Наемные работники: подчинить и приручить

§ 1. Человек увольняющий и человек увольняемый

Генри Форд и Ли Якокка. «Условные хозяева».

Для начала определимся с определениями. Кто такой хозяин и кто такой работник?

Американец Ли Якокка в семидесятые годы прошлого века занимал пост президента корпорации «Форд». В его послужном списке были великолепные достижения, например, выпуск легендарного «Мустанга».

Будучи руководителем одной из самых крупных и успешных компаний планеты, Ли Якокка полагал, что его положение незыблемо. И поэтому новость о том, что его увольняют, стало для него огромным жизненным потрясением.

Кто же мог уволить могущественного менеджера? Только один человек — председатель совета директоров и владелец компании Генри Форд Второй.

Я думаю, что именно в этот момент Ли Якокка полностью осознал, в чем состоит принципиальная разница между руководителем компании и ее владельцем, между хозяином и наемным работником.

Что сделал оскорбленный Якокка?

Во-первых, он согласился занять пост президента компании «Крайслер». Не в последнюю очередь потому, что «Крайслер» был конкурентом «Форда». Выведя «Крайслер» из затяжного кризиса, Якокка доказал, что он действительно выдающийся менеджер и, следовательно, Форд был полным идиотом, когда решил его уволить. Во-вторых, он написал ставшую бестселлером книгу «Записки менеджера», в которой дал подробную и нелицеприятную оценку характера и поступков своего бывшего хозяина.

Но вот в чем дело. Якокка мог доказывать, опровергать, сводить счеты, раздавать интервью, писать обличительные статьи и книги. Но он не мог сделать главного. Он не мог уволить Генри Форда. Потому что Форд был хозяином, то есть Человеком Неувольняемым.

Поэтому я бы дал такие определения:

Р а б о т н и к — это человек, которого можно уволить

Х о з я и н, он же владелец, — это человек, которого нельзя уволить

Зато сам он вправе уволить любого своего работника, является ли он уборщиком в магазине или президентом транснациональной корпорации. Уволить по уважительной причине или даже без особой причины.

Просто потому, что ему так захотелось, просто потому, что ему перестал нравиться работник, причем, безотносительно от его полезности для бизнеса. К примеру, Ли Якокка был уволен после двух самых прибыльных лет в истории «Форда».

Выражения вроде: «подъем по служебной лестнице», «премия», «бонус», «карьера», «успешная карьера», «корпоративные интриги», «аттестация», «меня назначили», «мне дали задание», «меня повысили в должности», «я получил благодарность» и т. д. — относятся только к наемному персоналу.

Сотрудник может сделать успешную карьеру и подняться на самую высокую ступень иерархии, которая ему доступна. То есть на предпоследнюю.

Хозяин же стоит на вершине, над ним никого нет. И, в отличие от своих сотрудников, ему не надо было никуда подниматься, он сразу занял единственную высшую ступень.

Поэтому можно добавить еще два видовых отличий хозяина от работника:

Х о з я и н — это человек, который нанимает и платит, возвышает и наказывает.

Р а б о т н и к — это человек, которого нанимают и которому платят, которого повышают или не повышают в должности, которого награждают и наказывают.

Ни один работник, включая средних и высших начальников, не может быть полностью независимым и самостоятельным. Нельзя быть независимым, когда твои личные доходы, карьера и даже настроение зависят от хозяина.

Однако в обычной жизни все не так категорично.

Нередко топ-менеджер тоже вправе считать себя полноправным хозяином. Да, над ним стоит владелец бизнеса, или совет директоров, или собрание акционеров. Но если эти люди не хотят или не умеют участвовать в управлении, то такой работник практически свободен в своих решениях. Дополнительное сходство с хозяином подчеркивается тем, что он имеет право нанимать и увольнять, награждать и наказывать всех остальных работников.

Сегодня понятие «Хозяин» во многих крупных компаниях потеряло свой первоначальный смысл. Акции размыты среди тысяч и десятков тысяч держателей, которые с юридической точки зрения считаются совладельцами компании. А когда владельцев много, это означает, что у компании вообще нет владельца. И его место, пусть временно, занимает наемный, но всесильный топ-менеджер.

Благодаря своему полному контролю над бизнесом, топ-менеджер получает личные доходы, размер которых может превосходить дивиденды акционеров. Поэтому так много примеров, когда наемные управленцы выписывают сами себе бонусы в размере десятков миллионов долларов даже в случаях, когда компания терпит убытки.

Таким образом, наемный работник может считать себя настоящим хозяином, если настоящие владельцы добровольно делегировали ему свои права и привилегии. Поэтому я буду употреблять термин «Хозяин» в отношении любого человека, который без каких-либо ограничений руководит работой компании (а не формального собственника).

Кроме того, к категории хозяев, пусть и с оговорками, можно отнести тех, кто сам считает себя хозяином, пусть даже на небольшом участке большой компании.

Если вы можете руководить своим подразделением с высокой степенью автономности, без постоянных оглядок на Самый Верх, если можете устанавливать на своей территории свои личные законы и правила, если зарплата ваших подчиненных повышается только с вашей подачи, если они уважают или боятся вас больше, чем далекого хозяина, тогда вы тоже хозяин.

Конечно, такая ситуация не может быть неизменной. Ведь любой почти-хозяин все же зависим от подлинных хозяев. Но то же самое верно и для них.

Даже самостоятельный владелец бизнеса никогда не бывает абсолютно самостоятельным. Король зависит от парламента, владелец компании — от решений правительства или надзорных органов.

А в таких странах, как Россия или Китай, есть только один истинный хозяин — Государственная Власть. Здесь владельцы самых крупных частных корпораций являются такими же подчиненными, как и их работники. И те чиновники, которым они подчиняются, могут навязывать им свои решения, могут устроить публичную выволочку, могут приказывать, наказывать и даже отобрать компанию.

Хотя в этой книге я в основном говорю о бизнесе, хозяева или почти-хозяева есть и в других структурах. Например, крупные чиновники и руководители государственных организаций (или компаний, в которых контрольных пакет принадлежит государству), ощущают себя суверенными хозяевами.

Не имеет значения, что в любой момент их могут сместить или перебросить на другую работу. Неважно, что они «халифы на час» или на два года. Важно, что они халифы! И пока они занимают свою должность, они обладают полной властью над работниками.

§ 2. Работники в глазах хозяина

Необходимое зло. Инструменты. Мыслящее оборудование. Деньги не потраченные есть деньги заработанные. «Бездельники и бездари!» Это мои люди. Я люблю своих людей.

Никто не открывает свое дело для того, чтобы обеспечить кого-то работой. Главная и единственная цель создания бизнеса — заработать деньги. Желательно — много денег, больше, чем можно получить в качестве наемного работника.

Конечно, есть и другие цели, например, выход на европейский (американский, азиатский) рынок, создание Самой Большой Компании (в своем городе, своей стране, на планете), но они появляются, как правило, уже на следующих этапах развития бизнеса, когда первые деньги уже заработаны.

Большинство из нас предпочло бы достичь этой цели максимально простым способом, который позволил бы не заниматься организацией бизнеса и не строить сложные и многолюдные структуры.

Однако простых способов почти не существует, если не считать таковыми выигрыш джек-пота в национальной лотерее. И это значит, что если вы не профессиональный игрок на фондовом рынке и не высокооплачиваемый консультант, то для того, чтобы заработать деньги, вам придется сначала заплатить деньги.

А именно: открыть компанию, снять офис или цех, приобрести оргтехнику и оборудование, нанять работников, установив им твердую зарплату. И эту зарплату вы обязаны выплачивать вне зависимости от прибыльности или убыточности вашего бизнеса.

Попытка сэкономить деньги, нанять меньше людей, чем необходимо для дела, приводит к тому, что хозяин сам делает работу за необходимых, но ненанятых сотрудников, подобно владельцу бара, который выполняет обязанности бармена, кассира, вышибалы, уборщика и бухгалтера.

Он отличается от наемного персонала только тем, что работает в несколько раз больше и ему не гарантирована заработная плата.

Поэтому хозяин вынужден нанимать нужное ему количество работников — понимая, что они отяготят его жизнь множеством проблем.

Он вынужден общаться с ними с утра до вечера: выслушивать их просьбы, предложения, жалобы и доносы, вынужден наказывать и награждать, контролировать и увольнять.

Он вынужден платить им зарплату и бонусы, потому что иначе они уйдут к хозяевам, которые предложат больше денег. А если не уйдут, то будут работать ровно столько, сколько, по их мнению, имеет смысл работать за такую зарплату.

Он вынужден заботиться об их здоровье, оплачивать больничные листы и занятия фитнесом, предоставлять им отпуск — не только по закону, но и потому что он лично заинтересован в том, чтобы они были активными и работоспособными.

Он вынужден устраивать для них разнообразные развлечения (семинары и тренинги, корпоративные праздники и «командо-укрепляющие игры»), чтобы они не ушли в компанию, где таких развлечений больше.

Фабрика и банк, ресторан и аптека, автомастерская и лесопилка, компьютеры и офисные столы, станки и служебные автомобили — все это не самоцели, а средства, позволяющие заработать деньги.

Когда инвестор вкладывает деньги в ресторан, он может даже ни разу в нем не пообедать. Его цель — не ресторан, а прибыль от инвестиций в заведение, где люди едят и проводят время.

К таким же средствам относится и наемный персонал. Хозяин инвестирует в работников не потому, что ему нравится проводить дни в компании подчиненных. Он ожидает, что они за время найма не только окупят расходы на свое содержание, но и принесут прибыль.

Вам надо построить дом? Тогда вам следует купить или взять в аренду рубанки, молотки, дрели, лопаты, носилки, строительный кран, бетономешалку, самосвал.

Вы решили открыть супермаркет? Вам придется нанять, то есть купить продавцов, товароведов, грузчиков, упаковщиков, охранников.

Вы планируете зарабатывать деньги в банковском бизнесе? Кроме солидного здания, вам необходимо приобрести маркетологов (чтобы продвигать услуги и рекламировать банк), специалистов казначейства (чтобы осуществлять транзакции), операционистов (чтобы обслуживать клиентов), инкассаторов (чтобы перевозить наличность), охранников (чтобы сохранить деньги клиентов) и т. д.

А для того, чтобы все эти купленные люди могли выполнять свою работу, вам еще придется купить канцелярские столы, стулья, компьютеры, бронированные автомобили, счетчики банкнот, оружие, сейфы, калькуляторы и многое, многое другое.

Хозяин нуждается в работниках точно так же, как нуждается в принтерах, конвейерах, грузовиках. Чтобы один инструмент работал, во многих случаях к нему необходимо приставлять другой инструмент. Водителя — к грузовику, токаря к станку, IT-специалиста к серверу.

С абстрактно-экономической точки зрения нет принципиальной разницы между садовником и логистиком, столяром и финансовым аналитиком. Одни работники используют для работы главным образом руки, другие — голову. Это разные инструменты с разными техническими и пользовательскими особенностями, обученные и купленные для выполнения определенной работы.

Хозяин может любить их, даже гордиться ими, как гордится хороший мастер своими штучными, сделанными под заказ инструментами. Если у него есть возможность, то он может покупать дорогие орудия труда — в отличие от менее успешных хозяев, которые вынуждены довольствоваться дешевыми и не очень квалифицированными работниками. Но и дорогие, и дешевые работники являются инструментами для достижения целей хозяев, пешками в их бизнес-затеях.

Однажды владелец компании пригласил меня занять должность начальника управления развития. Если убрать словесный камуфляж, то в действительности это означало, что хозяину понадобился не человек по имени Сергей Занин, а многофункциональный инструмент, с помощью которого можно продвигать его бизнес.

А для того, чтобы дорогостоящий «инструмент Сергей Занин» продуктивно работал, хозяину пришлось приобрести вспомогательные и менее дорогие инструменты — рядовых сотрудников управления развития. Разумеется, вместе с другим необходимым оборудованием — кабинетами, оргтехникой, служебными автомобилями.

У каждого инструмента есть определенная рыночная цена, зависящая только от места покупки — города или региона. Например, инструмент под названием «начальник кредитного отдела банка» обойдется любому покупателю примерно в одинаковую сумму.

Индивидуальные особенности (характер, хобби, внешность) конкретного специалиста при определении его рыночной стоимости в расчет обычно не берутся.

Безусловно, это упрощенная картина, но она передает суть взаимоотношений Хозяина и Работника. Впрочем, когда-то к работникам — а ими были рабы — относились в буквальном смысле как к орудиям труда. Надо было построить пирамиду — пригоняли рабов, как сегодня пригнали бы тяжелую технику. За убийство раба приходилось платить штраф — такой же, как за уничтожение тяглового скота или сельхозинвентаря. На раба, поднявшего руку на хозяина, смотрели, как на взбесившийся плуг.

Рабы на плантациях сахарного тростника в Бразилии жили в среднем всего один год. За это время они приносили прибыль, в несколько раз превышающую стоимость их покупки. Поэтому умерший или износившийся инструмент без всякого сожаления менялся на новый и работоспособный.

Это крайний пример «отрабатывания себестоимости». За истекшие столетия многое изменилось. Многое не все. Об чем напоминает управленческий термин Human Resourses («человеческие ресурсы»), предполагающий, что люди — это такой же ресурс, как станки и офисное оборудование.

И хозяева по-прежнему вправе — моральном и юридическом — выжать из работников все возможное за то время, которое они купили. Они вправе принимать меры для сокращения срока окупаемости купленного оборудования и персонала. Станки должны в идеале работать круглосуточно, работники обязаны выполнять все задания, соответствующие их назначению и спецификации.

Если они не хотят лишиться места — справятся. Если не справятся, должны быть объективные причины, препятствующие их нормальной работе, например, неправильный выброс бизнеса самим хозяином. Если причин нет, значит, хозяин купил плохие инструменты, не соответствующие заявленным или ожидаемым техническим данным.

Они не позволяют реализовать главную цель хозяина — заработать деньги. Следовательно, их надо как можно скорее заменить на более производительных работников.

Хотя использование низкопроизводительного рабского труда осталось (в основном) в прошлом, природа некоторых вещей не меняется.

Умелый, квалифицированный раб — гончар или ювелир, кожевник или ткач — приносил больше прибыли владельцу мастерской, чем малоквалифицированный ремесленник. Покупка хорошего мастера была залогом успешного античного бизнеса. Если владелец современной футбольной команды решит повысить доходы, то он, скорее всего, начнет с приобретения новых футболистов (в спортивном бизнесе используются слова, казалось бы, ушедшие из употребления после отмены рабства и крепостного права — «купить нападающего», «клуб продал двух игроков»).

Человек, покупавший поместье, покупал его с прилагавшимися крестьянами. Кому нужна земля, если ее некому обрабатывать? Точно так же и сегодня один хозяин продает другому хозяину свою компанию вместе с прилагающимися сотрудниками. Как и тысячу, и двести лет назад, никого не интересует мнение работников — хотят ли они быть проданными. Работникам остается только гадать, станет ли хуже или лучше, будет ли новый хозяин добр или у него отвратительный характер, не уволят ли их, не понизят ли в должности?

Есть только бизнес-целесообразность или желание хозяина. И это понятно. Это ведь он придумал бизнес, он вложил в него деньги, он купил работников. И поэтому он вправе делать с бизнесом и составляющими его компонентами все, что хочет.

«Хозяин — раб», «хозяин — инструмент» — вот с точки зрения многих владельцев идеальная схема производственных отношений, даже если эту точку зрения они никому и никогда не высказывают.

При этом инструмент может быть инициативным, энергичным, творческим — все это только приветствуется. Лишь бы он никогда не забывал, что его приобрели для выполнения вполне конкретной задачи и избавятся от него, если сочтут, что он устарел и его целесообразнее заменить на более современную модель.

Сотрудники — один из самых сильных раздражителей в жизни любого предпринимателя. Если бы действительно можно было выстроить все отношения по схеме «работник — это лишь инструмент и ничего более», управление бизнесом чрезвычайно бы упростилось.

Не нравится молоток? Он слишком легкий или тяжелый, у него неудобная рукоятка? Выбрось его, купи новый.

Работник требует повышения зарплаты? Но разве имеет право что-то требовать монитор, дырокол или стамеска?

Однако:

Есть существенная разница между рядовым продавцом и рабочим у конвейера (которые по выполняемым задачам объективно ближе к «настоящим» инструментам) и менеджером, который не просто выполняет команды хозяина, но зачастую является подлинным создателем бизнеса, в то время как роль хозяина ограничивается инвестициями и «общим руководством».

Такой менеджер руководит всей компанией или отдельным участком, он самостоятельно принимает решения (хотя и в пределах его служебных полномочий), от его действий зависит, будет ли бизнес приносить прибыль и или убыток.

Во-вторых, проблема заключается в одушевленности наемных работников. Кроме технических характеристик купленного инструмента приходится принимать во внимание его личностные особенности и запросы:

— Инструмент хочет уволиться.

— Инструмент просит прибавку к зарплате.

— Инструмент недоволен работой соседнего инструмента.

— Инструмент устал, для восстановления работоспособности ему требуется двухнедельный отпуск.

Мечтающие о карьере напильники, страдающие от унижения фрезерные станки, неудовлетворенные зарплатой компьютеры, оскорбленные телефонные аппараты, амбициозные офисные столы, все эти агрессивные, пассивные, активные, ленивые, своевольные, не желающие выполнять свои функции работники, конечно же, не являются инструментами в полном смысле этого слова.

Работник — не инструмент уже потому, что у него есть еще личная жизнь и личные проблемы (у подлинных инструментов нет иной формы существования, кроме работы). Когда компьютер выключают, молоток убирают в ящик, из машины вынимают ключ зажигания — они перестают существовать. Тогда как для работников труд на хозяина — это только средство обеспечить свою жизнь.

Тем не менее, хозяину иногда полезно отстраниться и посмотреть на своей персонал именно как на машинный парк, на набор инструментов, купленный для выполнения определенной работы, пусть и с поправкой — «одушевленных».

Такой подход поможет заметить то, что обычно не замечается в ежедневной суете, и позволит более трезво оценивать эффективность своих работников (даже если все они — замечательные, преданные компании люди).

«Взгляд со стороны» напомнит нанимателю о главном смысле его бизнеса, где на первом месте — цель (зарабатывание денег, повышение личных доходов, создание и развитие компании, повышение ее рыночной стоимости и т. д.) и только на втором — средства, необходимые для достижения этой цели.

Вот стоит красивый копировальный аппарат. А какая у него скорость печати? Достаточно ли этого для офисных нужд? Во сколько обходятся расходные материалы? Надежен ли аппарат в работе, часто ли выходит из строя? Нужен ли он там, где нет потребности в копировании большого количества документов? Не будет ли целесообразнее поставить один копир в коридоре — для общего пользования, чем покупать по копиру в каждый отдел?

А вот сотрудник. Он давно работает, он на хорошем счету, он приятен в общении.

Но какая от него конкретная польза? Сколько денег этот инструмент приносит компании? В какую сумму обходится его содержание, сервисное обслуживание и расходные материалы?

Разумеется, существуют плановые аттестации и анкеты КТУ (коэффициент трудового участия), но они оценивают в основном профессиональные качества сотрудника и мало говорят о целесообразности его использования, его объективной необходимости для бизнеса. Они не отвечают на грубый вопрос:

А что случится, если взять да и уволить этого милого человека?

Чтобы получить ответ, следует задать еще два вопроса:

Он является уникальным специалистом? (предположим, ответ «нет»).

Можно ли распределить его обязанности между другими работниками или аутсорсерами? (ответ «да»).

Теперь считаем:

За дополнительную работу своим или привлеченным людям придется доплачивать, скажем, 10 000 рублей в месяц. Это расход.

Компания сэкономит 25 000 рублей в месяц на зарплате, налогах и содержании рабочего места сотрудника (стол, компьютер, скидки на питание в офисной столовой и пр.). Это доход.

Положительное сальдо: 15 000 рублей.

Вот и ответ на грубый вопрос. После избавления от ненужного инструмента хозяин будет получать дополнительные 15 000 рублей в месяц или 300 000 в год, которыми может пользоваться по своему усмотрению.

Прибыль — это разница между доходами и расходами, в том числе расходами на зарплату. Поэтому каждый хозяин желал бы, чтобы его работники трудились бы в два раза больше за вдвое меньшие деньги, чем он им вынужден платить.

Если же, напротив, доход хозяина немногим выше средней заработной платы в его компании (а бывает, что и ниже), то он возмущен:

«Я плачу им деньги — а что получаю взамен? Падение продаж, срыв сроков, неумение и нежелание работать с клиентами! Они — эгоистичные паразиты. Они думают только о себе, о том, чтобы, не дай бог, не задержаться на работе лишние десять минут. Судьба же компании их не волнует!».

Хозяин нанял людей, чтобы расширять и поддерживать бизнес, но бизнес не только не расширяется, он под угрозой исчезновения. И хозяин винит в этом не конкурентов, не общую экономическую ситуацию, и уж, конечно не себя, не умеющего управлять компанией или почему-то решившего, что его коммерческая идея обречена на успех. Нет, в его глазах ответственными за провалы являются ленивые и непрофессиональные работники.

Надо бы уволить их и нанять более умелых, работоспособных, энергичных людей. Но вот проблема — они давно наняты другими хозяевами. Конечно, можно их перекупить, но не окажется ли дополнительная плата за умелость и энергичность выше эффекта от умелости и энергичности?

Хозяин живет в совершенно другом мире, да и в другом ритме, чем его работники. Он нетерпелив. В его голове уже построен новый бизнес, он видит будущее своих проектов — и он хочет, чтобы его работники как можно скорее воплотили в жизнь задуманное.

С его точки зрения, они работают слишком медленно. Он подгоняет их, устраивает разносы, проводит ежедневные оперативки, планерки и совещании, но все тщетно.

Он дает месяц на завершение проекта, три месяца на открытие нового филиала. И что же? Проект будет закончен через три месяца, филиал откроется через год.

Почему? Вероятнее всего, по объективным причинам было нельзя выполнить эту работу быстрее. Но хозяин обычно полагает, что в срыве сроков виноваты сотрудники, которые не пожелали проникнуться его нетерпением и, по существу, саботировали его приказы.

Хороший бизнес можно создать только с помощью хороших работников. В успешной компании всегда есть золотой фонд специалистов, на которых все и держится: разные «золотые руки», «золотые головы», «золотые продавцы» (см. раздел «Типы работников»).

Если хозяин не бережет таких людей, то очень скоро может стать экс-хозяином и перейти в категорию наемных работников.

Несмотря на периодические приступы раздражения и на необходимость ежемесячно подписывать зарплатные ведомости (иначе говоря, отдавать деньги, которые хотелось бы оставить себе) хозяин чаще всего воспринимает работников, как «своих людей», как неотъемлемую часть своей жизни.

У него есть любимые работники, с которыми ему нравится общаться; есть работники, на которых можно положиться в трудную минуту; есть отличные профессионалы, которым можно поручить самые сложные задачи.

Да, можно играть на бирже, можно зарабатывать деньги, сидя в одиночестве перед компьютером, но люди — существа общественные, и поэтому для многих предпринимателей общение со своими работниками не тяжелая обязанность, а насущная потребность.

Быть хозяином — это быть полководцем, трибуном, политиком, наставником, отцом и старшим братом. Не всех устраивает унылая покорность концлагеря и щелканье каблуками после получения очередного приказа. Хозяевам требуется обратная связь, позитивный отклик, воодушевляющая энергетика зрительного зала, радостные восклицания: «Да, мы станем компанией Номер Один! Да, мы их уничтожим!». Приятно произносить длинные речи (тем более, когда никто не перебивает), приятно трепетное внимание, когда ты появляешься в офисе, приятно, черт возьми, быть Верховным Авторитетом, Судьей, Мудрецом, Военным Вождем в одном лице, приятно, когда от тебя зависят судьбы сотен и тысяч людей.

Хозяин загорается, выступая на совещаниях, решая проблемы или демонстрируя, как «надо решать проблемы». Большинство успешных бизнесменов — это исключительно публичные люди. Они постоянно окружены публикой и не желают для себя иной жизни. В общении с работниками они продуцируют свои идеи или присваивают чужие.

Обычно процесс заимствования не осознается хозяевами. Все, что находится на территории их компании, включая высказанные вслух мысли, они воспринимают как личную собственность. Я знал владельца компании, который, как правило, сначала отвергал чужое предложение, а потом, через неделю-две мог вызвать сотрудника, идею которого он раскритиковал, и предлагал ему немедленно ее реализовать. И все потому, что теперь он искренно считал эту идею своей, то есть родившейся в его голове.

Деньги для хозяев означают очень многое. Многое, но не все. Они хотят не просто зарабатывать деньги, они еще хочет быть любимыми. Хотят искренней преданности и преклонения перед их деловыми талантами, прозорливостью, красноречием.

А взамен они тоже готовы любить своих людей. Особенно тех, кто не только любит их, но и не скрывает этой любви.

§ 3. Хозяин в глазах работников

Хозяина не любят. Хозяина боятся. Техника безопасности для работников. Они используют вас. Без хозяина нет успеха. Работники работают для себя, а не для хозяев. Работникам нравится быть работниками. Работники любят хозяев. Хозяин — доминанта в жизни работников. Быть замеченным хозяином. Скажи, кто твой хозяин, и я скажу, кто ты.

Как только вы нанимаете людей и берете на себя право распоряжаться их жизнью, вы становитесь человеком, к которому нельзя относиться равнодушно. Вас любят, боятся, уважают, ненавидят, презирают, вам подражают, вами восхищаются, вам завидуют.

Нелишне еще раз повторить: работники — это инструменты, которые хозяин приобретает для реализации своих задач. Когда-то работники были инструментами в подлинном смысле этого слова, их заставляли работать по 15–16 часов в сутки (больше не получалось), по ним колотили так, как требовалось для достижения желаемого результата. Кнут, палка, розги на протяжении тысячелетий входили в стандартный комплект управляющих и надсмотрщиков.

Поскольку рабы и наемные работники не всегда соглашались считать себя бессловесными инструментами, это приводило к конфликтам.

«Сколько рабов — столько врагов», — говорили римские рабовладельцы. Несмотря на то, что по закону за смерть хозяина от руки раба казнили всех рабов, находящихся в доме, это не останавливало ни покушения на особо жестоких хозяев, ни массовые выступления против хозяев (достаточно вспомнить сицилийские восстания и походы Спартака).

Во все времена работники мстили эксплуататорам самыми разными способами: портили инвентарь и скот, сжигали поля и усадьбы, ломали станки, доносили на своих хозяев властям, саботировали свои обязанности. Старые книги и письма переполнены жалобами на воровство и ленивость слуг.

Хозяева защищались. Арсенал средств наказания был велик: частные тюрьмы, отправка в рудники, клеймение, плети на конюшне, продажа строптивых крепостных, отдача в солдаты, локауты, усмирение вооруженной силой, наем штрейкбрехеров, увольнение зачинщиков и смутьянов.

Работники ответили созданием рабочих партий и профсоюзов, которые объединили сотни и тысячи работников против одного хозяина. Благодаря их политическому давлению были приняты законы, разрешающие забастовки и серьезно сократившие права хозяев; установлены восьмичасовый рабочий день обязательные отпуска.

Эта борьба не закончена и никогда не будет закончена. Мы имеем дело со взаимно вынужденным симбиозом. Хозяин с удовольствием обошелся бы без работников, однако он вынужден их нанимать и платить им деньги. Но верно и обратное: работники часто вынуждены наниматься к человеку, к которому, будь у них возможность выбора, не приблизились бы и на выстрел.

Уходи или терпи — принципиальный момент в отношениях начальника и подчиненных, хозяев и работников.

Даже если хозяин искренно хочет быть Любимым Руководителем, он все равно не станет таковым для всех своих людей. Хотя бы по той причине, что ему приходится наказывать, приходится делать выговоры и ущемлять чужое самолюбие, приходится увольнять.

Это его работа.

А если работник ни разу не подвергся наказанию, то он все равно может быть чем-нибудь недовольным. Например, неприветливостью хозяина, его манерой поведения, тяжелыми условиями работы (действительными или кажущимися), медленным продвижением по службе или низкой зарплатой.

Однако хозяин защищен своим статусом. Можно ссориться и даже разрывать отношения из-за пустячных размолвок с приятелем, родственником или коллегой. И можно постоянно выносить оскорбления и унижения от человека, который платит деньги.

Да и что может сделать оскорбленный работник? Немедленно уволиться? — Это, как правило, невозможно. Изо всех сил хлопнуть дверью, сказать все, что думаешь о хозяине — да, это бы прекрасно, но человека останавливают мысли о потере работы, зарплаты, семье, долгах.

Уволиться всегда трудно. И не только из-за потери источника доходов, но из-за привычки. Люди привыкают к месту работы, и многих приводит в ужас мысль лишиться всего разом — общества коллег, привычной дороги на работу и с работы, привычного стола и вида из окна.

Вот почему хозяину не стоит бояться, что обиженный им работник немедленно уволится. Конечно, без работников бизнес невозможен. Но для каждого отдельного сотрудника этот тезис не очевиден, каждый отдельный сотрудник заменяем. Единственное, что может разрушить его бизнес — это уход всех сотрудников разом (чего на практике никогда не бывает) или особо ценного сотрудника, на котором держится большой участок работы.

Конечно, работник может затаить обиду, злость, большой камень за пазухой — в надежде когда-нибудь им воспользоваться. Но обычно хозяину нечего опасаться. Камень не может повредить танк, свести счеты можно только с равными, а, кроме того — как чаще всего и случается — проходит время и обиды забываются. А вполне возможно, что работник даже придет к выводу, что наказание было справедливым.

Впрочем, хозяин может быть даже ангелом во плоти. Для его работников он — человек, присваивающий львиную часть доходов компании. Эксплуататору не стоит рассчитывать на любовь эксплуатируемых, особенно если бизнес невелик и все на виду, включая распределение денег.

Да и в самом деле, за что работнику любить хозяина?

За то, что его доход в несколько раз превышает общую зарплату всех работников?

За то, что у него есть ТАКОЙ автомобиль, которого у них НИКОГДА не будет?

За то, что он несколько раз в год ездит с семьей на отдых за границу и расходы на эти поездки могут быть в несколько раз выше, чем размер их месячной зарплаты?

За его речи о необходимости «повысить капитализацию компании до 100 миллионов», что в переводе на нормальный язык означает, что по достижении этого результата — а достигать его будут все работники — хозяин повысит свой личный капитал до 100 миллионов?

Работники умеют считать и хорошо понимают, как делятся «совместно заработанные деньги». Какой бы высокой не была их зарплата, они знают, что доходы хозяев в десятки, а иногда и в тысячи раз больше.

Хозяин щедр? Да, отдав им миллион, он оставит себе еще 99 миллионов — вот истинная цена его щедрости!

И каким бы справедливым не считал себя хозяин, сколько бы он не восклицал: «Я плачу им больше, чем платили бы за такую же работу в другом месте!», «Но ведь я всем рискую!», «Но я же вложил в это дело свои деньги!», человеческую зависть не пересилить разумными речами и аргументами. Зависть слышит только один аргумент: «У него больше, а у меня меньше».

Из разговоров и мыслей работников:

47 % опрошенных американцев объявили о готовности перерабатывать для того, чтобы произвести на своего руководителя благоприятное впечатление и, тем самым, застраховать себя от увольнения.

Больше половины признались, что напряжение на работе становится причиной их нервного срыва, заставляет кричать на своих коллег и постоянно раздражаться. Нервная рабочая обстановка доводит четверть офисных работников в США до слез. 15–17 % американских клерков, чтобы справиться с нервами, ломают офисное оборудование, а 2–3 % даже доходят до рукоприкладства.

Причиной всему этому постоянный стресс, вызванный, в том числе, пробками на дороге (страх опоздать на работу). Кроме того, многие живут в постоянном страхе потерять работу и работают сверхурочно, а значит, не имеют возможности расслабиться и в выходные.

Из исследования профессора Пола Спектора

Работники могут без устали обсуждать ошибки, глупость, жадность, идиотские решения и безумную кадровую политику хозяина, но все это происходит за его спиной. И никакого воздействия на бизнес эти мысли или разговоры не оказывают.

В девяти случаях из десяти хозяева и начальники вообще не подозревают, что думают о них подчиненные. Вот моя знакомая моя знакомая с возмущением рассказывает о недавней корпоративной вечеринке. Во главе стола восседали два начальника, перед которыми стояли бутылки с дорогим алкоголем и тарелки с лучшей едой. То, что они не допили и не доели, потом было передано в «черную часть» стола. Таких историй несть числа. И что же? А ничего. Ни один из работников никогда не выскажет свое возмущение в глаза начальству.

Хозяина могут ненавидеть, но об этой ненависти он, скорее всего, никогда не узнает. Да и как узнать, если все сотрудники общаются с ним с должной почтительностью — иногда из искреннего уважения, иногда руководствуясь инстинктом самосохранения. Они радостно смеются его шуткам (даже неудачным); они изображают восторг, когда его надо изобразить — особенно, когда он живописует свой очередной гениальный проект или план захвата контроля над всем, что движется и не движется; они изображают внимание, когда он рисует сверкающие перспективы компании.

Наверное, плохо, когда часть сотрудников недовольна хозяином. Но если они так умело скрывают свое недовольство, то чем в этом случае недовольные сотрудники отличаются от довольных?

Страх пронизывает все отношения работников с хозяином. Страх может не осознаваться, но он есть. Нельзя не опасаться человека, от которого зависят твои доходы.

Любой подчиненный тщательно подбирает слова, когда разговаривает со своим нанимателем. Любой подчиненный старается не произносить или предпринимать что-то, что предположительно может не понравится руководителю. Самый вспыльчивый человек становится на удивление спокойным и сдержанным, когда общается с человеком, с которым нельзя быть вспыльчивым и несдержанным.

Лишь малая часть сотрудников осмеливается просить о повышении зарплаты — остальные ждут, когда это сделает сам хозяин (глухой ропот и скрежет зубов, не достигающие ушей хозяина, не в счет). Страх потерять то, что они сейчас имеют — а вдруг хозяин разгневается? — заставляет их молчать. Стремление сохранить стабильность перевешивает желание получать больше.

Именно из-за страха, пронизывающего все здание иерархии, опытные менеджеры сразу же после получения задания начинают искать будущие оправдания или подходящего козла отпущения, если задание не будет выполнено. И это не считая других способов подстраховки, например, сбора подписей других ответственных лиц, сохранении своей электронной и бумажной переписки.

Главное условие успешной карьеры — не собственно работа, а сведение к минимуму количества ситуаций, в которых работник может навлечь гнев начальства.

Главный девиз: «Не подставляться!».

Страх экономически выгоден хозяину. Страх мешает работникам объективно оценить свой профессиональный уровень. Я знал многих высококвалифицированных специалистов, которые считали, что подставят себя под удар, если попросят о прибавке или повышении в должности. Вероятно, им чудилось, что хозяин немедленно укажет им на дверь.

Они ошибались. Обычно выгоднее поднять зарплату, чем лишиться ценного сотрудника.

Это известное правило относится не только к нанимателю-тирану, но и к нанимателю-демократу. Тирана люди боятся и ведут себя с ними соответствующим образом, а с «добрым хозяином» работники могут расслабиться и только потом обнаружить, что внешняя доброжелательность не имеет ничего общего с установкой: «Здесь хозяин я и только одно мнение имеет значение — мое».

Залог успешной карьеры — это отношение хозяина. «Он мне нравится», «преданный человек», «ему можно доверять» намного важнее, чем «он хороший профессионал». Поэтому работники делают все от них зависящее, чтобы войти в доверие к владельцу. В одной старой книге я нашел образец поведения для нижестоящих. Во время беседы с повелителем Бухары в туфлю придворного забрался скорпион и несколько раз ужалил его. Однако придворный не подал вида и снял с ноги туфлю, лишь оставшись один.

Другой придворный с таким увлечением внимал хорошо ему известному рассказу падишаха, что свалился с лошадью в ручей. Но, что показательно, с того времени он стал пользоваться неограниченным доверием повелителя.

Всем работникам известно, что в общении с хозяевами необходимо соблюдать правила техники безопасности.

Хозяева не любят, когда им говорят неприятные вещи. Строго говоря, этого никто не любит, но хозяева имеют возможность наказывать плохих вестников или затаят зло, которое рано или поздно вырвется наружу.

С хозяевами нельзя говорить слишком откровенно. Говорить им то, что думаешь — опасно. Надеяться на их здравомыслие — большая ошибка. Есть предел, который не позволено переходить даже любимым сотрудникам.

Я не встречал ни одного хозяина, даже среди тех, кто внешне выглядел вполне демократичным, которому бы нравилось, когда с ним спорят. Зато видел, что безропотно соглашающиеся менеджеры для любого хозяина намного приятнее, чем принципиальные радетели за судьбу компании, упорно — то есть дольше допустимого субординацией — отстаивающие свою точку зрения.

Опытный работник знает, что с хозяином следует вести себя так, как с опасным хищником — очень осторожно, не расслабляясь, не полагаясь на их улыбки, радушие, доброе урчание. Хищники, даже всю жизнь прожившие с людьми, остаются хищниками, к которым лучше не поворачиваться спиной.

Правдолюбцы и упрямцы выводят из себя даже самого доброго хозяина. Он или немедленно, или позже даст понять, что нанял людей не для споров и уж тем более не для того, чтобы они демонстрировали ему свое умственное превосходство. И если он решит, что работник-инструмент неудобен или режет ладонь, он постарается избавиться от этого инструмента.

Всякая служба связана с унижением. Приспособленчество, лесть, угодливость. — одним словом, все то, что совершенно искренно осуждает любой человек, является его повседневным «рабочим поведением». Человек вне службы и человек на службе — это два разных человека.

Впрочем, то же самое можно сказать и о хозяевах, во всяком случае, российских. В общении с чиновниками, от которых зависит решение важных бизнес-вопросов, самодержцы и тираны превращаются в кротких овечек, искательно заглядывающих в глаза.

Лесть в корпоративной структуре — это не порок, а необходимое условие выживания и успешной карьеры. Конечно, формы лести могут быть самыми различными — это зависит от опытности и характера работников. Кто-то льстит открыто, кто-то от чистого сердца — потому что действительно восхищается хозяином, кто-то тщательно выбирает выражения, чтобы, с одной стороны, сказать хозяину приятное, а с другой, избежать осуждающих взглядов остальных работников.

А есть и искусники, которые могут завуалировать лесть грубоватой прямотой, воспоминаниями о «славных днях» («А помнишь, как они к тебе пришли, а ты им сказал..!»).

Но исследование большой темы лести не входит в мою задачу. Поэтому я ограничусь констатацией: все работники льстят. Не льстят только те, кто не входит в окружение хозяина. И только потому, что у них нет непосредственных контактов с повелителем.

Хозяин надеется реализовать с помощью наемных работников свои цели. У работников тоже есть цели и иногда даже более амбициозные, чем у самого нанимателя.

Разумеется, первая и главная цель работника — регулярное получение зарплаты. В отличие от доходов хозяина, которые колеблются в зависимости от коммерческой ситуации, могут быть очень большими, а могут быть нулевыми и отрицательными, доход работников постоянен.

Если дела в компании идут успешно, этот доход, как правило, увеличивается. Если продажи падают, то на зарплате работника это не сказывается — зарплату можно повысить, но почти нельзя снизить.

Памятуя о том, что никто не застрахован от неудачных периодов, многие работодатели стараются увеличивать не зарплату, а бонусы и премии, которые они вправе давать или не давать.

Хозяин обычно полагает, что он должен платить только за результаты работы. Работник может думать иначе. С его точки зрения, обязанность хозяина — платить за время, проводимое им на работе, поскольку результаты не всегда зависят от прилежания конкретного работника.

Например, какое дело бухгалтеру до снижения корпоративных доходов, если за них отвечают сотрудники продающих отделов и, конечно, сам хозяин, который затеял весь этот бизнес?

Повторю, что цель работников — зарплата. А соответствует ли их вклад получаемой зарплате — этот вопрос для многих второстепенный или ненужный. Поэтому одним из самых ценных умений работника является искусство инсценировать усердную трудовую деятельность.

Постепенно это умение перестает быть просто притворством. Многие работники искренно верят, что они завалены важными делами, тогда как их служебный день на девяносто процентов наполнен суетой, никак не влияющей на конечный результат.

Человек слаб и доверчив. Часто вид столов, заваленных бумагами, и сосредоточенные лица сотрудников, сидящих за мониторами, вселяет в хозяина уверенность в том, что РАБОТА ИДЕТ, КАК НАДО, а отчеты, служебные записки и совещания он принимает за результат этой работы.

Хозяин для работников — не только кормилец, но и необходимый инструмент для карьеры. Если работник хочет попасть на работу в Компанию Номер Один, причем на руководящую должность, ему обычно приходится сначала потрудиться в Компании Номер Два или Номер Пять.

Использовав вашу компанию, как трамплин, получив необходимые опыт, знания, навыки, информацию, круг знакомств и связей, солидный социальный и деловой статус, работник теперь может перейти в более привлекательную компанию или открыть собственный бизнес.

Это верно и одновременно неверно. В течение дня работники, будь они трижды наемные и подневольные, просто ЗАНЯТЫ ДЕЛОМ. Делом, которое им нередко нравится, а иногда и составляет смысл жизни. И делают они это дело не за страх, а за совесть, не думая с утра до вечера о своей карьере, зарплате и бонусах.

Деньги платят один раз в месяц. Все остальное время занимает работа. Точнее, жизнь на работе.

Помню по себе, как будучи наемным менеджером, я каждый день расходовал свою жизнь и свои силы на подчиненных, субподрядчиков и аутсорсеров. Я переживал из-за плохо сделанных рекламных модулей, задержках с изданием годового отчета, ухода ценных клиентов или недостаточного роста продаж, — хотя моя зарплата напрямую не зависела от доходов компании. Когда на переговорах мне удавалось сбить цены, я радовался так, словно это были мои деньги и моя компания. И с большим энтузиазмом делал и пробивал свои проекты, потому что ощущал их не проектами владельца бизнеса, а именно своими.

Быть работником — это замечательно.

Когда я сам был хозяином, то был последней инстанцией в иерархии. Любое мое решение являлось конечным. И первые два года после моего перехода на должность наемного менеджера я по привычке продолжал многие вопросы решать сам.

На переговорах я мог сказать: «Да, это меня устраивает. Присылайте проект договора», а уже потом запоздало думал: «Куда я тороплюсь? Наверное, надо было сначала посоветоваться, согласовать, выяснить мнение. Ведь это не твой бизнес и ты больше не хозяин. Но, с другой стороны, я ведь человек взрослый, опытный и зачем мне советоваться, если и так все ясно?».

Прошло время, я многому научился. И осознал, как это удобно, когда можно согласовывать, советоваться и перекладывать ответственность за возможные ошибки на человека, который является решающим голосом.

Как замечательно, когда на вопрос потенциального клиента: «Вас устраивает наше предложение?», можно легко ответить: «Лично мне нравится. Но вы же понимаете, что окончательный ответ зависит от начальства?».

При этом предложение лично мне может совсем не нравиться, да и обращаться наверх совершенно не обязательно, если вопрос входит в мою компетенцию. Зато мне не приходится грубо отказывать, а сам отказ элегантно перекладывается на злодея-хозяина.

Привилегия, право и обязанность решать играют злую шутку со многими хозяевами. Особенно с теми, кто замкнул решения на себя, кому нравится решать.

Их работники вообще не тратят время на поиск решений. Вместо того, чтобы выполнять делегированную им работу, они тут же делегируют эту работу руководству. Они идут к хозяевам с любыми, даже самыми пустяковыми проблемами — потому что так безопаснее, потому что нет никакого смысла брать ответственность на себя, когда рядом находится человек, которому хочется решать.

Хозяина не любят за то, что он другой, за то, что он — Хозяин. И любят за это же. Любят, потому что видят перед собой живой пример того, чего можно достичь в жизни.

Хозяин — это наглядное воплощение успеха.

Многое зависит от размеров компании или организации. Если она велика, то для большинства ваших работников вы — небожитель. Пожать вам руку — уже событие. Если вы поинтересуетесь здоровьем жены или ребенка — это радость для сотрудника. И радость искренняя, без примеси корысти.

Благосклонный взгляд и похвала хозяина — сами по себе высокая награда (никто ведь не ждет ежедневного ордена или повышения зарплаты).

Хозяину не нужно завоевывать авторитет. Его статус и есть авторитет. К вам будут относиться с почтением (хотя бы внешним) независимо от того, заслуживаете ли вы этого или нет.

Хозяин окружен аурой превосходства. Неважно, глуп или умен, храбр или труслив генерал. Но увидев звезды на погонах, окружающие вытягиваются в струнку. Потому что перед ними Генерал.

Многим людям не нравится премьер-министр государства. Ординарный чиновник, смотреть не на что, слушать нечего — ничего запоминающегося он ни разу не произнес.

Но представьте, что вы оказались с ним в одной комнате и он пожимает вам руку. Держу пари на большие деньги, что при этом рукопожатии вы испытаете душевный трепет, а потом при каждом удобном случае будете рассказывать о ВСТРЕЧЕ с премьер-министром (даже если отзоветесь о нем не лучшим образом).

Сам хозяин редко бывает злодеем для рядовых сотрудников. Бо’льшую опасность для них представляют непосредственные начальники. И здесь первое лицо может выступать как третейский судья и восстановитель справедливости.

Конечно, хозяева бывают разные. Есть хозяева, которые заражают своей энергией, им хочется подражать, с ними весело и интересно; сотрудники готовы своротить горы, если такой хозяин попросит их об этом.

Некоторые работники любят вас не только как хозяина, но и как умного человека, профессионала, предпринимателя, управленца. Они берут с вас пример, они хотят быть рядом, чтобы часть вашей удачи перешла на них.

Хозяину прощается многое. Сегодня он обидел работника, а завтра наградил. С утра был мрачен, отчитал ни за что ни про что, а после обеда зашел в кабинет, чтобы рассказать анекдот. Обида исчезла как дым.

Даже если хозяин не злобный тиран, то из-за текучки и ежеминутно возникающих проблем, ему все равно некогда оглядываться и смотреть, не наступил ли он кому-то на ногу, не обидел ли кого.

Бизнес — это война. Во время кризисов, когда все на нервах, это сравнение практически точное. А на войне, в разгар боя командир не обращается к солдату: «Будьте так добры, доберитесь до штаба и сообщите, что нас окружают».

Нет, командир, скажет, точнее, прокричит что-то вроде: «……!..…..!….! Пока нас тут всех не перебили!»

И солдат помчится выполнять приказ, ничуть не чувствуя себя оскорбленным.

Ваши сотрудники думают и говорят о вас так же много и часто, как вы о своих сотрудниках. Фигура руководителя — одна из главных тем вечерних домашних бесед. Разговоры о погоде лишь на втором месте.

Хозяин, который никогда не был наемным работником, даже не представляет, какое колоссальное место занимает его особа в общении между подчиненными, сколько сотен и тысяч часов тратится на обсуждение того, что он сказал, хотел сказать, но почему-то не сказал; как и на кого он посмотрел, в каком он был настроении, какую глупость совершил; в чем был одет, какими именно словами ругал провинившегося сотрудника, сколько раз он ездит в командировки, а сколько — на курорты, какая у него машина, и почему он меняет машины чаще, чем повышает зарплату; кто у него жена, как она одевается… — все обсуждается, анализируется, подсчитывается с гневом, радостью, упоением, завистью.

Сотрудники приписывают вам то, о чем вы никогда не думали и не делали. Они строят конспирологические теории, исходя из вашего утреннего настроения, случайной фразы или вызова в кабинет какого-нибудь начальника какого-нибудь отдела.

В этом смысле любой хозяин подобен «королю-солнце» Людовику XIV, который заполнял своей личностью все мысли придворных.

Если для полководца главной целью сражения является победа, то у его солдат есть еще и своя собственная цель: получить награду. А для этого необходимо, во-первых, совершить подвиг, а во-вторых, чтобы полководец этот подвиг заметил. Не заметил — значит, солдат рисковал жизнью напрасно.

Очень неприятный выбор: или впустую геройствовать, или подвергать себя повышенному риску быть убитым.

В иерархиях многие дела выполняются с оглядкой на начальника и хозяина. Трудовое усердие, которое не становится известным руководству, в глазах сотрудников так же бессмысленно, как военный подвиг, о котором никто не узнает. На миру и смерть красна; труд полезен, когда он виден.

Когда на планете живет уже семь миллиардов человек, быть скромным — значит, обречь себя на безвестность. То же самое справедливо для крупных компаний с тысячами сотрудников, где скромные труженики легко теряются на фоне более ярких коллег, хорошо освоивших искусство самопрезентации и написания выигрышных отчетов.

Скромникам, не снимающим шлемов, остается только утешать себя тем, что зато они не рискуют своим местом, как это случается с теми, кто на виду и кому достаются не только бонусы, но и наказания.

Опасность для хозяина заключается в том, что по-настоящему ценный работник, не получая достойного вознаграждения за свой вклад в бизнес, начнет думать об уходе туда, где его наконец заметят и оценят по достоинству.

Стиль хозяина определяет характер отношений во всей компании, даже если напрямую он общается только с 10 % своих работников. Если хозяин устраивает разносы топ-менеджерам с использованием ненормативной лексики, то и топ-менеджеры обращаются в этом же стиле к собственным подчиненным.

Если хозяин агрессивно ведет себя на переговорах, то и другие сотрудники становятся напористыми и требовательными.

Если хозяин предпочитает спортивный стиль в одежде, то, вероятнее всего, его подчиненные тоже будут ходить на работу в джинсах и свитерах.

Личность хозяина — особенно харизматичного — оказывает сильное влияние на всех работников. Наиболее восприимчивые превращаются в его отдаленную копию. Они, даже не осознавая этого, перенимают его любимые выражения, включая слова-паразиты, манеру поведения, стиль управления.

§ 4. Цели хозяина и цели работников

Вашим работникам безразличны ваши проблемы. Антиподы. Временные союзники. Совместите свои цели с целями работников. Почему работники не правы, даже когда правы?

Есть такое расхожее выражение — «наша команда». Когда владелец бизнеса произносит эти два слова (иногда в вариантах — «моя команда», «наша компания»), то его внутреннему взору представляется что-то вроде группового фото: несколько десятков улыбающихся людей, а в центре снимка он сам — мудрый руководитель содружества единомышленников, спаянных одной целью. Этой целью может быть создание Самой Большой Компании В Стране, или достижение Двухкратного Роста Продаж, или попроще: «Давайте Заработаем Много Денег и Всем Нам Будет Хорошо».

В своей предпринимательской молодости я тоже не миновал милого заблуждения — отождествлять свои цели и цели своих сотрудников, себя и свой персонал. Я говорил им:

— Нам надо сделать вот это.

— У нас проблема.

— Мы попали в кризис.

— Мы начинаем новый проект.

И не только говорил, но и верил в то, что говорю. И только много позже осознал, что в головах сотрудников (не всех, конечно, но многих, очень многих) мои слова отзывались искаженным эхом:

— Это тебе надо сделать вот это.

— Это у тебя проблема.

— Это ты попал в кризис.

— Это ты начинаешь новый проект.

Понятно, что никто из них не отказывался участвовать в обсуждении проблем, ликвидации кризисов и в работе над новыми проектами — попробовали бы отказаться! — но за исключением самых юных, преданных или восторженных, все прочие воспринимали мои речи как изложение личных проблем или затей их нанимателя.

Однако как людям подневольным и получающим жалованье, деться им было некуда. Они могли спорить (в пределах разумного), выражать свое частное несогласие (в вежливой форме), обсуждать между собой мои способности менеджера (опасливо оглядываясь по сторонам), но каждый из них понимал, кто здесь хозяин, и чувствовал грань, которую переступать опасно.

Если заглянуть на другую сторону баррикады, то становится понятно, что наемные работники живут своей собственной жизнью, иногда очень далекой от забот и проблем хозяина.

По большому счету, единственное, что по-настоящему заботило моих сотрудников — это их личное благоденствие. Если возникающие проблемы (внеплановая проверка налоговиков, потеря крупного заказчика, срыв контракта, финансовые потери и т. п.) напрямую не ударяли по их карману или карьере, то все эти проблемы были исключительно моими проблемами.

И наоборот, они нервно воспринимали те мои планы, идеи и действия, которые могли нарушить их спокойствие — служебное и (или) финансовое.

Например, я долго не мог понять, почему воодушевлявшие меня новые проекты — а мне всегда казалось, что новое делать намного интереснее, чем скучно плыть по течению, — оставляли их равнодушными или наталкивались на осторожные возражения.

Когда же дело доходило до реализации планов, то вместо трудовых подвигов я получал постоянные задержки, граничащие с явным саботажем.

Однажды я попытался посмотреть на ситуацию объективно. Я мысленно встал на место работника — и понял, что мои люди были совершенно правы в своем нежелании менять жизнь в угоду моим планам.

Там, где я видел новые горизонты, новую интересную работу, новые прибыли, они видели только проблемы и ненужный риск. С их точки зрения скромное, но стабильное сегодня было лучше неопределенно-прекрасного завтра.

Хозяин магазина хочет, чтобы покупателей стало в два раза больше. Для его продавцов это означает, что у них будет в два раза больше работы, а зарплата вырастет в лучшем случае на треть.

Может ли человек в здравом уме желать удвоения своей работы?

И поэтому часть продавцов сознательно или неосознанно будут саботировать мероприятия, повышающие число посетителей магазина.

Вы хотите развивать свой бизнес, а для этого надо полностью перестроить работу компании. Но многие из ваших сотрудников боятся изменений. Они чувствуют себя комфортно именно в нынешней ситуации и страшатся того, что потеряют свою значимость в новой структуре, да и вообще окажутся лишними (особенно люди старше 35 лет).

Владельцы компании собираются запустить программу, которая снизит до минимума потери рабочего времени сотрудников и, соответственно, повысит эффективность всего трудового процесса. По мнению самих сотрудников, их лишат даже той небольшой личной свободы, которая у них оставалась, и окончательно превратят в составную часть безостановочного конвейера.

Их естественная реакция: попытаться правдоподобно убедить хозяина в том, что эта программа нереалистична, или сделать все от них зависящее, чтобы она никогда не заработала в полную силу.

Не нужно иллюзий. Ваши работники работают на вас чаще всего потому, что у них нет — пока нет! — другого выхода.

Они лояльны, они улыбаются вам, они образцово, порой увлеченно, выполняют свою работу, но возможно, мечтают совсем о другом деле, другом рабочем месте.

У меня самого была возможность сравнить свое отношение к работе, когда я был хозяином и в период, когда на несколько лет стал наемным менеджером. И могу честно признаться, что во втором случае я работал вполсилы. Когда мне спускали повышенный план продаж, это вызывало у меня приступ раздражения. Не потому, что план был нереальным, а потому что надо было предпринимать дополнительные (и чаще всего не подкрепленные соответствующим вознаграждением) усилия.

Я был на хорошем счету, получал премии, поднимался по служебной лестнице, но хотел заниматься совершенно иными вещами. И оставался в компании по одной-единственной причине — у меня пока не было возможности уйти.

Хозяин может сколько угодно часто использовать выражения типа: «Нам надо…»,

«Мы должны…», но ему не следует забывать, что это просто фраза, оборот речи, который его люди воспринимают совершенно иначе, чем он.

Быть хозяином — быть одиночкой. Это значит, что у хозяина нет единомышленников и нет команды. У него есть только наемные люди, которые с большей или меньшей старательностью выполняют свои служебные обязанности и его приказы.

Хозяева и работники по-прежнему, как и тысячи лет назад, являются классовыми антагонистами. Коренное противоречие между людьми, вынужденными продавать свой труд, и людьми, вынужденными покупать чужой труд, всегда будет всегда раздражающим фактором в их взаимоотношениях.

И точно так же понятно, что они не могут существовать друг без друга. Однако это сосуществование всегда вынужденное и всегда временное. Хозяин держит работника, пока может извлекать из него пользу для своего бизнеса. Работник служит хозяину, пока не найдет другого, более подходящего хозяина.

Но как же так? Неужели в с е наемные сотрудники равнодушны к судьбе бизнеса, в котором они работают? Есть множество примеров, когда люди буквально болеют за свою компанию. Они ежедневно и совершенно добровольно задерживаются на службе, нередко приходят на работу в выходной день!

Зачем равнять всех под одну гребенку? Не хотите ли вы сказать, что в каждой компании есть только один небезразличный человек — сам хозяин?

Именно это я и хочу сказать.

Существует цель хозяина, например, зарабатывать миллион долларов в год, создать Большую Компанию, придумать и раскрутить новый коммерческий продукт.

Есть цели работника — сделать карьеру, получать не обязательно высокие, но обязательно стабильные доходы и иметь как можно больше свободного времени. Понятно, что цели эти, мягко говоря, различны.

Достижение целей хозяина предполагает риск, работники же не хотят рисковать. В случае проигрыша они потеряют работу или лишатся премий. То, что хозяин потеряет неизмеримо больше, их не интересует. И это справедливо. Ведь выигрыш принесет хозяину доходы, которые многократно компенсируют его риски (и которые будут намного выше всех повышенных зарплат). Поэтому и успех компании не является для работников таким же стимулом, как для владельца.

Владелец бизнеса занимается бизнесом по сути круглые сутки. Большинство работников ждет окончания рабочего дня, чтобы до утра вернуться к «своей настоящей жизни».

В бытность хозяином, для меня выходные дни были досадными задержками в работе, днями, когда ничего не происходило, в то время как для моих людей это были дни, ради которых они и работали — дни без работы.

Потому что это был мой бизнес, а не бизнес моих сотрудников. Бессмысленно ожидать от них такого же отношения к чужому делу.

Будем реалистами. Нет и не может быть «тесной команды единомышленников». Что общего между владельцем каменоломни и каменотесами? Между миллионером и людьми на зарплате? Между человеком, который создает компанию, чтобы потом его выгодно продать, и его работниками, которых он продаст вместе с компанией?

Вы — не Они.

Цель работника — извлечь максимум пользы из своего временного пребывания на службе у очередного хозяина.

Цель хозяина — извлечь максимум пользы из работника за время, пока он не уволился или не будет уволен.

Иногда цели хозяина и его людей частично совпадают (чтобы хозяин смог зарабатывать свои миллионы, ему приходится платить зарплату в три тысячи), иногда не совпадают в принципе, иногда совпадают на время. Вот это временное совпадение и является истинной причиной трудового энтузиазма отдельных сотрудников.

Если вам удастся собрать в своем бизнесе активных людей, и вы сумеет их мотивировать — интересной работой, хорошей зарплатой, карьерными возможностями, собственной харизмой, тогда ваша компания будет на подъеме. Особенно это относится к молодым людям, ориентированным на карьеру и (или) высокие заработки. Им совсем не обязательно постоянно держать в голове мысль: «Если я сделаю эту работу, мне заплатят много денег или повысят в должности». Большинству людей это ясно и так.

Но все на свете временно:

• Невозможно годами работать с одинаковой интенсивностью.

• Не бывает, чтобы все желания, планы и приказы хозяина совпадали с желаниями и планами его людей.

• Когда заканчивается первоначальный период бури и натиска, приходит рутина и уходит интерес. Сильные чувства со временем ослабляются, любовь и энтузиазм сменяются равнодушием.

• Маловероятно, что бизнес будет много лет бесперебойно расти и расширяться. А значит, что у сотрудников всегда будет соблазн перейти в более крупную компанию, более стабильную, более престижную, более щедрую.

• Даже если у вас прекрасные сотрудники, которые работают, как одержимые, и вы действительно ощущаете свой коллектив единой командой, кризисная ситуация может все изменить.

• Работоспособность, как правило, зиждется на высокой зарплате и общем имидже компании. Выдерни из-под ног сотрудников это основание — и они начнут разбегаться с вашего корабля.

И вы не можете осыпать их упреками («Вы забили, что я для вас сделал то-то и то-то.»). Им надо кормить себя и семью, им надо думать о своем будущем. Глупо рисковать и подвергать себя лишениям ради чужого бизнеса и чужих денег.

Поэтому не надо метать бисер и увлекаться разъяснительными или воодушевляющими речами. А надо просто отдавать необходимые для дела распоряжения и не ждать ответных восторгов. Мнение работников — не забота хозяина, тем более, что они ему его все равно не скажут.

Если же вы относитесь к типу «Добрый Хозяин» (смотрите раздел «Типы хозяев») либо для пользы дела необходимо, чтобы ваши планы по запуску нового проекта или реструктуризации компании принимались с энтузиазмом и выполнялись с надлежащим рвением, то следует очень подробно объяснить своим людям, какой конкретный выигрыш (а заодно и проигрыш) ждет каждого конкретного сотрудника. Расскажите, что они получат в случае успешной реализации ваших идей — рост зарплаты или бонусов, повышение в должности, улучшение условий труда (отдельный кабинет, новый офис, новая оргтехника), гибкий график работы и т. д.

Или не получат — если ваши планы будут сорваны.

Например, вы — владелец банка и собираетесь активно привлекать вклады физических и юридических лиц. Идеально было бы пообещать отделу маркетинга, которому поручено провести рекламную компанию, какой-то процент от объема привлеченных депозитов — с правом распределения среди сотрудников отдела.

А чтобы клиенты, которые решатся отдать банку свои деньги, не передумали, увидев недовольные лица операционисток (им ведь тоже прибавится работы — чему радоваться?), то надо заинтересовать и сотрудников операционного отдела — чтобы они начали воспринимать каждого посетителя как человека, вносящего в офис прибавку к их зарплате.

Это хлопотно, очень хлопотно, потому что трудно оценить вклад каждого работника и не оставить кого-то немотивированным. Но тут уж приходится выбрать между результатами, которые вы хотите получить, и результатами, которые вы получите, если не станет этого делать.

Когда вы предлагаете новую идею или ставите новую задачу, то наверняка часть ваших работников выступает с возражениями — вполне профессиональными и убедительными. Дело заключается не только в их нежелании браться за работу. Они действительно могут считать, что в вашем плане есть серьезные изъяны или он вообще невыполним.

И что же дальше? Согласиться с контрдоводами и отказаться от плана?

Главная причина возражений и критических аргументов кроется все в той же разнице целей. Хозяин видит не трудности, а нужный ему результат: подъем доходов, увеличение капитализации, расширение доли на рынке и рост его личного капитала. У подчиненных нет такой мощной мотивации. Поэтому они обращают внимание в первую очередь на сложности, с которыми компания столкнется на пути к поставленной цели: давление конкурентов, недостаток ресурсов, отсутствие необходимых специалистов, нехватка времени и т. д.

Полководец отдает приказ захватить город. В ответ он может услышать от своих генералов, что город слишком сильно укреплен, что лучше сделать это в сухое время года, что солдаты устали после долгих боев, что.

Все это верно, но полководец, как и хозяин компании, должен исходить из того, что на его службе находятся люди, в чьи обязанности как раз и входит разрешение этих трудностей. И если под его началом настоящие профессионалы, то он вправе ожидать, что после перечисления всех сложностей и проблем они возьмут под козырек и сделают все возможное и невозможное, чтобы выполнить полученный приказ: они захватят город, разобьют врага, вытеснят конкурентов, поднимут продажи на 30 %, расширят региональную сеть, привлекут новых клиентов.

§ 5. Жизнь под ковром, или Работники на работе

Враги внешние и враги внутренние. Борьба менеджеров за хозяина. Руки прочь от моих людей! Взгляд с вершины. Верховный судья. Доносы и доносчики. Формы и виды доносов. Предупрежден — значит вооружен.

Я полагаю, что 8-12 % потерянного времени — это прекрасный результат. Никто не в состоянии заниматься интеллектуальной работой больше пяти-шести часов в день. Однако не стоит рассчитывать и на то, что даже эти часы будут полностью посвящены вашему бизнесу.

Когда значительная часть жизни проходит на работе, то работа — это и есть жизнь. И ваши работники будут жить. А это значит, что они будут общаться друг с другом на темы, далекие от работы, обмениваться новостями, слухами, сплетнями, флиртовать и влюбляться, обсуждать покупки и семейные проблемы, жаловаться на начальство и коллег, отмечать дни рождения, играть в компьютерные игры, бродить по интернету, сидеть в соцсетях, искать новое место работы и т. д.

А еще они будут ссориться, враждовать, вести боевые действия на управляемой вами территории. Сотрудник с сотрудником, группа сотрудников с другой группой сотрудников, один отдел с другим отделом.

И вот эта война отнимает намного больше сил, времени, нервов, чем болтовня в курилках.

С внешними врагами все ясно. Это компании-конкуренты. Это темные силы, намеревающиеся захватить контроль над компанией. Это государственные надзорные органы. Иногда врагами кажутся потребители, которые по разным причинам предпочитают услуги и продукцию конкурентов.

Что касается внутренних врагов, то у самого хозяина их нет — за исключением отдельных работников, от которых он хочет избавиться, но по тем или иным причинам пока не может это сделать.

Зато у самих работников есть достаточно поводов для вражды. Им есть, за что воевать и что делить: расположение хозяина, карьерное продвижение, привилегии, зарплаты и бонусы, а также — и это бывает важнее, чем перечисленные призы — статус в компании. Ведь отношения в компании не исчерпываются вертикалью Хозяин — Работники. Большую часть времени работники общаются друг с другом. И поэтому ответ на вопрос «Как ко мне относятся коллеги?» представляет для них огромную важность.

Каждый второй россиянин утверждает, что его пытаются выжить с работы, говорится в результатах опроса, проведенного порталом Работа@МаП^и.

По мнению опрошенных, главными причинами того, что их пытаются убрать из коллектива, являются зависть (31 %) и склад ума противников (30 %). 25 % причину видят в том, что они стали ненужными, 11 % полагают, что кто-то пытается занять их место.

Осознание того, что тебя выживают, появляется у людей, когда они начинают ощущать козни за своей спиной (50 %) или вдруг слышат, что кто-то распускает про них грязные слухи (30 %).

Другие сотрудники уверены, что от них пытаются избавиться путем «навешивания» самой нудной и неинтересной работы (21 %) и «заваливая» неосуществимыми проектами (12 %). Еще 18 % поняли, что у них появились враги, тогда, когда начальство или коллеги стали отпускать злые шутки в их адрес.

Любая иерархическая структура напоминает королевский двор. Чем дальше от хозяина, тем меньше беспокойства, но одновременно и меньше возможностей для карьеры, получения отличий и привилегий. Там работники просто выполняют свои обязанности, а хозяином для них является непосредственный начальник.

Ближе к вершине становится теснее и напряженнее. Люди стараются добиться постоянного доступа к хозяину, протиснуться поближе. Но не всем это удается — хозяин один, а претендентов много.

Под внешне дружественными отношениями топ-менеджеров и приближенных скрываются недоверие, подозрительность, надежда на то, что коллега споткнется, совершит ошибку, вызовет недовольство хозяина.

Разумеется, они конкурируют между собой не только за близость, уважение или дружеское расположение нанимателя. Это все, конечно, замечательно, «но мы все-таки на работе». Фавор означает скорейшее и беспроблемное одобрение идей, проектов, предложений, служебных записок, то есть всего того, что составляет суть повседневной деятельности.

Немаловажно и отношение подчиненных. Если их начальник считается Другом Хозяина, то в их глазах его авторитет возрастает. Начальников и сотрудников много, ресурсов обычно на всех не хватает, поэтому приятнее и удобнее работать в департаменте, которым руководит человек, который может решать вопросы благодаря доступу к Самому.

Кроме того, начальник-фаворит способен помочь карьерному росту своих сотрудников, выбить премию, дополнительное финансирование; его высокий статус принципиально усиливает позиции департамента во внутрикорпоративных военных действиях и интригах.

По мере роста вашей компании люди будут сбиваться в стаи — отделы и управления — которые живут по правилам: надо лягнуть первыми, пока не лягнули нас; надо запугать других, чтобы они хорошенько подумали перед тем, как выступить против нас.

Практически ни один начальник не может уклониться от участия в борьбе. В противном случае его посчитают слабым, а это чревато потерей уважения своих непосредственных подчиненных. Ведь подчиненные, а также коллеги-союзники ждут, что вы их защитите, достойно ответите недругам, продемонстрируете свою силу.

Схему отношений между подразделениями можно назвать «Руки прочь от моих людей!» или «Наших бьют!».

Например, руководитель одного отдела делает замечание, пусть и заслуженное, сотруднику другого отдела. Это воспринимается начальником отдела как личное оскорбление. Его реакция, как правило, чрезвычайно агрессивная. Каждый начальник читает своим святым долгом защищать своих людей независимо от того, виновны они или нет. В любом случае судить об этом позволено только ему (и, возможно, хозяину).

Монолит любой компании при ближайшем рассмотрении выглядит собранием отдельных, слабосвязанных между собой структурных подразделений. Внутри каждого подразделения своя отдельная жизнь, свои традиции, обычаи, терминология, цели, радости и проблемы. Иногда между подразделениями вырастают высокие заборы и тогда организация начинает напоминать феодальное королевство. Король был господином для каждого отдельного барона, но это не мешало баронам вести непрерывные междуусобные войны, при этом одновременно обращаясь к монарху за поддержкой.

В современных бизнес-структурах эти войны переродились в выматывающие бюрократические проволочки.

Например, юридический отдел несколько недель рассматривает проект договора с поставщиками компьютерной техники, подготовленный IT-отделом. Почему?

Может быть, потому что юристы завалены работой. А возможно, и потому, что начальник юридического отдела не любит начальника IT-отдела или искренно считает условия договора невыгодными для компании.

Вызванный к хозяину начальник юридического отдела приводит вполне разумные причины промедления, попутно характеризуя умственные способности конкретного сотрудника IT-отдела, который принес злосчастный договор на подпись.

Если хозяин согласится с ним, то одним выстрелом убиваются сразу несколько иерархических зайцев:

— главный юрист демонстрирует свою бдительность и принципиальность;

— его подчиненные, которые рассматривают победу или поражение начальника как свои собственные, могут праздновать — благодаря твердости руководителя они разбили банду сисадминов, которые вечно пожирают бюджет компании дорогостоящими покупками:

— все остальные подразделения в следующий раз остерегутся идти на лобовое столкновение с юридическим отделом. Отношение к юристам станет более почтительным, а поверженный начальник IT-отдела будет вынужден пойти на мировую — на условиях победителя.

Но и начальник IT-отдела не может позволить себе проиграть, потому что:

— он обязан выполнить свой долг барона, то есть защитить оклеветанного юристами вассала-сотрудника;

— отныне юристы станут рассматривать передаваемые им документы уже не недели, а месяцы;

— он потеряет свой авторитет не только в глазах хозяина, но и коллег-начальников.

Поэтому борьба еще не закончена. Окончательное решение хозяина чаще всего зависит от того, кто последним вошел в его кабинет.

Если начальник IT-отдела сможет пробиться к хозяину (вот для чего нужна привилегия свободного доступа) и поговорить без свидетелей и оппонентов, у него есть шанс доказать свою правоту. В этом случае ликование юристов может быть прервано звонком хозяина и приказом немедленно (НЕМЕДЛЕННО!!) оформить договор.

В этом заключается особенность иерархических войн: они никогда не закачиваются полной победой, если, конечно, противник не покинет компанию — добровольно или принудительно. Но его место может занять более сильный игрок и сегодняшний торжествующий победитель завтра может быть наголову разбит.

Кроме того, никогда неизвестно (в том числе самим участникам), где искреннее боление за интересы компании, а где лишь желание столкнуть соперника. Обычно все перемешано, пропорции постоянно меняются, как меняются и обстоятельства: завтра IT-отдел и юридический отдел плечом к плечу выступят против отдела маркетинга, послезавтра отдел маркетинга вместе с юристами ударят по IT-специалистам.

Интриги и междуусобицы — это один из объективных критериев вашей работы. Если они есть, значит, вам удалось создать крупный и прибыльный бизнес. Ведь объективный смысл интриг — прорваться ближе к хозяину и получить кусок пирога с его стола. Больше пирог — больше интриг. Нет интриг — нечего делить.

Однако все хорошо в меру. Интриги не должны мешать основным задачам компании. Поэтому время от времени хозяину приходится вмешиваться, чтобы остудить страсти, мирить сотрудников. Это тоже неплохо, потому что он получает возможность выступить в роли царя Соломона и лишний раз продемонстрировать свое моральное и умственное превосходство.

Отдельно взятый хозяин может не любить интриги, недовольно морщиться, слыша льстивые речи, смеяться в душе, глядя на возню вокруг его персоны. Но он не может переделать человеческую природу, стремление своих работников быть как можно ближе к источнику власти, денег, льгот и чинов.

Напомню, что все они хотят вас использовать — получить максимум благ и (или) уничтожить конкурентов, которые хотят того же.

Ничего страшного в этом нет. Пусть себе грызутся на здоровье, доносят и жалуются друг на друга. Главное, чтобы это не мешало вам управлять и зарабатывать деньги. Главное, чтобы не страдало ваше дело.

Впрочем, многие хозяева получают удовольствие, наблюдая за толчеей у трона. Приятно, когда сражаются за место у ваших ног. Приятно, когда вас добиваются и завоевывают. Кое-кто из хозяев намеренно культивирует интриги, намеренно сшибая лбами работников.

Другим вся эта суета безразлична. Но, независимо от вашего отношения, она полезна. Чтобы доказать свою нужность и ценность, работники демонстрируют чудеса работоспособности. Они делают то, чего бы не стали делать в более комфортных условиях.

И напротив, если вокруг демократическая тишина, если сотрудники не бросают дела и не подскакивают с места при появлении хозяина, то это плохой знак. Он означает, что хозяин не представляет для них реальной ценности, его можно не бояться и не проявлять должной почтительности.

Почему? Возможно, потому что бизнес слишком маленький или находится в тяжелом кризисе. Или что подлинным хозяином является совсем другой человек, например, один из топ-менеджеров.

Здоровый карьеристский дух лучше равнодушия. Сотрудник Третьего ранга стремится стать Сотрудником Второго Ранга и получить сопутствующие этому званию привилегии и бонусы. В конце концов, только хозяин определяет критерий карьерного роста и кого в его компании повышают в первую очередь — работяг-профессионалов или беспринципных льстецов и доносчиков.

Если вы выберете в качестве таких критериев трудовое усердие и конкретные результаты, то получите атмосферу напряженного соревнования, в котором побеждают самые ценные для вашего бизнеса люди.

Я вхожу в кабинет хозяина с жалобой. Сотрудники моего управления не щадят сил, стараясь увеличить число клиентов. Но все их усилия идут прахом из-за отвратительной работы операционистов, которые отпугивают посетителей банка грубостью и медлительностью.

Возмущенный хозяин тут же вызывает на ковер начальника управления расчетно-кассового обслуживания. Посмотрев на меня недобрым взглядом, она объясняет, что ее сотрудники здесь не при чем, а виноваты лишь грубые и невежественные посетители, которым невозможно угодить.

Далее завязывается спор, в котором обе стороны апеллируют к хозяину. А тот должен вынести вердикт на основании, как правило, неполной и субъективной информации, да еще в накаленной ситуации, когда противники яростно отстаивают свою правоту.

Я ему не завидовал. Но он был хозяин заведения, и это было его работа — решать.

Глава бизнеса — верховный судья. К нему идут с доносами, жалобами, прошениями, просьбами поддержать во внутренних конфликтах.

Слушайте, слушайте, слушайте. И не спорьте. Соглашайтесь со всеми и не спешите с оргвыводами. Они могут думать, что если вы выразили согласие с их позицией, то в вашем лице они нашли союзника. Какая разница, что они думают? Значение имеет только то, что думаете вы.

Исходите из того, что истины вы никогда не узнаете. Каждая сторона будет красноречиво доказывать свою правоту и разоблачать происки оппонентов. Кто-то покажется вам более правым, но только потому, что он более красноречив или имеет больше опыта в таких схватках.

Поэтому остерегайтесь принимать решение немедленно, под влиянием эмоций или убедительных аргументов. В споре маркетологов и операционистов надо запросить дополнительную информацию, чтобы понять, есть ли реальные отказы клиентов от обслуживания (а если есть, то много ли их было) и объясняются ли они только плохой работой операционистов.

Возможно, клиенты ушли из-за изменения тарифов, из-за неудобного времени работы отделений банка.

Возможно, один руководитель сводит счеты с другим и вы рискуете стать орудием, который используют противники.

Возможно, начальника управления развития ввели в заблуждение его собственные сотрудники, и на самом деле уход клиентов не превышает средних показателей.

И т. д.

И т. д.

И т. д.

Собирайте информацию. Задавайте вопросы. Принять решение можно и потом.

Сразу оговорюсь, что я не вкладываю в это слово никакого осуждающего смысла. Я определяю донос, как информирование хозяина о негативных событиях или настроениях в компании, если контроль за этими событиями и настроениями не входит в служебные обязанности информатора.

С точки зрения здравого смысла здесь нет ничего предосудительного. Почему бы людям не выразить свою обеспокоенность, например, положением дел с трудовой дисциплиной или плохой работой того или иного сотрудника? Я именую сообщаемые сведения «доносом» по одной-единственной причине: ими делятся не с коллегами или родственниками, а с хозяином, то есть с человеком, который может карать и миловать, а не только рассуждать на тему чьей-то недобросовестности.

Моральная оценка подобной информации зависит от того, на какой стороне баррикады вы находитесь. Если работник сообщает, что его коллега берет откаты от поставщиков, то для хозяина это не донос, а свидетельство неравнодушия к интересам компании. Поэтому хозяин относится к доносам, как к полезной информации, которая позволяет снизить убытки, выявить и наказать нерадивых и некомпетентных работников, улучшить управление компанией.

Разумеется, очень трудно отделить действительную обеспокоенность от намерения сгустить краски и очернить коллегу. Не стоит забывать, что на свете есть немало людей, которым хорошо только тогда, когда другим плохо.

Доносы активно используются в корпоративных играх — в качестве превентивной защиты или упреждающих ударов. Многие полагают, что лучше самому бросить камень в сослуживца, чем ждать, что он сделает это первым.

Не исключено, он и не собирался ничего бросать, но профилактическое нападение все равно полезно: потенциальный противник оказывается в невыгодном положении защищающегося, доносчик перехватывает инициативу и одновременно позиционирует себя как сильного и опасного человека.

Я много раз наблюдал, как руководители подразделений поднимали тревогу, резко высказывались на совещаниях, возмущались положением дел не только потому, что это положение так уж их беспокоило, а для того, чтобы, во-первых, отметиться перед хозяином, а, во-вторых, продемонстрировать другим руководителям свою смелость и бескомпромиссность.

В следующий раз они сто раз подумают, прежде чем выступить с критикой работы чужого подразделения, пусть и сколько угодно справедливой.

Ну и, конечно, донос — это наиболее распространенный способ защиты от гнева начальства. Если подчиненного обвиняют в служебном прегрешении, то девять из десяти работников, не задумываясь ни на секунду, переложат вину на другого работника или другое подразделение.

Доносчиками, строго говоря, являются все сотрудники, потому что все сотрудники могут сообщать вам ту или иную информацию. Делают они это по двум основным причинам.

1. Чтобы войти в фавор

Они рассчитывают, что признательный хозяин отплатит им повышением по служебной лестнице, привилегиями, финансовыми бонусами или, по крайней мере, примет в «ближний круг».

2. Из-за искренней обеспокоенности ситуацией, желанием предупредить назревающий кризис, вовремя исправить положение

Это прекрасно, и такие порывы можно только приветствовать. Имейте только в виду, что от обеспокоенного работника до штатного доносчика всего один шаг. Этот шаг он сделает благодаря вашей признательности — моральной или материальной — за его служебное рвение. Сегодня он поступает так «по зову сердца», завтра — исключительно из карьерных соображений.

Они могут быть публичными, то есть в присутствии жертв (обычно на совещаниях), конфиденциальными (в приватных разговорах с начальством), а также письменными — в виде служебных записок, рапортов, докладов.

Иногда для доносов выбирают форму рацпредложений или аналитических отчетов. К примеру, сотрудник аргументировано доказывает, что для увеличения доходности компании целесообразно сократить численность работников такого-то подразделения (как правило, речь идет о конкурирующем отделе или враждебном руководителе). Либо из отчета видно, что работа подразделения никуда не годится, а организационные выводы предлагается сделать самому хозяину.

Еще одна форма — косвенные доносы.

К ним обычно относится переписка по электронной почте. Признаком того, что это не обычное деловое общение, является наличие адреса топ-менеджера или хозяина в списке рассылки.

Конечно, это может быть лишь невинным апеллированием к их мнению, скажем, по вопросам, касающимся реализации нового проекта. Но если в письме содержатся обвинения коллег в затягивании, некомпетентности и пр., то это уже самый настоящий донос.

Помимо всего прочего, это простой способ набрать карьерные очки, особенно если верховное начальство труднодоступно для повседневных контактов. Доносчик надеется, что его переписка попадет на глаза хозяину, который оценит его активность и радение за порученное дело, а также — что происходит сплошь и рядом — за дела, порученные другим работникам.

Надо заметить, что эффект от такой формы обращений к руководству мизерный. Хозяин или топ-менеджер обычно получает намного больше писем, чем средний рядовой сотрудник, и при всем желании не может все читать и тем более — реагировать.

Да и подобного желания обычно нет. Все эти дискуссии, выяснения отношений, обращения к суду руководства — для самого руководства что-то вроде шума улицы за окном: раздражает, только если прислушаешься. Поэтому и не стоит прислушиваться.

Я хорошо помню день, когда в первый раз получил донос. Доверенная сотрудница поведала мне о том, что под предлогом частых поездок к клиентам один из моих людей в рабочее время решает личные проблемы.

Моей первой реакцией на сообщение доброжелательницы была тоскливая мысль: «Ну зачем же ты мне это все рассказала!?».

Потому что я симпатизировал этому человеку. Потому что он был по-настоящему ценным сотрудником и, кроме того, просто приятным человеком. Меня полностью устраивали результаты его работы, он приносил намного больше пользы (и денег), чем дисциплинированные сидельцы.

Но с этой минуты все хорошее было уже в прошлом. Яд доноса подействовал на меня мгновенно. Я понимал, что больше не смогу относиться к этому сотруднику так, как прежде. И на мою злость не повлияет здравое соображение, что, в принципе, совершенно неважно, чем он еще занимается в «рабочее время», если за три часа он способен сделать то, что другие успевают за три дня.

Многие предпочитают не знать, что происходит в людской. Если бизнес работает, а корпоративная машина уверенно движется вперед, зачем портить себе настроение и узнавать подробности о поведении разных деталей и шестеренок, составляющих эту машину?

Если бы мы, скажем, услышали, что говорят о нас наши лучшие друзья, то они немедленно перестали бы быть друзьями. Когда в разговоре со своей женой я называю своего старинного приятеля занудой, это никак не скажется на моем желании встречаться с ним и дальше. Правда, я не хочу, чтобы он услышал мои слова, как и не хотел бы узнать, как он отзывается обо мне.

В этом, собственно, и заключается черная сторона доносов: вы узнаете о своих людях то, что предпочли бы не знать.

И все же ни один хозяин не может позволить себе встать в благородную позицию и сознательно оградить себя от доносов.

Во-первых, это невозможно. Не станете же он закрывать уши на совещаниях и не читать все адресованные ему письма.

Во-вторых, доносы — это один из самых эффективных видов контроля в любой иерархии. И самый дешевый: всю необходимую информацию хозяин получает не от специальных служб, а от добровольных информаторов из числа самих работников.

Из доносов хозяева узнают о недовольстве отдельных сотрудников их планами, назначениями на должности, размером зарплат и бонусов, стилем руководства, об использовании в личных целях офисного оборудования, интернета, телефона, о том, что ведущий программист собирается уволиться, но не решается об этом сказать.

Да, доносы снижают корпоративный дух, зато укрепляют дисциплину. Хозяин не в состоянии уследить за всем, что происходит в его бизнесе. К счастью, это и не требуется. Ваши сотрудники сами сообщат вам все, что вам нужно знать, а заодно и то, чего вы знать не хотите.

Хозяину следует воспринимать доносы и доносчиков как независящую от него данность, изначально присущую любой иерархической системе. Пусть даже часть доносов окажется на деле обычным сведением внутрикорпоративных счетов или попыткой подняться вверх по трупам сослуживцев, конечный результат все равно оправдает неприятные издержки.

Ведь благодаря информаторам хозяин всегда будет в курсе происходящего и застрахует себя от неприятных сюрпризов.