На другой стороне

Глава третья, «Факел Прометея»

Летний зной гудел в воздухе. Дороги, здания и редкие прохожие плавились под жаркими лучами родного светила. Лида прогулялась по университетским аллеям, наслаждаясь ароматом цветущих яблонь, на парковке села в свой электрокар, вырулила по городским улочкам на скоростное шоссе и направилась в космопорт.

Яркое солнце озаряло высокое блестящее здание космопорта. В Содружестве их было четыре, но самый главный расположился на юго-восточной окраине Московской области. Роскошное и очень дорогое строение носило гордое название «Факел Прометея». Пять башен, каждая из которых изгибалась волной, опускались изящным каскадом на шестиэтажное основание приятной овальной формы. Все башни были отделаны зеркальным стеклом с включением оранжевого красителя невысокой плотности, чтобы при естественном солнечном освещении казалось, будто здание полыхает огнём. В пасмурные дни и ночью включается мерцающая иллюминация, создающая эффект пламени.

В здании главного космопорта расположилась администрация, таможня, отдел рекламы, отдел медицинских справок, отдел хознужд, гостиница, спорткомплекс и ещё многое другое лишь косвенным образом относящееся к работе космопорта. Отряд многочисленных чиновников, ничего не смыслящих в подготовке космонавтов, планировании, расчётах и полётах в космос, дни на пролёт протирали дорогие брюки на своих насиженных местах, изобретая формуляры для подачи заявления на вступление в должность и определяя новые порядки прохождения медицинской пердполётной комиссии, устанавливая новые цели и выдумывая обязательные для посещения собрания и лекции по трудовой этике и дисциплине. Но своей самой главной работой важные и придирчивые сотрудники администрации считали составление отчётности, с которой директор космопорта раз в год выступал на ежегодном съезде министерства космонавтики. Поэтому служащие в «Факеле Прометея» чиновники требовали от сотрудников космопорта своевременных отчётов о поставленной задаче на предстоящие полётные сутки, о сроках её исполнения, о ходе выполнения работ, о членах-участниках, задействованных в разрешении поставленной задачи и о результате, достигнутом или не достигнутом назначенной командой. При этом каждый пилот и каждый диспетчер должен был отчитаться о затраченных ресурсах и объясниться, почему на отрыв одной ракеты с пункта запуска ушло указанное пилотом количество топлива? Или, к примеру, диспетчеру нужно было развернуто объяснить, по какой причине в дождливую погоду производится не более двух запусков в сутки, когда в плане указывалось количество в двое-трое превышающее фактическое. По завершении отчётного периода, глава администрации собственноручно вывешивал в главном холле результаты кропотливого и зачастую связанного с риском для жизни труда. Сами по себе эти статистические сведения не вызывали никаких эмоций у сотрудников космопорта. Разве только усталый смешок по причине того, что каждая цифра, каждый результат, уровень подготовленности транспортного средства, степень износа оборудования или всё тот же объём затраченного топлива имеют сравнение с цифрой, взятой из «аналогичного периода прошлого года». Для наглядности трудолюбивые чиновники, восседая в уютных кабинетах за высокими столами и составляя дотошные отчёты, отмечали положительную динамику нежным салатовым цветом, а то, что им казалось неприемлемым, прописывали заглавными буквами и жирно подчеркивали красным цветом, чтобы у безалаберных, с точки зрения администрации, пилотов и диспетчеров создавалось впечатление, будто статистические данные орут на них.

Но всё это было скрыто от посторонних глаз в глубине высоких и неприступных башен.

Сердцем «Факела Прометея» считалась шестиэтажная основа здания, являвшаяся зоной ожидания. Здесь для скучающих пассажиров раскинулись бессчётные множества маленьких магазинчиков с сувенирами и прочей мелочью, кофейни, рестораны, капсулы для быстрого сна, зона для родителей с детьми и даже аквапарк.

«Факел Прометея» был космопортом международного значения и сюда, в своих попытках отыскать счастье, любовь или хотя бы хорошо оплачиваемую работу за пределами родной планеты, съезжались многочисленные граждане Содружества, северные нации континента, жители территорий с высокой сейсмической активностью и граждане союзных государств с низкой экономической эффективностью. «Факел Прометея» был задуман, спроектирован и создан так, чтобы шокировать абсолютное большинство своих гостей и сотрудников, и со своей задачей справлялся безукоризненно.

Лида объехала по шоссе величественное здание и продолжила путь, проезжая мимо раскинувшегося церковно-паркового ансамбля. Высокий собор со сверкающими куполами величественно возвышался в центре аккуратно подстриженных деревьев и кустов на манер библейских мотивов. Религия и богослужение в эпоху наивысшего развития науки и технического прогресса многим, кто страшился ошеломляющих темпов всё время изменяющегося мира, казались приятным времяпровождением, остановкой, родным домом, в котором никогда ничего не меняется и старые добрые легенды из уст ряженых проповедников приятно ласкают слух. Все граждане Содружества стремятся посещать церкви и соборы хотя бы раз в месяц. В конце концов, это изысканная архитектура и неординарные интерьеры с золоченым убранством, это напоминание о традициях прошлого, это одухотворяет и наставляет на путь истинный и, в конце концов, это прописано в конституции Содружества. Церковь является обязательным атрибутом всякого государственного учреждения и посещение её чертог обязательно для всех без исключения госслужащих.

Полированные купола собора сияли в лучах июньского солнца и отражали свет, разбрасывая повсюду ослепляющих солнечных зайчиков. Лида поморщилась и включила тонировку лобового стекла. Она с неприязнью поглядела на символ устаревшего мировоззрения, вспомнив тоскливые школьные экскурсии по церквям, раскинувшимся по городам Содружества. Её острый ум любознательного, увлеченного наукой человека отказывался мириться с навязанной традицией, корнями уходящей в глухое невежество пугливых людей. Пожалуй, Лида была одной из тех редких единиц, кто после совершеннолетия не посещала церковь. Она гордилась этим фактом, хотя ни с кем никогда не делилась своей тайной. И всё же ей пришлось соврать в своей анкете и указать, что она старается посещать церковь как можно чаще и даже процитировала заученный псалом из Ветхого Завета, смысл которого остался Лиде не понятен. Скорее всего, члены комиссии изумились и восхитились именно этим фактом из Лидиного резюме. Вряд ли они заострили своё внимание на том, что Лида после окончания университета получила докторскую степень по астрофизике.

Лида шумно вздохнула, стараясь разогнать волнительные воспоминания о собеседовании, и направила электрокар в сторону неприметного, а местами даже местами проржавевшего ангара, укрывшегося в гуще ёлок и берёз в стороне от «Факела Прометея» и кафедрального собора. Эта неприметная, скрытая от зорких взглядов заокеанских шпионов, постройка являла собой замаскированный вход в секретную часть космопорта, расположенного глубоко под землёй.

Министр космонавтики, придумавший так ловко спрятать стратегически значимый объект, получил в дар от Президента именную медаль и торжественно обозначил одну из периферийных улиц в Москве именем себя на память благодарным, но забывчивым потомкам.

Лида припарковала электрокар под ржавеющей крышей, прошла в дальний угол ангара и на пыльной панели ввела номер своего лейтенантского жетона. В сплошной стене распахнулись изящно замаскированные двери кабины лифта. Специальный сканер считал рисунок радужной оболочки, подтвердил личность сотрудника, после чего включился мотор, и лифт мигом доставил девушку в Центр Управления Полётами. Она переоделась в рабочую униформу пилота первого класса и зашла в диспетчерскую.

Милая девушка-студентка, проходившая летнюю практику, сидела за пультом и под чутким руководством младшего лейтенанта Кирилл Белоокова пилотировала прибывающую пассажирскую ракету. Марина, именно так звали студентку, широко улыбнулась Лиде и помахала рукой. Лида вынула из кармана плитку шоколада и положила на стол перед девушкой. Белооков неодобрительно помотал головой, но его губы задрожали и разъехались в глупой улыбке.

В соседней комнате навигацонная группа ЦУПа производила расчеты для запусков ракет, сверяли маршруты с другими космопортами и оценивали время, необходимое для переподготовки пусковой площадки. Мягкий гул рабочей атмосферы успокоил Лиду. Ей нравилась эта атмосфера жужжащего роя, где каждый, выполняя свою работу, привносит вклад в общее дело. Лиде нравилось, что и она тоже является не маловажной частью большого «организма», коим являлся «Факел Прометея».

Младший лейтенант Кирилл Белооков, успешно посадив ракету, подошёл к Лиде.

– У тебя сегодня запланировано два рейса на платформу, – сказал он. – Но если погода к вечеру не измениться, то сможем сделать ещё один запуск.

– Отлично! – стараясь скрыть волнение, улыбнулась Лида. – Буду только рада поработать.

Кирилл окинул взглядом хорошо знакомое, открытое лицо девушки и спросил:

– Что сказала комиссия?

Лида взволнованно опустила глаза, её лицо на мгновение потемнело. Она не хотела говорить об этом, тревожившем её вопросе. Это было личное, болезненное, волнующее. И ещё тяжелее было от понимания того, что самого Кирилла назначили на должность навигатора и помощника пилота. Его кандидатуру утвердили почти сразу после собеседования.

Лида не хотела говорить о том, что тревожило её, не хотела делиться с другом своими, почти интимными, переживаниями.

– Твоя жена уже свыклась с мыслью, что вы расстаётесь почти на четыре года? – спросила Лида, чтобы сменить тему.

Белооков часто заморгал и на секунду-другую отвёл взгляд.

– Мы… переживаем… не лёгкие дни, – ответил он и тяжело вздохнул.

– А ты сам готов оставить её и детей? Когда ты вернёшься твой сын уже перейдёт в старшие классы.

– Я должен, ради семьи и их будущего, – ответил Кирилл и улыбнулся кривой дрожащей улыбкой, силясь скрыть душевную боль.

Лида потрепала друга по плечу.

– Я не хотела бередить твои раны, – прошептала она. – И знаешь, если меня не возьмут в миссию, то я с радостью пригляжу за твоей семьёй. Так тебе будет спокойней, а я смогу быть полезной.

– Ты получишь это место, – улыбнулся Белооков. – В этом я не сомневаюсь. Ты лучший пилот! До вылета «Циолковского-3» ещё почти год, и у тебя будет возможность проявить себя, так что тебя не задумываясь возьмут в экспедицию!

Лида улыбнулась и посмотрела на Кирилла с теплой благодарностью в глазах

– Вот в чём я не уверен, – рассмеялся Белооков, – так это в том, что ты смогла бы вытерпеть шум и гам, создаваемый тремя непоседливыми детьми.

Друзья рассмеялись. Кирилл хотел рассказать увлекательную историю о необыкновенной и восхищающей смекалке маленьких детей, его прервал голос вернувшегося из Москвы капитана Смирнова:

– Доброго дня, друзья! – произнес капитан, гордо выпячивая грудь в своём парадном кителе, увешанном множеством медалями, в котором Лида видела его утром.

Смирнов обвёл надменным взглядом всех присутствующих и, убедившись, что обратил на себя полное внимание своих подчиненных, продолжил:

– Сегодня просто отличный день, чтобы хорошенько поработать, не так ли?

Диспетчеры разрозненным хором ответили «да, товарищ капитан, так и есть».

– К двумя часам по полудни мне нужны все планы полётов на сегодня и прогноз на неделю, – продолжая улыбаться, говорил Смирнов. – И вот что важно. Хотя вам это знать не обязательно, но сегодня из Москвы приедет проверяющая комиссия, так что всё должно быть идеально!

– Комиссия? – удивился кто-то. – В пятый раз уже за этот месяц.

– Не стоит забивать себе этим голову, друзья, – Смирнов надменно оглядел подчиненных, ища и не находя того, кто позволил себе такое глупое замечание. – Это дела ваших начальников, людей вышестоящих и ответственных. Однако я могу раскрыть вам один из важных секретов, и я надеюсь на ваше понимание. Я ведь могу доверить секрет своим подчиненным? – спросил Смирнов.

Сотрудники диспетчерской станции вяло поддержали руководителя.

Смирнов улыбнулся ещё шире, щелки его бледных глаз полыхали восторгом и высокомерием.

– Некоторое время назад я подал заявление на участие в третьей научной экспедиции и мою кандидатуру сегодня утром утвердили. Меня назначили капитаном на корабль «Циолковский-3». Здорово, правда?

Повисла короткая пауза, после чего команда диспетчеров принялась вяло аплодировать и поздравлять своего начальника. Для всех это осталось тайной, каким образом уже немолодой чиновник с узким мышлением и незначительным набором знаний получил назначение на самую ответственную и важную должность в грядущей долгосрочной экспедиции. Однако большинство подчиненных командующего Смирнова в душе просияли от радости, предвкушая, что, наконец, избавятся от глупого начальника.

Лида ощутила, как что-то оборвалось в её сердце. Один звонок из министерства, и это несуразное, лебезящее перед начальством существо получило возможность возглавить самую важную экспедицию двадцать второго столетия.

В груди вспыхнуло волнение, Лида почувствовала горечь разочарования, её голова закружилась, и она поспешила опереться руками на стол, чтобы не упасть.

– И есть ещё одна новость, тоже секретная, – продолжал Смирнов игриво подмигивая подчиненным. – Потому снова повторюсь, что я рассчитываю на вас и ваше понимание.

Диспетчеры охотно закивали, заверив начальника, что не одним словом не обмолвятся о том, что он им собирается рассказать.

– Так вот, – продолжал Смирнов, – внешняя разведка доложила о том, что какая-то частная компания из Королевства Британии и Ирландии запустила исследовательский корабль. Они направляются за границу солнечной системы. Вся эта ситуация может негативно сказаться на авторитете нашей державы. Поэтому запуск «Циолковского-3» значительно перенесен. Вылет через два месяца. Так что, дорогие друзья, скоро мы с вами попрощаемся.

Команда диспетчеров затаила дыхание, не веря своим ушам. Смирнов воспринял подобную реакцию как комплимент своему административному таланту и поспешил рассыпаться в благодарности.

– Как приятно, друзья, что вы не готовы расстаться со мной. Но, как говориться, Родина-Мать зовёт, и я должен отдать ей свой долг. Смею вас заверить, дорогие мои, на замену мне пришлют хорошего руководителя, ничуть не хуже меня.

Лида наклонилась к Белоокову и прошептала:

– Конечно, хуже просто не бывает в природе.

Кирилл дёрнул плечом, отгоняя злую шутку подруги. Он очень не любил, когда кто-то плохо высказывается о руководстве, да ещё и в непосредственной близости.

Смирнов снова поблагодарил подчиненных за внимание и приказал всем возвращаться к работе. Уходя из диспетчерской, он подошёл к Лиде.

– Лейтенант Хорошева, – обратился он к подчиненной, – комиссия уже дала вам ответ?

Лида учтиво улыбнулась и качнула головой.

– Вы хороший пилот, Лида. Но это ответственная миссия, и здесь требуются только лучшие! Вам следует попытать себя в командовании исследовательским судном третьестепенной важности, чтобы наловчится. Не переживайте, если вас не возьмут. У вас вся жизнь впереди, и таких экспедиций будет ещё не одна.

– Спасибо за добрые слова, капитан, – ответила Лида.

Она глядела в спину удаляющегося капитан и удивлялась степени его самомнения. Смирнов и раньше считал себя выше и значительнее своих подчиненных, многие из которых носили звания докторов науки в области физике и математике. Но теперь, угодив в экипаж экспедиции, он воспринимает себя лучшим из лучших. Как же так выходит, что образованный человек всякое своё умозаключение, всякое мнение о себе подвергает сомнению, а глупец полон абсолютной убежденности в своей правоте, важности и чувства превосходства?