Начни говорить правду

7. Посрамление демона

Зрители разоблачительного игрища оживились: перед ними вновь появились Добрыня и Путята.

— Все дороги ведут нас во храм… — заговорщически подмигнул зрителям Добрыня и смиренно постучал ногой в парадные врата царькви.

— Кто смеет тревожить милостивейшего из богов? — загудел из храма угрожающий глас. — Кому тут надобно подбавить богобоязненности?

— Это мы, твои рабы, о ужаснейший Никтот, — тоже хитро подмигнул публике Путята. — Мы только что обратили в твою бесовскую веру кучу новых простофиль. Отвори же врата и узри своё демоническое торжество…

— Где, где мои новые простофили? — жадно возрадовался Никтот, и врата его царькви хищно распахнулись.

Демон был настолько велик, что с трудом лёжа через них протиснулся, а когда встал и распрямился, то оказался вдвое выше самых больших дерев.

— Значит, это вы мои новые рабы, о ничтожные людишки? — благосклонно вопросил Никтот толпу зрителей.

— Кукиш вот тебе, любитель рабства… — Зрители, хохоча, протянули демону сложенные фигами кулаки. — Закатай губищи, исчадье храма…

— Изведайте же, о нечестивцы, мои милосердие и благотворительность… — гневно возопил Никтот, срывая с главного купола царькви серп с молотом и занося их над зрителями. — Добро пожаловать в геенну огнен…

Демон испуганно осёкся и обернулся на оглушительные трубные звуки, раздавшиеся с Запретной Стороны леса. Над лесом в окружении сонма вострубивших слуг возник сам Святонаил. Племенной бог Расселян всё рос и рос, покуда не достиг главою облаков.

Зрители встретили появление защитника бурными рукоплесканиями и богославием.

— Погодь со своей чёртовой геенной, Никтот, — посоветовал Святонаил демону, наклоняясь и отбирая у того серп с молотом. — Лучше скажи: ты ведь един в трёх лицах — правильно? То есть ты у нас как Змей Горбыныч?

— Ничего подобного, — яро воспротивился Никтот, — я в трёх лицах един совсем по-другому…

— По-другому — нельзя. По-другому — тупое враньё, — молвил Святонаил, сотворяя диковинное движение.

Никтот остолбенел, а из его плеч мгновенно выросли ещё две головы и начали хмуро разглядывать друг друга.

— Эй, мудант, которому из твоих лиц нужно молиться прежде других? — весело заорали зрители.

— Молитесь мне, о рабы… — потребовал Никтот средней головой.

— Нет, мне, — ересьно запротестовала каждая из боковых голов. — Я жестоко накажу того нечестивца, что посмеет молиться не мне первому…

— Никтот, ты, выходит, настроен не помогать, а вредить молящим? — строго вопросил Святонаил. — Значит, ты у нас точно не бог. А нечто противоположное. Ведь боги — они помогают. А вредят — только демоны. Но зачем ты тогда нужен? Не пора ли тебе сгинуть, худотворец?

Выведенный на чистую воду Никтот начал всеми головами просить пощады.

— Ладно, существуй пока, — смягчился Святонаил. — Но ответствуй тогда: правду ли рекут твои прислужники, будто ты всемогущ?

— О да, я воистину всемогущ, — похвалился Никтот.

— А сможешь создать такой камень, который не в силах поднять?

— Понятное дело, смогу, — радостно закивал Никтот.

— Что сможешь: создать камень? — засмеялись зрители.

— Ну да, смогу создать камень, — горделиво ответствовал демон.

— Но ты же, получается, не сможешь его поднять, — напомнили зрители.

— Умолкните, рабы: я всё смогу поднять, — разозлился бестолковый Никтот.

— Не хами, грехослужитель. — Святонаил отвесил демону отрезвляющий подзатыльник. — А скажи-ка теперь: правда ли, что ты всеведущ?

— Угу, я всеведущ… — подтвердил Никтот, потирая затылки.

— А тебе известна задача, решения которой ты не знаешь? — спросил Святонаил.

— Конечно, не известна, — убеждённо сообщил демон.

— Значит, на самом деле ты не всеведущ, — констатировал Святонаил. — А верно ли, что тебе ве́домо будущее, Никтот?

— Полностью ве́домо: ведь я всеведущ, — надулся гордыней Никтот.

— Но если ты точно знаешь будущее, то, следовательно, уже не можешь его изменить. Однако разве ты не всемогущ, Никтот?

— Я всемогущ, я всё могу изменить, — высокомерно ответствовал демон.

— Тогда, выходит, ты не всеведущ, поелику будущее тебе неведомо: ведь ты пока ещё не знаешь, как его изменишь.

— Ну и что? — непримиримо фыркнул Никтот. — В меня нужно веровать, ибо это нелепо.

— А признайся-ка, Никтот: сие правда, что ты безмерно милостив?

— Что правда, то правда: я милостив безмерно… — Голос демона наполнила елейная вкрадчивость.

— Никтот, а это под твоим руководством проводились массовые репрессии: Крестовые походы, уничтожение катаров и индейцев, охоты на ведьм и на науку?

— Я наказую по заслугам, — убеждённо возгласил демон. — Ибо не мир я принёс, но меч.

— Как же так, Никтот: ты же безмерно милостив, разве нет?

— Уничтожение врагов — это моя безмерная милость для них, — хитро захихикал демон. — Я спасаю людей ценой их жизни.

— Ага: ты у нас, значит, не только святитель преступлений, но ещё и славоблуд… — осуждающе покачал головой Святонаил. — А скажи, Никтот: ты ведь вездесущ, да?

— Конечно, вездесущ, — кивнул демон всеми головами.

— И способен оказаться рядом с тем местом, где тебя нет?

— Ещё как способен, — напыжился Никтот.

— Но разве ты вездесущ, коли есть место, где тебя нет? Кстати, если ты и впрямь вездесущ, то, получается, в числе прочего пребываешь и во всех демонах. Следовательно, ты либо их соучастник, либо даже источник их злодейств. А ты всеблаг, Никтот?

— О, я воистину всеблаг… — Голос демона обрёл возвышенные тона.

— Значит, благословляешь и зло? — расхохотался Святонаил. — Какой же ты после этого бог? Ты сын глупости и породнившийся с ложью демон.

— Нет-нет, я просто воплощение всех совершенств… — провыл Никтот, пока Святонаил заталкивал его обратно в испуганно заколоколившую царьковь — под сень пятиконечных звёзд.

Зрители в восторге от непобедимой мудрости покровителя опять разразились рукоплесканиями.

— Спасибо, о благоизбранное племя… — Святонаил артистически раскланялся перед Расселянами. — Рад, что вам понравилось…