На войне как на войне

Глава 7

На войне как на войне

Глава 7

Строенный бабах разнесся по лесу, хотя, справедливости ради надо сказать, что выстрелы Егорыча и Галины откровенно потерялись на фоне грохота Цербера.

— Лена, живо лутай трупы и обратно за камень! — посыпались быстрые команды от Горыныча. — Рома, готовься к подвигу. Кажется, к нам сейчас ломится серьезное подкрепление фиников и тебе придется валить их быстро и много. Галя, наша дистанция первого выстрела — 25 метров. Стреляем, как и учились — очередями по 4-5 выстрелов в скоростном темпе. Лена, стрелять начинаешь вместе с нами, но стреляй так, как тебе будет удобно. Рома, ждешь своей дистанции — десять это будет метров или пятнадцать, решай сам. Рома, Лена, лучше сразу займите позицию с опорой локтями на камень. Та-а-ак, вот они! Кажется, их семеро… нет, восемь. Галя, наши с тобой края. Рома, Лена — ваш центр.

Восьмерка финнов выглядела как стадо баранов, которые убегали от страшного медведя. Во всяком случае, бежали они сломя голову, особо не думая о тактике и какой-либо осторожности. Складывалось впечатление, что все одиннадцать фиников были большой группой новичков, решивших задавить врагов численностью. И когда эти самоуверенные неумехи увидели, что их авангард лег буквально за секунду, то немного растерялись и запаниковали, но план операции никто не стал отменять и они все-таки побежали вперед. Так иногда бывает на войне, когда пехота бежит в атаку в состоянии паники.

Нападающие даже не подумали о том, чтобы растянуться широким фронтом с попыткой охватить противника полукругом — так и перли шеренгой с интервалом в 1-2 метра. Но зато бежали быстро, заставляя обороняющихся нервничать. Когда атакующие подбежали на заданную Горынычем дистанцию, он скомандовал:

— Девочки, огонь!

Первые выстрелы у стрелков получились разными. Дед начал стрельбу медленнее привычного, но уже с третьего выстрела вышел на привычный темп, а вот женщины, как сговорившись, начали частить, но Галина быстро опомнилась и стала работать как положено, после чего и на девушку рявкнула:

— Ленка, не строчи! Целиться не забывай!

Трудно сказать, изменился ли у Лены темп стрельбы, так как в оркестре Гогов вступили басы в лице Цербера, в грохоте залпов которого потерялись все прочие звуки. Если на краях первые финны упали уже на дистанции метров в 20, причем было непонятно, убиты они или ранены, то центр нападения как бежал, так и продолжал бежать. Если Лена и попадала, то этого явно было недостаточно для падения. Такая картина заставила Рому вступить в бой раньше, чем он планировал.

С самого начала, как он увидел шеренгу набегающих врагов, Аид, как в шутку начали называть Романа друзья, хотел стартовать в того расстояния, как у него получилось в самом первом его бою — метров с 10. Но в этот раз он вдруг понял, что враг не бредет спокойным шагом, а быстро бежит. А это значит, что Роман может просто не успеть выкосить центральную четверку, если сделает первый выстрел с 10 метров. Поэтому первый залп прогремел лишь на пару секунд позже начала стрельбы друзьями. И вышел не совсем удачным, так как врага сильно ударило и почти остановило, но он удержался на ногах. Очевидно, не все из трех пуль залпа попали в цель.

Однако следующая стрельба у Романа пошла как на тренировке. Трое нападавших один за другим не просто падали после залпов Цербера — их буквально отшвыривало назад, как тряпичные куклы. А первого финна, раненного Романом, добила Галина, быстро расправившаяся со своей парочкой фланговых. Горыныч на своем краю справился с парой противников не так уверенно, но все-таки не позволил провалиться своему флангу. Первого он, как и Ромка, тоже только ранил, а пока возился со вторым, подранок, не долго думая, попытался убежать, из-за чего деду пришлось выцеливать в удаляющуюся спину. В итоге беглец все-таки спасся. Ленка рвалась его догнать и добить, но командир не разрешил:

— Хрен с ним, пусть живет, — сплюнул дед. — Как там говорят? — Всех женщин не перетрахаешь, всех денег не заработаешь, всех врагов не перестреляешь.

Когда стрельба закончилась и все трупы были оприходованы на предмет трофеев, Горыныч скомандовал:

— Уходим, бой обсудим по дороге. У кого-нибудь ранения были?

— Мне в щит прилетело разок, — ответила Галя. — Причем где-то в районе головы.

— Это как же ты лежа со щитом стреляла?

— А я щиты только за передние лямки на руки нацепила и прикрылась ими.

— Теперь все понимают, насколько важны щиты в бою?! — зычно крикнул Горыныч. — Если бы Галя не сообразила, как поступить, то могли бы сейчас сидеть, карауля ее тело. А мне в ногу прилетело — не заметил, как из-за дерева выставил. Еще бы чуть-чуть выше и точно в больное колено получил бы. Галя, а ты у нас в акробаты решила податься? Стрелять в прыжке — это, конечно, красиво, особенно если кинишку снимать. Хорошо хоть попала!

— Да я сама балдею от своего каскадерства! — усмехнулась Галина.

— Лена, что у нас там с трофеями? — спросил Горыныч.

— Какие-то они нищие все: максимум, что пришло — это где-то по 3 тыщи каждому, — ответила девушка. — А так — две, две с половиной.

— Я так понял, что это была толпа новичков, — сказал дед. — Заметили, из чего они стреляли?

— Простенькие помпы у всех, — ответила Галя. — Не удивлюсь, если они их еще и вручную заряжают.

— Вот я и говорю — толпа новичков, возомнивших о себе чёрт знает что! — ругнулся командир. — И скорее всего, трофеев у нас с них так мало было, потому что они фишки совсем не подбирали — западло им было за копейками нагибаться. Та-а-ак, нам надо где-нибудь заныкаться и отойти от горячки боя, а то совсем по сторонам не смотрим!

Гоги нашли холм, на вершине которого красовалось несколько небольших деревьев, росших между валунами по метр-полтора в поперечнике. Склоны же этого холмика были относительно безлесными и ровными, хорошо просматривающимися во все стороны метров на 50.

— Просто идеальное место, чтобы держать здесь круговую оборону, — сказал Горыныч. — Мы, конечно, здесь не задержимся, но этот форт естественного происхождения надо запомнить. Давайте хотя бы полчасика посидим в этом укрытии, отдохнем и успокоимся. Садитесь так, чтобы каждый контролировал одну сторону холмика, ведь сидеть лицом друг к другу для разговора нам совсем не обязательно. Кому в наш первый день что больше понравилось, фишки собирать или стрелять?

— Я всю жизнь стреляла, но сегодня впервые и в меня стреляли, — сказала Галина. — Честно говоря, первый опыт мне не понравился — уж больно по нервам ударило. Но может я к этому быстро привыкну — все-таки хорошо, что щит выручил. В общем, пока я не рвусь снова повоевать, но и нищебродствовать не намерена. То есть, я готова собирать грибы в хороших местах и при необходимости стрелять в тех, кто мне в этом готов мешать. Специально же охотиться на людей я пока не готова.

— Меня пока все устраивает, — озвучил свое мнение Роман. — Если и дальше так дело пойдет, то для первого месяца вполне сгодится. В принципе, я готов продолжать и дальше в таком же ключе.

— Понимаю, что от меня сейчас в группе мало что зависит — я всего лишь на подхвате, — сказала Лена. — В бою пока что мне страшновато, но если только собирать фишки, то воевать никогда не научишься, так что мне нравится, как у нас все началось.

— Хочу подчеркнуть, что по сути с серьезным противником в бою мы пока что не сталкивались, — снова взял слово Горыныч. — По ночным преследователям ничего хорошего сказать не могу, поскольку вели они себя как легкомысленные любители. Вторая шестерка фиников в принципе были неплохи, но то, как я завалил половину их команды — боем это не назовешь. Вообще я считаю, что нам сегодня очень везет. Но и принижать себя не стоит — последняя стычка показала, что мы среди новичков очень сильно выбиваемся. Во-первых, мы не стали жадничать и неплохо упаковались, что уже сказалось в первый же день. Последние финики были жалкими по сравнению с нами. Конечно, сказывается наша хорошая исходная подготовка, и это наше существенное преимущество. Ну и конечно у нас есть голова на плечах, потому что мы не ведем себя как последние остолопы.

Что касается стратегии и тактики нашего поведения в этой песочнице, то я за разнообразие. Все время сидеть на одном месте и делать одно и то же — такой вариант меня не особо прельщает. Я за то, чтобы переползать с места на место, однако если мы найдем богатое на добычу место, то пару дней за него можно и подержаться. Самим стычки искать не стоит, но и избегать их, особенно, если враг нам по зубам, я бы не стал. Не думаю, что здесь много групп, которые захотят с нами связываться. Кто-то из них может нас завалить, да вот только победа ему не будет гарантирована, и без потерь он точно не уйдет с поля боя.

Я тут посматриваю на карту и думаю, куда нам дальше двигаться, поскольку оставаться на этом плоском языке, по которому мы почти сутки уже бродим, мне не хотелось бы. Я это пятнышко на карте выбрал для старта, потому что на нем нет больших водоемов, но долго здесь тусоваться не стоит — мы и так уже примелькались местным старожилам. Народа здесь шарится много, из-за чего фишек попадается не так чтобы очень. Хочется найти такое место, в котором мы могли бы использовать наши преимущества. А они у нас следующие: 1) мы сильная группа и при необходимости можем отбить хорошее место, если нам удастся его найти; 2) нам не надо каждый день возвращаться в лагерь, а значит мы запросто на пару дней можем оккупировать хорошее место и не уходить с него; 3) у нас есть лодка, что позволяет нам действовать гибче в этом краю рек и озер; 4) мы не привязаны к одному лагерю и можем легко уйти на другой участок фронта.

Поэтому я высматриваю на карте такие клочки суши, доступ к которым сильно ограничен. Представьте себе кусок земли, размером, скажем, с ту поляну, на которой мы провели ночь. Пусть он будет практически со всех сторон окружен водой или болотами. И хорошо, если он будет на оси Зоны, чтобы плотность и частота обновления фишек была максимальная. На таком пятачке земли можно пару суток непрерывно собирать урожай, отбиваясь от тех, кто привык эту поляну считать своей. А когда они всполошатся и подтянут на помощь своих друзей, чтобы завалить нас численностью, мы спокойно снимемся и уйдем в другое место.

Вот такой стратегии я и предлагаю придерживаться: 1) планомерно набирать очки и восстанавливать здоровье, а Лене спокойно учиться воевать; 2) от боев уходить в том случае, если соперник для нас слишком сильный, а остальных мочить не стесняясь. И преимущественной формой боя для нас должна быть засада. Что касается ухода от боя с заведомо более сильным противником, то нам не стоит особо бегать от него — показали ему нежелание сражаться и этого достаточно, а если он проявляет упорство, то сразу включаем режим сдачи. Нечего унижать себя длительным бегством от преследователей. Можно даже пользоваться еще более унизительным для врага тактическим приемом: вначале убегаем от него, ищем место для засады, падаем в укрытие, расстреливаем часть вражеского отряда ради получения премии за убийства и тут же сдаемся, когда оставшаяся часть отряда готова «взять нас жабры». 3) На одном месте не сидеть, каким бы хорошим оно ни было, так как нам надо учиться воевать, а в разных ситуациях постигаешь различные тактические приемы; 4) Постоянно искать хорошие места, и, найдя их, отбивать и держать под собой два-три дня; 5) Чтобы сильный противник не смог нас зажать в месте, откуда нам нет возможности убежать, надо выбирать новое место так, чтобы у нас всегда оставались запасные пути отхода. Ну а если все-таки такое произойдет, то не стесняясь выходить из патовой ситуации через сдачу без потерь для нас. Пусть утрутся, если что! Я думаю, так вывернуться из безвыходной ситуации — это тоже победа, прежде всего в моральном плане, хоть ты официально и признал свое поражение! Мне лично подобное будет доставлять наслаждение, — хихикнул дед с хищным оскалом, в котором при желании можно было увидеть улыбку. — Вот наверно и все, что моя голова способна родить на данный момент.

Гоги посидели некоторое время, обдумывая только что сказанное или что-то свое личное, а затем Егорыч нашел новую тему для обсуждения:

— Так, народ, я вот тут подумал, разглядывая наше укрытие и вспомнил про гранаты. Ведь если мы здесь укроемся, то у нас останется слабое место — нас могут закидать гранатами. Поэтому вставайте, сейчас будем тренироваться. Лена, становись вон перед тем деревом и надень щиты, а ружье пока оставь в стороне. Смотри, вот этот камешек — это граната. Я в тебя ее сейчас брошу, защищайся.

После первого пробного броска Горыныч начал работу над ошибками:

— Лена, ты сейчас под летящую гранату подставила щит. Если граната была бы ударной, то будем считать, что ты себя защитила. А если граната с задержкой в 4 секунды? Камешек, ударившись о щит, упал тебе под ноги — это значит, что ты осталась без ног. Гранату надо отбивать энергично, чтобы она отлетала в сторону хотя бы на несколько метров. Сейчас, Лена, мы с тобой поменяемся местами. Рома, бросай в меня гранату, целься в пупок. Видели, как я отбил и как далеко улетел камень? Щиты — они как крылья, которыми вы можете размахивать. Вот так … и так тоже… я так сейчас улечу ненароком. Можно махать как теннисными ракетками. Кто-нибудь играл в большой теннис? Представьте, что я на корте играю щитом, вместо ракетки. У щита две поверхности — внутренняя и внешняя. Какой лучше отбивать? А это как вам удобнее. Но есть очень важный момент — помните, что граната может быть ударная. То есть, отбивая ударную гранату внутренней стороной щита, вы подставляете под ее взрыв свое незащищенное тело. Поэтому когда вы отбиваете ее внутренней стороной, другим щитом закрывайте свой корпус. Вот смотрите, я левую руку держу, прижав к груди, и ее щит полностью закрывает меня, а правой рукой делаю замах, отбивая гранату влево. Наденьте все щиты и помашите ими, имитируя отбивание гранаты. Если кто-то хочет реалистичности, я покидаю в вас камешки.

Через пять минут упражнений, Горыныч изменил вводную:

— Теперь другая ситуация: вы сидите вот здесь, в укрытии, спрятавшись за камнем, и видите, как кто-то оттуда, снаружи, бросает в вас гранату. Рядом с вами стоит щит. Что надо делать? Можно взять щит и ударить им по гранате с размаху, как битой или ракеткой. Но есть проблема — а если граната ударная? Вы можете оказаться открыты для осколков, если щит будет развернут к вам ребром. Поэтому старайтесь отбивать так, чтобы в момент удара плоскость щита оказывалась между вами и гранатой. А можно еще и вот так отбивать — берете щит двумя руками параллельно себе и прижимаете к груди. Когда граната подлетает, резко отталкиваете ее щитом от себя. Если граната ударная, то вы себя закрываете щитом, а если она с задержкой, то вам удастся ее отбросить от себя вперед хотя бы на пару метров, и она не упадет вам под ноги. Если все ясно, то потренируйтесь.

Еще пять минут упражнений и новое изменение вводной:

— Представьте себе ту же самую ситуацию, но граната летит с другой стороны и вы ее не видите. Кстати, забыл сказать: если вы видите, как враг кидает гранату в укрытие, где кроме вас находятся другие члены группы, то первое, что вы должны сделать — это громко крикнуть: «Граната!» Брошенная граната может прилететь не в вас, а вам за спину или вбок к соседу. Поэтому вопрос: что делать, если граната уже упала на землю в укрытие под ноги вам или соседу? Хватаете свой щит, накрываете им гранату и прижимаете щит к земле. К щиту скорее всего придут кранты, но так вы защитите себя и соседей от взрыва.

— Лёша, у нас гости! Финны пожаловали, — подала голос Галина.

— Горыныч, с той стороны тоже, — добавил Рома.

— И там! — присоединилась Лена.

— В кольцо взяли, ироды, — пробормотал Егорыч. — Осаду решили устроить. Не удивлюсь, если это те же самые долбоящеры, которых мы в лесу положили, но с подмогой. Десятка три, а то и все четыре пришло, не меньше — сразу и не посчитаешь со всех сторон. Ну что ж, теперь будем учиться обороняться в условиях осады в хорошо защищенном укрытии против превосходящих сил врага. Интересно, у кого первого кончатся патроны? Как хорошо, что мы тогда решили увеличить заказ на патроны и гранаты!

— Эт-точно! — воскликнул Роман.

— Видимо, когда мы сюда шли, тот, что сумел убежать, проследовал за нами и позвал всех знакомых на реванш, — предположила Галина.

— Скорее всего, — согласился Горыныч. — Ладно, готовимся к обороне.

— Горыныч, а данная ситуация еще недостаточно сложная, чтобы нам выйти из нее через сдачу? Их сорок — нас четверо? — спросила неуверенно Лена.

— Не-е-ет, — протянул самоуверенно дед. — У нас слишком хорошее укрытие. Вначале мы должны попробовать как можно больше убить их, а там видно будет.

— Лёш, ты заметил, что некоторые из них без шлема? — спросила Галина. — А у других на шлемах визоры подняты. Они, кажется, совсем нас не боятся, так может я в них с мелкашки постреляю, пока они к штурму будут готовиться?

— Давай, хорошая идея, — воскликнул Егорыч. — А я твою стрельбу замаскирую своим карабином. Только стреляй в разные стороны, чтобы они не заметили твои проказы.

— Хорошо.

— Они явно не торопятся атаковать, — заметил Роман.

— Да они, я думаю, полчаса, а то и час будут обсуждать, как нас брать в лучшем виде.

— Лёша, а ты знаешь — это не финны, — сообщила Галина. — Все те, чьи лица я вижу, то ли негры, то ли арабы.

— Получается, к нам бармалеи пожаловали! — воскликнул дед. — Вот это номер! Никак не ожидал, что повстречаю их в этих краях. Так, Рома, Лена, ну-ка подразните их. Выйдите на открытое место и кричите им что-нибудь, но главное — показывайте им неприличные жесты и позы. Ходите вокруг форта и дразните всех по очереди. Особенно ты, Лена, сними шлем и покажи, что ты девушка. На оскорбления со стороны женщин они очень болезненно реагируют. Это может их спровоцировать на необдуманные поступки, что облегчит нам оборону. Но, Лена, щиты держи при себе — если увидишь, что в тебя целятся, прикрывайся ими и отходи внутрь лагеря. Если бармалеи разозлятся из-за ваших действий и несогласованно побегут на штурм, ныряйте внутрь нашего укрытия и хватайтесь за стволы.

— Горыныч, я конечно сделаю, как ты сказал, но мне как-то боязно злить таких, как ты говоришь, бармалеев, — пробормотала Лена.

— Лена, знаешь, чего больше всего боятся воины-мусульмане? — спросил командир. — Умереть от руки женщины, потому что в этом случае он не попадет в рай. А ты уже в него стреляешь. И как следствие, как бы ты ни хотела его задобрить какими-либо вторичными действиями, пощады от него ты уже никогда не дождешься. Но разозлив его, ты можешь добиться, к примеру, того, что он побежит в атаку, не стреляя в твою сторону, надеясь захватить тебя в плен живой. А это поможет нам обороняться.

— Хорошо, я поняла, — твердо сказала Лена, сняла шлем, приставила к камню свое ружье и решительно вышла на открытое место, после чего начала свой перфоманс с такой экспрессией, что у Егорыча с Романом челюсти поотвисали. И даже со стороны Галины послышалось хихиканье, хоть она и не отрывалась от окуляра своей тихо щелкающей винтовки.

— Рома, а ты чего телишься? — прикрикнул Горыныч. — Живо на другую сторону и не смей ударить лицом в грязь перед талантом Ленки!! Ты должен быть не менее впечатляющим.

Второго мотивационного пинка Роману не понадобилось. Он в два прыжка выскочил наружу и начал вытворять такое, что даже Галина перестала стрелять. Когда она повернулась к Горынычу с недоуменным вопросом, то увидела у того на лице глаза размером с два блюдца.

— Лёша, это что такое?

— Галя, ты имеешь счастье наблюдать настоящий боевой танец хаку народа маори. Матерь божья, вот уж от Ромки я такого не ожидал. Подруга, ты даже не представляешь, как много мы с тобой теряем из-за того, что видим Романа со спины. Он сейчас должен такие рожи корчить, от которых, увидь их во сне, можно и не проснуться.

— А-а-а, я кажется догадалась, — протянула понимающе женщина. — Мне как-то довелось посмотреть матч по регби, перед началом которого новозеландцы изображали что-то подобное. Вот значит, что это были за кривляния. Да, рожи у тех регбистов были незабываемые.

— А ты видишь, дорогая, как ошалели бармалеи что с той, что с этой стороны? — ухмыльнулся Горыныч. — Долго же они будут приходить в себя.

— Вижу, — ответила Галина, не отрываясь от прицела снова защелкавшей винтовки. — Наша самодеятельность привела к тому, что многие противники подняли свои визоры в дополнение к тем, кого я раньше уже упокоила.

— Много на твоем счету?

— Я уже сбилась, но не меньше семи.

— Отлично, продолжай в том же духе. Надеюсь, они еще не скоро придут в себя. Рома так вошел в раж, что его скачки уже больше похожи не на хаку, а скорее на беснование спятившей обезьяны.

— … пасть порву, моргалы выколю, волкИ позорные!!! — доносилось со стороны Романа. А Лена в это время красноречиво показывала, как она будет жестоко и извращенно насиловать сынов знойного Юга. Причем, ни у кого из них не вызывало сомнения в том, что у нее найдется, чем это сделать. Наконец в укрытие ворвался запыхавшийся Роман и прохрипел:

— Блин, я чуть не сдох… Давно я так резко и много не двигался… Как бы у меня сейчас сердце не лопнуло.

— Приходи в себя, а то вдруг скоро стрелять придется, — похлопал командир по ходящему ходуном богатырскому плечу Романа, после чего крикнул. — Лена, заходи внутрь. Ты уже ввергла их в такое состояние экстаза, что они теперь будут тебе поклоняться, как своей богине. А вообще, молодежь, вы даже не представляете, какой восторг вы вызвали у нас с Галей своим выступлением. Ромка, ты где так хаку научился танцевать?

— А-а-а, да мы в институте как-то решили на девчонок произвести впечатление. Те говорили, что мои рожи были самые страшные. В общем, моя хака тогда получила приз зрительских симпатий. Меня девчонки после концерта чуть на части не порвали, когда пытались затащить к себе по комнатам. Причем, одновременно. Я так тогда жалел, что не могу присутствовать в нескольких местах одновременно.

— Какой кобель! — хмыкнула Галина.

— Да уж, а мы тебя только со спины видели. Пообещай, что как-нибудь ты специально для нас спляшешь.

— А меня даже не просите, — резко заявила Лена. — Я на бис этого делать не буду. Мне до сих пор стыдно от того, что я там вытворяла.

— Ничего, надеюсь, что кто-нибудь из Зрителей или Система сделала запись ваших выступлений и уже выложили это в Сеть, — засмеялся Горыныч.

— Что-о-о?! Блин, я совсем забыла об этом! Боже, что я наделала!!! Как я теперь людям в глаза смотреть буду?..

— Лена, брось сокрушаться — ты у нас теперь мировой звездой будешь. Карьеру сделаешь, — улыбался Роман. — Я конечно, не видел твоих выкрутасов, но впечатлению Горыныча верю.

— А сам-то?! Подумал, что о тебе скажут в Сети? — с вызовом крикнула Ленка.

— Да мне пофиг, — рассмеялся Роман. — Лишь бы Зрители подписывались и донатили.

— А-а-а, все блин, птица Обломинго прилетела! — раздалось громкое восклицание Галины. — Бармалеи спохватились, поняв, что по ним работает снайпер. Представляете, я пятнадцать трупов нащелкала, пока до них дошло, что их количество почему-то уменьшается. А все наши шоумены! Когда я первых шестерых уложила, то подумала, что все на этом — халява закончилась. Но тут на сцену вышли две наши звезды и бармалеи совсем голову потеряли — многие сделали несколько шагов вперед, чтоб лучше видеть, треть подняла визоры на шлемах, а кто-то вообще шлемы поснимал. Я еле успевала целиться да позицию менять, бегая по кругу. В итоге свалила каждого третьего из их толпы, пока они очухались от впечатления, произведенного вашими коронными номерами.

— Теперь будут полчаса ругаться и обсуждать, что дальше делать, а также искать виноватого в том, что они столько народа потеряли, еще ничего не успев сделать, — усмехнулся Горыныч. — Вот видишь, Ленок, — говорил я тебе, что рано сдаваться. Во идиоты! Они решили снять оцепление и собраться в кучу, чтобы поорать друг на друга. Ребята, а давайте-ка мы слиняем отсюда, пока они столь оживленно дискутируют. Тихо уходим в противоположную от них сторону. Трофеи собираем только с тех трупов, об которые спотыкаемся — все равно они бедные, как мы выяснили по прошлому бою.

Хоть они сейчас и злые, но мы заставили их нас бояться, поэтому тактика у нас следующая: спокойно идем своей дорогой, направляясь в свой лагерь. Если они погонятся за нами, не убегаем, так как бегать у нас пока только Лена способна. Наоборот, когда они начнут нас нагонять, по моей команде резко разворачиваемся, встаем за толстые деревья или прячемся за валунами и быстро начинаем их расстреливать. Шуганув их таким образом, снова разворачиваемся и продолжаем идти, куда шли. И так будем делать, пока всех не перестреляем или пока они от нас не отстанут.

Если они попытаются нас взять в кольцо, в чем я очень сильно сомневаюсь, так как не верю в их организованность и тактическую выучку, то попробуем найти новое место для круговой обороны. Наша главная задача — прорваться к лагерю до того, как у нас закончатся патроны, а то мне не хотелось бы пополнять боезапас через виртуальный магазин по тройной цене. Рома, поскольку нам их подпускать к себе ближе 20 метров не резон, то до стрельбы Цербером дело может и не дойти, поэтому ты переходишь на гранаты. Лена, ты будешь Ромке помогать с гранатами. Пока будете идти, активируйте их и держите наготове в руках.

А вот когда у нас закончатся и патроны и гранаты, можно будет подумать и о сдаче. Но это сейчас не должно занимать ваши мысли. Вы о сдаче должны думать только в том случае, если меня каким-либо образом завалят. Тогда вам придется самим принимать решение сдаваться или нет.

Наконец Гоги проскочили открытое пространство и начали по широкой дуге заворачивать в сторону своего лагеря. При этом им так и не удалось понять, заметили бармалеи их уход с «форта» или нет. Вполне возможно, что враги оказались так поглощены своими разборками друг с другом, что даже не смотрели в сторону укрытия. К тому же им, вероятно, даже в голову не могло прийти, что их потенциальные жертвы могут набраться наглости и спокойно уйти у них из-под носа, полностью игнорируя столь серьезную, как они сами считают, угрозу в лице их банды.

— Народ, кто-нибудь знает, как можно патроны перебросить в группе от одного к другому? — спросил Горыныч через несколько минут после их ухода с поляны.

— Открой инвентарь, войди в настройки, включи опцию «Объединить боезапас группы», — ответила Галина. — Когда у нас с тобой закончатся патроны, наши карабины начнут «жрать» патроны у Лены или Ромы.

— Это должны сделать все или только я?

— Только ты как командир группы.

— Угу, сделал! О, а вот и бармалеи бросились в погоню. Идем как шли и все время присматриваем себе подходящее укрытие, куда мы могли бы нырнуть для обороны. Рома и Лена, вам надо такое место, чтобы вы смогли укрыться там вдвоем. Лучше всего для вас подходит толстое дерево или большой валун. При этом ты, Лена, не разворачиваясь к врагу, становишься спиной к дереву или камню, полностью скрываясь за ними, а Рома располагается за тобой, лицом к тебе и бармалеям. Рома кидает гранаты, а Лена их подает. Рома, передай заранее Лене половину гранат, чтобы она могла без задержек активировать их и передавать тебе.

Галя, мы с тобой идем по бокам от молодежи и так же занимаем позиции для стрельбы. Видите впереди большой валун? Идем к нему и готовимся укрыться за ним. Немножко притормозим, чтобы погоня сократила дистанцию. Эх, хорошо, что перед этим камнем нет деревьев с низкими ветками — гранаты будут летать без помех.

Как Егорыч и рассчитал, когда Гоги обошли большой валун и тут же укрылись за ним, толпа преследователей как раз подбежала к ним на 20-25 метров. За камнем спрятались трое, а дед пристроился за толстой сосной, что росла в паре метров справа от валуна. Командир дал своим бойцам от силы пару секунд на занятие позиции и тут же крикнул:

— Огонь!!!

Отряд бармалеев бежал такой плотной кучей, что Роману по большому счету и целиться-то особо не приходилось — он больше сосредоточился на четкости движений: взял гранату у Лены, нажал на кнопку, замахнулся и бросил. И так по кругу раз за разом. На каждую гранату у метателя уходило не больше секунды. Ну может на метание первых двух гранат потребовалось секунды по полторы, однако затем, когда Роман приноровился, он бросать стал ежесекундно.

Такой густой веер гранат, накрывший всю толпу, буквально ошеломил противника. Больше половины супостатов растерялись на несколько секунд, не зная, что делать в такой обстановке. Самые боевые из них бросились вперед, стремясь как можно быстрее преодолеть расстояние между ними и обороняющимися, но таких оказалось всего лишь 5-6 человек и с ними Горыныч с Галиной быстро разобрались. Не меньше десяти бармалеев попадали с перебитыми ногами и приблизительно столько же успели развернуться и отбежать на безопасное расстояние. На все это ушло от силы секунд пятнадцать. Затем последовала команда:

— Стоп! Сосредоточить огонь по тем, кто еще копошится. … Довольно! Выходим из укрытия. Галя, Рома, держите оставшихся на дистанции. Я добиваю раненых, Лена, собираешь трофеи. Как закончим, сразу уходим. Думаю, выжившие к нам уже не сунутся.

После этого боя оставшиеся враги уже не проявляли рвения преследовать нашу четверку, поэтому Гоги по мере удаления от места схватки все реже и реже оглядывались.

— Рома, у тебя во время боя одна граната упала недалеко от нашего укрытия, — сказал Горыныч. — Что случилось?

— Чёрт, пулю в руку словил. Прямо во время броска, — ругнулся гранатомётчик. — Две с полтиной тыщи урона Система мне начислила за ранение.

— Две с половиной — это на реальной войне тебе руку оторвало бы напрочь! — офигел Горыныч. — А ты как ни в чем не бывало продолжал метать. Эх, люблю я такую войну!

— Ну, на секунду мне пришлось тормознуться, пока Система мне конечность не залечила, но после этого рука работала как ни в чем не бывало.

— Еще ранения были?

— Мне же по шлему чиркнуло на пять сотен, — добавил Роман.

— Да-а-а, гранатомётчики всегда сильнее всего подставляются, когда открыто бросают, — вздохнул Горыныч. — Рома, а ты на какое максимальное расстояние можешь кинуть гранату?

—Такой шарик я вряд ли кину дальше 35 метров. Да и будет это довольно неточный бросок.

— Ладно, буду учитывать.

— А на сколько вообще человек может метнуть гранату? — спросила Галя.

— Двухметровый мужик с очень длинными руками лимонку может бросить за 70. И это без разбега, — ответил Горыныч. — А рычажную гранату метали еще дальше.

— Что это за рычажная граната? — спросил Рома.

— Граната на длинной ручке, М-24, если не ошибаюсь, — пояснил Горыныч. — Такие были у немцев в первую и вторую мировые войны. Подобная граната как бы удлиняет руку, что позволяет ее дальше бросить. У Ремарка в его романе «На западном фронте без перемен» приводятся результаты дальности бросков его друзей по взводу. Если не ошибаюсь, один товарищ у него метал на 68 метров, а другой вообще на 75.

— Так ведь это же художка, вымысел! Ремарк придумать мог любые цифры, — возразила Галя.

— Э не-е-ет, Галочка! — усмехнулся Горыныч. — Ремарк в своей первой книге практически один в один описал все то, что с ним было на самом деле в первую мировую войну. Вот и получилась книга гениальной. И именно поэтому к ее тексту можно относиться как к историческому документу.

— Горыныч, а почему из раненых бармалеев никто не сдался? — спросила Лена. — У них же было время.

— Сдаться? Женщине?!! После твоего перфоманса у форта?!!!! — воскликнул дед, вытаращив глаза. — Да это для мусульманина еще страшнее, чем смерть от женской руки. Запомни, у большинства мусульман в отношении женщин гордыня башку сносит напрочь!!