На острове

7

Анна

День пятый

Я открыла глаза. Сквозь тонкие стены шалаша пробивался солнечный свет.

Чувство тяжести в мочевом пузыре – давно забытое ощущение – поначалу удивило меня, а потом обрадовало.

«Я хочу писать!»

Тихонько, чтобы не разбудить Ти Джея, я вылезла из шалаша и углубилась в лес. Я пристроилась за деревом, и мне в нос тут же ударил резкий аммиачный запах собственной мочи.

Когда я вернулась, Ти Джей стоял возле шалаша.

– Где вы были? – спросил он.

– Мне надо было в туалет. Похоже, обезвоживание нам больше не грозит.

– Дай пять! – улыбнулся он и тоже двинулся в сторону леса.

Я подождала Ти Джея, и мы отправились к нашему хлебному дереву, где обнаружили три упавших плода. Мы сели на землю и позавтракали.

– Давайте, я осмотрю вашу рану, – предложил Ти Джей. Я наклонила голову, и Ти Джей осторожно отодвинул волосы и ощупал ссадину. – Уже лучше. Хотя лучше было бы наложить швы. Крови я не вижу, но у вас такие темные волосы, что трудно сказать наверняка. И синяки на щеке вроде стали бледнее, – сообщил он.

Ти Джей тоже выглядел гораздо лучше. Заплывший глаз начал потихоньку открываться, а порезы мало-помалу заживали. Он отделался легким испугом, и все благодаря тому, что был пристегнут к креслу. На его красивом, хоть пока и юном, лице не останется шрамов, напоминающих об авиакатастрофе. Не думаю, что мне повезет так же, но сейчас это не имеет значения.

После завтрака Ти Джей разжег новый костер.

– Не ожидала от городского мальчика, – легонько сжав его плечо, сказала я.

Он улыбнулся, явно гордясь собой, и добавил еще несколько веток, чтобы пламя поднялось повыше.

– Спасибо, – вытерев заливавший глаза пот, ответил он.

– Покажи мне руки.

Ти Джей протянул ладони. Загрубевшая кожа была сплошь в кровавых мозолях и волдырях. Когда я дотронулась до его руки, он непроизвольно поморщился.

– Наверное, очень больно…

– Ну да, – согласился он.

Шалаш наполнился едким дымом, зато теперь костер был защищен от дождя. Если мы услышим самолет, то просто снесем навес и бросим в огонь зеленых листьев, чтобы поднялось побольше дыма.

Я еще никогда так долго не обходилась без душа и чувствовала, что от меня уже начинает пованивать.

– Пойду-ка попробую привести себя в порядок, – сказала я. – А ты пока здесь посиди. Хорошо?

Он кивнул и достал из рюкзака майку.

– Может, наденете? Вы, наверное, спарились в кофте с длинным рукавом.

– Да, спасибо. – Его футболка будет висеть на мне как целое платье, но какая разница.

– Я дал бы вам свои шорты, но, боюсь, вы в них утонете.

– Все нормально. Майка вполне сгодится.

Я отошла подальше, и только когда шалаш скрылся из виду, сбросила с себя одежду. Запрокинув голову, я пристально посмотрела на голубое, без единого облачка небо.

«Сейчас самое подходящее время для появления самолета. Кто-нибудь да должен заметить голую женщину на берегу».

Распугивая мелкую рыбешку, я шла по мелководью. Солнечные ожоги на тыльной стороне моих ладоней и ступней превратились в темный загар, они резко контрастировали с бледными руками и ногами.

Спутанные волосы, спускавшиеся ниже лопаток, были все в колтунах.

Как могла, я обтерлась рукой, а затем сгребла брошенную на берег одежду и сполоснула в море. Я прочесала пятерней волосы и очень пожалела, что у меня нет резинки, чтобы завязать хвост.

Чуть-чуть отмывшись, я надела мокрые трусики и бюстгальтер и натянула через голову майку Ти Джея. Она доходила мне до середины бедра, так что о джинсах можно было не беспокоиться.

– Похожу пока без штанов, – сказала я, вернувшись к шалашу. – Мне жарко, и вообще я хочу их высушить.

– Тоже мне, большое дело, – ответил Ти Джей.

– Жаль, что у нас нет рыболовных снастей. В лагуне полно рыбы. – При слове «рыба» у меня потекла слюна, а в животе заурчало.

– Можно попробовать поймать ее гарпуном. Я сейчас схожу помоюсь, а потом поищем палки подлиннее. Заодно и дров наберем.

Пять минут спустя Ти Джей вернулся уже в чистой одежде, с мокрыми волосами. В руках он сжимал какой-то крупный, громоздкий предмет.

– Смотрите, что я нашел в воде!

– Что это?

Он положил странный предмет на песок и перевернул так, чтобы можно было прочесть надпись на боку.

– Надо же, спасательный плот с самолета! – опустившись на колени, воскликнула я. – Помню, я его видела, когда искала жилеты.

Мы открыли контейнер и вытащили плот. Я разорвала вложенный в контейнер водонепроницаемый пакет, достала листок с описанием комплектации и прочла вслух:

– «Тент, находящийся в ящике с аварийным комплектом, снабжен двумя роллетными дверьми и коллектором для сбора дождевой воды на крыше. Аварийный комплект включает аварийный радиомаяк и передатчик».

У меня словно выросли крылья.

– Ти Джей, где ящик с аварийным комплектом?

Ти Джей заглянул в контейнер и достал еще один водонепроницаемый пакет. Разорвав дрожащими руками тонкий пластик, я проделала в пакете здоровую дыру и вывалила содержимое на песок. Мы перерыли все, что там нашлось, – толкаясь локтями и выхватывая вещи друг у друга, мы внимательно осматривали каждый предмет.

Но не нашли ничего, что приблизило бы нас к спасению.

Ничего, напоминающего средства связи.

Все. Надежды рухнули.

– Похоже, они решили, что аварийный комплект – это уже излишняя роскошь.

Ти Джей молча покачал головой.

Я представила себе, что было бы, найди мы аварийный радиомаяк.

«И что, ты просто включила бы его и ждала бы, когда за вами прилетят?»

На глаза навернулись слезы. Смахнув их, я приступила к изучению содержимого ящика со спасательным комплектом: нож, аптечка, брезент, два одеяла, веревка и два складных пластиковых контейнера объемом шестьдесят четыре унции[9].

Я открыла аптечку. Тайленол, бенадрил[10], мазь с антисептиком, гидрокортизон[11], пластыри, спиртовые салфетки и имодиум[12].

– Покажи руки, – сказала я Ти Джею.

Он протянул мне ладони, и я смазала волдыри антибиотиком и заклеила пластырем.

– Спасибо.

– Запомни: это может спасти тебе жизнь, – сказала я, указывая на упаковку бенадрила.

– Каким образом?

– Устраняет аллергическую реакцию.

– А это для чего? – Ти Джей ткнул пальцем в белый флакончик.

– Имодиум. Против расстройства желудка, – смущенно отвернувшись, сказала я.

В ответ Ти Джей только легкомысленно фыркнул.

Спасательный плот надувался с помощью баллона с углекислым газом. Когда мы нажали на кнопку, газ так быстро наполнил резиновую оболочку, что нам пришлось отскочить в сторону. Мы закрепили тент и коллектор для сбора дождевой воды. Спасательный плот чем-то походил на надувной домик для детей, в котором так любили резвиться мои племянники, разве что размером меньше.

– Это должно вместить около трех галлонов[13] воды, – указала я на коллектор.

Меня опять мучила жажда. Надеюсь, сегодня дождь не заставит себя ждать.

По бокам тента болтались нейлоновые клапаны, закреплявшиеся с помощью липучек. В дневное время их можно было поднимать, чтобы впустить внутрь больше воздуха и света. Вход закрывали роллетные двери.

Прежде чем отправиться к нашей кокосовой пальме, мы оттащили плот к шалашу и подбросили сухих веток в костер. Ти Джей вскрыл кокос, воткнув в него нож и стукнув кулаком по рукоятке. Я тут же подставила пластиковый контейнер, чтобы собрать молоко.

– Я думал, оно слаще, – глотнув из контейнера, заметил Ти Джей.

– Я тоже.

На вкус молоко немного горчило, но в целом сгодится.

Ти Джей ножом выскреб мякоть. Я так проголодалась, что, казалось, готова была съесть все лежащие под пальмой кокосы. Мы с Ти Джеем умяли пять штук, и только тогда чувство голода немного поутихло. Ти Джей на этом не остановился и съел еще один. Мне даже стало любопытно, сколько может влезть в шестнадцатилетнего подростка.

Дождь начался час спустя. Мы с Ти Джеем, насквозь промокшие, но страшно довольные, смотрели, как вода наполняет контейнеры. Придя в восторг от такого изобилия, я выпила столько, что чуть не лопнула, жидкость булькала в животе при каждом движении.

Через час нам обоим снова захотелось писать. Обрадованные тем, что организм, похоже, приходит в норму, мы съели еще один кокос и плод хлебного дерева.

– Пожалуй, кокосы мне нравятся больше, – сказала я.

– Мне тоже. Хотя теперь, когда у нас есть огонь, можно попробовать поджарить плоды хлебного дерева. Вдруг так будет вкуснее.

Мы набрали еще веток для растопки, а также длинных палок, чтобы использовать в качестве гарпуна. Для защиты от дождя крышу шалаша мы накрыли брезентом, закрепив его для надежности веревкой.

Ти Джей сделал пять зарубок на стволе дерева. О самолете мы не заговаривали.

Когда пришло время ложиться спать, мы подбросили в костер побольше дров, но так, чтобы не подпалить шалаш. Ти Джей забрался в спасательный плот. Надев рубашку, которую он мне дал в качестве ночнушки, я залезла следом и опустила за собой сетчатые двери. По крайней мере, теперь у нас была хоть какая-то защита от комаров.

Мы опустили нейлоновые клапаны, прикрепив их липучками к полу. Я расстелила одеяла, а в изголовье положила подушки от сидений. Одеяла были жутко колючими, зато хорошо согревали. Итак, холодные ночи нам больше не страшны. Подушки были тонкими и пахли плесенью, но все лучше, чем спать на голой земле.

– Просто фантастика, – сказал Ти Джей.

– Знаю.

Спасательный плот был чуть меньше двуспальной кровати, и нас с Ти Джеем разделяло всего несколько дюймов. Но я так устала, что мне было наплевать.

– Спокойной ночи, Ти Джей.

– Спокойной ночи, Анна, – отозвался он сонным голосом, потом перевернулся на другой бок и отключился.

Через секунду я тоже провалилась в сон.

Я проснулась среди ночи, чтобы проверить, как там огонь. Увидев, что от костра остались едва тлеющие угольки, я добавила сухостоя и, поднимая столб искр, пошуровала длинной палкой. Огонь снова разгорелся, и я со спокойной душой пошла спать дальше.

Когда я укладывалась рядом с Ти Джеем, он неожиданно проснулся.

– Что случилось? – спросил он.

– Ничего. Подбросила дров в костер, только и всего. Спи спокойно.

Я закрыла глаза и до рассвета уже не просыпалась.