказался из простой семьи, в обычной школе учился кое-как, поэтому в оформлении образцово-показательных стендов в классе не участвовал… Ну а теперь школу ждали веселые времена, потому что мальчишка любил и умел фотографировать, соображал тоже неплохо (а если что, я была готова подсказать пару-тройку идей), так что стало ясно: «Вестнику Хогвартса» — быть!

За спиной перешептывались девчонки, мальчишки показывали пальцами… Это бы ладно, но мне нужно было понять, как вести себя с Гарри. Он ведь снова попал к своим приятелям и теперь лучился счастьем… видно, не разговаривал еще с директором!

— Ребята, помогите, — сказала я Драко и Тео. — В одиночку я могу завалить Уизли или Грейнджер, но против них двоих не выстою.

— Что нужно сделать? — поинтересовался Нотт в обычной своей невозмутимой манере.

— Отсечь их от Гарри, — ответила я. — Знаю, знаю, вы не подписывались… самой мне это тоже не по нраву, но брат есть брат.

В глазах Драко мелькнуло что-то такое… а я вспомнила, как мистер Малфой с горечью говорил о том, что у чистокровных не бывает помногу детей. Ну, кроме Уизли, но исключение же подтверждает правило! Может, Драко тоже хотелось брата или сестру, но не сложилось… Тео вот тоже единственный сын, но он всегда настолько спокойный, что не поймешь, жалеет он об этом или нет, а напрямик спрашивать не хочется.

— Попробуем, — сказал Тео. — Я, пожалуй, возьму на себя Грейнджер. Побеседую ней о законах магического мира…

— А я поругаюсь с Уизли, — довольно улыбнулся Драко. — Сойдет?

— Вполне, — кивнула я. — Ну, если я сама не справлюсь, то махну вам, ладно?

— Конечно, — ответил Нотт. — Как в походе, да?

— Ага. Один за всех…

— И все за одного! — весело подхватили мальчишки. Надо же, запомнили!

После ужина я без промедления подошла к гриффиндорскому столу и довольно громко спросила:

— Гарри, ты хорошо поужинал?

Поттер вздрогнул и кивнул.

— А домашние задания на завтра все сделал?

— Ну там осталось еще немного… — начал он, но я перебила:

— Понятно. Идем в библиотеку. До отбоя время еще есть, так что ты все успеешь. А я прослежу, чтобы ты успел!

— Мэри! — пришла в себя Грейнджер. — Гарри и сам может…

— Не может, — отрезала я. — Но если хочешь, пойдем с нами, будешь помогать.

— Да ведь и я могу помочь, Мэри, — вкрадчиво произнес Тео, подойдя сзади, — я полагаю, Гарри не дописал эссе по зельям, а я неплохо в них разбираюсь, если судить по оценкам.

— Буду тебе крайне признательна, — кивнула я и подхватила братца под локоть. — Идем, хватит время терять!

Сзади что-то пискнул Рон Уизли, но тут же вмешался Драко, припомнив феерический полет на автомобиле и попытку похищения, и всем стало не до нас.

Ознакомившись с тем, что именно не доделал Гарри, я чуть не схватилась за голову. В том смысле, что он вообще ничего не сделал! Ну я понимаю, кое-что он рассчитывал содрать у Грейнджер (которая все-таки притащилась следом и недовольно пыхтела за столом напротив), что-то — у других, но…

— Спать не пойдешь, пока не сделаешь домашку, — сказала я. — Сам.

— Библиотека закроется!

— Значит, будешь делать в гостиной. И меня туда проведешь, я прослежу. Ты не переживай, я мало сплю, привычка.

Тут в библиотеку ввалился радостный сверх всякой меры Малфой, упал на стул рядом со мной и доложил, что, конечно, Слизерин самую чуточку оштрафован, зато Гриффиндору влетело куда больше, а мистер Рон Уизли угодил в больничное крыло безо всякого вмешательства со стороны Драко и его приятелей: сломанная палочка выдала что-то несусветное, так что бедняге придется пару дней отлежаться…

Гарри корпел над домашним заданием, я читала привезенную с собой книжку, Драко с Тео играли в «морской бой», а Гермиона никак не могла решить, что же ей делать.

— Тебя тоже научить играть? — спросила я. В этой ситуации Грейнджер могла мне пригодиться.

— А, нет, я умею… — ответила она, глядя на меня как-то странно. — Гм…

— Хочешь поговорить наедине? — поняла я.

— Ну да…

— Тео, присмотри за Гарри, пожалуйста, — попросила я, вставая. — Драко, ты тоже. Только, чур, не подсказывать!

— Не дождешься! — раздался дружный ответ.

Я вышла из библиотеки, поджидая Грейнджер: она никак не могла упихать учебники в сумку. До меня донеслись возгласы Тео и Драко: кажется, они нашли ошибку в вычислениях Гарри и теперь пытались понять, останется в живых тот, кто сварит такое зелье, или нет. Мадам Пинс ругалась, но не всерьез: Золотого мальчика полагалось оберегать, а не чехвостить в хвост и в гриву!

— Ну что? — спросила я, когда мне надоело молчать и слушать сопение Гермионы. — Вопросы? Предложения?

— Ты в самом деле сестра Гарри? — выпалила она.

— Да. По матери. И я старшая сестра, — хмыкнула я. — Но если ты на него запала, то…

— Нет, нет! — замахала руками Грейнджер. — Я просто… ну… говорили, что твой отец плохо обошелся и с ним, и с вашей мамой…

— Кто говорил? — насторожилась я.

— Ну… наш декан, МакГонаггал, ты знаешь, и миссис Уизли тоже, — помявшись, ответила она. — Это правда?

— Да, — честно сказала я. — Гарри получил ремня. А прочее — наше семейное дело.

Гермиона смотрела на меня, прикусив губу, в карих глазах читалось сомнение.

— А еще говорят, что мистеру Уизли очень сильно попало от Министерства… — пробормотала она.

— Это тоже правда, — ответила я. — Поосторожнее с Роном. Не знаю, кому принадлежала идея выкрасть Гарри через окно с помощью летающей машины, но не удивлюсь, если именно ему!

— Ой! — Грейнджер приоткрыла рот. — Так это не газетная утка?!

— Нет, я сама видела, как папа сбил этот летучий «форд», — немного приврала я. — Ты представляешь, какой бы мог выйти скандал, если бы авроры не успели вовремя? А успели они только потому, что папа держал связь с мистером Малфоем… Тот и поднял тревогу.

— Малфой… противный, — сморщила она нос.

— Ну так не общайся с ним, тебя никто не заставляет, — пожала я плечами. — Или ты на «грязнокровку» обижаешься? Точно? Ха! Меня он тоже так называл, теперь уже забыл. И еще: у меня папа ведь маггл, а знаешь, как они с мистером Малфоем дружат?

Грейнджер снова начала кусать губы. Вид у нее был самый что ни на есть несчастный.

— Я очень хочу помочь Гарри! — выпалила она наконец.

— Помогай, кто тебе не дает?

— Нет, но… вы же слизеринцы… я не знаю, как!.. — Гермиону, кажется, заклинило.

— Сестры Патил тоже на разных факультетах, — напомнила я, — и ничего. Знаешь, Гермиона, я буду тебе очень благодарна, если ты присмотришь за Гарри. Ты права, слизеринцам с гриффиндорцами не ужиться, но я все же очень за него переживаю, он такой неприспособленный… Приглядишь?

— Конечно! — обрадовалась она.

— Только списывать не давай, сам пусть уроки делает! Огребет пару отработок, за ум возьмется, — сказала я.

Грейнджер приосанилась.

— Уж я прослежу! — сказала она. В карих глазах зажегся нехороший огонек.

— Так. Ты что, все-таки запала на Гарри? — спросила я.

— Нет! — ужаснулась она, но тут же успокоилась. — Честно, Мэри, нет. Мне просто его жалко, я стараюсь помочь ему и Рону, а от меня отмахиваются…

— Больше не отмахнутся. Гарри — так уж точно. Только я тебя очень попрошу еще об одном…

— А?

— Причешись!!!

Спровадив Грейнджер, я смогла перевести дух. Надо же, удалось с ней столковаться… В поезде мы как-то не поняли друг друга, да и ладно, а вот теперь мне эта девчонка очень пригодится! Она пробивная, она дружит с Гарри… и очень хочет ему помочь, только не знает, как. Вот теперь узнает, я всегда подскажу!

— Мы готовы! — сообщил Драко, вылетев из библиотеки. Не иначе, ему пинка дали.

— Вы?

— Ну, Поттер что-то там написал, — обстоятельно начал Тео. — Я не проверял, не подсказывал, так что все баллы — в плюс или минус — его собственные.

— Гриффиндорские, — напомнила я, и мы засмеялись. — Гарри, ты точно все сделал?

— Все, — понуро ответил он.

— А чего такой кислый?

— Ну так…

— Так — сеют мак, — ответила я папиной поговоркой. — Иди к себе, тебя Грейнджер искала. А мы к себе… Завтра защита с утра, чтоб ее…

Поттер отправился в свое общежитие, а мы пошли в свои подземелья.

— Мэри, что нос повесила? — спросил Тео.

— Ерунда, — ответила я.

— Грейнджер тебе что-то не то сказала?

— Нет, с ней-то мы как раз договорились… Просто, понимаете, — я помолчала, — папа просил присматривать за Гарри, а как?! Вот вызовет его директор или их декан… и все. Они ему так голову задурят… а она и без того дурная!

— Тут и мой папа не поможет, — вздохнул Драко. — Ты же знаешь!

— Ага, знаю. Ладно, давайте по койкам. До завтра!

— До завтра, — отозвались они.

Я умылась, переоделась, улеглась и глубоко задумалась. Грейнджер мне нужна, это факт. Она, как и я, выросла в нормальном мире, поэтому многое видит не так, как чистокровные волшебники вроде Малфоя. Поговорили мы с ней вроде бы нормально, надо закрепить и развить этот успех. Гарри ей нравится, но именно как друг, это очевидно, вот пусть и помогает… Еще пару раз поболтаю с ней — начнет строить Поттера не хуже папы!

Ну а раз мальчишки не переубивали друг друга в библиотеке, то и дальше смогут заниматься вместе. Тео в принципе непрошибаем, а Драко достаточно напомнить о дружбе наших отцов, и все.

Осталось избавиться от Уизли… С этой мыслью я и заснула.

— Ненавижу защиту с утра, — бурчала Мелинда. — Лучше бы уж зелья…

— А кто эту защиту вообще любит, с таким-то учителем? — хмыкнула я.

— Грейнджер его обожает, — хихикнула Мейбл.

«Вот этого мне только не хватало! — с ужасом подумала я. — Я-то ее нормальной посчитала, но, видно, рано…»

Видимо, у меня на лице было написано, какого я мнения о Грейнджер и Локхарте, потому что соседки отодвинулись от меня подальше.

Защита началась, как обычно, с самовосхваления Локхарта (у меня язык не поворачивался назвать его профессором), а потом…

— Кто поможет мне? — воззвал он. — О, ну конечно, Гарри, ты ведь знаменитость! Не хуже меня… ну если только чуточку… Иди сюда, сегодня у нас по программе оборотень… ты умеешь выть?

Гарри несмело кивнул и встал.

— Прекрасно! Вставай вот сюда, — захлопотал Локхарт, — а я буду напротив. Итак, когда я достану палочку, ты испустишь грозный вой и…

— И сядешь на место, — сказала я негромко. — Ты наследник Поттеров, забыл? Тебе не пристало паясничать.

— Мисс Оук, я не вас вызы… — начал преподаватель, но перебить меня было не так-то просто.

— Вы вызвали моего брата изображать оборотня, — произнесла я, — на потеху двум факультетам… Пускай, если он не против. Но, может, вы для начала сами покажете, как воет этот самый оборотень? А то откуда нам-то знать? Я только собачий вой слышала, это будет вот так… У-у-у-у-у!..

— Ау-ау-ау! — мерзким тоненьким голоском подхватил Малфой.

— А-ы-ы-ы-ы-ы… — густым басом взревел Крэбб, к нему присоединился Гойл.

— Ва-ва-ва-ва-у-у-у-у! — взмыл над классом голос Нотта. Ему бы в опере выступать…

— И-и-и-и-и-и! — присоединились к какофонии девчонки. Даже Грейнджер вытянула губы трубочкой и серьезно что-то завывала. Это при ее-то любви к Локхарту! Неужто в голове что-то щелкнуло?

Словом, минуту спустя в классе стоял такой шум, что явления профессора МакГонаггал мы просто не заметили.

— Это что за безобразие? — спросила она, явившись на пороге.

— Мя-а-а-ау! — издевательски раздалось из угла, и класс снова взревел, залаял, замяукал и захрюкал. Кто-то, кажется, даже кукарекал.

— Мы… в общем, оборотни… — начал Локхарт, но тут Гойл мощным «И-и-го-го!», сделавшим бы честь ломовому жеребцу, заглушил окончание фразы.

— По десять баллов с факультета, — ледяным тоном произнесла МакГонаггал. — Зачинщиков безобразия — к директору! Немедленно!

Честно говоря, я даже обрадовалась. Лучше было сходить к Дамблдору вместе с Гарри, чем отпускать его одного…

У директора мы оказались втроем. Да-да, втроем! Я, Гарри и Гермиона. Честно говоря, я опешила, когда она заявила, что пойдет с нами. Потом подумала и решила: лишней она точно не будет — Грейнджер кого угодно заговорит насмерть!

— Мэри, — негромко сказал Гарри, когда мы поднимались по винтовой лестнице.

— Ну?

— Спасибо.

— За что?

— Ну вот за это… что мне не пришлось оборотня изображать.

— А сам ты отказаться не мог, что ли? Язык отсох? Да предложи он мне баньши сыграть, я бы его так послала… ну, — добавила я справедливости ради, — или бы так сыграла, чтобы он больше не просил!

Гарри тяжело вздохнул и понурился. Я прямо чувствовала, как от него исходят волны неуверенности, словно за него никогда в жизни никто не заступался даже по такому пустяковому поводу!

— А ты чего молчала? — спросила я Гермиону. — Нет, ну я понимаю, что ты от Локхарта тащишься, но ты с головой-то дружишь, в отличие от многих…

— Я сама не знаю, — потерянно проговорила она. — Он… ой, он такой классный! Но я не подумала, что Гарри может быть неприятно, он сам никогда не говорил, а мне казалось, что изображать нечисть очень забавно!

— Ну да, забавно, если сама вызвалась, но его-то никто не спрашивал, — фыркнула я. — Как вы там вообще выживаете, гриффиндорцы, с таким-то отношением к жизни? А ты… Вспомни обычную школу, там Гарри давно бы затравили за такое, да и тут хихикают по углам…

— Слизеринцы и хихикают, — буркнула Грейнджер.

— Ничего подобного. Они только пальцем у виска крутят. Им родители уже велели не слушать преподавателя, — выдала я наше маленькое ноу-хау. — А то и покалечиться недолго. Наверно, будут летом репетиторов нанимать… Но то чистокровные и полукровки, а что магглорожденным делать, ума не приложу!

Судя по нахмуренным бровям, Гермиона задумалась, а лестница тем временем почти дотащила нас до директорского кабинета.

— Гарри, — поспешно сказала я, — ты помалкивай. Виновата я, я спровоцировала класс, ясно?

— Но…

— Умолкни! Гермиона… Ну, ты, думаю, сообразишь, что сказать, правда?

— Безобразие! — выпалила она. — А я… я… Нет, он, конечно, красивый, но…

— Мы приехали, — оборвала я. — Ты перевари, что надумала, а пока я за всех отвечать буду, идет? И следи, чтоб Гарри вперед меня не лез, а то он как ляпнет…

Она кивнула и уставилась на Поттера с такой свирепостью, будто это он развенчал ее мечты о прекрасном Гилдерое Локхарте.

Директорский кабинет потряс меня… вернее, потряс бы меня, если бы мне было лет пять: мне тогда ужасно нравились всякие блестящие, жужжащие и мигающие штучки. Гермиона тут уже бывала, поэтому таращиться по сторонам не стала, а вот Гарри, хотя тоже наверняка встречался с директором наедине, завороженно уставился на красивую птицу в клетке. Ну да пускай таращится, лишь бы помалкивал…