Моя родословная

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

(Луна)

— Привет, Луна, с тобой все в порядке? — Раф берет трубку, эхо разносится по кухне по громкой связи.

— Ну, ты вообще разговаривал с Уэстом? Они сегодня раздавали задания, — спрашиваю я, крутя пустой стакан на кухонном столе, это странно расслабляет.

Наступает пауза, прежде чем он отвечает.

— У меня был пропущенный звонок от него ранее, но у меня не было возможности ответить. — он замолкает. — Насколько все плохо?

Я вспоминаю всю эту хрень, и тот факт, что мне пришлось взять все три конверта даже после сообщения Уэста с предупреждением.

— Что, черт возьми, происходит? Предполагалось, что тебе дадут только один, и еще один в следующем месяце, если потребуется, но три? Расскажи мне о них, — ворчит он.

Я так и делаю, слово в слово зачитываю каждую карточку в том порядке, в котором я читала их сама. В первом я уверена, я уже крала документы и разведданные раньше, мне просто нужно начать подготовительную работу к этому.

Во втором: принуждение кого-то к этому миру не нравится моему сердцу, но я не могу потерпеть неудачу, если результатом в конце станет моя смерть. Я объясняю третью карту.

— Раф, последний это — Дикая карта, которая сбивает с толку. Это так расплывчато, что я на взводе, — вздыхаю я, подпирая голову руками.

— Расскажи мне.

— Хорошо, — в нем говорится, — мы хотели бы предоставить вам возможность опробовать новый сегмент Игр среди ваших сокурсников. Приглашаем вас принять участие в Пирамиде. Мы уведомим вас об этом по крайней мере за два часа до начала, когда сочтем нужным. Неудача или выживание — это игра, удачи.

Я жду, что он что-нибудь скажет, потому что я даже не знаю, что сказать. Он молчит так долго, что я начинаю задаваться вопросом, не потеряли ли мы связь, когда он внезапно взрывается.

— Ты, блядь, хочешь сказать, что они планируют заставить тебя принять участие в новом сегменте Игр? До самих игр? Это шутка, должно быть, блядь. Я знаю, что люди и раньше участвовали в испытаниях, но по собственному выбору, а не по принуждению. Я понятия не имею, что такое Пирамида. Нажимай любые кнопки на своем телефоне, чтобы добавить Уэста сюда, Луна. Давай. Сейчас же. — он скрипит зубами.

Черт.

Я вожусь с кнопками, и в трубке раздается голос Уэста.

— Привет, я хотел поговорить после заданий, но ты, должно быть, ушла домой, — небрежно говорит он.

— Это не мой гребаный дом Уэст, — рычу я.

В то время как Раф кричит: — Ты знал что-нибудь об этом, Уэст? Потому что, если ты знал и не предупредил меня, я выбью из тебя все дерьмо, ты меня слышишь?

Черт, я думала, что слышала, как Раф злился раньше, но я определенно ошибалась, если судить по этому.

— Раф, успокойся, я не понимаю, о чем ты говоришь, — защищается Уэст.

— Эти гребаные задания, ты знал, что такое — Дикая карта?

— Нет, я просто знал, что будет дикая карта, из-за которой Дитрихсон улыбалась. Итак, я понял, что в этом не может быть ничего хорошего, насколько все плохо?

— Достаточно плохо для Фезерстоуна, чтобы опробовать новый гребаный сегмент Игр на том, кто взял гребаную карту. — выплевывает Раф.

Я чувствую, что должна просто закончить разговор, позволить им поорать друг на друга.

— Что? Они не могут этого сделать. Правда? — спрашивает Уэст.

— Ты, блядь, мне скажи. Луна, ты можешь сфотографировать каждый из них и отправить их мне, используя свой ноутбук, чтобы их нельзя было отследить, хорошо? Тогда я могу переслать это дальше.

— Да, конечно. Что мне со всем этим делать, Раф?

В трубке слышен его тяжелый вздох.

— Пока сосредоточьтесь на первых двух карточках, пока мы изучаем третью, надеюсь, у нас будут ответы до того, как они свалятся на вас.

— Хорошо. — Я не знаю, что еще сказать.

— Луна, мы разберемся с этим, просто постарайся успокоиться, пока ты все еще восстанавливаешься, хорошо? — говорит Раф, и я закатываю глаза.

— Хорошо, держите меня в курсе того, что вам удастся выяснить, ладно? Мне нужно знать, как только вы, ребята, это узнаете. Помните, никаких секретов.

— Клянусь Луна, пришли мне фотографии. — С этими словами Раф вешает трубку.

— Мне жаль, Луна, я не знал, — тихо говорит Уэст.

— Все в порядке, это не твоя вина, — успокаиваю я, но у меня действительно нет на это сил.

— Я лучше отправлю эти фотографии, пока он мне не перезвонил.

— Да, конечно. Если я тебе понадоблюсь, позвони, хорошо?

Я мычу в ответ и заканчиваю разговор, уставившись на телефон так, словно ответы вот-вот выскочат из него. Я быстро обрабатываю фотографии, надеюсь, чем быстрее я смогу начать процесс, тем быстрее мы получим ответы.

Я решаю отвлечься от всего этого, вытатуировав цветы на грейпфрутах из холодильника, потому что я такая классная. Мне нужно попросить Рафа раздобыть для меня немного свиной кожи. Я уже делала татуировки людям, но мне нравится, насколько терапевтическим это может быть, и это дает мне больше поверхностей.

Я полностью отключаюсь, когда слышу стук в дверь. Не уверенная, кто бы это мог быть, я убираю все свои вещи, прежде чем ответить. Проверяя систему безопасности на своем телефоне, я вижу, что она горит красным. Это я больше не практикую. Хотя, ее компания того стоит.

— Сучкам вход воспрещен, — кричу я через дверь.

Я вижу, как она хихикает и тычет пальцем в глазок. Черт, у моей девочки выросли яйца. Мне это нравится. Распахивая дверь, я выпячиваю бедро, демонстрируя полную непринужденность.

— Ты прикасаешься к своей маме этими пальцами? — спрашиваю я, безуспешно пытаясь изобразить южный акцент.

Она останавливает меня бедром и неторопливо входит, любой другой был бы сбит с ног, но это просто заставляет меня смеяться.

— Что ты здесь делаешь совсем одна? — спрашивает она, оглядывая гостиную и снова поворачиваясь ко мне.

— Занимаюсь своими делами, не хочешь тоже попробовать? — я дерзю в ответ, на что у нее просто закатываются глаза.

— Ну, чтобы избавить тебя от чрезмерной скуки, мы можем либо пойти на небольшую вечеринку, либо я могу остаться здесь с ночевкой. Что это будет?

Как я могу на самом деле не иметь права голоса во всем этом? Решимость на ее лице говорит мне, что я могу спорить, но у меня нет шансов избавиться от нее, и маленькая часть меня не хочет этого. Решив, что она нравится мне намного больше, чем чрезмерное общение, я выбираю вечеринку с ночевкой.

— Отлично, так что иди выбери, какой фильм мы будем смотреть в твоем шикарном лаундже, а я пока закажу пиццу, сбегаю за сумкой. — она даже не оглядывается на меня, когда снова направляется к выходу.

Властная стерва. Хотя мне нравится ее вновь обретенная уверенность.

Она даже как следует не закрыла дверь. Когда я иду закрывать ее, я вижу, как Роман выходит из своей комнаты, и он сразу замечает меня.

— Эй, мы собираемся пропустить пару стаканчиков на вечеринке недалеко от кампуса, ты не хочешь с нами?

Какими бы соблазнительными ни были его черные облегающие джинсы и свободная белая футболка, я уже выбрала "ночевку", так что это "ночевка".

— Спасибо за предложение, но, по-видимому, у нас сегодня девичник, — улыбаюсь я, хватаясь руками за горло, делая вид, что задыхаюсь. Роман просто смеется над моими выходками.

— Ты хочешь сказать, что Рыжая загнала тебя в угол, и ты выбрала самый простой вариант?

«Тузовая задница.» Я просто высовываю язык, потому что, очевидно, я могу быть игривой, кто знал?

— Ты уверена, что я не смогу тебя соблазнить? Я мог бы привлечь Паркера, чтобы убедить тебя? — он ухмыляется, подходя ближе и прислоняясь к дверному косяку.

О, он думает, что он забавный, я понимаю, как это. Кладя руку ему на грудь, я обнаруживаю, что наклоняюсь к нему, но прежде чем у меня появляется шанс ответить, из лифта вальсирующей походкой выходит Рыжая.

— Нет, нет, ни за что, уходи, Роман. Сегодня вечером она моя, никаких членов. А теперь кыш. Продолжай. Убирайся, — кричит она, начиная махать руками, чтобы он ушел.

Черт, она сегодня дерзкая, и по отношению к Роману тоже. Я горжусь. Даже Роман удивлен, что его отвисшая челюсть может что-то значить, но он кивает головой.

— Ладно, устраивайся поудобнее, я оставляю тебе только эту ночь, — говорит он, подмигивая, протягивая руку и сжимает мою талию. Нахрен такой маленький контакт, и мне становится жарко, но он уже отступил назад и направляется к лестнице.

— Спокойной ночи, леди. — он с усмешкой отдает честь и уходит.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты уже выбрала парня? — зовет она, проходя мимо в мою комнату.

— Что? — я не могу удержаться от визга. — Ты всегда была такой любопытной Рыжая? — я запинаюсь, полностью застигнутая врасплох ее вопросом.

— Ставлю свою задницу на то, что так и есть, и ты просто укрепляешь мою уверенность. Но в любом случае ты останешься со мной, потому что ты никогда не отклоняла заявление о том, что я твоя лучшая подруга. Так что, без обиняков, но ты не ответила на мой вопрос, — хихикает она.

Закрыв дверь, я поворачиваюсь, чтобы встретиться с ней взглядом, вижу юмор в ее глазах и не могу удержаться от улыбки.

— Зачем выбирать? — говорю я, подмигивая, и она просто громко смеется.

— Это такой прекрасный ответ, Луна, — хихикает она, направляясь на кухню. Очевидно, разговор окончен.

Какой бы тяжелой ни была жизнь сейчас, я нахожу в себе немного счастья среди всей этой тьмы. Ребята и Рыжая — большая часть этого. Так что я соглашусь на роль лучшей подруги, даже если она чертовски сумасшедшая. Обманывает меня своей невинностью, но втайне она такая же дерзкая, как и ее прозвище.

— Клянусь богом, Луна, здесь столько еды, я точно найду что-нибудь вкусненькое, — продолжает она вопить.

Думаю, мне понравится девичник.

*****

Понедельник пролетает слишком быстро. Возможно, потому, что я изо всех сил старалась хоть на мгновение успокоиться рядом с Рыжей, но, должно быть, я получила удовольствие, если он пролетел так быстро. Она разрешила ребятам войти в воскресенье днем, и мы часами расслаблялись, смотря "Власть" по телевизору, как нормальные люди. Не люди, готовые совершать преступления, чтобы выжить в этом сумасшедшем месте.

Ребята всегда ждут меня по утрам в вестибюле, но им до сих пор не удалось уговорить Рен отступить. Она все еще вьется вокруг Романа, как муха над дерьмом, и ее сучки цепляются за других моих мужчин. Хотя я отказываюсь показывать своего зеленого монстра, здесь есть битвы посерьезнее.

Утро понедельника немного отличается от обычного, поскольку у меня есть свободное время для начала дня, хотя я не могу не беспокоиться о том, что у Рыжей будет О.М.А с Рен. Кто знает, что эта сумасшедшая сучка сделает дальше?

Сегодня утром я наконец-то спустилась в спортзал и сделала более медленную тренировку. Мое тело немного болит, особенно в области ребер, но я чувствую себя потрясающе. Я снова чувствую себя сосредоточенной и готовой работать над своими заданиями. Я собираюсь отправиться в полнолуние и сначала раздобыть чертежи, пока соображаю, каким образом, черт возьми, я собираюсь завербовать специального агента на зарплату Физерстоуна.

Я почти готова к занятиям, когда слышу стук в дверь.

Лента, которую я вижу на своем телефоне, — это моя собственная система видеонаблюдения, поэтому я не полагаюсь исключительно на оборудование Физерстоуна. Особенно если у Дитрихсон есть какой-либо доступ. Я бы не советовала им возиться с этим. Это незаметно, если вы действительно не смотрите, и оно такое маленькое, что у меня никогда не было ни одного регистра, когда кто-то сканировал его на наличие ошибок. Это то, что я обычно использую, когда выбираю места, которые собираюсь разграбить.

Взглянув на экран, я вижу, что это ребята, и направляюсь, чтобы впустить их.

— Доброе утро, сеньорита, как сегодня поживает моя маленькая леди? — приветствует Оскар, пробираясь сквозь группу, обнимая меня за плечи.

Я не могу привыкнуть к его обидчивому характеру, но я позволяю ему обнять меня на мгновение, прежде чем выхожу из его пространства. Из-за чего он смотрит на меня своими щенячьими глазами.

— Что вы, ребята, здесь делаете? — спрашиваю я, оглядывая их всех.

— Мы надеялись сравнить наши карточки заданий с твоими, поскольку все наши каким-то образом взаимосвязаны, — отвечает Роман.

На самом деле я не хочу, чтобы люди знали, что я должна сделать, но я также могла бы использовать их мысли. Думаю, я больше боюсь, что они собираются облапошить меня, и я не хочу признавать, насколько это было бы на самом деле больно.

— Хорошо, позволь мне забрать их. Но сначала я прочитаю все твои, понял? — я спрашиваю твердо.

— Все, что тебе потребуется, принцесса, — говорит он, поднимая руки в знак капитуляции.

Ну вот, он снова говорит это прозвище. Никто никогда даже отдаленно не считал меня принцессой, но, похоже, это меня больше не раздражает, как раньше.

Срываясь с места, я хватаю все три карточки и возвращаюсь в гостиную, где они все развалились, как будто это их место, а не мое.

— Почему бы вам не чувствовать себя как дома? — саркастически спрашиваю я, на что в ответ получаю лишь смешки.

— Мне было бы гораздо удобнее, если бы ты сидела у меня на коленях, детка. — говорит Оскар с ухмылкой, за что получает подзатыльник от Романа.

Паркер и Кай сидят на другом диване, и мне приходится выбирать, к какой паре присоединиться. Я выбираю сесть ближе к Паркеру.

— Несправедливая детка, — хнычет Оскар.

— О, ну-ну Оскар, Кай поедет со мной в машине, Роман возьмет меня на В.П.К.Р., а ты можешь быть моим партнером в бою. — возражаю я, даже не поднимая глаз, но мой животик слегка переворачивается от того факта, что я только что организовала себя так, чтобы все обратили на меня внимание.

Я не буду смущаться. Я не буду.

— Но, детка, я хочу показать тебе, на что я способен наедине, — умоляет он, но я притворяюсь, что не слышала его, и Паркер хихикает рядом со мной, обнимая меня сзади за шею.

Я протягиваю руку, и все они становятся более серьезными, протягивая свои карточки.

Паркер: создать шесть полностью работающих грейферов и спроектировать устройство слежения, которое невозможно обнаружить

Кай: взломать технологические системы DCM

Оскар: сделайте стимулирующие уколы, чтобы снять временный паралич (минимум на два часа) и уничтожить конспиративную квартиру Агентства

Роман: подтвердите деловой контракт с DCM Tech и обеспечьте наблюдение за Специальным агентом Домиником Бриджем

Срань господня, задачи действительно взаимосвязаны. Я молча передаю свои карточки Паркеру, чтобы он прочитал и передал дальше, никто не упоминает о третьей карте, пока все ее не прочитают.

— Что, черт возьми, это за Пирамида? Мой отец никогда не упоминал, что здесь раньше проводились подобные испытания, — говорит Роман, но я не знаю, как ответить, потому что понятия не имею.

В ответ я мило пожимаю плечами.

— Я прощупаю его, хорошо? Упомяну, что я видел, как несколько человек получили это, но я не назову тебя. — предлагает он, и я киваю ему в знак благодарности.

— Уэст и Раф тоже этим занимаются.

— Хорошо, чем больше ушей, тем лучше.

Мы все тратим время на то, чтобы еще раз расставить точки между нашими заданиями, и Кай — тот, кто вводит нас в курс дела.

— Итак, они хотят получить от нас грейферы, устройства слежения и стимуляторы.

— О, Рыжая тоже занимается созданием газовых взрывчатых веществ, — добавляю я, вспоминая ее визитку.

— Хорошо, тогда что касается DCM Tech, они хотят, чтобы я взломал системы, украл чертежи их штаб-квартиры и подтвердил какой-то деловой контракт.

Мы все киваем в знак согласия.

— Затем они хотят установить слежку за специальным агентом, который должен быть у них на учете. Который может быть каким-то образом связан с конспиративной квартирой Агентства, от которой они хотят избавиться, — заканчивает он. — Что ты думаешь об этой Луна?

— Честно говоря, получить чертежи — это легко. Я просто не знаю, как я собираюсь заставить кого-то присоединиться к Фезерстоун, но мне придется это выяснить, потому что я отказываюсь давать им повод победить меня, — честно отвечаю я.

— Что значит "чертежи — это легко"? — спрашивает Роман, нахмурившись.

Я вздыхаю, не желая выдавать слишком много, но мне также нужно, чтобы они знали, что со мной не нужно нянчиться.

— Ты забываешь о моей родословной, у меня есть опыт. Тебе не нужно беспокоиться об этом. — я стараюсь говорить спокойно. Я чувствую, что они все смотрят на меня, пытаясь осмыслить то, что я только что сказала.

— Сколько опыта? — спрашивает Паркер. Типичный для него вопрос, он лучше всего подходит для того, чтобы залезть мне в голову.

— Такого опыта, что, когда меня притащили сюда, я обнаружила, что уже выполняла задания для Физерстоуна.

Глаза Паркера расширяются, и он смотрит на остальных. Я и мой длинный язык. Мне нужно научиться затыкаться ко всем чертям.

— Срань господня! — вопит Оскар, привлекая всеобщее внимание.

— Ты Мун, — выпаливает он, тыча пальцем в мою сторону.

— Что ты только что сказал? — я не могу удержаться от оборонительного рыка, что, черт возьми, он знает?

— Я помню, как летом мой отец разговаривал по телефону о каких-то документах, которые он приобрел. Он конкретно сказал, что будет лучше, когда мы полностью интегрируем Мун. Держите меня в курсе ее прибытия в Академию.

Его глаза смотрят на меня по-новому. Что его отец знает обо мне?

— Я думаю, тебе нужно уйти, — решительно говорю я, направляясь к двери.

— Подожди Луна, все в порядке. Успокойся, — говорит Роман, вскакивая, чтобы остановить мое движение к двери.

— Поверь мне, они заставили каждого студента здесь сделать что-то без их ведома. Мой отец говорит, что они называют это правом прохода, чтобы они могли видеть, на каком уровне ты уже находишься, — добавляет он, нежно поглаживая меня по руке.

Ясно, что я олень, попавший в свет фар. Я застыла на месте. Я не знаю, как справиться с тем, что они знают о моем секрете, и что это совершенно нормально для этого места.

Роман поворачивает меня лицом к себе, вторгаясь ближе и обхватывая ладонями мою щеку.

— Луна, не имеет значения, что ты делала здесь раньше. Не имеет значения, что тебе предстоит здесь сделать. Важно то, что мы выживем, поняла?

Заглядывая ему в глаза, я не вижу в его словах ничего, кроме правды, и ловлю себя на том, что киваю в знак согласия. Начинает звонить его телефон, и я делаю шаг назад, но его рука опускается на мой затылок, удерживая меня на месте.

— Это мой сигнал тревоги, нам нужно начинать готовиться к бою, — говорит он всем, но его глаза не отрываются от моих.

— Теперь давай поможем тебе снять стресс, — бормочет он, приближаясь на дюйм ближе, прикасаясь своими губами к моим. Требовательный, как всегда, он усиливает хватку и впивается в мой рот, заставляя меня в отместку вцепиться в его рубашку.

Так же быстро, как это началось, он отступает назад с озорным блеском в глазах и делает движение рукой. На следующем вдохе Оскар кладет руки мне на талию, а его губы прижимаются к моим. Вау, сказать, что его рот доводит его до дерьма, от его настоящих губ я таю. Я не могу удержаться, поднимаю руки к его лицу и прикусываю зубами его нижнюю губу, и стон, который он издает, проникает прямо в мое сердце.

Бля. Как только это слетает с его губ, Роман оттаскивает его от меня.

— Поделись Оскар, — приказывает он, и прежде чем я успеваю увидеть его ответ, Кай оказывается в моем пространстве.

Он поднимает большой палец, проводя им по моим губам, и это меня загипнотизировало. Он изучает мое лицо, убеждаясь, что я хочу этого, и это определенно ясно читается в моих глазах, потому что мое тело взывает к нему. Ко всем им. Я хватаю его за лацканы блейзера, поднимая свои губы навстречу его губам. Поцелуй Кая мучительно медленный, но я следую его примеру, такой контраст с двумя другими.

Он отступает назад и освобождает место для Паркера, который прижимается своим лбом к моему. Он смотрит мне в глаза, как всегда, видя мою душу, она так хочет, чтобы он заглянул в нее. Наши носы слегка соприкасаются, когда он мягко двигается там, где мы соединены. Его губы касаются моих в самой мягкой ласке, которую я когда-либо чувствовала, но это обволакивает мое сердце и сжимает. Мне приходится держаться за него, чтобы не упасть. Черт, я могу потеряться в этом.

Как только эта мысль приходит мне в голову, Паркер тоже отступает, и я не могу сдержать недовольства потери контакта. Похоть во всех их глазах дает мне понять, что я не единственная. Роман обнимает меня за плечи и ведет нас к двери. Останавливаясь, чтобы взять мою сумку, он переходит на шепот.

— Паркер не любит целоваться, он считает это слишком личным. С тобой он другой. — с этими словами он отступает назад и выводит всех на улицу.

Рука Паркера находит мою, и я не могу не наслаждаться этим. Это совершенно другой уровень близости, и это заставляет меня хотеть большего.