На прифронтовой станции

16. В ожидании решения

У полковника Муратова было смуглое сухощавое лицо с густыми черными бровями, слегка нависающими на глаза. Разговаривая, он, не мигая, пристально смотрел в глаза собеседнику. Евгений Андреевич давно уже изложил свои соображения, а Муратов все еще не проронил ни слова. Булавин понимал, конечно, что полковник не решит сам этого вопроса, но ему важно было знать хотя бы его мнение.

Тиканье небольших настольных часов казалось неестественно громким. У Булавина даже невольно мелькнула мысль: не мешает ли Муратову этот шум работать?

— Значит, вы полагаете, — произнес, наконец, полковник, все еще не сводя с Булавина пристального взгляда, — что Воеводино обойдется наличным паровозным парком, если даже поток грузов увеличится вдвое?

— Безусловно, товарищ полковник, — облегченно вздохнув, отозвался Булавин. Он был рад, что Муратов заговорил наконец.

— И этот Гаевой не сообразит, в чем тут дело?

— Гаевому, видимо, предписано избегать малейшего риска, — ответил майор, отводя глаза от коробки с папиросами, лежавшей на столе. — Спокойно сидеть в конторе и контролировать парк по номерам паровозов, проставленным в нарядах, — это ведь куда безопаснее, чем подсчитывать проходящие через станцию составы.

— Вы уверены в этом?

— Уверен, товарищ полковник. Ведь мы следим за каждым шагом Гаевого и убеждены, что единственный источник его информации — наряды на ремонт паровозов.

— Хорошо. Допустим, что это так. Но учитываете ли вы то обстоятельство, что усиленная работа паровозов вызовет и увеличение их ремонта? Не бросится ли это в глаза Гаевому?

- Не думаю, товарищ полковник, ибо весь секрет высокой производительности и состоит как раз в том, чтобы лучше использовать паровозы, то-есть больше на них работать и меньше ремонтировать. Гарантией успеха является лунинское движение на нашем советском транспорте.

Полковник Муратов был скуп на похвалы. Он ничем не выразил своего удовлетворения соображениями Булавина, хотя и подумал: «Этот майор — толковый человек».

— Вы понимаете, конечно, товарищ Булавин, — сказал он, — что я не могу самостоятельно принять решение по всем тем вопросам, о которых вы мне доложили. Не решит этого и генерал Привалов. Тут необходимо решение Военного Совета фронта.

Бросив взгляд на настольные часы, полковник добавил:

— Сейчас двенадцать, а заседание Военного Совета в шесть. Вам придется подождать до этого времени, так как вы можете понадобиться генералу.

В распоряжении майора Булавина оставалось шесть часов. Чтобы убить время, он направился в экспедицию Управления генерала Привалова, где получил секретную корреспонденцию в адрес своего отделения. Затем он долго ходил по городу.

Два последних часа перед началом заседания Военного Совета Булавин провел в Управлении генерала Привалова, полагая, что генерал или полковник могут вызвать его для какой-нибудь справки; но начальство, казалось, совсем забыло о его существовании.

В седьмом часу помощник Муратова, подполковник Угрюмов, посоветовал ему:

— Устраивайтесь-ка в гостинице, товарищ майор. Заседание затянется, видимо, до поздней ночи. Если понадобитесь, я пошлю за вами.

Булавин посидел еще с полчаса и ушел в гостиницу. Без аппетита пообедал, затем долго ходил по номеру взад и вперед, пытаясь представить себе, как решится вопрос об отправке добавочных паровозов на станцию Воеводино. То ему казалось совершенно бесспорным, что будет принято его предложение, то вдруг закрадывались сомнения, и он начинал нервно барабанить пальцами по столу, преодолевая сильное желание закурить.

Наконец в одиннадцатом часу в дверь кто-то постучал. Булавин облегченно вздохнул.

— Войдите, — громко произнес он.

На пороге стоял посыльный от подполковника Угрюмова.

— Разрешите обратиться, товарищ майор?

— Да, пожалуйста.

— Вас вызывает полковник Муратов, товарищ майор, — доложил посыльный, прикладывая руку к козырьку фуражки.

Торопливо надев шинель, Булавин вышел из гостиницы.

«На совещание меня вызывают или оно уже закончилось?» — думал он, широко шагая по темной улице.

Спустя несколько минут майор был уже на месте, и дежурный офицер тотчас же проводил его к Муратову.

Полковник, недавно вернувшийся с заседания Военного Совета, медленно ходил по кабинету, озабоченно хмуря брови.

— Пойдемте, — сказал он Булавину, — нас требует к себе генерал.

Ни по виду полковника, ни по его голосу майор не мог догадаться, какое решение принял Военный Совет. Хотя его сильно волновал этот вопрос, он не стал расспрашивать Муратова, решив терпеливо ждать, когда полковник скажет об этом сам. Но Муратов так и не промолвил ни единого слова, хотя им пришлось пройти вместе довольно длинный коридор, прежде чем они попали в кабинет Привалова.

Немолодой уже, но все еще очень бодрый, генерал Привалов приветливо встретил майора Булавина.

— А, товарищ Булавин... — проговорил он мягким, негромким голосом, протягивая майору руку. — Здравствуйте! Прошу присаживаться.

Отодвинув в сторону целую кипу различных справочников и спрятав в стол какие-то бумаги, он снова, улыбаясь, взглянул на майора.

— Рад вас видеть, товарищ Булавин, — сказал он, всматриваясь в похудевшее за последние дни лицо майору. — Беспокоитесь о судьбе своего предложения?

— Беспокоюсь, товарищ генерал.

Привалов бросил беглый взгляд на полковника, сидевшего по другую сторону стола, и неторопливо произнес:

— Прежде чем доложить Военному Совету предложенный вами план действия, мы кое с кем посоветовались. Начальник дороги, например, с которым мы консультировались по этому поводу, специально запрашивал кодированной телеграммой начальника депо, а также начальника станции Воеводино. Взвесив все обстоятельства, он пришел к заключению, что машинисты депо Воеводино в состоянии вдвое увеличить перевозки, не увеличивая количества паровозов. Не возражал против вашей идеи и начальник военных сообщений фронта. Он предложил только держать на всякий случай дополнительные паровозы на узловой станции Низовье, откуда легко будет перебросить их в случае надобности в Воеводино. Таким образом, будет совершенно исключен элемент риска. В таком виде Военный Совет принял ваш план.

У Булавина сразу потеплели глаза.

С удовлетворением отметив это, Привалов продолжал:

— На следующей неделе должна начаться интенсивная переброска грузов в район нанесения главного удара. Если в первые дни перевозок вы сможете обойтись своим паровозным иарком, считайте, что ваш план окончательно принят.