На скорости соблазна

Глава 30

– Живой? Отпустите его, – по команде меня подняли в полный рост и освободили руки.

Горло до чёртиков першило, а лёгкие горели огнём. Переборщили они с дымовой завесой. Прокашлявшись, сразу задал самый важный вопрос:

– Где Соня?

– С ней всё нормально, уже едет домой, – ответил мне прокурор, дружески похлопывая по спине.

Облегчение, что с моей занозой всё хорошо, вылилось в слабость. Пришлось облокотиться на стену дому, чтобы просто не рухнуть. Захват Бритого и его дружков прошёл быстро и красиво. Меня со всеми уложили на пол, пнули пару раз по ногам и скрутили руки, но газа я успел хапануть. Позже боец в чёрном камуфляже с калашом на перевес вывел меня на улицу последним, где и встретили Степан и прокурор.

– В смысле… кхм… домой? С кем? – а ведь я рассчитывал обнять Соню, крепко прижать к себе и нести всякую хрень о чувствах, в перерывах моля о прощении.

– Медведь сразу её увёз. Как всё закончим, лети к ней, – Саша махнул Степану, мол, останется со мной, пока тому надо было отдать команды по погрузке в чёрные минивэны задержанных.

Я снова зашёлся в приступе кашля. Дикая боль прострелила правый бок так, что чёрные точки замелькали в глазах. Ноги не удержали, и я практически рухнул на землю, сплёвывая горькую слюну.

– Тарас, давай в больницу, не нравится мне твоя бледность…

– Этот мудак мне хорошо пару раз по рёбрам засадил.

– Понял. Жди здесь, Стёпе скажу, что везу тебя в приёмный покой.

Я лишь кивнул, давая нам с Соней время прийти в себя. Помощь медиков мне точно не помешает. А ей надо прийти в себя, родные помогут.

– Саша, мой байк…

– Распоряжусь, чтобы доставили на СТО Медведя.

– Спасибо.

***

– Валер, я тихо посижу рядом, пусти.

Я ходил по двору Медведя и, как маленький мальчик, упрашивал грозного папу понравившейся девочки, просил пустить меня к ней хоть на пару минут. Время перевалило за полдень, а я так и не спал. Не мог! До одури хотел её увидеть. С больнички сбежал, когда мне врач во внушительных очках строгим голосом объявил о моём необходимом лечении в неделю! Ничего, рёбра под тугой повязкой быстро срастутся, а вот я без Сони с ума сойду. Да и сон снова всплыл в сознании. Ни хрена! Мне надо её увидеть!

– Тарас, угомонись! Пусть она в себя придёт. И я тоже! – рыкнул Медведь, продолжая стоять в угрожающей позе.

Только Карат был рад видеть меня. Большой серый мастиф сел у ноги и ткнулся носом в руку. На автомате я погладил пса, продолжая стоять на своём.

– Я не уеду, буду здесь ждать.

– Парень, я ведь добрый только из-за дочери. И если бы с ней что случилось… И тебя, и тех подонков лично разорвал бы на мелкие куски вот этими руками, – Медведь вытянул вперёд свои лапищи и в воздухе продемонстрировал сказанное.

– Прекрасно понимаю, сам бы сделал что-то подобное. Что она про меня сказала?

– Она вообще ничего ни про кого не сказала. Всю ночь ревела, пришлось дать ей успокоительное. Сейчас спит.

Кивнул и отошёл на пару шагов, запуская руку в волосы. Медведь чётко дал понять, что наблюдать меня сейчас не хочет, Соня в порядке. Но, твою ж мать, как же я не хотел уезжать!

– Что мне делать?

– Езжай домой, отоспись, приведи себя в порядок. А как только она придёт в себя, я сразу позвоню.

– Обещаешь? – я поверил Валере, когда он улыбнулся и уверенно кивнул. – Хорошо, завтра утром приеду. Даже без твоего звонка.

– Нарываешься, парень.

Медведь проводил за ворота, Карат гавкнул на прощание, когда я сел на Красного. И с неприятным предчувствием отъехал от фазенды Медведя.

Шквал мыслей и чувств кидал из стороны в сторону. Несколько раз разворачивал Красного и ехал обратно к Медведю, потом успокаивался и снова возвращался на трассу в город. Что может случиться такого за одну ночь? Всё самое плохое уже позади, вот только сердце в груди стучало быстрее движка байка подо мной. Если бы я знал…

***

– Тарас! Твою мать…

– Она и твоя тоже! – огрызнулся брату, намеренно толкая его плечом, заходя в свой подъезд.

За всю поездку так и не пришёл в себя. Я знал, где должен быть и с кем, а вместо этого, как побитая собака, лезу в свою конуру, чтобы зализать раны и дождаться обещанного звонка от Медведя. Настроение ушло в минус, так ещё и братик припёрся. Вот на нём и отыграюсь. Вова зашёл следом и до самой квартиры ни слова не проронил.

– Прости, просто на говно извёлся. Твой мобильный выключен, тебя дома нет, а что с тобой, никто не знает.

– Кто «никто»?

Сцепив зубы, кое-как стянул с себя куртку, еле сдерживая стон. Тугие бинты были не видны под футболкой, а с ходу, да и вообще, посвящать брата в свои беды я не собирался.

– Друзья-оболтусы твои.

– Ясно… Кофе не предлагаю, устал сильно, – прошёл на кухню, открыл окно и впустил в квартиру свежий воздух, попутно доставая мятую пачку сигарет.

– Может, расскажешь?

– Что?

– Где был? Почему грязный, как хряк, и что с телефоном?

«Чёрт, точно! Телефон!», – я мысленно отвесил себе оплеуху. Затянувшись, выпустил дым и сделал самые жалостливые глаза.

– Если расскажу, бить и материться не станешь?

– Не обещаю.

– Но у меня к тебе сначала большая просьба. Можешь, пока я буду принимать душ, сгонять мне за новым мобильным и номером?

Вован закатил глаза, якобы я о чём-то сверхъестественном его попросил. Чего сложного? Брат он мне или нет? Оказалось – брат.

– Скоро буду. И крепкий кофе тоже буду.

– Спасибо, Вов.

Аверина-старшего проводил, когда уже темнело на улице. Вова не просто выслушал, он чуть не убил меня! Спасло чистосердечное признание, треснутые рёбра и обещание стопроцентно изменить свою жизнь, женившись на самой замечательной девушке в мире.

А эта самая замечательная девушка так и не вышла на связь. С нового номера я звонил ей раз пятьдесят, отправил кучу сообщений и ничего! Мои сообщения так и остались непрочитанными. Медведь тоже не прояснил ситуацию, всё тем же нравоучительным тоном осадил и сказал ждать. И я бы ждал, но душа тревожно выворачивалась, разрывая нутро.

Сам не понял, как уснул с рассветом. Пришлось закинуться парой колёс, чтобы унять ноющую боль в рёбрах. Даже во сне тревожные мысли не отпускали. Я нёсся на предельной скорости по пустой трассе в тумане за маленькими красными огоньками стопаков, зная, что в этой машине от меня уезжает моё будущее. Всё то дорогое, которого больше не будет. Догнать так и не смог… Стандартная мелодия телефона вырвала из сна.

– Кхм… алло, – во рту пустыня, а мой голос в конец осип.

– Дрыхнешь? – тихий голос Медведя ворвался в сознание, я мигом проснулся и превратился в абсолютный слух. – Я сейчас иду против дочери и своих принципов, но она точно совершает ошибку.

– Ты о чём?

– Через час у неё регистрация рейса в Питер. Успеешь перехватить – твоё счастье. Нет – я не виноват.

– В смысле? Почему она улетает?

– Вот и спросишь. Не мни яйца, а лети ко мне, – Медведь замолчал на долю секунды, а я уже натягивал джинсы, прыгая на одной ноге. – Упрямая, не знаю в кого, но вот так уехать и не поговорить… Не по-людски.

– Спасибо… выезжаю.

***

И всё же я успел.

Встретил машину Медведя на полдороги к городу. Ещё издалека Валера стал сигналить фарами. Сделал резкий манёвр и преградил дорогу Красным. Теперь точно не уедет, пока не поговорим.

– Выйди, пожалуйста, и объясни мне, куда ты намылилась, – без всяких приветствий подлетел с пассажирской стороны и рванул дверь на себя.

– Оу, потише! Машина не казённая! – наигранно громко возмутился Валера, маякуя мне взглядом.

– Не могу, Тарас, мы торопимся.

– Плевать я хотел! Выйди!

Соня грозно зыркнула на отца, отстегнула ремень и спрыгнула с Амарока Медведя. Я же уже нервно шагал взад и перёд перед машиной, выискивая, кроме матерных слов, подходящие, чтобы не сорваться.

– Что происходит, Сонь? Я долбанные сутки рвусь к тебе, весь на какашку извёлся, а ты молча уехать собралась? Это нормально?!

– Не кричи, – Соня обхватила себя руками. Вся её поза говорила, что она закрылась и разговор у нас будет нелёгкий. Это ещё больше подрывало.

– Я, блять, ещё не кричал! Просто ответь…

– Да, мне надо уехать. В Питере меня ждёт практика с перспективами.

– Хм… с перспективой, – зачем-то повторил, всё больше хмуря брови и сжимая кулаки.

Догадка, которую мой мозг упорно отшвыривал в сторону, всё же пробила сознание. «Она меня бросает…». Мой внутренний зверь взревел и стал рваться наружу. Не позволю! Не пущу! Хочет бросить? Пусть тогда объяснит: почему.

– Да… Прости. Так будет лучше.

– Кому, блять, лучше?

– Нам… Обоим.

– Соня… – попытался взять за руку, но она отошла на шаг и покачала головой. – С ума не сходи. Лучше не будет. Ни тебе, ни мне. Почему ты решаешь всё так порвать?… А ведь по факту ты это делаешь, так?

Она кивнула, но в глаза не смогла посмотреть. Да мне и не надо было, всё и так понял. Вот только принять не могу. Почему та, которую любишь до сумасшествия, ломает тебя лучше профессионального боксёра. Боль такая, кажется, что стекла во внутренности насыпали, и оно режет изнутри.

– Так будет лучше…

– Да что ты заладила всё «лучше» и «лучше»! Не будет! А хочешь, я скажу, как будет? – Соня наконец-то повернулась ко мне, и я увидел слёзы, но остановиться уже не мог. – Мы будем подыхать по отдельности, лезть на стены, выть и жалеть, что просрали всё то замечательное, что могло быть.

– А так я чуть рядом с тобой…

Она прикусила язык, но поздно. Вот оно что! Соня считает, что рядом со мной ей опасно, даже несмотря на то, что я готов пожертвовать ради неё всем и собой. Сука! Такое могло только со мной случиться. Чтобы деть куда-то свою злость, отступил на шаг и со всей силы пнул камень. Но легче не стало.

– Скажи… Я знаю, но хочу услышать от тебя. Ты меня любишь?

– Люблю, Тарас, очень люблю. Но это уже не важно. Я всё решила и должна уехать.

– Не должна. Сонь, не убивай меня, – я всё же нахрапом притянул её к себе и обнял так, чтобы она могла прочувствовать всю ту боль, что причиняет намеренно. Мой движок разрывался в груди, но я всё же пытался говорить, чтобы остановить занозу. – Сонь, останься… Или поехали вместе. Всё у нас будет хорошо. Обещаю, тебя больше никто пальцем не тронет… Только останься.

Не знаю, насколько мои поглаживания по её спине были нежными, но я не мог остановиться, когда тело Сони слегка вздрагивало от немых рыданий. Уткнувшись в её макушку, как приговорённый к смерти, шумно втягивал любимый запах и не мог надышаться. Несколько минут с ней мне показались секундами.

– Прости, мне пора.

– Ты так ничего и не объяснила, – последняя надежда умерла, когда Соня высвободилась из моих объятий и двумя руками вытерла слёзы на лице.

– Ты словно мустанг, который должен бегать на воле… А я… я хочу мужчину: сильного, взрослого и надёжного, – на последнем слове Соня кинула взгляд на машину отца, и я понял, кто у неё в примере. Но это же глупо! – В тебе я этого не вижу и не хочу, чтобы наши отношения нас в конец поломали. Прости…

– Заебись! Ну извини, что я не твой папочка! Такого второго не бывает…

– А жаль. Тарас, мне правда пора…

– И даже прощальных слов не будет? – меня задело. Безумно задело это детское сравнение и оправдания. Я снова злился и уже не пытался чем-то хорошим прикрыть злость и сарказм. Если мне больно, то пусть будет и ей.

– Всё будет хорошо.

– Конечно! Это ведь не ты тут пытаешься любимого парня остановить и удержать! Что ж, ты права. И всего хорошего, заноза, – отвесил поклон и пошёл к байку, мечтая поставить новый скоростной рекорд и разбиться на хрен.

***

«Заебись приехал», – первая мысль, и я криво улыбнулся. Почему сюда? Ведь теперь мог ехать куда душеньке угодно, но нет, примчался на техстанцию Медведя, чтобы ещё больше сыпать соль на раненную душу.

Отшвырнув шлем куда-то в сторону, сел возле больших ворот одного из боксов и откинул голову на холодный металл. Так тошно мне ещё никогда не было. Даже когда отец умер. А сейчас умерла моя душа. Нет, её просто жёстко потоптали и забрали с собой, оставив одну оболочку Аверина Тараса.

Даже желания напиться не было. Я просто сидел и смотрел в чистое голубое небо, уже не надеясь и не веря ни во что. Жалеть себя? А смысл? За какой-то короткий миг жизни я познал много: предательство, подставу, дружбу, преданность и, главное, любовь. Что осталось? Разочарование.

Пустота всё больше окутывала сознание, а по небу бежали белые тучки-барашки. Где-то недалеко пела маленькая птичка. И вроде мир не изменился, жизнь продолжается, вот только как теперь в ней жить, я совершенно не представлял.

– Ты прав…

Тень легла на лицо, и лишь по голосу я понял, что это не моё воображение. Хотя…

– Ты же улетела.

– Нет, я не смогла, – Соня села рядом, а я даже не пошевелился. – Ты прав во всём. В том, что я не смогу без тебя…

– Папа мозги вставил на место?

– Немного, – Соня положила голову мне на плечо, а я смог оторвать взгляд от неба и увидеть улыбающегося в машине Медведя. Валера пару раз посигналил и уехал, оставив занозу со мной. – Всё, что я тебе наговорила, – полный бред. Сама себе не верила, а продолжала… Тарас, ты нужен мне… вот такой.

– Какой? Свободный мустанг? – не смог сдержаться.

– И такой тоже. Простой, ненадёжный, смелый, лихой и любимый, – Соня привстала и обхватила ладошками моё лицо. – А я дура, которая безумно испугалась… – слёзы градом хлынули из глаз моей занозы, но она продолжала улыбаться и говорить, – … прости меня, обещаю так больше никогда не делать…

– Дурында, я ведь чуть не свихнулся, – и как я мог не простить? Посадил любимую на себя и мелкими поцелуями собрал все слезинки. – Давай сделаем вид, что ничего такого не было и ты меня любишь до чёртиков.

– Согласна. И замуж возьмёшь?

– Только если твой папа согласится…

– Эй! – лёгкий удар пришёлся по плечу, а потом горячий поцелуй обжог губы, – я с ним поговорю.

– Тогда договорились. Вставай, Аверина, поехали свататься.

Но так и не отпустил Соню. Встал на ноги вместе с ней и подошёл к байку. Ни хрена я не собирался ехать к Медведю прямо сейчас. Подождёт. А у меня минимум на сутки запланировано одно очень важное, жаркое, страстное и приятное мероприятие со своей невестой.

***

2 года спустя

Возле бокса, в котором я ковырялся с байком очень обеспеченного клиента, раздалось громкое рычание до боли знакомого мотоцикла. Бросив тряпку, вместе с Сергеем вышли на улицу.

– Вот же коза!

– Выпендривается, – согласно кивнул Соловьёв, скрестив руки на груди и довольно улыбаясь. А мне его прибить захотелось. Но сначала разберусь с ней.

– Аверина! А ты не охренела малость?

– О! Знакомые фразочки моего папы! Привет, милый!

Соня сняла новенький шлем, тряхнула головой, и роскошные волосы рассыпались по плечам. Я на секунду замер, залюбовавшись. Но потом тряхнул головой, напустил на себя грозный вид и в два шага очутился рядом.

– Соня…

– Я устала тебя ждать, – вот же засранка, знает мои слабости. Соня спрыгнула со своего байка, обвила руками шею и провела язычком по шее. Табун возбуждённых мурашек побежал по спине. – Давай покатаемся?

– Я же тысячу раз тебя просил не ездить одной.

– Прости, но он такой классный! – моя жена любовно провела ладошкой по ярко-жёлтому корпусу новенького Suzuki, подаренного ей Сергеем на нашу свадьбу.

– Классный и опасный. Убью Соловьёва, – прорычал ей в губы, отвечая на поцелуй.

– Я всё слышал!

Соня послала Сергею воздушный поцелуй. Тот подмигнул и вернулся в бокс, оставляя нас одних.

– Поехали на Полигон?

– Нет. У меня есть идея лучше, раз ты решила погонять.

Одного байка нам стало мало. Вскоре, как только мы официально стали встречаться, моя заноза всю плешь мне проела: хочу тоже научиться, хочу ездить сама! И как я мог отказать? Медведь, естественно, был очень недоволен. Но, зная свою дочь, сдался быстро, и вся беда и ответственность легли на мои плечи. А на свадьбу с самой лилейной улыбочкой Великан задарил монстра моей жене. Ох и визга от восторга тогда было! Нет, я, конечно, порадовался для вида, поблагодарил, еле сдерживая желание убить Серого.

С недвижкой завязал, разделив бизнес своего будущего тестя. Теперь я был правой рукой и главным замом Медведя. Есть мысля открыть сеть таких СТО, но пока надо заслужить стопроцентное доверие.

Вся моя семья буквально влюбилась в Соню и её отца. Брат впервые был доволен мной, а мама уже в открытую мечтает о внуках. А нам с женой и так пока хорошо. Но мысль о маленьком пацане уже приятно греет душу.

– Скажешь? – Соня прошла за мной в подсобку, подхватила мою куртку и стала терпеливо ждать у двери.

– Хочу снова увидеть того ежа. Соскучился.

– Уверена, он по тебе тоже…

– А ещё я до чёртиков хочу заняться любовью в том красивом месте со своей женой, – подхватил Соню под ягодицы и усадил на себя, припечатывая к стене.

– Она не против…

– Ещё бы! Она ещё должна будет постараться и вымолить у меня прощение, – прикусил губу занозы, слегка оттягивая.

– Ммм… Я это умею.

Опустив руку между нами, Соня сжала ширинку и возбуждённо улыбнулась. А мне уже и ехать никуда не хотелось. И если бы не работяги, которые в любую минуту могут войти в подсобку, так бы и кинул жену на старенький диван, чтобы получить самое наивысшее удовольствие.

– Тогда поехали…

– Тарас, – Соня потянула меня за руку, останавливая. – Ты только не ругайся, но есть одна маленькая новость…

– Почему я должен ругаться?

– Я же видела, как ты разозлился на мой приезд. Это последний раз…

– Сонь, говори нормально. Я ничего не пойму.

– Хорошо, – она достала из кармана куртки пластик и повернула так, что я всё сразу понял. Не дебил же в конец, знаю, как выглядят тесты на беременность. – Вот. Скоро появится маленький Аверин.

– Ух, чёрт…

– Ты не рад? Или что?

Теперь я понял про последний раз. Это она говорила про езду на своём жёлтом байке.

– Рад, родная, очень рад! Охренеть как рад! – внутри меня разбушевался такой шторм эмоций, сам не ожидал, аж руки задрожали. Снова поднял на себя занозу и впился в губы, передавая всю радость, которая выплёскивалась наружу. – Я надеюсь, ты мне первому сказала?

– Ну, после папы, Светы, Карата, Сергея… – Соня громко рассмеялась моему вытянутому лицу. – Шучу! Ты первый узнал.

– Охренеть! Хочу сына! Спасибо… люблю тебя.

– И я сыночка хочу… Тоже люблю.

Безумно довольный, вышел на улицу в обнимку с женой и решил, что и правда это будет её последний раз езды. Пусть насладится, а мне надо будет присмотреть хорошую тачку, чтобы в ней возить свою семью. И опять Красный накроется тентом, но его я точно не забуду. Буду иногда прочищать его поршни скоростью, а свою кровь разгонять адреналином.