Мятежная красотка

Глава 15

Дэвид зашевелился.

– Что произошло? – произнес он, пытаясь сесть. – У меня был приступ? Поэтому ты сказала то, что я услышал? Мне не показалось? – спросил он Сэйлор.

– Вы знаете! – Я не обратила внимания на Дэвида. – Вы знаете, кто я!

Сэйлор молча отправилась на кухню. Лед стукнул о стакан, хлопнули дверцы шкафчика. Дэвид по-прежнему сидел, подтянув колени к груди.

– Тебе лучше? – Я опустилась на пол. Жесткий ковер оцарапал кожу.

– Нет, – ответил Дэвид. – Голова сейчас на части треснет.

Я придвинулась к нему еще немного ближе. Он выглядел таким несчастным, что захотелось убрать ему с лица волосы, как сделала Сэйлор. Но я только сжала в кулаке ткань юбки.

– Да уж, все серьезно. Зато твоя тетя знает, что творится! Круто же? Она нам объяснит.

Дэвид поднял голову. Зрачки у него так расширились, что глаза стали почти черными.

– Вообще-то, босс, – отрывисто бросил он, – если тут еще и тетушка замешана, то все куда страннее.

Сэйлор вернулась с темно-янтарным напитком, села за стол, опустошила стакан и уставилась на нас. Потом встала и налила еще. Опрокинув вторую порцию, она наконец заговорила:

– Я тебе не тетя, Дэвид.

Дэвид замер. Стало так тихо, что из коридора донеслось тиканье старинных часов. Сэйлор повернулась ко мне:

– Значит, все-таки ты. Кристофер погиб. Я… почувствовала. А вы с Дэвидом вчера выглядели такими перепуганными, и я задумалась, что, может…

Она со вздохом отставила стакан. Я сверлила взглядом идеально накрытый стол, ровные ряды серебряных приборов, свернутые салфетки и боролась с желанием истерически захихикать. Или зарыдать. Я зажмурилась и попыталась сосредоточиться.

– Кристофер?

– Мистер Холл, – пробормотал Дэвид. – Так его звали.

Я открыла глаза. Дэвид сидел, обхватив руками колени, и смотрел в пол. Сэйлор откинула голову назад, и свет люстры падал на ее сережки. По блестящей поверхности стола рассыпались кусочки радуги.

– Как он умер?

Я живо пересказала события того вечера. Когда рассказ подошел к концу, из-под сомкнутых век Сэйлор скатилась одинокая слеза.

– Моя вина, – прошептала Сэйлор. – Знала же, что надо усилить защиту, ведь они подобрались ближе, но не придумала как. И надеялась… – Она посмотрела на Дэвида. – Надеялась… – повторила она и встала.

Я почти ждала, что она снова себе нальет. Но она подошла к окну и сцепила руки за спиной.

– Полагаю, вам интересно узнать все сначала.

Бледный Дэвид поднялся на ноги.

– Полагаете? Если вы мне не тетя, то кто вы вообще такая? Почему я с вами живу?

– Технически… – глубоко вздохнула Сэйлор. – Я тебя похитила.

Дэвид аж подпрыгнул. Ужасно печальное зрелище – как он пытается подобрать хоть какие-то слова.

– А родители?

– Мертвы, – прямо ответила Сэйлор. – Их убили те же люди, что преследуют тебя. – Она уронила голову и потерла кончик носа. – Столько надо рассказать, а я даже не знаю, с чего начать. Кристофер смог бы, он… Неважно. Суть в чем: ты оракул.

– Исключено, – произнесла я. – Везде пишут, что оракулы – только девушки.

Сэйлор резко повернула ко мне голову:

– Уже начала разбираться?

– Н-немного. – Я поднялась с колен. – Доктор Дюпон сказал слово «паладин», от него я и отталкивалась. А Дэвид как-то упомянул свои… свои сны, и мы начали прикидывать, что к чему.

Сэйлор посмотрела на меня с гордостью и признанием. Как на репетиции Котильона.

– Умница, – тихо сказала она. – Может, ты все же справишься лучше, чем я думала.

Она снова вздохнула, вернулась за стол и сложила на нем руки.

– В книгах ошибаются. Оракул может быть и мужчиной, хотя помимо тебя, Дэвид, существовал только один. В восьмом веке. Его звали Аларик, и…

Дэвид стиснул зубы и схватился за спинку стула.

– Сдался мне урок истории, – процедил он. – Вы говорите, что мои родители мертвы, а я оракул. Восьмой век мне сейчас до задницы.

– Дэвид! – Я потянула его за пиджак.

– Ничего. – Сэйлор не сводила с Дэвида глаз. – Ты расстроен и имеешь на это полное право. Даже больше, чем расстроен, конечно. Однако времени мало, и принимая во внимание… – ее взгляд метнулся ко мне, – непредвиденные сложности, выслушай меня. Пойми. Не надо прощать меня прямо сейчас, но прошу, выслушай.

Дэвид молчал. Он подрагивал от злости и переполнявшей его силы. Но сел. Сэйлор моргнула и продолжила:

– К несчастью, Аларик был значительно слабее, чем его предшественницы. Он видел будущее мутно, нечетко. Скорее то, что может произойти, а не точно произойдет.

– Паршиво. – Я тоже вернулась на свое место.

– Подходящее слово, да, – согласилась Сэйлор. – А проблема в том, что оракул может быть только один. Чтобы родился новый, прежний должен умереть.

– И если застрять с пацаном-оракулом…

Сэйлор оборвала меня взмахом руки.

– Его убьют, дабы получить следующего. Очевидно, Аларик не горел желанием умирать от чужих рук. И он… провел над собой ритуал. Чтобы вдесятеро умножить силы и сделать видения четче.

– Сработало? – Хотя Дэвид по-прежнему сжимал кулаки, он уже не втягивал голову в плечи и не казался таким бледным.

Сэйлор откинулась на спинку, приглаживая волосы.

– Да. Но чересчур. Аларик не просто улучшил видения. Он открыл новые способности. Пугающе сильные. В то время он… думаю, можно сказать, что принадлежал Карлу Великому. Карл призвал цвет рыцарства на защиту Аларика и нарек их паладинами. До ритуала они были простыми людьми. А после Аларик смог превратить их… – Она глянула на меня. – Ну, в тебя. И вот они уже не обычные рыцари, а сверхъестественно одаренные воины, все как один верные Аларику до самой смерти.

Я сглотнула. Звучит ужасно… Сэйлор подалась вперед и сцепила руки перед собой.

– Ритуал не прошел даром. Столько силы… человеческий мозг не в состоянии столько выдержать. Сила вроде как выжгла Аларика изнутри, превратила его в исчадие зла. Карлу пришлось отдать приказ его казнить.

– А как же толпа телохранителей с суперсилой? – пробормотал Дэвид, обмякнув на стуле.

– Хороший вопрос. Из-за способностей Аларика и десятков паладинов в попытках убить оракула погибло больше сотни людей. Разрушили целую деревню. И когда все было кончено, в живых остались лишь два паладина.

– Ну, вот умер Аларик, и что? – В глазах Дэвида мелькало любопытство.

– Влиятельные люди решили, что оракул не должен принадлежать правителям. Они – а после Аларика появлялись только девушки – должны жить в безопасности, под охраной. Охранять вызвались двое оставшихся паладинов.

– Хорошо, – протянула я. Жаль, что не захватила бумагу и ручку, не помешало бы набросать схему. – Так, а вы кто тогда?

Уголки ее губ дернулись вверх.

– Аларик превратил рыцарей в паладинов. Еще он наделил силой двух придворных магов Карла Великого, хотя им досталась лишь крупица того, чем обладал сам Аларик. Они стали звать себя алхимиками. Кем, Харпер, я и являюсь.

Повисла тишина – по улице проехала машина, вдалеке заухала сова.

– Так вы ведьма? – наконец спросил Дэвид. Кончики ушей у него покраснели.

Сэйлор разгладила невидимую складочку на костюме и презрительно фыркнула:

– Некрасиво, Дэвид Старк! Алхимики на метлах не летают и чудищ не призывают. Мы используем зелья и мелкие заклятия для помощи оракулу и паладинам.

– Значит, есть оракул, – я махнула в сторону Дэвида, – и вот один паладин. – Я указала на себя. – А сколько алхимиков?

– Обычно два. – Сэйлор потеребила краешек салфетки. – Эфоры – те, кто следят за оракулами, – верят в силу традиций. Так как изначально существовало два паладина и два алхимика, они стараются поддерживать равновесие. Ты сказала, в уборной не осталось ни пятнышка после драки с доктором Дюпоном, так?

Мы с Дэвидом кивнули.

– Это алхимия, – сказала Сэйлор и нахмурилась. – Невероятно опасная ее сторона. Заклинание создает что-то вроде сдвига во времени. Возвращает обстановку к прежнему виду, до происшествия. Кара на такое не осмелилась бы.

– Кто? – хором спросили мы.

– Другой алхимик, еще с того времени, как я была с эфорами. Она уже тогда отличалась преклонным возрастом, почти двадцать лет назад. Скорее всего, это кто-то новый.

Дэвид, нервно покусывавший ноготь, вдруг уронил руку.

– Сдвиг во времени. Почему тогда убитые… не оживают?

Сэйлор покрутила стакан.

– Сказала же, наши возможности очень ограничены. Власть над телом и душой… это слишком. Починить забор или плитку – одно, а стереть что-то настолько вечное, как смерть… – Она отодвинула стакан. – В любом случае алхимик служит… аккумулятором для оракула. Что сегодня и произошло. Мы втроем взялись за руки, и ты наконец получил нужный всплеск энергии.

А мы уловили видение Дэвида. Хотя даже сейчас оно ускользало, как сон. Что там говорил Дэвид?… Я окинула его взглядом. Он тоже глубоко задумался. Но расспросить дальше я не успела – Сэйлор поднялась из-за стола.

– И вот мы здесь. И ты. Вы оба. Восемнадцать лет назад мы жили в Греции. Именно там эфоры держат оракула, паладинов и алхимиков. Прошлый оракул пробыл у нас… хм, долгие годы. Появилась она до того, как меня призвали. А перед самой смертью изрекла последнее пророчество: следующий оракул – юноша. И Кристоферу приказали его убить. Тебя убить, – пояснила она Дэвиду.

Я отпила лимонада. Лед растаял, и на языке горчило, но у меня во рту так пересохло, что плевать на вкус.

– Умирая, оракул всегда называет место и время рождения преемника. Нас с Кристофером отправили за тобой. – Кажется, впервые Сэйлор охватил стыд. – Алхимия… – Она достала из кармана синюю баночку с бальзамом для губ. – Здесь мазь. Это зелье позволяет алхимику использовать мелкие заклятия для контроля над разумом. Я внушила твоей матери отдать тебя мне. Она отдала с улыбкой.

Дэвид так вцепился в стул, что тот чуть не затрещал.

– И уже на полпути обратно в Грецию я поняла, что не смогу, – продолжила Сэйлор со слезами в голосе. – Кристофер тоже. Мы ведь клялись защищать оракула, несмотря ни на что. И мы… мы тебя выкрали.

Сэйлор стряхнула пылинки с брюк и прошлась по комнате.

– Алхимики не обладают сильной магией, так что мы питаемся ею, где только можем найти. Примерно в девятнадцатом веке здесь жила ведьма. Не знаю зачем, но она кругом возвела защиту. Со злыми намерениями сюда проникнуть тяжело. Идеальное место, чтобы спрятаться.

Она отвлеклась на безделушки в серванте: переставила фарфоровую пастушку рядом с ежиком от Сваровски.

– Конечно, я сразу устроилась во все комитеты и добавила дополнительную защиту. Даже на тебя, – произнесла Сэйлор, указывая на руку Дэвида.

Он с изумлением приподнял рукав футболки. И в самом деле, на коже виднелся крошечный шрам, похожий на родинку, в форме той же повернутой на бок восьмерки.

– Все работало. О, на первом году сюда пробился засланец от эфоров, но Кристофер с ним разобрался. А я пристроила ту отвратительную статую в парк. С тех пор было спокойно. До недавнего времени.

У меня аж мозги заболели. Так вообще бывает? Я размяла шею, надеясь, что это поможет.

– Но почему именно сейчас? Почему после почти восемнадцати лет все ваши заклинания и защиты отказали?

– Они всего лишь временные, – печально улыбнулась Сэйлор. – Чем ближе Котильон, тем слабее они становятся.

– Котильон? – вскинул голову Дэвид.

– Ночь лебедей, – вдруг вспомнила я. – Так ты говорил во время своего небольшого… – я неопределенно двинула рукой, – приступа.

– Видения, – поправила Сэйлор, а Дэвид неуютно передернул плечами.

– Что случится во время Котильона?

Глупо, знаю, но как только я сказала это вслух, в груди поселилась тяжесть. Котильон. Вечер, которого я так долго ждала. И даже он – часть общей картины безумия?

Сэйлор хотела было сделать еще глоток и нахмурилась – в стакане остался один лед. Я, хотя и не пью, разделила ее тоску – выпить хотелось.

– Перед смертью предыдущий оракул назвала не только место, где можно найти ее преемника, но и ночь его испытания. После которого он или станет сильнейшим из когда-либо существовавших оракулов, или… или погибнет.

Последнее слово будто повисло над нами. Дэвид стиснул колени ладонями. Сэйлор потянулась к нему, но замерла.

– Поэтому я занялась подготовкой Котильона и перенесла его.

– А почему бы вообще все не отменить? – Я поерзала. – Вывезти Дэвида куда-нибудь на ту ночь?

Сэйлор только покачала головой:

– Некоторые события… они как зафиксированные во времени точки. Это судьба. И та ночь – такое событие. Дэвид должен принять испытание, каким бы оно ни было, и ничто не сможет этому помешать. А нам остается лишь приготовиться.

– Что все это значит? – наконец выпалила я.

Мысли метались. Магия, Греция, украденные младенцы… моя жизнь превратилась в хреновую мыльную оперу.

– Это значит, что тебя наделили священным долгом, – ответила Сэйлор. Теперь она говорила иначе, без следа южного произношения. – С этого дня твоя обязанность – любой ценой хранить оракула. Он – твоя единственная цель, пока ты, как Кристофер, не отдашь за него жизнь.

Сэйлор протянула ладонь, и я, не задумываясь, за нее взялась.

– Харпер Джейн Прайс. Готова ли ты принять свою судьбу?