Мысли Блаженнейшего Митрополита Антония (Храповицкого), высказанные им в проповедях.

Мысли Блаженнейшего Митрополита Антония (Храповицкого), высказанные им в проповедях.

Ред. Golden-Ship.ru 2014

Содержание:

1. Недели перед Великим Постом.

Неделя о Закхее. О Закхее. Неделя о Мытаре и Фарисее. О том же. Поучение в неделю мытаря и фарисея. Неделя о Блудном Сыне. О том же. В Неделю Мясопустную. Неделя о Страшном Суде. В Неделю Сыропустную.

2. Великий Пост.

Первая Неделя Великого Поста. Вторая Неделя Великого Поста. О покаянии. Пятая Неделя Великого Поста. Вход Господень в Иерусалим. Шестая Неделя Великого поста. Великий Четверг.

3. Пасхальный период.

Неделя о Фоме. Неделя Жен Мироносиц. Беседа с Самарянкой. Исцеление слепорожденного. Исцеление слепорожденного. Вознесение Господне. Вознесение Господне на небо (Беседа Христа с Никодимом). Пятидесятница. Праздник Св. Троицы.

4. Недели после Пятидесятницы.

Неделя Всех Святых. 2 Неделя: Призвание учеников. Неделя 9: Хождение Ап. Петра по воде. Неделя 10: Исцеление бесноватого юноши. Неделя 11: О немилосердном должнике. Неделя 12: О богатом юноше. Богатый юноша Евангелия. Неделя 13: О виноградарях. Неделя 14: Притча о брачном пире царского сына. Неделя 16: Притча о талантах и минах. Неделя 18: Чудесный улов рыбы. Неделя 22: Притча о богатом и Лазаре. Неделя 23: Исцеление бесноватого. Неделя 24: Исцеление кровоточивой. Неделя 25: Притча о милосердом Самарянине. Неделя 27: Исцеление женщины, имевшей дух немощи. Неделя 28: Слово о званных на вечерю.

5. Неподвижные Праздники.

Рождество Богородицы. Воздвижение Креста Господня. Святитель Николай. Святитель Николай Мирликийский. Канун Сочельника. Рождество Христово. Св. Василиц Великий. Праздник Богоявления. Благовещение. О том же. Благовещение. Апостол любви. Преподобный Серафим Саровский. Св. Иоанн Златоуст. Рождество Св. Иоанна Предтечи. Кн. Владимир. Преображение. Успение Богородицы. Усекновение главы Иоанна Предтечи. Святой Иов Многострадальный и Преподобный Иов Почаевский. Святой Священномученик Игнатий Богоносец. К прославлению Российской Церковью новых Угодников.

6. Разные Темы.

Вера и разум. "Я желал бы сам быть отлученным от Христа, Причастие Св. Таин. Причастие. Покаяние. Литургия оглашенных. Молитва "Иже Херувимы." Русский народ, как почитатель святых угодников. Патриарх Никон.

Жизнь: Митрополит Антоний (Храповицкий Алексей Павлович; 1863-1936) родился 17 марта. Сын помещика Новгородской губернии. Окончил Петербургскую Духовную Академию и в том же году постригся в монашество (1885). Ректор Московской Духовной Академии (1890-1894). Ректор Казанской Духовной Академии (1894-1900). Хиротонисан во епископа 7 сентября 1897 г. Епископ Уфимский (1900-1902), Волынский (1902-1914), архиепископ Харьковский (1914-1917). Митрополит Киевский и Галицкий (1917). Один из трех кандидатов на избрание в Патриархи на Соборе 1917-1918 г. Покинул Россию в 1920 г. Возглавлял Русскую Зарубежную Церковь (Синодальную; 1921-1936). Скончался 28 июля (10 августа) в Белграде. Десятитомная биография митрополита Антония составлена архиепископом Никоном (Рклицким; Нью-Йорк, 1956-1963).

Творения : Беседа православного с униатом, Сремски Карловцы, 1922. Словарь к творениям Достоевского, София, 1921. 184 с. Христос Спаситель в еврейская революция, Белград, 1922. 60 с. Опыт христианского православного катехизиса, Сремски Карловцы, 1924. 147 с. Догмат искупления, Сремски Карловцы, 1926. 60 с. Учение Церкви о Святом Духе, Париж, 1926. 60 с. Исповедь, Варшава, 1928. 98 с. Творения апостола Иоанна Богослова, Варшава. 1928. Пушкин, как православный христианин, Белград, 1929. Пособие к молитве, Новый Сад, 1950. Новый подход к Ренану, Новый Сад, 1930. Наш русский православный патриарх, Белград, 1923. Примирение, Новый Сад, 1923. Краткое пояснение допущенных видоизменений в опытной катехизисе, Сремски Карловцы, 1925. Мольба ко всем Церквам Православным , Новый Сад, 1929. Румынский и французский переводы. Православие и шовинизм, Новый Сад, 1930. Избранные сочинения, Белград, 1935. Мысли митрополита Антония, записанные П.С.Лопухиным, Сремски Карловцы, 1937. 68 с.; Нью-Йорк, 1961. Нравственная идея православных догматов. Нью-Йорк, 1963. 236 с. Достоевский, как проповедник возрождения, Нью-Йорк, 1965. 307 с. Учение о пастыре и об исповеди, Нью-Йорк, 1966. 406 с. Нравственное учение Православной Церкви, Нью-Йорк, 1967. 423 с. Слова, беседы и речи, Нью-Йорк, 19 6 8. 553 с. Согласование евангельских сказаний о воскресении Христовом, Нью-Йорк, 1969. 346 с. Новый опыт учения о Богопознании, Нью-Йорк, 1969. 88 с.

1. Недели перед Великим Постом.

Неделя о Закхее.

(Лк. 19:1-10). Принятие Закхеева покаяния - дело величайшей милости. Обычно Господь или спрашивал о вере или вызывал покаяние и решимость изменить жизнь. Здесь идет навстречу тайным движениям сердца Закхея и намерениям, которые целует прежде их проявления. И не ошибся, и не напрасно сказал "сойди скорее" ибо тот вскоре говорит: "половину имения моего отдам нищим" и так торжественно обещает разрушить то, чему служил всю жизнь - богатству и стяжанию.

И он услышал: "ныне пришло спасение дому сему."

" Дом" - это его единомышленники, его близкие, люди, которые шли за ним.

Как грех быстро охватывает сердца людей, так и добро и ревность о спасении простирается на всех единомышленников, увлекая их на новые пути.

"Потому что и он сын Авраама" - преимущество это не зависит от Закхея. Сыны Авраама - это иудеи с правильными взглядами на Бога и на спасение. Да не превозносятся сыны Авраама, ибо Господь и из камней может создать сынов Авраама. Здесь к доброму настроению Закхея прибавляется и правильная вера, которую Господь принимает за подвиг и добродетель.

"Днесь спасение дому сему" - на этом основывается вера в крещение младенцев. Порыв к добру, соединенный с верою и надеждою, очищает душу не только верующего, но и всех причастных к нему его близких и сего младенца.

"Он зашел к грешному человеку," - говорили иудеи, не зная, что в душе Закхея уже началось возрождение, которое увидел Господь.

С колебанием и борьбой принимают крещение язычники. Почти то же переживал и Закхей, но его положение облегчалось тем, что в нем осталась благодать сына Авраама, помогающая его возрождению.

До сих пор у евреев, даже резких противников Христа, есть некоторое волнение и неуверенность перед Ним, как будто остались в их душе какие-то двери, через которые может войти Христос.

Евреи до времени отошли от Бога, но в них может быть более чем в каком другом народе есть возможность через покаяние стать истинными сынами Церкви Христовой.

Я видел, как еврейские юноши приступали к Таинству Крещения: они входили во св. купель скорчившись, как бесенята, а выходили спокойные и сияющие, как ангелы.

Тоскует душа человеческая о своей первой красоте и тянет ее ко Христу; вот почему нераскаянные грешники, как из евреев, так и из прочих народов, не могут слышать о Христе с безразличием и равнодушием, но теряют спокойствие.

"Пощади, Господи, народ Свой," - молится пророк Иоиль устами священников. В тяжелом положении упорства и противления находится иудейский народ и кто будет проповедовать евреям, тот будет убит ими; убьют и первого и четвертого, но от пятого примут благословение. Это будет не в нашем поколении, но Церковь верует, что до конца света будет обращение евреев.

Мы не увидим этого их рождения от Бога, но иные поколения увидят, когда начнут сбываться пророчества об иудеях. Надо молиться, об их обращении и спасении, как молился об этом русский философ Соловьев.

Если Пророк Илия не сразу согласился исполнить просьбу Елисея, а только после упорного и дерзновенного отказа отойти от него, то когда и мы молимся и просим и не оставляем своей молитвы, мы приближаем сей спасительный и радостный день.

О Закхее.

"Се: пол имения моего, Господи, я отдам нищим и, если кого чем обидел, воздам вчетверо" (Лук. 19:8). Эти слова покаявшегося мытаря не были ответом на прямой призыв Господа Иисуса Христа, а добровольным, по собственному почину жертвователя, провозглашением его доброй воли.

Возможно, что он ожидал Христова призыва, обращенного в другое время, то к богатому юноше, то к Его ученикам - "пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и следуй за Мною" М ф . 19:21).

Мытарь Закхей сам понял, что он должен сделать для исполнения предполагаемого желания Божественного Учителя, но не желал дождаться открытого заявления сего желания, а предупредил его в своем восторженном порыве: "се пол имения моего раздам нищим..." и проч.

Не так приняли подобное желание другие собеседники Его, а некоторые, например богатый юноша, выслушав такое пожелание вовсе не исполнил его, но "отошел с печалью, потому что у него было большое имение."

Повествование Евангелия настолько ясно, что в данном случае казалось бы не дает никакого повода к кривотолкам и недоумениям, но современные читатели, интересующиеся Священным чтением, с такою жадностью ищут, к чему бы им придраться, что и сей рассказ Евангелия, трогательный по своей простоте и глубине, не избежал криводушия самозваных толкователей и вместо того, чтобы пробуждать в них чувства непосредственного умиления, он является предлогом для уклонения в сферу софизмов и с легкой руки Льва Толстого ставят коварный вопрос о дозволенности христианину иметь какое-либо имущество, или же ищут в этом священном отрывке требования об обязательном раздаянии имущества и добровольной нищете.

Правда бывали и такого рода требования из уст Христа Спасителя, но лже-толкователи в данном случае, как и во многих других, намеренно не дочитывали до конца Христовых слов, а если бы дочитали, то у них не осталось бы никакого недоумения, ибо Божественные глаголы выражены здесь настолько ясно, что не допускают никаких сомнений.

"И иди вслед за Мною" (Мф. 19:21).

Да, тот юноша, как и раньше апостолы рыболовы, должен был, исполняя слово Господне, отречься от всякого стяжания и принять добровольную нищету, обратившись в странствующего проповедника, как и прочие Апостолы и их Божественный Учитель.

Такое звание, предлагавшееся Христом далеко не всем верующим, а только призванным быть Его Апостолами, не исключало из среды Его последователей людей, имев-ших состояние, а иногда и богатство, каковыми были Иосиф, Никодим, Марфа и Мария и Лазарь; и только высшее звание Апостола, т.е. профессионального проповедника Еванге-лия, требовало отречения от имущества и добровольной нищеты, как это ясно из различных мест Св. Евангелия.

Но по поводу без нужды поставленного здесь вопроса "лаятелями" о безусловном воспрещении христианам иметь собственность, подтвердим еще раз, что такое воспреще-ние касалось только призванных быть Его Апостолами. Почему Христовы призывы были заключаемы словами: "Иди вслед Меня," намеренно не дочитывались до конца со стороны лже-толкователей толстовцев.

Но возвратимся к Закхею. Его порыв настолько полюбился нашему Спасителю, что Он не обинуясь сказал, выслушав исповедание сего мытаря: "ныне пришло спасение дому сему" тогда как в других случаях после душевного или телесного исцеления обращавшихся к Нему, обыкновенно следовало предупреждение, "иди и впредь к тому не согрешай." Такое назидание получил и расслабленный и прелюбодейная жена, но не Закхей, хотя обращение его только что началось, но началось с такою силой, что заменило собою всякое возможное со стороны Целителя предупреждение, а соединилось с торжественным обещанием Его: "ныне пришло спасение дому сему."

Теперь спросим: что же особенно богоугодного усмотрел Господь в исповедании Закхея, побудившее Христа так уверенно восхвалить его покаянный подвиг. Ответим: первое - то, что Закхей не дождался какого-либо прямого повеления Христа, но сам понял и торжественно исповедал сознанный им долг перед Богом, заключившийся в том, чтобы поднять борьбу со своею главною страстью, что надлежит делать всякому, возложившему на себя Христово иго, второе, - что, он не по щадил своего пристрастия к стяжанию, коим возбудил ненависть окружавших его соплеменников: он не перечислял перед Христом своих разнообразных грехов, неразрывно связанных с его званием, но богоугодным обетом своим сразу же обезглавил того духовного змия - любостяжания, который опутал его совесть и возбудил против него ненависть народа.

Апостол сказал, что начало всех зол - сребролюбие (1 Тим. 6:10), но кроме этого начала в душе человеческой имеется и другое зло, засевшее в самой глубине ее и ведущее душу к погибели. Это основное зло, всегда готовое отравлять всякое доброе дело человека, есть - самолюбие или гордость, которое наш великий поэт Пушкин в молитве своей наименовал сокрытой змеей.

Уже неоднократно говорили мы с этого святого места а том, что гибельность этого Христоненавистного начала, т.е., гордости, заключается в том, что оно действительно змия сокрытая и обнаруживается только в натурах непосредственных и правдивых, а в более лукавых прикрыта на первых порах любезною учтивостью и услужливостью.

Но если Закхей так победоносно умертвил в себе сребролюбие противоположным подвигом милосердия, то тем более нужно умерщвлять сокрытую змию гордыню подвигом терпения, прощения обид и даже совершенным нечувствованием оных. Не потому нечувствованием, что люди не желают испытывать свою совесть, а потому что никогда не считают себя самых правыми.

Неделя о Мытаре и Фарисее.

(Лк. 18:10-14). Фарисей благодарит за сохранение в чистоте; фарисей не осужден - сказано только, что мытарь более оправдан.

Обыкновенно проповедники говорят, что фарисей был великим грешником и что он лгал, говоря о своих добродетелях. Мы так плохо о нем не думаем: он не лгал, и у него есть несомненные добродетели.

В притче высказана мысль о том, что покаяние имеет большую ценность, чем многие подвиги и что последние имеют ценность только будучи связаны с покаянием. Поэтому три четверти наших молитв - покаянные.

Но в чем, скажут, каяться фарисею, если он не сделал грехов?

Надо каяться в том, что мало сделал добра. Когда идешь далеко, надо считать не то, что прошел, а сколько еще остается. Надо каяться, что недостаточно угодил Богу, без умиления молился и не каялся. Подлинные христиане любят покаяние. Их любимая книга триодь постная. Покаяние есть добродетель для всех доступная и для всех одинаково необходимая. Покаяние не зависит от подвигов: не мало людей жестоких сердцем, гордых и сладострастных, которые каялись. Покаяние - добродетель самая близкая людям: только немногие восходят до высоты славословия и благодарения.

Фарисей несет подвиги и благодарить за них Господа, но не приносит покаяния, а мытарь, не смевший поднять главы своей, был более оправдан, более очищен, чем фарисей.

Ты, христианин, осуждающий фарисея с его подвигами и присоединяющийся к восхвалению мытаря, - имеешь ли ты мытарево покаяние или у тебя холодное сердце и в нем нет вопля мытарева - "Боже, милостив буди мне, грешнику."

О том же.

"Всякий возносящийся - смирится." Это понятно в отношении гордого и самодовольного - смирение для него исцеление. Церковь желает им этого исцеления даже путем тяжких испытаний: "Приложи им зла, приложи им зла, сильным земли," чтобы они смирились, поняли свою погибель и покаялись.

Но смирения у людей благочестивых многие не понимают. Вот вы хвалите какого-либо праведника, а он отнекивается и, стесняясь и перебивая вас твердит, что он грешник и недостоин вашей похвалы. Он делает так по смирению, а слушающие его выражают удивление и даже недовольство, что как же этот человек, заведомо добродетельный, говорить, что он такой же грешник, когда-де это неправда и разве можно и похвально по смирению говорить неправду? Так возникает как будто столкновение добродетелей смирения и правдивости. Однако это только кажущееся столкновение, и недоразумение легко разрешается.

Конечно, надо всегда говорить правду и никогда не осквернять своих уст неправдою, и тот праведник, который в ответ на похвалы отвечает упоминанием о своей греховности, не говорит неправды. Он не станет, конечно, клеветать на себя и говорить, что он делал то, чего не делал; не скажет, что он убивал и делал те самые или горшие грехи, какие делал хвалящий его собеседник. Нет, но праведник думал не о том, что он сделал, а о том, чего он не сделал, сколько он еще остается должен Божией милости, сколько ему еще остается впереди не пройденного пути спасения. Именно потому, что он праведник, он сознает свои долги милости Божией и с сокрушением вспоминает о том, как он недостоин этой милости. Эта милость так велика и безмерна, и спасение так благодатно, что нельзя перед ними опираться на то ничтожное, что сделал человек.

Фарисей был менее оправдан не за то, что он говорил правду о своих подвигах и не потому, конечно, что он имел эти подвиги, и еще менее потому, что он благодарил Бога за то, что совершил эти подвиги, а потому, что он так их ценил и пред лицом Божией милости говорил и радовался тому ничтожному, что он сделал. Только забыв о величии Божией милости, можно ценить свое ничтожное богатство. Вот почему в покаянии мытаря больше любви к небесным благам, чем в словах фарисея о своих трудах ради них.

Однако не будем пренебрежительны и к этим трудам. Говорят - какие это подвиги - давать десятую часть дохода! Вот, если бы отдал все, дело было бы другое. Нет, давать десятину не как однократный порыв, а постоянно - дело совсем нелегкое, требующее нравственной дисциплины и терпения. Наоборот, он не только не добродетельно , а неправильно поступил бы, если бы вдруг и произвольно, без особого на то указания, раздал свое имущество: оно дано ему не случайно и не для него лично, но и для его семьи и для того служения, которое он проходит. Когда кто в порыве хотя как будто и доброго идеализма раздает свое имущество нищим или на какие-либо гуманитарные начинания и оставляет нищими своих детей, то он поступает как хищник, ворующий у Бога то, что ему не принадлежит. Не был он призван к подвигу ради Христа нищеты и апостольства и, не званный, он произвольно хватает венец, венчающий такой подвиг.

В наших словах нет противоречия со словами Спасителя, обращенными к богатому юноше: Господь сперва сказал ему только об исполнении заповедей, а затем, после слов юноши, что все заповеди им исполнены, "возлюбив его" предложил ему высший подвиг апостольства. Нет в наших словах противоречия и с оценкой Спасителем лепты вдовицы, "отдавшей все, что имела" (Мр. 12:42). Да, она отдала и последнее, хотя имела серьезные нужды, однако здесь нет речи о подвиге добровольной нищеты. Бедность и богатство понятия весьма относительные, отдавая свою лепту, вдовица не меняла своего положения бедности и потому она не исполняла подвига, предложенного юноше. Поэтому в этом случае нет сходства с тем, о котором идет речь.

Нельзя, говорим, произвольно раздавать свое имущество; разными способами Господь призывает своих избранников к подвигу добровольной нищеты и апостольства. Скажет ли Он им об этом устами их духовника или откроет ли сердцу после того как "сия вся," т.е заповеди, сохранили, об этом мы не станем сейчас говорить, а пока будем помнить, что этот подвиг - есть подвиг высший, за который нельзя браться произвольно и без глубокого основания и немалого испытания.

Но будем помнить и то, что были и есть такие люди, которых Господь призывал к этому великому и славному подвигу. Это избранники Божии. Таков Филарет Милостивый. Сперва он раздал деньги, потом вещи, но снова разбогател и снова раздал. Это избранники Божии. Вы же помните, что Господь не любит доводить до крайней нужды людей, которые охотно помогают и жертвуют. Не надо привязываться сердцем к своему имуществу и богатству, велико оно или мало. "Богатство если притекает - не прилагай сердца." Будьте милостивы и щедры. А если ты беден и жалеешь, что не можешь помогать беднякам, то старайся помочь трудом или постарайся обрадовать ближних. Апостол Павел говорит, что надо помогать охотно, не с нуждой. Сердце не должно быть привязано к своему добру, должна быть всегда готовность поделиться. "Милостивые будут помилованы" потому, что вокруг них всегда живет любовь и единение.

Поучение в неделю мытаря и фарисея.

"Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь" (Лук. 18:11).

Чтобы понять смысл этой притчи, надо прежде всего устранить ошибочное толкование ее, ибо именно такое ошибочное толкование является господствующим в нашем мирском обществе, которое не прочь упоминать в своих праздных разговорах об упомянутом фарисее, но в совершенно ошибочном освещении его личности. При самом слове фарисей у наших современников, прежде чем они дадут себе отчет о слышанном, возникают в голове представления о нем, как и вообще о фарисеях, как о сознательных лицемерах, злых, завистливых и развратных.

Конечно, такая характеристика вполне приложима ко многим из них, может быть, и к большинству, но Спаситель наш не такого фарисея описал в своей притче.

Прежде всего обратите внимание , что упомянутый фарисей не себе самому присваивал праведность, а благодарил за нее Бога, Дателя духовных благ, тогда как современные обличители фарисейства любят выражаться иначе: Я благородный человек и безусловно честный, а потому не позволяю никому наступить себе на ногу. Подобное признание ставит современного "благородного человека" много ниже того фарисея, которые перечисляет свои добродетели пред лицом Всевидящего Бога, и, конечно, не мог лгать. Следовательно, его погрешность заключалась не в ошибочности или в лживости его признания, а в его отношении к своей совести.

Чтобы пояснить в чем заключается такая греховная ошибочность, должно напомнить слушателям сравнение нашей земной жизни с путником, коему приказано пройти известное поприще. Тот путник будет прав, который не оглядывается на пройденную часть пути, а смотрит вперед и, думая сколько ему еще осталось идти, просит помощи Бога и помнит слово Христово: "никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия." (Лук. 9:62)

При сем доброго христианина не должно покидать самоукорение, а отнюдь не похвальба достигнутого в духовной жизни успеха. Конечно, это не исключает благодарности молящегося Господу за то, что Господь его избавил уже от некоторых грехов или пороков, но не должен забывать, что Бог послал бы ему более обильные дары благодати, если бы он сам смирялся, усерднее молился и каялся в допущенных грехах, понуждая себя к новым подвигам в борьбе с ними.

Вот этого-то и не было в приточном фарисее, так что горько оплакивавший свои грехи мытарь пошел в дом свой более оправданным, чем фарисей, довольный своими внешними добродетелями. Заметьте это выражение - более оправданным.

Значит и фарисей не просто хвалился пред Богом, а старался угождать Ему и охранять в чистоте свою совесть.

Отсюда ясно, что вся наша жизнь должна быть постоянным шествием вперед, постоянным приближением к Богу, упражнением в добродетели и недовольством собою.

Вот этого-то почти совсем не понимают большинство наших светских богословов и даже значительная часть духовных.

Самопротивление, самопринуждение и самоукорение вот наш путь к небесному Царствию, а при наличности таковых внутренних подвигов, конечно, и вся наша жизнь будет постепенно подвигаться к совершенству, в чем да укрепит нас Господь постоянным воспоминанием выслушанной сегодня Божественной Притчи.

Неделя о Блудном Сыне.

(Лк. 15:11-32). Эта притча может быть наиболее известна и потому мы напомним лишь некоторые мысли, которая она в нас вызывала. Притча отмечает постепенность внедрения пороков. Им противостоит добро, виденное человеком в своей жизни, и если бы не это препятствие, то порок внедрялся бы в человека и в общество с быстротой брошенного камня и изуродовал бы его и окружающих. Блудный сын не погиб "в себе пришел." Поводом к раскаянию послужил голод. Это - драма повторяющаяся всегда и в наши времена. Голод и нужда - это повод к покаянию, первый толчок; добрые воспоминания - указывают путь покаяния. Блудный сын едва ли бы покаялся, если бы не вспомнил добро, которое он прежде видел. Это надо помнить всегда и надо помогать друг другу, чтобы у людей были воспоминания добра; помогать и внутренне и внешне.

Путь покаяния и возвращения к добру - путь далекий. Его можно пройти лишь с искренним чувством. Но помните, что идущего видит издалека его Отец, и возвращающийся "мил ему был."

Слова блудного сына, обращенные к Отцу, - это обстановка спасения: порочное само приговаривает себя к наказанию, само осуждает себя и наказание признает заслуженным и справедливым. Неужели, скажут, он не понимал, что это было бы жестоко, со стороны Отца -взять сына в число наемников. Нет, он не считал Отца жестоким, но наказание почитал справедливым и заслуженным - таково всегда всецелое покаяние и в ответ на него Отец одевает его в первую, или прежнюю, одежду.

Покаяние есть надежное и прочное условие возрождения. В покаянии есть горечь, но есть и элемент радости, ибо за покаянием стучится в сердце и надежда. Но покаяние наступает постепенно и путь возвращения не близкий. Редко сразу прекращаются пороки. У отступивших от Бога есть голод духовный, но есть и грубость души, и избалованность сердца.

Страдания и голод, говорим, есть первое средство к возрождению. Но и помимо них могут наступить покаяние и умиление: вспомните Закхея, который, не нуждою гони- мый, с такою искренностью и силой отдался покаянию и умилению, что стяжал спасение себе и дому своему.

О том же.

Старший сын не обрадовался возвращению брата и его примирению с отцом. Почему? По зависти. Это тяжкий грех и столь распространенный и какая сила этого греха. Из-за нее избивали Апостолов и убили Христа: "Пилат видел, что из зависти предали Его." Зависть кипит в сердце как ненависть, но она еще связана с клеветой. Мы не свободны от зависти, она многих среди нас приводит к злодеяниям и если сравнить наше отношение к жертве наших злодеяний из зависти, с отношением иудеев ко Христу, то надо сказать, что последние лучше нас, потому что они верили, что поступают правильно, чего нет теперь, и теперешние враги Христа не лучше, а хуже той страшной толпы злодеев, которая добивалась распятия Его. Вся жизнь Европы есть борьба со Христом и все, говорящие со злобой или насмешкой о Евангелии, соучастники этой борьбы. Ужаснемся же глубине падения врагов Христовых и тому, что нет такой высоты, на которую бы не посягала клевета.

В Неделю Мясопустную.

(Притча о Страшном Суде; Мф. 25:31-46). В этой притче особое внимание привлекает спор людей с Богом их возражения на Его суде: осужденные и оправданные одинаковыми речами встречают Его суд, но эти речи выражают нравственные настроения прямо противоположные.

Общим в ответах праведников и грешников является и то, что им кажется невозможным, чтобы Бог мог находиться в уничиженном положении. Принципиальную возможность этого они знали, но в действительности им это кажется совершенно немыслимым. Но Бог отвечает им словом неопровержимым. Далее и те и другие признают Его суд неправильным, но одни потому, что этот суд слишком суров, другие потому, что он слишком милостив. Одни говорят, что у них были добрые дела и их не в чем упрекнуть и нельзя осудить; другие признают все сделанное настолько ничтожным, что награда им кажется незаслуженно великой.

Первые стоят перед Богом в настроении ожесточенности, вторые - смирения.

Вид Судьи кажется немилостивым, но Его суд не есть взвешивание дел, содеянных людьми, и Его приговор не отмщение. Его суд только выражение нравственного состояния людей, стоящих на суде, и Его приговор есть результат ожесточенности одних и покаянной примиренности других.

Ожесточенность нераскаянных есть страшное ожесточение: оно говорит о полной охлажденности сердец и отделенности от любви. С этим настроением они прожили свою жизнь и с ним предстанут пред Судией в Его славе. Но может быть они бы смягчились, если бы им была оказана милость? Нет, такому ожесточению нельзя оказать и милость, ибо оно от милости становится еще более ожесточенным.

Времени больше не будет. Кончилось колебание между добром и злом, Господь судит то нравственное состояние, в котором призвал людей и в котором они стоят перед Ним. Господь ждет от нас не многих по числу дел, но состояния примиренности и милости.

Когда открывается дверь, то освещается вся темная комната. Так освещается душа, когда отверзается дверь покаяния, а там, где есть покаяние, там есть надежда на спасение.

Неделя о Страшном Суде.

Мысль о Страшном Суде на большинство людей производит удручающее впечатление, даже на тех, которые и Богу молятся и о спасении души своей размышляют. Им все кажется, что приветственные слова праведникам мало имеют отношения к их душе, более подлежащей прещению (sic), изреченному на грешных.

Не так было у древних христиан, которые со светлою радостью ожидали Второго Пришествия и отвечали на слова Господни: "ей гряду скоро," - "ей гряди, Господи Иисусе" (Апок. 22:20).

Что же разве древние христиане не считали себя грешниками? Да, конечно, считали, но их уверенность в Божественном милосердии и в окончательной победе Христа над миром была так сильна, что они как бы глаз не отрывали от созерцания будущей победы Его и потому представляли это самое будущее, как нечто светлое и радостное, когда Христос Спаситель отрет всякую слезу от лица человеческого.

Подобное не чуждо было Ветхому Завету.

Вот слова ветхозаветного праведника Товита - "на всех улицах Иерусалима будет раздаваться аллилуиа, и будут славословить, говоря: благословен Бог, который превознес Иерусалим на все веки!" (Тов. 13:18).

Итак, если еще в Ветхом Завете, когда люди не получили еще полного откровения Божьего, когда таинственная завеса будущего только немного была приоткрыта для праведников, а перед большинством людей безраздельно господствовал грех, горе и неправда, и тогда ожидание конечной судьбы мира и человека внушало древним праведникам надежды благие и чувства радостные, то почему же теперь, когда перед нами раскрыто св. Евангелие, все-таки более печальные, а не радостные картины предъявляет нам раскрытие будущих судеб мира и человечества.

Конечно, христианское смирение должно указывать нам на наше постоянное отступление от Заповедей Божиих и пробуждать у нас укоры совести. Однако, почему же участь осужденных грешников как бы несколько затмевает пред нами картину Божественного Милосердия, и светлый рай, обещанный праведникам, представляется нам уже не нашим достоянием, а чем-то чужим? Конечно, это по той причине, что мы в сердце своем чувствуем себя ближе к этой левой стороне предстоящего на суде рода человеческого, нежели к правой. Мы не сомневаемся в истинности Божественных слов, которые будут обращены к праведникам, но как-то эта светлая надежда о помиловании Христом наших душ менее отчетливо запечатлевается в нашей душе, чем прещение Вечного Судии, направленное к осужденным грешникам.

Вот почему люди, даже верующие, стараются избегать беседы о Суде Божием и даже исходе нашей смертной жизни.

Увы! не смиренномудрие тому причиной, а некая безотрадная оторванность нашего сердца и всей нашей жизни от Милосердного Христа и Его Промысла.

Мы представляем себе Христа в давно прошедшем времени и мало принимаем к сердцу Его постоянную борьбу с нашим невидимым врагом, ту борьбу, к которой нас постоянно призывает Писание, укоряя нас за ленивое участие в этой борьбе, тогда как Апостолы всех призывали подвизаться против греха - "вы еще не до крови сражались, подвизаясь против греха" (Евр. 12:4).

И вот, если мы, хотя бы постепенно, стремились к постоянному подвизанию против греха, как к главной задаче нашей жизни, то наше воспоминание о картинах Страшного Суда Христова не вводило бы нас в уныние, а, напротив, вливало бы в душу доброе настроение, которое испытывает душа молодого воина, готовящегося к битве, или ожидающего решения полководца о заслугах его полка.

Вместе с этим и прельщения мира не казались бы нам столь заманчивыми и прекрасными, но напротив подобные мысли возбуждали бы в нас отвращение, и мы с сугубым усердием взывали бы к Богу: "Отврати лице Твое от грех моих и вся беззакония моя очисти" (Пс. 50:2) и далее: "Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей."

Это молитвенное прошение люди пропускают мимо ушей, глаз, и мимо своей совести, которая постепенно ожесточается и, наконец, доходит да полной неспособности покаяться и умилиться и тем лишает себя надежды на спасение.

В этом смысле и говорится, что в аде нет покаяния. И это не потому, что Праведный Судия не хочет слышать покаянного вопля грешников, а потому, что ожесточившаяся до конца душа грешника совершенно лишилась покаянного чувства.

Да избавит нас Господь от такого состояния!

Конечно, последнее овладевает душою не сразу, а постепенно, заматывая ее все более в нравственные петли и узлы, пока не наденет на нее так называемой мертвой петли, которую развязать уже невозможно потому, что подвергшаяся ее узам душа сама не желает освобождения, а ее страдания от содеянных грехов только умножают в ней досаду, злобу и ропот.

Итак, пока не поздно, пока хотя временами душа чувствует приливы раскаяния, то да сохранит нас Бог от злобного упорства и ложного стыда, ради которого безумные люди отвергают призывающий Голос покаяния, ибо он будет раздаваться все реже и слабее в нашем сердце, пока совершенно не умолкнет. Да избавит нас Господь от столикого жестокосердия! - так воспевает Церковь во время службы Страстей Господних, ужасаясь подобного явления у врагов Христовых во время Его Пречистой Страсти.

В Неделю Сыропустную.

(Прощеное Воскресенье; Мф. 6:14-21). "Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный." Мысль высказана определенно и законченно. Сегодняшний день особо посвящен прощению и примирению друг с другом.

Просить прощения не так легко. Часто говорят: простите, извините, когда нечаянно наступают вам на ногу или нечаянно загородили дорогу. Но мы не об этом говорим, а о том настроении, о котором говорится в Евангелии, когда один человек говорит другому: "каюсь" (Лк. 17:4). Так просить прощения - не легко: это труд и жертва. Надо вырвать из сердца дурное чувство отделенности, охлажденности и непримиренности. Просить прощения не легко потому, что упорно сидит в нас бесенок самолюбия, гордости и амбиции. Вот эти чувства и надо тщательно и упорно изгонять. Их надо вырвать из сердца. Это не формальность, а подвиг покаяния и примирения. Люди, не пригревшие в своем сердце страшной змеи гордости, легко просят прощения. Добрые люди всегда готовы к этому и был обычай, когда священник скажет "Святая Святым," обращаться друг ко другу со словами: "Простите меня, отцы и братья, если согрешил во дни сем словом или делом" и кланяться на обе стороны. Но почему так трудно исполнить этот обычай образованному человеку? Из-за его самолюбия, из-за того, что почти каждый из них находится под влиянием не православных, не церковных, не христианских настроений. Простые люди, свободные от последних, легко примиряются и просят прощения.

Когда кто распнет свою гордость, то его посетит благодать и если даже он потом снова поссорится, то не так сильно, а на половину меньше душой его овладеет зло. Просьба о прощении - настроение спасительное. Даже если пьяница, возбуждая смех, кланяется и просит прощения, его душа не погибнет.

Особенно миритесь с домашними, для ссоры с которыми было больше причин или поводов. Кто привык просить прощения - умрет после покаяния и примирения.

Самолюбие, ожесточенность, отдаленность, гордость - все это сорная трава, которую надо тщательно выпалывать, стараясь вырвать ее с корнем, иначе она снова прорастет и заглушит и погубит добрые злаки.

Спешите просить прощения, не разбирая кто прав и кто виноват.

Если бы от вас просили подвига самобичевания, то понятно если бы вы заколебались. Тут же за делом мира, тотчас последует отрадное чувство примирения.

Да удостоит нас Господь подвизаться в семь подвиге.

Простите мя, отцы и братия, если согрешил словом или делом.

2. Великий Пост.

Первая Неделя Великого Поста.

(Иоан. 1:43-51). Евангелие о Нафанаиле читается три раза в год и всегда напоминает самое главное: - как быстро и твердо уверовал Нафанаил: "Ты - Сын Божий, Ты - Царь Израилев." Это сочетание было в душе каждого доброго иудея. Хотя будут мучения, издевательства и уничижения, Он все же есть - Сын Божий и Царь Израилев.

Ясно, что под смоковницей Нафанаил пережил какой-то переворот, в результате которого он понял, что Спаситель будет не Ангел, не одаренный человек, а именно Сын Божий и Царь Израилев.

Обычно Господь скорее сдерживает желающих идти за Ним, а тут сразу принял, одобрил его исповедание и сказал, что его ожидает еще большее откровение и добавил, обращаясь к нему же: "Отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому." Это пророчески видел Иаков. Это восхождение и нисхождение, и небо отверстое - есть нечто совершенно исключительное по своему значению. Прославление Христа было и в крещении, но здесь, в этом восхождении и нисхождении, говорится о единстве между Богом и Сыном Человеческим и теми, кто приобщился Христу. Сущность этого откровения и уразумеют Апостолы, а за ними и все православные. И вот торжественное обещание откровения сей великой Тайны, Спаситель сделал, обращаясь к Нафанаилу, которого Он же охарактеризовал словами: "вот, подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства."

"Ты - Сын Божий, Ты - Царь Израилев." Он всегда Сын Божий и Царь Израилев и мы будем Ему поклоняться в Его славе, также как в Его уничижении, памятуя, что к Нему всегда сходят и восходят и окружают Его легионы ангелов.

Вторая Неделя Великого Поста.

(Память Святителя Григория, Архиепископа Фессалоникийского, чудотворца). Прошлое воскресенье называется Неделей Торжества Православия и мы уже говорили о великом откровении, сделанном Спасителем людям через Нафанаила. Внешней причиной установления Праздника Торжества Православия было изгнание царем Михаилом еретиков иконоборцев, и мы празднуем победу над еретиками, которых истина "боязливыми убегателями сотвори."

Однако можно ли так обращаться с еретиками, может быть искренно верующими в свою правоту? Никогда не надо идеализировать еретиков, надо всегда помнить, что в основе их отступления от истины лежит не добродетель, а страсти и грехи гордости, упрямства или злобы. Суровое обращение с еретиками полезно не только для охранения людей от их влияния, но и для них самих. Поэтому, после ста лет борьбы с ними, давшей весьма мало результатов, Церковь решила установить анафематствование, т.е. изгнание из Церкви, что и производится в Неделю Торжества Православия.

Теперь не анафематствуют и это не лучше, а хуже, ибо теперь труднее провести понятную и ясную для всех грань между Церковью и ересью. Зная эту грань, легче не переступить ее, а перейдя, легче покаяться и вернуться в Церковь.

Сегодня во вторую неделю четыредесятницы, Церковь прославляет память Св. Григория Фессалоникийского, который боролся против ереси, не менее, если не более опасной, чем отступление от догматов. Его противники говорили, что Православие постигается умом, логикой и расчетом. Св. Григорий говорил, что нужна благодатная помощь для уразумения Христианства. Его называли свободомыслящим и хотели отлучить. Но Господь этого не допустил. Он же "одних молитвами вразумил," "других Православным Царям предал." Последнего не любят слушать полуверы. Но "проповедник благодати" только упорных еретиков, для обращения которых годны только грубые средства, отлучал, других же, менее упорных, он настойчиво и с терпением призывал к покаянию.

Его мощи, самые цельные, почивают в Солуни. Но, увы, прославление его там меркнет и с этим меркнет вера, но мы не последуем за этим забвением, и будем благодарить его, что он потрудился над сохранением чистоты Православия.

О покаянии.

"А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими" (Иоан. 1:12). Вот слова, о которых должен думать готовящейся к причастию Св. Таин. Это великая милость. И потому на литургии прежде чем сказать молитву Господню мы просим дать нам "неосужденно смети призывати Тебе Небесного Бога Отца и глаголати: Отче наш." Мы тогда дети Божии, когда чувствуем, что мы едины, Единого Хлеба приобщаемся, единою силою живем. Благочестивые люди не причащались без слез и эти слезы казались настолько внутренно-необходимыми в определенных местах богослужения, что в некоторых чинах указывалось - "подобает и слезам здесь быть." Эти слезы в таких местах - удел не сентиментальных натур, а умиленных сердец.

"Подобает и слезам здесь быть." Нельзя было слушать о. Иоанна Кронштадтского без умиления и благодатных слез. Нельзя без умиления слушать Великий канон Андрея Критского, настолько он полон благодатной силы.

Есть слезы покаянные, есть слезы радостные. Благочестивые богомольцы достойны этих слез и на каноне Андрея Критского некоторые вытирают слезы умиления, некоторые рыдают, укоряя себя. Чем резче эти укоры, тем легче чувствует себя потом человек.

Но есть плач радостнотворный. Если вы обидели Отца и идете просить у Него прощение, заранее зная, что Он простит вас, то у вас слезы смешиваются с радостью. Во Св. Писании мы часто видим, что слезы и радость соединяются. Хотя в покаянии есть горечь, но покаявшийся не променяет эту горечь на сладость мира.

Да дарует нам Господь приближаться к тому настроению, когда горечь покаяния разрешается в сладостных слезах о милости Божией. Да даст чувствовать умиленную радость и без горечи, что впрочем есть удел только благочестивых и опытных в духовной жизни.

Мы же будем молиться, да даст нам Господь быть внимательными к молитве и всегда готовыми к покаянию.

Пятая Неделя Великого Поста.

(Восхождение в Иерусалим; Мр. 10:32-45). Когда были они на пути, восходя в Иерусалим, Иисус шел впереди, а ученики ужасались и, следуя за Ним, были в страхе. Спаситель их подозвал и снова начал говорить о предстоящем Ему, и потому они следовали за Ним в страхе. И вот Он снова говорит о том же, как бы в ответ на их страх и ужас. "И поругаются над Ним... и оплюют Его, и убьют Его; и в третий день воскреснет." И вот после этого страшного предсказания два ученика, Иаков и Иоанн, стали просить Иисуса исполнить их просьбу - дать им сесть у Него одному по правую, другому по левую руку в славе Его. По Евангелисту Матфею (Мф. 20:20) эту просьбу высказали не они, а их мать, но дальнейшую беседу Спаситель ведет не с нею, а с ними и от них получает ответ. В этой просьбе выражается желание великой чести и великая преданность. Однако знали ли они с чем связана последняя и на что они идут? Если не вполне, то догадывались, потому что следовали за Ним в страхе. Вот, чтобы уяснить им это вполне, Спаситель, перед тем сказавший на что Он идет, предупредил их за что они берутся: "Можете ли пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым Я крещусь?" Они отвечали: "можем." Торжественная обстановка вокруг этого трагического обещания. Оно было сделано так сильно и убежденно, что Спаситель подтвердил их готовность к подвигу и благосклонно отнесся к их просьбе о возвеличении. Это место Евангелия плохо понято, потому что не поняли его торжественности и трагичности, как не поняли и вознегодовали остальные апостолы за то, что братья Заведеевы просили себе особого великого положения в славе Его. Сущность этой беседы в том, что Спаситель открывает ученикам, что получение великой чести на небе связано с уничижением, страданием и мучением на земле. Братья Заведеевы поняли это и прося великой чести на небе, просили быть убитыми за Него на земле.

Десять Апостолов вознегодовали на них, но почувствовали, что честь, о которой просили братья Заведеевы, весьма высока: для уяснения вопроса о ней, Христос упоминает о чести царей и князей. Далее Он разъясняет им, что если они хотят высокой чести в славе Его на небе, то на земле должны быть всем слугами, следуя за Ним, пришедшим не для того, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих. Само желание высокой чести небесной не осуждается, но указано, что оно связано с уничижением на земле.

Заключительные слова этого Евангелия не противопоставляются просьбе Иакова и Иоанна, но наоборот развивают ту же мысль о чаше и крещении, на которые они так торжественно выразили согласие, т.е на уничижение, страдание и мучение: "если кто хочет быть большим" - и в такой именно форме, в которой выразили свое желание Апостолы Иаков и Иоанн, желание не осуждается - "да будет вам слугою" и далее - "рабом."

Вход Господень в Иерусалим.

(Иоан. 12:1-18). Огромная толпа иудеев восхищается красотою лика Спасителя. Только фарисеи говорят - останови их неприличное ликование, но тщетны их противодействия. Как отраден вид этой толпы, какая горячая надежда охватывает душу, глядя на нее!

Но что же чувствует Виновник этого ликования? Он едет на молодом осле и плачет о Иерусалиме, об этих ликующих.

Как это неожиданно. Редко плачут молодые мужчины, а вот Он, встречаемый с таким восторгом, - плачет. Дугой раз Он плакал, но иными слезами, при воскрешении Лазаря. Теперь не то: "О если бы ты, хотя в сей твой день, узнал, что служит миру твоему." Но они не знали и не чувствовали, и Он плакал о их греховности.

"О если бы хоть в сей твой день" - именно в этот день Иерусалим был близок ко спасению. Да именно в этот день, когда народ отдался чувству радости о Спасителе, народ был близок к вере во Христа. Но не разумели и не увидели. И как быстро эти восторги народные сменились хулениями.

Сердца человеческие качаются как маятники от зла к добру. Это колебание сердец, сопутствовавшее всей жизни Спасителя на земле, упрямая холодность к добру и неустойчивость в нем - тяжелое бремя для исповедников.

Не вверяйтесь ни похвалам ни хулениям народным - говорят нам учители Церкви.

Мы же, зная это колебание сердца человеческого, будем бдительно следить за своими сердцами и не доверять прочности в нас добрых чувств, зная, что они вспыхивают и гаснут, как мерцающие болотные огни.

Шестая Неделя Великого поста.

В эти предстоящие нам дни, постараемся вникнуть в настроение Господа Иисуса Христа в ожидании страстей, мучения и смерти. Это великая тайна и мы можем только прикоснуться к ней снаружи, ибо внутрь этой тайны мы не дерзаем войти, боясь сгореть.

В ночь когда к Нему приблизился Иуда-предатель и воины, Он отделился от учеников и вышел вперед говоря - "Это Я." Воины в ужасе попятились назад, не сделав попытки Его схватить и Он во второй раз сказал им: "Это Я." Эти воины - язычники; они не понимают, что происходит, но полубессознательно чувствуют благоговейный трепет.

Зачем Он вышел? Чтобы спасти учеников: "Это Я, - оставьте их."

В эти страшные минуты Он не отрешается от учеников. В эти минуты вся вселенная была в Его душе, но в ней находится место и ученикам.

Обычные люди, коль скоро у них какие-либо затруднения, забывают всех и думают только о себе. Приходит к нему жена, когда он утомлен и он смотрит на нее как судья и обвиняет нарушительницу покоя. Придут друзья - оставьте меня, я сегодня расстроен.

А здесь перед Ним весь мир, отрекшийся от Бога и желающий убить Бога, но мы не видим в Нем ни намека на самозамыкание. Он и в эту минуту не чувствует Себя отделенным от мира и одиноким, ибо вот ученики в Его сердце.

Мы не средоточие вселенной и от нас не отступал весь мир, наши горести - уколы по сравнению с Его, но мы замыкаемся от мира. А Он думает об учениках и спасает их.

Благо тому, кто в страданиях и испытаниях не оставляет любви к ближним, но умеет их любить, заботиться о них и утешать их.

Не оставляйте любви к ближним, как бы ни протекала ваша личная жизнь и помните, что когда кто стремится к Богу и жаждет Его утешения, то последнее приходит в обстановке любви к ближним и единения с ними.

Великий Четверг.

(Мф. 26:1-20; Ин. 13:3-17; Мф. 26:21-39; Лк. 22:43-45; Мф. 26:40-47, 52). Праздники бывают радостные и печальные, но эти противоположности сегодня соединяются. Наша жизнь всегда проходит в чередовании радости и печали, но всякий, проходящий Христову науку понимает, как может сочетаться радость и печаль. Смену этих чувств и их сочетание мы видим особенно ясно во Святой и Великий Четверг.

На Тайной Вечери Господь говорит ученикам последнее слово, в котором исповедует любовь к человечеству. Он горел этой любовью и, хотя знал, что один из участников вечери предаст Его, ликовал, видя этих избранных, с такою любовью внимающих Ему. Он зовет их "чадца моя," детки мои, и приобщает их Себе, Своему Телу и Крови. Радостный и блаженный час. И тут же Иуда уходит для предательства. И снова Он в единении с учениками. Но прошло немного времени и Он начал скорбеть, тосковать и молиться. Он переживал такое душевное напряжение, что капли крови падали на землю. Трудно даже сказать, когда Христос больше страдал в этот час или в час Своей смерти.

Ученики несколько в ином настроении и их пощадила безжалостная быстрота смены горя и радости. А у Спасителя они сменяются так, что как будто Он пьет воду, но вот один глоток сладкий, а другой горький.

Так сегодня у нас душа разрывается от горя, глядя на Сего обреченного Страдальца, но в эту печаль прорвалась и радость о нашем приобщении Христу и спасении. И радость наша закрывает наши грехи, и сердце тянется ко Христу, чтобы любовью облегчить Его страдания от людей.

Так сегодня, когда приобщаемся, помня слова Ал. Павла "когда ядите хлеб сей и чашу сию пиете - смерть Господню возвещаете," в нас не скорбное, но радостное настроение. Так велико это событие, что мы, чада Божии, дерзаем говорить: "Прости, приимше Божественных, святых, пречистых, бессмертных Таин, достойно благодарим Господа." Все молитвы суть стремление к чему то еще неосуществившемуся, только эта ектенья говорит о достигнутом. "День весь совершен, свят, мирен и безгрешен испросивши, сами себя и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим." О безгрешном прохождении жизни редко когда говорится, но после причастия мы с верою и надеждою дерзаем об этом просить. В таком окрыленном верою и надеждою настроении стоит, еще так недавно плакавший о грехах, человек.

У христианина покаяние и радость всегда вместе, и приемлет Господь первое и благословляет вторую. Но помните, что приблизиться невозбранно к огню Причастия нельзя без благодатной помощи: "Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас Боже, Твоею благодатью." Так отдаем мы себя под волю Господню. Эта преданность должна быть всегда и в радости и в печали.

Но как далеки мы от спасения, если подобные чувства печали, радости, любви и преданности Богу бывают в нас только в редкие дни говения и причастия. Когда мы это понимаем так ясно, как в Великий Четверг, то глубоко скорбим, что не всегда мы в этом благодатном настроении, ибо настолько естественно нашему сердцу жаждать благодати Божией и причастия Божественной жизни.

3. Пасхальный период.

Неделя о Фоме.

(Иоан. 20:19-31). Можно сказать, что все люди радуются когда услышат тропарь Воскресения. Но когда его много поют, им иногда становится скучно. Между тем эта песнь должна нескончаемо радовать людей: - повторять постоянно о победе над смертью и диаволом, это должно быть нескончаемым источником утешения. Поэтому если радость скоро проходит - это происходит потому, что вера не так жива и крепка. А веровать людям трудно потому, что душа не так любит эту победу.

Но скажут: не веровал и Фома, ранее готовый умереть за Христа.

Нет, Фома просил уверения не потому, что не верил, а потому, что хотел веры не смутной, ибо жаждал воскресения и понимал его значение.

Перед восшествием во Иерусалим, узнав, что не будет никаких внешних успехов, а наоборот, Спасителя ждут страдания, ученики думали, что вот в награду за то, что они идут за Ним, их ожидает тоже смерть. Их охватил ужас и страх и тогда Фома сказал: "Пойдем и мы, умрем с Ним." У Фомы сердце преданное. А сколько их смутилось, когда узнали, что нет и не будет внешнего успеха! Когда Он был перед ними великим чудотворцем, исцелял их и давал хлеб, они веровали, а когда узнали, что Он готов принять и понесет великий подвиг терпения и страдания ради духовных благ, - все они бежали, вера их ослабела и, если совесть и укоряла их, они легко находили себе оправдания: "мы же надеялись, яко сей есть."

Говорят люди: если бы мы видели Его, мы бы не отреклись. Это не верно: большинство отрекшихся видели Его, но отреклись потому, что не любили ценностей духовных, победа над диаволом мало что говорила их сердцам, и они хотели внешних успехов.

Случаев полного отречения не так много. Обычно остается остаток веры, но это полупризнание, полу-верующега быть может еще хуже, а таковых полуверов большинство. Если их исключить из числа так называемого верующего общества, то мы бы увидели, что истинных поклонников мало. Храм и крест, - единство во Христе, единство во имя подвига любви - вот начертание наших отношений ко Господу, но полуверы и то и другое, - и единство и Христову любовь, стараются понять не так, как понимает христианин.

В полуверии есть много степеней, но одно неотвязно следует за всяким полуверием: отрекающийся знает от чего он отрекся, но он знает и к чему вернуться. У полувера же нет такой ясности и он привыкает жить, руководясь софизмами, полуправдой и намеками на какую-то, якобы, истину.

Неделя Жен Мироносиц.

(Мф. 28:1-10). "Воистину воскресе Христос" - этот радостный ответ на возглас "Христос Воскресе" характеризует Пасхальные дни не менее чем все песнопения.

Горести и скорби сопутствуют всей нашей жизни, но им всегда на смену приходит радость. Так и в эти дни стучится и врывается в нашу душу радость после столь горестных слез и тяжких скорбей на Страстной неделе.

Чтобы понять жен мироносиц надо пережить их великую скорбь и великую радость. Постараться их понять - глубоко поучительно. В их душе жила глубокая скорбь и вместе с ней жило и ожидание чего то радостного, чего так жаждет душа. Они, конечно, неясно себе представляли чего они ждали, но они чувствовали, что не все кончено, что не могло все кончиться смертью и потому они так тяготеют ко гробу.

Скорбь и радостное ожидание, - чувства как будто несоединимые, уживаются в их женских сердцах.

О если бы и мы, и в горе и в радости, жили предчувствуя Христа, приближающегося к нам! Так должно быть всегда и если такое ожидание бывает у нас только в святые дни Страстной и Пасхальной Недели, то вера наша нетверда. Изъяснить совмещение скорби и ожидаемой радости трудно, лучше только вспоминать о Тайне, совершающейся в эти дни. Это совмещение отразилось и на нашем богослужении. В нем есть как бы страх нарушить радость воскресения, но поется и "плотию уснув," перенося нас в столь недавно пережитые скорби, и затем снова тихо и радостно льются умиленные песнопения, и скорбь не смущает нашу радость, только придает ей умиленный оттенок.

Но сейчас, думая о женах мироносицах, нам в душу просятся тяжкие воспоминания о чувствах, которым причастились они, свидетельницы страстей. От века не было на земле такой скорби, ее не выдерживали сами силы природы. И легко себе представить, что когда со креста раздалось "совершилось," они почувствовали облегчение.

Радуйтесь и вы в этот момент. Это чувство должно повторяться в душе. Скорби, ощущаемые нами в эти дни, не похожи на те страдания и уколы, какими сопровождается наша обычная жизнь. Чем сильнее скорбь о Христе и Христовых страстях, тем крепче мы будем привязаны ко Христу и в нашу скорбь войдет и радостное ожидание Христа, как у жен мироносиц, и мы также будем тяготеть к Нему и встретим Его также как они. Ибо скорбевшие как они, достойны праздновать Его воскресение.

Беседа с Самарянкой.

(Иоан. 4:5-42). Различно Господь открывал людям Свое Божественное происхождение, но редко прямо произносил это страшное известие. Самарянка, несмотря на все свои грехи, оказалась достойной его принять из уст Спасителя: "Это Я, который говорю с тобою." Чем же она заслужила такую честь? На этот вопрос можно ответить гадательно, но вероятнее всего потому, что верно ожидала Мессию: "Знаю, что Мессия придет, то есть, Христос; когда Он придет, то возвестит нам все." Видя во Христе не обычного человека, а прозорливца и пророка, она сперва заговорила о молитве, а затем о Мессии, и не как о царе, который даст всем хлеба и земные блага, а как о том, кто возвестит все, принеся откровение о Боге. Если она и имела грехи сомнения в вере, то все-таки она не была так далека от Бога, как иудеи, которых надо было наводить на понимание, чтобы они начали понимать хоть отчасти.

Спаситель несомненно обрадовался, что увидел правильно ждущую Мессию и открыл ей великое известие: "Это Я, который говорит с тобой."

Она была взволнована этим известием и отнеслась к нему с простотой и непосредственностью женской цельной натуры: - она все бросила и побежала в город сказать о бывшем.

Неправду говорят, что Спаситель скрывал Свое Божественное происхождение: не Он скрывал его, а это люди не сумели увидеть Мессию.

Всякий из нас, в тот или иной момент жизни, тужил о непознаваемости Бога и сам был виноват в своей слепоте. Пусть спросит себя каждый сделал ли он все, что нужно для искателя истины? Ответ совести будет отрицательный. Слушающий и не слышащий Истину был, в частности, с теми богословами, кто отбился от истины, которая впитывается и просится в душу с детства. Огрубели и ожесточились их сердца от гордости и самолюбия.

Да избавить нас Господь от такового ожесточения и от этих страстей нашу душу, и тогда она услышит и познает истину с простотой Самарянки.

Исцеление слепорожденного.

(Иоан. 9:1-38). В этом исцелении есть свои особенности: чудо не совершается быстро, и слепой не только не просил об исцелении, но и не надеялся на него, ибо от века никто не слышал об исцелении слепорожденного.

Он не надеялся, но исполнил слово Христа, пошел умылся и прозрел. Это слово, хотя оно и дало ему великую и нежданную надежду, было особенно трудно исполнить именно слепому. Подумайте, что испытал он пока один, ощупью, шел через весь город.

И вот он идет. У него не вера, а предчувствие веры и, слушая эту новую жизнь в своем сердце, он идет. Сколько трудна ему стоило пробираться в толпе, ему, нищему и никому не нужному, сколько сомнений и борьбы он пережил и преодолел по пути в Силоам.

Это было испытание его готовности веровать и его послушания и исцеление ему дается не легко и не без борьбы.

Ощупью он пришел, омылся и исцелился.

Все его обступили. Это было великое неслыханное чудо. Его разглядывают пораженные соседи и знавшие его. Он ли это? или похож на него? Его ведут к фарисеям, и они допрашивают его. Он знает, что фарисеи обычно замалчивают чудеса, запрещают о них говорить, знает, что за непослушание его могут изгнать из сонмищ и он лишится помощи. Поэтому он отвечает разумно и осторожно. Но в дальнейшей беседе с ними он понял как они изолгались и ответил им мужественно и изобличил их. Тогда они поступили так, как поступают изолгавшиеся люди: они ответили обвинением и возмущением и выгнали его вон. Тогда Господь встречает его и видя его зрячим и верующим, спрашивает его прямо: "Ты веруешь ли в Сына Божия?" Он ответил: "А кто Он, Господи, чтобы мне веровать в Него?" И сказал ему Господь: "И видел ты Его, и Он говорит с тобой." Он же сказал: "Верую Господи!" и поклонился Ему.

Все они были свидетелями явлений благодати, но для многих это было только предметом разговоров, и люди боялись поклониться Господу и стать в число учеников Христа. Мы же скажем - веруем, Господи, и поклонимся Ему.

Исцеление слепорожденного.

В недели, между св. Пасхою и неделею Всех Святых предлагаются чтения из Евангелия от Иоанна.

Это Евангелие содержит в себе только несколько событий из земной жизни Христовой, но зато много речей Его. События же в четвертом Евангелии изложены подробно и картинно.

Таково же и назначенное к воскресному чтению в храме исцеление слепорожденного, о каковом событии достойна внимания каждая частность.

Почему Господь не ограничился своим всемогущим велением, а приказал слепорожденному пойти к купели Силоамской и умыться, чтобы потом прозреть? Ответ на это заключается в том, что слепорожденный должен был показать свое послушание Таинственному Собеседнику, которого он знал только Имя, но не Его Божественное достоинство.

Что же побудило его исполнить послушание, указанное ему Христом, идти к далекой Силоамской купели, помещавшейся под горой?

Несомненно повелительный величавый голос Христов создал в душе его священный трепет и пробудил смутную надежду.

Чтобы укрепить эту надежду, Господь не сразу его исцеляет, как исцелял людей в других случаях, но творит брение от плюновения Своего и, помазав этим брением его очи, испытывает его послушание и посылает умыться к Силоамской купели.

Была суббота и иудеи обрадовались не благодеянию Божьему, а возможности придраться ко мнимому нарушению субботнего покоя Иисусом Христом.

Это был не единственный случай таких недобросовестных придирок ко Спасителю. Из другого повествования Евангелия мы знаем, что народ иудейский понимал подлинный смысл субботнего покоя и, когда Господь обличил некоего начальника синагоги за подобную же придирку, то, "когда говорил Он это, все противившиеся Ему стыдились, и весь народ радовался о всех славных делах Его" (Лук. 13:17).

Иное дело здесь при исцелении слепорожденного, когда иудейская злоба уже созрела на убиение Спасителя, и не только не смягчилась при виде несомненного чуда, коему подобного не было от века (9:32), но приняла характер крайнего ожесточения, соединенного с лукавством и лицемерием.

Последнее сказалось в том, что враги Христовы решили разыграть сцену формального правосудия с допросом свидетелей, позвали родителей прозревшего юноши и ставят им формальный допрос: - И спросили его, как он прозрел? Его ответ: "Человек, называемый Иисус, сделал брение, помазал глаза мои, и сказал мне: "Пойди на купальню Силоам и умойся"; я пошел, умылся и прозрел" (Ио. 9:11.

Тогда некоторые из фарисеев говорили: "Не от Бога этот человек, потому что не хранит субботы." Другие говорили: "Как может человек грешный творить такие чудеса? И была между ними распря."

Запросили родителей прозревшего, но они дали ответ уклончивый, "потому что боялись иудеев, ибо иудеи сговорились уже, чтобы, кто признает Его за Христа, того отлучать от синагоги."

Отсюда ясно, что только слепорожденный не знал своего Исцелителя, а окружающие Его уже догадались, что это был Иисус Христос; и вот они в злобном замешательстве "вторично, призвали человека, который был слеп, и сказали ему: "воздай славу Богу; мы знаем, что человек тот грешник... А потом снова спросили его, что сделал Он с тобою, что отверз твои очи?"

Они непременно хотели услышать что-либо о нарушении Христом субботы.

Исцеленный уже понял недоброжелательство к Исцелителю и он из допрашиваемого, делается сам обвинителем и отвечает им: "Я уже сказал и вы не слушали; что еще хотите слышать? Или и вы хотите сделаться его учениками?"

Очевидно, в этом споре выяснилось и для слепорожденного то, чего он раньше не знал; теперь он знает, что исцеливший его "человек по имени Иисус" и есть тот знаменитый чудотворец, о котором шла молва по всему иудейскому народу.

Однако, такой смелый ответ в вопросе нищего слепца привел его врагов в негодование и окончательно лишил их чувства правды, а когда слепорожденный уже прямо укорил их в таком ожесточении и выразил им вполне здравое суждение: "Мы знаем, что грешников Бог не слушает, но "кто чтит Бога и творит волю Его, того слушает... Если бы Он не был от Бога, то не мог бы творить ничего."

Так начавшийся допрос под знамением внешнего правосудия, но при внутренней злобе оканчивается грубым насилием: "во грехах ты весь родился и ты ли нас учишь, и изгнали его вон" (Ио. 9:34).

В этом сравнительно подробном повествовании Евангелиста сказалось превосходство непредубежденного народного разума над лицемерным богословствованием и при-творным правосудием, которое, будучи обличено, обнаруживает произвол и жестокость лицемеров и уже явно пренебрегает правосудием.

Теперь Спаситель, встретив исцеленного, уже прямо открывает ему Себя, как недавно в беседе с Самарянкой: "ты веруешь ли в Сына Божия?" и на вопрос исцеленного отвечает ему совершенно прямо: "и видел ты Его и Он говорит с тобою" (Ио. 9:37). Господь удостаивает его прямого, не прикрытого откровения за его решимость умереть за Христа.

Все эти повествования Евангелиста Иоанна убеждают нас в том, насколько угодно Богу и Христу бесстрашное исповедание веры.

И вот такому бесстрашию должны научиться наши современники, взамен того двоедушия по отношению ко Христу, уподобляясь недостойным родителям слепорож-денного, дорожа, подобно им, своей дружбой с современными иудеями и с прочими врагами Христа.

Вознесение Господне.

(Деян. 1). Воскресе Христос и в течение 40 дней являлся апостолам, уча их о царствии Божием и повелел им быть в Иерусалиме и ждать обетования Св. Духа "через несколько дней."

Как же ждали они этого обетования? Они спрашивали Его: "Не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю?" Спаситель не отвечает им отрицательно, но говорит, что не их дело испытывать сроки: - "Но вы примите силу, когда сойдет на вас Святой Дух." Они думают о царстве земным, а Он, не отрицая устроения царства израильского, говорит, что оно будет в ином виде, чем они ждут: - его содержание будет в явлении силы Духа Святого. Они хотят чуда, оно и будет, через несколько дней, но они хотят чудесного явления силы земной, а будет явлена сила Духа Святого. Устроение царства земного, это такая мелочь перед устроением Царства Духа, но они хотят первого, а Он хочет, чтобы они желали второго и готовит их к нему.

Сейчас Россию постигла кара за преступления и проявляются силы Духа, но люди не их ищут и усваивают, а просят царства земного.

Господь дает просвещение душ, духовную благодатную силу, а русские израильтяне хотят царства земного. Они хотят царя или повелителя убивающего и покоряющего. Они отвергают камень, который должен сделаться главою угла Святой Руси: "это от Господа и есть дивно в очах наших" (Пс. 117:23) Но люди не понимают этого великого призвания. "Потому сказываю вам: отнимется от вас Царствие Божие и дано будет народу приносящему плоды его" (Мф. 21:43). Дано будет тем, кто хочет просвещения духовного. Рожденные от Бога и просвещенные Духом любят веру, подвиг, благодать, истину и смирение. Сыны земли любят иные ценности.

Далеки, так далеки люди от Христа!

Они веруют в политическую власть и силу и так далеко их сердце от Царствия Божия. О, если бы люди полюбили Бога и приняли, обогатились и укрепились дарами Святого Духа! Тогда власть земная естественно приложилась бы им.

Ныне же нам надо безропотно нести свой крест, и не только безропотно, но с благодарностью и в терпении. Будем же его нести, будем искать и желать Духовного просвещения и будем надеяться твердо, что тогда даст нам Господь услышать, что спасение наше "через немного дней."

Вознесение Господне на небо (Беседа Христа с Никодимом).

"Никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын человеческий, сущий на небесах" (Ио. 3:13). Так Господь предсказывал о Своем вознесении на небо. Предсказывал Он это, не однажды, ибо, когда Он вскоре после этих слов говорил иудеям в Капернауме о причащении Его тела и крови, то прибавил для неверующих: "Это ли соблазняет вас? что же, если увидите Сына Человеческого, восходящего туда, где был прежде?" (Ibid 6:61).

Не была чужда иудеям мысль о вознесении Мессии на небо, как сказано было в пророчествах Даниила о Сыне Человеческом, который подымится на небо и даже до Вет-хого днями дойдет, и дана ему была власть и сила, тысяча тысяч и тьма тем служили Ему. Эти слова толкователи и читатели Ветхого Завета относили к ожидаемому Мессии, но перетолковывали их в том политическом, шовинистическом смысле, как последнее возвеличение человека-Мессии Богом. Только в этом смысле становятся понятными слова Христа к Никодиму, которые, как мы уже однажды толковали, являются последовательным опровержением мессианских чаяний иудеев и противопоставления им толкования христианского. Не человек Мессия будет постепенно возводиться в Божеское достоинство, но Мессия-Бог умаляется до образа и подобия человека. Тогда нам представится совершенно понятным Христово изречение: "Никто же взыде на небо токмо сшедый с небесе Сын Человеческий, Сый на небеси." И далее Господь продолжает Свое истолкование подвига Искупителя. Не земная слава и власть ожидает на земле воплотившегося Сына Божия, но как вознес Моисей змию в пустыне, так должно быть вознесену Сыну Человеческому, дабы всякий верующий в него не погиб, но имел жизнь вечную. Иудеи веровали, согласно их истолкованию пророчеств, что Мессия будет судить всех людей: они не различали первого от второго пришествия Мессии. От такого ошибочного ожидания предостерегает Господь Своим словом. "Ибо не послал Бог Сына Своего, чтобы судить мир, но чтобы мир был спасен через Него" и т .д. Самый суд не будет подобен суду мирскому и Суд уже состоит в том, что Свет пришел в мир, но люди возлюбили более тьму, нежели свет, потому что дела их были злы (Ио. 3:19).

Таков ответ Господа на все 3 ошибочные ожидания, которые направлены были иудеями к Его лицу, как Мессии.

Никодима Господь убедил в правильных мыслях о Нем, что видно из дальнейшего проявления верности и преданности Спасителю (Ио. 7:50-51). Он удостоился помазать бездыханное тело Господа. Возможно, что Никодим был в числе видевших Христа воскресшим из мертвых (1 Кор. 15:6) вместе с теми 500 братий, о которых Апостол говорит в первом послании к Коринфянам. Во всяком случае краткие упоминания Господа о предстоящем вознесении Его от земли на небо поставлены нами в тесную связь между собою и проливают яркий свет на последовательность Евангельских событий. Самое сильное предсказание этого события мы находим в ответе Христа Синедриону. Когда первосвященник сказал Ему: "заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам Ты ли Христос Сын Божий, Иисус говорит ему: ты сказал; даже сказываю вам, отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных." (М ѳ . 26:63-64).

Мы уже упоминали в другом месте, что в данном случае Господь привел слова пророка Даниила (гл. 7). То негодование, с которым встретил их первосвященник, было притворным, потому, что эти слова пророка были ему хорошо известны. Его могло поразить только ясное указание Христа в этих словах на Свое Божественное происхождение.

Итак, событие вознесения Господа на небо не случайный довесок к прочим событиям Его земной жизни, но событие, связанное с основной целью Господня воплощения и спасения рода человеческого.

Правда, оно не описано в Евангелии от Иоанна и от Мат ф ея, но евангелист Иоанн писал свое благовестие в дополнение к другим Евангелиям, где это событие описано с полной ясностью (у Луки) и еще подробнее в первой главе его же книги о втором пришествии Сына Божия со св. Ангелами.

Марк, в своем наиболее кратком Евангелии, ограничивается словами: "Господь же после беседования с ними, вознесся на небо, и воссел одесную Бога." (Марк 1 6:19).

Одним словом все 4 Евангелия сообщают о Вознесении Христовом, как об увенчании Его земного подвига.

Церковные песнопения и символ веры подобно св. Евангелиям ставят события Вознесения в тесную связь со Вторым пришествием Спасителя, как Бога и Судии Вселенной и сверх того поясняют общечеловеческое значение сего события. "Не Себя только возвеличил в нем Христос Спаситель, но спосадил с Собою естество человеческое и уполномочил нас говорить с Апостолами, что наше жительство на небесах есть."

Эта истина и составляет предмет нашей радости и делает день Вознесения нашим торжественным праздником.

Продолжать ли речь о том, как печально забвение этой простой и неопровержимой истины о кратковременности нашей жизни? Но, несомненно, что это пристрастие к миру так глубоко въелось в наши души, что увещаний наших о тщетности всего земного и слушать не пожелают наши современники. А потому лучше укажем ту область жизни, где люди живут ожиданием будущего, как сказал ап. Петр. "По обетованию Его ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда" (2 Пет. 3:13).

Мысль о конце земной жизни нашей и о загробном воздаянии, даже в наше греховное время не чужда многим, но жаль, что сердце огромного большинства не отрывается от жизни земной, а будущую жизнь представляет на подобие неизбежного полусознательного сна.

Не тому учил нас Христос Спаситель и Св. Апостолы. Они признавали сном эту земную жизнь, а смерть пробуждением. Тому нас учит притча Христова о богатом и Лазаре и слова Апостола, что жизнь земная уподобляется пару, исчезающему на наших глазах.

Современные моралисты и даже некоторые богословы весьма не сочувственно отзываются, когда слышат от убежденных христиан обесценение современной земной жизни и устремления нашего упования, как это предписано нам и в Св. Писании и в Символе Веры (чаю воскресения мертвых), и также в Апокалипсисе ("Ей, гряди Господи Иисусе"). Таким благочестивым людям, которые ожидают вслед за Ап. Иоанном будущей жизни и пренебрегают настоящей, наши современники говорят, что жизнь их бледная, отношение к добру и злу безучастное и настроение тоскливое, может быть естественное в древности во времена мистицизма, но неподходящее к жизни современной, особенно такое настроение свойственно парижским "имкистам."

Однако, если мы наполним свое воображение и свою память образами, а также мыслями о том, что загробный мир есть атмосфера напряженного энтузиазма и сострада-тельного участия к тем, которые еще на земле и борются здесь с неправдой жизни, то поймем, что сказано в Евангелии об Апостолах, которые не хотели оторвать глаз своих от неба, куда вознесся Господь.

Как ничтожны и суетны показались им после созерцания небесных красот, все земные приманки - богатство, слава, царства и знаменитость.

Однако, смотрите, насколько далеко отстояло их настроение от того квиетизма и индифферентизма, в которых хотят упрекнуть добрых христиан атеисты... "Господь после беседования с ними, вознесся на небо, и воссел одесную Бога. А они пошли и проповедовали везде, при Господнем содействии и подкреплении слова последующими знамениями" (Марк, 16:20).

Стремление к небу, презрение к земным наслаждениям не ослабляет волю служителей Божиих, но укрепляет ее и расширяет сердце любовью ко всем и сочувствием к ближним, ко всей природе, даже к демонам, как выражается Преп. Ефрем Сирин.

В заключение скажем, что праздник Вознесения является любимым для лучших христианских женщин и много именно женских монастырей посвящено сему празднику. Не сладка земная доля большинства из них, и, вот, они устремляют свое сердце в пределы загробные, небесные.

Пятидесятница.

"Видехом свет истины, прияхом Духа Небесного," - поем мы на каждой литургии. Но в чем прежде всего проявляется в нас приятие Духа Святого? В нашем единстве во Христе друг с другом. Например, молитвы мы возносим обычно уединенно, но вдумайтесь в обычные наши молитвы утренние и вечерние: - как редко мы молимся о себе и как много молитв о нас. "Приди и вселися в ны." Когда особенно сильно нас охватывает благодать, то мы стремимся призвать всех в единение и согласно славить Пресвятого Духа. Вот почему на Пасху читаем евангелие на многих языках: мы хотим, чтобы все понимали причину своего радостного единения и своего стремления заключить всех в объятия. Так снова мы видим чудо схождения Св. Духа, когда на разных языках люди говорили о том же. Тогда не стало национальных разделений, ибо обычно незнание языка сопровождалось национальной ненавистью и разделенностью.

"Видехом свет истины" - эта любовь объединяющая нас друг с другом в Боге. Это единение сердечное, единение в духе. Помните, что разобщенность людей и замкнутость человеческая есть следствие наших грехов и греховности и охлажденности сердец. Наш долг эту разобщенность и охлажденность изгонять и стараться знать сердечную жизнь людей, устанавливать единение и понимать друг друга с полуслова. Надо пронимать людей сердечно, а не только грамматически. Нужно сердечное внимание, нужна сердечная чуткость и сердечная деликатность. Строившие Вавилонскую башню перестали понимать и речи и сердце. Когда нет сердечного единения, то люди перестают понимать друг друга. И наоборот: когда есть единство духовное и сердечное, то люди выучиваются непонятной понятливости и понимают один другого.

Будем же помнить, что Господь в соединение всех призвал, и будем согласно славить Пресвятого Духа. Аминь.

Праздник Св. Троицы.

В дни Святой Троицы 1927 г. торжественные богослужения в Русской Церкви в Белграде совершил владыка митрополит Антоний. Владыка произнес глубоко назида-тельные проповеди - на первый день о догмате Пресвятой Троицы, а на второй об Исаакиевском соборе в Петрограде. Как известно, владыка в своих творениях раскрыл нравственное значение догмата Пресвятой Троицы, ясно показав, что без этого догмата невозможна ни христианская любовь, ни христианская жизнь, ни само христианство. В весьма простых и ясных выражениях владыка изложил сущность своих глубоких мыслей в отношении изъяснения этого важнейшего догмата христианства. На другой день владыка говорил "о 1001 несчастье России" ^- превращении большевиками Исаакиевского собора в Петрограде в музей. Сведения, касающиеся построения этого собора, его символического значения, особенного его почитания Петроградскими жителями, о самом Исаакие Далматском, в честь которого собор сооружен - почти неизвестные слушателям, - были трогательно изложены владыкой, посещавшим этот собор с самых юных лет.

4. Недели после Пятидесятницы .

Неделя Всех Святых.

(Мф.10:32-33, 37-38; 19:27-30). "Что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте. Чему вы научились, что приняли и слышали, и видели во мне, сия исполняйте; и Бог мира будет с вами" (Филип. 4:8). Так говорит Апостол Павел и мы с благодарной любовью обращаемся к нему и ко всем святым, в которых мы видели и от которых научились тому, что только есть добродетель и похвала. С горячей, благодарной любовью мы взираем на них: они -"божественные угли," горящие огнем Господней любви, они - сеятели "честное проповедание православно сеющие" и от них "прозябло божественным земледелием и благодатью" все что честно, праведно, пречисто и прелюбезно - "аще кая добродетель и аще кая похвала" - на земле.

Вот почему Православные, преимущественно перед прочими исповеданиями, радуются в день всех Святых.

Св. Угодников почитают все вступившие в ограду церковную, но больше всего почитают или почитали русские и это почитание считают первым делом своей жизни. Ради поклонения св. Угоднику Божию они шли в далекие края.

Нет ему пути далекого:

Был у Матушки Москвы,

И у Каспия широкого,

И у царственной Невы,

говорил о русском паломнике поэт Некрасов. И чем глуше место, тем с большей жаждой туда идут.

Раньше все святые были мучениками, а потом, если и не умирали насильственной смертью, то свою веру исповедали, запечатлев в своей душе лик Христов, и к нему то и шел народ. Бывало раньше народ не знает, кто правитель в этой области, кто здесь богат и силен, но знает какой здесь угодник Божий. Для народа Церковь и праведность - это Святое Семейство, которое облежит облако угодников Божиих, и все они живут одною жизнью. Жизнь светская, мирская - это больной и неотвязчивый призрак, от которого хочется освободиться. Русскому народу святые - близкие и родные. Я был раз в Румынии, в храме, и спрашивал, где же рака угодника Божия св. Димитрия, погребенного в этой церкви. И никто не знал. Про него забыли. Потом выяснилось, что его могила под полом и плита над ней вделана в пол. По ней ходили и не знали, кто здесь почиет.

"Аще забуду тебе, Иерусалиме, забвена буди десница моя."

У русских людей должно быть всегда, а теперь особенно, одно желание: - в начале веселия моего положу тебя, Иерусалим, и если не положу и не помяну его - "прильпе язык мой гортани моему."

У русских есть живое сознание, что мало исполнять только заповеди, но что нужно отдать всего себя на служение правде. Надо отвергнуться себя, не жить по желаниям своего греховного сердца, а по правде Божией, надо взять свой крест, ибо в этом и есть сущность несения креста. Настоящее христианство там, где есть самоотречение. Протестанты говорят, что русские больше знают святых и забыли Христа. Это безумие, ибо между святыми и Христом не соревнование, а единство. Предстояние перед святыми, это предстояние странника перед морем бесконечной благодати Божией. Жизнь мученика и смерть его - это не бегство, остановленное внешней силой мучителя. Нет. Мученик - это олень, жаждущий и бросающийся к воде. "Так желает душа моя к Тебе, Боже" (Пс. 41 :2).

Русское отношение к святым не знает национализма: Святый Алексей, столь чтимый на Руси, был итальянцем, а первый юродивый на Руси, Прокопий Устюжский, был немцем.

Воины прославляют воинов и вождей, христиане - христиан и угодников Божиих. Сегодня все они прославляются, и пусть лучи их славы осветят и нас грешных.

2 Неделя: Призвание учеников.

(Мф. 4:18-23). В Евангельском повествовании о призвании учеников поражает быстрота их отклика на призыв. Как будто они раньше много над этим размышляли. В этом быстром отклике во всяком случае, виден подъем духа, и это настроение преимущественно не оставляет их все время следования за Спасителем. Правда было отречение Иуды, а в скором времени и Петра, но в последнем случае грех был поверхностный и очень скоро за ним последовало покаяние, а потом прощение. Подъем духа и проясненная совесть дают им понимать, как значительно быть Его учениками.

Однако в ночь предания они все разбежались. И они же потом все верно преданы вере и святости. Однако эта преданность не дана им извне, а всегда есть следствие подвига и прежде всего смирения. И то поучительно, что они были святы, хотя бывали и грешны и между ними бывали даже столкновения по этому поводу: так укорял Ап. Павел Ап. Петра в лицемерии.

Но грехи таких угодников Божиих не отклоняют их от преданности Богу и вере, и они быстро исправляются, когда в чем согрешили.

Таков путь и святых, и нас грешных, но не страшен грех, когда есть дух самоукорения, открывающий двери покаяния. Но страшно, когда оставляет нас этот дух самоукорения. Тогда мы ближе чем думаем к тем, о ком говорится "эти люди устами Меня чтут, сердце же их далеко отстоит от Меня ."

Неделя 9: Хождение Ап. Петра по воде.

(Мф. 14:22-34). Поколебалось убеждение Св. Петра, что Господь, повелевший ему идти по морю, не предаст его на погибель, и он тотчас начал тонуть. Он не забыл повеления, но, отведя взор от Христа, стал смотреть на опасности своего пути, на волны, стал думать о грозящей ему смерти и начал тонуть.

Это - колебание веры. Блажен Петр, что в такую минуту взывает: "Господи, спаси меня." В житиях святых много примеров спасения в последнюю минуту, в ответ на подобный же вопль.

Но не подумайте, что этот вопль легко дается. Легко говорить о нем, но вспомните или подумайте, каково человеку чувствовать, что под его ногою только зыбкие волны, а не твердая почва. Мысль, что ты сейчас будешь поглощен этими волнами, вызывает ужас и отчаяние, покоряющее сознание. И если в эту минуту человек обращается к Богу, то значить сильна вера и живо упование на помощь Божию в это страшное, последнее мгновение. Это относится одинаково к гибели физической и нравственной. И кто не испытал силы молитвы в этот момент, тот тонет. И спасен будет и ощутит твердую опору тот, у кого этот вопль есть вера и молитва, а не крик животного ужаса.

Каждый умрет, и будем молиться, чтобы в последнюю молитву воскликнуть - Господи, спаси мя.

Иона три дня задыхался, умирая во чреве кита, но все еще молился и надеялся поклониться храму. Его вера сильнее Петровой. Непоколебимая вера Ионы да будет нам напоминанием о всегдашней близости Бога во всех условиях жизни. Только хранящие в сердце своем не веру и молитву, а все суетное и тленное, лишены надежды иметь эту молитву и спасение в страшный свой час.

Неделя 10: Исцеление бесноватого юноши.

(Мр. 9:17-31). Беснование не грех, а испытание. В бесновании действие не зависит от человека. В нем две воли: одна служащая бесам, а другая противящаяся этому служению. Если сравнить бесноватого со многими теперь признаваемыми здоровыми, то мы должны признать, что бесноватый ближе к Богу, чем эти, так называемые нормальные люди. Он мучился и страдал от власти диавола над ним, а эти не страдают, хотя они одержимы бесом гордости и прочих страстей. Теперь бесноватых в этом смысле, упорно одержимых страстями, не меньше, а больше, чем раньше. И они не плачут и не страдают от этой страшной власти. Бесноватых, как этот юноша, меньше среди теперешнего грешного общества потому, что последнее само служить диаволу и одержимый бесом не есть всем бросающееся в глаза исключение.

"Изыди из него и к тому не вниди." Диавол входит в человека и выходит и снова входит в него. Против него средство - молитва и пост.

Как силен пост. И как сильна молитва. Вдумайтесь в страшное явление одержимости человека бесом и сообразите, как далеки от истины и действительности осуждающие молящихся. Установление постов, это не расписание жизни и еды, но указание значения поста. Каждый должен помнить, что и он может впасть в руки диавола, и молиться, чтобы его не постигло беснование.

Неделя 11: О немилосердном должнике.

(Мф. 18:23-35). Угодники Божии - наши предстатели и защитники. Еретики не понимают нашего отношения к угодникам и говорят, что если любить Бога, то будешь обращаться к Нему, а не к святым, и не понимают нашей к ним молитвы.

Бог любит, когда люди любят друг друга и Ему угодно, если дети, когда кто из них обижен другим, заступаются за обиженного. Сегодня в Евангелии рассказано, как опечалились люди, видя, как один человек был немилосерден к своему должнику. Он немилосерден потому, что отделился от милосердия Божьего. Но добрые люди сжалились над обиженным и пошли рассказали о всем бывшем Господину. Так просят за нас святые. И Господь покарает немилосердного, отдав его истязателям. Он отдаст его в рабство страстям и это рабство так ужасно, что наказанный не смеет думать о прощении пока не отдаст всего долга - пока не омоет слезами каждый свой поступок немилосердия. Господь хочет от нас любви и милосердия друг ко другу.

Спросили однажды Христа сколько раз надо прощать? Он требует от людей безгневия.

Ставши на молитву и вспомнив об обиженном, пойди примирись с ним. Ибо тогда отпустятся тебе грехи, когда, от всего сердца простив ближнего, ты вступишь в милосердие Божие. Безгневие есть непрерывное пребывание в милосердии Божием и такое безгневие встречается у русского человека - ничем его нельзя рассердить.

Гнев есть падение и всегда следствие самолюбия. Господь в иной притче (Мф. 13:44-46) одобряет решение купца и нашедшего сокровище "продать все'', чтобы приобрести бесценные сокровища. Продавая все, он от всего освобождается. Простить все от всего сердца есть то же самое, и сделать это могут только распявшие свое самолюбие.

Господь благословляет тех, кто старается освободиться от своих страстей и смиряется, а глядя на него смиряются и ближние его.

Неделя 12: О богатом юноше.

(Мф. 19:11-26; Мр. 1 0:17-22). "Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?" - спрашивает юноша. Спаситель, отвечая ему не с обычной любезностью, не возражает против наименования благим, но указывает, что называя так, юноша уравнивает Его с Богом.

Далее следует ответ на вопрос и ответ неожиданно простой: Господь не предлагает ему новые подвиги, но исполнение заповедей. Юноша отвечает: "все это я сохранил от юности моей." Тогда по Евангелисту Марку, "Иисус же, взглянув на него, полюбил его и сказал ему: если хочешь совершен быть, пойди, .... все что имеешь продай... и приходи, последуй за Мною." Суть ответа не в словах "продай имение," это лишь частность, одно из проявлений того настроения, которого хочет от него Спаситель, а именно - "последуй за Мной." Этих слов многие не приводят, а между тем в них сущность ответа: Христос предлагает юноше высший подвиг, подвиг апостольства, который требует самоотречения и последнее должно проявиться в отказе от имущества. Но юноша, которого возлюбил Иисус, отошел с печалью, "потому что у него было большое имение." Люди не берущие креста или подвига самоотречения или жизни по воле Божией, обычно живут руководствуясь желаниями своей человеческой природы, желаниями своего сердца и богатство дает возможность легко удовлетворять эти желания. Обычно живут люди руководствуясь чувственными наслаждениями, но юноша, исполнивший заповеди, не дает нам основания предполагать это у него, его желания, вероятно, были более тонкими, однако начала самоотречения или несения креста он не принял .

Не надо обольщаться надеждой на легкость спасения - оно требует великого подвига самоотречения и хотя смягчается сей подвиг любовью ко Христу и Его Царству, тем не менее сам подвиг всегда требует усилия. Об этом надо всегда помнить и не оставлять труда ибо "нудится Царство Небесное" и иметь надежду "восхитить его" могут лишь те, кто принял крест и несет его.

Богатый юноша Евангелия.

О нем сообщают три Евангелиста - Матвей, Марк и Лука. У Марка прибавлена в повествовании одна черта, очень ценная: "Иисус, взглянув на него, полюбил его и сказал ему: одного тебе не достает - пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за Мною, взяв крест" (10:21).

Это изречение подвергается многим лжетолкованиям: католики создали из него целую литературу, знакомую и протестантам и православным; а, между тем, сии слова Христовы, как и многие другие, не заключают в себе никакой двусмысленности, если их читать до конца, как и другие слова Господни, например, об участи умерших (вси бо к тому живы суть), а равно и притча о неверном домоправителе, если ее сопоставить со словами Апостола Павла (I Тим. 6:17) из коих видно, что богатством неправедным называется всякое земное богатство в противовес богатству истинному, т.е. духовному.

Как бы то ни было, но ответ Спасителя богатому юноше побуждает недалеких толкователей, начиная со Льва Толстого, ставить совершенно праздный вопрос о том, дозволительно ли христианам иметь имущество и отвечать на него либо прямым отрицанием, либо приведением схоластических рассуждений об евангельских заповедях и евангельских советах.

Все эти недоумения происходят потому, что толкователи не дочитывают до конца слов Христовых: "Продай имение твое, раздай нищим и последуй Мне ." Иначе говоря Господь предложил тому юноше, которого полюбил за его честность и целомудрие, вступить в число Его учеников, от которых действительно требовалось совершенное отречение от имущества и добровольная нищета. Но такое требование предъявлялось только им, а прочие последователи Господа были свободны от такой обязанности как например, Лазарь, Марфа и Мария и другие верующие женщины, "которые служили Ему имением своим" (Лук. 8:3)

Едва ли можно было бы согласиться, чтобы все верующие, не исключая многочадных, раздавали свое имущество и поступали в число постоянных учеников Христовых: тогда собралась бы большая праздная толпа вокруг Христа Спасителя и больше бы мешала Его проповеди, чем помогала бы ей.

Вот почему Спаситель, потребовав от свободного юноши отречения от имущества, не предъявлял такого требования людям семейным и престарелым.

Вот вам и разрешение спорного вопроса о том, дозволительно ли христианам иметь недвижимую собственность; (сравни Деян. 5:1-4) - это было дело их доброй воли.

Воспрещалось не обладание имуществом, а лицемерие и ложь; но отречение от имущества и добровольная нищета были обязательны только для Апостолов и учеников Христовых (Мат. 8:20).

В Церкви новозаветной отречение от имущества предписывается ревнителям веры, после их заявления о желании вступить в число иноков, т.е. при произнесении добровольного обета о нестяжании и девстве.

Неделя 13: О виноградарях.

(Мф. 21:33-42). Какие это плоды, которые должны были представить виноградари? Говорят - добрые дела. Католики отдельно ценят внутренние подвиги и так называемые "добрые дела." Слова "покажи ми веру твою от дел твоих" (Иак. 2:18) они неправильно толкуют. Какие "добрые дела," кроме покаяния и молитвы, показал Иоанн Креститель? Давно пора оценивать жизнь не с точки зрения внешних дел, а внутренним настроением и молитвами. Имеет значение только одно: насколько очистили люди себя и окружающих своими слезами.

Вот эти подвиги любви, покаяния и молитвы и есть то, что ждет хозяин от виноградарей. Господь не только дает нам возможность трудиться, но и хочет от нас, как о том говорится в притче о талантах, увеличения внутренних дарований. Эту истину забыли, а католики упразднили. Мы в лучшем случае каемся в содеянных грехах, но нам еще больше надо каяться в несделанном.

Слова "остави нам долги наша" относятся также и к неисполненным делам перед Богом и Церковью: мог учить - не учил, мог смягчать сердца - не смягчал и т.д.

Наш долг - отдать Богу силы духовные и нравственные и кто не отдал их, тот виновен перед Богом; тогда и те добрые дела, которые он совершил в своей жизни, а их всякий совершил, не будут иметь значения и "кто не имеет, у того отнимется и то, что он думает иметь" и наоборот "кто имеет, тому дано будет" (Лк. 8:18).

Неделя 14: Притча о брачном пире царского сына.

(Мф. 22:1-14). "Друг, как ты вошел сюда не в брачной одежде?" Некоторые думают, что сделан упрек в том, что этот человек не имел своей нарядной одежды, и делают догадки, что он может быть не имел ее по бедности и что неразумно де предъявлять такое требование к человеку, приглашенному с улицы. Однако эти вопросы и догадки беспочвенны: на торжественных пирах от хозяина гостям выдавалась нарядная верхняя одежда и украшения. Одежда давалась не как дар, а как украшение, и не принять такой одежды значило оскорбить хозяина, дав понять ему, что пир его не достоин украшения. Человек, которого позвали на пир, которого царь назвал "другом," не ценил этого пира и торжества и вызывающе отделился от его участников. Этим он сам указал на кару, его тотчас постигшую: из светлой палаты торжества он должен был уйти в темноту ночи. Он ушел, сопровождаемый стыдом и общественным порицанием. В его душе бессильная злоба. "Там будет плачь и скрежет зубов." "Враги скрежетали на меня," - так выражается бессильная злоба.

Плачь и бессильная злоба - такова будет адская мука. Чтобы избежать этого адского плача, надо припадать к плачу умиленному, спасительному.

Единственная добродетель, которую можно не скрывать это покаяние и слезы, ибо в них нет места гордости, каковая может воспламениться, если не скрывать других добродетелей, и которая также отвратительна Господу, как гнев и раздражение.

Всегда, с первых дней христианства и до конца века, путь спасения начинается с покаяния.

Есть два плача: плач бессильной злобы и плач покаянный, благословленный, как первая ступень спасения; вторая - умиление.

Неделя 16: Притча о талантах и минах.

(Мф. 25:14-30; Лк. 19:12-28). Таланты, оставленные для разработки, - под ними обычно понимают различные способности или прочие дары, напр., богатство и т.д. Но этот перечень можно еще и еще дополнять и все-таки что-либо упустить. Талант есть всякая возможность сотворить добро. Такие свойства как доброта, ласковость, отзывчивость, это те же таланты и если их не упражнять они гаснут и уже нет тех порывов ласки и доброжелательности, которые так радуют людей. В другой притче о минах, говорит человек высокого рода своим рабам, давая им 10 мин: "употребляйте их в оборот, пока я не возвращусь." Под этими минами, данными во временное пользование, мы видим приливы благодатных добрых чувств, напр., участливости, негодования ко греху и лжи и проч. Эти временные дарования: иногда сильнее постоянных. Под куплей надо понимать обогащение добротой и любовью людей. Но эту доброту и любовь надо вызывать и больше всего его выходит от благодатных приливов добрых чувств, в ответ на твою любовь и добро. Больше всего его выходит в ответ на искреннее горячее движение сердца, находящее себе выражение, даже не в нарочитых подвигах, а иногда лишь в улыбке или рукопожатии. Не зарыл таланта тот, кто имеет любовь и умеет ее выражать. Есть такие хорошие, хотя и редкие, семьи, в которых есть это умение. От общения с ними люди выходят обрадованными и утешенными, с потребностью жить в любви.

Купля, о которой говорится в Евангелии, предполагает энергичное желание обогащения. Но чаще встречается ленивое и безучастное отношение к этому делу и к людям, а вслед за этим дух самооправдания. Последнее так распространено, что можно сказать - в этом грехе повинны все.

"Войди в радость Господина твоего," - говорит Господь. Это прежде всего - возвращение к Нему. В Его доброй жизни каждое мгновение есть повод для проявления радости и любви.

Этой жизни уподобляется упомянутая добрая семья: в ней дух праведности, незлобия, прощения, в ней царствует тихая благодать и также всякое событие жизни есть повод для выражения духа этой семьи.

В этих притчах о талантах и минах - все Евангелие.

Неделя 18: Чудесный улов рыбы.

(Лк. 5:1-11). Не ловилась рыба у Петра и других Апостолов и только, когда сказал Господь снова закинуть сети, поймали великое множество.

Это событие показывает пример нашей немощи и то, что при помощи Божией люди получают благо, большее, чем могли ожидать. И это одинаково в отношении как материальных, так и духовных благ.

Часто люди просят тех или других, преимущественно первых, и не получают. Опытный духовник понимает, почему Господь не дает просимых благ - этому человеку не полезно их иметь. Что бы было, если бы люди сразу и всегда все получали? Человек корыстолюбив и если бы сразу получал, что просит, то погиб бы остаток бескорыстия в людях и молитва стала бы источником обогащения и молящийся руководился бы соображениями выгоды. Не дает Господь просимого, как мать не дает ребенку того, чего ему не надо давать. В беде часто просят и молят, но по миновании беды скоро забывают о милости Божией, до другой беды.

Обычно Господь дает то или иное дарование или когда очень горячо просят или когда перестали верить и просить. В первом случае в ответ на очень горячую веру, во втором во внимание к предшествующей молитве и чтобы удержать от отчаяния. Господь хочет от нас веры крепкой и покорной и потому испытывает нашу преданность.

Когда не исполняется молитва, то мы должны постараться понять, какая спасительная причина лежит в неисполнении нашей просьбы. Ап. Павел молился о том, чтобы от него был отнят "пакостник плоти, ангел сатанин" - некая страсть, его внезапно мучившая - и не был услышан. И Ап. Павел понял причину - "да не превозношусь" (2 Кор. 12:7). Так и мы должны стараться понимать.

Но иногда блага даются по маленькой короткой молитве.

В случае, о котором идет речь в сегодняшнем Евангелии, со стороны Апостолов не было даже просьбы, а было только согласие, после долгих, напрасных и утомительных трудов, по слову Спасителя снова закинуть сети. Ап. Петр и другие сумели оценить дары Божии и оставили рыбу и сети и пошли за Христом.

Неделя 22: Притча о богатом и Лазаре.

(Лк. 16:19-31). Самая страшная притча: из нее обычно делают вывод, что мучение грешников будет бесконечно. Само мучение изображено в виде огня жгущего, но не сжигающего. Но в чем сущность мучения? - В отсутствии умиления. Последнее возможно лишь при условии полного раскаяния. Поэтому мучение было бы бесконечным, если бы невозможно было бы покаяние. В Евангелии не раз говорится о вечной муке, но это выражение не есть синоним бесконечности: это выражение можно понимать и как характеристику неутолимости мучения в упомянутом смысле, и нет в Слове Божием определенных указаний на бесконечность страданий всех грешников, и что судьба их не может измениться. Слова Авраама в сегодняшнем Евангелии о пропасти между праведниками и грешниками, которую нельзя перейти, не говорят об этом: - да нельзя перейти не изменяясь, но это еще не говорит о невозможности изменения.

Сегодняшнее Евангелие дает нам как бы два луча надежды на более отрадную перспективу.

Во-первых мы видим, что Авраам в раю услышал богатого и, следовательно, есть между ними какое-то общение, хотя бы в виде беседы, и у грешников есть мысль и надежда на нечто лучшее. Одно это уже облегчает положение, ибо самое страшное это не само страдание, а безнадежное сознание его бесконечности. Этого сознания у богатого нет, а, наоборот, есть стремление и надежда на лучшее.

Во-вторых богач начинает жалеть своих братьев. Последнее показывает, что в нем пробудились добрые чувства, что он начал каяться и надеется на покаяние братьев. Это значит, что в той жизни возможно некоторое изменение настроения человека, ибо начавшееся покаяние может перейти к полному раскаянию и тогда умилению.

Богатый еще не знает полного раскаяния: он пока только понимает причинную связь между своим положением раньше и теперь, но не понимает справедливости последнего. Однако он начал жалеть своих братьев.

Если в той жизни есть возможность изменения настроения в смысле появления добрых чувств и покаяния, то надо допустить возможность полного раскаяния и тогда умиления; тогда надо допустить надежду, что двери райские не закрываются раз и навсегда. Допустить надежду, наконец, что пройдя через какие-то страдания, душа грешника, если она не окончательно отдалась ожесточению, может стать способной к покаянию, сперва частичному, как у богатого, а потом и к полному и тогда может ожить для умиления и спасения.

Не страшна сама по себе величина грехов, если есть покаяние. Покаявшийся в великих грехах становится блаженным.

Если мы небрежны к своей душе, если не покрываем каждый грех, особенно гнев, покаянием, то сделаем свою душу нечуткой и неспособной к покаянию и умилению. Тогда душа высохнет и будет близка к беспросветному отчаянию, ибо последнее состояние определяется отсутствием молитвы, покаяния и умиления, от чего да оградит нас Господь молитвами Богородицы.

Неделя 23: Исцеление бесноватого.

(Лк. 8:26-39). Господь спрашивает бесноватого о его имени. Это единственный случай, что Господь спрашивает об имени, прежде чем дать просимое. Бесноватый находится в тяжелом состоянии: ожесточенный, огорченный, испуганный. Если человека, находящегося в таком настроении, спросить, как его зовут? - он на половину сразу успокаивается. Значение имени для человека особенно сильно у христиан: оно напоминает человеку угодника Божия, во имя которого он крещен. Но здесь на вопрос об имени, бесноватый ответил "Легион," ибо много бесов вошло в него. Но что легион для Христа, сказавшего, что "именем Моим бесов изгонят... змия возьмут"... Когда на Ап. Павла на Мальте напала ехидна, он взял ее и бросил в огонь. "На недужные руки возложат"... Все это неоднократно повторялось, а мы слушаем про это, не отрицаем, но не принимаем так близко к сердцу... Почему мы не видим чудес? - говорят люди. Не видят глупцы и сумасшедшие, а христиане видят и теперь как смело идет Господь на чудеса. Надо меньше любить тело и больше дух и тогда жизнь и деяния Духа нам будут виднее. В исцеления надо верить, как верят простолюдины и просить, как они просят.

"Просите и не получаете, потому что просите не на добро" (Иак. 4:3). Надо просить благодатной помощи для благодатной жизни.

Неделя 24: Исцеление кровоточивой.

(Мф. 9:18-26). Из лживых объяснений чудес, самое бесстыдное толкование Ренан дает исцелению кровоточивой: он пользуется невозможностью внешне и публично установить это чудо и под защитой этой невозможности невозбранно и бесстыдно клевещет, говоря, что чуда никакого не было, что Христос и женщина сговорились, чтобы обмануть народ. Ренан говорит о любви Христа и выставляет его обманщиком. Таким образом изобличается не Христос, а Ренан и его проповедь: он признает нравственную возможность соединения любви и обмана.

Нам ясна правда евангельского повествования, мы знаем какая стыдливость связана у женщин с этим явлением, и мы видим ее, трепещущую, как она исповедует свою веру и исцеление, поборов свой стыд.

Но доказать этой правды мы не можем, как не может доказать и Ренан своей лжи. Но ему и не надо доказывать: ему надо только набросить тень сомнения, надо тем более, что если он говорит о бесноватых, что они представлялись, то это чудо, где течение крови факт и реальность, ему надо во что бы то ни стало оклеветать. И вот защитившись стыдливостью женщины, которая иначе как словом не может засвидетельствовать о совершившемся чуде, он невозбранно клевещет.

На Христа клевещут по ненависти к Нему. Нет спокойного безразличного отношения: или озлобленная ненависть или преданность и поклонение.

Многие клевещут на Христа и Его угодников не прямо, а намеками: то в виде признаваемого своего незнания и просьбы разъяснить тот или иной вопрос, то в виде недоговоренной цитаты. Делают только намек и радуются посеянной растерянности или сомнению.

Такие нападают, но всегда, как барсук имеющий запасную нору для бегства, готовят себе отступление охотным признанием своей некомпетентности, когда кто сумеет им серьезно ответить на их софизмы. Но злой удар уже сделан. Клевета! Какое это страшное и какое нечестное оружие! Повторите самую большую бессмысленность три раза на площади и ее станут повторять и мало кто станет возражать. И мы виноваты в том, что в нашем обществе, не встречая изобличения, так часто пользуются орудием недоговоренности, намека и клеветы. И если некоторые клеветы не сразу и не начисто выбрасываются, то начинается гниение и смрад. Если не все виновны в клеветах по злобе, то в некотором небрежном отношении к истине мы повинны все.

Неделя 25: Притча о милосердом Самарянине.

(Лк. 10:25-37). "Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?" - спрашивает законник и на вопрос, что сказано в Законе?, сам отвечает, приводя слова о любви к Богу и ближнему и далее, "хотя оправдаться," спрашивает, кто же ближний? Обычно под ближними иудеи понимали единоверцев, а иноверцев почитали врагами. Но законник ставить вопрос глубже: он имеет в виду не национальное, а личное отношение к людям. В притче о Самарянине Спаситель говорит, что ближний, впавшему в разбойники - сотворивший ему милость. Говорят, что иудеи оказывали милость только единоверцам. Это неверно: добрые люди всех вер помогают всем и только фанатики не следуют этому. Ближний - это оказывающей милосердие, несмотря на национальное, религиозное и нравственное различие. Милость находить доступ к сердцам людей и теперешнего жестокого общества. Это можно сказать единственная "современная" добродетель, тогда как добродетель смирения и прочие совершенно чужды современности. Милость или гуманность иногда проявляются только по отношению к соплеменнику, так например иудеи, большие обманщики по отношению к другим народам, являются иногда большими гуманистами по отношению к своим единокровным. Конечно, это не есть та гуманность, о которой мы говорили и которая не может не радовать нас, как единственный светлый луч в жизни современного общества. Она нас радует так потому, что человек, какой он ни был национальности, относящийся к ближнему, как самарянин - близок к пониманию христианства.

Неделя 27 : Исцеление женщины, имевшей дух немощи.

(Лк. 13:10-16). Различно отношение Христа к несчастьям и болезням. В одной из синагог, увидев скорченную женщину, Он исцелил ее: "женщина ты освобождаешься от недуга своего." Это было в субботу и на упреки исцеления в этот день Христос ответил: "Сию же дочь Авраамову, которую связал сатана, вот уже 18 лет, не надлежало ли освободить от уз сих в день субботний."

Эти слова вызывают вопросы: если бы не было касания сатаны, не было бы болезни? И почему Господь допустил это касание, если указывает на необходимость ее освободить от уз сатаны?

На это надо ответить так: некоторые болезни наступают для исправления человека, после его грехов. Об этом говорится в исцелении расслабленного: "Иди и не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже" (Иоан. 5:14).

В других случаях о причине болезни говорится: "Да явятся на нем дела Божии" (Иоан. 9:9). Однако это уже более цель болезни, а не причина, и надо сказать, что все болезни допускаются с такою общею всем им целью: да явятся дела Божии - возрождения и спасения. Поэтому не так полезно дознаваться почему эти родились сильными и здоровыми, эти слабыми и немощными, а те несчастными уродами, но надо думать, какая нравственная задача стоит перед всеми ними, в какой добродетели подвига хочет от них Господь. Из слов сегодняшнего Евангелия "которую связал сатана" мы видим, что какую-то власть сатана имеет над людьми, но не полезно пытаться разрешить вопрос, почему он ее имеет. Для нас полезнее и поучительнее думать, как относятся к таким бедствиям Спаситель и святые отцы, и здесь мы видим, что это отношение различно в зависимости от состояния сердца или нравственного настроения больного. Иногда Спаситель исцеляет словом, иногда приказывает что-либо сделать, иногда ограничивается советом. Одних исцеляет немедленно и без их прямой просьбы, других спрашивает о вере, на просьбы третьих не сразу откликается. Разное отношение определяется различным настроением страждущего. Во всех случаях Спаситель преследует благую цель спасения их и в отношении больных, как самих себя, так и других, нам полезнее также думать не о причине болезни, а о том, что хочет Господь от больного, "да явятся на нем дела Божии," дела возрождения и спасения.