На линии огня

ПРОЛОГ

Пакгауз «Слово Блейка»

Гаррисбург

Гибсон

Принципат Гибсон

Лига Свободных Миров

15 октября 3057 года

Прецентор Демона Азиз шагнула в дверь полутемного помещения, затерявшегося в дальнем углу огромного пакгауза, принадлежащего организации «Слово Блейка». Хотя все остальное пространство было до отказа заставлено бесчисленными ящиками, бочками и плитами, а в тесных проходах сильно пахло пылью и дизельным топливом грузоподъемников, сам офис выглядел безукоризненно чисто. Гладко оштукатуренные стены окрашены в серовато-белый цвет, из мебели имелось лишь несколько складных металлических стульев, письменный стол с маленькой лампой – единственным в комнате источником света, а также гарантирующий безопасность и конфиденциальность разговора генератор белого шума.

Окно офиса, выходящее на груду ящиков, вздымавшихся ввысь почти до самого потолка, начинало дребезжать через короткие, одинаковые промежутки времени, откликаясь на вибрацию всего пола. Звук этот не был неожиданностью ни для кого из присутствующих, все угадывали в нем тяжелую величественную поступь десятиметрового боевого робота, регулярно патрулирующего район гаррисбургского пакгауза. Прибыв к месту встречи, Демона узнала в этой внушающей всеобщий ужас боевой машине новинку – «Великого Крестоносца». Грузная фигура робота напоминала приземистого борца с хорошо развитой мускулатурой. Это сочетание смертоносных намерений и новой технологии вызвало в ее памяти слова благословенного Блейка, учившего, что «тот, кто сражается за дело сохранения технологии и знаний, и есть благороднейший из всех крестоносцев».

Джером Блейк, канонизированный основатель полурелигиозной организации Ком-Стар, взявшей на себя задачу по сохранению знаний и технологий на фоне апокалипсиса «темных времен», пророчествовал именно так. На протяжении почти трех столетий члены Ком-Стара терпеливо дожидались своего часа, всячески оберегая гиперимпульсные генераторы – единственное средство быстрой связи между звездными системами – для Великих Домов Внутренней Сферы.

Как и предвидел благословенный Блейк, бесконечное пространство миров, колонизированных и заселенных выходцами с Терры за столетия войны, погрузились в хаос и отчаяние, в долгую темную ночь, из которой Ком-Стару предстояло указать путь обратно, к цивилизации. И теперь этот момент, казалось, наступил. В последнее время Ком-Стар предпринимал попытки приблизить наступление этого момента, преднамеренно сея хаос, чтобы способствовать как можно более скорому наступлению нового порядка. Казалось, воля благословенного Блейка будет исполнена – именно Ком-Стар станет спасителем Внутренней Сферы.

Однако на деле все пошло совершенно не так. Шесть лет назад Ком-Стар отрекся от своей священной обязанности, нарушил заветы благословенного Блейка. Произошло это после того, как предатели Анастасиус Фохт и Шарилар Мори убили примаса Уотерли, установили контроль над Ком-Старом и беззастенчиво провозгласили о своем намерении реформировать «Благословенный Орден» и превратить его в светскую организацию, чтобы делиться с другими техническими секретами, столь бдительно охранявшимися на протяжении веков. Еще более огорчительным был тот факт, что многие члены Ордена с готовностью последовали за ними в этой ереси.

Демона Азиз вошла в комнату, предоставив другим возможность закрыть за собой дверь. Такие на первый взгляд незаметные, но эффективные жесты стали для нее естественными, и этот послужил всего лишь ненавязчивым напоминанием о том, кому здесь принадлежит власть. Пусть знают свое место. Пять или шесть членов фракции «Тояма» сидели или стояли, зябко кутаясь в белые одеяния, пытаясь хоть как-то защититься от холода. Демона легким движением отбросила расшитый золотом капюшон, словно не замечая прикосновения стылого воздуха к щекам.

Меня согреет гнев.

Человек, сидевший за столом, поднялся еще раньше, за долю мгновения до того, как она услышала резкий щелчок закрывшейся за спиной двери. Он тоже откинул капюшон, открыв взгляду резкие черты словно высеченного из камня лица, придававшие ему в этом неясном свете несколько зловещий вид. Отступив в сторону, мужчина жестом указал на свой стул.

– Прецентор, – сказал он и уважительно кивнул в знак приветствия.

Демона покачала головой, несколько длинных непокорных прядей темных волос упали ей на щеку.

– Я постою, Камерон.

Демона Азиз вот уже три минуты находилась на Гибсоне, прибыв с Атреуса, столицы Лиги Свободных Миров. Ей пришлось тесниться в неуютных шаттлах, переправлявших ее с одного «прыгуна» на другой, чтобы преодолеть эти огромные, измеряемые многими световыми годами расстояния. Пробыв столь долго без всякой связи с Внутренней Сферой, Демона ощущала себя так, словно ее лишили чего-то жизненно важного для существования.

Она решила позволить деми-прецентору Камерону Сент-Джеймсу остаться на месте, пусть почувствует свою значимость. Хорошо. Он влиятельный человек в силу занимаемого положения, а Демоне понадобятся такие сторонники. По сходным причинам она смирилась и со всеми этими театральными приемами – удаленным местом встречи, тусклым освещением, генератором белого шума. Она готова поспорить с кем угодно, что он намеренно снизил температуру в пакгаузе для усиления драматического эффекта.

В то же время Демона Азиз понимала необходимость секретности, возможно, даже лучше, чем кто-либо во фракции «Тояма». Ее выигрыш – самый крупный, следовательно, она и теряет больше всех в случае неудачи.

Когда предатели Фохт и Мори взяли в свои руки бразды правления Ком-Старом, именно Демона Азиз, прецентор Атреуса и член Первого Контура Ком-Стара, первой выступила против них. Она до сих пор помнила охватившую ее ярость и то ощущение, когда понимаешь, что стал жертвой предательства. Это просто немыслимо. Почти три столетия простоял Ком-Стар, являясь связующим звеном между тысячами миров пяти Великих Домов, поделивших звездное пространство Внутренней Сферы, как если бы они нарезали на ломти необъятный космический пирог. Было невыносимо слушать, как Фохт и Мори разглагольствуют о реформах, отбросив прочь то, что являлось основой Ком-Стара…

Азиз улетела на Атреус, намереваясь заручиться поддержкой генерал-капитана Томаса Марика, правителя Лиги Свободных Миров. Именно она увела праведников на новую родину. Она первой организовала сопротивление «реформированному» Ком-Стару. Она стала создательницей «Слова Блейка», организации, благоговейно почитающей основополагающие принципы Ком-Стара, заложенные столь давно благословенным Джеромом Блейком.

И именно ее в очередной раз предали, обошли вниманием, когда Томас Марик и высокопоставленные члены организации поддержали прецентора Блэйна, выдвинув его на роль представителя от «Слова Блейка». Демоне было известно, какой монетой Блэйн расплатился за это назначение. Разве не Блэйн первым предложил назвать Томаса Марика их новым лидером, «Примасом в изгнании»? В то время как саму Демону понизили в должности до поста главы фракции «Тояма», небольшой группировки внутри ею же созданной организации.

Вот уже более пяти лет она усиленно пыталась восстановить былое влияние, твердо уверенная в своем божественном праве повести «Слово Блейка» навстречу его судьбе. «Тояма» до сих пор числилась среди незначительных фракций, но по политическому весу уступала теперь лишь «Истинным Верующим Блэйна». В нее входили влиятельные мужчины и женщины, способные на большее, чем пустые разговоры. Они могли вершить и серьезные дела.

К этим последним относился и деми-прецентор Камерон Сент-Джеймс. Он возглавил раскольническую группировку в рядах фракции «Тояма» – ультрарадикальное «Движение 6 июня», взявшее свое название в память о том дне, когда изменники Фохт и Мори убили Миндо Уотерли. Сейчас это движение призывало к устранению всех лидеров Великих Домов в пределах Внутренней Сферы. Это должно было ввергнуть весь обитаемый участок космоса и населяющие его народы в хаос, из которого их могло вывести только лишь «Слово Блейка».

Поочередно поворачиваясь к каждому из присутствующих, Демона начала свою речь, стараясь говорить негромко, но убедительно:

– Смягчить нанесенный нам удар будет нелегко. Блэйн, – она произнесла это имя как самое отвратительное ругательство, – в своей беспредельной мудрости решил, что «Тояма» не будет участвовать в захвате Терры.

Присутствующие сердито запротестовали, те, кто сидел, вскочили на ноги. Спокойствие сохраняли только Демона и Сент-Джеймс. Демона растратила всю свою ярость еще в первые дни полета на Гибсон, а что касается Сент-Джеймса, то он никогда не позволял себе бурных эмоциональных всплесков.

Терра, колыбель человечества, находилась под прямым контролем Ком-Стара на протяжении почти трех столетий. Отвоевать ее у еретиков – такая задача станет серьезным испытанием веры участников «Слова Блейка». По данному свыше праву.

Подготовка операции «Одиссей» длилась уже почти два года, и «Тояму» задействовали в нескольких ее этапах. Идея самого плана принадлежала Демоне Азиз и заключалась в проникновении на Терру одного из полков «Слова Блейка».

Посмотрев на Сент-Джеймса, Демона столкнулась с его пристальным, напряженным взглядом. В свете настольной лампы белки его глаз, резко контрастировавшие с темной кожей лица, светились каким-то призрачным блеском. Демона явственно ощущала в нем предельную собранность, готовность выполнить любой приказ.

Я дам тебе то, чего ты так жаждешь, мысленно пообещала Азиз.

По ее знаку Сент-Джеймс громко хлопнул ладонью по столу. Его простого слова «хватит!» оказалось достаточно, чтобы гул недовольства стих. До Демоны донеслись чьи-то последние слова: «Он не посмеет этого сделать…»

– Он уже это сделал, – сказала Демона, медленно поворачиваясь, чтобы все присутствующие увидели ее спокойное, но властное лицо. – Не разрешая нам участвовать в настоящем сражении за Терру, он лишает нас того признания, которого мы заслуживаем.

Слева от Демоны прозвучал негромкий, спокойный голос деми-прецентора Джилиан Адаме:

– Возможно, без нас у них ничего не получится. Тогда мы могли бы указать на это как на демонстрацию неспособности Блэйна.

Демона решительно покачала головой:

– Я любезно пожертвовала двумя ротами штурмовых роботов, предоставив их в распоряжение прецентора Блэйна для замены более легких моделей или же на случай возможного ремонта. Я также снабдила его самой свежей разведывательной информацией, касающейся присутствия Ком-Стара на Терре.

Сент-Джеймс при этих словах подался вперед:

– Почему?

В вопросе не содержалось никакого вызова, одно лишь простое желание получить больше информации. Демона почувствовала, что не ошиблась в выборе помощников для выполнения будущей миссии.

– «Слово Блейка» обязано добиться успеха. С нами или без нас. Оно должно также доказать всей Внутренней Сфере, что мы – та сила, с которой следует считаться. Я не стану подрывать мощь организации для того, чтобы улучшить наше внутреннее положение.

– Тогда нам нужно укрепить его другими способами, – спокойно сказал Сент-Джеймс. – Чтобы можно было соперничать с Блэйном, поддержка которого возрастет после захвата Терры.

– Это и кое-что еще, – согласилась Демона. – Как только Терра будет захвачена нами, Блэйн наверняка предпримет активные действия по установлению дипломатических отношений с окружающими Терру независимыми мирами. Он надеется, что ему удастся создать там буферную зону. При этом Блэйн хочет предстать в роли этакого миротворца, то есть сделает внушительный символический жест, который не будет ему стоить ровным счетом ничего, а принесет очень многое. Я полагаю, что у подобного плана есть все шансы на успех. Кроме того, он наверняка использует подвластные ему силовые структуры, чтобы провозгласить себя примасом.

На фоне очередного всеобщего взрыва эмоций Сент-Джеймс воспринял услышанное весьма спокойно. Если бы Демона не наблюдала за ним, от ее взгляда наверняка ускользнуло бы выражение его лица, свидетельствующее о глубокой задумчивости. Однако это длилось всего лишь несколько секунд, после чего Сент-Джеймс снова осторожно посмотрел на нее.

Да, Камерон, подумала она, ты ведь тоже думаешь о том, чтобы стать примасом, верно? Ты еще молод, но скоро всему научишься.

Демона слабо улыбнулась Сент-Джеймсу, твердо выдерживая его взгляд.

Возможно, когда-нибудь ты и получишь эту должность. Твое честолюбив способно вознести тебя так высоко. Но только когда я покончу с этим.

Сент-Джеймс первым сумел овладеть собой и, успокоив присутствующих, сказал:

– Наверное, прецентор Блэйн слишком вырос в собственных глазах, подобно другим властителям Внутренней Сферы.

Демона уловила суть завуалированного предложения, но она уже давно отказалась от мысли использовать «Движение 6 июня» против Блэйна. Подобная практика возможна лишь за пределами благословенного ордена. Прежде чем продолжить, Демона дала своим слушателям несколько секунд на размышление.

– Прецентор Блэйн не может отстранить «Тояму» без какого-либо предлога, пусть даже надуманного. Он считает, что слишком умен для этого. – При этой мысли она усмехнулась. – Блэйн утверждает, что слишком занят планированием и мобилизацией всех наших сил для предстоящей операции «Одиссей», чтобы заниматься другими вопросами.

Демона скользнула взглядом по лицам присутствующих и продолжила:

– И поэтому он попросил меня заняться еще одним из его планов: содействовать созданию союза между Магистратом Канопуса и Таурианским Конкордатом.

Демона сделала паузу, давая присутствующим возможность осмыслить сказанное. Конкордат и Магистрат были двумя самыми могущественными государствами Периферии – отдаленного участка космоса, лежащего за пределами границ Внутренней Сферы. Эмма Сентрелла, магистр Канопуса, уже вела переговоры об ограниченном союзе с соседним Конкордатом. Но каждый из присутствующих знал об этом гораздо больше, чем пожелал бы рассказать.

– Блэйн даже упомянул о возможном использовании такой темы, как – цитирую – «нынешние боевые действия между Магистратом и Марианской Гегемонией». – Улыбка Демоны сделалась еще шире.

Несмотря на все неприятные новости, прецентор Раймонд Габриэл сухо усмехнулся:

– Этот человек – просто дурак. «Слово Блейка» будет приветствовать создание нового государства в Периферии, которое стало бы конкурентом Наследнику Дома, но Блэйн, должно быть, думает, что все необходимые средства свалились ему в руки только благодаря судьбе и молитвам. Мы сможем тайком переправить оружие на его личном корабле прямо под его койкой, и он об этом никогда не узнает.

– Нет, этот человек не дурак, – спокойно возразил Сент-Джеймс. – Будь это так, мы могли бы считать себя счастливчиками. Нам просто судьбой ниспосланы обстоятельства, кажущиеся естественным результатом последних событий.

Демона Азиз слушала молча, отметив про себя, что Сент-Джеймс занял более решительную позицию. Марианская Гегемония, еще одно государство в том секторе Периферии, управлялась Цезарем Шоном О'Рейли и лежала на самом краю Лиги Свободных Миров. Она граничила с Магистратом Канопуса, разделяющим Марианскую Гегемонию и Таурианский Конкордат скоплением звездных систем, достигающим в поперечнике всего лишь двести пятьдесят световых лет. В течение почти четырех лет «Тояма» тайно ввозила в Марианскую Гегемонию новые технологии и оружие, поддерживая О'Рейли, который по-прежнему осуществлял агрессивную политику по отношению к Канопусу. Именно это и подталкивало Эмму Сентреллу к союзу с Таурианским Конкордатом. За последний год О'Рейли значительно увеличил число набегов на пограничные миры Канопуса. Это лишь содействовало сближению Канопуса с Таурианским Конкордатом. Но это еще не все.

– Есть и кое-что еще, – сказала Демона, озвучивая свою последнюю мысль. – Именно сейчас Марианская Гегемония готова сотрудничать с нами почти по всем направлениям. Мы усиливаем давление на Канопус. Наши каналы снабжения хорошо отлажены, мы контролируем главных государственных чиновников. Ответьте, деми-прецентор Адаме, мы можем удвоить или даже утроить поставки оружия и боеприпасов через Астрокази?

– Удвоить можем, – отозвалась Адаме. – Можно и утроить, но при этом мы рискуем выдать себя. Демона согласно кивнула:

– Тогда пока удвоим. Блэйн жаждет создания полного союза, граничащего с почти абсолютным слиянием, между Канопусом и Конкордатом. Он хочет, чтобы это произошло в нынешнем году. Думаю, мы можем сократить этот срок наполовину. Контролируя создание союза, мы обеспечим «Тояме» то влияние, которого давно добиваемся. Тогда мы и позволим сделать достоянием гласности сам факт помощи «Слова Блейка» Марианской Гегемонии.

– И тогда Блэйн возьмет вину на себя, – закончил ее фразу прецентор Габриэл. – Очень мило.

– Не совсем, – слабо улыбнулась Демона Азиз. – Мы уже готовы показать всем участие в этом Конфедерации Капеллы или Лиги Свободных Миров. Пусть за все это ответит Томас Марик. Необходимо лишить его репутации благородного идеалиста, которая перейдет к Блэйну, его главному стороннику.

А я отомщу от имени благословенного Блейка.

– Но мы по-прежнему готовимся и к одному и к другому, – заметил Сент-Джеймс. – Верно?

Немного поколебавшись, Демона утвердительно кивнула:

– Да. До сих пор Сун-Цу Ляо вел себя вполне предсказуемо, но нам следует быть готовыми вбить клин между ним и Томасом, если он переступит черту. Боевая готовность – всегда ключ к победе. Так говорил Святой Блейк.

Последние слова Демоны были "отмечены молчанием – каждый просчитывал, какую власть он получит в «Слове Блейка». Откуда-то издалека доносились тяжелые шаги патрульного боевого робота.

Так же и я когда-то потрясла Внутреннюю Сферу, когда создавала «Слово Блейка», думала Азиз. Его создание могут приписывать Блэйну или даже Томасу Марику, но это была я. На этот раз я встряхну их. Восхождение «Тоямы» к славе – всего лишь увертюра.

Демона бросила взгляд на Сент-Джеймса, который, похоже, погрузился в собственные мысли.

Когда я в конце концов стану примасом, вся Внутренняя Сфера увидит во мне единственного великого лидера.

I

Плато Керуман

Эшентинские горы

Новый Дом

Граница Хаоса

17 марта 3058 года

В двух милях от того места, где южный край плато Керуман смыкается с Эшентинскими горами, находится давно заброшенный промышленный комплекс, ставший ареной последнего сражения за планету Новый Дом. Оглушительные разрывы ракет и треск разрядов мощного энергетического оружия уже раскололи тишину раннего утра, но рассветный туман все еще окутывал местность, клубясь у исполинских ног боевых роботов.

Неподалеку от центральной части комплекса, гордо попирая ногами затянутую дымкой тумана площадку между покинутыми фабриками и заброшенными складами, шествовал «Боевой Молот», раскрашенный в серо-коричневые камуфляжные тона. Его руки, заканчивающиеся не ладонями, а дулами протонно-ионных излучателей, поворачивались то влево, то вправо. На левой ноге «Молота», там, где гладкая бронированная обшивка проходит от коленного сустава до лодыжки, был небрежно нарисован ангел с белыми и грязновато-серыми крыльями, небритыми щеками и гировинтовкой.

Рисунок был явно не из тех, что способствуют поддержанию веры во Всевышнего, если только не представлять горние выси чем-то вроде военного лагеря.

По лицу Маркуса Джо Аванти, командира роты наемников, известных под названием «Ангелы Аванти», струился пот. От него сильно щипало в глазах, а на губах оставался соленый привкус. Воздух в водительской кабине «Молота» был сухим, горячим и спертым, так что если бы не куртка с системой охлаждения, поддерживавшая температуру тела на приемлемом уровне, выносить духоту было бы невозможно. Взрывы ракет и разряды энергетического оружия постепенно ослабевали – значит, бой уже кипит в глубине комплекса.

Не имеет значения, подумал Маркус.

Он несколько раз моргнул, прищурился и взглянул на дисплей, надеясь отыскать на нем вражеского «Охотника», который потерялся где-то среди невысоких холмов, окружавших далеко отстоявшие друг от друга строения. Дисплей превратил триста шестьдесят градусов сканирования в сто двадцать градусов обзора, проецируя тактические образы на верхнюю часть иллюминатора водительской кабины. Научиться правильно считывать с нее информацию было делом непростым, но освоить его должен каждый водитель боевого робота.

Исчезнувший из поля зрения «Охотник» – почти наверняка командирский боевой робот противника. Подбить его означает сделать большой шаг на пути к победе, поэтому Маркус упрямо продолжал преследование, надеясь, что его подчиненные справятся со всем остальным.

Занимайся своим делом и не забывай следить за обзорным экраном.

Он переключил свой дисплей на воспроизведение обстановки, складывающейся вокруг. На расположенных сбоку мониторах отображались отдельные участки поверхности, где проходили бои, а также часть прилегающего к планете аэрокосмического пространства.

Но, как оказалось, враг обнаружил его первым, когда Маркус двинул «Молот» через донельзя захламленную площадку, на которой когда-то находился огромный склад.

Шестидесятипятитонный «Охотник» внезапно появился из-за ближнего здания, и компьютер Маркуса моментально распознал его по тяжелому, массивному корпусу и неуклюжим отросткам, служившим руками.

Автоматические пушки тут же выплюнули 50-миллимитровые снаряды, начиненные урановой взрывчаткой, которые ударили по правой ноге и туловищу «Боевого Молота». Ударная волна шибанула «Боевого Молота», тот едва не опрокинулся на спину, однако Маркус успел перебрать педалями, и гигантская машина рысцой отбежала назад.

Удержать в равновесии семидесятитонную металлическую махину – задача не из легких. Маркус сжал обеими руками рычаги управления – их покрытие из искусственной кожи как губка впитало пот с его ладоней – и постарался удержать своего боевого робота в вертикальном положении. Пока он двигал руками машины, чтобы обеспечить устойчивость, его нейрошлем передавал сигналы мозга боевого робота непосредственно могучей миомерной мускулатуре и огромному гироскопу «Молота».

На этот раз все сработало, и Маркусу удалось найти среди разбросанного повсюду мусора достаточно надежную точку опоры для выстрела из протонно-ионных излучателей, составлявших единое целое с «руками» его робота.

Два ослепительных луча вонзились во вражескую машину, один скользнул по левой ноге, другой пробуравил поврежденную правую руку. Расплавленная броня заструилась на землю ручьем горячей стали. В следующую секунду правая рука «Охотника» внезапно упала и почерневший, ни на что не годный обрубок безвольно закачался и вывалился из плечевого шарнира-сустава. Лишившись главного оружия и покачиваясь после потери двух тонн веса, вражеский робот поспешил укрыться за зданием.

Маркус очистил площадку от мусора и задержался, чтобы взглянуть на оперативный дисплей. Насколько можно было судить по множеству разноцветных точек и линий, все его подразделение оставалось в целости и сохранности и занимало позицию, определенную планом. Он судорожно сглотнул, пытаясь вернуть жизнь в пересохшее горло, затем сделал глубокий вдох. Неприятный, прогорклый запах пота отозвался болью в верхних пазухах, но он, не обращая на это внимания, заговорил в микрофон:

– Сообщение для всех, – сказал Маркус и на секунду замолчал, давая возможность Ки-Линн Танаге перевести его на открытый канал связи.

Ки-Линн Танага исполняла обязанности офицера связи. Особенно хорошо ей удавалось нарушать связь противника, благодаря чему – в этом Маркус не сомневался – он и столкнулся с командиром противника.

– Архангел – пастве, – продолжал Маркус, переводя «Молот» на привычную скорость сорок километров в час. – Прижмите их! Отделение «Прометей», осветите небо!

Еще не закончив говорить, он увеличил ход «Боевого Молота» до шестидесяти пяти километров в час. «Охотник» должен был появиться откуда-нибудь из-за угла здания, поэтому Маркус держал оружие наготове. Водительская рубка легонько раскачивалась из стороны в сторону. Огромная машина двигалась с колоссальной скоростью, и каждое ее движение сопровождалось слабой вибрацией, которую ощущал и водитель.

Где-то вдалеке, справа от Маркуса, мелькнула яркая красновато-оранжевая вспышка, и привычное золотисто-желтое мерцание приборной панели сменилось розовым. Он услышал взрыв почти в ту же самую секунду, когда вздрогнула земля, хотя на этом расстоянии почти не сбился с нормального хода. В небо взметнулся столб огня, тут же окутавшийся маслянисто-черным дымом. Вот так, подумал Маркус и, горько усмехнувшись, направил боевую машину прямо на стену здания.

Всего шесть коротких месяцев назад Новый Дом и несколько десятков похожих на него миров все еще пребывали под властью Федеративного Содружества, могущественного союза государств Внутренней Сферы, образованного тридцать лет назад в результате слияния Дома Дэвиона и Дома Штайнера. Слияние это происходило с трудом, и все надеялись на то, что усилия не были напрасными. В течение двух десятилетий всем казалось, что мало кто сможет противостоять союзу «Штайнер-Дэвион», первому крупному альянсу со времен падения Звездной Лиги, произошедшему триста лет назад. Многие надеялись – а другие опасались – что он возвещает возвращение великих времен, когда всю Внутреннюю Сферу объединяло правительство Звездной Лиги. Возможно, так бы и случилось, если бы не вторжение Кланов, от последствий которого Внутренняя Сфера до сих пор пыталась оправиться.

Всего лишь шесть месяцев тому назад Лига Свободных Миров и Конфедерация Капеллы образовали союз для нападения на область Федеративного Содружества, известную под названием Сарна, чтобы вернуть себе миры, отданные Содружеству двадцатью пятью годами раньше и вызвать восстания на десятке других звездных миров. Затем последовало то, что некоторые сочли последним смертельным ударом, когда Катарина Штайнер-Дэвион бежала со штайнеровской половиной Федеративного Содружества, переименовав ее в Лиранское Содружество.

Всего за несколько коротких недель принц Виктор Дэвион потерял политическую опору, стоившую ему не одно десятилетие: то, что когда-то было сердцем страны, превратилось в огромный участок спорного пространства, нечто вроде межзвездной ничейной земли. Свободу неожиданно получили более пятидесяти обжитых миров, на многие из которых претендовали не менее трех великих держав Внутренней Сферы.

Половина из них, миры, первоначально принадлежавшие Дому Ляо и захваченные затем Домом Дэвиона, снова присягнули на верность Ляо. Канцлеру Капеллы Сун-Цу Ляо еще предстояло укрепить свое положение, и он то ли не мог, то ли не желал использовать все свои военные ресурсы. И все же эти миры оставались под его политическим влиянием, и Конфедерация Капеллы, потеряв три или четыре полка боевых роботов, отправленных для несения гарнизонной службы, могла потребовать пространство размером почти в шестьдесят световых лет.

Другая половина, еще одна сферическая область космического пространства приблизительно такого же диаметра, расположенная в самом центре Внутренней Сферы, получила название Граница Хаоса. Ее назвали так потому, что ни одно правительство не имело здесь особого влияния, и разные миры оказались вовлечены в сложную политическую борьбу, причем в некоторых случаях в ней участвовали три или четыре соперника, которых соблазняло независимое управление.

Большинство этих миров страстно стремились к независимости, но лишь немногие заходили так далеко, что заключали союз с соседними системами, тогда как главы Великих Домов отказывались отозвать свои притязания. Это означало, что для небольших частей наемников сохранялась возможность получить работу. Но при этом они сильнее вовлекались в местную политику.

Определить, какая именно сторона в данный момент обладает большей властью, было невозможно – сегодняшний союзник легко мог завтра нанести удар в спину.

И «ангелы» уже испытали это на себе. Подразделение только что отработало по контракту на Арборисе, где «Освободительная армия земледельцев» наняла «ангелов» для борьбы с войсками Конфедерации Капеллы на этой планете.

Кто-то где-то, видимо, решил компенсировать затраты на наем роты боевых роботов. После двух месяцев успешного противостояния армии ишарских гренадеров ОАЗ буквально «продала» «ангелов» командиру гренадеров Чун Вонгу, передав ему информацию об их местонахождении. Такого предательства никто не мог ожидать, и «ангелы» едва успели унести ноги с Арбориса; потери значительно сказались на их силе. Потери – два человека и три боевых робота, остальные сильно покалечены. На восстановление прежней мощи «ангелы» потратили последние деньги из кассы роты, а также значительную часть личных сбережений.

Оперативные расходы, необходимые для поддержания команды в боеспособном состоянии, угрожали «ангелам» расформированием. Именно поэтому Маркус сразу и ухватился за предложение барона Шинце помочь Новому Дому в сохранении недавно обретенной независимости. В нынешней ситуации капризничать не приходилось. Оплата по контракту едва покрывала долги по счетам за последние два месяца, но в документе предусматривалось право «ангелов» на сбор трофеев. Конечно, даже при этом наемники не могли восстановить свою былую мощь, ведь расходы предполагались немалые, но заработанных денег вполне хватило бы на возрождение.

Вот так, заглядывая одним глазом в будущее и внимательно присматриваясь к своему новому работодателю другим, «ангелы» и отправились на помощь Новому Дому.

Планета отстаивала свое стремление к свободе, опираясь на поддержку лиранских гвардейцев, которые решили не принимать предложение Катарины Штайнер о возвращении в Лиранское Содружество. Фракция террористической группировки «Жан Жень де Гуань», поддерживаемой группой Сун-Цу Ляо, уже на протяжении нескольких месяцев вела довольно успешную партизанскую войну с лиранскими гвардейцами. Приняв решение отказаться от предложения Катарины, гвардейцы лишились основного источника снабжения и не могли позволить себе рисковать ресурсами в затяжной кампании. Так что перед «ангелами» стояла задача обнаружить и уничтожить несколько отдаленных баз, чтобы попытаться подавить сопротивление партизан, называвших себя Регулярной Армией Нового Дома. Такая работа устраивала «ангелов» Аванти как нельзя лучше.

Они специализировались на проведении молниеносных боевых акций типа «блицкриг». Проникновение, изъятие, налет – любая ситуация, когда требовалось нанести удар и поскорее исчезнуть. Это была философия боя, выработанная двумя годами того кошмара, которым стало вторжение Кланов.

Многие историки датировали падение Звездной Лиги тем временем, когда генерал Александр Керенский собрал более восьмидесяти процентов Сил Обороны Звездной Лиги и покинул пределы Внутренней Сферы до того, как его войска оказались втянуты в то, что впоследствии получило название Войны за Наследие. Почти три столетия спустя наследники Керенского возвратились, являя собой величайшую угрозу из всех, которым когда-либо подвергалась Внутренняя Сфера.

«Ангелы» были тогда частью войск Дома Куриты, боевой единицей, созданной специально для боевого подкрепления регулярным войскам, сражавшимся с Кланами. Как всегда выражался Маркус, это было жертвоприношение, поскольку «ангелы» постоянно выполняли обязанности арьергарда, предоставляя линейным полкам драгоценное время для отхода.

Почти во всех вооруженных конфликтах с Кланами – действовали «ангелы» самостоятельно или использовались для усиления регулярных войск – рота Маркуса терпела поражение. Сам Аванти повидал немало смертей: погибали хорошие солдаты, мужчины и женщины, среди которых было немало друзей. Они отдавали свои жизни за клочок земли, становившийся вскоре черным от пожарищ или истерзанным массивными железными ногами и гусеницами боевых машин.

Но «ангелы» выжили, принимая в свои ряды тех, кто проигрывал сражения – остатки потрепанных в боях боевых частей, техников и пехотинцев, пилотов боевых роботов с их собственными машинами или числящихся среди «лишенных права владения». Их способность к выживанию, так же как и опыт постоянного развития, научивший их превосходной – даже элитной – тактике маломасштабного боя, не говоря уже о специальных навыках, таких, как сбор трофеев «на лету», привлекал к себе внимание многих.

То, раннее, ощущение роста было, однако, мимолетным – уже следующий бой предъявлял новый счет потерям в людях и технике. Те давние годы почти непрерывных сражений приучили «ангелов» к кочевому образу жизни, а также заставили уверовать в то, что нападение – это самое главное тактическое преимущество. Наемники избегали оборонительных боев и неизменно отказывались нести гарнизонную службу.

Сам Маркус уже никогда бы не позволил придавать слишком большое значение какому-то единому фактору.

Ни месту, ни человеку, ни сражению. Удерживай инициативу и тогда сможешь переломить ход битвы. Этот урок он и применял в данной конкретной ситуации.

Базовый лагерь Керуман являлся основной базой партизан Охраняли его рота боевых роботов и батальон обычной пехоты. Маркус высадился на Новом Доме всего с одной ротой – одна из машин находилась на ремонте – и одним легким аппаратом на воздушной подушке Одиннадцать против шестнадцати – шансы не из лучших, пока Маркус не решил изменить это соотношение в свою пользу

Уничтожь на базе то, что важно для защищающих ее, и их желание сражаться существенно уменьшится

План Аванти предусматривал уничтожение запасов оружия и боеприпасов. В этом и состояла суть его приказа отделению «Прометей» И вот теперь территорию склада освещали догорающие после взрыва руины да огоньки пламени, пляшущие среди строений.

«Боевой Молот» выскочил из-за дальней стороны здания, заваленной обломками стен и мусором. Вражеский «Охотник» находился менее чем в тридцати метрах, слегка отвернувшись от Маркуса в направлении взрыва. Восьмидесятитонный, еще недавно совсем новенький робот выглядел как разбитый параличом ветеран – он едва волочил ноги, в глубине корпуса что-то жутко повизгивало и скрипело Грудь была цела, но сплошь покрыта сажей – сюда угодил управляемый реактивный снаряд. Сверху у машины сорваны все наружные кассеты с реактивными снарядами, прочие надстройки, в которых помещались связь и система слежения и прицеливания.

Маркус навел золотистые нити перекрестья прицела на противника как раз в тот момент, когда «Охотник» начал реагировать на его присутствие. Спусковые устройства на обоих рычагах устроены так, чтобы можно вести огонь либо из всех орудий левой руки, либо из всех орудий правой руки. Маркус дал залп из обоих, дав «Охотнику» возможность ощутить всю разрушительную силу, на которую только способны боевые роботы Внутренней Сферы.

Правда, утверждать это можно было, лишь покривив душой. Еще со времени борьбы с Кланами «ангелы» ухитрились собрать небольшой арсенал трофейного оружия и другого оборудования, созданного по технологии Кланов. Им, правда, так и не удалось приобрести функционирующий «омниробот» – устрашающую версию боевого робота – но они собрали полдюжины протонно-ионных излучателей, несколько лазеров и даже винтовку Гаусса. Это давало «ангелам» некоторое преимущество там, где другие никаких преимуществ не ожидали, и вот сейчас два таких излучателя нанесли удар, вдвое более мощный, чем их аналоги из Внутренней Сферы.

Сдвоенные лучи бело-голубой молнией вонзились в туловище «Охотника», плавя броню и взрезая титановый скелет под ней. Два средних лазера тоже вонзились во вражескую машину, луч с одного прошел под правым плечом, а другой отрезал левую руку Расположенный на туловище пулемет выплюнул горсть пуль в голову «Охотника», вреда от них было немного, но страху на вражеского пилота они нагнали Последний удар нанесли шесть ракет «Молота», пролетевшие разделявшее машины тридцатиметровое расстояние за считанные доли секунды. Одна ракета взорвалась между ног колосса, вырвав большой кусок земли, взлетевший над площадкой и обрушившийся на нее черным покрывалом. Две ракеты впились в правое бедро боевой машины, а оставшиеся три влетели в дыру, пробуравленную излучателями.

Индикатор температур зашкалило – видимо, произошел сбой термоядерного двигателя. Температура в кабине стремительно подскочила, мгновенно превысив возможности комбинезона с системой охлаждения. У Маркуса потемнело в глазах, но он успел ударить по основному переключателю, предотвратив автоматическое выключение машины. Глаза щипало от пота; он судорожно вздохнул и чуть не задохнулся волной горячего воздуха.

Когда спустя несколько секунд Маркус смог сосредоточиться, «Охотник» начал заваливаться вниз. Огромные куски металла вываливались из дыры в боку Гироскоп, подумал Маркус. Робот рухнул на правую, поврежденную руку, ломая ее своим массивным телом. Наконец он затих, лежа лицом вниз, раскинувшись, как гигантская марионетка, хозяин которой безжалостно перерезал все нити. Лишившись возможности управлять машиной, вражеский пилот отключил от питания все оружие и откинул крышку кабины, явно собираясь капитулировать.

Этого должно хватить, подумал Маркус, начиная понемногу восстанавливать дыхание. Куртка приятно холодила грудь, но все остальное тело горело. Даже если взрыва было недостаточно, этого должно хватить.

Уже выходя на канал связи с Ки-Линн, Маркус слышал доклады своих пилотов, отвечавших на ее запросы.

Основные силы противника отступали. Карлина Боек, его старший помощник, объявила общую перекличку. Самые сильные повреждения получил «Мародер» Томаса Фабера – он потерял одну руку. Маркус также узнал, что пехота оставила укрепленные позиции и сейчас спешно отступает на старых машинах. Карлина приказала остановить одну из них и взять ее в качестве боевого трофея. Это был пятитонный «Властелин Саванны», сходная модель уже имелась в распоряжении «ангелов», равно как и «Росомаха» с выжженным кожухом и изрядно помятая «Саранча». Об этом сообщили через Ки-Линн другие «ангелы». Кроме них также и наполовину ободранный «Охотник», мысленно дополнил этот список Маркус.

А также склад, в котором достаточно боеприпасов и запасных частей, необходимых для того, чтобы починить машины «ангелов», и, возможно, поставить на ноги «Охотника». Маркус улыбнулся про себя. Карлина и Винсент Фоули из отделения «Прометей» устроили неплохой взрыв, но не тронули сам склад. «Ангелы» не любили уничтожать технику, которую можно было заполучить в качестве трофея, тем более что нескольких взорванных емкостей с авиационным топливом оказалось вполне достаточно.

– Уходим, все, – сказал Маркус, когда рапорты закончились. – Снять охранение. Не надо, чтобы они поняли истинную картину того, что случилось.

Он назвал имена четверых самых младших бойцов.

– Я хочу, чтобы вы продолжали преследование отставших, но только подгоняйте их. Повторяю, пусть бегут.

«Ангелы» одержали внушительную победу, так что необходимости в настоящем преследовании не было, не стоит рисковать людьми и боевыми машинами. Такая потеря принесла бы больше вреда «ангелам», чем один трофейный робот – пользы.

– Первая команда, установить наблюдение через четверть мили. Второе отделение, прекратить преследование и выставить патруль через полмили. Остальным оставаться в состоянии боевой готовности, пока здесь все не приберут

Посмотрев в иллюминатор, Маркус увидел, как его противник выбрался из своей разбитой машины и швырнул на землю шлем

– Пола, давай сюда свою «Осу» и возьми на себя охрану нашего пленника

Маркусу не хотелось брать в плен своего врага, такого же, как и он, солдата, зная, что его ждет тюрьма, но барон платил по счетам и желал, чтобы всех пленных передали ему. Впрочем, законы войны в отношении пленных не так уж жестоки Аванти утешил себя мыслью, что этого парня отправят в Содружество Капеллы, когда все это закончится

Он снова переключился на общий канал связи, чтобы послушать, о чем болтают его «ангелы». Хотя шаттлу еще только предстояло приземлиться, они уже чувствовали обычную после выполнения задания декомпрессию. Маркус снова переключился на прямой канал связи с Ки-Линн. Пусть поболтают. В последний месяц отдыхать было особенно некогда, денег в казне мало, а значит, скоро придется снова прыгать в огонь. Они заслужили короткую передышку.

Кто знает, когда упадет следующий «ангел»?

II

Крепость Шинце

Бастилия

Новый Дом

Граница Хаоса

19 марта 3058 года

Карлина Боек вышла за стены крепости Шинце, туда, где «ангелы» уже ждали подведения итогов. Мягкая, теплая погода обволакивала сознание некоей ленью, бороться с которой откровенно не хотелось. На ней были шорты и тенниска, привычная одежда для пилота, сидящего в тесной водительской кабине боевой машины, но сейчас она носила ее просто для удовольствия, наслаждаясь нежным теплом послеполуденного солнца. Длинные светлые волосы густой волной ниспадали на спину и плечи, открывая взгляду бледную кожу Прохладный ветерок неутомимо веял с запада, со стороны большого внутреннего моря, неся с собой легкую влажность и соленость, делая этот восхитительный день еще прекраснее.

Мило, подумала Карлина, так бы и наслаждаться жизнью, если бы не чертова служба. Видно, всем нам на роду написано метаться из одной горячей точки в другую, не зная покоя. Что ж, «ангелы» скоро узнают о своей очередной миссии.

Будучи старшим офицером, Карлина обычно имела дело со всеми контрактами и соглашениями, которые заключали с заказчиками «Ангелы Аванти». Обычно в этом ей помогал Джеис Торгенсон, уроженец Свободной Республики Расалхаг. Это был один из самых изобретательных и находчивых людей, которых она когда-либо встречала. Впечатляло даже то, каким образом он присоединился к «ангелам». Узнав о том, что «ангелы» заключили контракт на проведение операции по проникновению за линии Клана Медведя на его родной планете Утрехт, Джейс предложил свои услуги на условии, что ему разрешат увезти его семью.

Он даже прихватил с собой один из редко встречающихся компьютеров «Синдикат СЗ». Этот компьютер можно считать бесценным приобретением, поскольку он давал боевым машинам возможность делиться друг с другом информацией систем наведения. Свой подвиг Джейс объяснил простой канцелярской ошибкой, допущенной кем-то на месте его последней службы. Теперь он был у «ангелов» главным разведчиком и одним из лучших пилотов штурмовых машин.

В этой операции его, правда, не задействовали, оставив на Аутриче, являвшемся центром по поиску наемников во Внутренней Сфере. Финансовое положение «ангелов» по-прежнему оставалось неустойчивым, и Маркус знал, что необходимо подыскать еще один контракт. Джейс остался на Аутриче вместе с другим шаттлом и большей частью технического персонала.

«Булавочная Головка», или «Тупица», как его любовно называли, был древним кораблем класса «Крепость» и держался только за счет обещаний и мастерства нескольких действительно хороших техников. Подобных кораблей на вооружении оставалось совсем немного, но «ангелы» любили своего «Тупицу». Чертова колымага, как любили ворчать некоторые ветераны, еще не разу не подвела их. Достаточно надежный вне боевых условий, «Тупица» обычно перевозил обслуживающий персонал и бойцов Маркуса Джо Аванти от станции к станции.

То, что Джейсу поручили вести переговоры о заключении очередного контракта без нее, ничуть не задело Карлину. Ее беспокоило другое – то, что Маркус единственный знал о сути дела и до сих пор ни слова не сказал об этом ни ей, ни кому-либо другому.

Теперь она знала почему. Причина заключалась в этом только что полученном сообщении, которое она и несла сейчас Маркусу.

Впереди стояли, возвышаясь на добрые восемь-десять метров, четыре самых тяжелых из принадлежавших «Ангелам Аванти» боевых роботов. Они стояли в ряд, едва ли не прижавшись друг к другу, У толстой серой стены из железобетона, окружающей крепость барона Шинце. Карлина распорядилась поставить их здесь для того, чтобы продемонстрировать барону свое уважение. Остальные боевые машины находились на своих местах в грузовом отсеке «Посланца Небес», шаттла класса «Союз», приземлившегося едва ли в сотне метров отсюда.

«Ангелы» живописной группой расположились у ног «Мародера», машины Томаса Фабера, стоявшей последней в ряду роботов. Сейчас Томас Фабер разлегся на гигантской ступне своего многотонного гиганта и напоминал Карлине невероятно крупного темнокожего эльфа. Одет Томас был в одни только шорты и выглядел абсолютно безмятежно, беззаботно подставив обнаженное тело теплым солнечным лучам.

Карлине вспомнились слухи о том, что Фабер был прежде элементалом, пехотинцем Клана, представителем генетически отобранной группы мужчин и женщин. В пользу этого говорили и его достаточно высокий рост, и бесстрашие, казавшееся его единственной страстью и присущее всем людям Кланов. Карлина знала, что Маркус проверял прошлое Фабера, вплоть до места его рождения, но иногда не могла удержаться от сомнений.

Восьмиметровые стены крепости Шинце отбрасывали тень на ноги «Мародера», и в ее прохладе нежилась половина «ангелов». Откинувшийся на спину Брент Карссков незаметно, как ему казалось, поглядывал на Карлину. Другая половина «ангелов» тоже предпочла укрыться от местного солнца класса G, расположившись в тени других роботов, и только Пола Джейкобе, расстелив одеяло и натершись кремом, принимала солнечную ванну.

Эта красотка никогда не упускает возможности покрасоваться в полуголом виде среди мужчин, подумала Карлина.

Карлина, наверное, улыбнулась бы, глядя на эту живописную группу, если бы не сообщение, которое она несла Маркусу.

Командир «ангелов» Маркус Джо Аванти тоже устроился в тени. Длинные, до плеч, русые волосы обрамляли все еще моложавое лицо, хотя бремя командования, как видела Карлина, уже наложило морщинки возле бледно-голубых глаз и поперек лба. В красных джинсах и черной тенниске он вполне мог сойти за рядового «ангела», если бы не то, как расположились – вероятно, неумышленно – остальные наемники, в результате чего Аванти оказался в центре композиции.

Легкий запах лосьона для загара – какао с медом, – которым натерлась Пола, донесся до Карлины. Интересно, можно ли рассматривать избранное ею место – почти перед самым носом у Маркуса – и едва ли не полную обнаженность как еще одну из многих безуспешных попыток привлечь к себе внимание командира? Пола явно была неравнодушна к своему командиру, да и немудрено – Маркус Джо Аванти был не из тех, кто оставляет женщин равнодушными. Вот только шансов у Полы маловато. Маркус заботился о своих людях, но лишь очень немногих подпускал близко. Карлина считала, что живет он слишком одиноко, и видела в этом, пожалуй, его единственный недостаток.

– Самое время, Карли, – сказал Маркус.

Он потянулся и выразительно посмотрел на несуществующий хронометр у себя на запястье.

Несколько «ангелов» постарше откровенно ухмыльнулись, хотя те, кто был помоложе, как заметила Карлина, все же предпочли спрятать улыбки.

Карлина перешла в тень, чтобы передать командиру сообщение, – сложенный листок с эмблемой Ком-Стара. Bce знали, что послание должно быть от Торгенсона, и кое-кто из наемников даже нервно зашевелился.

Пока Маркус изучал депешу, Карлина шагнула из тени на солнце. В силу занимаемой должности ей часто приходилось проводить подобные собрания. Если уж настала пора устроить неформальный разговор под открытым небом, она его и получит. Сейчас же, неотрывно думая о тексте сообщения, она понимала, что лучше понежиться на солнышке, пока еще можно.

– Прежде всего, – начала Карлина, – барон Шинце выразил свое одобрение нашей работой. Командир Лиранских гвардейцев, Долорес Уитмен, тоже выражает удовлетворение, хотя все еще торгуется по поводу того, что мы захватили на базе.

Техники и кое-кто из более понятливых пилотов согласно кивнули. «Ангелы» хорошо понимали разницу между профессиональной любезностью и бизнесом.

– Из захваченного, – продолжала Карлина, – мы многое продали барону. Это позволит возместить стоимость ремонта наших собственных машин и, может быть, «Охотника».

Чего это не возместит – Карлине не нужно было упоминать о том, что все и так знали, – так это еще одного месяца просроченного долга по взятым за последние годы кредитам. А ведь кроме них есть еще и обычные текущие платежи, от которых никто их не освобождал.

Кроме того, с завтрашнего дня долг снова начнет расти – необходимо заправлять корабли, оплачивать административные расходы, заказывать оборудование и запасные части, которых не оказалось на складе. При этом никто и не собирался принимать во внимание то, что снова не предвидится никаких выплат на личные расходы.

Как боевая часть, «Ангелы Аванти» были неплохо обеспечены, но последствия потерь на Арборисе все еще довлели над ними. Судя по тому, как некоторые из них поглядывали на Маркуса, все еще изучавшего сообщение, Карлина могла сказать, что они надеются на хорошие известия от Торгенсона.

Решив немного снять напряжение, Карлина обратилась к записям, которые они с Маркусом вели во время операции.

– Ки, – сказала она, оглянувшись и обнаружив миниатюрную, с восточными чертами женщину, безмятежно усевшуюся на колени справа от Маркуса.

Как и Фабер, Ки-Линн Танага была уроженкой Синдиката Дракона. Но, если Томас вышел из низов и не мог рассчитывать занять более высокий пост в жесткой социальной структуре Синдиката, то семья Ки занимала высокопоставленное положение. Маркус и Карлина знали, что Ки-Линн прибилась к «ангелам» для того, чтобы избежать той судьбы, которую намеревалась уготовить для нее семья. Она стала неплохим пилотом, но при этом обладала редким талантом в области связи, что делало ее бесценным членом команды.

– Хорошая работа. Их каналы связи ты разрушила, – похвалила Карлина. – Если бы не удалось идентифицировать и отвлечь их командира, наш маленький трюк мог бы и не сработать.

Одетая, несмотря на жару, в традиционное шелковое кимоно, Ки-Линн слегка пожала плечами.

– Они сами облегчили мне задачу, – сказала она. Ее голос, негромкий, с ноткой смирения, выдавал типичное для уроженцев Синдиката воспитание. – Использовали тот же самый общий код, который я уже и раньше взламывала. Нужно было всего лишь найти правильную частоту. – Ки сделала едва заметную паузу и продолжала: – Они также использовали те же кодовые слова для обозначения различных отделений роты. Примерно как мы.

Замечание Ки-Линн чуть было не прошло мимо внимания Карлины. Примерно как мы, мысленно повторила она, внезапно осознав значение сказанного, и напомнила себе, что нужно обращать побольше внимания на вроде бы случайные комментарии Ки-Линн. Люди Синдиката часто пользуются в разговоре изящным искусством иносказаний.

– Отныне перед каждой операцией подходи ко мне. Нам надо собраться и поменять условные обозначения вместе с нашими кодами. То, что мы можем сделать с ними, они могут сделать с нами.

Фабер, – позвала Карлина, посмотрев через плечо. – Насколько мне известно, у вас точность стрельбы восемьдесят процентов. Только один промах при стрельбе из протонно-ионных излучателей и нескольких лазерных залпах. Хорошо.

Поза Фабера ничуть не изменилась. Карлина уже было подумала, что он не услышал ее слов, но тут Фабер пробормотал «иташимашите». Карлина достаточно знала японский, чтобы разобрать небрежно произнесенное «пожалуйста».

– Вы также понесли наибольший урон и снова лишь потому, что вели огонь в упор, когда вам следовало стрелять издали. Это стоило вам «руки».

– Иташимашите, – снова произнес Фабер, но теперь уже кивнул головой, давая понять, что все понял.

Впрочем, Карлина и не ожидала, что он изменит своему стилю. В ее понимании Фабер опровергал все статистические выкладки. Как бы ни складывался бой, его машины страдали больше, чем чьи-либо еще, причем повреждения оказывались в большинстве случаев тяжелейшими, такими, о каких ей и слышать не приходилось. Однако он всегда удачно выходил из всех передряг.

Карлина подождала, пока Маркус закончил читать, и, сложив листок, сунул его в карман.

– Спасибо, Карлина, – сказал он, беря руководство собранием в свои руки.

Она с улыбкой кивнула, отошла и опустилась на землю рядом с Брентом Карссковым, который едва ли не подскакивал от возбуждения. Карлина еще раз улыбнулась и прислонилась спиной к массивной ноге «Мародера». Хотя она и сидела на прогретом солнцем месте, запах смазки показался ей куда более приятным, чем аромат лосьона для загара, которым пользовалась Пола.

Карлина получала удовольствие от того состояния нервозности, в которое впадал Брент всякий раз, когда видел ее. В роте Карссков был новичком. Он попросился к Маркусу Джо Аванти на Арборисе после того, как ушел из АСФ в знак протеста против их отношения к «ангелам».

Все знали, что Брент неравнодушен к Карлине, но сейчас он был сам не свой в ожидании нового назначения. Сама Карлина находила эту ситуацию одновременно и забавной, и тягостной, но уже давно решила подождать, пока Брент справится с ней сам.

– Что ж, слушайте, – сказал Аванти, усаживаясь. – Барон Шинце пригласил нас сегодня вечером на обед. Это прием для каких-то представителей «Слова Блейка», которых барон вызвал сюда для обсуждения вопроса о потребностях Нового Дома в военных поставках. Так что придется приодеться, может быть, у кого-то еще сохранилась форма.

Последнее предположение было встречено хором комических вздохов, стонов и восклицаний, отчасти добродушных и отчасти непритворных. Впрочем, никто не высказал желания пропустить это мероприятие. Вскоре кто-то из «ангелов» в шутку предложил снять простыни с кроватей и обернуться всем в белые тоги в честь «Слова Блейка». Бойцы не на шутку развеселились, представив себя этакими римскими патрициями времен упадка империи. Махнув рукой, Маркус оборвал хор голосов, скандировавший «тога, тога…».

– Вечерние костюмы или парадная форма, – повторил Маркус. – Присутствие обязательно, исключение составляют только те, кто находится на боевом дежурстве. Никаких замен. Может быть, только для техников… пусть работают.

Это предложение вызвало аплодисменты Юрия Петровского, главного техника «ангелов», и его подчиненных.

Не обращая внимания, Маркус продолжал:

– К представителям «Слова Блейка» следует относиться внимательно и с уважением.

Маркус Джо Аванти посмотрел сначала налево, потом направо, как бы для того, чтобы убедиться, что все слушают его внимательно, но Карлина подумала, что его последний приказ не всем пришелся по вкусу. По ее мнению, равно как и по мнению большинства «ангелов», люди из «Слова Блейка» представляли собой все плохое в Ком-Старе.

– «Слово Блейка» остается здесь, ребята, – продолжал Маркус. – Не надо огорчать потенциального нанимателя, даже если нам не по душе его политика. – Он помолчал. – Особенно если мы не согласны с его политикой.

– Тогда скажи нам, зачем ты оскорбил посланника Капеллы на Аутриче в прошлом году. – Этот вопрос задал Вине Фоули.

Тон был слишком невинным, чтобы посчитать вопрос серьезным, но Карлина решила принять его именно за таковой и ответила вместо Маркуса.

– Это было сугубо личное дело. Не политика, а… – она помедлила, подбирая слова, – упражнение в том, как ненароком не сделаться слишком любезным.

Эти слова вызвали улыбку Маркуса, тем самым вознаградив все старания Карлины.

– От людей из «Слова» я больших проблем не жду, – сказал он. – Теперь, отобрав у Ком-Стара Терру, они изо всех сил стараются наладить хорошие отношения с новыми соседями здесь, на границе Хаоса. Не будем их огорчать. Они – одна из немногих организаций, работавших с небольшими группами наемников, когда мы в последний раз были на Аутриче. Как и Ком-Стар, они получили доступ к технике времен Звездной Лиги.

– Но ведь это же не они нас наняли, верно? – спросил Брент Карссков, на лице которого явно читалось сомнение. – Я имею в виду сообщение… Оно же от Торгенсона? Нас ведь наняли?

Маркус с серьезным видом кивнул:

– Да, послание от Торгенсона. Новости хорошие. У нас новый наниматель.

Известие вызвало бурные аплодисменты, восторженный свист и вздохи облегчения. Даже Пола села на место, забыв о креме для загара и вся обратившись во внимание. В ту же секунду Карлина услышала за спиной чей-то басовитый шепот – одну из тех вызывающих желание заткнуть уши песенок, которые Фабер всегда напевал в пилотской кабине во время боя. Похоже, что кроме нее только Ки-Линн заметила в Маркусе нечто странное.

Карлина увидела, как темные глаза женщины на мгновение остановились и тут же вновь обратились к командиру.

Маркус подождал, пока установится тишина.

– Джейс уже вылетел на коммерческом транспорте, чтобы самому все тут посмотреть и заключить контракты. «Тупица» и остальные наши люди на пути сюда. «Прыгун» будет здесь через три дня с тем, чтобы через неделю доставить нас к месту, так что времени в обрез. С баронской вечеринки уходим в полночь. Все понятно?

Из сказанного Маркусом было нетрудно догадаться, что «Посланец Небес» должен быть загружен и готов к полету через три часа. Так что времени на то, чтобы расслабиться на торжественном приеме, у «ангелов» не будет. Карлина увидела, что Маркус поднимается, и резко поднялась, опершись при этом на плечо Брента.

– Командир, – окликнула Маркуса Пола и, потянувшись, дернула его за штанину, – куда мы отправляемся?

Вы только посмотрите на нее, покачала головой Карлина.

Маркус пожал плечами, как будто место назначения не играло особой роли.

– Магистрат Канопуса, – сухо ответил он – Мы отправляемся на Периферию.

Наступила тишина. Чего-чего, но такого никто из «Ангелов Аванти» услышать не ожидал. Оглядывая лица товарищей, Карлина прочитала на них ту же озабоченность, то же беспокойство, которое ощущала сама с той минуты, когда прочитала сообщение.

Периферия уже давно превратилась в отстойник для разбитых боевых частей и место, куда устремлялись наемники в ожидании одного из двух исходов. Либо их финансовое состояние улучшится, либо нехватка денег вынудит их убираться оттуда. Сделать себе имя там очень трудно – места эти далеки от настоящих сражений, а правители тамошних государств печально прославились своей капризностью.

Первым заговорил Вине Фоули, потрясенный услышанным настолько, что даже позабыл свой преувеличенно тягучий ковбойский говорок:

– А другого ничего не было? То есть, я хочу сказать, нам же не настолько плохо, чтобы хвататься за первый попавшийся контракт.

– Нам нужна работа, – произнес Маркус, уклоняясь от прямого ответа. – Им нужна боевая часть с нашим опытом, и они, черт побери, готовы хорошо заплатить. Вы что, забыли, в каком мы все дерьме. А здесь есть шанс заработать достаточно, чтобы рассчитаться по долгам и вернуть наши финансы в то состояние, в котором они были до Арбориса. И потом, у нас появится шанс снова приодеться.

Все поняли, что Маркус имел в виду. Если все сложится удачно, эта экспедиция позволит добыть хорошие трофеи. А это более чем привлекательно для кое-кого из «ангелов», лишенных права владения. В подразделении таких было двое. Но даром ничего не бывает. Если какое-то из государств в Периферии готово платить хорошие деньги и разрешить вывоз трофеев, то и работа, по всей видимости, не из легких Магистрат, должно быть, в отчаянном положении.

– Так ты все знаешь? – спросила Карлина. Маркус кивнул.

– Многие из вас достаточно знают о Периферии и слышали, что Марианская Гегемония в последнее время ведет себя довольно агрессивно. Они не только стали чаще нападать на миры Канопуса, но и каким-то образом наложили руку на новые технологии и боевую технику.

– Наша работа состоит в том, – сказала Карлина, – чтобы проследить путь поставок в гегемонию, разрушить его и сообщить Эмме Сентрелле имя поставщика и местонахождение тайных складов техники, которую мы не сможем захватить сами. Если нам повезет, первую проблему Джейс решит уже к тому времени, когда мы туда прибудем. Вот и все.

– Вот и все? – недоверчиво переспросил Вине. – То есть одна рота против гарнизона охраны военного склада? Возможно, его охраняют войска в составе от батальона до полного полка. Этого достаточно. Более чем достаточно?

– Может быть, кто-нибудь хочет в отпуск? – спросил Маркус, обводя собравшихся взглядом.

Карлина увидела беспокойство на лицах некоторых наемников, они вспыхивали от смущения, когда взгляд командира падал на них. Не говоря о чем-то другом, они научились доверять ему.

– Что ж, – сказал Фабер, спрыгивая на землю и грациозно, при всей своей массивности, становясь на ноги, – пойду, помучаю свою Милашку Мэри.

Он подошел к втягивающейся лестнице, чтобы подняться в кабину своего «Мародера», названного столь неподходящим именем.

– Похоже, здесь у нас все.

Воздержавшись от дальнейших комментариев, Маркус последовал его примеру и тоже направился к шаттлу.

Карлина посмотрела ему вслед. Она была рада, что у «ангелов» появится работа и возможность поправить денежные дела, но невольно задумалась о том, во что на этот раз впутал их Маркус.

III

Крепость Шинце

Бастилия

Новый Дом

Граница Хаоса

19 марта 3058 года

Сдержанности Маркуса хватило только до десерта.

И дело вовсе не в том, что прецентор «Слова Блейка» Сандра Скофидд сказала или сделала что-то особенное. Как раз на это можно было бы не обращать внимания. Дело в том, что Скофилд оказалась воплощением вежливости и учтивости с того самого первого момента, когда барон Шинце представил ее Маркусу.

Это произошло за закусками. Прецентор и ее адъютант, деми-прецентор Райан Хьюз прибыли поздно.

Желая привлечь к себе внимание, барон Шинце постучал ножом по бокалу. Чистый, пронзительный звон перекрыл приглушенный гул голосов, наполнявший внушительных размеров обеденный зал. Барон откашлялся и потребовал тишины. Стол был рассчитан на двести мест и своей сервировкой мог бы соперничать со всем тем, что Маркусу приходилось слышать о королевских пиршествах на Новом Авалоне. Хрусталь с гербом семейства Шинце, вырезанным на основании, прямо под ножкой. Тонкий, изящный фарфор и блестящее столовое серебро, на каждом предмете выгравирована стилизованная «Ш», оттененная золотым листочком.

Барон утверждал, что сервизы и столовые приборы датируются еще теми временами, когда Новый Дом был частью Гегемонии Терры, одним из шести государств, составлявших легендарную Звездную Лигу. Что ж, впечатляюще, особенно если не забывать того факта, что и Гегемония, и Звездная Лига распались около трехсот лет назад.

Обед состоял из восьми перемен блюд. Слуги в строгом облачении, по одному на каждых четырех гостей, не давали пустовать тарелкам и бокалам. Маркус никак не мог хотя бы приблизительно оценить, во что все это могло обойтись, но расточительность впечатляла, хотя он и не сомневался, что пир устроен не столько ради его наемников, сколько ради «Слова Блейка».

«Слово Блейка». Маркуса раздражали и сами члены этой организации, и их непоколебимая приверженность таким принципам старого Ком-Стара, как секретность и фанатизм, давно уже ставшими притчей во языцах, но он понимал, почему барон Шинце так обхаживает их. Барон нуждается в надежном источнике снабжения, без чего он не сможет по-прежнему защищать свой мир, а «Слово Блейка» в данное время контролирует производство оружия и прочей боевой техники на Терре. Кроме того, праздничная атмосфера обеда в немалой степени рассеяла тревогу его людей по поводу предстоящей миссии, и пусть заботы покинули их всего лишь на один вечер, это хорошо уже само по себе.

Пронзительный звон раздался как раз в тот момент, когда Маркус только что отправил в рот изрядную порцию какой-то восхитительно вкусной местной дичи; кусочки мяса были обжарены в медовом соусе и приправлены настолько остро, что к глазам у него подступили слезы, а во рту вспыхнул пожар. Маркус быстро все проглотил и залил огонь в желудке добрым глотком сухого белого вина.

– Леди и джентльмены, – произнес барон, когда пару в белых балахонах провели к голове стола. – Позвольте мне представить прецентора Сандру Скофилд и ее адъютанта Райана Хьюза. Прецентор, здесь присутствуют «Ангелы Аванти», наемная рота, только что успешно завершившая работу по нашему контракту здесь, на землях Нового Дома. А это… – он жестом указал на автоматически поднявшегося на ноги Маркуса, – это Маркус Джо Аванти, их командир.

Закончив церемонию знакомства, барон распорядился принести для новых гостей чистые приборы.

Деми-прецентор Хьюз сразу же прошел к отведенному ему месту, через два стула от барона и рядом с Карлиной Боек. Сандра Скофилд, прежде чем усесться по правую руку от барона, задержалась, чтобы лично поздороваться с Маркусом.

– Команданте Джоаванти. – Она сказала это, меняя его звание на соответствующее итальянское и произнеся фамилию с правильным акцентом. Затем протянула ему руку.

Глаза Маркуса широко раскрылись от удивления, причем не совсем приятного. Он родился в семье богатых торговцев, никогда не забывавшей о своем итальянском происхождении. Это была та часть его жизни, от которой он когда-то отвернулся. Вот почему, вместо того чтобы почувствовать себя польщенным – оказывается, прецентор «Слова Блейка» знает его семейный диалект, – Маркус сразу же насторожился.

И все же старые привычки не забываются. Вытянувшись по стойке «смирно», Маркус лихо щелкнул каблуками и склонился к руке прецентора. В менее формальных обстоятельствах он бы легко коснулся ее пальцев губами, но Сандра была почетным гостем, и это требовало от него соблюдения этикета.

– Il piacere u mio, синьорина Скофилд, – ответил он. – Мне очень приятно.

Прецентор улыбнулась, тепло и непринужденно:

– Меня проинформировали о ваших последних успехах, командир. Весьма знаменательно, что именно ваши «ангелы» возвестили о подлинном начале продвижения Нового Дома к истинной независимости.

– Вы очень любезны, – ответил ей Маркус и ограничился на этот раз кивком головы.

И очень льстивы, мысленно добавил он.

Далее обед продолжался примерно в этом же духе, и прецентор Скофилд очаровала всех, кто сидел поблизости. Ей легко удавалось расположить к себе любого человека, и ни разу с ее губ не сорвалось ни единой псевдомистической фразы о «святом Блейке». Наблюдая за ней, Маркус заметил, что под действие ее чар попала даже Карлина Боек, растаявшая, когда Скофилд поинтересовалась ее жизнью в Солнечной Федерации и дала очень интересный комментарий. Барон Шинце, совершенно плененный гостьей, позабыл о деликатесах и винах и увлеченно внимал ее рассказу о Новом Доме и том месте, которое он занимал когда-то среди миров Гегемонии Терры.

– Это правда, – сказала Скофилд, отложив вилку и медленно скользя взглядом по лицам соседей. – Новый Дом славился своей культурой, утонченностью и изысканностью. Здесь процветали искусства, из этого мира вышли несколько государственных деятелей Звездной Лиги.

– О да, – с явной гордостью произнес барон Шинце.

Маркус попытался вспомнить, что же ему известно о давно исчезнувшей Гегемонии Терры. Один из миров, окружавших Терру и управлявшихся с нее, основан Маккеннами, позднее им руководили их родственники, Камероны. Затем, где-то в 2600-х, Ян Камерон создал союз, ставший в конечном итоге Звездной Лигой и объединивший дальние миры, уже колонизированные человечеством, под единым управлением.

Впоследствии, ближе к концу XXVIII века, Звездная Лига расползлась по швам, а миры Гегемонии Терры были в итоге поглощены пятью сохранившимися Домами. Чего-либо особо интересного относительно Нового Дома вспомнить не удалось, но ведь его познания поры школьных дней определенно не шли ни в какое сравнение с информационным багажом прецентора, явно подготовившейся к разговору на эту тему.

Сандра Скофилд кивнула барону, и выражение искренности на ее лице постепенно сменилось грустно-печальным и почему-то напомнило падающий на землю пожелтевший, умерший лист.

– Новый Дом также первым пострадал от разрушительных Войн за Наследие, – медленно и негромко, словно не желая разбивать созданный ею образ, проговорила она. – Лорды-Наследники позаботились об этом, ведь каждый хотел заполучить столь важный символический приз.

Маркус почувствовал, как теплая волна захлестнула его голову, как стихает и отдаляется ровный гул десятков голосов, а в его мозгу звучат только слова прецентора. Тревожные колокольчики, предупреждавшие об опасности, уже почти не звенели, хотя он и не понимал почему. Маркус только знал, что прецентор Скофилд – опасная личность, при всем ее обаянии и уравновешенности.

– Символический приз? – спросил он, делая глоток сладкого вина, которое им только что начали наливать слуги. – Вроде того, как «Слово Блейка» забрало Терру у Ком-Стара?

Маркус был уверен, что никто и не заметил, как слегка сузились зрачки Скофилд, но ведь он и наблюдал за нею специально, ожидая именно такой реакции.

– Я бы не стала сравнивать столь разные вещи, – ответила Скофилд твердым, ровным голосом. – Терра законная родина «Слова Блейка», так же как Новый Дом – это законная родина династии Шинце. Мы не стремимся к территориальным приобретениям, мы лишь продолжаем охранять технологии от бед и разрушений войны. – Она пожала плечами и, как бы в подтверждение своей безобидности, положила руки ладонями вверх. Посмотрите, я ничего не прячу, словно говорила она. – Это явно справедливое дело.

Барон Шинце поспешил согласиться с ее словами, и его примеру последовал кое-кто из «ангелов», оказавшихся достаточно близко, чтобы стать участником разговора. Карлика бросила на Маркуса предупреждающий взгляд, который означал, что и она начинает чувствовать что-то неладное.

Маркус ограничился тем, что лишь пожал плечами и с улыбкой кивнул, давая понять, что не намерен оспаривать слова прецентора. Затем вернулся к угощениям, делая вид, что смакует пикантный вкус и острый аромат соуса. Ему было не ясно, какую игру ведет здесь «Слово Блейка», но в его сознании сохранились собственные предостерегающие слова.

«Ангелам» не нужно наживать здесь врагов.

Он и его рота прибыли сюда, на Новый Дом, чтобы сделать работу, получить деньги за оказанные услуги, а теперь пришло время покинуть это место и отправиться в другое, удаленное на сотни световых лет. Они не могут позволить себе заниматься политикой, и Новый Дом скоро превратится в воспоминание. Маркус с трудом съел еще кусочек, пытаясь внушить себе убежденность в правильности того девиза, с которым он жил все это время.

«Ангелы» ни во что не вмешиваются, если им не платят за это.

– Итак, барон Шинце, – произнесла прецентор Скофилд, – насколько я понимаю, Новый Дом страдает также от нападений регулярных войск с Брайанта.

Барон нахмурился, его миндалевидные глаза почти закрылись, пока он обдумывал эту проблему.

– Вы хотите сказать, разбойников с Брайанта. Да, этот виконт Двенски буквально захватил Брайант в личное пользование и, похоже, твердо намерен расширить свои владения за счет соседей. Наши проблемы с местными партизанами позволили ему совершать налеты, когда у нас связаны руки.

Он посмотрел на Маркуса и дружелюбно, почти заговорщически улыбнулся.

– Но, может быть, теперь виконту не захочется нас беспокоить. Гвардейцы обещают провести здесь быструю зачистку.

Мимо внимания Маркуса не прошел тот факт, что барон Шинце, упомянув гвардейцев, опустил слово «лиранские». Он не сомневался, что прецентор тоже заметила это.

Прецентор Скофилд сделала глоток из бокала с десертным вином.

– Так вы полагаете, что войска Брайанта не станут вас больше беспокоить?

– Сомневаюсь, что нам так повезет. – Барон развел руками. – Новый Дом – ближайший сосед Брайанта, нас разделяют всего несколько световых лет. Двенски обязан не давать нам покоя. Но, как только мы навсегда разделаемся с этими так называемыми регулярными войсками, гвардейцы смогут наладить более эффективную оборону.

Лицо прецентора выразило сомнение, она слегка нахмурилась, отчего на бледной коже появились морщинки.

– Я слышала, что эти разбойники с Брайанта добрались даже до Карвера V и Кафа.

Маркус подержал во рту глоток сладкого ликера, отмечая его фруктовый вкус и аромат, но не получая от этого никакого удовольствия. Какую же ты ведешь игру, пре-центор? Даже не глядя на звездную карту, он знал, что миры Карвера и Кафа находятся на расстоянии по крайней мере тридцати световых лет от планеты Брайант. Пытаешься представить брайантских разбойников еще большими экспансионистами, добавив несколько световых лет?

Шинце кивнул.

– И до Проциона, – сказал он, упомянув мир, находящийся на дальнем от Брайанта краю Нового Дома. – Когда в прошлом месяце ваш прецентор Блэйн посетил Новый Дом, он заметил, что виконт Двенски отказался даже принять его. Он и его люди самый отъявленный сброд.

– Я не слышала, что они атаковали Процион. – Голос Скофилд прозвучал немного встревоженно. – Их варварским нападениям действительно нужно положить конец.

Маркус поставил бокал на стол, сделав это с нарочитой неспешностью.

– Когда один независимый мир нападает на другой, вы называете это варварством, прецентор. Когда же «Слово Блейка» атакует Ком-Стар, вы называете это политикой.

Разговор, который Карлина завела с деми-прецентором Хьюзом, оборвался; оба резко повернулись к прецентору Скофилд, ожидая ее реакции. Однако Скофилд лишь улыбнулась.

– Вы красноречиво выражаетесь, командир. Будем считать, что вы меня проучили. – Oна слегка приподняла бокал, словно собиралась выпить за здоровье Маркуса, и сделала драматическую паузу. – Возможно, здесь и лежит ответ на ваш вопрос, барон Шинце. Почему бы не дать задание этим способным наемникам атаковать брайантских разбойников, как они уже сделали с нашими противниками здесь?

Барон выразительно покачал головой.

– Одно дело воспользоваться услугами наемников для установки мира на своей планете и совсем другое – нанять их для нападения на другой мир. Мои соседи вдруг увидят в Новом Доме потенциального агрессора, а я предпочитаю по возможности жить с ними мирно.

– В этом заключена большая мудрость, барон. – Скофилд глубокомысленно кивнула. – Я знаю, что на Эпсилоне Инди стало намного меньше налетов после того, как тамошние обитатели подписали договор о взаимной помощи с Эпсилоном Эридана. Как вы говорите, мирное решение.

Барон удивленно посмотрел на нее:

– Эпсилон Инди завоевал независимость? Я слышал, что их осаждает Капелла. Скофилд кивнула:

– Да, конечно, но после того как герцог Абрахам подписал соглашение о взаимопомощи, разбойники переключились на военные силы Капеллы. Эпсилон Эридана – весьма влиятельная сила, когда речь идет о торговле, и даже виконт Двенски не осмеливается открыто вредить им.

– Не слышал об этом, – задумчиво проговорил барон. На секунду он задумался, затем продолжил:

– Я понимаю, что прецентор Блэйн планировал после отбытия отсюда посетить Эпсилон Эридана, чтобы заключить официальный договор о ненападении и постараться установить более тесные торговые отношения. Если мы здесь увидим, что партизаны перестали беспокоить нас, то, возможно, задумаемся и о подготовке подобных соглашений.

Прецентор шевельнула тонкой бровью.

– Вот как? Я пробуду на Новом Доме большую часть недели, после чего отправлюсь на Карвер V, чтобы присоединиться к прецентору Блэйну. Затем отправлюсь к мирам Эпсилона. Барон, для меня было бы честью передать ему ваше послание.

Маркус усмехнулся:

– Очень удобно, а барон?

Он сказал это полушутливым тоном, но Карлина, нахмурившись, тут же напомнила ему о его собственном совете. Однако прецентор сумела повернуть замечание Аванти в свою пользу.

– Очень удобно, – быстро согласилась она и одарила барона Шинце теплой улыбкой. – Прецентор Блэйн действовал в роли посредника при заключении пакта между мирами Эпсилона. Если он станет поручителем, лидеры Эпсилона Эридана рассмотрят ваши инициативы с большей серьезностью.

Маркус попытался убедить себя в том, то стал излишне мнительным, что прецентор Скофилд искренне, от всей души предлагает помощь. Сама Скофилд – воплощение сердечности, но, может быть, в этом-то и проблема. Такая уравновешенная, такая… почти совершенство. И так втирается в доверие к барону Шинце.

Маркус подался вперед, чтобы привлечь ее внимание.

– А почему прецентор Блэйн проводит столько времени вдали от Терры? Можно подумать, что без него никак не обойтись.

Сандра Скофилд снова пожала плечами.

– «Слово Блейка» не забывает о своих корнях, командир. Ведь когда-то мы входили в состав Ком-Стара. Посредники должны быть нейтральной стороной и не иметь личных амбиций.

Маркус сдержанно улыбнулся, сухо откашлялся и намеренно оставил без внимания пристальный и сердитый взгляд Карлины.

– Амбиции есть у каждого, прецентор. Различны только методы.

IV

Крепость Шинце

Бастилия

Новый Дом

Граница Хаоса

20 марта 3058 года

Две Луны Нового Дома висели друг напротив друга на противоположных сторонах бархатного неба. Это были два улыбающихся какой-то только им известной шутке полумесяца, наблюдавших за завершающими загрузку «Посланца Небес» «ангелами». Сегодня их ухмылки почему-то показались Маркусу необыкновенно жестокими, словно Вселенная насмехалась именно над ними.

Однако мрачные мысли ушли, когда появился барон Шинце в сопровождении небольшой группы солдат. Небрежным жестом барон остановил солдат на почтительном расстоянии и оставшуюся часть пути прошел один. Затем обменялся с Маркусом крепким рукопожатием.

– Вы хорошо послужили Новому Дому, командир Джо Аванти. Я этого не забуду.

Маркус кивнул, но его не оставляло беспокойство из-за того, что прецентор Скофилд, как ему казалось, искусно манипулировала бароном Шинце на званом приеме. Удержать свои комментарии при себе ему удалось только после того, как Карлина пихнула его под столом ногой.

– У вас здесь очень красиво, барон. Надеюсь, вы сохраните, все в целости и сохранности и защитите ваш мир…

Шинце кивнул:

– …от разбойников с Брайанта или от «Слова Блейка».

Когда Маркус удивленно уставился на него, барон громко и раскатисто рассмеялся.

– Пусть эти седые волосы не обманывают вас, команданте, – с удивительным добродушием добавил он, с трудом переходя на итальянский. – Я умею распознавать то, что другие стараются скрыть.

Маркус покачал головой.

– Не доверяйте ни тем ни другим, барон, – спокойно сказал он, положив руку на плечо собеседника. – Держите покрепче Новый Дом в своих руках, и пусть остальное летит ко всем чертям.

– Мысль хорошая, но не практичная. Барон посмотрел на небо, и Маркус спросил себя, уж не чувствует ли он «чеширской» усмешки двух лун.

– Каждая из этих звезд – напоминание о том, что всегда найдутся те, кто пожелает отнять у нас то, что мы имеем, – негромко заметил он. – Граница Хаоса – подходящее название, но так будет далеко не всегда. Великие Дома не забыли о нас. И Кланы тоже где-то там.

Маркус слегка поежился и инстинктивно бросил взгляд на небеса, как будто Кланы могли появиться уже от одного упоминания о них.

– Кроме того, – сказал барон, возвращаясь к прежней теме, – я предпочитаю ладить с соседями.

Заметив, что Карлина уже стоит у трапа, дожидаясь его, Маркус снова протянул барону руку.

– Если мы вам когда-нибудь понадобимся, вы знаете, где нас найти. – Периферия, подумал он и еще раз поежился. Мало кому из наемников хотелось бы работать там, но времена наступили тяжелые, а ему надо думать и о своей команде.

– На Аутриче, – улыбнулся барон и пожал его руку двумя своими. – Думаю, что всегда смогу найти вас через Зал Найма на Аутриче.

Маркус козырнул, повернулся и зашагал к трапу, испытывая благодарность за оказанное ему доверие. Что ж, будем надеяться, что Новый Мир сможет справиться с ситуацией. У барона природное чутье на людей, и он умеет с ними обращаться. Имея дело с младшими по званию, он никогда не опускался до лести или снисходительности, но честно стремился поддержать тех, кто помогал ему.

Уже поднимаясь по трапу, Маркус обернулся и посмотрел на Шинце, возвращающегося к воротам крепости. На расстоянии виднелись боевые роботы, доставившие в крепость прецентора Сандру Скофидд и ее адъютанта. Боевые машины в суровом безмолвии ожидали за воротами под охраной двух взводов солдат.

Неприятное зрелище – Маркусу показалось, что эти стальные гиганты застыли на страже собственной крепости, а не дома того человека, который оказал им гостеприимство.

Это было последнее, что Маркус увидел, прежде чем войти в шаттл. Он сказал себе, что проблемы Нового Дома пришлось оставить барону и его людям. А у «ангелов» хватает и собственных забот.

V

Шаттл «Булавочная Головка»

Станция перезарядки «Надир»

Новый Дом

Граница Хаоса

27 марта 3028 года

Маркус смачно выругался, когда миомерный кабель выскользнул из его пальцев. Он чертыхнулся еще раз, когда услышал смех Петровского. Три часа назад «Посланец Небес» встретился с «Бахусом» – «прыгуном» из Канопуса, пристыковавшимся рядом с «Булавочной Головкой». К тому времени «Ангелы Аванти» уже вышли из временной зоны Нового Дома и переставили часы по времени Магистрата. Но к подобным вещам невозможно привыкнуть сразу, поэтому Маркус вдруг с удивлением обнаружил, что его хронометр показывает четыре часа утра. До встречи с представителем Канопуса оставалось еще несколько часов, а потому он, захватив главного техника, отправился в транспортный отсек шаттла.

Их внимание давно занимал боевой робот «Цезарь», восстановить который Маркус пытался уже шесть месяцев. Они с Петровским приступили к работе еще до злополучного арборисского контракта. Сейчас, когда «Цезарь» стоял неподвижно, его сходство с «Мародером» было очевидным. Верхняя часть его массивного туловища с выдвинутой вперед клиновидной кабиной и мощным вооружением заставляла вспомнить «Катафрахт». Но, в отличие от других моделей, обтекаемый силуэт «Цезаря» воплощал смертоносное спокойствие.

Правда, в данный момент машина выглядела не столь внушительно, ее правая рука лежала в сторонке, броня была снята с головы до ног, чтобы облегчить доступ к самым укромным уголкам боевой машины.

В огромном отсеке находились сейчас лишь «Цезарь» и множество запасных частей к всевозможным моделям боевых роботов. По соседству два техника пытались наладить внутреннее шасси в руке поврежденного фаберовского «Мародера».

Маркус работал сосредоточенно, отвлекаясь лишь иногда на вспышку электрического сварочного аппарата. Миомерный кабель, с которым сражался Маркус, свисал с бедренного привода робота и был похож на серую веревку, прячущуюся в гуще внутренних стоек, кронштейнов и массы приводов. Примерно через каждый метр волокна перехватывало тонкое металлическое кольцо. По совету Петровского Маркус, пытавшийся любыми путями водворить кабель на место, уже зафиксировал каждое кольцо контровочной проволокой.

– Нам удалось отремонтировать гироскоп «Дженера», – сообщил Петровский, имея в виду одну из старых боевых машин «ангелов», пострадавшую еще до начала последней экспедиции на Новый Дом.

Маркус тем временем вправлял на место искусственную мышцу «Цезаря», с огромным трудом протиснувшись между полосой брони и пучками миомерных проводов.

Не замечая реакции командира на свои слова, Петровский нагнулся и закричал в сплетение металла и волокон:

– Через неделю побежит, как миленькая.

Маркус вздрогнул – громкий голос техника и его резкий акцент эхом отдались в узком пространстве. Намереваясь перебросить кабель через металлическую вилку рычага, Аванти ошибся в расстоянии и сильно ударился костяшками пальцев о стойку. Толстые и тяжелые перчатки, предусмотрительно надетые им, защитили кожу, но пальцы онемели, и о работе на время пришлось забыть.

Выскользнув из заточения, он уселся на ногу «Цезаря» и посмотрел на Петровского.

Юрий Петровский, немолодой, но крепкий на вид здоровяк, был с Васильевки, планеты из Лиги Свободных Миров, заселенной первоначально большим числом русских переселенцев в самом начале экспансии Терры. Его каштановые с легкой рыжинкой волосы и борода уже начали седеть, и Юрий подстригал их покороче. Его акцент с годами почему-то делался все резче и заметнее, а речь изобиловала самыми разнообразными присказками, которыми так славятся выходцы из России.

– Как «Охотник»? – спросил Маркус, сгибая и разгибая посиневшие пальцы. Механик пожал плечами:

– Думаю, встать я эту сивку-бурку заставлю. – При этих словах он скорчил гримасу. – А вот насчет правой руки уверенности нет. Починить нельзя, на складе нет нужных запасных частей.

– А если попытаться приспособить руку от другого робота?

– Думаю, что не получится. – Петровский потер ладонью щеку. – Впрочем, может, я и сотворю что-нибудь.

Электрическая вспышка слева на мгновение ослепила Маркуса, оставив в глазах призрачный голубовато-черный образ. Аванти несколько раз мигнул, чувствуя, как привычный запах смазки отступает перед зловонием горячего металла.

– Попробую-ка лучше еще раз, – сказал он, взбираясь вверх по трапу. – Неужели нет никакого инструмента, чтобы это можно было сделать нормально?

– Есть, – усмехнулся Петровский. На секунду задержавшись у лаза, Маркус обернулся и посмотрел на механика.

– Тогда почему у меня ничего нет? Усмешка механика стала еще шире.

– Потому что без моей помощи ты мог бы перекусить волокна, а тебе хотелось сделать все самому.

Маркус приставил указательный палец к виску, выразительно покрутил им, после чего втиснулся в узкую щель. На этот раз миомерный кабель лег на место с первой попытки, и Аванти взялся за крепления. На это у него ушло около часа, и все это время они с Петровским ни на минуту не умолкали. Первый предупредительный сигнал оповестил их о том, что корабль вот-вот отправится к новой звезде. Установив наконец миомерный кабель, Маркус облегченно вздохнул, снял два самых нижних кольца и убрал оставшиеся провода подвески.

Он не сразу обратил внимание на то, что Петровский внезапно притих, поскольку сосредоточился на работе и лишь два-три раза задал технику какие-то вопросы.

– Командир Джо Аванти? – прозвучал приглушенный женский голос.

Кто-то легко дернул его за ногу.

– Эй, Марк!

Аванти выбрался из «Цезаря».

Спустившись, он начал стягивать с рук тяжелые перчатки. Его гостья почти не уступала ему в росте. На ней были бирюзовая туника и брюки, цвет которых подчеркивали перчатки и высокие, до колен, черные кожаные сапоги. По краям туники и по нижнему краю брюк шел серебряный узор. Темные волнистые волосы стянуты на затылке тугим хвостом. Браслеты с шипами на левом запястье и левой лодыжке придавали военному мундиру Вооруженных Сил Магистрата несколько грозный вид, но непринужденность и естественность того, как она держалась, подсказали Маркусу, что перед ним не обычный политический назначенец.

– Командир Райан? – спросил он. Незнакомка кивнула:

– Джерико Райан, Первый Полк кирасиров Канопуса. Я буду вашим офицером по связи с Магистратом.

Торгенсон в своем сообщении проинформировал Маркуса о том, что к ним присоединится офицер связи, как, разумеется, и о том, что это будет женщина, но Аванти никак не ожидал увидеть водителя боевого робота.

Впрочем, она, вероятно, тоже не рассчитывала встретить его в таком виде. Он посмотрел на свой видавший виды комбинезон с пятнами красной смазки.

– Извините, я оделся не для встречи с вами.

– Похоже, вы заняты. – Она оценивающе оглядела «Цезаря». – И, пожалуйста, называйте меня Джерико. Какое-то время нам придется побыть вместе.

– Маркус. Или Марк. А это мой главный техник, Юрий Петровский. Он надзирает за моей работой. Петровский приветливо улыбнулся:

– Рад знакомству, мэм. – Он притворно вздохнул. – Похоже, сегодня поработать как следует не получится. Извините меня, пожалуйста, я пойду к «Посланцу Небес».

Он направился к выходу, прихватив своих обоих помощников и хмыкнув на ходу.

– Я прибыла рано, а ваш старший офицер сказала, что вы здесь будете всю ночь. Маркус улыбнулся:

– Мы живем все еще по времени Нового Дома, так что у нас только начало вечера.

– Об этом я не подумала, – призналась Джерико.

Маркус поднялся на небольшую платформу и, подойдя к колену «Цезаря», начал снимать временные крепежные провода. Джерико наблюдала за его работой.

– Подождите-ка, – предупредила она. – Вы перегнули кабель. – Присмотревшись, после паузы она добавила: – Но тогда вам пришлось бы переделать и последний держатель. Зачем?

– У «Цезарей» часто бывает немного кривоногая походка, – объяснил Маркус сквозь зубы, сражаясь с зажимной скобой. – Юрий показал мне, как сделать здесь поворот, чтобы, когда миомерный кабель сокращается…

– Выворачивал ногу внутрь и тем решил проблему, – закончила за него Джерико. – Хитро. – Она еще раз оглядела машину. – Оружие тоже нестандартное.

Ей была нужна информация, и она не скрывала этого.

– Типичная техника для Кланов, – подтвердил Маркус. – И винтовка Гаусса, и ПИИ. Его, кстати, можно крепить на правой руке. Так что у меня есть четыре тонны дополнительного веса. Когда закончу, этот робот будет иметь еще тонну брони, а вместо четырех средних лазеров я смогу установить пять. Эти три дальнобойных тоже клановские, они увеличивают радиус действия.

– У вас так много оружия Кланов?

– Не так много, как вам могло показаться. Всего одна пушка Гаусса, четыре протонно-ионных излучателя, два больших лазера и, может быть, восемь средних. Вы спросите: почему столько устанавливается на «Цезаре»? Дело в том, что их очень долго нужно адаптировать к моделям Внутренней Сферы. «Цезарь» вынужденно простаивает, так что есть время и возможность для эксперимента.

Джерико кивнула:

– Не помню, чтобы мы с Джеймсом Торгенсоном обсуждали «Цезаря».

– Вы и не могли. Машина нефункциональна. Ей требуется двигатель «Дженерал моторс 280», сверхлегкий. Пока нам такой еще не попадался.

В голосе Джерико послышалось некоторое недоумение:

– Торгенсон упомянул о ваших неприятностях на Арборисе. Если у «ангелов» такое неустойчивое финансовое положение, то почему вы не продаете его? Даже в таком состоянии ваш робот стоит приличных денег.

Маркус повернулся и невозмутимо посмотрел на нее.

– Потому что после этой неудачи у меня двое водителей без машин. А «ангелы» в первую очередь заботятся о «лишенных».

– Понятно. – Джерико кивнула. Маркус видел, что она вздрогнула при слове «лишенный». Для водителя боевого робота остаться без машины равносильно смерти. – У вас небольшая рота, так что даже потеря одной машины может оказаться гибельной.

– Только отчасти, – пояснил он уже более теплым тоном. – Вы бы познакомились с историей нашей части.

Джерико опять кивнула, и он продолжал:

– «Ангелы» часто подбирают на поле боя тех, кто остался без машины или без своей части. Все мы когда-нибудь можем попасть в такое положение, поэтому стараемся как можно скорее прийти на помощь. – Он снова вернулся к работе. – «Ангелы» всегда присматривают за своими.

Маркус потянулся за волокнистым кабелем, пытаясь достать неудобно расположенную подвеску, но испачканные смазкой пальцы соскальзывали и не позволяли сделать это. Оставалось только надеяться, что он не показался ей слишком грубым и резким. Не хватало только начать дело, испортив отношения с представителем нанимателя. Возможно, она сочла его напыщенным или просто неотесанным.

Не успел Маркус услышать последний осторожный шаг, как новая пара рук помогала ему с коленом «Цезаря». Джерико Райан, надев сброшенные им перчатки, сумела поймать ускользающий кабель.

– Иногда, – сквозь стиснутые зубы процедила она, – не вредно попросить о помощи.

Маркус убрал проводку и отступил, когда женщина вытащила наружу миомерный кабель.

– Спасибо, – сказал он. – Извините, я говорил таким тоном, словно читал вам лекцию.

– Извиняться не надо. – Джерико сняла перчатки и вернула их владельцу. – Я понимаю. Вам приходится заботиться о своих людях, потому что никто другой этого не сделает. Это относится и к моему правительству.

Маркус кивнул.

– Порой доходит и до этого, – осторожно заметил он.

– Никто, обращаясь к услугам наемников, не ожидает от них большего, чем оговорено в контракте. – Она пристально смотрела на него своими голубыми немигающими глазами. – Особенно если их нанимают для исполнения работы слишком опасной, чтобы рисковать регулярными войсками, да при этом могут еще и недоплатить.

Маркус не удержался – едва заметная улыбка пробежала по его лицу.

– Если бы мы были на Канопусе, я бы сказал, что такое отношение не столь уж характерно для вашего правительства.

Джерико пожала плечами и усмехнулась в ответ:

– Может быть, именно поэтому они и отправили меня.

Ее реплика рассмешила Маркуса, и Периферия вдруг показалась ему не столь уж и далекой. Он посмотрел на пустой плечевой сустав «Цезаря».

– Знаете что-нибудь о плечевых приводах?

VI

Станция гиперимпульсной связи «Слова Блейка»

Аузаполис

Камполеоне

Сообщество Кольца

Лига Свободных Миров

29 марта 3058 года

Прецентор Демона Азиз кивнула одетому в белое адепту, который сопровождал ее от космопорта до конференц-зала на станции гиперимпульсного генератора в городе Аузаполисе, давая понять, что он свободен.

Стол, рассчитанный на восемь мест, был изготовлен из черного дерева гинья, одного из немногих, насколько ей было известно, предметов камполеонского экспорта. Освещение понижено до трех четвертей, комната погружена в приглушенный мягкий полумрак. На голографическом проекционном экране, занимавшем значительную часть дальней стены, «висел» широкий, острием вниз, меч, с рукоятью, украшенной старой эмблемой Ком-Стара, окруженный сейчас шестью концентрическими кругами. В неярком свете соблазнительно сияла голограмма «Слова Блейка».

Деми-прецентор Сент-Джеймс уже ожидал ее, опустив руки, почти невидимые взору из-за широких рукавов балахона. Увидев Демону, он склонил голову в знак приветствия.

– Да пребудет с вами мир Блейка, прецентор, – почтительно произнес он. – Рад снова видеть вас.

Она ответила на его приветствие официально и торжественно, как всегда черпая силу из напоминания самой себе о том, что именно священное видение будущего, открывшееся Джерому Блейку, указывает ей путь. Демона подошла к стулу, стоящему слева от края.

– Давайте устроимся поудобнее, – сказала она, усаживаясь.

Затем откинула капюшон, позволив темным волосам распуститься по плечам, подалась немного вперед, чтобы опустить локти на стол и, сцепив пальцы, приняла позу благочестивого достоинства.

Сент-Джеймс подошел к стулу, остановился непосредственно напротив нее и уселся с неспешной грацией, которой можно было бы ожидать от него в более формальной обстановке. Его непроницаемые карие глаза неотрывно смотрели на нее, в углах губ пряталась почти неуловимая улыбка.

Как легко ты это сделал, подумала она. Даже не взглянул на стул во главе стола. Так уж ли ты уважительно воспринимаешь мое положение, как кажется, Сент-Джеймс, или это лишь твоя тщательно подобранная маска?

Демона сузила глаза, взгляд ее стал жестче, словно она стремилась проникнуть в глубь его души.

Насколько ты предан мне?

– Я переношу контроль над нашей операцией с Гибсона сюда, – без дальнейших вступительных слов сказала Демона, имея под словом «наша» всю фракцию «Тояма».

Она пристально посмотрела на Сент-Джеймса.

– Прецентор Блэйн предпочел бы видеть меня в столице Магистрата, чтобы я все свое внимание уделила созданию союза между ними и таурианцами. Мне удалось отвлечь его от этой идеи обещанием оставаться поблизости, на Камполеоне, чтобы всегда, если потребуется, оказать личную помощь нашему представителю в Магистрате.

Центральное положение Гибсона в Лиге Свободных Миров позволяло лучше координировать разнообразные операции «Тоямы», но при этом планета находилась слишком далеко от того, что считалось главным проектом «Тоямы». Камполеоне, мир, лежавший на границе Лиги Свободных Миров и Периферии, был именно там, где и требовалось находиться Демоне. Всегда оставляй запасной вариант. До тех пор, пока она остается в пределах Внутренней Сферы, полагаясь на Сент-Джеймса и его «Движение 6 июня», никто не сможет ни в чем обвинить ее, если операция почему-то сорвется. Вся вина падет непосредственно на Сент-Джеймса.

– Деми-прецентор Николас одна из моих лучших оперативников, – сказал Сент-Джеймс, и Демона заметила, как на лицо его набежала тень. – Ей вполне по силам справиться с мелкими делами при дворе Периферии, и она готова устранить… – он подчеркнул это слово, чтобы не было никакого сомнения в его значении, – магистрису Сентреллу в любой нужный нам момент.

И ты обеспокоен тем, что я могу узурпировать твою власть здесь, мысленно добавила Демона. Ей нужен и Сент-Джеймс, и его «Движение 6 июня», но ей была также и неприятна мысль о том, чтобы купить его преданность уступками.

Я действительно обещала отдать командование ему, и мое прибытие на Камполеоне угрожает этому.

Опустив взгляд, она увидела свое отражение в превосходно отполированной крышке стола. Оттуда на нее смотрело мрачное карикатурное существо: голубые глаза превратились в зловещие черные провалы, лицо погрузилось в какую-то искривляющую его черты тень. Но, задержав взгляд еще на мгновение, Демона заметила также чудесную структуру дерева, свидетельствовавшую о том, что под иллюзорным отражением кроется крепкий естественный порядок. В этой связи ей вспомнились слова благословенного Блейка о том, что путь должны определять «…те, кто способен видеть дальше иллюзий и кто глубоко предан делу, чтобы следовать избранным нами курсом».

Я и есть такой человек, подумала Демона, обретая спокойствие и самообладание. Моя судьба заключается в том, чтобы помочь исполнению пророчества Джерома Блейка. Сент-Джеймс поймет это, или он не тот помощник, который потребуется мне в будущем.

Она положила ладони на прохладную поверхность стола, выпрямила спину и высоко подняла голову. Сила и глубина ее убежденности согрели Демону, и теперь его встревоженному выражению она противопоставила свое, внушавшее спокойную силу.

– Иногда события складываются так, чтобы указать нам курс, Камерон, – начала она, и голос ее зазвучал низко и мягко, почти соблазнительно. – Я останусь на Камполеоне, воля Блейка будет исполнена. Отсюда я смогу руководить действиями «Тоямы» в Лиге Свободных Миров и Конфедерации Капеллы, а также отслеживать ситуацию на Периферии.

Демона подождала его реакции, ни на мгновение не отводя взгляд. Некоторая напряженность на кратчайший миг заставила ее подумать, что он, несмотря на их общие убеждения и интимные отношения, существовавшие между ними на Гибсоне, все же достанет оружие. Что ж, реакции своих союзников необходимо проверять. Но его карие глаза смягчились, взгляд ушел в сторону. Камерон кивнул.

– Ты права, конечно, Демона. Тебя нельзя винить за вмешательство прецентора Блэйна.

Теперь, когда он еще раз признал ее власть, пришло время укрепить его уверенность в прочности их союза.

Не падай духом, Камерон. Твое время приближается.

Его взгляд снова устремился к ней, в нем появилась твердость фанатика, прочитавшего в ее словах то, что ему требовалось.

– Ну а теперь почему бы тебе не рассказать мне о твоей операции на Периферии? – спросила Демона.

Откинувшись на спинку стула и спрятав пальцы в широкие рукава балахона, Сент-Джеймс улыбнулся:

– Переброска оружия и другого военного снаряжения в Марианскую Гегемонию идет превосходно. Я прекратил использование второго маршрута, проложенного деми-прецентором Адамсом через Ромиту, мир Марика.

Теперь все идет через Камполеоне и затем следует на Астрокази.

Демона кивнула. Астрокази, варварский, пустынный мир за пределами пространства Лиги Свободных Миров. Всего один «прыжок» от Камполеоне, расположен непосредственно между Магистратом Канопуса и Марианской Гегемонией. Враждебный, дикий, погрязший в коррупции, Астрокази был для многих воплощением всего страшного и ненавистного в Периферии. Он также представлял собой отличный распределительный пункт в системе тайных поставок вооружения в Гегемонию. Это была двойная завеса, прикрывавшая любую связь между Гегемонией и деятельностью «Слова Блейка» на Камполеоне. Точно так же Камерон и его группа защитят ее и «Тояму» в случае провала.

– Цезарь Шон О'Рейли очень доволен увеличением объема поставок, – продолжал Сент-Джеймс, – и готов вознаградить нас в качестве поощрительной премии поставками германия помимо регулярной оплаты. Для этого он снимает свои жесткие ограничения.

Демона удивленно подняла бровь. Уголок рта слегка вздрогнул – новость оказалась достаточно приятной. Германий был дефицитным веществом, необходимым для производства сверхсветового двигателя, устройства, позволяющего межзвездным кораблям совершать мгновенные прыжки в пространстве.

Все державы в пределах Внутренней Сферы – и за ее границами, мысленно поправила она себя, подумав о Кланах, нуждаются в этом редко встречающемся веществе. И по какой-то прихоти космической судьбы именно Альфард из Марианской Гегемонии обладает им в избытке. Если бы «Слову Блейка» удалось наложить руку на распределение этих запасов…

– А наши намеки на размещение производственных мощностей на Альфарде? – спросила она.

– Ну, конечно, О'Рейли хотел бы получить возможность самому распоряжаться новейшими технологиями, – ответил Сент-Джеймс с ноткой неуверенности в голосе. – Но он не собирается предоставлять «Слову Блейка» исключительные права на закупку германия.

Демона нахмурилась, подумав о возможных способах договориться с Шоном О'Рейли. Затем, махнув рукой, отбросила эти мысли.

– Не имеет значения. Пока. О'Рейли поймет, сколь мудро он поступил, приняв наше предложение, особенно после того, как его армия внезапно станет угрожать ближайшим секторам Лиги Свободных Миров и Томас Марик начнет воспринимать его с большей подозрительностью. Необходимо и дальше держать агрессивные намерения О'Рейли в отношении других миров под контролем. Нам нужно, чтобы Магистрат почувствовал себя достаточно уязвимым и испуганным, чтобы в большей степени полагаться на Таурианский договор. Но если Марианская Гегемония начнет завоевывать миры, Канопус может возобновить борьбу даже без поддержки тауриан. А это укрепит их независимость, вместо того чтобы склонить их к заключению союза.

Сент-Джеймс улыбнулся:

– Не стоит беспокоиться. Цезарь О'Рейли полностью в наших руках. Он понимает, что выгадает за счет доступа к высоким технологиям, которые мы ему предоставим больше, чем завоеванием любого из пограничных миров Магистрата. Кроме того, он всегда сможет использовать свою модернизированную армию, построить которую мы ему поможем.

Демона провела рукой по гладкой поверхности стола, как будто они обсуждали какие-нибудь малосущественные, рутинные вопросы.

– И что же сделал Цезарь со своими новыми игрушками?

Сент-Джеймс глубоко вздохнул, словно обдумывал, как ему поточнее ответить.

– Нападения Гегемонии на Магистрат Канопуса усилились до такой степени, что стали постоянной угрозой шести мирам Магистрата, от Траксы до Маранты, – сказал он наконец, – включая также Палладикс и Тарол IV.

Это ближайшие к границе миры, и все выглядит так, словно нападения организуются из Айлингтона, мира Гегемонии.

– Хороший выбор. А вооруженные силы Магистрата?

– Они начали укреплять гарнизоны этих миров, впрочем, без особого успеха. Мы снабжаем Гегемонию точной информацией о размещении гарнизонных сил, что позволяет им каждый раз уклоняться от столкновений. Кроме того, Гегемония не ограничивается военными целями, а это заставляет распылять гарнизонные части.

– Они не нападают на гражданское население, – сказала Демона, чувствуя, как у нее внезапно пересохло во рту, а по шее прокатилась теплая волна.

Массовые разрушения, направленные против гражданского населения, нарушали договоренности по методам ведения войны, закрепленные в Аресских соглашениях двумя столетиями раньше. Эти соглашения делали войну более гуманной, но, с другой стороны, также делали ее фактически нескончаемой. Если Сент-Джеймс допустит столь вопиющие нарушения, как массовые убийства гражданских лиц, это привлечет нежелательное внимание к данному району.

Видя реакцию Демоны, деми-прецентор покачал головой:

– Конечно нет. Я бы никогда не санкционировал массовые убийства. – Он помолчал. – Но нападающие могут избирать в качестве мишеней объекты жизнеобеспечения, например склады крупных коммерческих предприятий. Такие нападения провоцируют рост недовольства среди населения, а это, в свою очередь, усиливает давление на правительство и сам Канопус.

Объяснение звучало тактически вполне разумно, но Демона поняла и значение сделанной им паузы. Широкомасштабные убийства в противоположность единичным? Она сглотнула – в горле стоял комок – и поправила складки балахона, маскируя этим жестом временную потерю самоконтроля.

– Что ты санкционировал? – спросила она, употребляя избранный им эвфемизм. – Кого избрал?

– Правительства планет Гамбилон, Палладикс и Маранта, – с хмурой улыбкой ответил Сент-Джеймс. – У меня подготовлены доклады по каждому из упомянутых миров. Мои боевые машины под видом налетчиков из Гегемонии нанесли удар по складам снабжения, а команда «6 июня» избавилась от своих правителей. Анализ, проведенный в Гегемонии, показал значительное падение эффективности гарнизонов, от десяти до двадцати пяти процентов; причины – ослабление координации и нежелание солдат воевать. На Гамбилоне командир полка объявила военное положение, чтобы осуществить адекватные оборонительные меры. – Его улыбка стала холоднее. – Интересно посмотреть, как ее санкции отразятся на гарнизонных войсках.

Демона усилием воли погасила разгорающийся в ней гнев, притушив его с той же решимостью, которая позволила ей встретиться с прецентором Блэйном и выдержать высказанное им осуждение.

Мне следовало знать, что Сент-Джеймс предпримет нечто подобное.

И все же с успехом не поспоришь. Подавив злость, она обратила внимание на то, что говорит ее собеседник, и обнаружила, что заинтересованность в результатах превосходит огорчение по поводу методов, которыми они достигнуты.

– И последствия ваших налетов? – уже спокойно и бесстрастно спросила Демона.

– Наши успехи превосходят достижения Гегемонии в среднем на тридцать процентов. Я потерял всего пятерых солдат, их тела мы подобрали, и десять боевых роботов, восемь из которых возвращены, причем семь уже отремонтированы и снова в строю. – То, что Сент-Джеймс говорил быстро, позволяло ему сохранять инициативу и оправдывать все свои действия, не давая Демоне времени на протесты. – Еще две боевые машины полностью уничтожены огнем термоядерного реактора. От них ничего не осталось. – Последовала еще одна пауза. – Разумеется, все опознавательные знаки были удалены заранее.

Демона кивнула, как будто его действия соответствовали ее планам. В голову ей только что пришла новая мысль.

– Ты провел анализ уровня новой технологии, приобретаемой Канопусом в виде трофеев?

И снова у Сент-Джеймса оказался наготове ответ:

– Все принято в расчет. При тех ограничениях, которые мы наложили на поставки технологий в Марианскую Гегемонию, они могут взять чуть больше того, что мы могли бы купить у Лиги Свободных Миров – кое-какие строительные материалы или последние модели легких двигателей. Как явствует из проведенного анализа, в среднем ущерб от одного налета превышает возмещение за счет трофеев на двести процентов. С их стороны это бесполезное занятие.

– От Канопуса поступали какие-либо официальные заявления по поводу этих убийств?

– Деми-прецентор Николас сообщила о небольшой ссоре между Эммой Сентреллой и ее двумя дочерьми, но, похоже, дальше ссоры дело не пошло. Одна из дочерей настаивала на публичном осуждении, другая советовала проявить осторожность, а магистриса демонстрировала нерешительность. Эмма Сентрелла не хочет публично демонстрировать свое возмущение, потому что Гегемония может вытащить на свет факт покушения на Цезаря О'Рейли в 3056 году.

Демона опустила руку в один из глубоких карманов балахона и извлекла оттуда небольшой диск.

– У меня есть и другие новости. Мы проверили информацию от деми-прецентора Николас. Канопус действительно собирается пригласить к себе на службу наемников, чтобы те приняли на себя основное бремя войны.

Сент-Джеймс нахмурился. Мрачное выражение его лица показывало, что это известие встревожило Камерона.

– Хорошего мало. Я надеялся, что Джеффри Кальдерон все же удовлетворит просьбу магистрисы о предоставлении таурианских войск для обороны границ.

– В чем проблема? Таурианский договор предусматривает возможность такой взаимопомощи. Сент-Джеймс покачал головой:

– Очевидно, договор не столь обязателен, как мы надеялись. По моим данным, Кальдерой не хочет допустить концентрации войск Магистрата. Он предложил освободить Вооруженные Силы Магистрата от охраны миров, граничащих с его владениями, чтобы дать им возможность усилить свое присутствие на дальних рубежах Магистрата. Однако Эмма Сентрелла воспротивилась этому. Если она передала бы защиту этих миров Кальдерону, тот мог бы не устоять перед соблазном просто аннексировать изрядную часть ее владений или даже, опираясь на этот плацдарм, нанести удар по Канопусу IV.

Демона вздохнула:

– Есть ли вообще какой-то способ сломать этот барьер недоверия и паранойи? – Видя, как в глазах Сент-Джеймса вспыхнули безумные огоньки, она тут же поправилась: – Не обращаясь к особым талантам «Движения 6 июня».

Камерон пожал плечами:

– Только сохраняя мужество и надежду на то, что Эмма Сентрелла или Джеффри Кальдерой займут более благожелательную позицию. Я точно знаю, что старшая дочь Эммы, Даная Сентрелла, считает, что Конкордату следует отказаться от любых попыток получить помощь от таурианцев и просто атаковать Марианскую Гегемонию. Ее положение в королевской гвардии дает ей основание полагать, что Канопус способен сам справиться со своими проблемами. Даная сейчас – наиболее вероятная наследница матери в качестве правителя Магистрата.

– Никаких убийств, Камерон. – Демона перехватила его взгляд, вновь мысленно измеряя пределы его преданности ей.

Когда он наконец кивнул, Демона продолжала уже властным тоном:

– Держи своих людей на месте. Пока что мы посмотрим, как будет развиваться конфликт на границах Гегемонии. Твоя работа заключается в том, чтобы он продолжался, чтобы о нем не забыло население Канопуса.

Демона подождала, пока Камерон снова кивнет в знак согласия, и лишь затем бросила ему кость.

– Можешь продолжать налеты под прикрытием войск Гегемонии. Я перевезу с Гибсона еще одно подразделение боевых роботов. Этого будет достаточно, чтобы защитить наши интересы на Камполеоне. Другое подразделение будет предоставлено в твое распоряжение и сможет отправиться с тобой на Астрокази.

Деми-прецентор удивленно моргнул:

– Астрокази? Демона кивнула:

– Именно Астрокази.

– У нас там есть свой человек.

– Как его зовут?

– Халиф Шерванис. Он ближе всех к правителю.

– Держи его под контролем. Нам нужно подбросить ложную информацию о причастности Томаса Марика или Сун-Цу Ляо, в зависимости от того, что в итоге потребуется. Оберегай наш распределительный пункт и будь готов сжечь за собой все мосты. Я также полагаю, что оттуда ты сможешь наносить удары по районам слишком рискованным для нападения со стороны Гегемонии.

Она легонько подтолкнула вперед диск, но тут же прикрыла его рукой.

– Здесь содержится информация о частях наемников, которые размещаются на границе. Их послужные списки и даже общие условия заключенных ими контрактов. Пробелов много, но по моему распоряжению люди «Тоямы» уже работают над их восполнением.

Сент-Джеймс протянул руку за диском, но Демона поспешно перехватила ее. Голос ее стал тверже, выражение лица сделалось более жестким:

– Избегай столкновения с наемниками по мере возможности, а когда это невозможно, побеждай их. Пусть Магистрат поймет, что они несут лишь дополнительные расходы, что они не способны ни предотвратить налеты, ни обеспечить необходимой защиты.

Сент-Джеймс сжал руку Демоны.

– Воля Блейка будет исполнена, – твердо пообещал он и лишь затем смягчил выражение лица и тепло улыбнулся.

Демона позволила себе расслабиться и улыбнулась в ответ на его невысказанное предложение, отметив, какое впечатление это произвело на Камерона.

Уж не слабость ли это с твоей стороны, Камерон? Можно ли использовать ее, чтобы контролировать тебя?

– Держи контроль над Периферией, – сказала она, придавая своему голосу непривычную теплоту.

– Я завишу от тебя.

Одной рукой Сент-Джеймс забрал у нее диск и положил его в карман, а другой привычно погладил ее запястье.

– Не беспокойся, Демона. Кучка наемников ничего не решит. Я сомневаюсь, что их будет больше. Во Внутренней Сфере немного таких, кто озаботит себя проблемами Периферии.

VII

Небесный Дворец

Сиан

Сианское Сообщество

Конфедерация Капеллы

30 марта 3058 года

В офисе стоял легкий запах сандала и лака. Комната была обжитая и уютная. На стенах наброски, сделанные углем, в углу небольшой аквариум. В приглушенном свете загадочно поблескивали кресла, полки, изготовленные из вишневого дерева, высокое французское окно, выходящее на маленький балкон, и письменный стол.

Сун-Цу Ляо замер у двери, словно увидев за этим столом правительницу Кэндайс Ляо, свою тетю.

Память о ее визите жила в нем уже семь лет. В ту ночь Кэндайс убила его мать Романо, в ту пору занимавшую пост канцлера Конфедерации Капеллы. В ту ночь Сун-Цу Ляо взошел на Небесный Трон.

Это вечер для воспоминаний, подумал он.

Именно такое воспоминание и потревожило его, выгнав из спальни, прежде чем он смог уснуть. Если бы он уснул, память могла бы вторгнуться в виде сна, а Сун-Цу ненавидел сны. Ему были неприятны те смутно оформленные мысли, которые они собой являли. Его младшая сестра Кали придавала огромное значение таким вещам, но, впрочем, она слишком поспешно придавала такое значение всему, что притягивало ее религиозно-мистическое воображение.

Сун-Цу полагал, что сны представляют собой всего лишь подсознательный анализ событий, и ничего больше. Любое воспоминание, извлеченное из глубин его, в общем-то, хорошо организованного мозга, может иметь только такое происхождение. Способный понять это, он мог проанализировать его и установить истинное значение. Он никогда не подгонял себя, не торопился делать выводы, как поступала обычно его сестра, а еще раньше, может быть, его мать. Сун-Цу знал, что не может позволить себе роскошь в виде поспешных решений.

Длинный халат из плотного, тяжелого шелка едва слышно зашуршал, когда он, мягко ступая по деревянному полу, вошел в комнату и затворил за собой дверь. Не глядя на стол, подошел к аквариуму. Это было упражнение в терпеливости, одно из ставших уже привычными и исполняемых им на протяжении дня. Все хорошее приходит к тем, кто умеет ждать. А ждать Сун-Цу умел.

Нагнувшись, чтобы заглянуть в ясную воду аквариума, Сун-Цу услышал негромкий звук работающего насоса. В глубине, рядом с желтым пятном пучка длинной подводной травы, грациозно плавала огненно-оранжевая китайская бойцовая рыбка. Ее излишне большие плавники имели бледно-фиолетовый оттенок. Прекрасное создание, однако, столь же злобное, как и ее напарник, еще одна бойцовая рыбка, обитающая здесь же.

Сун-Цу протянул руку к керамическому горшочку, стоявшему на ближайшей полке, и достал из него щепотку корма. Когда он поднял крышку аквариума, густой запах многократно переработанной воды перебил аромат сандала. Он высыпал корм, и одна из рыбок тут же поднялась к поверхности, мощно работая хвостом, чтобы ухватить изрядный комочек пищи.

– Вот так, Кай. Покажи себя.

Сун-Цу сдержанно улыбнулся. Кай Аллард-Ляо, его кузен и сын Кэндайс Ляо, представлял собой серьезную – хотя и не единственную – угрозу его положению Канцлера Конфедерации. Несмотря на заявление Кая об отсутствии у него какого-либо интереса к Небесному Трону, он был наследником Сент-Ива и недавно возглавил движение «Свободная Капелла», которым управлял скорее как благотворительной организацией, а не как движением сопротивления, но Сун-Цу очень хорошо понимал, какую мощную опору получил его двоюродный брат. И это уже не говоря о поддержке, предоставленной Каю Виктором Дэвионом, принцем Федеративного Содружества. Хотя старине Виктору и так есть чем заняться в данный момент, принимая во внимание обстановку на Границе Хаоса и взаимоотношения со своей сестрой Катариной, отхватившей половину его владений.

Что касается Сент-Ива, расположенного между Конфедерацией Капеллы и намного превосходящей ее размерами Солнечной Федерации, то первоначально эта область космоса принадлежала Капелле. Сун-Цу видел в ней нож, направленный в его спину, ведь Виктор Дэвион мог двинуть свои войска через его небольшое государство и оказаться на полпути к Сиану прежде, чем известие достигнет его ушей.

Называя маленькую рыбку именем Кай, он не имел намерения унизить своего кузена. Нет, в первую очередь это создание напоминало Сун-Цу об опасном сходстве со своим родственником. Кай – опасный противник, с завидной легкостью вращающийся как в политических, так и в военных кругах. А широкие, немигающие глаза рыбки напоминали Сун-Цу о том, что за каждым его движением на Небесном Троне внимательно и неотрывно наблюдает Кай.

Улыбка постепенно сошла с его лица, как будто погаснув: Сун-Цу поднялся, и, сделав несколько неторопливых шагов, подошел к письменному столу, но садиться не стал. Вместо этого он медленно обошел вокруг стола, ведя пальцем по краю столешницы, сделанной из розового дерева.

Древний, едва ли не антикварный монитор, некогда занимавший здесь господствующее положение, уступил место экрану, вмонтированному в столешницу. В данный момент на экране светилась карта Синдиката Дракона. Потом по нему пройдут звездные карты всех Великих Домов, а затем появится полная карта Внутренней Сферы.

Деревянная поверхность, окружавшая экран, была натерта воском и идеально отполирована. Сун-Цу требовал, чтобы так было всегда. Он считал, что это подходящий памятник прошлому, а о прошлом нельзя забывать. Когда-то этот стол принадлежал Джастину Алларду, как и весь этот кабинет.

В день восшествия на Небесный Трон Сун-Цу поклялся уничтожить эту комнату. Слишком много коварных планов замышлялось здесь против Дома Ляо. Джастин Аллард, известный тогда под именем Джастин Сян, вел отсюда подрывную работу против Конфедерации и в конечном итоге оставил ее почти без всякой защиты перед лицом грядущей Четвертой Войны за Наследие.

Более сотни обитаемых миров перешли тогда Хэнсу Дэвиону и только что образованному Федеративному Содружеству. Это была почти половина владений Капеллы. Аллард бежал с Кэндайс Ляо, и позже эти двое оказались на объявившем независимость Сент-Иве. Сун-Цу в то время еще не родился, но он помнил рассказы матери о том, что сделала война с Максимилианом Ляо, ее отцом и его дедом. Предательство Алларда превратило старого Ляо в слабоумного и безвольного человека, мало напоминавшего того, кто управлял жизнями миллионов людей.

Еще одно воспоминание.

Сун-Цу все-таки передумал. Вместо того чтобы уничтожить кабинет, он переделал его для себя и под себя. Он не позволит, чтобы им руководили суеверия. Именно из-за этого стола он помогал координировать наступательные действия, позволившие Конфедерации Капеллы вернуть многие из миров, утраченных в ходе Четвертой Войны за Наследие. Еще несколько десятков других попали в сферу влияния Конфедерации, которое Сун-Цу надеялся усилить.

Возможно, он пошел бы дальше, если бы Томас Марик, достигший своих целей, не отказался продолжить войну. Сун-Цу хватило мудрости согласиться с ним. Решение о поддержке Томаса также принималось в этом кабинете. Помимо предметов, связанных с его личной жизнью, немало вещей в этой комнате служили не только какой-то одной определенной цели. Кабинет напоминал Сун-Цу о необходимости настороженно воспринимать любые события окружающего мира, избегать благодушия, а также не забывать о том, что все победы необходимо защищать и старательно оберегать.

Воспоминание, приведшее его в кабинет в столь поздний час, и было отчасти связано с этой последней мыслью. Хотя Конфедерации Капеллы и удалось вернуть часть планет, перешедших Дэвионам во время Четвертой Войны за Наследие, еще большая их часть все еще оставалась независимой в области, известной как Граница Хаоса. Некоторые из этих миров не хотели переходить под власть Дома Ляо, пока в пределах его собственных границ существовала угроза со стороны Гегемонии Сарны.

Сун-Цу пришлось признать, что у него просто нет военной силы для завоевания и удержания этих планет. Пока.

Еще один фрагмент мозаики стал на место, и в мозгу Сун-Цу словно что-то щелкнуло.

Да, подумал он, все это должно сойтись.

Это воспоминание было связано с его матерью, правившей Конфедерацией Капеллы за двадцать лет до него. Сун-Цу – ему было тогда семь или восемь лет – однажды застал мать в одном из залов, где она наблюдала по головизору за вторжением войск Капеллы. Шел 3030-м год. Сун-Цу научился избегать матери, когда та была чем-то занята, потому что при своем неустойчивом темпераменте она вполне могла, сама того не замечая, впасть в безудержный гнев. Однако на этот раз она заметила его и подозвала к себе. Сидя на колене у Романо, чувствуя ее сильные руки, Сун-Цу испытывал одновременно и страх перед тем, что она может сделать с ним, и любопытство, вызванное в нем картинами войны.

Тогда он не понял всего, сейчас понимал. В 3030-м Герцогство Андуриен попыталось выйти из Лиги Свободных Миров. Полагая, что Конфедерация Капеллы ослаблена из-за безумия Максимилиана Ляо, андуриенцы вступили в союз с Магистратом Канопуса для вторжения в пределы Конфедерации. Романо Ляо повела против них боевые силы Капеллы. Ее фанатичная преданность государству и ненависть ко всему, что ему угрожает, помогли ей добиться успеха и в 3035-м полностью изгнать агрессоров.

Держа сына на колене, Романо указала ему ряд мест, где захватчики, в целом уже обращенные в бегство, оказывали достойное уважения сопротивление.

– Столь дезорганизованные государства не могут надеяться на победу, но какую смелость они показывают в смерти, – почти с восхищением сказала она. – Если бы только их можно было привлечь на нашу сторону и двинуть против наших врагов.

Сун-Цу не забыл ни этот столь редкий момент близости, ни идею матери о том, что когда-нибудь отдельное государство Периферии сможет приобрести значимое место в расстановке сил. Дикие звери, посаженные на цепь, могут наброситься на своих хозяев. Но если с ними обращаться должным образом, подбрасывать добычу, то их можно частично приручить.

Сун-Цу взглянул на экран с выведенной на нем картой Конфедерации Капеллы. Несколько легких прикосновений к клавиатуре – и на дисплее появились карты Таурианского Конкордата и Магистрата Канопуса, двух государств Периферии, лежащих в непосредственной близости от границ Конфедерации. Общая площадь их владений достигала почти половины площади Капеллы. Они очень походили на головку молотка, а Конфедерация – на его рукоятку. Их нужно только соединить.

Но откуда начать? Политические отношения с Таурианским Конкордатом можно в лучшем случае охарактеризовать как прохладные, а посланника Сун-Цу на Канопусе, недавно изгнали из-за его надменного поведения в отношении самой магистрисы Эммы Сентреллы. Так что в данный момент дипломатия представлялась не слишком перспективной сферой взаимоотношений.

Затем он вспомнил доклады о непрекращающейся агрессии Марианской Гегемонии против Магистрата Канопуса. Значит, Канопус нуждается в помощи Кроме того, Магистрат, пожалуй, громче других периферийных государств просил о помощи в области образования и развития технологий, которые им отчаянно требовалось модернизировать Еще одно воспоминание, связанное с его матерью и ее стандартной политикой при ведении любых переговоров.

Обещай почти все, что они хотят. Давай кое-что из того, что им нужно. Используй все, чего они стоят.

Протянув руку, Сун-Цу постучал по стеклу над изображением Магистрата Канопуса, затем сел и задумался.