На пути к югу

Глава 28 Остров Эвриты

Дэн открыл глаза. Он лежал на палубе, в тени кабины, двигатель рокотал, плавно и мощно, где-то под ним; над ним было голубое небо, а с двух сторон доносился шум рассекаемой водной глади.

На лбу у него лежала мокрая тряпка. Арден взглянула на него сверху.

– Где мы? – прошептал он; собственный голос доносился до него, словно с огромного расстояния.

– Трейн говорит, что мы в Тимбали-Бай. Направляемся к месту, которое называется остров Эвриты. Вот так. – Она налила немного питьевой воды в чашку и поддерживала ему голову, пока он пил.

Мужчина без рубашки опустился рядом с ним на колени.

– Ну, старый динозавр, как дела?

– Хорошо. А как ты?

Лицо Трейна было бледным, под глазами темнели фиолетовые круги.

– Сейчас лучше. Побаливает немного.

– Тебе нужно в больницу.

– Как раз туда мы и направляемся. – Трейн наклонился к нему еще ближе. – Послушай, лучше бы ты имел дело с более нормальными людьми, ты знаешь, о чем я говорю? Я раз взглянул на эту маленькую руку на груди у этого парня и рот раскрыл от удивления. А потом увидел маленькую головку, что у него на боку, и чуть было не сломал челюсть, когда пытался закрыть рот. И тот, второй малый… тихий… лицо мне его откуда-то знакомо, но не могу понять, откуда.

– Я думаю, ты еще вспомнишь, – сказал Дэн. Он чувствовал, что сознание – чрезвычайно хрупкая вещь – вновь его покидает. – Как ты их вытащил? На скоростной лодке?

– Да. Драпанули оттуда, завели “Стрижа” и фью-ююють! Он так и полетел над самой водой!

– Тебе не следовало возвращаться назад.

– Нет, я должен был это сделать. Ты отдыхай, нам еще добираться двадцать или тридцать минут. – Он похлопал Дэна по плечу и отошел. Арден осталась около него и взяла его руку в свою. Он опять закрыл глаза, и звуки двигателя, расслабляющая жара, запах и ласковые дуновенья соленого ветра, проносящегося по палубе, начали его баюкать.

Они прошли сквозь пелену поблескивающего тумана. Морские чайки покружились над лодкой и улетели вперед.

– Вот он! – сказал Трейн, и Арден посмотрела вперед.

Они уже проплывали мимо нескольких других островков, но все они были плоские, песчаные и поросшие колючками. Этот же отличался от них. Он был зеленый и холмистый, затененный высокими зарослями черных дубов. И на нем виднелись какие-то строения.

По мере того как лодка подходила ближе, Флинт, стоя у поручней, рассматривал приближающийся остров. Он был в футболке Трейна, потому что чувствовал себя уютнее, когда Клинта не было видно, и потому что солнце уже обожгло ему спину и плечи. Трейн отыскал свою аптечку и перевязал Флинту раненую руку. Флинт сбросил с себя оставшийся башмак и грязные носки, и швырнул их за борт, как жертвоприношение болоту. Рядом с ним стоял Пелвис; его лысая макушка и лицо порозовели от солнечного ожога. Пелвис, с тех пор как они поднялись на борт, не произнес и Десятка слов; Флинт понимал, что в голове Пелвиса роилось множество мыслей.

Трейн повернул штурвал и повел лодку вдоль восточного побережья острова. Они проплыли мимо обширных зеленых пастбищ. Стадо коз, пасущееся безо всякого присмотра, работало, как живая сенокосилка. Там же виднелся фруктовый сад и несколько маленьких дощатых домиков, очевидно, хозяйственного назначения. Потом они завернули в естественную бухту с причалом, и тут возник ом.

Флинт услышал собственное затрудненное дыхание.

Он стоял на зеленой волнистой лужайке, на холме, который, по-видимому, являлся самым центром острова. Большой белый особняк, со множеством труб, с дорожкой из булыжника, проложенной между черными дубами и ивами от залива к крыльцу. Сердце Флинта неистово забилось. Он стиснул поручни, и слезы обожгли ему глаза.

Это был… Это был… О, Боже мой, это был…

Нет.

Он понял это уже в следующее мгновение, когда они подошли к причалу. На фасаде дома не было большого окна матового стекла. Дом, где родился Флинт, был с четырьмя трубами, а этот только с тремя. И этот дом был не из камня. Он был сделан из досок, и белая краска на них облупилась. Это был старый особняк, массивное сооружение с двумя крылами, с колоннами и широкими верандами. Но волнистая лужайка изумрудного цвета была такой же, как в его снах. Несколько коз щипали траву. Но сам дом… нет.

У него все еще оставалась звезда, за которой он мог идти.

– Мистер Морто? – окликнул его Пелвис голосом скорее Сесила, чем Элвиса. – Вы, кажется, плачете?

– Я не плачу. Мне просто нажгло глаза солнцем. – А тебе?

– Нет.

– Ну, вот, – сказал Флинт, смахивая слезы, – а мне нажгло.

Трейн сбавил скорость. Двигатель только тихо урчал, когда они приблизились. До сих пор они не видели ни одного человека. Арден стояла рядом с Дэном на носу; ветер развевал ее волосы, глаза горели надеждой. В правой руке она сжимала розовый мешочек с пластмассовыми лошадками.

– Я раздумывал, – сказал Пелвис, – над вашим предложением.

– Это о чем же? – Флинт знал, о чем речь, но он уже выбросил все это из памяти.

– Вы знаете, о чем. Насчет того, чтобы вы были моим менеджером, и всякое прочее. Я действительно мог бы прибегнуть к вашей помощи. Я хочу сказать, что сам еще не знаю, насколько успешно я себя проявлю, но…

– Шопена из тебя не выйдет, – сказал Флинт.

– Но ведь он умер, верно? И он, и Элвис. Никаких признаков жизни. – И он тяжело вздохнул. – И Мам-ми тоже умерла. Мне бы хотелось завести другую. Может быть, я никогда не захочу… но, думаю… может быть, пришло время и Пелвису немного отдохнуть.

Флинт взглянул в лицо стоявшего с ним рядом человека. Просто удивительно, насколько одухотвореннее он выглядел без этого смешного парика. Одеть его в приличный костюм, научить правильно говорить по-английски, дать урок хороших манер, и, может быть, из него выйдет весьма ценное человеческое существо. Но это будет чертовски трудная задача, а Флинт уже и так наработался, гоняясь за Ламбертом.

– Не знаю, Сесил, – сказал Флинт, – я действительно не знаю.

– Ну, я просто спросил. – Сесил наблюдал за приближающимся причалом. – Вы собираетесь забрать Ламберта в Шривпорт?

– Он ведь убийца. И все еще стоит пятнадцать тысяч долларов.

– Да, сэр, должно быть, вы правы. Потому, что… если вы решите стать моим менеджером, поможете мне сесть на диету и заставите работать, вы ведь больше не будете охотником за наградой?

– Нет, – осторожно сказал Флинт. – Очевидно, не буду. – Он вновь вспомнил, что человек из кафе в Сан-Нести говорил по поводу Сесила:

Эх, черт возьми, стать бы мне его менеджером. Уехать из этих болот, разбогатеть и никогда не оглядываться назад.

Может быть, и он уедет. Уйдет от Смотса, от безобразия, от деградации. У него оставались невыплаченные карточные долги, и вкус к игре за долгие годы слишком глубоко его затянул. На самом деле он не мог просто уйти от этого… от ошибок… но если бы у него была цель и план, то в конечном счете он смог бы их реализовать, разве не так?

Может быть, и так. Это была бы самая крупная игра в его жизни.

Он заметил, что поглаживает через футболку руку брата. Клинт был голоден не меньше его самого. И устал тоже. Морто собирался проспать целую неделю.

Уехать из этих болот, разбогатеть и никогда не оглядываться назад.

Он никогда раньше не мог отказаться, подумал он, потому что у него никогда не было другой цели. А что если?..

Что, если?

Может быть, эти два слова – первые шаги на сушу из любого болота.

– Подходим ближе! – объявил Трейн. – Прыгайте накричал и привязывайте нас, парни!

Как только Флинт и Сесил закрепили причальные концы, Трейн шагнул на берег и направился к старому бронзовому колоколу, подвешенному на столбе футах в десяти над землей. Он взял в руки веревку колокола и начал звонить, и этот звон покатился над зеленой лужайкой, сквозь деревья, прямо к белому дому на холме.

И буквально через несколько секунд из дома вышли три фигуры и бегом устремились по дорожке к причалу.

Это были сестры, одетые в белое.

– Сестра Каролина, у нас тут несколько раненых людей! – сказал Трейн первой подошедшей к причалу. – У одного вывихнута нога, у другого порез на руке, который еще надо осмотреть. И меня тоже надо осмотреть, как я полагаю.

– О, Трейн! – Это была крепкая женщина с ясными карими глазами. – А что с тобой случилось?

– Пожалуй, я расскажу обо всем этом попозже. Можете вы нас взять наверх?

– У нас всегда есть комнаты. Сестра Бренда, не поможешь ли ты Трейну добраться до дома?

– Нет, нет, у меня ноги целы! – сказал Трейн. – Позаботьтесь лучше вот об этом, который лежит!

Две сестры помогли Арден поставить Дэна на ноги. Сестра Каролина еще несколько раз позвонила в колокол, и на ее зов к причалу спустились еще две сестры.

– Что это за место? – спросила Арден сестру Каролину, когда Дэна сняли с лодки.

Остальные женщины молчали, уставившись на ее пятно. Арден повернулась так, что их глаза встретились.

– Этот остров принадлежит монастырю Ордена Радостного Света, – ответила сестра Каролина. – А это, – она кивнула на белый особняк, – больница Эвриты Колберт. Могу я узнать, как тебя зовут?

– Арден Холлидей.

– Откуда ты?

– Форт-Уэрт, Техас. – Арден повернулась к Трейну. – Ты говорил мне, что здесь живет Спасительница?

– Спаси… о, я понимаю. – Сестра Каролина кивнула, переводя взгляд с Арден на Трейна и обратно. – Ну, я привыкла думать, что мы все… спасительницы. – Она сурово взглянула на Трейна. – Она знает?

– Нет.

– Знает что? – спросила Арден. – Что здесь происходит?

– Мы посмотрим, – решительно сказала сестра Каролина и повернулась к остальным.

Две сестры, поддерживая Дэна, повели его вверх по дорожке; одна из них была совсем молодая девушка, может быть, лет двадцати трех, другая – женщина лет пятидесяти. В тени дубов и ив было удивительно прохладно, четыре козы стояли неподалеку, наблюдая за процессией.

– Одну минуту, – крикнул кто-то сзади Дэна. Сестры остановились, Дэн повернул голову и увидел, что стоит лицом к лицу с Флинтом Морто.

Флинт откашлялся. Руки его были скрещены на груди на тот случай, если Клинту захочется устроить представление. Эти чудные добрые леди будут в шоке. – Я хочу поблагодарить тебя, – сказал Флинт. – Ты спас нам жизнь.

– Ты сделал то же самое для меня.

– Я сделал то, что должен был сделать.

– Я тоже, – сказал Дэн.

Они пристально смотрели друг на друга, потом Флинт прищурил глаза и отвернулся. Через миг он вновь обратил на Дэна холодный взгляд.

– Ты знаешь, что я должен сделать.

– Да. – Дэн кивнул. Границы реальности все еще расплывались; все – утренние события, схватка с Гол-том, стрельба, “Стриж”, режущий дом на части, этот прекрасный зеленый остров – казалось обрывками какого-то странного сна. – Скажи, что ты собираешься сделать?

– Я думаю… – Флинт замолчал. Он должен тщательно все обдумать. Он взвешивал на весах будущее человека: свое собственное. – Я думаю… я собираюсь выйти из этого чертового болота, – сказал он. – Извините меня, сестры. – Он взглянул на дорожку и на идущего по ней одинокого человека. – Сесил, могу я с тобой поговорить? – Он оставил Дэна, и тот увидел, как Морто положил руку на плечо Эйсли, и они двинулись по тропинке вместе.

Чем ближе Дэн подходил к дому, тем больше замечал, что строение нуждается в ремонте. Он насчитал с полдюжины мест, где дождевая вода наверняка протекала через разошедшиеся доски. Часть ограждения веранды подгнила и прогнулась, а несколько колонн потрескались. Требовал ремонта и сам дом, поскольку соленый ветер и влажная жара очень быстро разрушают дерево. Он был готов поспорить, что в этом старом доме плюс ко всем бедам были еще и термиты. Им здесь нужен плотник – вот что им нужно. Дэн пытался беречь больную ногу, но его все же мутило от боли. У него опять закружилась и заболела голова. Перед глазами у него все плыло. Он был готов потерять сознание и хотя продолжал бороться, но понимал, что слабость обязательно одержит верх.

– Сестры, – сказал он. – Извините меня… но я почти теряю сознание.

– Трейн! – крикнула старшая из них. – Помоги нам! Как только колени Дэна подогнулись и темнота в очередной раз окутала его, он услышал голос Трейна:

– Поднимем его, дамы.

Дэн почувствовал, что Трейн взвалил его «на плечи и, несмотря на то, что сам очень слаб, несет его оставшиеся тридцать ярдов до дома.

Наступил вечер.

Арден, выкупавшись, проспала целых пять часов на кровати с пологом в комнате, куда ее отвела сестра Каролина. Комната располагалась на первом этаже этого старого довоенного особняка. Прежде чем Арден пошла в душ, вторая сестра, приблизительно одного с ней возраста, принесла ей на завтрак суп из сельдерея, сэндвич с ветчиной и чай со льдом. Когда Арден спросила молодую женщину, живет ли здесь Спасительница, сестра неуверенно улыбнулась и оставила вопрос без ответа.

По пути в спальню сестра Каролина провела Арден через помещение, в котором рядами стояли кровати. Многие из них были заняты больными. Пациентами больницы Эвриты Колберт были люди разного пола, возраста и цвета кожи. Арден слышала трескучий кашель туберкулезных больных, тяжелое дыхание больных раком легких, прерывистое дыхание умирающих. Сестры постоянно переходили от одного страдальца к другому, стараясь, насколько это возможно, облегчить жизнь каждому. Некоторые пациенты чувствовали себя лучше – они сидели и разговаривали; про других же с первого взгляда можно было сказать, что дни их сочтены. Несколько раз Арден слышала акцент кадженов, хотя и не все пациенты были ими. У нее сложилось впечатление, что это больница для бедных жителей дельты, примыкавшей к Заливу, и что пациенты находятся здесь потому, что ни одна больница на материке их не принимает, или, когда это касалось умирающих стариков, не хочет тратить на них время.

Та же молодая сестра принесла Арден одежду: зеленый больничный халат и тряпичные тапочки. Вскоре после того как она проснулась, в дверь постучали, и когда она открыла, на пороге появился высокий стройный мужчина, которому было лет шестьдесят, одетый в брюки из индийской ткани, в мятую белую рубашку с короткими рукавами и темно-синий галстук. Он с легким акцентом каджена представился доктором Фелисьеном, потом сел в кресло и спросил, как она себя чувствует, удобно ли ей, нет ли у нее болей или неприятных ощущений и тому подобное. Арден сказала, что все еще чувствует усталость, но в остальном у нее все хорошо; она рассказала, что приехала сюда, чтобы отыскать Спасительницу, и спросила, не знает ли он ее.

– Думаю, что знаю, – сказал доктор Фелисьен. – Но я сейчас должен извиниться и уйти, потому что уже поздно. А вы постарайтесь снова заснуть, хорошо? – Он ушел, не отвечая больше ни на какие вопросы.

Над ее кроватью работал вентилятор, окно комнаты выходило на Залив, и ей были видны волны прибоя. На лужайку легли тени. Она подумала, что эта комната принадлежит кому-нибудь из врачей или персонала. Когда она пошла в ванную, чтобы налить воды, она увидела в зеркале свое лицо, и стала внимательно рассматривать пятно, как тысячи раз до этого.

Она очень, очень испугалась.

А что, если все это просто ложь? Может быть. Юпитер и не обманывал ее, а просто ошибался. Может быть, он и видел молодую светловолосую женщину в Ла-Пирре, когда был маленьким мальчиком, и может быть, позже он слышал легенды о Спасительнице – о знахарке, которая может обмануть само время – и перепутал одно с другим? Но если Спасительница была, то кто она на самом деле? Почему Трейн привез ее сюда, и что здесь вообще происходит?

Она подняла руку и провела пальцами по краям пятна. “Что я буду делать, – думала она, – если эта отметина – этот знак неудачи, разрушивший мою жизнь, – останется до конца моих дней? Что если вообще не было никакого волшебного прикосновения? Не было нестареющей Спасительницы, которая носит в себе божественный свет?»

Закрыв глаза, Арден склонила лицо к зеркалу. Она чувствовала, что развязка близка. Очень близка. Это была ужасная шутка. Ничего, кроме шутки.

Кто-то постучал в дверь. Арден вышла открыть, полагая, что опять пришел доктор Фелисьен с очередными вопросами или та молодая сестра.

Она открыла дверь, и лицо, которое она увидела, заставило ее вздрогнуть от испуга.

Оно принадлежало мужчине. На правой стороне его головы были аккуратно причесанные рыжевато-коричневые волосы, зато на левой остались только какие-то жалкие пучки. Обширный ожог и соответствующий процесс лечения вытянули кожу на этой половине лица до состояния прозрачной пленки, рот его был перекошен, левый глаз утонул в складках ткани. Левое ухо представляло собой оплавленную шишку, а подбородок был испещрен шрамами. Его нос, хотя и покрытый рубцами, избежал такого ужасного увечья, и правая сторона лица была почти нетронута. Арден отступила назад, и на лице ее отразился шок, но тут же ощущение ужаса сменил стыд. Уж она-то хорошо понимала, каково смотреть на человека, избегающего тебя из-за уродства твоего лица.

Но если этого человека и задела ее реакция, то он этого не показал. Он улыбнулся.

– Мисс Холлидей?

Арден припомнила, что сказала доктору Фелисьену, что она не замужем.

– Она хочет вас видеть, – сказал мужчина со шрамами.

– Она? Кто?

– О, извините. Я забыл вам сказать, что здесь никто даже не знает ее имени. Миз Кетлин МакКей. Я думаю, она именно тот человек, которого вы ищите.

– Она..'. – Сердце Арден взволнованно забилось. – Она Спасительница?

– Иногда ее так называют. Не хотите ли пройти со мной?

– Да! Я иду! Одну минуту! – Она быстро пересекла комнату и схватила розовый мешочек.

По дороге они миновали еще один ряд кроватей. Проходя мимо пациентов, ее спутник разговаривал с ними, называл их по именам, утешал и даже шутил. Арден ничем не могла им помочь, но видела, как пациенты принимали участие этого человека. Она видела их лица и ни разу не заметила, чтобы хоть один из них передернулся или показал хотя бы малейшую степень отвращения. Вдруг ее осенило, что они просто не замечают его шрамов.

Арден проследовала за ним через весь дом, потом по дорожке, ведущей к зарослям ореховых деревьев.

– Я слышал, что вы очень долго искали нас? – спросил ее спутник.

– Да, долго. – Она поняла, что доктор Фелисьен и другие узнали всю ее историю от Дэна или от Трейна.

– Это, как мне кажется, хороший знак.

– То есть?

– Несомненно, – сказал он и вновь улыбнулся. – Уже недалеко, вот сюда. – Он привел ее под навес из веток, где стоял небольшой, но очень аккуратный белый деревянный домик с крытой верандой. С одной стороны его был цветник и огород. Пока человек поднимался по ступеням и открывал дверь веранды, Арден едва не лишилась чувств от волнения.

Должно быть, он заметил ее состояние, потому что спросил:

– С вами все в порядке?

– Да, только чуть кружится голова.

– Сделайте несколько глубоких вдохов – это должно помочь.

Она стояла на пороге и дышала, как он сказал. И неожиданно поняла, кто этот мужчина, покрытый шрамами.

– Как… ваше имя? – спросила она.

– Перли Риз, – сказал он.

Она знала его, но все равно растерялась. Она вспомнила проститутку из кафе в Сан-Нести, которая говорила, что Спасительница была старой женщиной, которая пришла в Форт-Форкон осмотреть кузена моей матери. Его звали Перли, ему было семь лет, когда он попал в огонь. Почти тридцать лет назад. Вот так сказала она. Спасительница забрала его с собой на лодке.

– Так вы знаете меня? – спросил Перли.

– Да, знаю, – сказала Арден, – Ваша троюродная сестра помогла мне сюда попасть.

– О. – Он кивнул, даже если ничего и не понял. – Я думаю, что это тоже хороший знак. Так вы готовы к встрече?

– Готова, – сказала Арден. Он провел ее внутрь дома.