На пути к Сверхчеловечеству

I. Ментальная крепость

Наши трудности всегда возникают из–за того, что мы думаем, что только мы можем их разрешить. Мы верим, что если бы не вмешивалась наша ментальная сила (или наша ментальная слабость), если бы не проявлялись наши более или менее большие способности, то наше дело было бы обречено на провал. Такова вера ментального человека. Нам хорошо известны результаты этой веры. Но даже если бы наши ментальные способности были безупречны на своем уровне, в них все равно бы оставался главный изъян — они приносят лишь то, что уже содержалось в нашем интеллекте или мускулах — кроме тех случаев, когда вмешивается сама жизнь и расстраивает наши планы. Другими словами, наша ментальное существование — это замкнутая система. Ничто не может войти туда, кроме того, что мы сами туда внесли. Это краеугольный камень великой Крепости. Ее вторая неизбежная черта состоит в том, что эта система строго механистическая: все разворачивается по рельсам мысли, плана или все тех же мускулов, которые мы задействовали, поскольку ничто не может войти туда, кроме того, что мы сами задумали. И все промерено заранее, вплоть до последнего метра, сантиметра или миллиметра: мы получаем как раз то, что и ожидаем — но все это уже было предвидено в интеллектуальном уравнении, введенном в игру. То есть, эта система идеально и герметично запаяна до последней трещинки. Нет ни одного дефекта, за исключением того, когда сама жизнь, в очередной раз, более или менее милостиво, сминает наши безупречные расчеты. И ее третья неизбежная черта, вытекающая из первых двух, состоит в том, что эта система совершенно «объективна»: ничто из нее не ускользает, а если ускользнет, то будет быстренько просчитано, введено в уравнение и «запрограммировано», чтобы вернуть «неучтенный фактор» в машинный круг и еще дальше раздуть большой пузырь. И, естественно, все объективно, поскольку весь мир носит одни и те же очки; даже наши инструменты тщательно подтверждают те результаты, которые мы от них ожидаем. То есть, система действует неукоснительно и безупречно в соответствии со своей установкой. Мы, как некий волшебник, очертили на земле ментальный круг и вступили в него — вот вам, пожалуйста.

Но вся эта грандиозная иллюзия может раскрыться.

В действительности, она лопается уже сейчас, невзирая на нас. То, что кажется нам ужасным беспорядком, является на самом деле великим порядком новых сил, которые приходят, чтобы закачать свежий воздух в наши легкие ментализированных землян… «Новые силы» — эта фраза попахивает чем–то мистическим, что, несомненно, вызовет живой протест со стороны материалистов. Но давайте признаем (прежде чем обстоятельства не заставили нас сделать это, повозив нас носами по земле), что сегодняшние материалисты так же изжили себя, как и вчерашние святоши; они крутятся внутри замкнутой, душащей, обусловленной и отжившей свое системы. И те и другие — продукты ментального круга, две стороны одной и той же монеты, оказавшейся фальшивой. Речь идет не о том, чтобы противопоставлять бога и не–бога, дело совсем в другом: в том, чтобы выйти из этого круга и увидеть, как дышится на другой стороне — а там дышится очень хорошо, поверьте мне, так хорошо, что кажется, что дышишь в первый раз.

Так что мы не совершим переход, опираясь на собственные силы; если бы это было так, то никто бы не мог сделать это, кроме «духовных атлетов». Но эти атлеты — медитирующие, концентрирующиеся и аскетичные — также не выходят из этого круга, хотя может казаться обратное. Они раздувают свое духовное эго (это эго хуже любого другого, поскольку оно облачается в крупицу истины), а их озарения — это просто светлые разряды в их собственных тучах. Логика этого проста: невозможно выбраться из круга силами этого круга, подобно тому, как лотос вырастает из грязи не силами этой грязи. Нужно немного солнца. И поскольку аскеты и святые и основатели религий во все века только касались разреженного верха ментального пузыря, то они порождали ту или иную Церковь, которая чрезвычайно походила на ту замкнутую систему, от которой они уходили, то есть, догму, свод законов, Заповеди одного–единственного пророка, рожденного в благословенный год 000, вокруг которого разворачивается прекрасная история, навечно привязанная к году 000, как электроны вращаются вокруг ядра, как звезды вращаются вокруг Большой Медведицы, а человек — вокруг своего пупа. А если они действительно выбирались из ментального круга, то делали это лишь в духе, оставляя землю и тела в их обычном увядании. Допустим, каждый новый «столп» был более мудрым, более озаренным, более достойным и добродетельным, чем его предшественник, и он действительно помогал людям, но он не изменил ничего в ментальном круге, как мы видим, в течение тысячелетий — поскольку его свет был лишь другим ликом все той же тени, белым черного, добром зла, добродетелью нищеты, которая сжимает нас в глубинах наших пещер.

Эта непримиримая дуальность, которая отравляет всю жизнь ментального человека — жизнь, которая является лишь жизнью смерти — неразрешима, очевидно, на уровне самой этой Дуальности: с тем же успехом можно бороться правой рукой с левой. Это как раз то, что и делал, без большого успеха, человеческий разум, на всех уровнях своего существования, противопоставляя небеса аду, материю — духу, индивидуализм — коллективизму или не важно какому «изму», который разрастался в этой злосчастной системе. Но невозможно выбраться велением какого–либо «изма», доведенного до его совершенства: лишенная небес, наша земля становится бестолково вертящейся машиной; оторванные от материи, наши небеса являют собой бледную туманность, в которой плавают молчаливые медузы бестелесного духа; лишенные индивидуализма, наши общества становятся кошмарными муравейниками; а лишенный даже своих «грехов», индивид теряет свою точку напряжения, которая помогала ему расти. Истина состоит в том, что никакая идея, сколь величавой бы она ни была, не имеет силы снять эту Искусственность — по той простой причине, что эта Искусственность имела свою ценность и свое время. Но у всего свое время, как у крылатого семени, пролетающего над прериями, пока однажды оно не найдет благоприятную почву и не даст всходы.

Действительно, мы выберемся не через идею, а через органический Факт.

Природа всегда указывает нам на то, что отлично знает, что делает. Мы думаем, что превосходим ее, потому что мы ее ментализируем, классифицируем и используем некоторые ее секреты, но, делая это, мы еще подчиняемся ее закону. И если она действительно знала, как развить радужные щупальца актинии из тусклой протоплазмы, так чтобы та могла лучше охватить свое жертву, и сотворила миллионы различных земных видов, которые предстали пред нашим взором многокрасочной панорамой, то мы должны верить, что у нее также есть веские основания для того, чтобы разнообразить «человеческие актинии», так чтобы каждая из них могла схватить свою «добычу» в многоцветной сети тысяч мыслей, чувств и импульсов. И если этот ментальный круг, этот ужасающий полип, замкнулся на нашем круге, то это наверняка не бесполезная ловушка, через которую мы могли бы перепрыгнуть, будь мы чуть подогадливее. Ведь зачем же ставить эту ловушку, если лишь для того, чтобы выбраться из нее? Если бы пастух–провидец времен Упанишад мог бы перепрыгнуть прямо к сверхчеловечеству, то в чем тогда эволюционный смысл всего этого пота и крови? Ничто не бесполезно в этом мире, нам надо еще поискать ту боль, которая не несла бы в себе тайную силу роста.

Но польза ментального круга заключается вовсе не в том, что воображает себе разум в самонадеянности своего знания и своих открытий, ибо разум всегда принимает инструмент за Мастера. Мы думали, что ментальные орудия были одновременно средством и целью, и что цель всегда заключалась в большем, более победоносном и более тщательном господстве над земным ментальным полем, которое разум колонизировал чудесными городами и менее чудесными трущобами. Но это только вторичная цель, бурный нарост, и обнаруживается, что главным действие Разума в человеке состояло не в том, чтобы сделать его более разумным (разумным в связи с чем? мышь в своей норе обладает совершенным разумом на собственной территории), а в том, чтобы индивидуализировать человека в недрах собственного вида и наделить его силой к изменению — тогда как другие виды были неизменными и индивидуализировались лишь как общий тип — и, в конечном итоге, сделать его способным бросить взгляд на то, что превосходит его собственное состояние. С этой индивидуализацией и с этой силой к изменению начались все «ошибки» и «грехи» человека, его несчастные дуальности; но его сила ошибаться — это также тайная сила прогресса, и вот почему проваливались и будут всегда проваливаться все наши праведные морали и все наши безупречные небеса — если бы мы были безупречными и безошибочными, мы стали бы застойным и непогрешимым видом, подобно моллюску или нутрии. Иными словами, Разум является инструментом ускоренной эволюции, «эволютером». За пятьдесят лет научного развития человек прогрессировал больше, чем за все предшествующие тысячелетия. Но в каком смысле прогрессировал? Будьте уверены, не в смысле иллюзорного господства и не в смысле лучшей жизни или лучшего существования, а в смысле ментального насыщения вида. Невозможно выйти из круга, не выработав его, индивидуального и коллективно. Невозможно выйти из него одному: либо все делают это (или способны сделать это), либо никто; весь вид идет как одно целое, потому что есть лишь одно человеческое Тело. Вместо горстки посвященных, рассеянных в полуживотной и невежественной человеческой массе, теперь весь мир проходит через это посвящение или, выражаясь эволюционным языком, претерпевает свою высочайшую мутацию. Мы проходили через ментальный круг не ради славы лунных первопроходцев, а чтобы быть способными индивидуально и добровольно осуществить переход к следующему высшему кругу. Прорыв ментального круга является великим органическим фактом нашего времени. И все дуальности, противоположные полюса, грехи добродетели и добродетели греха, весь этот слепящий хаос были лишь инструментом Работы, «побудительной силой», заставляющей нас концентрировать свои силы напротив железной стены, являющейся стеной иллюзии. Но иллюзия рассеивается лишь тогда, когда решаешься увидеть ее.

Вот мы где. Иллюзия не мертва; она даже упорствует с небывалой яростью, оснащенная всем оружием, которое мы столь любезно начистили для нее. Но это последние конвульсии колосса на глиняных ногах — который на самом деле является гномом, переросшим и перезрелым гномом. Древние мудрецы Индии хорошо знали это. Они поделили человеческую эволюцию на четыре концентрических круга: круг людей знания (браминов), которые жили на заре человечества, в «век истины»; круг благородных воинов (кшатрий), когда осталось только «три четверти истины»; затем век торговцев и среднего сословия (вайшьи), которые обладали лишь «половиной истины»; и, наконец, наш век, век «маленьких людей», век шудры, слуг (слуг машины, эго, желаний), век великого пролетариата регламентированных свобод — «Темный Век», Кали Юга, когда вовсе не осталось истины. Но как раз из–за того, что это крайний круг, что все истины были перепробованы и исчерпаны и все возможные дороги пройдены, мы приближаемся к правильному решению, истинному решению, к новому веку истины, к «супраментальному веку», о котором говорил Шри Ауробиндо, подобно лютику, прорывающему свою последнюю оболочку, чтобы высвободить свой золотой плод. И если есть параллель между большим коллективным телом и нашим человеческим телом, то мы можем сказать, что центр, правивший веком мудрецов, располагался на уровне лба, тогда как центр века благородных воинов был на уровне сердца, центр века торговцев — на уровне живота, а центр нашего века — на уровне секса и материи. Нисхождение полное. Но это нисхождение имеет смысл, и смысл для материи. Оставайся мы вечно на уровне лба божественных истин разума, тогда эта земля и эти тела никогда бы не были трансформированы, и мы, вероятно, нашли бы свой конец в бегстве на некие духовные небеса или в какую–нибудь нирвану. Теперь же все должно быть трансформировано, даже материя и тела, поскольку мы внутри всего этого. По иронии, это, возможно, величайшая услуга, которую оказал нам этот темный, материалистический и научный век: вызвать такое погружение духа в материю, чтобы для него не оставалось ничего другого, кроме как потеряться там, либо быть трансформированным вместе с материей. Абсолютная тьма — это всего лишь тень величайшего Солнца, которое вскрыло свои бездны только для того, чтобы взрастить более стойкую красоту, основанную на очищенном базисе нашего земного подсознательного и укоренившегося в истине вплоть до самих клеточек наших тел.

Это невозможное (для нас) предприятие не является невозможным для Великой Душеприказчицы, которая довела эволюционную игру до этой критической точки. Именно Она может. Мы должны только завладеть ее тайными пружинами или, скорее, позволить Ей завладеть нами, чтобы мы могли начать сотрудничать с Ней в нашей собственной эволюции, обладая сокровенным пониманием Великого Процесса. Для этого бесполезны духовные добродетели и атлетики старых замкнутых систем; нужен некий радикальный прыжок, полностью сознательный и с широко открытыми глазами, самая что ни на есть детская сдача богам будущего, железная решимость отслеживать любую Иллюзию вплоть до самых потайных уголков, высочайшая открытость к высочайшей Возможности — что поднимет нас на Ее руки и пронесет по Ее солнечной дорогое, даже прежде чем мы сами удосужимся сделать хотя бы четверть шага по направлению к Ней. Ибо поистине «бывают периоды, когда Дух движется среди людей… бывают и другие периоды, когда Дух отходит, и люди предоставлены самим себе действовать в силе или слабости собственного эгоизма. Первые — это периоды, когда даже маленькое усилие приводит к большим результатам и в корне меняет судьбу.»[6]

Мы сейчас как раз в таком периоде.