Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал

Глава 6. И тут появляется Сайка Тоцука

Моя младшая сестрёнка Комачи с тостом в руке полностью погрузилась в журнал мод. Я краем глаза наблюдал за ней, потягивая свой утренний кофе.

В статье то и дело попадались надоедливые фразы типа «как привлечь мужчину» и «супер модно». Казалось, из неё просто брызжет идиотизм. И тут я обнаружил, что мой рот приоткрыт и из него течёт кофе.

С Японией точно всё будет в порядке? Эта статья со всей очевидностью наименьший общий знаменатель, а моя сестра читает её и кивает. С чем она там соглашается?

«Heaventeen», кажется, популярнейший журнал мод для учениц средней школы. До такой степени, что его не просто принято читать — если ты не будешь его читать, станешь в школе отверженным.

— О-о-о, — Протянула чем-то восхищённая Комачи. На журнал посыпались хлебные крошки. Ганзель и Гретель в одном лице?

Часы показывали семь сорок пять утра.

— Эй, пора уже.

Сестра никак не отрывалась от журнала, так что пришлось ткнуть её локтем в плечо, намекая, что пора бы и в школу собираться. Она вскинулась и посмотрела на часы.

— Ой, нет!

Вскрикнула она и вскочила, захлопывая журнал.

— Стой, стой, стой — посмотри на свой рот, ты его чем-то запачкала.

— Правда? Мой рот чем-то смазан?

— Он что, винтовка? Надо говорить «измазан», а не «смазан».

— О нет! — Она побежала дальше, на ходу вытирая рот рукавом пижамы. Знаете, порой моя сестрёнка ведёт себя как парень…

— Знаешь, братик, ты порой и сам не понимаешь, что говоришь.

— Это ты не понимаешь! Ты!

Но моя суетящаяся сестрёнка, кажется, меня даже не слышала, поспешно переодеваясь. Скинула пижаму, демонстрируя свою гладкую белую кожу, белый спортивный лифчик, белые трусики.

Чёрт, ну и к чему здесь этот стриптиз?

Младшие сёстры — странные существа. Какими бы милыми они ни были, к ним совершенно ничего не чувствуешь. Для меня бельё сестры — просто кусок ткани. Она определённо красавица, а я думаю лишь, что она и правда похожа на меня. Вот как оно бывает с настоящими младшими сёстрами.

Комачи, уже одетая в свою немодную школьную форму, продемонстрировала мне свои трусики под юбкой, хватая носки и натягивая их. Я видел это краем глаза, потянувшись за сахаром и молоком.

Она что, хочет большие сиськи отрастить? Столько молока в последнее время пьёт… Ну и ладно. Мне без разницы.

Я не затем за молоком полез, что его сестрёнка пьёт. Я просто хотел его себе в кофе добавить.

Как человек, родившийся и выросший в Чибе, принявший первую купель в MAX Coffee37, росший на MAX Coffee вместо грудного молока, я обязательно должен добавлять в кофе сахар. А ещё лучше сгущёное молоко.

Но чёрный кофе тоже могу пить.

— Жизнь слишком горькая, хотя бы кофе должен быть сладким…

Пробормотал я достойные рекламы MAX Coffee слова и принялся за уже сладкий кофе.

А что, и впрямь неплохо… такой слоган. Они обязательно должны его использовать.

— Братик! Я готова!

— А твой братик ещё не допил свой кофе…

Ответил я слабым подобием «Kita no Kuni kara»38. Но Комачи, кажется, этого даже не заметила, начав напевать «Опоздаем, опоздаем». Она опоздать хочет или чтобы мы не опоздали?.. Даже не знаю.

Несколько месяцев назад эта дура проспала. И когда я понял, что она действительно не успевает, я посадил её на багажник своего велосипеда и отвёз в школу.

С тех пор мало-помалу она всё чаще и чаще стала добираться до школы именно таким образом.

Нет в мире ничего фальшивее девчоночьих слёз. И особенно это касается Комачи, в полной мере владеющей навыками младшей сестры. Она мастерски умеет манипулировать своим старшим братом. Противная девчонка… Это из-за неё я уверен, что все девчонки такие же, всегда используют парней ради собственной выгоды.

— Это ты виновата, что я больше не верю женщинам, знаешь ли. А что, если я так и не женюсь, когда вырасту?

— Ну тогда Комачи что-нибудь придумает.

Она улыбнулась. Я думал, что моя сестра всегда будет ребёнком, но от этого странно взрослого выражения на её лице сердце забилось чуть чаще.

— Я заработаю побольше денег и помещу тебя в дом престарелых.

Может, взрослая… А может, просто пытается казаться взрослой.

— …А ты в самом деле моя младшая сестра?..

Я невольно вздохнул.

Допил кофе и поднялся. Комачи тут же пихнула меня в спину.

— Братик тормозит, уже совсем поздно! Комачи опозда-а-а-а-ает!

— Зараза…

Не будь она моей младшей сестрой, дал бы ей уже пинка. Но в нашей семье всё через задницу. Мой папаша вдруг становится безмерно любящим родителем, как только речь заходит о моей сестре. И он заявил что убьёт любого парня, кто хоть пальцем её тронет, даже если это будет её старший брат. Тьфу. И если я дам ей пинка, то меня, скорее всего, пинком вышибут из семьи.

Короче говоря, я не только в школе пребываю на самой низкой ступени социальной лестницы. Но и в собственной семье.

Я вышел из дома и сел на велосипед. Комачи тут же пристроилась сзади, крепко обхватив меня руками.

— Поехали!

— Тебя никто не учил говорить «спасибо»?

Правила дорожного движения запрещают ездить на велосипеде вдвоём, но мозги у Комачи детские, так что будьте снисходительны…

Мы потихоньку тронулись в путь. Комачи тут же заметила…

— Только не попади в аварию, хорошо? Ты сегодня не один…

— А одному, выходит, и биться можно?..

— Нет, нет, нет. Братик, просто глаза у тебя порой становятся как у дохлой рыбки. Я волнуюсь. Это называют сестринской любовью, ты в курсе?

Комачи уткнулась лицом мне в спину. Опусти она первую часть, может, я и назвал бы её милой. Зараза.

Но честно говоря… Не хочу, чтобы моя семья переживала.

— …Ладно, буду осторожен.

— Особенно осторожен, когда Комачи на борту. Серьёзно.

— Хочешь, чтобы я самую ухабистую дорогу выбрал, да?

Естественно, я и сам не хочу, чтобы получилось, как в тот раз. Постоянно слышать за спиной «Ой, больно!», «Ай, моя попа!» и «Теперь меня никто замуж не возьмёт!»… Выберу дорогу поровнее. А то те её вопли мне такую репутацию у соседей создали, знаете ли…

Как бы то ни было, на первом месте безопасность.

Я попал в аварию в свой первый же день в нашей школе. Тогда я очень переживал, как всё сложится, и выехал на час раньше. Это судьба…

Кажется, было около семи утра. Какая-то девчонка выгуливала свою собаку, упустила её, и собака выскочила на дорогу. А там мчался какой-то дорогущий лимузин… Я и сам не понял, как рванул наперерез на полной скорости.

Меня на скорой отправили в больницу. И участь одиночки в школе оказалась мне предрешена.

Разбитый новенький велосипед и перелом золотой левой ноги.

Будь я футболистом, этот день стал бы чёрным днём японского футбола. Слава богу, я им не был.

Что хорошо, травмы оказались не слишком серьёзны.

Что не очень хорошо, в больнице меня навещали только мои родные.

Раз в три дня. Чёрт побери, могли бы и каждый день приходить…

После того случая сестра с родителями начали постоянно столоваться вне дома. Каждый раз, как сестра приходила и рассказывала, как они ели суши или корейское барбекю, мне хотелось добраться до неё и что-нибудь ей сломать.

— Но здорово, что ты так быстро поправился. Это наверняка пластырь помог. Пластырь — лучшее лекарство от ушибов!

— Не пластырь, а мазь, дура.39 И не ушиб у меня был, а перелом.

— Опять братик говорит какую-то ерунду.

— Гр-р-р! Это ты ничего не понимаешь!

Но Комачи, казалось, даже не слушала меня. Она на зависть легко и непринуждённо умела менять тему.

— Знашь, братик…

— Хм? «Знашь»? Fuu Sepia наслушалась?40 Ну ты и древность.

— Знаешь, братик… У тебя, похоже, проблемы с ушами.

— Это у тебя проблемы с языком…

— Знаешь, после того случая хозяйка собачки приходила сказать спасибо.

— Ничего об этом не слышал…

— Братик тогда спал. Да, и она конфет принесла. Очень вкусные.

— Что-то не припомню, чтобы мне хоть одна досталась. Всё втихаря сожрала?

Я оглянулся на Комачи и увидел, что она ехидно ухмыляется. Эта зараза реально меня достаёт…

— Но знаешь… Вы же в одной школе, неужели так и не встретились? Она сказала, что поблагодарит тебя там.

Я рефлекторно нажал на тормоз. — Ай! — Сзади раздался визг, и Комачи зарылась лицом мне в спину.

— Что случилось?

— …Ты… Почему ты до сих пор этого не сказала? Ты хоть имя её спросила?

— А? Ну… «Девочка с конфетами», верно?..

— Прямо как «человек-паук»… Это тебе что, обон41? Как её звали?

— Хм-м, забыла… А, вот и моя школа! Комачи побежала!

Комачи спрыгнула с велосипеда и помчалась к школьным воротам.

— Зараза…

Пробормотал я, глядя ей в спину. Но не добежав до школы, Комачи развернулась и быстро поклонилась.

— Я пошла, братик! Спасибо, что подвёз!

И с улыбкой мне помахала. Всё-таки она немного милая. Я помахал ей в ответ, но тут она добавила, — И берегись машин!

Я смиренно вздохнул, и развернул велосипед, направляясь в свою старшую школу…

…Где должна учиться хозяйка собачки.

Не было у меня никаких планов, что делать, если встречу её. Мне просто было немного любопытно.

Но за весь год мы так и не встретились, значит, это ей и не нужно… Ну, оно и естественно. Я всего лишь сломал ногу, спасая её собаку. Так что вполне достаточно просто чем-нибудь отдариться.

Мой взгляд упал на переднюю корзину велосипеда, и я вдруг увидел там чёрную школьную сумку. Не мою.

— …Ох уж эта дура.

Я развернул велосипед и двинулся обратно. И увидел, что Комачи бежит ко мне со слезами на глазах.

Занятия на физкультуре у нас меняются от месяца к месяцу.

Они в нашей школе общие сразу для трёх классов. Шесть десятков парней делятся на две группы.

В прошлом месяце можно было выбрать волейбол или бег. В этом — теннис или футбол.

Разумеется, мы с Заимокузой были отличными футболистами, но предпочитали оттачивать индивидуальные навыки. Так что включать нас в футбольную команду было бы контрпродуктивно. Мы выбрали теннис. Ну и, естественно… Я навсегда расстался с футболом из за старой травмы ноги. Не то, чтобы я в него играл…

Но похоже, слишком многие предпочли теннис. Героические усилия в «камень-ножницы-бумага», и я остаюсь в теннисной группе, а Заимокуза отправляется к футболистам.

— Хмф, Хачиман… Как жаль, что я не смогу продемонстрировать свою волшебную подкрутку. Без тебя… С кем мне отрабатывать передачи?..

Это произвело на меня впечатление: обычная самоуверенность вдруг сменилась отчаянием.

Кто, говоришь, согласиться быть твоим партнёром? А моим?

Занятия начались.

Я слегка размялся и стал слушать лекцию о теннисе Ацуги, нашего учителя физкультуры.

— Так, а теперь тренируем удары. Разбейтесь на пары.

Все тут же разделились на небольшие группы, расходясь по разные стороны сетки.

Как это они так быстро спарились? Даже не оглядевшись! Мастера паса пяткой, что ли?

Заработал мой радар одиночки, сигнализируя о повышении шанса остаться одному.

Не страшно, для таких случаев у меня разработан специальный приём.

— Учитель, я сегодня что-то неважно себя чувствую, можно я от стенки поотбиваю? А то партнёр со мной замучается.

И не дожидаясь ответа Ацуги, двинулся к стенке. Наверно, он понял, что возражать уже поздно, и спорить не стал.

Замечательно…

Сочетание аргументов «неважно себя чувствую» и «партнёр замучается» даёт великолепный эффект. А заодно и показывает, что я не сачкую, а очень хочу тренироваться.

Замечательный приём, отработанный на бесчисленном множестве уроков физкультуры, где говорили «сами выберите себе партнёра». Пожалуй, надо будет как-нибудь научить этому Заимокузу… Он просто разрыдается от радости.

Я встал у стенки и начал раз за разом посылать в неё мяч. Время шло…

Сзади слышался слитный шум множества ударов и топот ног других парней.

— Ого! Отличный удар! Потрясающе!

— Здорово! Такой никто бы не отбил! Великолепно!

Похоже, эта тренировка кому-то действительно в радость.

Заткнись и сдохни, подумал я, развернувшись и увидев Хаяму.

Пара Хаямы… точнее, их было четверо. Сам Хаяма, блондинчик, что всё время с ним в классе болтается, и ещё двое, которых я не узнал. Наверно, из какого-то другого класса… Как бы то ни было, они буквально излучали ауру стильности.

— Ого! — Блондин не сумел отбить посланный Хаямой мяч. На них начали оборачиваться.

— Хаяма, это точно было что-то другое! Подкрутка? Подкрутка, да?

— А, наверно подрезал его невзначай… Извини, виноват.

Хаяма поднял руку, извиняясь. Но это лишь вызвало у блондина новый взрыв эмоций.

— Серьёзно?! Ты умеешь так подкручивать?! Хаяма, это круто! Очень круто!

— Ха-ха, правда?

Хаяма весело засмеялся. Перекидывающиеся мячом рядом с этой четвёркой тоже подали голос.

— А ты и в теннисе хорош, да? Эта подрезка… Научишь меня?

К Хаяме двинулся мягкий на вид парень с каштановыми волосами. Кажется, мы с ним в одном классе. Не помню, как его зовут, да и неважно.

В мгновение ока квартет Хаямы превратился в секстет. Теперь это была самая большая группа на корте… Кстати, «секстет» звучит почти как «сексароид», да? Хе-хе, как пошло…

Как бы то ни было, корт превратился в королевство Хаямы. Казалось, если ты не входишь в его группу, тебе здесь не место. Естественно, все остальные молчали. Прощай, свобода слова…

От группы Хаямы было много шума. Не от него самого, от окружающих. А самым шумным был тот блондинчик, сам себя выдвинувший на роль начальника штаба королевства Хаямы.

— Подрезка!

Вот видите? Орёт как псих.

И совсем это была не подрезка. Мяч от Хаямы отлетел в самый сырой и тёмный угол корта. То есть, ко мне.

— Извини, ошибся! Это… Хи… Хикитани? Хикитани, мяч не подкинешь?

Кто это тут Хикитани?

Но поправлять его я не стал. Просто поднял подкатившийся ко мне мяч и швырнул его обратно.

— Спасибо!

Я в ответ слегка поклонился.

…И какого чёрта я ему кланяюсь?

Видать, мне инстинктивно кажется, что он выше меня… Слишком смиренно даже по моим стандартам. И если я даже думать начинаю в терминах смиренности, я, пожалуй, кому угодно уступлю…

Отбрасывая эти мрачные мысли, я снова запустил мяч в стену.

Стены — естественные спутники юности.

…Интересно, почему «штукатуренная стена» обозначает «маленькая грудь»?

По одной теории такие стены — это духи тануки42, а сама стена — это тануки, раскинувший гениталии. Какой она должна быть? По идее, удивительно мягкой… И значит, когда вы смеётесь над девушкой с маленькой грудью, называя её «штукатуренная стена», это означает, что вы говорите ей, что её грудь поразительно мягкая, так? Что и требовалось доказать. Идиоты.

Уверен, что Хаяма никогда не пришёл бы к такому выводу. Эта чудесная теория могла быть порождена лишь моим необычным негодованием.

Отлично, тогда… Упс, звонок.

Большая перемена.

Я обедал на своём привычном месте. У первого этажа спецкорпуса, недалеко от медкабинета и наискосок от столовой. Подсказываю: это точка, с которой отлично видны теннисные корты.

Лениво жевал купленный в столовой хотдог.

И пребывал в мире и спокойствии.

Ритмичный стук мячей клонил меня в сон.

У девушек отдельное время для тренировки, в полдень. Они били по мячу, бежали и снова били.

Я смотрел на них, дожёвывая хотдог. Затем глотнул чая с лимоном из пакета, ощущая овевающий меня ветерок. Перемена шла к концу.

Направление ветра изменилось.

Оно меняется в зависимости от погоды, но поскольку школа стоит на берегу моря, оно меняется ещё и около полудня. Словно утренний морской бриз возвращается туда, откуда пришёл.

Сидеть вот так в одиночестве, чувствуя, как ветер гладит твою кожу — это совсем неплохо.

— А? Хикки, это ты?

Тот же самый ветер донёс до меня знакомый голос. Я обернулся и увидел Юигахаму, придерживающую рукой юбку от порывов ветра.

— Чего ты тут делаешь?

— Я всегда здесь обедаю.

— Хм, правда? А почему? Почему не в классе?

— …

Юигахама явно была озадачена, но я ничего не ответил. Если бы я мог, неужели ты думаешь, я бы ел тут? Будь повнимательнее, чёрт тебя подери.

Лучше сменим тему.

— Лучше скажи, почему ты здесь?

— А, да! По-правде говоря, я проиграла Юкиносите в камень-ножницы-бумагу, так что… это расплата за проигрыш, да?

— Расплата — разговор со мной?..

Чёрт… Аж сдохнуть захотелось…

— Нет, нет! Проигравший покупает сок! Вот и всё!

Юигахама отчаянно замахала руками. Какая радость, а то я был уже готов покончить с собой…

Она облегчённо вздохнула и плюхнулась рядом со мной.

— Юкинон поначалу вообще не хотела. «У меня собственный завтрак есть, что мне это даст, кроме победы в примитивном состязании?» Вот что она сказала.

Юигахама попыталась имитировать Юкиноситу. Очень неудачно.

— На неё похоже.

— Да, но я сказала, «А с чего ты взяла, что выиграешь?» И она сразу согласилась сыграть.

— …Точно на неё похоже.

Эта девушка — живое воплощение крутости, но если дело касается соревнования, она ненавидит проигрывать. Стоило Хирацуке чуть подначить её, и она сразу согласилась.

— А выиграв, победно вскинула руки… Очень милое зрелище…

Юигахама вздохнула с довольным видом.

— Пожалуй, я впервые радуюсь проигрышу.

— Ты и раньше играла?

Юигахама кивнула.

— Да, было дело несколько раз…

Я вдруг вспомнил. В конце большой перемены в углу класса каждый раз какие-то дуры орали про камень-ножницы-бумагу…

— Хе, да у вас тут настоящий приватный клуб образовался.

— Что за недовольство? Тебе такое не нравится?

— Разумеется. Терпеть не могу стаи и внутристайные шуточки… А, зато обожаю внутристайные драки. Потому что я не в стае!

— Это не только глупо, но и мелочно!

Заткнись и оставь меня в покое…

Юигахама улыбнулась, придерживая развеваемые ветром волосы. Она выглядела совсем не так, как когда болтает с Миурой и остальными в классе…

А, понятно. Кажется, она не так сильно накрашена. И выглядит более естественно. Наверно, она не первый день уже так, вот только нет у меня привычки на девчонок глазеть… Но всё-таки.

Она изменилась, пусть и не очень сильно.

Может, она просто меньше накрашена, но… Когда Юигахама улыбается, у неё такой спокойный взгляд. И она выглядит такой юной.

— Но мне кажется, у Хикки тоже есть свой «приватный клуб». В клубе вы с Юкинон всё время перешучиваетесь. Даже в разговор никак не влезть…

Юигахама обняла колени, уткнувшись в них лицом и искоса поглядывая на меня.

— Знаешь, я бы тоже хотела так поболтать… И ничего в этом странного нет, понял?! Я-я разговор с Юкинон имею в виду, понял?! Ты понял?!

— Да не бойся ты… С тобой такое вряд ли получится.

Юигахама вскинула голову, яростно сверкая глазами.

— Что ты имеешь в виду?!

Я замахал руками.

— Успокойся, успокойся, пожалуйста. Понимаешь, Юкиносита — это совсем другое дело. Она просто форс-мажор какой-то.

— Что это значит?

— А? Ну, форс-мажор — это когда не в человеческих силах справиться с кем-то или чем-то. Извини, что говорю такие сложные слова.

— Нет! Я знаю, что это такое, гр-р-р! Ты меня обижаешь! Я же в конце концов сдала вступительные экзамены в школу, как и ты!

Юигахама метко врезала мне по горлу. Прямо по адамову яблоку, заставив закашляться. Затем пристально посмотрела на меня и серьёзно спросила…

— …Кстати об экзаменах… Ты помнишь свой первый день в школе?

— Кхе-кхе-кхе… А? Нет, в тот день я в аварию попал.

— Аварию…

— Угу. В первый школьный день я пилил на велосипеде, а тут псина какого-то идиота с поводка сорвалась. И прямо под машину. Я за ней и рванул… Молниеносно, прямо как настоящий герой.

Может, я чуток и приукрашиваю, но об этом всё равно никто не знает… А раз не знает, значит, и не расскажет. В самый раз покрасоваться.

Лицо Юигахамы застыло.

— И-идиота, значит… Выходит, ты не запомнил, чья была собака?

— Знаешь, мне тогда очень больно было. Ну, и раз не запомнил, значит, и не было там ничего примечательного.

— (шёпотом) Ничего примечательного… Н-ну да, я же тогда была без косметики… И волосы некрашеные… И в пижаме какой-то… Ну да, пижама с мишками… Может, я и в самом деле выглядела как дура…

Я совершенно не слышал Юигахаму. Лишь видел, что она что-то бормочет, уставившись в пол. У неё что, живот вдруг заболел?

— Что такое?

— Ничего… Хикки вообще не помнит эту девушку, да?!

— Ну да, говорю же, не помню… Стоп, разве я сказал, что это была девушка?

— А?! К-конечно, сказал! Точно сказал! Ты только и говорил, «девушка то, девушка сё»!!!

— В самом деле?..

Юигахама фальшиво засмеялась и, не переставая улыбаться, уставилась на корты. Я тоже отвернулся.

Кажется, тренировка уже закончилась. Девушки уходили, утирая пот.

— Эй, Сай!

Закричала Юигахама, маша руками. Наверно, заметила кого-то знакомого.

Одна из девушек побежала к нам.

— Привет. Тренируешься?

— Да. Наша команда сейчас не слишком хороша, так что надо тренироваться и на перемене… Мы не раз просили дозволения в это время пользоваться кортом, и наконец нам разрешили… А вы что тут делаете?

— Ну, да так…

Юигахама повернулась ко мне, будто спрашивая подтверждения. Ну, я обедаю, а ты бегала за соком, проиграв, так ведь? Птичья память…

— Понятно.

Девушка, Сай или как её там, улыбнулась.

— Сай, ты и на физкультуре в теннис играешь, и даже на перемене тренируешься… Тяжело это, наверно.

— А мне теннис нравится, так что всё нормально… Кстати, Хикигая, ты здорово играешь.

К моему удивлению, она обратилась прямо ко мне. Я, разумеется, промолчал. Впервые такое слышу. Кто она вообще такая? И откуда меня знает?

— Э-э…

Я хотел было уже спросить, но Юигахама меня опередила.

— Правда?

— Ага, он в очень хорошей форме.

— Ты меня смущаешь… (шёпотом) А кто это?

Я хотел, чтобы последние мои слова слышала только Юигахама. Но той на мои усилия было наплевать.

— Что?! Вы же одноклассники! Даже на физкультуре вместе! И ты не знаешь?! Поверить не могу!

— Конечно, знаю, дура! Просто забыл!.. И кстати, девушки на физкультуре отдельно занимаются!

Так старался быть тактичным, а эта… Теперь весь мир в курсе, что я не знаю, как зовут эту девушку. И она, наверно, в печали…

Я глянул на Сай и увидел слёзы на её глазах… Вот дерьмо. Совсем как чихуахуа. Или манчкин, если вы кошек предпочитаете… Такая милая и такая печальная.

— Ха-ха. Значит, ты и правда не знаешь, как меня зовут… Я Сайка Тоцука. Мы в одном классе.

— Э-э, извини. Классы недавно поменялись, и мне сложно запомнить… Хе-хе.

— В прошлом году мы тоже были в одном классе… Хе-хе, это всё моя неприметность, наверно…

— Да не… А, понял! Я просто не вожусь с девчонками! Я даже не знаю, как вот эту вот зовут!

— Заткнись и вспоминай!

Юигахама треснула меня по голове. Тоцука усмехнулась.

— Похоже, вы с Юигахамой близкие друзья…

— Ч-чего?! Да ни в жизнь! Мне этого типа прибить охота! Прибить Хикки и сдохнуть самой… Вот!

— Точно!.. И это просто кошмар! Настоящий кошмар! Любовное самоубийство?! Ни за что!

— А?! Совсем дурак?! Я ничего такого не имела в виду!

— Вы и в самом деле близки…

Грустно пробормотала Тоцука и повернулась ко мне.

— И кстати, я мальчик… неужели я в самом деле так выгляжу?

— Что?

Я завис. И бросил взгляд на Юигахаму, спрашивая одними глазами, «Это ведь неправда, да?». Но та, всё ещё красная от злости, лишь уверенно кивнула.

Серьёзно? Не может быть… Это просто розыгрыш.

Тоцука увидела сомнение в моих глазах и покраснела. Опустила голову, глядя на меня исподлобья.

Её (его?) рука медленно потянулась к шортам. Пленяющее движение.

— …Могу доказать, если хочешь.

Мне что-то словно кольнуло в сердце.

На правом плече возник маленький чёртик Хачиман. «Здорово, давай, щас поглядим! Ну ты везунчик!» Ну да… Редчайшая возможность. «Стой!» А-а, вот и ангелочек Хачиман на другом плече нарисовался. «Спроси её сначала, может она и футболку снимет?» Какого чёрта… И это называется ангел?

В результате я решил прислушаться к собственному здравому смыслу.

Ну да, бывают такие женоподобные типы, что сразу пол и не определишь! Логика помогла мне успокоиться.

— Ладно… извини. Я правда не знал. Извини, если обидел.

Тоцука стряхнул слёзы, поднял голову и улыбнулся.

— Да всё нормально.

— Кстати, Тоцука… Я удивлён, что ты знаешь моё имя.

— Это… Ну, Хикигая здорово выделяется в классе.

Юигахама уставилась на меня.

— Пра-а-авда? Но он же такой невзрачный… Никогда бы такого не заметила.

— Конечно, я выделяюсь, дура! Как блистающее созвездие в ночном небе!

— И как именно?

Поинтересовалась она, не моргнув глазом.

— …Ну, когда кто-то сидит в углу класса и разговаривает сам с собой, разве он не выделяется?..

— А, вот оно как… Ум-м… Мои соболезнования…

Юигахама отвернулась. Да, именно такое отношение и привело меня в уныние…

Атмосфера снова испортилась, и Тоцука попытался поправить дело.

— Хикигая в самом деле хорош в теннисе. Ты уже играл раньше?

— В младшей школе играл в видеоигру. В настоящий — никогда.

— О, в видеоигру все играли. И я тоже, знаешь ли. Играть вдвоём та-а-ак весело, правда?

— …Я всегда играл один.

— Э?.. А. Э-э, извини.

— Ты что, психолог какой-то или что? Тебе обязательно нужно по всем моим больным местам потоптаться?

— Да ты сплошное минное поле! Куда ни ступи — больное место!

Тоцука явно веселился, глядя на нашу с Юигахамой перебранку.

И тут прозвенел звонок.

— Пора в класс.

Сказал Тоцука, разворачиваясь. Юигахама пошла вместе с ним.

Я глядел им вслед и вдруг ощутил что-то странное.

Понятно… Они в одном классе, так что идти вместе — совершенно естественно… Почему-то меня это задело.

— Хикки, а ты чего?

Юигахама озадачено развернулась ко мне. Тоцука тоже остановился и повернулся.

Они хотят, чтобы я пошёл с ними? Я хотел уже было спросить, но не стал этого делать.

И задал совсем другой вопрос.

— А как же сок, что ты должна была купить?

— А?.. А-а-а-а!!!

Несколько дней спустя снова была физкультура.

Благодаря постоянным тренировкам я уже стал мастером игры со стенкой. И мог отбивать мяч весь урок, не сходя с одного места.

С завтрашнего урока должны начаться матчи. Иначе говоря, сегодня последний спокойный день.

Последняя свободная тренировка, которой я хотел воспользоваться по-полной. Но тут кто-то похлопал меня по плечу.

Какая-то фея, да? Со мной ведь никто не разговаривает, значит, это точно что-то сверхъестественное, верно?

Я начал поворачиваться, и тут в мою щёку уткнулся чей-то палец.

— Ха-ха, подловил.

Мне мило улыбнулся Сайка Тоцука.

Ох, что это за чувство?.. Сердце заколотилось. Будь он девушкой, я бы уже признался ей, и она бы тут же меня отшила. О, значит, я считаю, что меня бы отшили?

Ну, то есть, в обычной школьной форме Тоцука со всей очевидностью выглядел парнем. Но вот в форме физкультурной, одинаковой для парней и девушек, это уже было далеко не столь очевидно. Будь его носки чёрными и выше лодыжек, ничего бы вы не определили.

Стройная фигура, тонкие руки и ноги, белая кожа.

Ну, большой груди у него нет, это да. Но её и у Юкиноситы нет.

По спине почему-то побежали мурашки.

Я заставил себя успокоиться и поинтересовался у всё ещё улыбающегося Тоцуки…

— Чего тебе?

— А. Понимаешь, мой обычный партнёр сегодня не пришёл в школу. Так что… это, хочешь быть моим партнёром?

Вот только не надо глядеть на меня взглядом кота из Шрека. Это слишком мило получается. Так, главное — не краснеть.

— А, ладно. Я сегодня тоже свободен.

Прости стенка. Не судьба мне сегодня поработать с тобой…

Извиняясь перед стенкой, я услышал бормотание Тоцуки «Фух, наконец-то».

Чёрт, он заставляет меня нервничать. Нет, он и правда слишком уж милый.

Юигахама проболталась, что за это некоторые девчонки в школе зовут его принцем. Ну, учитывая его миловидность, ему это очень даже подходит. К тому же, имя «принц» так и подталкивает захотеть защитить его.

Под эти размышления и началась наша с Тоцукой тренировка.

Он игрок теннисной команды, так что ничего удивительного, что он хорош в теннисе.

Легко принял мой фирменный, отработанный на стенке, удар и вернул мяч точно ко мне.

Мы повторяли это снова и снова. Тоцука даже начал болтать, словно ему стало скучно.

— Как я и думал, ты хорош.

Разговор шёл неспешно, потому что мы стояли далеко друг от друга.

— У стенки я просто великолепен, так что можешь считать меня мастером тенниса.

— Это уже не теннис, а сквош…

Другие пары промахивались, били в сетку, а мы всё продолжали перекидываться мячом.

А потом Тоцука поймал отскочивший перед ним мяч рукой.

— Давай прервёмся ненадолго.

— Хорошо.

Мы уселись на скамейку. И зачем ему было садиться совсем рядом со мной? Это не слишком странно? Разве парни не должны сидеть поодаль друг от друга? Он не слишком близко? Не слишком близко?

— Слушай, я хотел тебя кое о чём спросить…

Сказал Тоцука с серьёзным выражением лица.

Понятно. Если он хочет спросить совета втайне, то потому он и сел так близко. Так ведь, да?

— Спросить?..

— Да. Это насчёт нашей теннисной команды… у нас и правда проблемы. Мало народу. А когда после следующего турнира закончат школу третьеклассники, будет ещё хуже. Новички есть, но они никогда раньше не играли… А из-за слабости команды их нечем мотивировать. Ну, то есть если не надо бороться за место в составе, то…

— Понятно.

В этом есть резон. Известная проблема слабых команд. Когда команда слаба, мало кто хочет в неё вступить. А когда не хватает игроков, нет и конкуренции.

Даже если халявишь или вообще пропускаешь тренировки, всё равно будешь играть, потому что больше некому. А пока играешь, остаёшься в команде. Не так уж мало тех, кто отнюдь не стремится выигрывать все матчи.

Такие игроки никогда ничего и не добьются. А значит, и нет надежды привлечь новых игроков. Замыкается порочный круг.

— Так что… не возражаешь вступить в нашу команду?

— …А?

С чего вдруг?..

Тоцука увидел моё замешательство. И съёжился, обняв колени и поглядывая на меня молящими глазами.

— Понимаешь, ты хорошо играешь, и будешь играть всё лучше и лучше. И сможешь, я думаю, мотивировать остальных. И… я тоже буду очень стараться вместе с тобой. Э-это… я не имею в виду ничего такого! Я-я просто хочу лучше играть в теннис!

— Тебе идёт быть слабым… Я защищу тебя.

— …Что?

— А, извини. Ошибся.

Я честно пытался быть серьёзным, но не смог удержаться. Всё-таки он слишком милый. Настолько милый, что я почти уже согласился вступить в теннисный клуб без всяких раздумий. С решительностью бросающегося в битву за последнее пирожное в кафе.

Но как бы мил он ни был, ответить на эту просьбу я не могу.

— …Извини. Не думаю, что смогу…

Я слишком хорошо себя знаю.

Не вижу смысла ходить каждый день в клуб. Равно как не вижу смысла в утренней зарядке. Это только старички в парке гимнастикой занимаются, так ведь? В конце концов «Хватит с меня» — это мой фирменный девиз.

И кончится это тем, что меня выпрут из команды. Даже моя первая подработка закончилась трёхдневным прогулом.

Если кто-то вроде меня окажется в теннисном клубе, Тоцуке точно светит депрессия.

— …Понимаю…

Тоцука выглядел расстроенным. Я попробовал подобрать нужные слова.

— Ты это… не переживай. Я попробую что-нибудь придумать.

Хотя ничего я не могу.

— Спасибо. Поговорил с тобой, и мне стало легче.

Тоцука улыбнулся. Но я понимал, что это ненадолго. И в то же время какая-то другая часть моего разума считала, что такое облегчение того стоило.

— Невозможно.

Это первое, что мне сказала Юкиносита.

— Невозможно, хех… Но…

— Невозможно — значит невозможно.

И снова холодный отказ.

Всё началось с того, что я пересказал ей просьбу Тоцуки и спросил совета.

Я собирался повернуть разговор так, чтобы можно было уйти из клуба помощников и громко заявить о намерении вступить в теннисный клуб. А потом потихоньку там раствориться… Но всё пошло наперекосяк.

— Я понимаю, зачем Тоцука пригласил меня в теннисный клуб — если вкратце, чтобы побудить остальных больше стараться. Разве в конечном итоге не к этому ведёт приход нового человека?

— Ты в самом деле считаешь, что уживёшься с ними? Думаешь, они примут существо вроде тебя?

— Ну…

Верно… Меня не похвалили бы, если бы я просто ушёл, но увидь я, что остальные просто валяют дурака в клубе, я мог бы начать лупить их своей ракеткой.

Юкиносита то ли фыркнула, то ли вздохнула.

— Ты в самом деле не понимаешь, что значит быть в коллективе, так ведь? Ты закоренелый одиночка.

— Уж чья бы корова мычала…

Юкиносита просто проигнорировала мою реплику.

— Я допускаю, что они могут объединиться против общего врага вроде тебя… Но все эти усилия будут направлены на то, чтобы избавиться от тебя, и это никак не поможет им стать лучше. А значит, это не выход. Я — живое доказательство тому.

— Ясно… Стоп, живое доказательство?

— Да. Я вернулась из-за границы в среднюю школу, на новое место, но девочки в моём классе… Точнее, девочки во всей школе отчаянно пытались избавиться от меня. Но никто из них не попытался даже стать лучше, чтобы суметь справиться со мной. Идиотки…

Могу поклясться, что за спиной Юкиноситы полыхнуло чёрное пламя.

Блин, кажется, я только что наступил на мину…

— Э-э, наверно, в этом есть резон… Ну, то есть, когда девушка так красива, как ты, такое порой случается…

— …Д-да, пожалуй. Не будет преувеличением сказать, что я куда красивее остальных девушек. А эти остальные не настолько слабовольны, чтобы просто признать поражение, так что случившееся вполне можно назвать естественным исходом. При этом Ямашита и Шимамура тоже были довольно красивы… И весьма популярны среди мальчиков. Но это касалось только их внешности. В плане же учёбы, спорта, артистических способностей, даже этикета и силы духа они и в подмётки мне не годились. И если даже чудо не могло позволить им меня превзойти, то вполне естественно, что вместо этого они ставили мне подножки и пытались опустить до себя…

Юкиносита на мгновение запнулась, но тут же вернулась в прежний ритм, продолжая цветастое самовосхваление. Думаете, её речь текла плавно как река? Это больше смахивало на Ниагарский водопад… Высказать всё единым духом — это в самом деле впечатляет.

Или она так скрывала своё смущение? Может, у неё есть и хорошие стороны…

Юкиносита неровно дышала, наверно, из-за такой долгой речи. Лицо её слегка покраснело.

— …Можешь попытаться не говорить ничего странного? Меня просто трясёт от страха.

— Какое облегчение… Как я и думал, ты совсем не милая.

Честно говоря, Тоцука куда милее всех девчонок, которых я знаю… Что за чёрт.

Да, кстати… Мы же тут о нём вроде как говорим.

— Но в самом деле было бы неплохо помочь Тоцуке сделать его команду немного сильнее.

Юкиносита удивлённо посмотрела на меня.

— Странно… С каких это пор ты вдруг стал беспокоиться о других?

— Слушай, меня впервые попросили помочь, так что…

В конце концов, я даже немного счастлив от этого. К тому же Тоцука такой милый… Я и сам не заметил, как стал расплываться в улыбке. Юкиносита тут же вмешалась, словно стремясь стереть эту улыбку с моего лица.

— Меня раньше часто просили дать совет по любовным делам.

Она гордо выпятила грудь, но лицо мало-помалу мрачнело.

— …Хотя, как правило, когда девушка спрашивает такой совет, это просто приём, чтобы отвадить остальных.

— А? Что ты имеешь в виду?

— Если я говорю, что мне кто-то нравится, окружающие становятся осторожнее, так ведь? Это всё равно, что пометить территорию. После того, как права заявлены, нарушителей посчитают ворами и выкинут из коллектива. Даже если парень сам тебе признался. Мне в самом деле надо было это всё рассказывать?..

За спиной Юкиноситы снова полыхнуло чёрное пламя. А ведь когда она сказала про девушек и советы в любовных делах я ожидал нечто не столь неприглядное.

Вот зачем ей надо топтать чистые мальчишечьи мечты? Ей что, это в радость?

Юкиносита вдруг мрачно засмеялась, словно стараясь стереть неприятные воспоминания.

— Короче говоря, выслушивать всех подряд и пытаться всем помочь — не самое лучшее занятие. Как там говорится? «Даже львы бросают своих львят в бездонную пропасть».

— Убивать их было бы бессмысленно…

И правильно говорить «Даже гоняясь за своими львятами, лев вкладывает полную силу».

— И что ты тогда будешь делать?

— Я?

Юкиносита озадаченно поморгала и погрузилась в раздумья.

— Заставлю их бегать до смерти, махать ракеткой до смерти, а затем играть до смерти.

И всё это она заявила с лёгкой улыбкой. Просто жуть.

Вдруг с грохотом открылась дверь. Я аж подпрыгнул на стуле от неожиданности.

— Приветики!

В комнату со своим обычным дурацким приветствием влетела как всегда беззаботная Юигахама. С неизменной глупой улыбочкой на физиономии.

А вот появившийся следом за ней был далеко не так бодр.

Неуверенная походка, вцепившаяся в куртку Юигахамы рука, опущенные глаза, бледное лицо. Словно видение, готовое развеяться в следующую же секунду.

— А… Хикигая!

Увидев меня, он улыбнулся, на лицо начал возвращаться цвет. И я наконец понял, кто это. Но почему он так невесел?..

— Тоцука…

Он мелкими шажками подбежал ко мне и ухватился за рукав. Эй, эй, это уже не по правилам… Хотя, наверно, он всё же парень.

— Хикигая, почему ты здесь?

— Я, вообще-то, член этого клуба… А ты почему здесь?

— Я нашла нам нового клиента, хе-хе-хе…

Гордо заявила Юигахама, качнув своей большой грудью. Я вообще-то не тебя спрашивал. Я хочу услышать ответ из изящных губ Тоцуки…

— Слушайте. Я ведь тоже член клуба, правда? Вот я и подумала, что тоже должна что-то сделать. А Сай выглядел так, словно у него какая-то проблема, вот я его и притащила.

— Юигахама.

— Юкинон, не стоит благодарить меня. Я делаю то, что должна делать как член клуба.

— Юигахама, ты не член клуба…

— Не член?

Она не член? Какая неожиданность… Я был уверен, что она уже стала частью этого клуба.

— Да. Ты не писала заявление на вступление в клуб и тебя не привёл куратор, так что ты не член клуба.

Когда дело касается соблюдения правил, Юкиносита просто неумолима.

— Да напишу я! Хоть тысячу заявлений напишу! Только не прогоняй меня!

Она схватила листок и начала писать. «заявление о вступлении»… С заглавной буквы, тупица.43

— Так, Сайка Тоцука… верно? Что ты от нас хочешь?

Юкиносита развернулась к Тоцуке. Тот задрожал, словно пронзённый насквозь её ледяным взглядом.

— Э-это… я хочу… чтобы теннисная команда… стала сильнее, да?..

Поначалу он смотрел на Юкиноситу, но потом стал постепенно поворачиваться ко мне, словно проверяя мою реакцию. Он был ниже ростом и смотрел на меня снизу вверх.

Пожалуйста, не надо на меня так глазеть… Смотри куда-нибудь в другую сторону, а то у меня сердце колотиться начинает.

Меня спасла заговорившая Юкиносита, хотя вряд ли именно этого она и хотела.

— Не знаю, сказала тебе Юигахама или нет, но клуб помощников — это не панацея от всех бед. Мы лишь помогаем справиться с проблемой. Станет твоя команда сильнее или нет, зависит только от тебя.

— Понимаю…

Тоцука сгорбился, явно расстроенный. Должно быть, Юигахама слишком много ему наобещала…

— Так, где печать, где моя печать… — Бормотала та, роясь в сумке. Почувствовала мой взгляд и подняла голову.

— А? Что такое?

— Не надо было лапшу на уши вешать… Надавала невыполнимых обещаний, а в результате чаяния этого мальчика разбиты вдребезги.

Безжалостно заявила Юкиносита. Но Юигахама лишь непонимающе качнула головой.

— Хм? Хм-м? Я просто подумала, что Юкинон и Хикки наверняка смогут что-то сделать… Что не так?

Совершенно беззаботный тон. Хотя при желании можно в её словах и подначку увидеть.

Увы, кое-кто их за подначку и принял.

— …Хмф. Раз уж ты так говоришь, Юигахама… Можно тут что-то сделать или нет, это другой вопрос, но я как подозреваю, ты хочешь меня проверить… — Хмыкнула Юкиносита.

Кажется, сработал её внутренний триггер… Она из тех, кто бросается со всей силой на любой вызов — чёрт побери, да она бросается, даже если её никто не провоцирует. Она даже на закоренелого пацифиста вроде меня наброситься может.

— Ладно, Тоцука, мы принимаем твою заявку. Всё, что от нас требуется, это помочь тебе научиться лучше играть в теннис, так?

— У-угу. Е-если я стану лучше играть, думаю, остальные тоже подтянутся.

Не в силах, наверно, больше выносить взгляд Юкиноситы, Тоцука спрятался за меня, осторожно выглядывая из-за плеча. Я увидел страх в его глазах, прямо как у трясущегося кролика… И невольно представил его в костюме девочки-зайчика.

Ясен пень, когда Снежная Королева предлагает свою помощь, тут кто хочешь напугается. Могу даже представить себе, как Юкиносита говорит «Я помогу тебе, а за это ты отдашь мне свою душу». Может, она ведьма?

Мне захотелось как-то облегчить страдания Тоцуки, и я шагнул вперёд. Когда мы стояли рядом, я чувствовал его запах. Он пах совсем как обычная старшеклассница… Чёрт, да каким дурацким шампунем он пользуется?

— Ну, раз мы решили помочь, что будем делать?

— Я уже говорила. Забыл? Записывай, если у тебя такие проблемы с памятью.

— Стоп, только не говори мне, что ты всё это сказала всерьёз…

Я вспомнил намерения Юкиноситы загонять несчастных до полусмерти и увидел, что она с улыбочкой смотрит на меня… Словно прочитала мои мысли. Блин, от такой улыбки мороз по коже…

Белая кожа Тоцуки стала ещё бледнее, он задрожал.

— Я… умру?..

— Всё в порядке. Я защищу тебя.

Сказал я, похлопав его по плечу. Тоцука покраснел и преданно посмотрел на меня.

— Хикигая… правда?

— Прости, нет… Мне просто захотелось так сказать.

Слова «Я защищу тебя» входят в первую тройку фраз, которые мечтают сказать парни. А номер один — «Иди, я с этим сам разберусь». Как бы то ни было, мне всё равно никого от Юкиноситы не защитить. Просто… если бы я ничего не сказал, он так бы и продолжал бояться.

Тоцука вздохнул и нахмурился.

— Я порой совершенно тебя не понимаю… но…

— Хм, Тоцука занимается теннисом после уроков, так? Значит, наши особые тренировки будут на большой перемене. Встретимся на корте.

Юкиносита беззастенчиво прервала Тоцуку и быстро изложила план занятий.

— Так точно!

Вскочила Юигахама, дописавшая наконец своё заявление. Тоцука кивнул. То есть… это значит…

— Я что… тоже участвую?

— Разумеется. У тебя ведь никаких планов на большую перемену нет, да?

…Это уж точно.

Вот так и было утверждено это безжалостное расписание. Со следующего дня.

Вот только я-то здесь каким боком?

Разве этот самый клуб помощников не заповедник для слабаков, где можно спокойно подремать? Не тихая заводь, где собираются никчёмные люди?

И чем всё это тогда отличается от «юности», которую я так презираю?

Конечно, Хирацука, должно быть, рассматривает его как изолятор, место, где можно собирать и лечить больных…

…Но если нашу болезнь можно так просто вылечить, значит, вовсе мы и не больны.

Возьмём, к примеру, Юкиноситу. Понятия не имею, что у неё на уме, но она из клуба так просто не уйдёт.

Единственное, что могло бы излечить мои раны, это если бы Тоцука был девушкой. Может, эти теннисные тренировки сблизили бы нас, возникли бы чувства и всё пошло бы по-другому…

Сайка Тоцука — самый милый человек на свете из всех, кого я знаю. Он честный, и что ещё важнее, он добр ко мне. Я бы вкладывал всё своё время и силы, растя взаимное чувство, и тоже возмужал бы.

…Но Тоцука, знаете ли, парень. Бог — просто идиот.

Я мрачно размышлял о всём этом, переодеваясь в спортивную форму и направляясь к корту. Есть всё-таки крошечный шанс, что Тоцука — девушка. Ради такого шанса я готов рискнуть всем на свете!

Спортивная форма нашей школы дурацкого голубого цвета, очень кричащего. Потому никто её не любит. И все надевают её исключительно на уроки физкультуры.

Так что все были одеты в нормальные спортивные костюмы. Один я выделялся как идиот в своей форме.

Потому-то меня и поймал один надоедливый тип.

— Ха-ха-ха-Хачиман!

— Не зови меня по имени, когда ржёшь…

Разумеется, во всей школе такой мерзкий смех только у одного человека. Ёшитеро Заимокузы. Скрестив руки, он возник у меня на пути.

— Какая удача повстречать тебя здесь. Я как раз собирался отнести вам свой новый роман. Возьми и услади свой взор!

— Извини, я сейчас занят.

Я ускользнул от сунутой мне толстой пачки бумаги, но Заимокуза ухватил меня за плечо.

— …Не лги мне прямо в глаза. Какие у тебя могут быть дела?

— Я и не вру… И вообще, кто бы говорил.

Ну почему все говорят мне одно и то же? Я что, действительно выгляжу человеком, которому нечем заняться? …Ну, не то, чтобы это было неправдой…

— Хмф, Хачиман, понимаю… Ты просто желаешь казаться крутым, потому и лжёшь. А потом, чтобы ложь не разоблачили, лжёшь снова. Но это замкнутый круг, вечный порочный круг обмана. Пойми, Хачиман, это путь в никуда. И вообще, все отношения ведут в никуда. Но ещё можно вытащить себя из бездны!.. Ты однажды помог мне, и теперь я желаю возвратить долг!

Вскинув большие пальцы рук, Заимокуза произнёс фразу со второго места в списке фраз, которые мечтает однажды сказать каждый парень. Его самоуверенность всё-таки чертовски раздражает…

— У меня и правда дела…

Я буквально чувствовал, как на лбу вздуваются вены, но больше сказать ничего не успел…

— Хикигая!

Я услышал высокий голос и почувствовал, что Тоцука буквально впрыгнул в мои объятья.

— Ты вовремя. Ну что, пошли?

— У-угу…

На левом плече Тоцуки висела сумка с ракетками, а правой рукой он зачем-то взял меня за руку. Какого чёрта…

— Х-Хачиман… К-кто это?..

Заимокуза ошарашенно смотрел на нас с Тоцукой. И почему-то выражение его лица становилось всё более знакомым… Театр Кабуки, да? Я будто даже услышал фирменный звуковой эффект, когда Заимокуза замер в странной позе.

— У-ублюдок! Ты предал меня!

— Что значит «предал»…

— Заткнись! Безголовый повеса! Урод! Я жалел тебя, потому что думал, что ты одинок, но теперь вижу, что ты просто наглец!

— «Безголовый»? «Урод»? Это уж слишком…

Хотя кое-чего отрицать не могу, я и правда одинок.

Заимокуза зарычал, яростно глядя на меня…

— Никогда тебя не прощу…

— Заимокуза, успокойся. Тоцука не девушка. Он парень… наверно.

— Не-не-не пудри мне мозги! Парни такими милыми не бывают!

Заимокуза явно почувствовал неуверенность в моих словах.

— Нет, Тоцука действительно милый мальчик.

— Э-э… когда тебя зовут милым… это немного…

Тоцука покраснел и повернулся ко мне.

— М-м… Это твой друг?

— Хороший вопрос…

— Хмф. Никогда не назову кого-то вроде тебя другом.

Заимокуза был в полнейшем расстройстве. Ох, как же он меня раздражает…

Но нельзя сказать, что я его не понимаю. Когда видишь, как парень, которому ты вроде бы мог симпатизировать, вдруг оказывается человеком с другими жизненными ценностями, тут и тоска будет, и мысли о предательстве.

И что мне сказать, чтобы вернуть всё на круги своя? Не знаю, мой опыт в этой области близок к нулю.

Мне тоже было немного грустно. Я-то думал, что мы с Заимокузой когда-нибудь сможем найти взаимопонимание…

Но кажется, этого уже никогда не будет.

Навещать кого-то, поддерживать, не терять связь, симпатизировать и наконец стать ближе друг к другу… Такая «дружба» и не дружба вовсе. Если это то, что называют «юность», мне и без этого хорошо.

Торчать в этих отстойных компаниях и вроде бы весело проводить время — просто самоублажение. Самообман, короче говоря. Мерзость.

…Ну вот, сами посмотрите: ревнующий Заимокуза — это просто кошмар какой-то.

Лишний раз убедился, что моё представление о жизненных ценностях меня не подводит, и снова пообещал себе не сходить с пути одиночки.

— Пошли, Тоцука.

Я потянул его за руку. Он кивнул, но не сдвинулся с места.

— Заимокуза… да?

Заимокуза нехотя кивнул.

— Если ты друг Хикигаи, то может… мы с тобой тоже станем друзьями? Я… я был бы рад. У меня немного друзей…

Тоцука смущённо улыбнулся.

— Ху… ку-ку-ку-ку. Разумеется, мы с Хачиманом близкие друзья… Нет, товарищи… Нет, нет, нет, я господин, а он слуга… Ну, раз ты так говоришь, похоже, выбора нет. Я… ум-м-м… дарую тебе свою дружбу. Мы можем даже стать любовниками.

— Э-э… не думаю, что это хорошая идея. Давай ограничимся дружбой.

— Хм, ясно… Слушай, Хачиман. Как думаешь, я ему нравлюсь? Это значит, я становлюсь популярным? Становлюсь, да?

Заимокуза быстро наклонился ко мне, шепча прямо в ухо.

…Как я и думал, тип вроде Заимокузы не может быть моим другом.

Как может быть другом человек, который сразу отворачивается от тебя, если думает, что у тебя появилась девушка.

— …Тоцука, пошли уже… Если опоздаем, Юкиносита нас убьёт.

— Хм, печальная перспектива… Тогда побежали. Эта девушка… и правда пугает.

Заимокуза двинулся за нами с Тоцукой. Кажется, он тоже решил присоединиться к веселью… В результате мы так и потопали гуськом друг за другом, как отряд из «Dragon Quest». Ну, или… не из «Dragon Quest», а из «Momotetsu»…

Юкиносита с Юигахамой уже ждали нас на корте. Первая по-прежнему в школьной форме, а вторая переоделась в спортивный костюм.

Похоже, они заодно и перекусить решили. Когда мы появились, они быстренько добили свои на редкость маленькие бенто.

— Ну-с, начнём.

— С-с нетерпением жду возможность позаниматься с тобой.

Тоцука отвесил Юкиносите поклон.

— Для начала надо накачать Тоцуке мышцы, а то больно они уж дряблые. Бицепсы, трицепсы, грудные мышцы, мышцы живота, а также косые, спинные и бедренные. Будем отжиматься и качать всё вместе… и не останавливаться, пока не окажетесь на краю гибели.

— Ничего себе, Юкинон такая умная… ой, на краю гибели?

— Да. Чем больше вы натрудите мышцы, тем интенсивнее они будут восстанавливаться, и с каждым разом мускульные волокна будут становиться всё сильнее и сильнее. Это то, что называют «суперкомпенсация». Иначе говоря, если будете работать до смерти, сможете накачаться очень быстро.

— Чёрт побери, мы же не саяны…44

— Ну, сразу так нарастить мускулы, пожалуй, не получится, но это ещё улучшает базовый метаболизм.

— Базовый метаболизм?

Я почти наяву увидел вопросительный знак над головой Юигахамы. Она правда не знает, что это такое? Юкиносита, похоже, была немного ошарашена. Но всё же решила, что лучше не ругаться, а просто вкратце кое-что объяснить.

— Тело становится лучше приспособлено к нагрузкам. Когда метаболизм улучшается, легче использовать калории. Попросту говоря, повышается эффективность использования энергии.

Юигахама кивнула. Вдруг её глаза вспыхнули.

— Легче использовать калории… это что, вес сбросить можно?

— …Думаю, да. Даже когда тело просто переваривает пищу, оно будет эффективнее использовать калории. Так что можно будет похудеть, даже просто живя обычной жизнью.

Глаза Юигахамы разгорелись ещё ярче. Казалось, она теперь мотивирована даже больше, чем Тоцука. Видя такую Юигахаму, тот крепко сжал кулаки, не желая отставать.

— Н-ну, попробуем.

— Я-я тоже буду заниматься!

Оба улеглись рядом и начали отжиматься.

— Кх… кх… фу-у… ха-а…

— О-о… кх… хах… кх…

Они тяжело, болезненно дышали. Лица были искажены, покрыты потом. Щёки покраснели. Наверно Тоцуке с его тонкими руками было особенно тяжело, он бросил на меня молящий взгляд. Когда он смотрит на меня из такой позиции… даже не знаю… чувствую себя как-то странно.

Пока Юигахама отжималась, у неё из-под воротника куртки мелькала блестящая полоска кожи. Нехорошо. Нельзя неприкрыто пялиться.

Мой пульс начал учащаться, грозя перейти в аритмию.

— Хачиман… что такое? Я почему-то совершенно спокоен.

— Какое совпадение. Я тоже.

Мы обменялись взглядами, и вдруг сзади раздался холодный голос, словно окативший нас ледяной водой.

— …Как насчёт и вам поупражняться, чтобы выкинуть грязные мысли из головы?

Я оглянулся, и увидел, что Юкиносита презрительно смотрит на меня. Грязные мысли… где она их нашла?..

— Главное правило воина — никогда не отставать на тренировках. Пожалуй, я тоже позанимаюсь!

— У-угу. Лучше не терять форму. А то диабет, подагра, цирроз или что ещё!

Мы рухнули на землю и начали отжиматься. Юкиносита обошла нас и встала передо мной.

— Знаешь, ты словно мне кланяешься.

Она фыркнула.

Что ты сказала, зараза? Даже в таком пацифисте, как я, от таких слов что-то просыпается. Хе… а что именно? Скорее всего, любовь к отжиманиям…

…И чем только мы здесь занимаемся?

Вы слышали фразу «Из многих пылинок складывается гора»? Или «Одна голова хорошо, а две лучше»? Иначе говоря, собираясь вместе, люди становятся сильнее и умнее.

А вот мы, компания неудачников, собрались вместе, чтобы дурью маяться.

В итоге мы так всю перемену и отжимались. А потом я всю ночь корчился на кровати от боли в мышцах.