Награда наёмника

Глава 1

Команда корабля вздохнула с облегчением: на горизонте показался долгожданный берег — где-то в призрачной дымке тумана виднелись наблюдательные вышки Кеми…

Матросы ловко и расторопно повернули единственный уцелевший парус, и «Кобра» медленно двинулась к городу. Некогда лучшее и самое быстроходное судно превратилось в жалкую, обгоревшую развалину. Всюду были видны следы сражения и пожара. Боковые перегородки сломаны, одна из мачт черна, как уголь, на надстройках следы крови. Там лежали немногочисленные солдаты, выловленные из воды после затопления корабля — от команды «Петли удава» уцелело меньше трети.

На носовой палубе стоял высокий темноволосый молодой человек в прочных стальных доспехах. Одна рука опирается на ножны меча, вторая крепко сжимает канат ограждения. Порывистый ветер обдувает волевое лицо воина, а разбивающиеся о судно волны то и дело окатывают его солеными брызгами. Чуть вытянутый подбородок, прямой правильный нос, на впалых щеках едва заметные ямочки, большие карие глаза смотрят куда-то вдаль. Изредка по телу стигийца пробегала нервная дрожь. Те, кто часто бывали в Луксуре, сразу узнали бы сотника Хотепа, отчаянного, смелого и безжалостного бойца, недавно нанятого на службу чародеем Сиптахом Атхемоном.

Настроение у молодого человека было отвратительным. Хозяин доверил ему очень важную миссию, но он с ней не справился. А какие возникали перспективы! В том, что Сиптах станет правителем Стигии, воин даже не сомневался.

Могущество мага не знало границ — Атхемону удалось вызвать из бездны небытия страшных чудовищ, четырех кровожадных демонов Стихий. Они жадно пожирали человеческие тела и росли буквально на глазах. Казалось, что вскоре вся Хайбория встанет на колени перед великим владыкой. Само собой, у кормила власти найдется место и для приближенных, а Хотеп являлся «правой рукой» Сиптаха.

Сотник поставил свою жизнь на беспроигрышного победителя. Но судьба посмеялась над ним. В Шеме нашелся достойный противник колдуну, а вызванные им мерзкие твари оказались не так уж и сильны. Наемник-киммериец и девушка-волшебница сажали чудовищ на цепь одного за другим. Хотеп начал замечать, что Атхемон нервничает и допускает ошибки. Действия мага стали чересчур поспешными и часто необъяснимыми, а его былая уверенность испарилась, как утренний туман с восходом лучезарного солнца.

И вот у Хотепа появился шанс изменить положение дел. Расклад великолепный, да и гадания постоянно показывали на удачу. Надо лишь перехватить и убить врагов. Задача не самая сложная. Сотник получил в свое распоряжение два отличных судна и восемьдесят опытных испытанных солдат и знал, что времени у него больше, чем у противника. Корабли бросили якорь в портах Мессантии и Кордавы, оставалось лишь ждать. Вот тут-то и начались первые неприятности.

Жрец Менетхеп, помогавший Хотепу, явно перемудрил и понадеялся на свое сонное зелье. Его обвели вокруг пальца, как мальчишку. Лишь трое воинов сумели уцелеть во время схватки и сообщили сотнику о смерти чародея. Первая попытка убить киммерийца не увенчалась успехом. Атаковать противника прямиком в гавани столицы Зингары стигийские солдаты не решились — мешала чересчур сильная и многочисленная стража, а хуже всего было то, что путешественники узнали о преследователях, и у них появилась возможность подготовиться к новому бою.

Тем не менее, опытный телохранитель Сиптаха не терял надежды на благоприятный исход похода — у наемника было меньше десяти воинов. Разве они смогут устоять после абордажной атаки одновременно двух кораблей с многочисленной командой? А в качестве неприятного сюрприза можно использовать еще и демона с его слугами! Сам Хотеп нападения чудовища не опасался: Атхемон сказал сотнику заклинание, которое заставит существо держаться на расстоянии от стигийцев. Но видимо, боги за что-то прогневались на их господина…

В двух днях от Барахского архипелага быстроходные суда настигли беглецов, и Хотеп уже предвкушал победу. Колдун осыплет его милостями и почестями…

Наивный глупец! Варвар показал им, как надо сражаться. На зингарском торговом корабле оказались бочки с факельной смолой, и киммериец умело воспользовался ужасной смесью, не гаснущей даже в воде! Проклятый северянин дотла сжег «Петлю удава», да и «Кобре» изрядно досталось.

В абордажном бою варвар дрался, как зверь — солдаты доселе с ужасом вспоминают его длинный двуручный меч. Острый клинок киммерийца, словно сорную траву, выкашивал ряды стигийских воинов. Подстать своему предводителю сражались и шемиты.

К такому отпору люди Хотепа оказались не, готовы. Морская битва была бесславно проиграна, и преследовать путешественников сотник уже не мог. Подобрав упавших в океан матросов и солдат, он двинулся к берегу материка.

Оставалось лишь уповать на милость Сета, если налетит шторм, корабль непременно отправится на дно. Скорбный путь домой растянулся на долгих тринадцать дней, что стало нелегким испытанием для команды. На палубе слышались стоны раненых и обожженных, каждый день несколько трупов отправлялись за борт, в пучину безжалостного океана. За «Коброй» неотрывно следовала стая голодных акул, которые с нетерпением ожидали очередного покойника. Стоило телу бедняги удариться о воду, как тут же разгоралась отчаянная схватка хищниц за добычу.

Хотепу не жаль было этих людей. В Стигии много хороших бойцов, готовых за деньги убить кого угодно; следовательно, набрать новый отряд труда не составит. Тем более, что золота осталось еще предостаточно. Самая главная неприятность в том, что сотник не выполнил приказ Атхемона, а в гневе колдун страшен и беспощаден. Не угодившего ему человека ждет медленная, мучительная смерть — чернокнижник упивался страданиями своих жертв. Однажды он приказал подвесить пленника за запястья и собственноручно срезал с его тела кожу. От криков мужчины содрогались стены темницы, кровь стыла в жилах, а на лице Ахтемона не дернулся ни один мускул. Несчастный умирал почти сутки, а чародей испытывал на его плоти какие-то настойки и зелья.

В лучшем случае, Сиптах скормит неудачливого сотника одному из своих чудовищ, и это будет не самая страшная смерть… А может, забрать деньги, высадиться где-нибудь в Аргосе и спрятаться в глуши предгорий Рабирийского кряжа?

Хотеп тяжело вздохнул. Осуществить подобный план невозможно. Рано или поздно кто-то из команды «Кобры» сообщит колдуну о бегстве сотника, и тогда Атхемон достанет предателя из-под земли. Месть будет ужасна! Стигиец никогда не был трусом и предпочитал смотреть судьбе прямо в глаза — пусть великий и могущественный Сет решает, как с ним, поступить!

Корабль обогнул мол, выступающий далеко вперед в море, и вошел в порт. На волнах покачивалось два десятка боевых кораблей. Ни одного торгового судна у причала.

Кеми — закрытый город, и чужеземцев сюда не пускали, а сами стигийцы предпочитали держаться от шемитов и аргосцев подальше, ибо жрецы, правящие страной, строго следили за чистотой религиозных верований и не допускали в страну приверженцев Митры или Иштар.

«Кобра», воспользовавшись попутным ветром, быстро приближалась к берегу, разрезая форштевнем пенистые волны. За высокими наблюдательными вышками гаванской стражи расположились прочные городские стены с заостренными, словно зубы змеи, выступами. О черных камнях, из которых они были сложены, ходили легенды. Говорили, что в них скрыта магическая сила стигийских колдунов, что было чистейшей правдой — служители культа Сета наполнялись в Кеми особой мощью, приходившей из божественного источника. Стоило чародею прикоснуться к Черным стенам города, как его глаза вспыхивали хищным золотистым светом, и сила заклятий усиливалась стократно… Любой чужеземец, осмелившийся войти в ворота Кеми, тотчас уничтожался. Жалости к несчастным колдуны не испытывали, а свои тайны они хранить умели.

Заскрипел прочный канат, и якорь с шумом ударился об воду. Судно почти касалось бортом каменного причала. Матросы расторопно перекинули на берег деревянные мостки. Возле корабля быстро собралась толпа праздных зевак. А взглянуть было на что — обгоревшие доски обшивки, покосившаяся мачта, десятки израненных солдат…

Задерживаться надолго в Кеми Хотеп не собирался. Сиптах наверняка знает, что он вернулся, и ждет своего телохранителя. Поправив меч, закинув тяжелый мешок за спину, воин двинулся к мосткам. На причале его поджидал седовласый жрец с многочисленной охраной.

— Твое имя Хотеп, и ты служишь великому Атхемону? — уточнил старик хриплым, гортанным голосом.

— Да, — спокойно ответил сотник.

— А где второй корабль и Менетхеп? — спросил колдун.

— «Петля удава» сгорела во время боя, а Менетхеп погиб в Кордаве, — проговорил воин, кладя кисть на рукоять клинка.

— Ты должен рассказать подробности, — заметил колдун.

— Я очень спешу, — невозмутимо отрезал Хотеп. — Мой господин ждет меня, и мне не хочется испытывать его терпение и навлекать на себя его гнев.

Хотеп отодвинул жреца в сторону и уставился на стражников, которые не привыкли к подобной дерзости. Опустив копья, они шагнули навстречу сотнику. Острые наконечники едва не касались груди воина. Нарываться на неприятности не имело смысла — даже если сотнику удастся убить двух-трех врагов, ситуацию это не изменит.

С растерянным видом Хотеп взглянул на жреца. Сейчас его жизнь зависела только от решения старца.

— Назад! — недовольно поморщившись, скомандовал кемиец своим копейщикам. — Он слуга Атхемона и не желает нам зла!

Охранники неохотно отступили. Им очень хотелось продырявить наглеца и бросить его обезображенный труп в пустыню на съедение шакалам — ведь доселе никто не осмеливался возражать кемийский жрецам. Выдержав небольшую паузу, колдун хмуро произнес:

— Скачи в Луксур. Твой господин там. А по пути хорошо подумай, кому служишь. Сиптах прогневал верховных жрецов, и чем закончится их ссора — известно только великому Сету.

Склонив голову в знак уважения, сотник направился к городским воротам. Удара в спину он не боялся. Если бы его хотели убить, то сделали бы это сразу. Купить лошадь труда не составило, и вскоре одинокий всадник покинул Кеми. Хотепу предстоял неблизкий путь.

Гонец из столицы прибыл поздно вечером.

Когда солнце уходило за горизонт, Атхемон обычно освежал в памяти древние заклинания. Ничто не вечно, и знания имеют свойство забываться. Погрузившись в свои мысли, колдун не сразу понял, что охранник, дежуривший у входа в шатер, зовет его. Лишь после третьего оклика он поднялся на ноги — вернуться в мир реальности из непостижимой простому смертному вселенной магии не так-то просто. Атхемон не любил отвлекаться от занятий колдовством. Он уже придумывал, как наказать глупого солдата, потревожившего покой господина, когда увидел направленный на него горящий взгляд. Рассмотреть человека в темноте не удавалось, да это и не было нужно. Атхемон почувствовал достойного соперника. Видимо, колдун недооценил луксурских чародеев.

— Здравствуй, досточтимый Сиптах, — вымолвил незнакомец высоким металлическим голосом. — Я Шуат, посланник верховных жрецов Стигии. Они доверили тебе важнейшее дело и теперь хотят знать результаты. Прошло уже немало времени, с тех пор, как ты получил в свое распоряжение армию и золото.

— Мне нужно еще несколько дней… — проговорил Атхемон.

— Нет! — резко сказал гонец. — Ты отправишься в Луксур утром. И не вздумай бежать. Зная твою силу, маги Черного круга хорошо подготовились. Все границы перекрыты, а войска получили соответствующие приказы.

Откинув капюшон, колдун сделал шаг вперед и взглянул в зрачки Шуата. Это был сильный удар. Ни один стигийский чародей не мог его выдержать. Сиптах хотел подчинить своей воле посланника и узнать все тайны верховных жрецов. Раньше подобные атаки приносили неизменный успех, но сейчас Атхемона ожидало разочарование. Гонец, пусть и с огромным трудом, но выдержал натиск противника. В какой-то момент на устах Шуата даже появилась ироничная улыбка. Опустив голову, он устало заметил:

— Нас предупредили, что ты попытаешься затуманить мой разум и подчинить себе мои мысли. Не старайся понапрасну. Во мне сейчас сила десятков магов, и пробить защиту невозможно. Смирись и отправляйся в столицу. Другого выбора нет.

— Кто вас предупредил? — тотчас отреагировал Сиптах.

— Все узнаешь в Луксуре, — ответил посланник, растворяясь в темноте.

Он исчез так же неожиданно, как и появился. В этом не было ничего сверхъестественного. Атхемон и сам легко творил подобные фокусы. Солдаты у шатра, ставшие свидетелями разговора двух колдунов, потупили глаза, боясь встречаться взглядом с разгневанным господином. А Сиптах действительно находился на грани припадка ярости. В таком состоянии он мог убить кого угодно. Неудачи сыпались одна за другой, и остановить эту цепь неблагоприятных событий никак не удавалось. Тяжело дыша, Атхемон вернулся в шатер. Надо успокоиться и как следует все обдумать.

Впервые за долгий срок маг позволил себе большую чашу вина. В голове приятно зашумело, по телу растеклась слабость и теплота. Облокотившись на подушки, Сиптах закрыл глаза, но глубоко заблуждался бы тот, кто решил, будто колдун спит. Расслабившись, Атхемон принялся подробно и тщательно анализировать события последних дней.

Выводы были неутешительными — слишком, слишком много допущено ошибок. Когда демоны Стихий оказались на свободе, Атхемону показалось, что мир уже лежит у его ног. Чудовища быстро росли и крепли, вскоре он обрушил бы их мощь на страны Хайбории. Удар с четырех сторон поставит на колени и диких, свободолюбивых гирканцев, и гордых варваров нордхеймцев, и киммерийцев, и властителей океана зингарцев вместе с аргосцами, и надменных аквилонцев с немедийцами. Даже могущественный волшебник Андуран, правитель Кироса, не мог помешать Атхемону!

Но вдруг дела пошли скверно — сначала воинам его злейшего врага удалось посадить на цепь одну злобную тварь, затем вторую, а два дня назад, при кормлении, Сипатах не увидел и третью. В распоряжении колдуна остался лишь демон Огня. Однако и он постепенно выходил из подчинения. Управлять грозным чудовищем становилось с каждым разом тяжелее, магическая сила быстро таяла, заклинания не действовали, а существо уже пожирало не только пленников, но и солдат охраны. Атхемон лишился целого десятка хороших воинов, и только когда демон убрался восвояси, колдун вздохнул с облегчением. В армии поднялся тревожный ропот — если дело так пойдет и дальше, кровожадное существо пожрет их всех!

Нити власти ускользали из рук Сиптаха. Не оправдывал его надежд и Хотеп. А ведь сотник казался умелым и решительным военачальником. Неужели так сложно расправиться с горсткой наемников? В душе мага снова закипел гнев. Все прежние планы оказались на грани краха! Тщательно спланированное покушение во дворце Андурана провалилось из-за какой-то мелочи, и все шпионы попали в плен. Король Кироса сумеет выбить из них правду — иллюзий на этот счет Атхемон не питал. Хуже всего было то, что маг совсем упустил из виду луксурских жрецов. Презирая их за трусость и слабость, колдун недооценил коварство Черного круга. Будучи не в силах справиться с Сиптахом в прямом столкновении, правители страны создали вокруг него выжженное мертвое кольцо — у Атхемона не было сторонников, на которых колдун мог бы опереться. В своей борьбе с поклонниками Митры он совсем забыл о внутренних интригах в среде столичных жрецов, борющихся за власть. Вполне естественно, что никто из них не желал видеть Сиптаха повелителем Стигии и всего мира, — и впервые за многие годы враждующие маги Черного круга объединились.

Оплошность Атхемону стоила очень дорого. Колдуны Луксура загнали его в угол. Покинуть страну без схватки уже вряд ли удастся, да и где гарантия, что в самый ответственный момент схватки кто-то из воинов не вонзит Атхемону кинжал в спину? Им нельзя доверять, как прежде он доверял верному Хотепу!

Как ни крути, а в Луксур придется ехать. Надо устранить это препятствие и подчинить себе Стигию. Осталось почти четыре седмицы до окончательного освобождения демона, и тогда Хайборийский мир содрогнется, увидев армию Сиптаха. В голове колдуна созрел страшный план. Он знал, как поквитаться со строптивыми жрецами. Правители страны дорого заплатят за пренебрежение силой одного из лучших магов материка!

Вместе с первыми лучами солнца Атхемон двинулся в путь. Восемь рабов-кушитов несли его роскошный паланкин. В качестве охраны Сиптах взял всего двадцать бойцов. Основная часть армии осталась стоять лагерем в южной части Стигии, недалеко от границы с Дарфаром. Таким образом, колдун показывал, что подчинился требованию жрецов и не боится никаких обвинений.

Шуат не случайно упомянул о некоем предупреждении. Догадаться, кто распускает слухи в Луксуре, труда не составляло. Андуран достойно ответил Атхемону за покушение — король Кираса готов вести и такую войну. Добиваться победы следовало любой ценой, но, к сожалению, сведений о действиях волшебника больше не поступало. Его город был надежно закрыт, и никто не состоянии проникнуть туда.

На вторые сутки пути один из телохранителей колдуна заметил на восходе группу всадников. Отряд был довольно многочисленный и двигался в одном направлении с эскортом Атхемона. Посланник не солгал: пути к бегству надежно перекрыты. Во всяком случае, верховные жрецы искренне в этом уверены. Кое-что о чудовищах Стихий они, конечно, знают, но представить силу тварей не в состоянии, иначе количество солдат измерялось бы уже сотнями и тысячами… На губах колдуна появилась презрительная улыбка. Он удивит своих врагов непредсказуемым ходом, и его визит в Луксур они запомнят надолго.

К полудню четвертого дня на горизонте показались стены Луксура, древнего города, знавшего вершины величия и бездны падения. Если верить легенде, его основали племена могущественных кхарийцев больше полутора тысяч лет назад. Тогда эта земля процветала и благоухала — роскошные сады, величественные леса, бескрайние зеленые поля с отменными пастбищами. Но волны кочевников уничтожили расу безжалостных колдунов, и в отместку те прокляли южный берег Стикса. Всего за несколько лет пустыня поглотила цветущий мир. Признаться честно, Сиптаху этот ландшафт очень нравился. Ровная каменисто-песчаная гладь, горячие обломки скал и ползающие по поверхности змеи и убийцы-скорпионы… Когда-нибудь Атхемон весь мир сделает таким. Сет будет доволен безжизненно-тихим пейзажем, так напоминающим мир, в котором, по преданию, обитает сам Великий Змееног!

Чуть раскачиваясь, паланкин приближался к столице Стигии. Город казался порожденным самой пустыней и даже по цвету от нее почти не отличался. Коричневато-желтые стены и башни, темные ворота; возвышаются, словно тонкие утесы, башни храмов. На первый взгляд создавалось впечатление, что Луксур имеет плохую защиту, но это было ошибкой — его возводили опытные и умелые строители. Стены очень толстые, поднимаются ввысь локтей на тридцать. Перед стеной глубокий ров, преодолеть который сходу не под силу ни одному войску — края осыпаются, ноги съезжают вниз, а на дне противника поджидают сотни ловушек. Это и ямы с острыми кольями, и вязкая глина, и режущие ступни ножи, скрытые под тонким глинистым слоем. А защитники, тем временем, обрушат на головы нападающих камни, кипяток, раскаленную смолу и град стрел и копий.

Через каждые триста локтей стену разделяют массивные четырехугольные башни с многочисленными бойницами. В каждой башне находится сотня опытных стрелков с тугими луками, пробивающими доспехи с огромного расстояния.

Особо следует рассказать о главных воротах столицы — они построены около века назад и до сих пор производят неизгладимое впечатление на путешественников-чужестранцев. Проем выполнен в виде пасти змеи с огромными острыми зубами, нависающими надо рвом. На противоположный берег выдвигается широкий мост, и в случае опасности стража уберет его молниеносно.

Луксур не случайно является столицей Стигии — город расположен почти в самом центре страны и обладает великолепной защитой. Даже объединенным войскам городов-государств Шема не взять эти неприступные укрепления.

Процессия достигла Луксура и остановилась. Сдвинув щиты, стражники настороженно поглядывали на закрытый паланкин. Выступив вперед, один из телохранителей колдуна громко выкрикнул:

— Освободите дорогу! Перед вами великий маг и чародей Сиптах Атхемон.

Видимо, солдаты получили соответствующие распоряжения и, услышав имя гостя, поспешно отошли в сторону, кое-кто даже почтительно склонил голову. Сиптах презрительно усмехнулся. Слухи и о его силе и могуществе все же распространялись по стране. Когда он покинет город, Стигия будет дрожать и падать ниц, это он мог пообещать твердо!

Рабы шагнули вперед, и носилки поплыли вдоль моста, над глубоким рвом. Чуть сбоку следовала колонна верных Атхемону воинов. Колдун поднял глаза и невольно задержал взгляд на острых каменных зубцах ворот — казалось, стоит сделать шаг, и змеиная пасть захлопнется.

Чужестранцы всегда останавливались здесь и с дрожью в коленях входили на территорию Луксура. Страх — самое сильное чувство, только используя страх можно править людьми. Этот закон Сиптах усвоил давно и вовсю пользовался его следствиями.

Башня осталась позади, и процессия вошла на улицы города. Застройка столицы Стигии поражала своим однообразием и отсутствием ярких красок. Большинство домов построено из серого камня и коричневого песчаника. Дерево здесь стоит дорого, а потому крыши покрывали или соломой, или тростником. Многие бедняки ограничивались куском грязной материи, натянутой сверху на стены — дожди в пустыне редкость, а от палящих лучей достаточно и такой защиты.

Как обычно, на улицах было душно и пыльно: животные и люди поднимали столбы пыли, которые забивали нос и рот. Солдаты предусмотрительно накинули на лицо заранее припасенные платки, а вот носильщикам-невольникам приходилось нелегко.

Отогнув край занавески, Атхемон осмотрелся по сторонам. Жара уже спала, и город постепенно оживал. В восходной части города возвышался огромный храм, посвященный Сету. Массивный зиккурат поднимался вверх ступенями, образуя подобие гигантской лестницы. Из центральной части строения уходила ввысь черная башня, внутри которой располагался главный жертвенный алтарь Луксура. Каждый день пятерых человек приносили в дар кровожадному богу. Несчастных оставляли на ночь в каменной темнице, а стоило угаснуть последнему лучу, как Сет приступал к трапезе. Крики людей слышались почти до утра.

Убивать свои жертвы могущественное божество не спешило, наслаждаясь их болью и ужасом. Утром жрецы находили лишь следы крови и части остовов. Без сомнения, главным религиозным центром Стигии являлся Кеми, но по пышности обрядов столица старалась ему не уступать.

Взмах руки, и паланкин повернул налево. Сиптаху нужно было попасть в противоположную сторону от храма. Именно там располагался дворец правителей. Этот путь колдун знал хорошо.

Сидя на троне слоновой кости, Кутамун задумчиво смотрел на жрецов. Слишком много среди них развелось полукровок. Потомки шемитов, пунтийцев, иранистанцев… Разве в такой ситуации можно рассчитывать на победу над митрианцами? Слабеет колдовская мощь Стигии, забываются древние заклинания, обычаи и обряды теряют свою чистоту. Много ли их осталось, потомков великих кхарийцев?! Увы, считанные единицы.

Маг положил руку на подлокотник, и тонкая серебряная змейка, шелестя чешуйками, поползла по предплечью к кисти. Один укус этого существа, и человек тотчас окажется в царстве Нергала. Но Кутамун не испытывал ни малейшего страха перед маленьким убийцей, наоборот, он любовался его грацией, изяществом и смелостью. Змея не боялась никого, и, как правило, нападала на врага первой. Так же старался поступать и убеленный сединами жрец.

К престарелому Кутамуну приблизился один из помощников, почтительно согнулся и проговорил:

— Он въехал в Луксур.

— Прекрасно, — кивнул головой колдун. — Рядом со мной останутся лишь верховные жрецы. Всем остальным уйти вглубь зала и стоять вдоль стен. Нам понадобится вся сила служителей храма!

— Не переоцениваешь ли ты возможности Атхемона? — иронично заметил высокий черноволосый мужчина лет сорока. — На мой взгляд, он шарлатан и выскочка. Наступил миг прозрения. Наша задача — лишь низвергнуть зазнавшегося наглеца в грязь, из которой он вылез!

— Не торопись с выводами, Топанас, — возразил сгорбленный старик с длинными седыми волосами, ниспадающими на плечи, в черном балахоне с золотой коброй на спине. — Я прожил гораздо больше тебя и научился распознавать силу колдунов. Сиптах крайне опасен. За внешней смиренностью и любезностью скрывается гордыня и невероятная мощь. Боюсь, мы даже не представляем его настоящие возможности.

— Тогда почему он доселе не продемонстрировал свою силу? — не успокаивался Топанас. — Где результаты? От огромной армии, которую Атхемон получил, остались лишь жалкие остатки. Его, как паршивого пса, выгнали из Шема, хотя Сиптах обещал, что города поклонников Митры будут лежать в руинах…

— Значит, время еще не пришло, — вымолвил старец. — Терпение и выдержка — главное достоинство человека. Великий Сет никогда не спешит.

— Ты всегда отличался нерешительностью, — вмешался жрец лет пятидесяти, обритый наголо. — Сейчас речь не о боге, а о лгуне и заговорщике. Представленные доказательства неоспоримо свидетельствуют о том, что он жаждет захватить власть в Стигии. Мы сумели обнаружить во дворце десятки людей, которых Атхемон подчинил своей воле. Сиптах знал о каждом нашем шаге. Его шпионы есть во всех городах. Взять хотя бы последний случай с двумя боевыми кораблями. Воспользовавшись связями Менетхепа, телохранитель Атхемона Хотеп уплыл в неизвестном направлении. При этом ни в Кеми, ни в Луксуре никого не поставили в известность. Сиптах стал неуправляем и должен быть наказан.

— Вы забыли о демонах… — осторожно заметил старый чародей.

— Если с ними справился какой-то наемник из варварской страны, то мы сделаем это с легкостью, — высокомерно заявил сорокалетний стигиец.

Кутамун повернул голову к последнему из верховных жрецов. Высокий худощавый мужчина стоял, заложив руки за спину, и словно не слушал спор магов. Подбородок высоко поднят, лицо узкое, вытянутое, щеки впалые, большой открытый лоб, глаза с небольшим хитрым прищуром. Кожа чародея была необычайно белой: для здешних жителей это большая редкость. Он являлся истинным наследником кхарийской расы…

Выдержав небольшую паузу, светлокожий стигиец произнес:

— Мне кажется, мы недостаточно хорошо подготовились к встрече с Сиптахом. Он очень хитер и. коварен. Как ловко Атхемон уговорил оказать ему поддержку!.. Сейчас, спустя много лун, я понимаю, как нас провели. Что нам известно об этом человеке? Откуда появился Сиптах? Топанас сказал, что он шарлатан. А кто-нибудь смотрел ему в глаза? В них бездна мрака и холода. Более верного последователя Сета мне встречать, пока не доводилось. Без сомнения, Атхемон стремится к власти. Причем, к неограниченной власти. У нас есть только один выбор — либо подчиниться ему, либо убить зарвавшегося колдуна.

— Никогда этот выскочка не будет править Луксуром! — воскликнул Топанас.

Его столь же решительно поддержал стриженый наголо жрец по имени Хапхет. Нехенба лишь с сомнением качал головой. Он действительно не отличался решительностью, предпочитая войне и сражениям изучение магии. После некоторого раздумья Кутамун твердо проговорил:

— Как же ты предполагаешь от него избавиться?

— Было бы лучше всего принести Сиптаха в жертву. Разве выбор не может пасть на чародея? Во время праздника, при большом скоплении людей, Атхемон не решился бы возражать. А из Жертвенной башни Змеенога живым еще никто не выходил. Но, увы, мы поторопились. Наш враг уже в городе и движется во дворец. Значит, придется убить его здесь. Будьте осторожны! Сиптах силен и готов к такому повороту событий! — предостерегающе вымолвил потомок кхарийцев.

— Улицы Луксура полны опасностей, — с усмешкой заметил сорокалетний жрец. — Атхемон может и не добраться живым до дворца.

Колдуны Черного круга обменялись взглядами, но никто больше не произнес ни слова. Им оставалось только ждать. Судьба страны сейчас находится в руках великого и могущественного Сета. Кто более достоин милости Предвечного — выскочка или вернейшие слуги Могучего и Незримого? Ответ, как кажется, очевиден…

Паланкин двигался по неширокой улочке столицы. В отличие от городов Шема и Турана, в Луксуре не раздражал гомон толпы — люди старались никогда не повышать голос. Мимо протопал огромный гиппопотам, одно из священных животных стигийцев. На западе столицы есть небольшой пруд с густой порослью сочной травы, где эти животные чувствуют себя превосходно… Большинство прохожих, завернувшись в длинные одежды и низко опустив головы, передвигались пешком — лошадь могли себе позволить лишь немногие богачи и землевладельцы. Невольно процессию оттеснили к двухэтажным серым домам. Никто из охранников не заметил, как с крыши одного из зданий свесилась голова гигантского удава. Впрочем, даже если бы они его увидели, то не сумели бы ничего предпринять: змеи — самые почитаемые существа Стигии, убивать их нельзя. Хищник на мгновение завис, и рухнул вниз лишь тогда, когда носилки оказались точно под ним. Легкая крыша выдержать такой груз не могла. Сиптах отпрянул назад, и тотчас перед ним появилась голова удава. Свившись кольцами, змея маленькими желтыми глазами смотрела на свою жертву.

… Молниеносный бросок — опутать человека мощным телом длиной в пятнадцать локтей — выдавить из него воздух — и спокойно, не торопясь заглотить!..

Однако на сей раз, хищник встретил достойного противника. Холодный, бесстрастный взгляд человека заставил удава отпрянуть. Широко раскрыв пасть, змея выползла из паланкина и набросилась на ближайшего раба.

Раздался испуганный крик несчастного. Выпустив из рук жердь, чернокожий невольник повалился на пыльную улицу. Его товарищи с ужасом смотрели на мучения бедняги. Кольца хищника все плотнее и плотнее сжимали тело раба. Из носа человека полилась кровь, глаза выпучивались, изо рта раздавались лишь нечленораздельные звуки. Вскоре все было кончено.

Атхемон взглянул на порванную крышу паланкина и раздраженно велел:

— Что встали, ленивые твари? Вперед!

Место погибшего невольника тотчас занял другой раб. Процессия неторопливо двинулась дальше. Солдаты охраны изредка оглядывались, наблюдая, как, священный удав заглатывает свою жертву. Мимо, как ни в чем не бывало, шагали прохожие — луксурцев подобным зрелищем не удивишь: гигантские змеи часто охотились на улицах города. Многие люди в порыве религиозного исступления сами искали встречи с огромным хищником, желая таким образом воссоединиться с могущественным Сетом.

Благоговения перед божеством у Сиптаха было не меньше, чем у остальных, но сейчас произошло нечто иное. Столь банального и глупого покушения на свою жизнь, колдун не ожидал. Унизиться до того, чтобы использовать священных змей!.. Каково?! Великий Сет не прощает подобных грехов. С огромным трудом Атхемон сумел успокоиться.

Но вот и дворец…

Когда-то на этом месте располагалось огромное кхарийское строение. Скорее всего, храм. Время и орды захватчиков разрушили здание, и стигийцы возвели на этом месте грандиозный дворец. Он был сложен из больших каменных блоков, вырубленных далеко на юге, в горах на границе с Дарфаром. Тысячи рабов, сотни лошадей и волов перетаскивали гигантские глыбы в Луксур, многие погибли в песках пустынь, но кто тогда считал невольников? Стигия вела многочисленные победоносные войны, и пленников хватало.

Постройка возвышалась на восемьдесят локтей и занимала огромную площадь. К входу вела крутая лестница, заставляющая человека с трепетом оглядываться назад. Пятьдесят ступеней — и ты оказываешься на широкой площадке. На массивных круглых колоннах с витиеватым рисунком лежит идеально обтесанная прямоугольная крыша. Стоило сделать шаг к входу, и посетитель в ужасе останавливался — из полумрака дворца на него смотрела колоссальная змеиная голова. Глаза горят желтым огнем голодного хищника, создается впечатление, что спустя миг мощное тело распрямится в стремительном броске. Искусные мастера древности создали великолепное каменное изваяние бога Сета, ничего подобного нет даже в Кеми! На ватных ногах человек входит внутрь… и только тут, при свете факелов, понимает, что фигура змеи неживая.

Сиптах откинул занавес паланкина и осторожно ступил на спину вставшего на четвереньки раба, а затем сошел на землю. Легкий взмах руки, и шестеро самых доверенных телохранителей направились вслед за колдуном — их поддержка может оказаться нелишней. Правители страны наверняка подготовили западню строптивому гостю. Болваны! Они даже не представляют, с кем имеют дело! Если бы Атхемон захотел, то давно захватил бы власть в Стигии. Но время еще не пришло. Сейчас надо любой ценой освободить демона Огня от оков, ибо проклятый Андуран уже дышит в затылок. Посему распылять силы никак нельзя, и Атхемон сейчас надеялся, что ему удастся убедить жрецов подождать. Разве уничтожение Шема, и торжество Сета не стоят того?

Маг неторопливо, размеренно поднимался по ступеням, держа голову надменно и величественно. На площадке его встретил Шуат. Темно-серые церемониальные одежды посланника показывали, что хозяева дворца относится к Атхемону с уважением. Склонив голову, луксурец вкрадчиво произнес:

— Уважаемый Сиптах, личная охрана должна остаться здесь.

Возражать бессмысленно: за спиной жреца расположились два десятка воинов. Одно слово, и они бросятся на чужаков, посмевших ослушаться приказа! Стигийцам не впервой убивать друг друга, охрана Черного круга не постесняется устроить бойню прямо во дворце. Изобразив улыбку на лице, Атхемон едва слышно ответил:

— Да, разумеется, мои телохранители останутся здесь.

Во дворец Атхемон и Шуат вошли вдвоем.

Два ряда колонн уходили вглубь, и мужчинам приходилось идти по довольно узкому проходу, разделявшему зал. Где-то вдалеке виднелся массивный трон слоновой кости, рядом с которым и стояли Верховные жрецы Стигии — пятеро людей, которые управляли огромной могущественной страной. По мнению Сиптаха, делали они это из рук вон плохо — магам Черного круга не хватало смелости и решительности. Разрозненные, постоянно враждующие между собой города-государства Шема давно могли быть разрушены, а их жители обращены в рабство, но боязливость Высших снова не позволила подчинить себе шемитское побережье!

Атхемон ни разу не повернул голову, но чародей чувствовал на себе десятки взглядов. Вдоль стен выстроились в ряд многочисленные служители храма. Неплохая защита. Пожалуй, это первый хорошо продуманный шаг противников — магическая мощь каждого стигийца в отдельности невелика, но все вместе они представляют вполне реальную силу. Чародей иронично усмехнулся, понимая, что драка предстоит кровавая. Судя по настрою луксурцев, выпускать Сиптаха живым из здания жрецы не намерены.

В какой-то момент Шуат остановился и исчез за колоннами. Дальше колдун пошел один. Он остановился в десяти шагах от трона и почтительно поклонился. Выдержав многозначительно-надменную паузу, Атхемон проговорил:

— Я рад приветствовать повелителей Стигии, по чьему зову прибыл в столицу!

Церемониальная вежливость Сиптаха вызвала на лице Топанаса презрительную улыбку. Он был уверен, что маг сейчас начнет умолять о снисхождении. Однако колдун молчал и спокойно смотрел на врагов.

— До нас дошли слухи, что ты готовишь мятеж, — не очень уверенно сказал Кутамун, подавшись чуть вперед. — Факты упрямо свидетельствуют против тебя…

— Ложь! — довольно резко возразил Атхемон. — Я знаю, чьи это происки! Правитель Кироса, волшебник Андуран, пытается подорвать ваше доверие ко мне. Его шпионы умышленно порочат мое имя. Более верного и преданного слуги Великого Сета вам не сыскать.

— Никто не пытается подвергнуть сомнению твою верность Великому Сету, — заметил Хапхет. — Но где результаты? Армия разбита, каждую луну исчезают сотни рабов, от золота, выданного тебе, остались жалкие крохи. Пора раскрыть свои тайны, Сиптах. Мы должны знать о каждом сделанном шаге.

Заложив руки за спину, опустив низко голову, колдун размышлял. Попытаться обмануть? Вряд ли жрецы поверят в наспех придуманную историю, да и наверняка Андуран сообщил им о демонах Стихий. Применить силу? Служители храма сумеют погасить удар, что равнозначно поражению. Придется играть на равных. Атхемон даже почувствовал определенное возбуждение, какое возникает перед битвой.

— Что же, — пожал плечами маг. — Я скажу правду, но не думаю, что она вам будет приятна. Берегитесь…

— Беспокойся лучше о себе, — вставил Топанас.

Сиптах метнул гневный взгляд на луксурца, но тот его выдержал. Вся магия города сейчас была собрана в единый кулак. Пробить такую защиту нелегко.

— Я не хочу править Стигией, — вымолвил Атхемон. — Потому что это слишком мелко для меня. Вы довели страну до обнищания и убожества. Страны Заката открыто нас презирают и ненавидят, но главное, ни Туран, ни Аквилония, ни Аргос, ни Шем не испытывают страха. Где былое могущество? Мы спрятались за Стикс и надеемся отсидеться в бесплодной пустыне. Не удастся, клянусь вам! Рано или поздно придет безжалостный завоеватель и превратит города в руины, как это случилось с Кхарией и Ахероном! Враг разрушит храмы, сломает крепостные стены, а культ Сета предаст забвению. А чтобы этого не случилось, надо нанести удар первыми. Моя армия пройдет по государствам Хайбории мечом и огнем. Гордые короли будут стоять на коленях…

— Это все слова, — оборвал колдуна Хапхет. — Подобных болтунов в Луксуре немало. Большинство уже отправились в Черную башню, но некоторые доселе беспокоят нас ничем не обоснованными измышлениями.

Сиптах яростно сжал кулаки, но оскорбление стерпел. Миг мести еще не настал.

— Как ты намерен победить врагов нашего Великого бога? — спросил Кутамун. — Стигия сейчас не обладает сильным войском.

— Оно мне и не нужно, — надменно заметил маг. — Очень давно могущественный колдун Ворлан совершил сделку с Нергалом и получил в свое распоряжение беспощадных кровожадных демонов Стихий. Все человечество уже лежало у его ног, когда вмешался Митра. Волшебнику Рату удалось победить чудовищ и на тысячи лет заключить их в темницу. Я очень долго искал древнюю книгу заклинаний, и мои старания не пропали даром.

— Ты снова освободил демонов? — уточнил потомственный кхариец.

— Именно так, Сехемхет, — кивнул головой Атхемон. — Скоро чудовища наберут силу, и я обрушу их на города Шема. Мир содрогнется от ужаса.

— А как же Андуран? — лукаво поинтересовался Кутамун. — Слухи говорят, что двух тварей он опять заковал в цепи.

Сиптах невольно закусил губу. Тонкая струйка крови потекла по подбородку. Этого удара он опасался больше всего.

— Не буду лгать, — произнес колдун. — Ваши сведения верны. Демоны Воздуха и Земли опять в неволе. Но мне хватит и оставшихся чудовищ. Еще несколько дней, и темницы рухнут. У короля Кироса нет никаких надежд. Уверяю вас, что скоро он покинет город.

— Не верю ни единому слову! — воскликнул Топанас. — Дело обстоит гораздо проще и хитрее. Этот мерзавец подкупает солдат, будоражит народ и вдали от Луксура готовит мятеж. Зачем он совершал поход в Кешан? Оттуда он не привел ни одного раба! Не собирает ли Атхемон армию из этого чернокожего сброда?

— Серьезные обвинения, — проговорил жрец, восседавший на троне, обращаясь к магу. — Что скажешь в защиту?

— Я могу доказать свою невиновность, — улыбнулся Сиптах.

— Каким образом? — вымолвил Сехемхет.

— Покажу вам демона, — развел руками колдун. — Не боитесь?

— Вряд ли это стоит делать во дворце, — негромко вставил Нехенба. — Твари из потустороннего мира часто ведут себя непредсказуемо. Особенно создания Нергала. Они агрессивны и плохо слушаются приказов.

— Ничего другого я и не ожидал, — снисходительно заметил колдун. — Трусость — вот главная черта верховного жреца. Стигийцы вымирают как народ. Где былая чистота крови?!

— Хватит! — вспылил Топанас. — Мне надоело слушать грязные оскорбления. Позови свое чудовище, я хочу взглянуть на него. И если оно не окажется могущественным и сильным, готовься к смерти.

Атхемон вопросительно взглянул на Кутамуна. После небольшого раздумья, тот утвердительно кивнул головой. Никто из луксурцев также не возражал. Слова Сиптаха задели за живое, и жрецы жаждали мести. Вызов был брошен, и они его приняли. Колдун торжествовал. Ловушка захлопнулась, и теперь правители города обречены. Признаться честно, чародей не ожидал столь легкого успеха. Неужели предводители Черного круга настолько глупы?

— Поторопись! — раздраженно проговорил Хапхет. — Наше терпение не беспредельно.

Нет, жрецы не глупы. Они горды и высокомерны. Кто для них Атхемон? Жалкий выскочка, маг-недоучка, начитавшийся древних книг. Разве может Сиптах противостоять соединенной воедино колдовской мощи Луксура? Десятки служителей храмов надежно держат его в кольце. Что ж, пришло время развеять этот миф о непобедимости Черного круга! Пора показать свою истинную силу.

Атхемон не спеша опустился на колени. Ладони чародея легли на гладкую поверхность каменного пола. Едва заметное движение пальцев, и капюшон отброшен назад. Бледное, вытянутое лицо, заостренный ястребиный нос, на щеках два уродливых красных шрама, на подбородке полоска засохшей крови. Едва слышно Сиптах читал магическое заклинание. Он отчетливо ощущал сопротивление луксурцев, но разве это могло его сейчас остановить?

На зал опускалась голубоватая искрящаяся волшебная дымка. Резко вскинув руки, колдун что-то невнятно выкрикнул. В дрожащем тумане появились очертания огромного бесформенного существа. Послышался голодный рев. Отчетливо ощущалось горячее дыхание демона. Дымка быстро рассеялась, и стигийцы увидели гигантское чудовище. Отвратительная бычья морда с большими острыми зубами, грязно-бурая шерсть, верхние конечности похожи на человеческие руки, а нижние заканчиваются массивными копытами. Существо достигало в высоту двадцати локтей и подпирало головой крышу дворца. Алчными красными глазами злобная тварь смотрела на маленькие фигурки людей. Верховные жрецы испуганно попятились. Увидеть подобного монстра они никак не ожидали.

— Вы хотели познакомиться… — торжествующе рассмеялся Сиптах. — Перед вами Демон Огня во всем своем величии.

— Я видел разных демонов, — отступая, заметил Топанас. — Вдобавок, он один, а нас много!

— Погодите, — вымолвил маг. — Сейчас он покажет, на что способен.

Атхемон повернулся к существу и произнес еще одно заклинание. На мгновение мерзкая тварь замерла. Колдун встал на ноги, окинул взглядом зал и громко, чтобы слышали стигийцы, выкрикнул:

— Убей всех! Я отдаю этот город тебе.

Сиптах, конечно же, лгал. Он прекрасно понимал, что присутствие демона в этом мире ограничено во времени. Его силы не беспредельны, и довольно скоро чудовище вновь исчезнет… благо, оковы Рата пока держат существо довольно крепко. Тем не менее, фраза прозвучала как приговор. Атхемон удовлетворил свое самолюбие. На лицах луксурцев появился ужас. Обреченные маги пытались колдовать, но удар был нанесен слишком неожиданно.

Существо подняло ногу и с силой наступило на замешкавшегося Нехенба. Кровь и плоть брызнули в разные стороны, заливая пол и колонны. Огромная тварь превратила старика в бесформенное месиво.

Второй жертвой демона стал Кутамун — чудовище схватило его рукой, стащило с трона и перекусило мощными челюстями пополам. Часть туловища существо отшвырнуло к дальней стене, вызвав замешательство среди служителей храма. Они пытались остановить безжалостную тварь, но демон оказался гораздо сильнее их.

Пробив магическую стену, чудовище превратилось в сверкающий шар и начало пускать в луксурцев огненные струи. Охваченный пламенем, дико кричал и катался по полу, Хапхет. Вскоре его одежды превратились в факел. Жрец ударился о колонну и замер навсегда…

Стигийцы атаковали существо градом ледяных стрел. Это магическое заклинание требовало огромного количества силы. На какое-то мгновение тварь отступила. Из поврежденной шкуры текла густая бурая кровь. Раны причиняли демону боль, и он яростно ревел. В порыве гнева чудовище проломило каменную крышу дворца. Массивные обломки обрушились на жрецов, убивая и калеча их. Ряды служителей таяли на глазах.

Началась сущая бойня. Существо выхватывало из полумрака человека и отправляло несчастного в отвратительную смрадную пасть. Тварь одновременно сражалась и насыщала свою утробу. Кровь ручьями текла по ее морде и торсу. Уцелевшие после побоища луксурцы в панике разбегались.

Несмотря на предпринятые меры предосторожности, Сиптах предпочитал держаться подальше от демона. Во время кормления чудовище не подчиняется даже заклинаниям, а сил у Атхемона осталось немного. Чтобы не искушать судьбу и не гневить Сета, колдун незаметно направился к выходу. Служители храмов были так заняты битвой с кровожадным существом, что не обращали никакого внимания на колдуна.

Впереди забрезжил солнечный свет, до лестницы осталось не более пятидесяти локтей. Именно в это момент на пути Сиптаха появился Топанас. Хитрый жрец сразу обратился в бегство и сейчас, вместе с десятком воинов, преградил врагу путь.

— Пытаешься сбежать, негодяй? — воскликнул луксурец.

— Сбежать? — презрительно рассеялся Атхемон. — Вы хотели увидеть демона, так любуйтесь им. Только не говори, что я вас не предупреждал!

— Прикончите его! — истерично завопил Топанас.

Выставив копья, солдаты бросились на колдуна. Резко выставив вперед ладони, Сиптах пустил магическую волну. Стигийцы разлетелись в разные стороны, на ногах устоял лишь жрец — в последний момент Топанас сумел защититься. Огненный шар позади Атхемона рос в размерах и жадно пожирал обугленные тела поверженных людей. Сиптах прекрасно знал, что чудовище ненасытно и продолжит убийство.

Пора было убираться прочь, однако силы иссякли. Пошатываясь, колдун с ненавистью смотрел на Топанаса. Луксурец вытащил из-за пояса кинжал и торжествующе воскликнул:

— Время платить долги, Атхемон…

Жрец сделал несколько шагов навстречу Сиптаху, но неожиданно вздрогнул и остановился. На одежде Топанаса появилось быстро расплывающееся кровавое пятно.

Из груди стигийца торчал окровавленный наконечник копья. Он удивленно на него взглянул, покачнулся, выронил оружие и рухнул лицом вниз. За спиной Топанаса в свете солнца возникла мощная фигура воина. Атхемон сразу узнал Хотепа.

— Я не опоздал, господин? — бесстрастно спросил телохранитель.

— Помоги мне добраться до паланкина, — приказал колдун.

— А как же тварь? — поинтересовался сотник.

— Сейчас ее не остановишь, — махнул рукой чародей. — Рассеять заклинание, у меня нет сил. Пока магия не иссякнет, демон не уйдет.

— Он сожрет полгорода, — заметил воин.

— На все воля Великого Сета, — безразлично пожал плечами Сиптах.

Площадь перед дворцом была усеяна трупами. Схватка здесь разгорелась жаркая. Мертвые тела лежали даже на лестнице. На серых камнях виднелись лужи крови. Из охраны Атхемона уцелело только два солдата. Их наверняка убили бы, но в самый разгар боя чудовище проломило крышу, и напуганные луксурцы обратились в бегство.

Тем временем, демон выбрался из дворца. Его ужасный рев потряс город. Люди на улицах бросились врассыпную, однако, спасло это немногих. Снова превратившись в пылающий шар, существо залило ближайшие дома струями огня. Сотни луксурцев сгорели заживо.

— Он очень быстро набирает силу, — проговорил Хотеп.

— Я знаю, — недовольно пробурчал маг.

Мужчины спустились по ступеням к носилкам. Никто из рабов не сбежал. Чернокожие невольники боялись Сиптаха куда больше каких-то там чудовищ. Ноги у рабов подкашивались, руки тряслись, зубы стучали от страха, однако, паланкин не сдвинулся с места ни на шаг.

Как только колдун занял свое место на носилках, процессия поспешно направилась к главным воротам. Вокруг то и дело слышались отчаянные вопли гибнущих луксурцев. Черные столбы дыма поднимались к небу, закрывая солнце. Столица Стигии еще никогда не подвергалась столь невероятному нападению. Всеобщая паника охватила горожан.

Гигантская фигура демона была видна издалека. Держа детей за руки, женщины стремились покинуть Луксур, многие горожане оказались затоптаны лошадьми и сотнями обезумевших от страха людей. Пробиться сквозь плотную толпу малочисленный эскорт Атхемона не сумел. Носилки медленно, вместе с жителями города, плыли к главным воротам Луксура.

В какой-то момент телохранитель Сиптаха обернулся, желая увидеть, как обстоят дела. Кровожадная тварь, окутанная голубой дымкой, поглощала растерзанные тела. Это означало, что скоро чудовище исчезнет. Магия иссякла, и время кормления существа истекло.

— Надо побыстрее убираться отсюда, — скомандовал сотник солдатам. — Скоро луксурцы придут в себя и начнут искать виновника…

Возле Главных ворот Атхемона поджидал крупный отряд воинов. Возглавлял его Сехемхет, последний уцелевший верховный жрец, — потомок кхарийцев сразу осознал опасность, исходящую от огромного злобного существа, и первым покинул дворец. Догадаться, в каком направлении будет отступать Атхемон, труда не составило. Около сотни стигийцев, закрывшись щитами и выставив копья, внимательно следили за приближающимися носилками.

Хотеп внимательно оглядел ряды врагов и невольно выругался. На башне стояли три десятка лучников. В любой момент на беглецов мог обрушиться рой смертоносных стрел, а жалеть окружающих носилки горожан Сехемхет не станет. Сегодня погибло достаточно людей, чтобы не скорбеть об убитых.

— Господин, — воскликнул телохранитель. — Дальше идти нельзя!

— Почему? — раздраженно вымолвил колдун, высовывая голову из-за занавески.

Вместо ответа воин указал рукой на крепостные стены — стигийцы уже натягивали тетиву луков. Других объяснений не требовалось. Сиптах поспешно покинул паланкин и смешался с толпой. Продвигаться вперед пешком было гораздо легче. Сорвав с чьей-то головы белую накидку, маг набросил ее на себя, и теперь он ничем не отличался от луксурцев.

Взгляды воинов Сехемхета не отрывались от носилок, а потому на простых горожан они внимания не обращали. Остановить сплошной поток обезумевших людей стража не могла, и вскоре Атхемон вместе с верным Хотепом достигли ворот.

В этот момент верховный жрец что-то громко выкрикнул. Десятки стрел засвистели в воздухе. Пронзенные стальными наконечниками рабы повалились на землю. Дорогая ткань носилок превратилась в лохмотья. Как и следовало ожидать, несколько стрелков промахнулись. Под ноги толпы рухнули сраженные женщины и дети, вновь раздались стоны, крики, ругань. Улицы Луксура залились кровью невинных жертв.

Покачнувшись, паланкин рухнул наземь. Расталкивая горожан, воины устремились к врагу. Их ждало горькое разочарование — колдуна в носилках не оказалось. Двое чернокожих невольников, стоя на коленях, умоляли о пощаде. Их незамедлительно добили.

На губах Сехемхета застыла ироничная усмешка. Признаться честно, на легкую победу он и не рассчитывал. Сиптах слишком хитер, чтобы попасть в наспех сооруженную западню. Верховный жрец немедленно распорядился разослать гонцов во все города Стигии и армейские гарнизоны. За голову мага-отступника Сехемхет назначил огромную награду. Алчность — великая сила.

Атхемон движется на юг, к своим войскам, а на границе его ждет надежный заслон. Отступника или убьют, или привезут в Луксур закованным в цепи!

Быстро преодолев мост, Сиптах остановился. От долгого бега и постоянной толкотни он задыхался. Физические силы восстанавливались крайне медленно — проклятый демон высосал из него огромное количество колдовской силы.

Луксурцы, словно напуганные жуки, разбегались в разные стороны. Шум и гвалт оглушал чародея. Ему требовался отдых, но сейчас о нем можно было только мечтать. В любой момент Сехемхет начнет погоню. Жрец уже знает о побеге своего главного врага.

Рядом с Атхемоном застыли три его телохранителя. Они не отступали от господина ни на шаг. По мосту застучали копыта лошадей, и маг обернулся. Из столицы Стигии выезжали богатые луксурцы. Кивок головы, и воины двинулись к всадникам. Солдаты убивали соотечественников бесстрастно и без сожаления. Выживает сильнейший.

Окровавленные тела были брошены на пыльную землю. Мимо пробегали сотни людей, но никто не вмешался. Даже охранники, расположившиеся на этой стороне рва, отвернулись, словно ничего не видели. Вскоре маленький отряд, подгоняя лошадей, устремился к Дарфару.

Стоя на башне, заложив руки за спину, Сехемхет спокойно наблюдал, как удаляется небольшое пыльное облако. Трудно сказать почему, но он был уверен, что больше уже никогда не услышит о Сиптахе. Колдун одержал сегодня победу, но заплаченная цена оказалась чересчур высока. Атхемон исчерпал свои возможности.