Набирая силу

Глава 3 «Красавчик»

Без изменений

Дерево содрогнулось в очередной раз, но ничего особенного при этом не случилось. Даже прошлогодние шишки давно перестали сыпаться, и все сухие ветки тоже давно попадали. Немудрено, ведь по стволу уже который час колотят механическими молотами.

Опустив взгляд, я содрогнулся. Далеко не первый раз любуюсь этим зрелищем, но так и не сумел к нему привыкнуть.

Теперь я понимаю крысоволков. Сам бы сбежал без оглядки, будь у меня четыре лапы и звериная моторика.

Как называлась тварь, спугнувшая стаю, Бяка не знал. Да и в фактории я о таких не слыхал. Упырь убитым голосом предположил, что она заявилась сюда совсем уж с дальнего севера, потому как даже для Чащобы такие образины – это чересчур. Но тут же поправился, что в такие глубины гиблых земель нормальные люди не забираются и потому никто не может знать, что здесь водится.

Дай мне волю, я бы эту мерзость назвал аппаратом для обучения заиканию, потому что, увидев впервые, лишь чудом это дело не освоил.

Причем за одну секунду.

Если говорить в целом, чудовище походило на богомола. Но надо признать, что схожесть с этим насекомым ему придавали лишь две передние конечности, загнутые таким же причудливым образом. Именно ими оно то и дело молотило по стволу приютившей нас сосны, опираясь при этом еще на четыре массивные лапы и раздвоенный короткий хвост, меж отростками которого просматривался короткий острейший шип.

Жало, что ли?

Непонятно.

Брюхо прикрыто массивными сросшимися пластинами, будто у черепахи, спина густо заросла угольно-черной короткой шерстью. Лишь к шее она сменялась чешуей такого же цвета, что тянулась дальше, покрывая почти полностью неописуемо уродливую голову, усеянную костяными нашлепками и мясистыми наростами, похожими на гигантские бородавки. Все это добро окружало основание массивного бивня носорога.

Или правильнее говорить – рог? Увы, такие детали уже не помню. Но будь у него их два – это точно бивень. Да и размеры у твари сопоставимые. Может, до матерого африканского слона и недотягивает, а вот до молодого индийского – вполне.

Чем там слоны питаются? Травкой, веточками и бананы на плантациях воруют? Эта гадина, увы, вегетарианство не одобряет. На то, чтобы сожрать крысоволка, у нее ушло не больше минуты. Дальше она, к сожалению, гнаться за улепетывающими хищниками не стала. Вместо этого посмотрела на нас, после чего составила меню на ужин.

И понятно, кто в нем числился первыми блюдами.

Сейчас чудовище не торопилось. Первый час оно вело себя куда бодрее, но потом изрядно вымоталось, пытаясь нахрапом свалить дерево. Номер не удался, ведь с сосной я не прогадал. Росла она отдельно от прочих, с трех сторон ее ничто не прикрывало от ветров, а жизненные невзгоды закаляют. Ствол получился корявый и перекрученный, зато узловатый, такой и пилить неудобно, и рубить.

Вот и лапищам монстра он поддавался неохотно. Но даже самый глупый оптимист поймет, что долго под таким напором не простоит. Сосна рухнет еще до темноты, и тогда горе нам, несчастным.

Арбалет мы, разумеется, опробовали сразу. Вот ведь наивные… Болты со стальным наконечником отскакивали и от шкуры и от чешуи. Уязвимых мест не видать, разве что органы зрения. Но узкие глаза, прикрытые костяными выступами, – неудобная цель. Плюс тварь постоянно двигала головой, что чрезвычайно усложняло задачу. Мы без толку перевели половину боеприпасов, прежде чем осознали бесперспективность стрельбы.

Попасть с раскачивающегося дерева по двигающейся голове за несколько метров – уже непросто для наших навыков. Поразить глаза – это уже невозможно. Разве что выпустить несколько сотен болтов, надеясь, что удача рано или поздно улыбнется. Но где столько боеприпасов взять? Еще вариант – сократить дистанцию. Но, увы, ближе не подобраться. Это не крысоволки и прочие рядовые обитатели Лихолесья, это настоящее чудовище. Стоит нам перебраться ниже, и тут же достанет своими кошмарными лапами.

Отведя взгляд от монстра, я вздохнул:

– Есть хочется. И пить.

– А мне ничего не хочется, – мрачно заявил Бяка. – Я смирился. Жизнь прошла, и я готов умиреть. Только очень жаль, что все мое съест чудовище Хаоса.

– Выкинь подальше свое барахло, и не съест, – угрюмо посоветовал я.

– Да ты что?! – вскинулся упырь. – Выкинуть?! Это же мое! Не отдам!

– В могиле тебе этот хлам не понадобится, – задумчиво протянул я, ухватившись за перспективную мысль. – Да и не торопись умирать.

Бяка покачал головой:

– Я не тороплюсь. Я знаю, что не увижу закат. Смерть рядом. Я готов к ней. И могилы не будет. Наши тела съедят и потом… Нет, я не хочу говорить о том, что с ними случится потом.

– Блин, Бяка, я ведь не о том. Я это к тому сказал, что, если все сделать правильно, умирать не придется.

Упырь покачал головой:

– Нет, Гед, ты не прав, умирать придется. Это тебе не шарук. Это страшнее шарука. Даже ты с таким не справишься. Даже все наши охотники не справятся. Это что-то очень плохое.

– С чего бы это считать страшнее шарука? – возразил я. – По размерам они похожие.

– Размер не главное. Ты ведь понимаешь, это чудовище страшнее. И у него есть магия какая-то. Или боевое умение. Ты же тоже это видишь.

Да, Бяка прав, это я и без пояснений заметил. Дело в том, что сосна иногда начинала содрогаться еще до того, как тварь наносила удар. Стоило ей вскинуть лапу, и по дереву проходила непонятная вибрация.

В чем смысл этой магии или умения, я не понял. Непохоже, чтобы оно увеличивало разрушающий эффект. Но, возможно, я ошибаюсь и все объясняется тем, что древесина у сосен из Чащобы куда прочнее, чем у обычных деревьев.

Вновь опустив взгляд, я в который раз содрогнулся и покачал головой:

– Нет, Бяка, я не могу смириться с тем, что меня сожрет такой красавчик. Надо что-то делать.

– Нет, Гед, смириться надо. Ничего ты уже не сделаешь. Мы скоро умрем. Я знал, что Чащобу нам не пройти. Надо только придумать, как спасти мое. Тогда умру легко.

– Прекращай уже кладбищенские монологи устраивать. Лучше дай мне свой рюкзак.

– Зачем он тебе? – алчно насторожившись, уточнил Бяка.

– Попробую отвлечь этого красавца.

– Как?

– Брошу рюкзак подальше. Может, он сходит и поинтересуется, что в нем.

– Зачем тебе его отвлекать?

– Надо. Давай рюкзак.

– А почему свой не кинешь? – чуть не плача от жадности, спросил упырь.

– Ты же вроде помирать собирался? Так зачем тебе рюкзак, отдай мне.

– Ну так я же еще не умер, я только собираюсь.

– Мне некогда ждать, давай сюда.

– А может, тебе мешка хватит? – совсем уж жалобным голосом уточнил Бяка.

– Какого мешка?

– Так у меня есть целых два почти не рваных мешка, – оживился Бяка.

– Откуда?

– Взял в фактории. Им хорошо в моем рюкзаке. Я всегда беру все, что можно взять. И брезент я тоже прихватил, можно из него еще мешков наделать. Можно набить в мешок зеленых шишек и кинуть. Они тяжелые, он далеко полетит.

Я покачал головой:

– Это сколько же хлама ты с собой таскаешь…

– Оно все мое.

– Да твое оно, твое. Давай сюда, уговорил.

Мешок, увы, отлетел не настолько далеко, как я рассчитывал. Очень неудобная позиция для броска, как я ни старался, но он задел свисавшую сверху ветку, из-за чего замедлился и отклонился. Надо было расположиться повыше, тогда бы все сработало иначе, но, увы, мне пришлось работать в опасной близости от чудовища.

Нельзя от него удаляться. Ведь потом придется тратить время на то, чтобы спуститься, а его, как я подозреваю, будет в обрез. Бяке доверять тоже нельзя, от его жадной руки даже нулевой ценности рваный мешок далеко не улетит.

Монстр, изготовившись было нанести следующий удар, резко передумал. С поразительной для такой туши резвостью развернулся к месту падения мешка и пристально уставился на то, что мы ему предложили. Помешкал пару секунд, после чего неспешно направился прочь от дерева.

Сработало. Отвлекся на приманку.

Дождавшись момента, когда тварь добралась до мешка, я свесился до следующей ветки, с нее торопливо перебрался на нижележащую. Там устроился поудобнее и склонился, уставившись на ствол сосны. Здесь не один час поработали лапы монстра. Их костяные острия снесли кору и размозжили древесину на приличную глубину. Выглядело это так, будто лесорубу вместо топора выдали кувалду и тот постарался на совесть.

Разумеется, я рисковал не ради того, чтобы полюбоваться на повреждения сосны с минимальной дистанции. Мне требовалось что-то, на чем получится опробовать навык «метка чудовища». Развил я его из «знатока чудовища», при этом сохранились все предшествующие свойства. Следовательно, осталась возможность получать информацию о монстрах.

Именно при помощи этого навыка я, изучив тушку чика, узнал кое-что полезное об их ужасающем владыке – шаруке. Это знание помогло разработать способ убийства этих чудовищ, благодаря чему мы и сумели перебраться через заросли цистосов.

На этот раз тушки в моем распоряжении нет. Применить эту часть навыка на живом монстре не получится, это срабатывает лишь на минимальной дистанции. Оптимально – при контакте, но я не уверен, что сумею получить информацию таким способом и остаться при этом в живых.

Но есть шанс получить требуемое и не подставиться, ведь описание навыка гласило, что для него иногда достаточно свежих следов, клочков шерсти и прочего. Именно на это я и рассчитывал, спускаясь к отметинам, оставленным костяными лапами твари.

Свесившись вниз, я приложил ладонь к израненной поверхности дерева и применил навык.

Ну же! Давай! На тебя одна надежда. Не зная врага, очень трудно планировать войну.

Или хотя бы бегство.

– Ге-э-эд! – чуть ли не провизжал Бяка.

Эх, времени не осталось. Тварь не стала надолго задерживаться у мешка, я показался ей более интересной целью.

Подавшись наверх, я выпрямился во весь рост, вскинул руку, ухватившись за крепкую ветвь. Подтянулся, одновременно подгибая ноги под себя.

Вовремя. Монстр, разогнавшись, подпрыгнул так, что сумел ударить куда выше, чем обычно. Мои голые пятки ощутили порыв ветра, поднявшегося от страшных лап, рассекавших воздух в опасной близости. Еще бы чуть-чуть – и минус ступня.

Бяка, испуганно попискивая, помог мне забраться повыше.

– Гед! Ну зачем? Зачем все это? Давай мы просто умрем спокойно! Ну что тебе стоит посидеть спокойно!

– Я пытаюсь спасти твое добро, – рассеянно заявил я, копаясь в настройках ПОРЯДКА.

– А, ну тогда, конечно, давай еще мешок с шишками ему бросим, у меня есть, – тут же сменил тон упырь.

Ну и что там мне написали?

Есть ли вообще хоть одно слово или я рисковал впустую?

Отметины на дереве. Оставлены ломовыми конечностями афторр-тсурра. Эффекты не замечены. Ценности не представляют. Опасны только для дерева, на котором обнаружены.

Афторр-тсурр прекрасно видит при свете дня, от него трудно спрятаться, он заметит вас даже издали. Афторр-тсурр прекрасно чует запахи. Афторр-тсурр прекрасно слышит. У афторр-тсурра плохо работает осязание, этому мешает его защита, зато он наделен чувством, позволяющим замечать крупных существ поблизости от себя. От этого чувства не защищают преграды, и афторр-тсурр может его развивать, увеличивая радиус действия.

Афторр-тсурр создание ПОРЯДКА и Хаоса, и ПОРЯДКА в нем больше. Встречи с ним редки и случались только в северных землях. Ступени ПОРЯДКА у взрослых афторр-тсурров не ниже двадцать девятой. Верхний предел неизвестен, при хорошей кормежке афторр-тсурр способен развиваться без значимых ограничений. Это крупное создание пораженных Хаосом территорий, обычно обитающее неподалеку от построек цистосов. Логово афторр-тсурра всегда располагается под землей. Это или природная пещера, или огромная нора, или рукотворное подземелье. Афторр-тсурры не любят удаляться от цистосовых построек на значительные расстояния.

У афторр-тсурра шесть конечностей, из которых две передние неполноценные. Лишенные подошвы и пальцев, они оснащены крепкими наконечниками из кости и рога. Удар такой конечности способен перерубить лошадь напополам или легко пронзить чика в полете. Также при помощи этих конечностей афторр-тсурры рисуют замысловатые знаки на деревьях и камнях. Возможно, так они помечают свою территорию или оставляют метки для приманивания сородичей противоположного пола.

Афторр-тсурры – хищники. Их основная добыча – чики. Этих мелких созданий афторр-тсурры хватают на краю цистосовых построек, после чего съедают за территорией шарука. Охотятся афторр-тсурры в одиночку (за исключением брачного периода, когда ненадолго оказываются с самкой).

Агрессивность афторр-тсурров весьма высока. Все свободное время они обходят свои владения, атакуя всех, кого встретят, даже если желудок их забит полностью. Добычу афторр-тсурр убивает на месте и там же на месте поедает или уносит в логово. Даже сильному созданию в схватке с афторр-тсурром выстоять непросто. У афторр-тсурра есть врожденное умение, удерживающее на месте точку, в которую нацелен удар боевой конечности. Стоит ему замахнуться на голову противника, и та будто в тисках оказывается до того момента, как по ней врежет массивное острие. Все усилия жертвы приводят лишь к усилению вибрации того места, на которое воздействует умение. Афторр-тсурра боятся многие другие хищники севера. Один лишь запах афторр-тсурра способен довести их до паники.

В логове афторр-тсурр обитает один, не считая стивверрсов и флибрридров. Стивверрсы – трусоватые неагрессивные паразиты, живущие за счет афторр-тсурра и многих других хищников севера. Также от них есть некоторая польза, ведь они поглощают испражнения афторр-тсурра, поддерживая чистоту в логове. Флибрридры – паразиты стивверрсов и афторр-тсурров. Они также неразборчиво питаются испражнениями стивверрсов и афторр-тсурров, перерабатывая их в бесполезный субстрат. Также разносят яйца стивверрсов по логовам других чудовищ. Флибрридры трусливые и совершенно неагрессивные создания, но при переедании, а также во время миграций и при испуге испускают резкий омерзительный запах, способный довести до обморока обитателей чистых пространств.

Афторр-тсурр активен только от рассвета до заката. На закате он скрывается в логове, где ложится на брюхо, подгибая под себя все конечности, после чего кожа его каменеет. В эту пору можно без страха приближаться к афторр-тсурру, он вас не почует, даже если вы устроите значительный шум. Но не пытайтесь нанести афторр-тсурру вред, пока он неактивен. Каменная кожа не позволит вам нанести значительный ущерб за короткий срок. Длинный срок воздействия невозможен, потому что афторр-тсурр при угрозе пробуждается. Вы не успеете досчитать до ста, как каменная кожа постепенно станет обычной и чудовище на вас нападет.

Если все же решите сразиться с афторр-тсурром, знайте, что голова – его уязвимость, а самые крупные бородавчатые выступы на голове – его слабейшие места. Два из них по бокам, один на затылке, прочие выступы заметно отличаются размерами, их атаковать бесполезно. Надо не просто их повредить, надо проникнуть в них на глубину, доступную минимум для короткого меча. Учтите, что даже в неактивном состоянии эти наросты неуязвимы. Да и в активном оболочка у них весьма прочна из-за остаточного эффекта каменной кожи. Разрушить каменную кожу на них можно только очень горячей водой, она развеивает защитный эффект за считаные секунды. Но если вы с этим промедлите или что-то не получится, вас ждет неминуемая смерть. Злить афторр-тсурра – весьма опасное занятие.

Слова были. Много слов. Но даже при первом беглом просмотре немаленькой простыни текста я не сдержался и довольно улыбнулся.

– Ты смирился со смертью и потому обрадовался? – пессимистично поинтересовался Бяка.

Я покачал головой:

– Ты снова ошибаешься, я же тебе говорил, что умирать не собираюсь. Просто кое-что полезное об этом красавчике узнал.

– Что?

– Да много чего. Придется разбираться. Но одно могу сказать точно: самое главное сейчас – дожить до заката. И тогда, скорее всего, мы отделаемся от этой твари.

Бяка покачал головой:

– Гед, до заката мы не доживем. Дерево упадет раньше.