Мужской гарем

Глава 5

Далила схватила со стола телефон, лихорадочно набрала номер подруги и завопила:

– Галка! Ты где? Я немедленно еду!

В трубке раздался протяжный жалобный стон, Галкин стон. На фоне этого стона прежний мужской голос в отчаянии завопил:

– Сказал же, рожает она! Рожает!

– Где?

– В машине моей! Здесь можно сойти с ума! Что делать? «Скорая» все не едет! А я не врач!

– Кто же вы? – оторопело спросила Далила.

Незнакомец взвыл:

– Я бизнесмен! Предприниматель!

– Да нет, ей вы кто?

– Никто, – едва не плача, признался мужчина. – Впервые вижу вашу подругу.

Далила ядовито заметила:

– Но как-то она оказалась в вашей машине.

– Ну да, согласился подбросить ее до Сенной. Мне в ту же сторону. Никогда ведь не брал попутчиков, а тут решил сделать доброе дело. Дождь льет, она машет рукой, мокнет. Вижу, бедная женщина совсем замерзла, дрожит. Пожалел. Если бы знал, что она рожать у меня затеется…

– Оставили бы ее под дождем, – закончила его мысль Далила. – Так, что ли?

Мужчина взорвался:

– Нашли время мораль читать! Ваша подруга рожает! Почти родила!

– А вы чем занимаетесь?

– На дороге стою.

– На дороге? – психанула Далила. – Болван! Почему не везете ее в роддом?

– Сама дура! – взбесился мужчина. – Она так визжала! Заставила тормозить! И теперь не разрешает тронуться с места! Благим матом кричит!

– Передайте ей телефон.

В трубке раздался безжизненный голос Галины.

– Воды уже отошли, – с усталым безразличием сообщила она. – Я вся мокрая. Схватки частые. Плод, похоже, движется к выходу. Лежу неудобно и шелохнуться боюсь. «Скорую» вызвали. Жду тебя. Поскорей приезжай.

– «Скорую» давно вызвали? – спокойно спросила Далила, хотя ее затрясло от вымученных интонаций подруги.

Галка охнула, взвыла и перешла на визг, успев крикнуть:

– Схватки! Схватки опять!

На фоне воплей ответил мужчина:

– «Скорую» я вызвал давно.

– Когда?

– Минут десять назад.

– Это разве давно?

– Но врачи не спешат! – зло крикнул мужчина. – Нутром чую, они вообще не приедут.

– Так не слушайте вы ее! – рассердилась Далила. – Садитесь за руль и поезжайте в больницу!

– Поздно!

– Почему?

– Вот-вот родит!

– Откуда вы знаете? Вы же не врач!

– Да, не врач, – согласился мужчина и, смущенно крякнув, признался:

– Заглядывал я. Ну, туда. Она сама попросила. Короче, головка вроде уже показалась.

Далила охнула и заскулила:

– Ой, мамочка!

– Что «мамочка»! – рявкнул мужчина. – Приезжайте скорей и сами разбирайтесь с вашей подругой!

– Не смейте кричать!

– А что я, по-вашему, комплименты должен вам отпускать? Меня колотит! Трясет! Крышу сносит! Я не знаю, как быть! Я вообще ехал на свадьбу! В жизни не видел рожающих баб!

– Берите пример с хомяков, – назидательно предложила Далила.

Мужчина опешил:

– С каких хомяков?

– С обычных зверьков, с грызунов. Вы что, не знаете? – удивилась она и пояснила:

– Самец хомячок помогает рожать своей самке, а не паникует как вы.

– Я не хомячок! – гаркнул мужчина. – И самка рожает тут не моя! Если младенец умрет…

Далила его успокоила:

– Не надо нервничать. Просто не отходите от роженицы. Когда младенец выйдет наружу…

– С ума вы сошли? – ужаснулся мужчина. – Нет! Я не справлюсь один! И людей здесь поблизости нет! Мы застряли у парка, между Удельной и Озерками. Здесь пустынно. Разве машину какую остановить…

– Нет, не надо машину! – воскликнула Далила, выскакивая из-за стола. – Еду! Я здесь рядом совсем! А вы не рожайте! Держитесь! И не бросайте ее!

– Как я брошу? Она в моем «мерсе».

– Да-да, я все поняла, «Мерседес» у парка между Удельной и Озерками.

– Ближе к Удельной.

– Я вас найду. И «Скорую» тормошите! Тормошите еще и еще!

Забыв о племяннике, Далила вынеслась из кафе, прыгнула в «Форд» и помчалась назад, к Озеркам. По пути позвонила и в «Скорую», и в роддом. Ее успокоили, что все в курсе и принимаются срочные меры: в роддоме к встрече готовятся, «Скорая» будет на месте минут через десять.

Далила неслась как сумасшедшая. Когда она, полная ужаса, подлетела к подруге, все было уже позади. Обессиленная Галина, закрыв глаза, распласталась на заднем сиденье «Мерседеса», укутанная мужским плащом. У руля сидел перепуганный незнакомец в испачканной кровью белой рубашке. Дрожащими руками он прижимал к груди дорогой пиджак, из которого выглядывало сморщенное личико младенца.

– Как она? – спросила Далила, беспокоясь в основном за подругу. – Мамаша жива?

– Я ничего не знаю, – оцепенело пробормотал мужчина, – я пуповину перерезал перочинным ножом. Посмотрите, пожалуйста, на малыша, – взмолился он. – Ребенок хоть дышит?

– А вы сами, что, не смотрели? – удивилась Далила.

Мужчина поежился:

– Я боюсь. Малыш сначала кричал, когда я его переворачивал и хлопал по попе. Но теперь он молчит. Он не умер? Посмотрите, пожалуйста.

Раздался визг тормозов: из такси вылетел Женька. Следом послышался вой сирены.

– «Скорая» едет, сейчас врачи и посмотрят, – пролепетала Далила, со слезами устремляясь к племяннику. – Жека, я ничего не пойму! Она уже родила! Ребенок молчит! Я боюсь!

Евгений повел себя энергично. С криком «Прорвемся!» он бросился к Галке, нашел ее пульс, констатировал «мама жива» и вырвал младенца из рук коченеющего от страха мужчины.

– И ребенок жив, – сообщил он, вручая сверток Далиле. – Похоже, все обошлось. И врачи сейчас будут.

Действительно, вой сирены стремительно приближался.

Евгений стянул с себя плащ и накинул его на плечи мужчины со словами:

– Так нельзя. Ты, братишка, совсем продрог.

Тот ответил:

– Спасибо, но это нервное. Мне не холодно. Представляете, я резал пуповину перочинным ножом. А голый малыш, такой крохотный, лежал на грязном сиденье. Это чудовищно, – пожаловался он и спросил:

– Неужели они оба после этого выживут? Как вы думаете?

Наконец подъехала «Скорая». Евгений вздохнул с облегчением и, похлопав по плечу незнакомца, сказал:

– А куда они денутся? Человек – зверь живучий. Бабы раньше в поле рожали. Кто хоть родился?

Мужчина изумленно посмотрел на него и виновато признался:

– Даже не знаю. Не понял я. Не до этого было.

Налетели врачи, унесли в машину ребенка, оттеснили Евгения, погрузили на носилки Галину. Все произошло так быстро – Далила и опомниться не успела, как «Скорая», взвыв сиреной, тронулась с места.

– Погодите! – закричала Далила, уцепившись в ручку автомобиля. – А я?

– А кто вы? – строго спросил врач.

– Подруга.

– Не задерживайте нас, поезжайте за нами, но вряд ли сейчас вас пустят в больницу. Приемные часы после обеда.

– Меня пустят, – твердо сказала Далила, бросившись звонить Самохину, своему высокопоставленному клиенту.

Едва отъехала «Скорая», спаситель Галины, вернув Евгению плащ, сорвал с места свой «Мерседес».

– Даже не попрощался, – поразился Евгений, растерянно глядя ему вслед.

– Ему не до нас, он на свадьбу спешит, – сообщила Далила. – Натерпелся ужасов, бедолага, но Галку с ребенком, похоже, спас. А мы даже имя его не спросили. Или ты знаешь? – посмотрела она на племянника.

Евгений только плечами пожал.

– Как же мы так? – удивилась Далила.

– И ему не до нас, и нам с тобой как бы не до знакомств. Ситуация не располагающая. Уже само то, что твоя Галка рожает, удар ниже пояса. А тут еще и способ экзотический: в чужой машине прямо на улице.

– По-другому Галина никак не могла. Иной способ противоречил бы всей ее жизни.

– Ну да, – согласился Евгений. – Зато теперь как в том анекдоте. Доктор: «Рожать будете, как зачинали». Роженица: «Неужели снова в машину, неужели снова ноги в окно?»

Далила отпустила племяннику шутливый подзатыльник и скомандовала:

– Поехали, остряк-самоучка. Самохин сказал, что в больнице нас ждут.

Связи сработали: в больнице их встретил главврач и, строго взглянув на Евгения, попросил:

– Молодой человек на улице пускай подождет. Дал илу он проводил в холл, пообещав сообщить о здоровье младенца и роженицы сразу же, как выяснится, в каком они состоянии.

– Сожалею, но придется вам подождать, – извинился он на прощание.

«Ишь ты, извиняется. Ясное дело, звонил сам Самохин», – удовлетворенно отметила Далила, присаживаясь на диван.

В холле из-за неприемных часов было пустынно. Лишь в кресле под пальмой небрежно развалилась молодая женщина с неестественно рыжими, даже красными волосами.

«Важная птица, раз пустили ее в роддом в эти часы», – догадалась Далила.

Красноволосая была дорого и безвкусно одета, из чего Далила сделала вывод, что над ней поработали продвинутые стилисты. Такие «навороченные» дамочки ей никогда не нравились. Она отвернулась, не собираясь завязывать с ней разговор. Но не тут-то было – Красноволосой в молчании не сиделось.

– Простите, кто у вас здесь рожает? – любезно осведомилась она.

– Подруга, – нехотя ответила Далила. – Уже родила.

– Девочку? Мальчика?

– Если б я знала. За суматохой забыла спросить, а врачи не сказали.

Красноволосую это сообщение мгновенно взбодрило, словно сигнал трубы кавалерийского коня. Она даже покинула свое «эксклюзивное» кресло и пересела на общий диван, поближе к Далиле.

– Вы знаете, – затрещала она, закатывая глаза, – здесь такие врачи!

– Какие? – спросила Далила, смерив задаваку презрительным взглядом.

Та, запнувшись, продолжила:

– Нет, я против них ничего не имею, но Кристина, моя сестра, впервые рожает. Ей здесь не место. Я хотела ее увезти обратно в Москву, а она заупрямилась. Представляете, мы уже десять лет живем в Москве, и вдруг сестрица вышла замуж за питерского, а он не хочет в столицу. Кристина живет в Питере, и даже не в центре, в захолустье каком-то. Полный отстой, – наивно пожаловалась Красноволосая петербурженке Далиле.

– Это ужасно, – саркастично согласилась Далила, окончательно расположив к себе Красноволосую.

Та, не заметив сарказма, радостно подскочила, воскликнув:

– Вы тоже москвичка?

– Неужели это сильно заметно?

– Конечно! – заверила Красноволосая и тут же переключилась на другое.

– Какая прелесть, – восхитилась она, уставившись на куртку Далилы. – Армани? Диор?

Не дожидаясь ответа, Красноволосая бросилась жаловаться.

– Представляете, – защебетала она, – а мне в последнее время везде облом. В Москве никому верить нельзя. Никому! Купила курточку! Кстати, как она вам?

Далила смерила женщину безразличным взглядом и не пошла против совести:

– Так себе.

– Вот! А я купила! И даже не в бутике. Из коллекции прямо. Втюхали мне. Сказали, что настоящий Диор. Что их всего пять, а в Москве у меня у одной такая. Три штуки баксов за этот хлам отдала! Да я бы шиншиллу реально за такие бабки купила! А тут, какой-то драный нереальный козел!

– Зачем же вы покупали? – удивилась Далила.

– Мне же сказали, что в России такая одна, остальные четыре в Лондоне и Париже. И я, кретинка, поверила. И что же! Еду к сестре! Между Питером и Москвой! В захолустном придорожном отстойнике! Меня чуть не сбивает с ног девица! Кошмарный облом! В точно такой же куртке! Тоже нетуфтовый Диор! Я отвяла!

Далила насмешливо посочувствовала:

– Нельзя так себя изводить.

– Слушайте дальше. Это еще не все. Захожу в забегаловку. И там девица сидит! Другая! И на ней моя куртка! Точно такая, как у меня! Диоровая! Поняли? Сразу три! Одинаковые! Не успела купить! Ну, я вернусь в Москву! – Красноволосая потрясла кулаками. – Я им покажу! Расскажут они мне, с какой барахолки получают свой эксклюзив! Знаете, кто мой муж? Кстати, вы работаете? – спросила она, с интересом взглянув на Далилу.

– Да. Здесь, в Питере.

Дамочка задохнулась:

– Да вы что! Бедная! А кем?

Далила нехотя сообщила:

– Я психоаналитик.

– Модный? – подпрыгнула Красноволосая.

– Разумеется, – с обидой подтвердила Далила. – Неужели можно подумать иначе?

– Никогда! – азартно успокоила ее Красноволосая. – Психоаналитик! Модный! И женщина! Полный отпад! Вы знаете, нужен совет, – уже деловито сообщила она. – У меня бывают депрессии, чаще весной…

Далила поспешно предупредила:

– Бесплатных консультаций я не даю.

Красноволосая с уважением кивнула и, роясь в сумочке, одобрила:

– Правильно. Халявщиков тьма. Надо марку держать. Я тоже не хухры-мухры. Вот, возьмите мою визитку. Мало ли что. Обращайтесь ко мне, как к родной. И я к вам когда-нибудь загляну.

– Отлично, – через силу улыбнулась Далила, вынимая из кармана куртки свою визитку и пряча чужую, даже не взглянув на нее.

К радости Далилы, пустая беседа была неожиданно прервана. По ступеням спускался главврач.