Мы серые ангелы

Господи, прости!

Она сидела возле его постели и просто смотрела на него. Он был очень плох. Сильно похудевшее лицо, ввалившиеся в тёмные круги глаза, тяжёлое прерывистое дыхание. Он был без сознания, через полчаса ему предстояла очередная операция, шансов оставалось крайне мало. Она не знала о его болезни и примчалась сразу, как только ей стало это известно. Её пустили. Она смотрела на него и вспоминала их жизнь. У них всё было хорошо. Любовь, свадьба, дети…

Однажды он взял детей и поехал на машине к своим родителям. Шёл дождь, на обгоне он не справился с управлением, машину занесло, они перевернулись и врезались в дерево. Это была страшная авария. Дети погибли сразу, его всего переломало, но он выжил. Она выходила его, но не смогла простить ему гибель детей и перед самой его выпиской из больницы собрала вещи и тихо ушла. Несколько раз он пытался вернуть её, но она смотрела на него так, что он, поникнув, уходил. Это было десять лет назад…

Теперь он заболел этой страшной, коварной и жестокой болезнью. Он очнулся, узнал её, потянулся к ней. Она взяла его руку в свою, и они просто смотрели друг на друга. В его глазах была невыносимая тоска. В её глазах стояли слёзы. Они оба понимали, что это их последние минуты и больше они никогда не увидятся. Заглянула медсестра. Она начала гладить его руку, приговаривая: «Всё будет хорошо, слышишь, всё будет хорошо». Он что-то шептал. Она прильнула к нему. «Прости меня, прости за детей», — еле различила она его шёпот. Слёзы текли по его щекам. Она сама вся в слезах приникла к нему и поцеловала в губы. Зашли врачи, она вышла из палаты, его увезли, она осталась ждать.

Она думала о том, что не смогла его тогда простить за обгон по мокрой скользкой дороге. Он рисковал, рисковал неоправданно, в этом не было никакой необходимости. Она ушла от него, каждый из них жил своей жизнью. Одно время он сильно пил, а она ходила в церковь и молилась там за своих детей, а за него никогда. Потом она пыталась наладить свою жизнь, но не смогла. Не смогла забыть своих деток, поэтому новых не получалось. У него тоже ничего не получилось. И вот теперь… Надо было его простить, может быть, и детки ещё были бы… Она очень тихо, шёпотом начала повторять: «Господи, прости, господи, прости, помоги ему. Я простила его, может быть, всё ещё наладится, ведь я люблю его и всё время любила только его».

Через два часа вышел хирург. По его тяжёлому взгляду она всё поняла. Слёз уже не было. Она выплакала их, пока ждала. Она молча встала и тихо ушла, никого не слушая. Она всё уже решила. По пути домой она зашла в церковь, поставила свечу за упокой души. Дома, возле зеркала она сбросила всю одежду и посмотрела на себя в последний раз. Из зеркала на неё смотрела сорокалетняя женщина с приятными формами и неподвижным, очень серьёзным лицом. Длинные волосы красивыми локонами спадали ей на плечи. Она решительно взяла ножницы и обрезала волосы, оставив не более пяти сантиметров. Она презрительно посмотрела на своё стройное тело. «Мне больше ничего этого не надо», — подумала она. Потом оделась, повязала на голову платок и вышла из дома.

Теперь она сестра Мария.