Музей воров

Задание от Его чести

Хранитель Хоуп не знала, почему Командующий хотел, чтобы они обыскали это маленькое безобразное здание.

— Скажите им, что вы ищите пропавшую девочку, — сказал он, вызвав ее утром в кабинет. — Но ищите все мало-мальски подозрительное. Что-то, что не на своем месте или странное.

Со всем уважением к его чести, единственное странное, что находила во всем этом Хранитель Хоуп — сбежавшая девочка. И она, возможно, спряталась где-то в Старом квартале города. Где-нибудь около своего дома. А значит, все удовольствие от поимки достанется кому-то из ее коллег, а не ей.

Но когда Шинью признался, что у музея нет Хранителя-резидента, в душе Хоуп поселился червячок любопытства. Она никоим образом не показала свою заинтересованность. Она была слишком хитра для этого. Вместо этого она продолжала засыпать Шинью вопросами о девочке, словно это была единственная причина, по которой они пришли сюда.

А теперь у нее было задание от Его чести! Она с нетерпением ждала удобного случая приступить к его выполнению. Она бродила по комнатам, заглядывая в каждый угол, за каждый стенд, выискивая все, что могло бы считаться странным.

И в то же время она позволила уголку сознания погрузиться в любимую мечту. О том дне, когда она станет частью внутреннего круга Командующего. У нее будет власть, значимость и влияние. И если она будет хорошо делать свою работу, то однажды это сбудется…

— Разве мы не были в этой комнате? — спросил Комфорт.

— Что? — спросила Хоуп, вынырнув их грез.

— Посмотрите на буфет со сломанными дверцами. Мы прошли мимо него несколько минут назад.

— Чушь! — отмахнулась Хоуп, радуясь поводу подколоть его. — Мы не возвращались, не так ли коллега? Мы ведь нигде не поворачивали. Не думаете ли вы, что это демоны перенесли нас?

Она коротко рассмеялась, радуясь своему остроумию, а затем посерьезнела.

— Я полагаю, вы вскоре убедитесь, что у меня отличное чувство направления. Помните о работе.

Лицо Комфорта помрачнело, и он скрылся в ближайшем дверном проеме, даже не удостоверившись, что Хоуп следует за ним.

Спустя двадцать минут Хоуп обнаружила, что стоит перед буфетом со сломанными дверцами.

— Ну вот, — самодовольно сказал Комфорт. — Я ведь говорил.

— Самодовольство, — сказала Хоуп, — грех. Мне бы не хотелось доносить на вас, коллега.

— Я не самодоволен, коллега, — притворно улыбнулся Комфорт. — Я указываю на тот факт, что мы ходим кругами. Разве это не очевидно? По крайней мере, для меня — да.

— Что очевидно для меня, коллега, так это то, что вы заблудились. Ведь это вы вели нас все это время. И должно быть вы свернули не там. Возможно, вы думали о чем-то другом.

Землистое лицо Комфорта покраснело.

— Посмотрим, справитесь ли вы лучше, коллега.

— Посмотрим. Безусловно, посмотрим.

Хоуп намеревалась вернуться в кабинет. Несмотря на то, что она сказала Комфорту, она запуталась в комнатах. Если бы у нее был план или карта, это бы несказанно помогло поискам.

Она не сразу поняла, что они заблудились. Они проходили комнату за комнатой, возвращаясь по своим следам. Но каким-то неведомым образом, вместо кабинета они снова очутились у сломанного буфета.

Хоуп недовольно фыркнула. А затем снова пошла через мрачные комнаты, с Комфортом, плетущимся где-то позади. Вокруг стеклянных полок, через дверной проем. Затем туда. Поворот направо, тут налево…

И снова сломанный буфет! Хоуп смотрела на него, подозревая, что это какая-то насмешка.

Комфорт прочистил горло.

— Возможно, нам стоит позвать на помощь…

— Глупости! — возразила Хоуп. — Глупости!

И снова пошла через мрачные комнаты. Вокруг стеклянных полок, через дверной проем. Затем туда. Поворот направо, тут налево…

В конце концов она позволила Комфорту покричать. В другой ситуации она бы не сдалась так легко, но они теряли время, и потому она не была так уж недовольна, увидев спешащего на помощь Шинью.

— Ох уж эти комнаты! — громко сказал он, подходя к ним. — Они так похожи! Не волнуйтесь Хранители. Даже нам, смотрителям случается заблудиться. Иногда я думаю, что нам стоило бы нарисовать на полу цветные полоски, чтобы такого не случалось… Но что если мы заблудимся во время рисования полосок? Тогда бы и они бы начали ходить кругами. Ха-ха-ха!

Этот человек был дураком еще большим, чем Комфорт. Но, по крайней мере, он привел их в кабинет. Хоуп заняла кресло за столом и принялась задавать вопросы.

Сначала она старалась, чтобы они были самыми обыкновенными. Сколько лет музею? Кто заложил его? Откуда берутся экспонаты?

Но ответы Шинью были настолько размыты, что она быстро потеряла терпение и начала задавать вопросы один за другим, словно на экзамене.

Сколько в музее комнат? Что в них? Сколько из них заперты? У кого ключи? Куда ведет эта дверь? Как много в музее работников? Как долго они работают? Где они спят? Где они едят?

И, наконец, раздраженная бессмысленными и бесполезными ответами Шинью, она сказала.

— Я хочу ознакомиться с вашей документацией.

— Нашей… чем? — спросил Шинью.

— Последние несколько часов, — сказала Хранитель Хоуп, — я видела разбитые стаканы, камни, которые любой проходящий человек мог бы бросить в другого человека. Я видела стулья, которые подломятся под любым, кто сядет на них. Это здание опасно. И в нем может быть разделенный ребенок. Я хочу найти ее, и мне нужны все ваши документы. Ваши счета. Ваши планы этажей.

Шинью неуверенно кивнул.

— Документы за последние пять лет подойдут?

— Для начала. Пойдите и принесите их. Быстро.

Шинью вышел из кабинета с видом, словно он забыл, за чем вообще пошел. Комфорт склонился и прошептал на ухо Хоуп:

— Под столом.

Хоуп отодвинула кресло и заглянула под стол. И там, в самом углу, лежал обрывок ленты с церемонии Разделения, измятый и грязный (но все еще узнаваемый).

— Ага! — сказала Хоуп и сжала губы, чтобы Комфорт не увидел ее радости.