Мужское обаяние

11

— Вирджиния.

Голос Фрэнка звучал тихо, но эхо разносило его по просторному гаражу. Ускорив шаги, Вирджиния проскользнула между двумя машинами и, обойдя опорную колонну, направилась к выходу. К счастью, сейчас она без проблем найдет такси. Но прежде, чем она успеет это сделать, Фрэнк может успеть догнать ее.

— Вирджиния, — повторил он.

Теперь он почти рядом. Зная, что выбора у нее нет, Вирджиния повернулась и прислонилась к колонне. Она радовалась, что их не видит охранник, сидящий в стеклянной будке. Меньше всего ей сейчас нужна аудитория.

Когда она встретилась взглядом с Фрэнком, он замедлил шаг. Определенно, сейчас было вовсе не подходящее время замечать, как он хорош собой. В рубашке с закатанными рукавами он казался значительным, и опытным… и милым — именно такой мужчина и нужен ей в качестве друга.

И любовника. Воспоминания о последней ночи возникли в ее сознании, и сердце Вирджинии, похоже, перестало помещаться в груди. Впервые за долгие годы она чувствовала, что принадлежит кому-то. Она принадлежала Фрэнку.

— Не приближайся ко мне, Маллори.

— Я не сделаю тебе ничего, чего бы ты не хотела.

Ей следовало догадаться, что он скажет нечто в этом роде. Глаза ее наполнились слезами, в горле появился комок. Полная решимости не дать слезам пролиться, Вирджиния сделала глубокий вдох и с трудом произнесла:

— Благодарю покорно. Похоже, ты вычитал эту фразу в учебнике.

Он кивнул.

— Среди прочего.

Ей вдруг стало нестерпимо больно, что он теперь знает о ее прошлом. Паника охватила Вирджинию, она перестала понимать, что происходит. Что правда, что ложь? Хочет ли Фрэнк быть ее защитником? Ее настоящим любовником? Он ли тот мужчина, которого судьба послала привнести любовь в ее жизнь?

Или… он просто хочет обольстить ее, чтобы она перестала преследовать его отца?

Возможно. Он копался в ее прошлом ради информации, которую можно использовать против нее, если она станет преследовать его отца. Он оставил послание в бутылке там, где она могла бы найти его, и, начав переписываться с ним, поделилась бы сведениями о своих расследованиях. Но хуже всего, что он соблазнил ее, заставив поверить, что она вовсе не безразлична ему.

Почувствовав, как комок в горле увеличивается в размерах, Вирджиния поняла, что должна как можно скорее покинуть гараж, оказаться подальше от Маллори… подальше от его сильных рук, которые могут заключить ее в объятия и предоставить столь ей необходимую защиту. Подальше от этого мужчины, созданного, похоже, ей на погибель. Подальше от этих глаз, с такой теплотой смотрящих на нее. Стоит ей взглянуть в них, и ей начинает казаться, что Фрэнк готов ради нее на все.

А она почему-то уверена, что это обман.

— Мне очень жаль, Вирджиния.

Жаль? Каким образом такое короткое слово может заключать в себе столь глубокий смысл? Боль пронзила ее от воспоминаний о прошлом. Кошмар, приключившийся с ней, длился недолго, но Вирджиния до сих пор чувствовала исходивший от отчима запах алкоголя. Как короткий эпизод мог так повлиять на жизнь женщины? И почему никто не помог ей? Ни мать? Ни полиция? Никто?

— Мне жаль, — повторил Фрэнк, возвращая Вирджинию к реальности. — Вирджиния… когда мы занимались любовью…

Румянец вспыхнул на ее щеках. Неужели с ней происходит что-то неладное? Неужели он все время догадывался, как она напугана? Не следует ли ей сказать Фрэнку о том, что все, что он делал с ней, было сродни волшебству?

— Между нами все кончено. Зачем говорить об этом, Маллори.

— Потому что я не хочу, чтобы это кончалось, — ответил он, голос его дрожал от волнения. — Я хочу быть рядом с тобой, каковы бы ни были сейчас твои чувства, Вирджиния. Я хочу строить нашу совместную жизнь и сделать ее прекрасной для тебя. Самой лучшей.

Не в состоянии подобрать нужных слов, она мысленно послала его ко всем чертям. Что может хотеть услышать женщина, которую подло предали и оскорбили? Печаль вдруг охватила Вирджинию при воспоминании об обеде в доме его матери. Маллори в трудную минуту старались быть вместе и поддерживали друг друга, в тот вечер они показались ей именно той семьей, которой ей отчаянно не хватало.

— Прекрати, — прошептала она.

Ей нужно делать свою работу. Пятьдесят тысяч фунтов стерлингов продолжают лежать на банковском счете миссис Маллори. А раз все Маллори знают, что Энтони жив, каждый из них виновен в сокрытии информации о подозреваемом в преступлении.

— Ты можешь говорить об этом?

Фрэнк успел сделать еще один шаг вперед.

— Черт тебя побери, Маллори. Ты ведешь себя со мной, как с заложницей.

Да, он действительно приближался к ней так, как их учили это делать в академии. Вирджинии даже показалось, что она слышит слова инструктора: «Двигайтесь медленно, используйте только ноги, телом не шевелите. Подходите так, чтобы преступник не успел понять, что вы уже здесь. Сохраняйте зрительный контакт с заложником».

— А разве ты не заложница? — тихо спросил он. — Заложница своего прошлого?

— Оставь это, Маллори. Отпусти меня! — взмолилась Вирджиния.

Когда Фрэнк сделал еще один шаг вперед, Вирджиния попыталась отступить, но ей помешала находящаяся за ее спиной колонна. Она чуть не заплакала от обиды. Почему Фрэнк не способен вести себя, как другие мужчины? Почему не отпустит соленую шутку? Или не попытается преуменьшить значение испытания, что выпало на ее долю, или не сделает вид, будто вообще не стоит предавать значения тому, что с ней произошло?

Даже с его равнодушием было бы легче иметь дело. Нет, она больше не хочет быть близка с этим мужчиной. Она не может.

— Ты рылся в моем прошлом. — Вирджиния думала, что голос у нее задрожит, но, когда этого не произошло, ей стало легче. Голос звучал уверенно, зло, был полон праведного гнева. — Наверняка ты искал зацепки на тот случай, если тебе придется действовать против меня, не так ли, Маллори?

— Я пытался защитить своего отца.

Сейчас он, похоже, пытается защитить и ее.

Что-то подсказывало Вирджинии, что Фрэнк не до конца искренен. Не смотри в эти добрые, испытующе глядящие на тебя глаза! Не поддавайся на его уловки! Не верь, будто он хочет тебе помочь!

— Пока ты был занят исследованием моей натуры, ты соблазнил меня, Маллори. — Голос ее по-прежнему звучал на удивление спокойно. — Ты влез в мою постель.

В мое сердце. Мысль эта возникла сама собой, и Вирджиния продолжила:

— Ради своего отца. Ты сделал все возможное ради защиты его интересов.

Вирджиния с тревогой наблюдала за его приближением. Казалось, он наплывает на нее всей массой своего тела.

— В твоих словах есть доля правды, — спокойно признал Фрэнк. — Сначала частично моим основным мотивом являлась защита отца. Но, как я уже сказал, все изменилось.

— Оставайся там, где стоишь, — внезапно потребовала Вирджиния, пальцы ее стиснули висящую на плече сумку. Словно прикосновение к ее гладкому кожаному боку могло помочь ей взять себя в руки. В любом случае, Вирджинии было необходимо держаться за что-нибудь! Ярость не давала ей покоя, сжигала ее. — Ты поручил Доновану провести расследование…

— Поручил, — оборвал ее на полуслове Фрэнк, но тон его оставался вполне доброжелательным, и от этого Вирджинии становилось еще больше не по себе. — Я также попросил его уничтожить то, что он нашел. Я понимаю, как все это щекотливо. Насколько это личное.

Вирджиния была тронута, но постаралась не поддаться этому чувству.

— Чего ты хочешь, Маллори? — прошипела она. — Медаль за заслуги? Если бы ты не копался в моем прошлом ради шантажа, тогда бы ты имел право на такой поступок. Так ведь?

— Я тебя понимаю.

— Черт тебя побери! — снова едва слышно выругалась она.

Каждый раз, когда Вирджиния пыталась бросить ему вызов, Фрэнк сохранял хладнокровие. Ей трудно ненавидеть его, когда он продолжает доброжелательно говорить с ней.

Не дай ему одурачить тебя. Не подпускай его к себе, не позволяй воздействовать на чувства. Ты видела папку на столе его помощника. Ты поймала его с поличным.

— Не стоял ли ты на берегу реки? — Вирджиния заставила себя произнести это, словно этим могла помочь себе не забывать о суровой действительности. — Не наблюдал ли за мной, когда я спускалась к воде? Наверняка тебе было приятно наблюдать, как я лезу через грязь за этой проклятой бутылкой? — Она пронзила его взглядом. — Ты специально подложил туда бутылку, Маллори, ведь так?

Вздрогнув, она вдруг поняла, что Фрэнк стоит прямо перед ней.

— Можно мне прикоснуться к тебе? — просто и очень спокойно спросил он.

Вирджинии стало нестерпимо больно от этих слов. Да, ей хотелось ощутить прикосновение его больших сильных рук. Ей хотелось почувствовать, как они стиснут ее руки, как большими пальцами он станет ласкать ее ладони… Она не ответила, и Фрэнк просто сделал то, о чем просил, — прикоснулся к ней так бережно, словно Вирджиния была из стекла.

Вирджинии перестало хватать воздуха.

— Ты специально подложил туда бутылку, чтобы я нашла ее.

Пристально глядя ей в глаза, он медленно покачал головой.

— Нет. Я не делал ничего подобного. Я думал о женитьбе, хотел, чтобы моя будущая жена нашла брошенное мною в реку послание в бутылке. Судьбе было угодно, чтобы бутылку прибило обратно к берегу, Вирджиния. И судьбе было угодно, чтобы нашла ее ты.

Ей показалось, что она слышит фразы из его письма: «Милая Дама моей Мечты! Кто ты? Где ты живешь? Почему я до сих пор не встретил тебя? Если бы я только знал, в каких краях тебя искать, моя милая. Если бы я только знал, как ты выглядишь, какое у тебя лицо…»

Словно прочитав ее мысли, Фрэнк тихо произнес:

— Возможно, я тысячу раз проходил мимо тебя, но не узнавал. — Погладив ее щеки, он стиснул ладонями лицо Вирджинии. — Если бы я только знал, как выглядит твое лицо… лицо, которое я сожму ладонями и увижу лежащим на подушке… лицо дамы моей мечты.

— Я не дама твоей мечты, Маллори, — заявила Вирджиния, когда он убрал руки от ее лица. — Ты копался в моем прошлом. Соблазнил меня. Ты из кожи вон лез, переписываясь со мной, полагая, что я, сама о том не подозревая, сообщу тебе важные сведения о твоем отце.

— Это неправда. И я не из тех, кого тебе приходится разоблачать, — спокойно ответил ей Фрэнк. — Я не принадлежу к людям, которым нельзя верить. Я на твоей стороне, Вирджиния. Никогда не забывай об этом.

Двойственное чувство овладело ею. Любит Фрэнк ее по-настоящему или он просто коварный соблазнитель?

— Я ухожу, Фрэнк.

Повернувшись, Вирджиния услышала, как он сказал:

— Прежде чем ты уйдешь, ты должна узнать одну вещь.

Она бросила на него взгляд через плечо.

— Какую именно?

— Я люблю тебя.

Сердце у Вирджинии замерло. Ей отчаянно хотелось верить его словам, но человек, женившийся на ее матери, тоже говорил их. Поэтому Вирджиния пробормотала:

— Прощай, Фрэнсис Маллори.

И заторопилась прочь.

Как Вирджиния ни старалась, мозг ее был не в состоянии мыслить логически. Должна она верить Фрэнку или нет? Он действительно любит ее или… нет?

Забудь о нем. Продолжай свою охоту за преступником.

Подходя к зданию своего участка, она ускорила шаг, сожалея, что не захватила солнцезащитные очки, способные скрыть от постороннего взгляда ее покрасневшие глаза. Нет, Вирджиния не плакала. Она давно не делала этого. Слишком много испытаний выпало на ее долю за эти годы, и она давно приучила себя терпеливо сносить невзгоды.

Ей помогала работа.

Вирджиния испытала облегчение, как только предъявила дежурному свой значок и направилась к лифту. Скоро она окажется за своим столом, в окружении привычных ей папок с делами и начнет размышлять о запутанных проблемах, требующих неотложного решения.

Дежурный сообщил ей, что ей несколько раз звонил Роберт Литтлер. Вирджиния решила сразу же связаться с ним, наверное, Литтлера интересует, как идет поиск Энтони Маллори. Кроме того, Вирджиния надеялась расспросить его об Энтони, что в свою очередь поможет отвлечься от мыслей о Фрэнке — и от того, что он узнал о ее прошлом. Неужели Фрэнк действительно сказал, что хочет подарить ей полную прекрасных моментов совместную жизнь?

Сердце у нее замерло. Она хочет этого, да и сейчас она уже успела познать с ним кое-что. Ей хочется верить, что Фрэнк действительно любит ее. Но она привыкла относиться с подозрением к тому, что говорят люди, тем более такие, как Фрэнк Маллори.

В отличие от людей улики никогда не лгут. Волосы, кусочки ткани и отпечатки пальцев подчас надежнее детектора лжи. Вирджинии лишь оставалось надеяться, что она найдет неопровержимые улики в деле Энтони Маллори.

Едва войдя в кабинет, Вирджиния сразу же набрала номер Литтлера. Раздался какой-то странный щелчок, и она услышала полный ярости голос:

— Да, мне это нужно! Встретимся сегодня вечером… заключим сделку… Когда стемнеет. В десять…

Вирджиния затаила дыхание, поняв, что подключилась к разговору Литтлера. Однако она не спешила отсоединиться, назначаемое им свидание сильно заинтересовало ее.

— Жду тебя в парке…

Итак, Роберт собирался встретиться с кем-то в парке, в десять часов вечера. Но почему такая секретность? Тайная встреча? Что-то тут не так. Вирджиния аккуратно положила трубку на рычаг и вздрогнула, когда телефон разразился резкой трелью.

— Алло.

— Это Фрэнк.

Вирджинии показалось, что она начала таять от этого голоса, но она на службе, так что ей следует держать себя в руках. Поэтому она строго сказала:

— Я не могу говорить, Фрэнк. Я сейчас занимаюсь делом твоего отца.

— На этот раз речь о…

— Оставь это, Маллори.

— Нет, мне надо поговорить с тобой. Ты должна знать…

Вирджиния не могла больше слышать его хриплый сексуальный голос, тот самый, которым он нашептывал ей на ухо бесчисленные слова любви. Она быстро повесила трубку, будто боялась обжечься.