На чужом берегу (Круг - 2)

- Тогда, с орбиты, ты устанавливал связь...

- Ты хочешь узнать, где находится дом, в котором возможно находится мальчишка?

- Именно так.

- Проще было бы спросить у самого Ива.

- Это уже невозможно. Когда я хотел об этом спросить, Ив уже умер.

- Хорошо, попробую рассчитать.

На одном из вспомогательных экранов появилась карта города. Очевидно, это была карта того самого Гэзда, старейшего города на планете, столицы Аивера. Через несколько секунд карта окрасилась в разные цвета.

- Точно узнать невозможно, данных не хватает, - тут же прокомментировал Рэй, - но я рассчитал наиболее вероятный район, он на карте окрашен в красный цвет. В зоне, окрашенной оранжевым, вероятность на порядок меньше, желтый, зеленый и синий соответственно еще меньше.

Я внимательнее рассмотрел карту. Окрашенный красным район был относительно невелик и располагался ближе к окраинам города.

- Увеличь изображение, - попросил я.

Красный район вырос на половину экрана. Стали ясно видны не только дома, но даже отдельные деревья в садах и на улицах. Это был район маленьких одно- и двухэтажных домовкоттеджей. Красный цвет охватывал их несколько десятков.

- Эта картинка города, каким он был до войны. Нет ли у тебя более позднего изображения?

- Разумеется, есть, но не настолько более позднего, какое тебе требуется.

- Отпечатай карты на пластике.

- Хорошо, будет сделано.

- Я отправлюсь на катере сегодня же.

- А вот лететь на катере крайне нерационально.

- Поясни.

- Катер - солидная посудина, приличных размеров. Остаться незамеченным на нем в таком важном и густонаселенном районе будет для тебя просто невозможно. А, будучи замеченным, ты неизбежно привлечешь к себе известное и крайне нежелательное внимание. И к тому же, у тебя обязательно возникнут большие трудности при возвращении.

- Тогда остается один из малых дисколетов. Ты это имел в виду?

- Именно это. Подлететь к городу на дисколете и остаться при этом незамеченным вполне возможно, к тому же его, в отличие от катера, несложно будет и укрыть.

- Это предложение принимается, какие еще будут предложения?

- Ты наденешь на себя ту форму, которую получил от латян. Но под нее обязательно силовой триолитовый комбинезон.

- Такую тяжесть.

- Не преувеличивай, Вик, двенадцать килограммов - не столько и много, особенно для диверианина. К тому же это значительно обезопасит тебя, хотя бы от пуль и осколков. Это просто необходимо, так как могут возникнуть крайне нежелательные осложнения.

- Ладно, это предложение так же принимаю. Что еще?

- Тебе обязательно нужно будет вооружиться.

- Возьму с собою лучевой пистолет или плазменник, лучше плазменник, у него больше огневая мощь.

- Вот этого брать нельзя ни в коем случае. Это оружие может сыграть против тебя самого. Оказавшись в руках латян, оно может оказаться смертельно опасным, прежде всего для тебя самого.

- Это обычное оружие десантника... Ну да ладно, что же ты можешь предложить взамен этого?

- Из оружия с собою возьмешь только несколько ножей и пару иглометов из снаряжения разведчиков.

- В опасной ситуации игольный пистолет не более чем детская игрушка перед мордой хищника... Ну да ладно, вообще-то ты прав. Я и сам по себе немного оружие. Еще я возьму с собой стандартное снаряжение разведчика.

- Не нужно, возьмешь только кое-что из него. И то, если все будет в порядке, оно тебе не потребуется. Так, сейчас в Гэзде еще ночь. Пять часов до рассвета. На дисколете туда добираться полтора часа. Слушай, я изложу тебе свой план. Ты будешь должен прибыть в город перед рассветом...

Рэй подробно описал составленный им план. И мне было нечего возразить, так как в составлении планов я просто не мог тягаться с суперкомпьютером, каковым являлся Рэй. Но, в конце концов, Рэй сам сказал:

- То, что я сказал, хорошо. Но возможно и такое стечение обстоятельств, которое даже я не могу предусмотреть в силу крайней недостаточности исходных данных. Поэтому постоянно будешь со мной на связи. Если в том возникнет необходимость, постараюсь скорректировать план по ходу действия.

Я вылетел со звездолета точно в назначенное Рэем время. Дисколет, на котором я летел, был небольшой, трехместной, но в то же время мощной и маневренной машиной разведчиков. Мой путь лежал почти что на северо-запад. Я летел на космической высоте и со скоростью, лишь немного уступающей орбитальной. Я пересек разделяющий континенты океан и как только заметил в разрывах облаков сушу, начал снижаться. Снизился я, еще не долетая до места назначения несколько сотен километров, которые затем пролетел на бреющем, всего в нескольких метрах от поверхности. Лететь мне пришлось по карте и указаниям Рэя. Пока я летел, солнце скрылось за горизонтом. И к городу я приблизился в предрассветных сумерках. Я опустил дисколет в перелеске на самом краю города. Тут была довольно глубокая ложбина, хорошо укрывшая машину. С каждой минутой становилось светлее, нужно было торопиться.

Я сунул пистолет за пояс брюк, положил в карманы по ножу, а еще один засунул за голенище ботинка, брюки же сделал навыпуск. Надел очки - бинокль на нос, а на плечи контейнер со снаряжением и покинул дисколет. Лес вокруг меня был целым и не пострадавшим, на Гэзд, как мне уже было известно, не упало ни одной боеголовки. Я осмотрелся и быстрым шагом направился к городу. На окраине я выбрал небольшой пригорок и, забравшись на него, принялся осматривать город. Война не обошла Гэзд стороной, как я на это втайне ни надеялся. Во многих местах город покрывали развалины, а кое-где все еще курились дымки пожаров. Город выглядел странно-безлюдным, я не видел ни одного движения, ни одного звука не доносилось до меня. И эта самая тишина и неподвижность пугала меня больше всего. Потому что самая страшная опасность, это опасность, возникающая внезапно. Я шепотом объяснил Рэю увиденное мной в висящую у плеча коробочку рации.

- Включи камеру, - донесся из нее голос Рэя.

Я надел на голову обруч с крохотной телекамерой во лбу, подключил ее к рации, посмотрел по сторонам.

- Действуй по плану, но будь предельно осторожен.

- Это я и без тебя знаю.

Я поднялся с земли и быстро перебежал к ближайшему строению. Ничего не изменилось и, казалось бы, нечего было опасаться, но это заставило меня еще сильнее насторожиться. Я вытащил пистолет и, сжимая его в руке, вошел в домик, это строение было именно небольшим жилым домиком. То, что я увидел внутри, заставило меня содрогнуться, а из горла у меня чуть было не вырвался крик. На полу в домике валялись два изуродованных совсем свежих трупа, они были полностью неузнаваемыми и практически полностью изрубленными на куски. С трудом подавляя подкатившую к горлу тошноту, я отвернулся и сказал в рацию:

- Похоже, что здесь творилось что-то очень страшное.

- Будь более внимателен.

- Спасибо, пока обойдусь без советов.

Рэй послушно умолк. Я осторожно выглянул из двери и тут же спрятался обратно. Мимо полностью бесшумно проходили два десятка людей с серой кожей и одетых в того же цвета форму. В руках у каждого было уже знакомое мне оружие, а к поясу прикреплен длинный широкий нож. Я пригнулся и, проскользнув к окну, пронаблюдал, как они удаляются. И как только они удалились достаточно далеко, спросил у Рэя:

- Кто они?

- Это не аиверцы и не тальгирийцы. По их форме и цвету кожи я могу предположить, что это солдаты Вака, очень странного, но союзного Тальгиру государства. Насколько мне известно, они отличаются крайними проявлениями жестокости, которая в их понимании неотделима от воинской чести. Очень опасные люди.

- Спасибо за информацию.

Все увиденное заставляло меня быть крайне осторожным. Я выглянул из двери, прикинул расстояние и быстро перебежал к соседнему дому, вернее к тому, что от него осталось после пожара. Там я достал карту и определил по ней свое местонахождение. Отсюда до района, отмеченного красным, было около километра. Я снова огляделся и перебежал подальше от дороги, к какому-то длинному низкому сооружению, которое выглядело внешне неповрежденным. Распахнутые металлические ворота раскачивал ветер, и они тихонько скрипели. Я покрепче сжал в руке пистолет и быстро проскользнул внутрь. В углу я услышал какой-то шорох, но прежде чем успел на это прореагировать, ощутил упершееся мне под лопатку дуло оружия и услышал громкий шепот на языке Вака, но с сильным аиверским акцентом:

- Бросай оружие.

Я медленно разжал пальцы. Но прежде чем пистолет долетел до пола, я резко ушел в сторону, нанес удар рукой, успел подхватить пистолет и прикрыться обмякшим телом человека, который еще только что угрожал мне оружием. Очки - бинокль позволяли мне видеть и в полной темноте, здесь же был только полумрак. В углу, сжимая в руках оружие, стояли еще два человека. Но ожидаемых мною выстрелов не последовало и тогда я спросил на языке Аивера:

- Кто вы?

- Солдаты Аивера. А кто вы?

- Капитан космических сил Аивера Викерит Рельись.

В ответ послышался вздох облегчения, и оружие опустилось, но мне тут же был задан вопрос:

- Вы убили Грова?

- Он жив и через полчаса придет в себя. Возьмите его.

- Покажите свои документы.

- Отправляясь на задание, мы оставляем документы у своего командира, - мгновенно догадался я, и эта догадка оказалась верной.

Как я узнал, эти трое были уцелевшими солдатами с одной из пусковых установок антиракет.

- Я только что прибыл с Центрального Космодрома, связи у нас нет никакой. Что здесь произошло?

- Было пять ракетных атак, которые почти полностью истощили нашу оборону. Потом авиация Тальгирийцев расстреляла ракетами наши батареи.

Далее, насколько я понял из этого сбивчивого рассказа, на город был выброшен массовый десант вакских солдат. Они очень быстро собрали несколько десятков тысяч заложников, в основном женщин и детей. И под угрозой расправиться с ними, вынудили гарнизон сложить оружие. Но и это никого не спасло. Были зверски убиты и заложники и сложившие оружие, и еще масса мирного населения. Велась самая настоящая охота на людей. А эти трое измученных людей сначала отказались сложить оружие, потом каким-то чудом уцелели в бойне. Эти люди были готовы встать под мою команду. Но я не мог принять на себя еще и эту ответственность и отказался в категорической форме, сославшись на то, что выполняю специальное задание командования и не могу отвлекаться ни на что. Я дал им только один совет, попытаться пробраться к своим. Главным результатом этой беседы для меня явилось то, что я наконец-то разобрался в сложившейся здесь обстановке, которая была понастоящему страшной. Я решил переждать день, а действия предпринимать только ночью. Я укрылся в подвале сгоревшего дома и спросил через рацию Рэя:

- Рэй, ты все слышал?

- Да.

- Я собираюсь пересидеть здесь день. Мне кажется, что ночью у меня будет гораздо больше шансов.

- Возвращайся на "Иглу", насколько я понимаю, шансов практически нет. Шансов найти этого мальчишку.

- Рэй, я не собираюсь отступаться, и ты это прекрасно знаешь. И я не вернусь, пока не буду знать всего точно.

- Вернись на звездолет, возьми катер, нормальный средний скафандр и большой плазменник. Только это сможет тебе помочь в этой ситуации. С теми, кто сейчас правит в Гэзде, можно общаться только на языке силы.

- Оставь шутки, я сам прекрасно понимаю, к каким последствиям это может привести, и не собираюсь этого делать.

- Тогда я снимаю с себя всю ответственность за твою жизнь.

- За себя я и так отвечаю сам... Извини, Рэй, но я, а не ты, капитан "Иглы".

- Согласен подчиниться... Тогда прими информацию, которая тебе может помочь. Я сумел точно вычислить дом, с которым Ив говорил с "Иглы".

- Как это тебе удалось?

- Лучше и не спрашивай. Даже для моих вычислителей это оказалось непросто. Открой карту наиболее вероятного района. Так, найди широкую улицу, идущую к остальным под углом, да это она. Сейчас отсчитай пять пересекающих улиц от начала красного цвета. Так, возьми чуть северо-восточнее, вот он.

- Благодарю за помощь.

В этот самый момент я услышал тяжелые приближающиеся шаги:

- Осторожнее, Ях, Зиз клянется, что офицер скрылся именно здесь.

- Ему всегда что-то мерещится... И с каких это пор ты, солдат Вака, стал бояться этих жалких подобий человека.

Я тут же погасил фонарь и, набросив себе на голову капюшон силового комбинезона, укрылся под кучей полуобгорелого тряпья, сжимая в руке пистолет. Распахнулась дверь в подвал, и я услышал на ломаном аиверском языке:

- Эй ты, подвальная крыса, если хочешь жить, вылезай из своей норы.

Я молчал и никак не выдавал своего присутствия.

- Он здесь?

- Темнота, ничего не видно, а мой фонарь уже разрядился... Ничего. Если не хочешь вылезать, получай.

Тут же ударили очереди из двух стволов. Две пули достались мне в спину и одна в плечо. Комбинезон меня спас, но все равно это были удары такой силы, что у меня тут же перехватило дыхание, иначе я бы почти наверняка вскрикнул. Стрельба продолжалась полминуты, и когда она стихла, я услышал:

- Пойдем. Здесь бы даже сам Демон Ночи не сумел уцелеть.

По шагам я услышал, что вакцы ушли. Но, тем не менее, я выждал почти полчаса, прежде чем выбрался из грязной кучи и включил фонарь. Первым делом снова надел на себя очки - бинокль и выключил фонарь.

- Рэй, ты все это слышал?

Ответа не последовало. Я тут же бросил взгляд на рацию. Его хватило, чтобы понять, что с рацией покончено. Пуля попала прямо в излучатель, единственное уязвимое место этого прибора. Я снял рацию с плеча и спрятал ее в контейнер. Следующим делом я избавился от аиверской формы, в данной ситуации она мне только мешала. Надел на себя свободную походную экипировку разведчика из ткани-хамелеона. Положил в набедренные карманы по ножу, третий все также оставил за голенищем ботинка. Ожидание ночи было просто мучительным. Но, тем не менее, я все же дождался темноты. Я очень осторожно открыл дверь, так, чтобы металл не заскрипел. Снаружи была почти полная темнота, на небе не было видно звезд. Почти что полностью бесшумно я вышел и, опустив на глаза очки, осмотрелся. Темнота позволяла мне самому оставаться незамеченным, а очки прекрасно все видеть вокруг. Я мысленно наметил свой путь и легкой, практически бесшумной походкой направился к нужному месту. Я, честно говоря, уже практически не рассчитывал найти мальчишку в его доме. Но рассчитывал если не узнать его судьбу, то, по крайней мере, найти следы.

Еще издали я заметил, что окна этого дома, в отличие от других, пусть неярко, но освещены изнутри. Это заставило меня действовать еще более осторожно и внимательно. Я приближался к дому по сужающейся спирали и почти сразу же наткнулся на обезображенное тело. И к моему ужасу, это было тело мальчишки, по моим меркам лет двенадцати. Ноги, руки и голова были обрублены, грудь и живот разрезаны. Страшная судьба настигла сына Ива, подумал я. Я откинул с головы капюшон и простоял молча пару минут. И этих минут хватило, чтобы меня наполнило желание отомстить за мальчишку, тем самым зверям, которые еще смеют называть себя людьми. Я сделал вокруг дома еще несколько кругов, прежде чем наткнулся на сооружение, которое однозначно определил, как запасной выход из подвала-убежища. И по тому, что он не охранялся, я понял, что это прекрасная возможность проникнуть в дом незамеченным.

Я быстро опустился в неглубокий колодец. Находящийся в нем металлический люк был открыт, а за ним был коридорчик, по которому я смог идти, только встав на четвереньки. Внутри было настолько темно, что мне пришлось включить слабую подсветку встроенного в очки инфракрасного фонарика. Коридорчик закончился таким же тяжелым металлическим люком, который оказался закрытым, и как мне сначала показалось, изнутри. Но тут же я понял, что и снаружи его можно открыть столь же легко. Я повернул массивную рукоятку и потянул люк на себя. В этот момент что-то скрежетнуло. Я тут же отпрянул назад и замер. Пришлось выждать еще несколько минут. Но, похоже, что этот внезапно прозвучавший звук, не привлек ничьего внимания. Тогда я двинулся дальше и оказался в небольшом низком помещении. Первое, что сразу же бросилось мне в глаза, это висящие под потолком человеческие руки, ноги и голова, принадлежавшие мальчишке. Но, подойдя ближе, я понял. Что это не Рив, а другой мальчишка. Хотя лицо было обезображено смертью, но оно никак не могло принадлежать Риву, которого я видел.

Тут я заметил, что висящих рук здесь не две, а три. И в этот же самый момент сверху донесся полный боли крик. Я рванулся по идущей вверх лестнице, но вход в убежище оказался запертым снаружи, а сломать запор мне было не по силам. Крик повторился, но уже ближе. Я несколько раз резко толкнул дверь, но массивная стальная плита даже не шелохнулась. Тогда я рванулся к люку, через который проник сюда. Но как только я скрылся в лазе, услышал громкие шаги у себя над головой. Заскрипела дверь, я остановился и замер, приведя в готовность игломет.

Свет от фонаря через очки больно ударил меня по глазам. Я укрылся за крышкой люка и наблюдал в щель. В подвале появились двое в сером. Один из них тащил тихо стонущего, полностью обнаженного мальчишку, бросил его на пол, от чего тот застонал еще сильнее. Тогда серый со всего размаху пнул его в живот так, что он буквально сложился пополам и замолк.

- Так то, будешь себя хорошо вести, прикончим тебя завтра вечером, иначе помучаешься подольше.

Один из вакцев встал на ящик и подвесил к потолку руку, из которой еще капала кровь. Второй оттащил мальчишку в сторону, скрывшись из моего поля зрения, и загремел цепью.

- Посмотри, как на тебя твой дружок смотрит, - первый повернул висящую голову в ту сторону. - Он уже отмучился и ему сейчас хорошо. Я даже фонарь тут оставлю, чтобы ты на него смотрел и на пакли свои.

Он толкнул висящие руки так, чтобы они закачались, и дико захохотал. И я не смог больше смотреть на такое. Выстрел игломета был бесшумным. Прозвучал только треск раскрывающейся иглы, слившийся с треском разрываемого тела. На лбу у вакца заалела четырехлучевая звезда, и он упал на пол с глухим звуком. Я тут же выпрыгнул из люка, но, похоже, что все-таки чуть-чуть запоздал с этим. Или же вакцы и в самом деле всегда готовы к таким неожиданностям. Я увидел, что он держит мальчишку за волосы, а у его горла остро отточенный нож.

- Не ожидал, крыса. Ты ведь не хочешь, чтобы мальчишка оказался с перерезанным горлом. Вижу, что не хочешь. Бросай сюда свой пистолет.

Если бы я выстрелил сразу же, как только выпрыгнул из лаза, все, скорее всего, обошлось бы. Но сейчас он следил за каждым моим движением, и я знал, что ему хватит и малой доли секунды, чтобы лишить мальчишку жизни. Мне больше не оставалось ничего, как выполнить его требование, не было даже возможности поставить игломет на предохранитель. И я, лишь секунду помедлив, бросил игломет к его ногам. Не выпуская мальчишку из рук, а меня из поля зрения, он нагнулся, отпустил мальчишку и схватил пистолет. И уже в следующую долю секунды разогнанная пульсирующим полем и успевшая развернуться игла ударила меня в живот с такой силой, что я тут же рухнул, сложившись пополам. Но, тем не менее, падая, я успел выхватить из-за голенища нож. И как только оказался на полу, без всякой подготовки метнул его. На лету нож раскрылся с легким щелчком. Вакец пошатнулся и сразу же упал. Тонкое, сверхострое лезвие вошло ему между глаз по самую рукоятку, так что конец, проткнув кость, вышел из затылка.

Я вскочил на ноги. Мышцы живота у меня онемели, игла ударила значительно сильнее местной пули. Одним коротким усилием воли я прогнал боль. Шум мог привлечь внимание, и поэтому все сделать нужно было максимально быстро. Мальчишка был без сознания. Вокруг талии у него была обернута и закрыта на замок цепь. Времени на то, чтобы искать ключ, у меня не было. Я вырвал нож из головы убитого и со всего размаху ударил лезвием по цепи, оказавшись разрубленной, он глухо зазвенела. Я подхватил мальчишку на плечо, погасил стоящий на выступе стены фонарь и втиснулся со своей ношей в лаз. Люк снова заскрежетал, и я услышал у себя за спиной топот ног. Я призвал к себе все возможности своего организма и на полной скорости бросился вперед. Из колодца я буквально вылетел. Перехватил поудобнее мальчишку и бросился в сторону. Уже через несколько секунд загрохотали выстрелы, и вслед мне понеслись пули, пронзительно визжа при этом. Нацеленные в спину, они не могли причинить мне вреда, но могли убить мальчишку. На бегу я перехватил его на руки и рванулся дальше резкими зигзагами, стараясь не дать прицелиться или уйти из лучей фонарей. Меня преследовали, но, несмотря на ношу, я бежал быстрее, и минут через шесть мне удалось значительно оторваться от них и вырваться из света. Но я бежал еще минут пятнадцать, постоянно меняя направление, чтобы они уже точно не смогли нас найти.

Но когда я осмотрелся, то понял. Что нахожусь значительно ближе к центру города, чем раньше. Нужно было найти место, чтобы укрыться и переждать. В это самое время над городом, а точнее над районом, где мы сейчас находились, с шипением поднялось несколько осветительных ракет. Я резко выругался шепотом и побежал дальше. Я вбежал во двор нескольких темных многоэтажных домов и укрылся в подъезде одного из них. И буквально только я успел это сделать, как впереди во дворе замелькали лучи фонарей. Я одним духом пробежал вверх по лестнице восемнадцать этажей и толкнул первую попавшуюся мне дверь, она оказалась незапертой, и я ввалился внутрь. Это оказалась небольшая, всего в три комнаты, квартира, в которой никого не было. Квартира была не пострадавшей, если не считать того, что в окнах не осталось ни одного целого стекла, и от этого по ней гулял холодный ветер.

Я прошел в комнату, уложил мальчишку на широкий низкий диван, прикрыл валявшимся рядом тонким пледом. А сам тут же снова выбрался из квартиры и, остановившись на лестничной площадке, несколько минут прислушивался, но не услышал ни одного подозрительного звука. Тогда я тщательно осмотрел все подступы к нашему убежищу. Обнаружил переходы на лестничные клетки соседних подъездов и лифтовую шахту. Лифт, лишенный энергии, бездействовал, его кабинка намертво застряла парой этажей ниже. Ноя все же внимательно осмотрел лифтовую шахту, отметив, что вдоль одной из ее стен находятся редко расположенные скобы, в крайнем случае, шахту можно использовать при отступлении. Прикинув все возможные пути отступления, я вернулся в квартиру. Там я выглянул в окно. Осветительные ракеты уже погасли, а лучи фонарей метались в полукилометре ближе к окраинам. Убедившись, что от погони мы пока избавились, я вернулся к мальчишке.

Оказалось, что он только что пришел в себя. Была полная темнота, а я двигался полностью бесшумно, поэтому он моего присутствия не заметил. Но как только я сел рядом с ним, он был готов дико закричать, и сделал бы это, не прикрой я ему рот рукою, и не придержи его. Но он только чуть дернулся.

- Тихо, Рив, - шепотом сказал я, стараясь даже своим тоном успокоить его, - не бойся и не кричи. Мы ушли от вакцев и сейчас в болееменее безопасном месте. А крик может только привлечь их. Если будешь говорить, то говори только шепотом, хорошо?

Он слегка кивнул головой, и я убрал руку с его рта.

- Кто ты? - едва слышно прошептал он.

- Твой друг, хотя ты меня и не знаешь. Но я знаю, что ты Рив Альись. Тихо, ничего не говори, я сейчас осмотрю, что с тобой.

Мальчишка послушно молчал, когда я откинул с него одеяло. Он был почти весь покрыт синяками. Левый глаз полностью заплыл, так, что не открывался, нос и губы распухли и кровоточили. Но самое страшное представляли собой руки. Они были обрублены почти по самый локоть. Рана на правой руке была совсем свежая и немного кровоточила. На левой же явно начиналось воспаление.

- Ой, гады, гады, - пробормотал я, рассматривая обрубки.

Мальчишка ничего не говорил, а только тяжело дышал. Я открыл контейнер, извлек оттуда походную аптечку. В ней было только самое необходимое и ни о каком излечении не могло быть и речи.

- Будет немного больно, но потерпи.

Я выбрал несколько шприц ампул. Приставил одну к шее мальчишки. Ампула тихо хрюкнула, впрыскивая обезболивающий состав в вену. За этим последовало несколько стимуляторов и препарат, восстанавливающий силы организма. Я дождался, когда подействует обезбаливатель. Это я определил по тому, что мальчишка расслабился и его дыхание стало более спокойным. Тогда я взял два шарика биопласта, сформировал из них что-то вроде чашечек, которые сразу же надел ему на обрубки и тщательно приклеил.

- Держи на весу, через пару долей он затвердеет.

Мальчишка безмолвно слушался. Я покрыл ему все ушибы и ссадины бактерицидным лаком, губы тоже. Потом, убедившись, что биопласт на руках на руках стал упругим и перестал липнуть, перевернул мальчишку на живот. На спине у него оказалась неглубокая, но длинная рубленая рана. Пришлось воспользоваться еще одним, предпоследним куском биопласта. Закончив с ранами, я ввел мальчишке приличную дозу успокоительного. Я представлял, что же сейчас творится у него на душе. Собрав аптечку и уложив ее обратно в контейнер, я спросил:

- Ну как, немного полегче стало?

В ответ мальчишка кивнул и сказал:

- Полегче, но, похоже, что я ослеп.

- Ну, что ты, просто здесь очень темно.

- А вы что ли все делаете на ощупь?

- Просто у меня ночные очки.

Я перевернул мальчишку и снова укрыл его одеялом. Потом, чтобы обойтись без лишних слов, я снял с себя очки и надел их на него, сам оставшись в полной темноте. Как я полагал, мальчишка в это время смотрел на меня. Потом, снова шепотом, он спросил:

- Кто вы?

- Можешь называть меня просто Виком. Я друг твоего отца, - сказал я, вспомнив, что Ив так меня называл в тот, последний раз.

- Так это он послал вас?

- Да, и я должен выдернуть тебя из этого кошмара.

В этот момент я увидел, что поднялась еще одна осветительная ракета, к счастью дальше от нас, чем предыдущие, похоже, что погоня отправилась по ложному следу.

- Что это? - спросил мальчишка.

- Кого-то ищут. И вполне вероятно, что нас.

Я забрал у него очки и одел их себе на лоб. Лицо мальчишки сморщилось:

- Там, дома, вы убили этих?

- Только тех двоих, что приволокли тебя в подвал, от остальных пришлось просто убегать и еще тебя тащить, а ты не очень-то легкий.

- Они убили его, - прошептал мальчишка, всхлипывая.

- Они много кого убили, даже очень много.

- Ита, моего друга, у меня на глазах. Они... они...

Всхлипывания грозили перерасти в истерику и мне пришлось срочно воспользоваться гипнозом, которым я не особенно-то владел. Но на этот раз у меня все получилось как надо. Мальчишка успокоился, и я тут же заставил его уснуть, чтобы избежать повторения такого. Ракета за окном уже погасла. Я снова опустил на глаза очки и занял наблюдательный пункт у окна, из которого были хорошо видны все подходы к дому. Добираться докуда бы ни было, в эту ночь не имело смысла, потому что нас ищут, и вряд ли появится возможность проскользнуть незамеченными. Днем нужно будет постараться выбраться на крышу и оттуда все осмотреть. Если повезет, я узнаю, где располагаются посты вакцев, и тогда следующей ночью можно будет рассчитывать добраться до дисколета. А там, на корабле, вместе с Рэем придумаем, как привести парнишку в порядок. Я простоял у окна пару часов. За это время во дворе три раза появлялись вакские солдаты, но ни разу они не проявили интереса к дому, где мы сейчас скрывались.

Когда же я вернулся к мальчишке, то увидел, что его буквально колотит от холода. Эта ночь здесь была весьма холодная, комнату насквозь продувал ветер, было довольно влажно. А на мальчишке было только тонкое легкое одеяло. Я тут же пошарил по всем комнатам, но нашел только еще пару таких же одеял. Я укрыл ими Рива и сел рядом. Но мальчишке явно не становилось теплее. Я испугался, что, возможно, так подействовало на него мое лечение. Но тут же понял, что если это и так, то вернуть лекарства назад я уже хоть как не смогу. И единственное, что я должен для него сделать, это согреть его. Легко сказать, но у меня не было никакого другого источника тепла, кроме себя самого. Но делать больше было нечего, не раскладывать же здесь костер. Я снял с себя маскирующую экипировку и сплетенный из триолитовых нитей силовой комбинезон. И только оставшись в одной только тонкой полетной форме, я понял, как тут холодно.

Я подвинул мальчишку к стене и лег рядом. Он был почти таким же холодным, как лед и продолжал дрожать от холода. Тогда я прижал его к себе, повернув на бок, безо всякого смущения, словно брата. И действительно, через полчаса он согрелся и успокоился, уткнувшись лицом ко мне в плечо. И его сон стал спокойным. Меня и самого начало тянуть туда же. Но я знал, что засыпать мне нельзя, и поэтому держался. Держался почти до самого утра, но это мое, еще не повзрослевшее тело и в этот раз сыграло со мной эту шутку. И я даже не заметил, как провалился в сон, словно в омут. Но спал я недолго, всего два-три часа. А когда проснулся, то не мог сразу же сообразить, где же я нахожусь. Но когда увидел мальчишку, все встало на свои места. Дыхание у него было ровное, он спал. Но как только я стал подниматься, он проснулся и посмотрел на меня, хлопая ресницами. Опухоль на его правом глазу опала, хотя и оставался здоровенный синячище. И вообще, его лицо приобрело вид, похожий на тот, каким я видел Рива еще с корабля. Тем не менее, я поднялся и только тогда сказал:

- Доброе утро, Рив, как самочувствие?

- Ночью было хорошо, а сейчас снова все начинает болеть.

- Понятно, - я открыл контейнер, достал аптечку и снова сделал парню несколько инъекций, - сейчас лежи, боль скоро пройдет.

- Вы не из Аивера? - тут же спросил он, на что я спокойно ответил:

- Да, я не из Аивера.

- Из Тальгира?

- Нет.

- Вакец? - последний вопрос прозвучал как тень ужаса.

- Нет, я не из Вака. Дальше можешь не перечислять. Здесь я не был нигде, кроме территории Аивера. Расскажу все потом, когда уберемся отсюда в безопасное место.

- А разве отсюда есть выход? - спросил он с болью в голосе.

- За городом у меня спрятан... - я замялся, не зная, как назвать машину, и решил перевести, - дисколет. На нем мы перелетим на южный континент.

- Мой отец там?

- Все вопросы потом, я же говорил. - Тем временем я надел на себя всю экипировку. - Рив, пока лежи здесь, а я пойду разведать обстановку. Постараюсь найти еду и одежду для тебя. Дай слово, что будешь сидеть тихо и никуда не уйдешь.

- Я б и не смог уйти... Даю это слово.

Сначала я осмотрел все из окна и, не обнаружив ничего подозрительного, отправился искать еду и одежду. Но ни того, ни другого ни в этой и ни в соседних квартирах я не нашел и понял, что дальнейшие поиски бесполезны. Очевидно, что жители этого дома все-таки были эвакуированы. Потом я выбрался на крышу. Оттуда, соблюдая все меры предосторожности, несколько часов наблюдал за суетой, охватившей солдат-захватчиков. Но в ней я не видел практически никакого смысла. После всего этого я вернулся к Риву.

- Не мог ничего найти, - сказал я ему. Рив ничего не ответил. Он сидел на диване, высунувшись из-под одеял, и молча смотрел на то, что осталось от его рук. - Здесь нет ни одежды, ни еды.

- Мне бы попить.

- Сейчас, - я достал уже полупустую флягу и поднес горлышко к губам мальчишки. Он тут же припал к ней и пил большими, жадными глотками. После него я тоже сделал несколько глотков и убрал флягу, вода могла еще не раз пригодиться.

- Одежды тоже нет. Но ничего, наденем на тебя мою форму.

Я тут же снова снял с себя экипировку, а следом и форму. Оставшись в одних трусиках, я снова поежился от холода и принялся натягивать на себя комбинезон и экипировку.

- Такого холода здесь в это время никогда не бывало.

- В небе облака пыли и гари. Планета начинает охлаждаться. Одевшись, сам, я принялся одевать мальчишку. При этом он закрыл глаза, очевидно стесняясь меня.

Натянув на него штаны, я спросил:

- Стоять-то сможешь?

- Попробую.

Я поставил его на пол. Он пошатнулся, взмахнул обрубком руки и, не поддержи я его, наверно упал бы. Я тут же надел на него куртку. Моя одежда была для него значительно велика и длинновата. Я подвернул ему штанины, рукава же трогать не стал. Усадил его и снова накрыл одеялами.

- Не знаю, сможешь ли ты идти, а то тащить тебя - не очень то ты легкий.

- Попробую.

Тогда я достал нож. Это был другой нож. Тот, которым я убил вакца, я потерял, то ли в подвале, то ли при бегстве. Я нажал на выпускную пластину, и из не такой уж большой рукоятки со щелчком развернулось тридцатисантиметровое лезвие. Я отрезал от одеяла две узкие полосы и две пошире. Ими я обмотал мальчишке ноги, сделав какое-то подобие обуви. А еще из одного одеяла, прорезав в нем отверстие для головы, сделал для него чтото вроде накидки. Надел ее на мальчишку и подпоясал узкой полоской. Проделав все это, я сказал:

- А сейчас будем ждать ночи. Только при полной темноте у нас есть шанс проскользнуть к дисколету.

- А что это за машина такая, дисколет. О таких я никогда не слышал.

- Если все будет хорошо, то увидишь. Высотная и скоростная машина, довольно надежная.

- Вы пилот?

- Да, я пилот.

После этого повисло молчание. Я отошел к окну, чтобы, при помощи бинокля еще раз понаблюдать за обстановкой. Когда же снова обернулся, то увидел, что Рив почти полностью беззвучно ревет. Заметив, что я смотрю на него, он посмотрел мне прямо в глаза и сказал:

- Не смотрите на меня так, я всего лишь слабый мальчишка... С самого детства я мечтал стать пилотом, как отец. У нас был небольшой спортивный самолет. И я умел водить его, от взлета и до посадки. А кто я сейчас - жалкий калека, который не сумеет обслужить и самого себя. Зачем вы вытащили меня? Чтобы я мучился весь остаток жизни?

Такого я от мальчишки не ожидал, но почти сразу же резко ответил:

- Замолчи, пацан. Просто жизнь - это такая штука, потеряв которую, снова уже не вернуть. В мире возможно почти все, но только не это. И пока ты жив, ты должен надеяться на то, что судьба окажется благосклонна к тебе, и ты найдешь свое счастье. Еще не все потеряно, парень, и возможно я тебе в этом помогу. Ты жив и это главное. В отличие от твоего друга, ему я при всем желании уже не смогу помочь.

- Вы... вы не знаете, что они с ним сделали.

- Я видел то, что от него осталось.

- Нет, вы ничего не видели. Они мучили его у меня на глазах. Мучили просто так, для собственного удовольствия. Два раза в день, утром и вечером. Сначала обрубили руки, потом ноги, и я все это видел. Он просил о смерти, но они ему ее не давали, а продолжали мучить. Вечером, последним вечером, они обрезали ему... и заставили съесть. Потом, у еще живого, разрезали грудь и живот. Они... они съели его сердце и печень. И я все это видел и не сошел с ума. За что мне все это, за что?

Я сел рядом с ним, прижал его к себе:

- Успокойся, Рив, этим ты никому не поможешь.

- Я никогда, никогда не смогу этого забыть.

Я ничего не мог сказать ему в ответ. И я ведь даже не предполагал, что ему пришлось столько вынести. И я не знал, смог ли бы я выдержать такое, окажись я на его месте. Я подумал, что вряд ли, несмотря на всю свою подготовку. У меня, скорее всего, сработал бы "предохранитель", и просто перестал бы воспринимать реальность. Вечер подкатывал незаметно, но неотвратимо. Еще пара часов, и наступит полная, долгожданная темнота. Рив снова пожаловался на возвращение болей, и я израсходовал последние ампулы из аптечки. Но темноты нам так и не удалось дождаться спокойно. Я видел в окно, что двор превратился буквально в муравейник, столько в нем было одетых в серое вакских солдат. Очевидно, что наш район был оцеплен, и они осматривали все строения. Оставаться здесь становилось крайне опасно.

- Уходим, Рив, - сказал я мальчишке.

- Их столько... Нам не пробиться.

- Попробуем спрятаться и переждать.

Я укрыл свой контейнер в шкафу, отрезал от одеяла еще несколько полос. Связав их, я сделал у себя за спиной что-то вроде лямок для груза. Усадил на них мальчишку и еще одной полосой привязал себе к спине.

- Тихо, - сказал я ему, - так нужно.

С этим грузом я выскользнул из квартиры. По лестнице уже гремели шаги кованых ботинок. Вакцы были уже рядом, когда я проскользнул в лифтовую шахту и бесшумно закрыл за собою двери. Дальше я, в бешеном темпе, так что голова мальчишки только моталась, я полез по скобам вверх. Два этажа я проскочил всего лишь за несколько секунд. И забрался еще выше. Под самой крышей находился механизм лифта, а еще выше широкая металлическая балка, на которой крепились несущие кабинку блоки и троса. Я оттолкнулся от последней скобы и ухватился за край балки. К моему ужасу, пальцы мои заскользили. Но, вложив в рывок все свои силы, я сумел ухватиться за другой край балки и закинул себя вместе с грузом на нее.

- Не высовывайся в сторону, - шепнул я мальчишке.

- Ага, - ответил он, дыша мне прямо в ухо, и еще крепче прижался ко мне.

Балка не была сплошной, на ней, очевидно для облегчения, были прорезаны отверстия. Я припал глазами к одному из них, наблюдая за шахтой. Сначала там было все спокойно. Но потом открылась дверь, очевидно на девятнадцатом этаже, и по шахте заметались лучи фонарей. Я услышал:

- Никого здесь нет, не видишь что ли, - говорили на языке Вака.

- Тот, кого мы ищем, хитер, как демон ночи. Залезу, посмотрю наверху.

- Да брось ты, там негде укрыться.

- Укрыться можно везде.

Я видел, как он, довольно неуклюже, карабкается по скобам. Я сжал в руке пистолет и прицелился, будучи готов в любой момент убить этого вакца. Но, к счастью, этого делать не пришлось. Солдат, будучи еще почти этажом ниже нас, сорвался и, только чудом ухватившись за скобу, остановился. Посветил фонарем в нашу сторону и прислушался. Я и Рив, не сговариваясь, одновременно затаили дыхание.

- Никого тут нет и быть не может, - крикнул вакец и полез обратно вниз.

Когда вакцы убрались из шахты, мы с мальчишкой облегченно вздохнули. Но, все равно, мы еще оставались в крайне опасном положении.

- Будем ждать, - шепнул я.

И мы ждали несколько часов, лежа на балке, под самой крышей. По моим прикидкам, снаружи должна была быть уже полная ночь.

- Рив, ты подождешь здесь, а я схожу на разведку. Сиди тихо, договорились?

- Хорошо.

Я отвязал мальчишку от себя и на всякий случай привязал к балке. Спрыгнул на ближайшую скобу, а затем, легко перелетая с одной на другую, направился вниз. Вышел из шахты на девятнадцатом этаже. Первым делом я прислушался, но не услышал ничего подозрительного. Я вошел в первую попавшуюся квартиру, осмотрел из окна при помощи очков двор, там было все спокойно. Потом я спустился в квартиру, где мы скрывались. Там все было перевернуто и переломано, а контейнер, который я прятал, исчез, вместе со всем содержимым. Но это меня не особо огорчило, потому что вещи, оставшиеся в нем, были сейчас для нас большей частью бесполезны. Огорчила только потеря фляги с водой. После квартиры я спустился на улицу. Соблюдая крайнюю осторожность, я обошел окрестности, но нигде не заметил присутствия вакцев. Очевидно, что поиски были перенесены в другую часть города. Тогда я поспешил обратно к мальчишке. Когда я взобрался на балку, он облегченно вздохнул и сказал:

- Ну, наконец-то, а то я уже подумал, что с вами что-то случилось.

- Я отсутствовал не более двенадцати частей.

- А мне показалось, что несколько часов.

- Неудивительно.

Я тут же усадил мальчишку себе за спину и направился вниз.

- Вы таскаете меня, словно бы я ничего не вешу.

- Весишь ты немало. Но при необходимости я смог бы точно так же таскать и взрослого. Просто сейчас ты очень слабый и так будет быстрее и лучше для нас обоих. - По лестнице я спустился вниз и шепнул Риву, снаружи перешептываемся только при крайней необходимости.

Мальчишка кивнул, боднув меня лбом в затылок, и ойкнул от этого. Эта ночь не была такой темной, какой бы мне хотелось. Очевидно там, вверху, за облаками светила Зула. Нет, скорее даже не Зула, а Яот, внешний крошечный спутник Латы. Я старался держаться самых темных мест и двигаться максимально бесшумно. Но когда мы выбрались из многоэтажных районов, это становилось делать все труднее и труднее. Я двигался медленно, от одного укрытия к другому и так добрался почти до самого края города. И тут, вопреки моим надеждам, обнаружил не просто наблюдательные пункты, а целые заставы вакцев, которых не было, когда я проникал в город. Но освещения не было, и оставался хоть какой-то шанс на то, чтобы прорваться.

- Будем прорываться, - сказал я на ухо мальчишке.

Я пробрался ползком к самому краю свободного пространства, отделяющего окраину города от леса, где был укрыт дисколет. Было две возможности добраться до него. Первая: пересечь пустошь медленно, стараясь оставаться незамеченными. Вторая: рискнуть и бегом, на максимальной скорости, попытаться добраться до дисколета. Я решил остановиться на первом варианте, лег на землю и пополз, используя как укрытие все неровности местности, Рив же только тяжело дышал у меня за спиной. Я одолел уже почти половину пути до леса, когда нас всетаки заметили. Зажглись прожектора и загремели выстрелы. И выбора у меня больше не оставалось. Я вскочил на ноги и, беспорядочно мечась из стороны в сторону, кинулся вперед.

Пули свистели буквально рядом, но мне удавалось уходить от них. К нашему счастью, преследовать нас начали только тогда, когда я уже почти добежал до леса, где избегать пуль было значительно проще. Я постарался запутать следы, уводя преследователей в сторону от дисколета. Потом резко повернул в сторону и спустился в ложбинку, показавшуюся мне аж даже родной. Какое счастье, что вакцы за все это время не нашли мою машину. Я приложил браслет к кодовому замку и распахнул дверцу. Втиснулся со своей ношей в кабину. Рив ударился головой о верхнюю часть входа и довольно громко ойкнул. Я сразу же захлопнул дверцу и сказал:

- Это и есть дисколет. Здесь мы уже почти в полной безопасности.

Я развязал лямки и опустил мальчишку в кресло, пристегнул ремнями. Сам тут же рухнул в пилотское кресло и в бешеном темпе начал готовить машину к взлету. Но не успел я еще этого сделать, как по обшивке забарабанили пули, нас обнаружили. Мальчишка весь сразу съежился.

- Не бойся, обшивки им не пробить.

Не дожидаясь, когда преследователи окажутся рядом, я врубил стартовые движки. Опершись на тонкие струи плазмы, дисколет поднялся над лесом. Но основные двигатели не желали пускаться вот так, без предварительного прогрева, и я, не оставляя попыток их запустить, поднимал машину все выше и выше. Наконец, после очередной попытки, двигатели все-таки включились. Но почти одновременно с этим на дисколет обрушилось сразу несколько тяжелых ударов.

- Что это, - выкрикнул Рив.

- Они нас обстреливают ракетами.

Дисколет завалился на бок и, беспорядочно вращаясь, понесся к земле. На пульте зажглось аварийное табло, говорившее, что воздушные рули заклинило, и отказал правый блок рулей реактивных. Пытаясь выправить полет, я выругался самыми страшными ругательствами на всех известных мне языках. Наконец-то, когда до поверхности оставалось всего несколько метров, мне все-таки удалось выправить полет и послать машину прочь от города с резким набором высоты.

- Что это было? - еще раз спросил ошеломленный мальчишка.

- Почти что чудо, - не выдержав, ответил я, - расскажи кому, не поверят. У нас отказали воздушные рули и половина ракетных, а мы, тем не менее, летим, а не падаем.

Не имея надлежащего управления, я пользовался для этого и стартовыми движками и регулируя тягу трех основных. Я старался быстрее уйти на космическую высоту, где для управления ориентацией хватило бы и одного левого блока. И наконец-то мне это удалось, и машина, набрав скорость, легла на нужную суборбиту. Я облегченно вздохнул и перешел на безмоторный полет. Дисколет не имел приборов искусственной гравитации, и поэтому, едва я отключил движки, в кабине воцарилась невесомость.

- Мы падаем? - снова с тень ужаса спросил Рив.

- Не бойся. Мы падаем, можно и так сказать, но только не вниз, а вверх. Мы за атмосферой. Эллипс перелета выведет нас куда нужно. В атмосферу мы войдем уже над Большим Южным материком. Мы простились с этим городом, городом смерти.

Глава третья: Мрак над миром

- Вы хотите сказать, что мы в космосе? - в вопросе Рива явно сквозило недоверие.

- Можно и так сказать. Не веришь? Сам посмотри.

За прозрачным стеролитом выпуклого лобового стекла были видны целые россыпи звезд. Справа же по курсу, на западе, светились отблески ушедшего дня, слева, на востоке, явственно виднелись отблески дня наступающего. Рив смотрел на все это, и я заметил, что его лицо на какую-то долю секунды тронуло какое-то жалкое подобие улыбки.

- Не мерцают, - сказал он.

- Ты о чем?

- Звезды не мерцают, значит, мы действительно выше атмосферы... Можно мне немножко поплавать?

- Только очень осторожно.

- Тогда отцепите меня.

Я повернул его кресло к себе и расстегнул ремни. Он только чуть приподнялся над креслом, пошевелил остатками рук, и на глазах у него снова появились слезы. Он, пытаясь их скрыть, отвернулся и замотал головой. Я снова опустил его в кресло и застегнул ремни.

- Не отворачивайся, я тебя понимаю. Сейчас я свяжусь с местом, куда мы летим. Там наверняка захотят тебя увидеть.

Мальчишка молчал. Я же включил бортовую рацию дисколета и послал вызов на корабль. Рэй отозвался мгновенно, осмотрел через камеру салон, большее внимание обратив на мальчишку. Потом он, очевидно, считал информацию с бортового компьютера, выразительно поморщившись при этом, и только после этого поздоровался на языке Аивера.

- Здравствуй, командир. Рад, что ты все еще жив, после всего происшедшего с вами. Здравствуй, Рив, рад, что ты нашелся, уцелел и летишь сюда. Можешь звать меня потом просто Рэем. А сейчас, командир, нужно поговорить с тобой, безотлагательно.

- Говори.

- Что же конкретно произошло с дисколетом?

- Несколько прямых попаданий ракетами. Скорее всего, с ручных установок.

- Как же тебе удалось подняться с такими повреждениями?

- Если уж ты удивляешься, то я тем более.

Несколько минут мы с Рэем обсуждали сугубо технические проблемы сложившегося положения. В заключение же Рэй сказал:

- Чудо, скорее всего не повторится и при посадке вы разобьетесь.

- Рэй, возможен ведь и такой вариант, при котором мы на определенной высоте катапультируемся.

- Нежелательный вариант. К тому же разбрасываться техникой... сам знаешь.

- Ты предпочтешь, чтобы мы разбились?

- Я предпочту перепрограммировать ваш компьютер на режим посадки со всеми имеющимися неисправностями и объяснить тебе, как обращаться с изменившимся управлением.

- Буду по гроб тебе признателен, если эта штука сработает.

- Если не сработает, то катапультироваться-то всегда не поздно.

Оставшуюся часть пути Рэй давал мне все возможные наставления, будто бы я компьютер, чтобы все их запомнить. Но я не перебивал его, даже когда он на десятый раз повторял основные из них. Потом он неожиданно прервался на полуслове, дал установки на коррекцию курса, и когда я ее сделал, сказал:

- Вы уже входите в верхнюю атмосферу. Не буду больше мешать своим присутствием. Желаю удачи, - и исчез с экрана.

- Вот сейчас мы действительно падаем, - сказал я Риву, - но надеюсь, что окончательно не упадем.

Я не тормозил двигателями, а решил целиком и полностью доверить это дело атмосфере. Но снижение было сущим кошмаром. Потоки воздуха болтали нас, стремились закрутить. А даже перепрограммированное управление работало на грани допустимого. Мы зарывались все глубже и глубже в атмосферу. Появились перегрузки и заставили нас повиснуть на ремнях. А за бортом машины полыхала плазма. Но вот, кажется все позади, машина послушна и мы на небольшой высоте. До "Иглы" оставалось всего несколько километров. Летя под облаками, я ясно видел ее бортовые огни. Нужно только как следует приблизиться к ней и Рэй примет нас на борт при помощи силового поля. Но тут дисколет все-таки окончательно потерял управление, и полет сразу же превратился в беспорядочное падение. И все мои попытки выправить полет не принесли успеха.

- Рив, приготовься, катапультируемся, - крикнул я и рванул на себя рычаг катапульты.

Спинки кресел мгновенно развернулись, образуя защитные капсулы, резко ударили двигатели отделения. Затем, после короткого падения двигатели снова сработали, но на этот раз на приземление. Кресло ощутимо ударило меня. Капсула скрежетнула о камни, несколько раз перевернулась и замерла на боку. Я тут же раскрыл капсулу и выскочил из нее. Метрах в ста от меня как раз садилась вторая капсула. Она села, в отличие от моей, более удачно, то есть не перевернулась. Я сразу же бросился туда. Хорошо, что открыть капсулу можно и снаружи. Я дернул рычаг, капсула распалась, и передо мной предстал испуганный и ошеломленный Рив:

- Я думал, что катапультируются на парашютах.

- Ну, не на всех же планетах есть атмосфера, - буркнул я в ответ и тут же спросил, - ну, как ты?

- Задницу немного отшибло, а так попрежнему. Где мы?

- Пустыня Черных Камней, слышал про такую?

- Конечно, но ведь здесь же никто не живет. Или тут тоже построили подземный город.

- Про город я ничего не знаю. Но до места, куда мы летели, осталось всего несколько километров. Пустяки по сравнению с тем, что преодолели.

Под сидением кресла располагался небольшой комплект вещей, рассчитанных примерно на этот случай. Крошечная одноместная герметическая палатка, регенератор воздуха и его запас в небольшом баллоне, крошечный портативный плазменник, очки - бинокль и самое главное, небольшой запас пищи и воды. Я разложил все это на камне, отбросил в сторону регенератор и баллон. Взял очки, надел их на мальчишку и спросил его:

- Как ты относишься к тому, чтобы немного подкрепиться?

- Не хочу, - как-то немного вымученно сказал он.

- Как хочешь. А вот я очень даже хочу.

Едой оказался уже хорошо мне знакомый полевой рацион. Я разорвал зубами пластик упаковки и быстро умял большую часть содержимого. После чего снова предложил:

- Давай, нужно поесть, а то и последних сил лишишься. Не отказывайся.

- Хорошо, - покорно согласился он.

Я усадил его себе на колени и принялся кормить как ребенка, из ложечки. Но почти все мои старания оказались напрасными. Почти сразу же все, им съеденное, снова вылетело наружу.

- Ну, ничего, не расстраивайся, - сказал я, - что-то да осталось. Пить хочешь?

От воды он не отказался. И снова, как и там, в городе, жадно приложился к фляге. Я нашел на горизонте проблески бортовых огней. И по тому, что были видны даже нижние огни, я определил, что до звездолета никак не более пятнадцати километров.

- До цели всего лишь несколько часов пути. Нужно идти. Ты сможешь идти?

- Попробую, - мальчишка поднялся и, сделав несколько десятков шагов, повернулся ко мне, - смогу.

- Тогда пойдем.

Из всего, что тут было, я взял только плазменник и флягу. За остальным можно будет вернуться потом, со звездолета.

- Куда идти? - спросил Рив.

- Вон видишь, в той стороне мерцают огни, без очков их не видно. Это и есть место назначения.

Мальчишка повернулся в указанном направлении и довольно бодро зашагал вперед, так что мне пришлось его остановить:

- Погоди, не торопись. - Я догнал его, встал рядом, взял за плечо. - А теперь пойдем. Если вдруг споткнешься, подстрахую.

Примерно через километр мы дошли до упавшего дисколета. Тот пропахал борозду почти в сорок метров и сейчас лежал, довольно сильно накренясь и зарывшись передней частью в каменистую почву пустыни. К повреждениям от ракет добавились повреждения о падения.

- Выглядит он почти неповрежденным, - сказал Рив.

- Он сильно поврежден, - возразил я, - но, возможно, уцелела рация. Залезу, проверю.

Я забрался в дисколет через открытые катапультные люки. Рация выглядела вполне исправной, она даже включилась. Но, к моему сожалению, установить связь со звездолетом мне не удалось. Будь у меня свободное время, я наверняка сумел бы починить ее. Но зачем этим заниматься, когда дойти до корабля можно быстрее, чем связаться с ним. И я выбрался обратно.

- Бесполезно, - сказал я Риву, - нужно идти.

Мальчишка только полтора километра выглядел бодрым. А через три начал заметно сдавать, так что на четвертом мне пришлось предложить:

- Отдохнем немного.

Он тут же согласился и сел на обточенный ветром камень и, тяжело дыша, уставил свой взгляд в землю.

- Сильно выдохся? - спросил я, и без того зная ответ на этот вопрос.

- Ага, слабость страшная.

- Неудивительно... Вот доберемся до места, там отдохнем, сколько захотим.

- И все-таки, куда мы идем?

Я поднял глаза и увидел, что верхушка звездолета уже освещена лучами приближающейся зари и отбрасывает красноватые отблески.

- Посмотри, - сказал я Риву и кивнул в ту сторону.

Несколько секунд мальчишка смотрел как завороженный. Потом сгибом локтя поднял себе очки на лоб и спросил:

- Что это?

- Сам видишь.

- Я вижу, но ничего не понимаю. Вы же кроме загадок ничего не говорите.

- Ну, наверно сейчас уже можно сказать. Это корабль, космический корабль.

- Такой огромный?

- Межзвездный корабль, - добавил я, понизив голос.

- Но ведь их же еще нет, - мальчишеский голос зазвенел, - их ведь еще не придумали... или...

- Или. Он перед тобой. И он построен не на вашей планете, и не в вашей системе, а прилетел сюда от другой, весьма далекой звезды.

- Вы сказали "вашей", значит...

- Да, это значит, что я прилетел на этом корабле.

Несколько минут он молчал. Потом снова посмотрел на меня и негромко пробормотал:

- Это многое ставит на свои места... Но почему вы полетели в столицу именно за мной?

- Я уже говорил почему, но если хочешь, повторю. Я действовал так, потому что обещал твоему отцу. Я встретил его сначала в космосе, потом уже на Лате.

- Но где он и что с ним?

Лгать ему мне не хотелось, а умалчивать дальше было еще хуже. Сначала, ничего не сказав, я сел рядом с ним, снова надел на него очки и поднял свою левую руку так, чтобы он увидел кольцо и выбитые на нем знаки. Очевидно, он сразу все понял, и тогда я сказал:

- Твой отец - Иверит Альись умер от ран и облучения, при отражении атак на Центральный Космодром. Он умер, передав мне это кольцо, а тебе просил сказать, что он умер, исполнив свой долг, не нарушив ни одной клятвы и получив половину того, о чем мечтал.

Вопреки всем моим опасениям, мальчишка отреагировал на это сообщение както даже немного неестественно спокойно. Правда, довольно долго молчал, но потом всетаки заговорил:

- Хотел бы я, умирая, сказать такое... Это лучше, чем от ножей вакцев... Вы наверно не понимаете меня, но я уже давно простился с ним, еще, когда он улетал. Он сам говорил, чтобы я готовился к такому, и что шанса увидеться, у нас практически нет. Я был готов к этому, уже давно готов. Но ведь он говорил со мной с орбиты, как раз перед самым этим ужасом.

- Я это знаю. Он говорил с борта моего корабля, и я все слышал и видел. Иначе бы я не узнал тебя, да и вообще не смог бы найти... Ну что, идем дальше?

- Идем, - сказал он, тяжело вздыхая.

На этот раз Рива хватило не больше, чем на километр. Становилось уже светло. В облаках, очевидно, был разрыв, и на ясном небе сначала загорелась заря, а за ней из-за горизонта показалось и солнце. Мальчишку я, не смотря на его протесты, снова усадил себе на спину. Стройная башня звездолета возносилась все выше и выше, по мере того, как мы к ней приближались. Пару раз пришлось отдыхать, так как и я сам тоже чертовски вымотался, намного сильнее, чем ожидал. А когда до корабля оставалось не более полукилометра, я опустил Рива на землю:

- Думаю, что остаток пути ты сможешь пройти и сам.

Я знал, что Рэй уже видел нас, поэтому старался выглядеть более бодрым, чем был на самом деле. Когда мы подошли к кораблю вплотную, ожили внешние динамики, и над пустыней буквально загрохотал голос Рэя.

- Ну, наконец-то. Я уже устал ждать.

Зная, что он уже может меня слышать, я сказал:

- Рэй, помолчи пока, пожалуйста, и без того тошно.

Мы подошли к опоре, в которой был укрыт шлюз. Я коснулся браслетом еле приметного выступа. Эта манипуляция заставила открыться небольшую панель шифратора. Немного помедлил.

- Рив, подойди... Смотри и, если сможешь, запоминай.

Я очень медленно, задерживаясь на каждой клавише, набрал "Код Солнца", всеобщий шифр звездолетчиков. Послышалось слабое гудение. Открылись практически невидимые до этого щели, и броневая заслонка сдвинулась в сторону, открывая вход в кабинку лифт-шлюза.

- Проходи, - сказал я мальчишке, когда развернувшийся пологий трап коснулся земли.

Он сделал пару шагов и остановился, повернувшись ко мне, сказал:

- Вы так добры ко мне. Но ведь на вашем корабле есть еще люди.

Я встал рядом с ним и, положив руку ему на плечо, сказал:

- Пойдем. Мы будем единственными живыми людьми на всем звездолете.

- Но кто тогда с нами разговаривал?

- Это Рэй, отличный парень. Но он не человек, а бортовой интеллектуальный кибермозг.

- Робот?

- Нет, скорее добрый призрак, дух корабля. Без его помощи я вряд ли бы сумел тебя найти.

Когда мы вошли в кабинку, я сказал:

- Рэй, обследуй нас на радиогрязь.

- Можешь на этот раз не беспокоиться. Конечно выше нормы, но в пределах допустимого.

- У Рива серьезные повреждения.

- Вижу, что серьезные, но не смертельные. Во всяком случае, если человек на ногах, то не скажешь, что и опасные, хотя и очень неприятные. Командир, отмой его и веди в медотсек. Постараемся придумать, как ему помочь. Я пока отключаюсь.

Кабинка доставила нас в жилой отсек. Без всяких объяснений я провел мальчишку в бытовую каюту. Там первым делом скинул с себя экипировку и комбинезон. Оставшись в одних трусах, принялся раздевать мальчишку. Тот молчал и ни о чем не спрашивал, стараясь не смотреть мне в глаза. Я понял, что, не смотря ни на что, он стесняется меня, но решил оставить это без внимания. Я же смотрел на него с интересом. По сути дела, я впервые видел его без одежды при нормальном освещении. Я еще раз отметил, что своим телосложением латяне практически не отличаются от землян. Но только сейчас я по-настоящему разглядел, что и кого представляет собой Рив. Передо мной стоял покалеченный, избитый, грязный, со спутанными волосами мальчишка, которому я по его виду дал бы от силы лет двенадцать. Но я уже точно знал, что ему тринадцать местных лет, что в пересчете на земные было не так уж намного меньше моего биовозраста.

- Если будет больно, то терпи, - сказал я ему и, открыв воду, принялся за работу, с которой справился за пятнадцать минут, хотя мальчишка то и дело ойкал, - ну, сейчас ты вроде бы достаточно чистый.

Я буквально поставил его в маленькую кабинку с прозрачными стенами и включил теплый воздух.

- Стой и сушись. А я сам тоже немного сполоснусь.

Я сполоснулся наскоро, чтобы только самую большую грязь убрать. Сушиться времени не было, и я так же наскоро вытерся полотенцем, одел свежие трусы. После этого извлек Рива из сушилки и тоже одел ему трусы, чему, как я заметил, он оказался очень рад.

- Сейчас идем в медотсек, посмотрим, что можно с тобою сделать.

Но мальчишка оказался не в состоянии пройти и десяти шагов, о чем честно признался.

- Ничего страшного, - успокоил я его, тут же подхватил за спину и под коленки. Он только ойкнул и ухватил меня за шею тем, что осталось у него от левой руки, - больно?

- Ага.

- Ну, ничего, уже скоро, потерпи немного.

В медотсеке я хотел усадить Рива в кресло, но тут вмешался Рэй:

- Неси прямо в операционную, я уже все подготовил.

От этих слов мальчишка у меня на руках задрожал.

- Ну-ну, не бойся, все будет хорошо.

Операционная была крошечная, но состояла из двух помещений, изолированных друг от друга: собственно операционная, оснащенная разнообразной аппаратурой и контрольная комната, место для врача с пультами дистанционного управления и контрольными экранами. Я уложил Рива на стол, который тут же принял форму его тела.

- Успокойся, парень, - прозвучал голос Рэя, - резать я тебя не собираюсь, а больно тебе в любом случае. Если хочешь, я могу тебя усыпить.

- Н-нет, не надо.

- Тогда лежи спокойно.

- Х-хорошо.

Я перешел в контрольную, включил экраны и сел в кресло.

- Вик, - тут же обратился ко мне Рэй, - сразу же предупреждаю тебя, ни во что не вмешивайся, с медициной ты знаком только поверхностно, а он - обитатель другой планеты.

- Хорошо. Только ты мне высвечивай все на экранах, а я буду только наблюдать, договорились?

- Шел бы ты, командир, отдыхать.

- Ты меня гонишь?

- Нет, просто высказываю пожелание.

- Тогда остаюсь, будет еще время для отдыха.

Но наблюдать долго я все-таки не сумел. Стоило только немного расслабиться и меня неотвратимо затянуло в сон. А снились мне на этот раз сплошные кошмары, о которых не стоит и рассказывать. От чего эти кошмары, понять совсем не сложно. Я увидел столько ужасов наяву, что и кошмары не казались такими ужасными. Но незадолго перед пробуждением сон мой успокоился, и я увидел Землю, своих оставшихся там друзей. Они говорили мне, что и "Игла" и Лата всего лишь кошмарный сон, и я был счастлив. Проснулся я оттого, что Рэй воспроизвел из динамиков какой-то резкий пронзительно-противный звук, который прекратился только после того, как я выкрикнул Рэю несколько изощренных проклятий.

- Ну, наконец-то проснулся, мастер Вик.

- Что произошло?

- Ничего особенного, за исключением того, что спишь ты уже шестнадцать часов, не испытывая при этом ни малейшего желания проснуться.

- Наверно ты просто завидуешь... - Сказал я и осекся, я вовсе не хотел обижать Рэя, но тот и не обиделся.

- Нисколько не завидую... Вот что, я разбудил тебя, потому что этот твой друг скоро должен проснуться.

- Ты уже закончил?

- Что-то закончил, над чем-то экспериментирую, за что-то еще и не брался.

- Откуда ты взял эту привычку - говорить недосказанностями?

- От тебя, мастер Вик, от тебя, дорогой, от кого же больше.

- По-моему, у тебя очень хорошее настроение?

- А от чего ему быть плохому. Проделал столько работы и, кажется успешно.

- Рэй, покажи мне его.

- Пожалуйста, если так не хочешь вставать.

На одном из экранов появилось изображение спящего мальчишки, причем сразу с четырех сторон. На нем не было ни одной царапины и синяка, никаких следов избиения. На спине, где была рана, осталась только узкая белая полоска. Ран на руках не было, они были принудительно заживлены. Тогда я спросил у Рэя:

- Возможна ли регенерация?

- В принципе - да, над этим я сейчас и думаю. Но нужно еще многое проверить экспериментально. Сейчас я еще не все знаю о том, чем латяне отличаются от нас.

- А что ты узнал?

- Многое, думаю, что все тебе и не интересно. Но я установил, что во всем главном вы мало различаетесь. У него такие же внутренние органы, скелет, мускулатура, органы чувств. В клетках у него столько же хромосом, группа крови соответствует нашей первой отрицательной и еще очень много похожего. Ну а главные отличия - другие пигменты в коже и радужке. Несколько другой обмен веществ, замедленный по сравнению с твоим. Выносливость у него значительно ниже, нормальная температура тела на семь десятых градуса ниже. Ну и достаточно пока, если заинтересуешься подробностями, вызовешь мои информационные блоки и прочитаешь сам.

- Странно.

- Что странно?

- Если они так похожи на нас, как ты говоришь, не обошлось ли без общих предков?

- Не будем строить догадок, для которых еще нет доказательств. Появятся факты, можно будет и подумать. А сейчас вот что, мальчишка уже просыпается. И для выздоровления и обретения необходимой формы ему нужна подвижность. Сейчас отведи его в душ и помой, потом одень, как полагается, затем завтрак...

- Рэй, не считай меня полным дураком.

- Хорошо, пока отключаюсь. Буду нужен, позовешь.

- Не обижайся, - сказал я в направлении уже умолкшего динамика.

Я поднялся с кресла, зевнул, потянулся, разминая занемевшие от долгого сидения мускулы, и направился во вторую половину операционной. Открыв дверь, привалился к проему. Мальчишка еще спал, и будить мне его вовсе не хотелось. Но куда уж тут. Я еще раз громко зевнул, и от этого звука Рив проснулся. Он очень испуганно посмотрел по сторонам. Потом, явно не узнавая, уставился на меня и весьма выразительно спросил:

- Где я?.. Кто вы?.. - потом, попытавшись подняться, увидел свои руки и с нарастающим ужасом задал последний вопрос, - что со мной?!

Ровным счетом ничего не понимая, я подошел к нему, взял за плечо и спросил:

- Рив, ты что, ничего не помнишь?

- Помню, что разговаривал с отцом, потом лег спать... Как я сюда попал? Что с моими руками?!

- Сейчас разберемся. Рэй!!!

- Вик, думаешь, я что-то понимаю.

- Какие новшества в лечении ты применил?

- Никаких, за исключением того, что вследствие замедленного обмена веществ пришлось интенсифицировать процесс внутренней регенерации. Это может быть причиной, но только если у него чувствительность мозга значительно выше, чем я предполагал... Это типичная послеоперационная потеря памяти, и память не восстановится.

Я немного обдумал все это и сказал:

- Скорее всего, это только к лучшему: забыть такое.

Мальчишка выглядел не на шутку перепуганным. А я не знал, как мне правильно поступить в этой ситуации. Одним рывком я приподнял мальчишку и усадил. Чуть помедлив, сам сел рядом:

- В ту ночь, когда ты, очевидно, лег спать, началась война между Аивером и Тальгиром. На Гэзд было пять ракетных атак. Но не взорвалась ни одна ядерная боеголовка, произошло худшее. На Гэзд был выброшен массированный десант вакских войск, которые обманом вынудили гарнизон сложить оружие. После этого в течение двух суток было вырезано почти все оставшееся в столице население. Ты был у них в руках. Как ты им попался, я не знаю, а что было с тобой, знаю только с твоих слов. Они убили твоего друга Ита, издевались над тобой, твои руки на их совести. Мне удалось вытащить тебя оттуда и доставить в относительно безопасное место, ну то есть сюда. Но сейчас, после лечения, ты потерял часть памяти, начиная с той самой ночи.

- Я в подземном городе?

- Нет, ты сейчас на Большом Южном материке, в Пустыне Черных Камней, на борту моего корабля. Можешь называть меня просто Виком и на ты. Хорошо?

Мальчишка кивнул и тут же спросил:

- Корабль? Но ведь пустыня далеко от моря и рек в ней нет.

- Это корабль другого рода, не имеющий отношения к воде.

- Космический что ли?

- Межзвездный исследовательский корабль-разведчик. Бортовой номер И-247Л, собственное имя "Игла"... Ой, Рив, мне ведь приходится все тебе по второму разу объяснять. Ты ведь еще ничего не знаешь.

- Наверно ты меня просто разыгрываешь. Откуда на Лате взяться межзвездному кораблю?

- Откуда, как не со звезд. Ну да ладно, пойдем.

- Куда?

- Отмыть тебя надо и одеть, понятно. Идем, и, пожалуйста, пока ничего не спрашивай.

Но в этот самый момент он заметил кольцо его отца у меня на пальце и задал только один вопрос:

- Почему?

Пришлось мне все заново ему объяснять. Примерно в тех же словах, что и сутки назад. Но его реакция на эти объяснения была совсем другой. И мне пришлось потратить наверно минут пятнадцать, чтобы успокоить его. Но и после этого он сделался каким-то неестественно вялым и покорным. Когда я вел его в душ, он словно бы ничего не замечал. И только в душе, когда я снова раздел его, у него возобладала стеснительность. Он старался отвернуться, и покраснел. Пришлось мне сказать:

- Меня можешь не стесняться, я тебя и не в таком виде видел.

- Когда это?

- Тогда, в Гэзде, в квартире, где мы скрывались от вакцев.

- А зачем мы скрывались?

- Как зачем, естественно чтобы остаться в живых.

С отмыванием мальчишки я покончил быстро, потому что отмывать было особо нечего. Потом указал ему на сушилку:

- Вставай сюда и сушись, пока я буду мыться.

Но когда я закончил мыться, мальчишки в кабинке не оказалось. Я едва слышно выругался себе под нос и, как был мокрый, выскочил из душа:

- Рэй!

- Ну что ты кричишь?

- Где он?

- У тебя в каюте. Не бойся, на корабле с ним ничего не случится.

- Почему в каюте?

- А что, лучше чтобы он по кораблю шастал? Давай сушись быстрее. А то он не знает куда забиться.

- С чего бы это?

- В его представлении быть обнаженным это ужасно постыдная вещь.

Я, как и день назад, воспользовался полотенцем и уже через минуту, все еще вытираясь, зашел в каюту. Мальчишка сидел на кровати.

- Рив, ты почему сбежал?

- Я? Я не знаю. Я только вышел. И кто-то сказал мне, чтобы я шел сюда.

- Ну ладно.

Тут же из динамиков донеслось:

- Я приготовил вам одежду, возьми в окне доставки.

- Благодарю, Рэй.

Когда я достал одежду, мальчишка снова смутился и покраснел.

- Похоже, что этот комплект для тебя, а этот мне.

Я надел на себя только трусы и принялся одевать мальчишку. От смущения тот даже закрыл глаза и сказал:

- Я сам.

- Не возражай, сам ты сейчас этого не сделаешь. Лучше не мешай и давай вставай.

Когда я натянул на него трусы и майку из тонкой белой ткани, его смущения поубавилось. Я надел на него серую рубашку с эмблемкой "Иглы", такого же цвета брюки.

- Садись и протягивай ноги.

Он тут же послушался, и я надел ему тонкие эластичные носки и мягкие ботинки на магнитных застежках.

- Ну, как, ничего не жмет, не давит?

- Все нормально, только...

- Что только?

- Ущипни меня, пожалуйста.

Я понял, что он считает все происходящее сном. Так что я выполнил эту его просьбу. Да так, что он даже подпрыгнул и, снова посмотрев на меня, спросил:

- Это что, значит, я не сплю?

- Ну, разумеется, не спишь.

- Значит все на самом деле правда?

- Не знаю, что ты под этим подразумеваешь, но я тебя пока еще ни разу не обманывал.

Тем временем я сам облачился в форму "Иглы", отметив при этом, что Рэй на этот раз сделал на рубашке знаки отличия младшего капитана. Посмотревшись в зеркало, я снова удивился своему мальчишескому виду. Потом взял расческу и привел более-менее в порядок свои волосы. Посмотрел на мальчишку и заметил, что он еще более взъерошенный, чем я.

- Подойди.

Волосы у него оказались мягкими, но упругими, расчесывались легко. Я еще раз удивился их цвету, цвету пепла. И еще заметил, что у корней его волосы гораздо светлее, почти что бесцветные. Но пока я рассматривал его, он, как оказалось, рассматривал меня. И как только я закончил его расчесывать, он спросил:

- Кто вы?

- Естественно человек, - без промедления ответил я.

- Глаза, волосы...

- Ты имеешь в виду их цвет? Такие они у меня от рождения. У нас такой цвет вовсе не редкость.

- Но кто же вы тогда?

- Мое полное имя Виктор, фамилия Стрельцов. В данный момент я капитан звездолета "Игла". Что еще? Я родом естественно не с Латы, прилетел сюда несколько дней назад.

В этот момент Рив пошевелил рукой, словно бы хотел ущипнуть себя. Посмотрел на то, что от нее осталось, и снова спросил:

- Разве я не сплю?

- Конечно нет, к чему повторять этот глупый вопрос.

Мальчишка опустился и сел прямо на пол. Потом, глядя мне прямо в глаза, сказал:

- Началась война, мой отец умер от ран, Ита убили, меня сделали калекой, вы инозвездный пришелец, разве все это может быть правдой?

- Мне бы и самому хотелось, чтобы все это было не так, но все это действительно произошло. И тут уже ничего не возможно поправить. Но ты жив, для тебя сейчас это должно быть самым главным. Вставай, и пойдем завтракать.

Мальчишка сделал несколько неуклюжих попыток, но встать так и не смог. Тогда я ухватил его за подмышки и, приподняв, поставил на ноги. Завтраком мне пришлось его кормить. Что может сделать для себя безрукий человек, который только что стал таким. Рив краснел от смущения и, с болью глядя на меня, говорил:

- С ложечки, как маленького.

- Рив, не смущайся так, пожалуйста. Я ведь обещал заботиться о тебе и буду заботиться, пока это необходимо.

- Зачем я вообще остался жив? Чтобы всю оставшуюся жизнь быть кому-то обузой. Зачем вы только взяли у отца кольцо? Зачем привезли сюда?

- Успокойся, Рив. Просто я не мог поступить иначе, вот весь ответ, достаточно?

Мальчишка отпрянул от меня, заглянул в глаза. Я не отвел своего взгляда в сторону, и так мы смотрели друг другу в глаза больше минуты. Первым не выдержал он, отвел свой взгляд и тихо сказал:

- Да.

- Посиди и подожди меня, пока я завтракаю.

Я быстро покончил с едой, отправил посуду в утилизатор и сказал:

- Пойдем со мной.

- Куда?

- Увидишь.

Мы поднялись в рубку, и там я отметил, что все экраны погашены, в том числе и тот, где Рэй делал "продолжение". Я подошел к пульту и вдавил голубую клавишу:

- Рэй, я что-то не пойму, ты что, обиделся что ли? Если да, то извини.

- Дело не в этом, просто я переключил мощности, которые поддерживали эту иллюзию, на другие цели. Но если ты хочешь...

- Я хочу.

Левый экран вспыхнул, образовав продолжение рубки. А через секунду в кресле также мгновенно "вспыхнул" Рэй. От этого мальчишка, стоящий рядом со мной, заметно вздрогнул и вопросительно посмотрел на меня. Но прежде чем был задан его вопрос, Рэй уже ответил на него:

- Я, такой, каким ты меня видишь, не более чем изображение. Подойди и убедись.

Рив нерешительно помедлил, но потом все-таки пошел к экрану.

- Осторожно.

Несмотря на это мое предупреждение, он все-таки ткнулся в экран:

- Тут стенка.

- Это экран, не более того, - сказал Рэй, - смотри сам.

На экране появилось сначала зеркальное отражение рубки, потом еще несколько картинок и наконец-то снова Рэй.

- Кто вы? - спросил мальчишка у Рэя.

- Можешь называть меня просто Рэем. Я корабельный кибермозг этого корабля.

- Но...

- То, что я выгляжу как человек, мое желание и желание командира. На экране я могу принять любой облик, хотя чаще всего обхожусь вообще без облика, - изображение Рэя моргнуло и погасло, - вот так.

Через пару секунд Рэй появился снова, на том же месте. Я же сел в кресло и спросил:

- Какие новости, Рэй?

- Ничего утешительного. Информация, которую я получаю, незначительна и фрагментарна. Целостной картины даже мне построить на основании этого не удается. Но то, что узнал, выдаю.

За этим последовали выдержки из перехваченных передач с выводами и комментариями Рэя. Все это отняло не многим более получаса. И Рэй был прав, из этого целостной картины не построишь, и к тому же во всем этом была такая масса противоречий.

- Рэй, на борту у нас есть дюжина многофункциональных спутников. Мы можем использовать их, как спутники-наблюдатели.

- Их только двенадцать и они могут пригодиться потом, для другой цели.

- Несколько штук мы можем вывести на орбиты безо всякого риска. И ты сможешь получать информацию непосредственно.

Я высветил на главном экране схематичное изображение планеты и опоясал ее по традиционной схеме орбитами шести спутников-наблюдателей.

- В данном случае предпочтительнее другая схема.

Рэй оставил только четыре орбиты, сильно исказив их при этом.

- Ты уверен, что этого достаточно?

- В местных условиях да. Ни к чему наблюдать за необитаемыми зонами океанов.

- Запуск спутников назначаю на завтра. Ты можешь их подготовить самостоятельно?

- Без твоей помощи - нет. Их нужно расконсервировать и подключить ко мне. Я же их только запрограммирую.

- Этим я займусь сегодня. А ты, Рэй, не мог ли бы заняться Ривом?

- С удовольствием, - сказал он, вопреки моим опасениям.

Я повернулся вместе с креслом. Мальчишка сидел на краешке соседнего:

- Рив. Останешься с Рэем. Он тебе все объяснит и ответит на любой вопрос. Хорошо?

Мальчишка кивнул, а Рэй возмутился:

- Командир, мы так не договаривались. А ты мне сейчас предлагаешь заняться тем, что должен сделать ты сам.

- Рэй, я просто уверен, что ты это можешь сделать гораздо лучше меня.

- Ну, хорошо. Только тогда отведи парня в каюту, там более располагающая обстановка.

- Идем, - сказал я уже Риву.

Несколько часов потратил я на расконсервацию уложенных в грузовой трюм спутников. Это были совсем небольшие объекты, весом около сорока килограммов каждый и максимальным размером в полметра. Я активировал их источники энергии и настроил приборы связи. Закончив эту работу, я позвал Рэя:

- Рэй, можешь приниматься за программирование.

- Хорошо, но это недолго. Как ты планируешь вывести спутники? Разумнее всего было бы поднять звездолет.

- Звездолет поднимать не буду, воспользуюсь катером. Но это завтра, не сегодня. Сегодня я уже устал.

- Неудивительно, после таких нагрузок в городе.

- Рэй, откуда ты знаешь, какие там были нагрузки. И вообще это не в твоем духе, что ты даже ничего не спросил у меня на этот раз.

- Просто это было ни к чему. Я и без этого все просмотрел и прослушал.

- Каким образом?

- Ты, а затем и Рив, были в очках. А эти очки, в отличие от стандартных, имеют запись на кристалл. Я извлек эти кристаллы и просмотрел.

- И звук они тоже записывают?

- Звук совсем нетрудно восстановить по дрожанию изображения.

- И еще вопрос. Я практически никогда не видел, как ты что-то делаешь.

- Для некоторых целей у меня есть различные дистанционно управляемые автоматы-манипуляторы, правда, с резко ограниченными возможностями. Для мелочей хватает, а вот, например, расконсервировать спутник не могу.

- Зачем такие ограничения?

- Мера предосторожности. Один из моих предшественников свихнулся и буквально разобрал корабль. Экипажу при этом едва удалось сбежать. Что ни говори, и у меня может возникнуть если не подобное, то похожее желание.

- Да брось ты, у людей тоже могут возникнуть разрушительные желания. Не тому ли пример Лата, но если бы у людей не было возможности что-то делать, мы никогда не поднялись бы выше обезьяны.

- Неудачный пример для сравнения. Ну да ладно, незачем вести разговоры на эту тему. Иди лучше в каюту, там твой приемыш хочет с тобой поговорить.

- Рэй, пожалуйста, не называй его так.

- Хорошо, больше не буду, хотя это не такое уж плохое определение. И кстати, не я его придумал, а он сам.

Когда я вошел в каюту, то увидел, что мальчишка сидит на краешке стола, возле уже погасшего экрана. Но как только он увидел, что я вошел, он тут же вскочил и сказал:

- Здравствуйте, капитан.

- Ну, еще раз здравствуй, Рив, хотя сегодня мы уже виделись. - Я прошел внутрь и устроился вместе с ногами на кровати, совершенно не заботясь о том, что об этом подумает Рив. - Садись, в ногах правды нет, - сказал я ему. Он, только чуть помедлив, подошел ко мне и присел на краешек кровати, - располагайся, как тебе удобнее. Рэй сказал мне, что ты хочешь говорить со мной. Я освободился и пришел. Сейчас же слушаю тебя.

Мальчишка молчал, очевидно не зная, с чего начать. И я решил начать разговор сам:

- Рэй сказал тебе все, что ты хотел узнать?

- Нет, он просто показал мне то, что было со мной в последние дни.

- Все?

- Нет, только главные моменты. Я смотрел на все вашими глазами, а Рэй комментировал, что, по его мнению, вы чувствовали... Я благодарю вас за все то, что вы для меня сделали.

- Рив, я уже говорил, что иначе я не мог поступить. Благодарности излишни.

- Рэй сказал, что вы рисковали больше, чем просто собой, но не сказал, что это конкретно значит.

- А ты хочешь это узнать?

Мальчишка коротко кивнул.

- Тогда пойдем.

Я отвел его к двери, на которой была надпись: "Помещение для особо важного груза". Щелкнули замки, дверь открылась, зажегся тусклый свет. Увидев людей под прозрачными крышками полукапсул, Рив замер и остановился.

- Здесь девяносто девять человек, - сказал я, - и я только совершенно случайно не стал сотым.

- Они мертвы? - едва слышно спросил мальчишка.

- Нет, они еще живы, вполне живы и здоровы. Но если я не найду способа вернуться на какую-нибудь из освоенных нами планет, они будут мертвы. Среди них здесь, на этом корабле, мои мать и отец. А вот этот парень - мой брат.

- Но как?.. Почему?..

- Они в одноразовых, упрощенных анабиозных капсулах. Я не могу здесь вернуть их к жизни и поэтому должен сделать все, чтобы вернуть звездолет отсюда. И кроме меня здесь это вряд ли кто сумеет сделать, даже если захочет... Пойдем отсюда, это не то место, чтобы быть тут долго.

Я снова привел мальчишку к себе в каюту, потому что где еще лучше мы сможем поговорить.

- Садись где удобнее, - сказал я ему, сам снова устраиваясь на кровати.

Мальчишка, только немного помедлив, сел в кресло. Хотел было снять ботинки, но, снова бросив взгляд себе на руки, замер.

- Иди сюда, - сказал я, указывая на место рядом с собою. Мальчишка послушался, но так и не поднял глаза. Я щелкнул застежками его ботинок, стянул их и бросил на пол.

- Значит, получается, что вы не улетаете из-за меня?

- Ну, с чего ты это взял... Если бы я мог улететь, я и не приближался бы не то что к Лате, но и к вашему солнцу. Просто я в очень сложной ситуации. Этот звездолет потерпел аварию энергетической установки при переходе в совмещенном пространстве "Фиолетового Зонтика", его особого возмущения. И отдачей корабль забросило в ваш район. Аварию удалось ликвидировать, но оказался поврежденным пространственный двигатель. А весь экипаж оказался поражен излучением, о котором здесь даже не догадывались. И на корабле я оказался один способен жить. Это чудо, что я вообще добрался до вашей планеты. Вот так то, Рив.

- А я подумал, что из-за меня.

- Мог бы расспросить обо всем у Рэя, он любит отвечать на вопросы.

- Просто я не знал, о чем спрашивать. А он сказал, что лучше говорить с вами.

- Послушай, Рив, что ты мне все выкаешь да выкаешь. Я к такой форме обращения не привык, и привыкать не собираюсь.

- Но ведь так всегда к старшим обращаются, это простая вежливость.

- Рив, когда у тебя день рождения? В какую дату ты родился?

- Девятый день тринадцатого месяца двенадцатого года прошлого кува. Мне тринадцать с небольшим лет.

- Биологически, - сказал я, тут же сделав в уме подсчет, - я старше тебя только на двадцать четыре месяца и шесть дней. Так что говорить о значительном старшинстве не приходится.

- Ты почти что мой ровесник?

- А что тебя в этом смущает?

Рив снова внимательно посмотрел на меня. Особенно на мои волосы, а только потом на лицо.

- Не знаю, но если тебе четырнадцать лет, то ты совершенно другой.

- Мы быстрее растем и взрослеем. У нас больше рост и выше температура тела, но в целом мы очень похожи. Так что и здесь не всякий признает во мне пришельца с другой звезды. Вот если бы у меня было три глаза и рот на животе, тогда бы признали сразу.

- Но ведь вы тоже люди.

- Об этом я и говорю. Мы такие же люди. Разве что научились летать к звездам, заселили насколько планет в других звездных системах, перестроили для жизни четыре планеты у своего солнца и перестраиваем у чужих. И что самое главное, пережившие войны и государства...

После этого моего выступления минут пять мы молчали, потом Рив спросил:

- Вик, а у вас могут сделать так, чтобы снова выросла обрубленная рука, - он с надеждой посмотрел мне в глаза.

- Я же говорил тебе, чтобы ты не терял надежды. В отношении нас такая операция отработана, хотя и очень болезненна и длительна. По себе знаю.

- По себе?

- Три года назад я по дурости отхватил себе резаком два пальца на правой руке.

Я протянул ему ладонь, показывая, что все пальцы на месте.

- Ты можешь сделать мне такую операцию?

- Я - нет. Но Рэй над этим думает. Сейчас спросим. Рэй!

Экран тут же осветился и на нем появилось недовольное лицо Рэя:

- Командир, над этим я сейчас и работаю.

- Ну и какие новости ты можешь нам сообщить?

- Продолжаю выявлять отличия. Экспериментирую с образцами ткани. Чем спрашивать, лучше бы пришел и помог. Сам знаешь, что возможности по работе с материей у меня ограничены.

- Позвал бы сразу. Рив, пойдем.

- Пойдем... только, - он выразительно покачал ногами. Я молча натянул ему ботинки и, подхватив за подмышки, помог подняться.

Рэй вел эксперименты в крошечной лаборатории рядом с медотсеком. Но как только мы вошли, он заставил меня делать всю работу, сам же только считывал результаты. Я уже понял, что любые движущиеся манипуляторы слабое место Рэя, и он не желает, чтобы я их видел. Через пару часов Рэй погнал нас на обед.

Сначала я хотел покормить Рива, но он настоял, чтобы сначала я поел сам. Когда же я взялся кормить его, он снова засмущался своей беспомощности, но на этот раз старался не подавать виду. А когда мы возвращались обратно, он сказал:

- Вот уж никогда бы не подумал, что меня будет кормить из ложечки командир звездолета. Если у нас про звездолеты ничего не знают.

- А я бы никогда не подумал, что буду кормить из ложечки инопланетянина. Если у нас про инопланетян ничего не знают.

- А что, больше в космосе никого нет? Только вы и мы?

- Мы еще не знаем. Галактика огромна. А мы удалялись от своего солнца самое большее на две с половиной тысячи парсек. Мы земляне обследовали только несколько тысяч звездных систем. А сколько их в галактике? Сотни миллиардов. Да, только вы и мы, о других мы пока еще не знаем.

В лаборатории мы пробыли до ужина. А Рэй все еще продолжал эксперименты.

- Рэй, тебе все еще мало данных?

- Мне их всегда мало. Такова уж моя ненасытная нечеловеческая натура. Но для Рива данных уже достаточно. Регенерировать тебе, Рив, руки вполне возможно. И я возьмусь за эту работу.

- Сейчас?

- Прояви терпение, парень. Сейчас никак нельзя. Тебе нужно отдохнуть и поднакопить побольше сил. А начнем, пожалуй, через четыре дня.

- Столько долго ждать.

- Если я говорю, значит знаю, что тут лучше.

Рив посмотрел на меня, и я только кивнул. Рэй же продолжил:

- Рив, не торопись, с этой регенерацией тебе и так придется помучиться. Подольше, чем ты думаешь.

- Сколько? - спросил я.

- В полтора раза дольше, чем это требуется для землянина. То есть двадцать восемь местных суток.

Я не удержался и присвистнул:

- Да, не позавидуешь тебе, парень.

- А сейчас мне разве можно завидовать?

- И тут ты тоже прав, но ничего, какнибудь переживем. Только, пожалуйста, перестань стесняться, и все будет в порядке.

- Я не привык, - буркнул Рив и отвернулся.

- Ничего не поделаешь, придется привыкать.

После этого был легкий ужин. А потом мы с Ривом снова беседовали у меня в каюте. Начал беседу Рив. Он спросил у меня:

- А "Игла" - большой корабль?

- Смотря с чем сравнивать. Она меньше и кораблей разведки, не говоря уж о грузовозах, а тем более кораблях переселенцев, те вообще громадины размером в несколько километров. А "Игла" от верхнего рассекателя до тарелок посадочных опор чуть больше трехсот метров. Но для своей длины она немного тонковата, поэтому Рэй и назвал звездолет "Иглой". Завтра выйдем из корабля, и посмотришь на него сам.

- Вик, вот ответь мне, пожалуйста, честно, кто я здесь, на этом корабле? Твой приемыш?

- Если тебе нравится это слово, можешь считать и так. Но я бы сказал по-другому - гость, к которому я глубоко небезразличен. А если ты хочешь другого, то это будет зависеть только от тебя. И запомни, я отвечаю за тебя.

- Перед кем?

- Прежде всего, перед своей совестью, а во-вторых, перед памятью твоего отца. И только, в-третьих, потому что я дал слово.

- Ты видел, как отец умер?

- Да, в тот момент я был рядом с ним и держал его за руку. То, что он говорил перед смертью, я тебе уже сказал.

- Я помню... Но откуда он узнал тебя?

- Мы встретились в космосе, на подступах к Лате. Они возвращались с Онни, я же делал предварительный обзор планеты. Рэй засек их корабль, а чуть позднее они засекли "Иглу" на высокой орбите. Они сначала не поняли, что за объект перед ними. Мы быстро установили связь, а я к тому времени уже успел овладеть вашими основными языками. Так что договорились мы довольно быстро.

- Это вы помогли им вернуться на Лату?

- Мы только немного притормозили их... Погоди, откуда ты это знаешь?

- Догадался, это совсем нетрудно сделать. На возвращение у них не хватало топлива. И к тому же отец говорил со мной из вашей рубки. Я запомнил, хотя она и была на заднем плане.

- А я тогда запомнил тебя, иначе бы я просто не сумел тебя найти. Так что тут все связано. Твой отец посоветовал мне тайно посадить звездолет сюда, в Пустыню Черных Камней. Но я сделал это уже после того, как началась война. Потом я прилетел на Центральный космодром на катере, и чуть было сам не простился с жизнью из-за своей глупости. Ну да это неважно. Важно то, что твой отец помог мне выкрутиться из той переделки. И меня приняли за того, кто я есть, а не расстреляли, как тальгирийского шпиона. Ор Ольньгись обещал мне помощь и просил спасти оставшихся в космосе. Мы летали с твоим отцом, снимали людей с разбитых кораблей. Последний рейс был на Зулу, но Ив остался на космодроме. Я был на Зуле, когда тальгирийцы атаковали космодром, и твой отец получил смертельное ранение.

- Ты не мог его спасти?

Я покачал головой:

- Его уже никто на всей планете не смог бы спасти. И он принял смерть так, как положено мужчине. И я его запомню навсегда.

- Это уже неважно... - сказал Рив совсем тихо. Я его не понял и спросил:

- Что неважно?

- Да ничего, это я просто так.

- Рив, ты похож на своего отца.

- Мне все и всегда говорили, что я похож на мать.

- Ее я естественно не знал. Ив сказал, что она умерла, когда ты родился.

Рив промолчал, а потом спросил:

- А я действительно похож на отца?

- По моему представлению да, но оно может отличаться от вашего, причем значительно.

После этого мы снова молчали. Рив тер друг о друга обрубки рук, а потом, еще сильнее, чем в прежние разы, покраснев, сказал:

- Вик, я хочу в туалет.

- Идем, не красней ты только так.

Я усадил его в кабинку и сказал:

- Как окончишь, позовешь.

Он только отвел глаза в сторону и едва заметно кивнул. Тогда я оставил его одного. Сам же зашел в душ, затребовал у Рэя свежее белье. Тот только огрызнулся в ответ, но мою просьбу выполнил почти сразу же. Прошло наверно минут десять, прежде чем мне надоело ждать.

- Рив, ты что там, уснул что ли?

- Еще немного.

Я встал рядом с дверью и слышал, как Рив шепотом ругается. И едва истекли пять минут, как я распахнул дверь и увидел, что мальчишка безрезультатно пытается натянуть себе штаны.

- Рив, я же сказал тебе, чтобы ты позвал.

Одним движением я усадил его на известное кресло. А затем, в пару приемов, освободил его от ботинок, носков и штанов, к его глубокому стыду.

- Не красней, - сказал я ему, - сейчас идем в душ, а там тебе это ни к чему.

- Я же утром там был.

- Но сейчас-то вечер.

Я взял его за плечо и провел до душа. Там раздел и затолкнул под воду.

- Смотри, вот этим рычажком регулируется температура, а вот этим напор, - сказал я и тут же продемонстрировал, оставив его под самым сильным напором холодной воды. Потом наглухо закрыл кабинку и сказал, - ну и счастливо оставаться, стеснительная дама.

Рив только несколько раз ойкнул, но наконец-то разобрался и справился с регуляторами, после чего затих, очевидно наслаждаясь душем. Так прошло наверно минут пять. Потом я услышал приглушенный шумом льющейся воды голос Рива:

- Вик, забирайся сюда, здесь хорошо.

- Чтобы ты снова от смущения краснел?

- Ну, вот еще, посмотрим, кто вперед покраснеет.

- Посмотрим.

Долго уговаривать меня не было необходимости. Я быстренько разделся и, на секунду приоткрыв дверь, проскользнул внутрь. Я ожидал подвоха со стороны мальчишки, поэтому спокойно перенес полившиеся на меня тугие струи ледяной воды, даже получил от этого определенное удовольствие. Рив же пристроился в углу и до него долетали только отдельные брызги, и холодной водички он избегал. Ну ничего, это не кипяток, и уж коли направил на меня, то и самому не избежать. Он упирался и извивался изо всех сил, но я все равно затащил его под воду, ухватив за талию. Поставил на пол, не давая возможности добраться до регуляторов.

- Ну и как водичка, которую ты мне приготовил?

- Просто прекрасно, - Рив усмехался, и у меня пропало желание подольше держать его под этой водой.

Но и просто отпустить было мало. И я небрежным движением пятки закрыл сток воды. И она, до сих пор беспрепятственно уходившая, начала скапливаться на полу и довольно быстро прибывать. Через пару минут она уже достала мальчишке до подбородка. Но и от этого он был только в восторге, а когда воды стало еще больше, он поплыл. Так же он воспринял и мои попытки заставить его нахлебаться воды, посредством хватания за ногу и опускания до пола. Тогда я решил напугать его своим мнимым утопничеством. Я опустился на пол, улегся на него в позу, позволяющую экономить кислород, и принялся понемногу выпускать из легких воздух. Рив сначала правильно подумал, что я разыгрываю его, но когда прошло несколько минут, он и в самом деле напугался. Плавал он, по-видимому, хорошо, даже сейчас, почти что без рук. Он попытался поднять меня, но я тут же снова перехватил его и усадил рядом с собой на дно. В воде зрение сильно искажается, но я все равно заметил, как он улыбнулся. Он не делал попыток всплыть, очевидно, желая показать мне, что и он может долго пробыть без воздуха. Я тоже не стал всплывать, а только открыл сток, куда тут же рванулись потоки воды. И очень скоро мы остались просто на полу.

- Ну все, хватит дурачиться, - сказал я, делая душ нормальным.

Рив только усмехнулся, и я спросил:

- Над чем смеешься?

- Просто так. Теперь то я точно вижу, что ты никак еще не взрослый.

- Мог бы и раньше увидеть, - я не хотел говорить, что по субъективному времени мне уже больше восемнадцати лет местного отсчета (двадцати по счету Земли).

Когда я мыл Рива на этот раз, он уже не сопротивлялся и даже почти что не краснел. Потом мы вдвоем втиснулись в сушилку. Там Рив у меня спросил:

- Инопланетник, ты это специально себе мускулы накачивал, или у вас все такие?

- Не все, встречаются экземпляры еще покостлявее тебя... Нет, я особо себя не накачивал. Просто я родом с планеты, которая побольше и соответственно потяжелее вашей Латы, и сила тяжести там соответственно больше, почти на треть. Так что для нормальной жизни там требуется побольше мускулов.

- Ничего себе. Я представил, что вешу не сорок два, а пятьдесят шесть килограммов. Наверно тяжело?

- Для тех, кто рождается на тяжелых планетах, такое - норма. Просто сейчас я чувствую себя чересчур легким. Вообще-то и пробовал на себе гравитацию на треть больше привычной, это не очень-то приятно. Что уж говорить о длительных тренировках на трехкратную тяжесть.

- Разве люди живут на планетах с такой тяжестью?

- Нет, не живут естественно, но вот исследовательские станции бывают... Ну все, вроде бы высохли, вылезай отсюда.

Я одел его в свежее белье, все же остальное повесил ему на плечо. Сам я оделся точно также.

- Идем, подберем тебе каюту, они сейчас все свободные.

Я остановил выбор на каюте рядом с капитанской. Тут раньше обитал помощник капитана. Сейчас же естественно не было никого, один только образцовый порядок.

- Думаю, что подойдет, а если что, я рядом, за стенкой, располагайся.

- Ты меня что, уже спать укладываешь?

- Если хочешь, пожалуйста, - я несколькими движениями разобрал кровать, - а если нет, то не заставляю. Располагайся. Потом, если захочешь, можешь зайти в гости. Будь как дома.

Я оставил его одного и, войдя в свою каюту, вызвал Рэя. Тот появился незамедлительно. Первым делом я счел необходимым извиниться:

- Извини, Рэй, я по-дурацки веду себя с тобой и даже не знаю почему.

- Причина очевидна, но не буду о ней говорить. Мне и самому симпатичен этот парень, - черты лица у Рэя оттаяли, - он вдвойне или даже втройне несчастен, - сказал он со своей коронной улыбкой, - робот ревнует человека, своего друга, разве это не смешно?

- Рэй, мое отношение к тебе не изменилось. Хотя, скорее всего, сейчас я не смогу уделять тебе столько внимания. Но, если хочешь, то можешь один мой час в сутках растягивать в день, я согласен.

- Не нужно, я не претендую на особое внимание. Лучше подумай о мальчишке.

- По-моему, он неплохо себя чувствует.

- Не совсем так. Просто у него такое состояние, назовем его иллюзией сна. Он не воспринимает все как реальность. Когда же он выйдет из этого состояния и все осознает, будет мрачный для него период.

- Когда это может произойти?

- Не знаю. С психикой латян я не очень-то успел разобраться. Я бы мог вывести его из этого состояния, но думаю, что незачем торопить и так неизбежное.

- Рэй, мне кажется, что на этой планете нам придется задержаться надолго.

- А мне не кажется, я это просто знаю. Без посторонней помощи нам ничего не сделать. А у кого ее просить, у людей, переживающих такое?

- Я не знаю, сколько нам придется ждать?

- Думаю что не меньше, чем несколько десятилетий.

- Вопрос в другом, смогу ли я столько ждать?

- В другой ситуации я предложил бы тебе самый простой выход анабиоз. Но сейчас с этим у тебя ничего не получится.

- Оставим этот вариант на самый крайний случай, если не будет никакого другого выхода.

- Что же ты тогда собираешься делать?

- Пока еще сам не знаю, но думаю, что скоро узнаю обязательно.

- Чем я могу тебе помочь?

- Прежде всего, оставайся самим собой, Рэй, это самое главное для меня.

- Постараюсь.

В это время я услышал в коридоре шлепанье босых ног, а потом стук в дверь.

- Заходи, открыто.

- Ну ладно, пока до свиданья, - сказал Рэй и отключился.

В каюту вошел Рив в наброшенной на плечи рубашке.

- Что, еще не захотел спать?

- Не а, пока еще не хочется. А сколько сейчас времени?

Я глянул на браслет, но тут же пожал плечами:

- А кто его знает, завтра попрошу Рэя перенастроить хронометр на браслете. Сейчас же могу сказать только то, что солнце еще не зашло, хотя уже и стремится к этому.

Рив забрался на кровать и поджал под себя ноги:

- А мне казалось, что уже поздно.

- Можешь считать, как хочешь. И только с завтрашнего дня мы выйдем на нормальный распорядок времени.

- Перед тем, как спать, я обычно или книжку читал, или какой-нибудь фильм смотрел.

- Рив. Здесь нужно говорить прямо: хочу то-то или не хочу того-то. Так уж у нас заведено. Ну а насчет книги или фильма - ты ведь не знаешь нашего языка. Но можешь обратиться к Рэю, он может так перевести, что и не заметишь отличия.

- А как к нему обратиться?

- Он и сейчас наверно нас слышит, связь с ним я не отключаю. Позови погромче, он ответит.

- Рэй!

На мгновенно вспыхнувшем экране появилось изображение Рэя:

- Итак. Слушаю тебя, Рив.

- Рэй, ты не мог ли показать нам какойнибудь ваш фильм, но только с переводом на аиверский?

- Показать могу, но вот только что конкретно?

- Не знаю, что-нибудь.

- Могу показать хронику первых звездных экспедиций, подойдет?

Мальчишка только кивнул, я же сказал:

- Не стоит. Это мрачная история.

- Что же тогда? Могу показать фильм об экспедиции "Памира" в Новосолнечную.

- Рэй, лучше что-нибудь земное.

- Ну, хорошо. Обзорная экскурсия по земле для детей с других планет.

- В самый раз.

- Вик, ты что, тоже собираешься смотреть?

- Посмотрю за компанию.

- Подождите полминуты.

Экран покрылся уже знакомым мне цветовым хаосом. Я встал с кресла, повернул его так, чтобы оно не закрывало обзор, погасил свет и сел на кровать рядом с Ривом. Он вздохнул и неожиданно для меня прижался ко мне боком. Ровно через полминуты на экране появилось изображение. Нужно сказать, что перевод Рэй сделал скрупулезно. Вначале появились титры, в которых указывалось предназначение этого фильма и год выпуска. Все это оказалось на языке Рива, и он мог прочитать, что и сделал, после чего глянул на меня, я же только сказал ему:

- Смотри.

На экране, на фоне звездного неба, появилось Солнце, а голос за кадром сообщал, что корабль входит в Солнечную систему. Это были действительные, а не синтезированные кадры, правда, прокручиваемые в ускоренном темпе. Солнце приближалось, и скоро в его лучах стала заметна голубая двойная звезда: система Земля-Луна. Земля быстро приближалась, а голос сообщил, что корабль прибывает на Главный орбитальный космодром Земли. Скоро показался и сам космодром, напоминающий по форме гигантского морского ежа, каждая из иголок которого была причальной площадкой для кораблей, который выглядели наколотыми на иглы блестящими палочками. Фильм был длинный, почти полные три часа. В нем были показаны: природа всех материков и океанов, некоторые знаменитые исторические места, крупнейшие и известнейшие сооружения и еще много другого о жизни людей на Земле. Рив смотрел на все это, затаив дыхание, а когда фильм закончился, он снова вздохнул:

- Так быстро все кончилось.

- Тебе понравилось?

- Ну, ведь интересно же. Другая планета... и все такое. Может быть, Рэй еще покажет чтонибудь?

- Рив, а тебе не кажется, что если сразу много, то это вредно, особенно уже, когда пора спать.

- Уже?

- А ты что, все еще не хочешь?

- Не знаю.

После того, как погас экран, мы сидели в полной темноте. Я положил руку на плечо Риву и сказал:

- Ну, если не знаешь, то уже хочешь или скоро захочешь, значит нужно ложиться. Пойдем, я тебя провожу.

Рив молча подчинился. Я отвел его в соседнюю каюту, уложил в кровать, укрыл одеялом, пожелал спокойной ночи и погасил свет. У себя в каюте я тоже не стал больше ничего ждать и сразу же улегся спать. Но спал я снова неспокойно, меня преследовали все те же кошмары: изуродованные трупы, отрезанные головы и конечности. Но самое страшное это то, что я снова и снова убиваю людей и, причем не только солдат-вакцев. Я просыпался, усилием воли очищал свои мысли, пытался думать о чемто приятном, но ничто не помогало. Я засыпал, и кошмары повторялись, только в новой вариации. Проснувшись в очередной раз, я уже было собрался попросить помощи у Рэя, но меня снова начал одолевать сон. По-видимому, уснул я не до конца, потому что сразу же услышал легкие шаги в коридоре, излишне торопливые. Потом приоткрылась дверь в мою каюту, и тихий срывающийся голос сказал:

- Вик, ты здесь?

- Рив, ты почему не спишь? - спросил я, включая свет, тусклый ночник. Но ответа мне уже не требовалось. Я увидел, что мальчишка дрожит, словно от озноба, и это несмотря на то, что здесь тепло, и он закутан в одеяло. - Рив, что случилось?

- Н-не знаю... н-ничего...

- Приснилось что-нибудь?

- Наверно... что-то страшное... не помню...

- Вот что, парень, иди сюда.

Рив подошел, все также продолжая дрожать. Я сел, взял его за локти, посмотрел в глаза:

- Забирайся к стенке. Побыстрее и не стесняясь.

Минут через пять Рив успокоился и перестал дрожать.

- Рив, ты холодный как льдинка.

- Не а, я уже согрелся. Это ты горячий, как грелка.

- Ну, так грейся и спи. На завтра у меня полно работы.

- Хорошо.

Мальчишка немного повозился и уже скоро засопел, уткнувшись носом в подушку. И сам я тоже весьма скоро уснул и спал до самого утра, не просыпаясь. Рив помог мне это сделать точно так же, как и я ему. Проснулся я уже, когда стало светло. Рэй включил основное освещение, имитирующее на звездолете смену дня и ночи. Мальчишка все еще спал, но сейчас положив голову мне на плечо. Так что, когда я повернул голову, его макушка оказалась у меня перед глазами, непривычного цвета волосы. Присмотревшись получше, можно было даже заметить, что волосы от конца к началу едва заметно светлеют. Но я так же хорошо рассмотрел и то, что у самых корней волосы у него полностью бесцветные. Осторожно, чтобы не разбудить, я переложил его голову на подушку. Но и этого оказалось достаточно. Он пошевелился, что-то пробормотал и открыл глаза. Увидев меня, он улыбнулся и сказал:

- Доброе утро.

- Ну, как, выспался?

- Ага.

- Больше кошмары не мучили?

- Вообще ничего не снилось.

- Ну и хорошо, поднимайся и на зарядку.

- Только сначала...

- Пойдем.

Потом я надел ему только носки с ботинками, как и на себя. И минут пятнадцатьдвадцать мы занимались нехитрой, в общем-то, зарядкой. После нее мы снова побывали в душе, оделись по форме и позавтракали.

- Сейчас у меня дела, - сказал я и спросил, - останешься с Рэем?

- А что за дела?

- Нужно вывести на орбиту спутникинаблюдатели, а потом доставить на корабль разбитый дисколет, на котором мы с тобой бежали из Гэзда.

- Вик, а можно мне с тобой?

- А зачем?

- Ты же обещал сегодня показать мне звездолет снаружи.

- Скажи уж лучше, что просто интересно.

- Ну, конечно же, интересно.

- Ну, хорошо. Но только когда я буду занят, не лезь под руку с вопросами.

- Обещаю.

- Тогда идем.

Я отвел Рива в каюту и сказал:

- Подожди здесь, я за тобою зайду.

На катере были специальные приспособления для вывода аппаратуры на орбиту. По совету Рэя я выбрал катер Ц1. По одному перенес к нему спутники, вставил их в захваты и подключил к аппаратуре катера. Рэй прокомментировал, что, мол, все хорошо и можно отправляться. Тогда я вернулся в каюту за Ривом. Он улыбнулся и сказал:

- Я уже подумал, что ты улетел один.

- Не на прогулку ведь летим, нужно было загрузить спутники, идем.

На лифте мы спустились в ангар. Рив посмотрел вверх и с уважением сказал:

- Ничего себе, если катер такой огромный, то звездолет...

- Не гадай, скоро сам увидишь, - оборвал его я и указал на вертикальный трап, - сможешь сам забраться?

- Ага, - кивнул он и довольно быстро, придерживаясь локтями, вскарабкался в шлюз. Я только проводил его взглядом и тут же вскарабкался следом.

- А скафандры мы что, не будем надевать? - еще в шлюзе поинтересовался Рив.

- Обойдемся и без скафандров. Мы ведь с тобой не собираемся выходить в открытый космос.

Мы поднялись в рубку. Я первым делом усадил Рива в кресло справа от центрального и пристегнул ремнями. Сел сам, быстро активизировал все системы, провел предстартовую проверку и подал Рэю команду:

- Открывай ангар, выйду на гравитационных моторах самостоятельно.

Рэй только неодобрительно вздохнул из динамика, но так ничего и не сказал. Створки ангара медленно открылись, и в ангар хлынул солнечный свет.

- Выхожу.

Я приподнял катер всего не какие-то сантиметры и аккуратно, по четко выверенной кривой вывел его из ангара.

- Неплохо, - прокомментировал мои действия Рэй, - а для пилота-человека просто отлично.

Я оставил это его замечание без внимания. Отвел катер на сотню метров от "Иглы" и развернул вокруг вертикальной оси, показывая Риву звездолет на главном экране. Рив, как и обещал мне, молчал. Я немного подождал, а потом бросил катер вверх с довольно значительным ускорением. Небо над пустыней на вид все еще оставалось чистым, но анализаторы катера показывали, что содержание пыли в верхней атмосфере уже многократно увеличилось. Выводя спутники, я водил катер с максимально возможной для него скоростью, но все равно на это ушло время. Выведя последний, четвертый спутник, и получив от Рэя подтверждение, что все в порядке, я погасил скорость до орбитальной и, откинувшись в кресле, сказал:

- Больше дел на орбите у нас нет. Рив, если хочешь, можешь задать мне несколько вопросов.

- Эти облака...

- Это не облака, Рив, это мрак, нависающий над вашим миром. Мрак, сотворенный вашими руками, пыль и гарь от взорванных и сгоревших городов. Мрак, который предвещает близость только одного, ядерной зимы:

Глава четвертая: Командир

Мы снова вернулись на Лату. Я посадил катер прямо над разбитым дисколетом.

- Что ты собираешься делать? - спросил у меня мальчишка.

- Возьму машину в захваты и доставлю на звездолет. Но сначала нужно выйти и подобрать капсулы, на которых мы катапультировались.

- Все никак не могу поверить, что это действительно было.

- Не хочешь, не верь, но это действительно было. Пойдешь со мной наружу?

- Конечно.

- Тогда на всякий случай наденем скафандры. Но сначала перелечу к капсулам, я и не подумал, что мне их досюда не дотащить.

Катер сделал небольшой подскок, а еще через десять минут мы, одетые в скафандры, вышли из катера. Первым делом Рив осмотрел окрестности и остановил свой взгляд на возвышающейся на горизонте башне "Иглы".

- До нее пятнадцать километров, - сказал я, мальчишка же ничего не ответил на это.

Я по одной подтащил капсулы к катеру. Потом открыл панель управления на опоре и спустил с катера захваты, которые надежно ухватили капсулы и подтянули к основанию корпуса.

- Сейчас снова на катер, - сказал я Риву. Он же только немного отстранено посмотрел мне в глаза и сказал:

- А можно я пешком до дисколета прогуляюсь?

- А не заблудишься?

- Ты же там катер посадишь, а он немаленький. К тому же такой ориентир на горизонте, - он кивнул в сторону звездолета.

- Ну, хорошо, только я тебе рацию на скафандре включу, чтобы и в самом деле не потерялся.

Рив, не торопясь, пошел в нужном направлении. Я же поднял катер и, пролетев почти над самой его головой, снова сел над дисколетом. Я тоже не спешил. Сначала опустил капсулы в катапультные люки. Потом надежно закрепил захваты на поврежденной машине и подтянул ее к основанию катера. Этого времени оказалось достаточно, чтобы Рив оказался уже рядом.

- Давай, забирайся на борт, - сказал я ему, он же ответил:

- Можно мне пройтись и дальше?

- А в чем причина?

- Здесь ведь Пустыня Черных Камней, одно из самых непонятных мест на всей Лате. Когда-то я мечтал ее изучить.

- Мы с Рэем уже кое-что о ней выяснили. Расскажу, когда вернемся на звездолет. Ну, а если так хочешь, можем погулять и возле него. Поднимайся на борт.

Рив кивнул и полез по трапу. На подлете к "Игле" я вызвал Рэя:

- Возьмешь полем дисколет и поставишь в ангар. Потом, когда мы сядем и выйдем, то же проделаешь и с катером.

- Лучше садись сразу и сними с дисколета захваты. Все будет в порядке.

Я так и сделал. Мы с Ривом спустились с катера, и отошли в сторону. Как только мы удалились на безопасное расстояние, Рэй активировал силовые поля, и машины, ухваченные их тисками, одна за другой, оторвались от земли, поднялись и скрылись в ангарах. Мы еще отошли подальше в сторону. Рив как зачарованный смотрел на нависающую над нами сверкающую полированной поверхностью громаду звездолета. Я подумал, что неплохо было бы осмотреть дюзы маршевых движков, но решил оставить это дело на потом, как третьестепенное, я пока не собирался поднимать звездолет с этой планеты и бросать его в космос на релятивистской скорости.

- Такой огромный, словно металлическая гора, - почти что восхищенно проговорил мальчишка, - на экране это не так видно, а вот отсюда.

- Ну, как, нравится машина?

- Красивый корабль, хоть и громадный. Я как-то не могу поверить, что такая махина может оторваться от земли, подняться за атмосферу и нестись к другим звездам, во много раз обгоняя свет.

- Тем не менее, это так.

- А на каком принципе работают двигатели на этом корабле?

- У "Иглы" разные движки, предназначенные для разных целей. Маршевые работают на излучении реакторов. Рабочее тело - в основном фотоны и нейтрино высоких энергий, немного гравитонов. Это двигатели большой мощности и предназначены только лишь для свободного пространства. А если, к примеру, стартовать на полной тяге маршевых, то останется солидный кратер, причем весьма и весьма радиоактивный. В свободном полете на них вполне можно разогнаться и до субсветовой скорости. Для взлета и полета вблизи планет применяются плазменно-планетарные движки. И для той же цели совершенно новая разработка - гравидвигатели.