Наперсточники

Глава VIII. Проводы в Москву

Утром уже в семь часов мы стояли у дома Сан Саныча. Проводить Настю вышли оба родителя.

– Вы всё запомнили, что должны спросить в фирме? – строго спросил нас хозяин дома.

– Мы узнаем даже, где они родились, – заверил на всякий случай Данила.

– Ходите только кучкой, Настю одну не оставляйте, – напомнила нам Анна Николаевна.

– Мы с нее глаз не будем спускать, не волнуйтесь, – пообещал я.

– Надеюсь, – улыбнулся Сан Саныч.

– Деньги для всех на билеты я Насте дала, – сказала Анна Николаевна, поправляя на дочке белоснежный воротничок.

– Ну, с богом.

Не успели мы пройти и ста шагов, как Данила предложил отдать ему все деньги на сохранение.

– Целее будут, – заверил он нас. – С такой суммой нельзя по городу ходить, вытащат только так. А я еще с вечера приладил потайной карман.

В таких случаях обычно надевают широкий пояс и прячут в них золотые монеты, я в кино такое видел. Но на нашем приятеле никакого пояса не было, ни широкого, ни узкого, одет он был в обычные хлопчатобумажные брюки с двумя топырящимися карманами. Желтая майка с короткими рукавами и сандалии на босую ногу дополняли его незатейливый наряд.

– А куда ты их спрячешь? – недоумевая, спросил я его.

– В трусы, мне бабка на них нашила изнутри карман.

Мы с Настей расхохотались.

– Сколько у тебя денег? – спросил я нашу подружку.

– Пятьсот рублей.

– И у меня четыреста, – полез я в карман. – Итого девятьсот.

Мне показалось, что отдавать их добровольному казначею не стоило – не та сумма. Вот если бы Настины родители дали нам деньги за путевки, тогда другое дело, десять тысяч надо было бы, конечно, надежно спрятать. А так овчинка выделки не стоила. Я так ему и сказал, мол, никто их не вытащит. Но Данила был другого мнения, он скорчил страшную рожу и стал нас запугивать.

– Вы что, Москва проходной город, кого там только нет. Я вчера по телевизору слышал, что одних карманников там не меньше тысячи, а представьте себе, еще всякие наперсточники и прочие ловкачи. Да они там табунами ходят, не успеете рот разинуть, как вас обворуют.

Спорить с ним было бесполезно: если ему в голову что-нибудь втемяшится, он будет, как червь в комоде, пилить нас скрипучим голосом целый день.

– Зря я, что ли, карман нашивал?

Последний аргумент показался нам самым убедительным, и мы с Настей отдали ему деньги. Посреди улицы, предварительно пересчитав купюры, он расстегнул штаны и долго укладывал нашу наличность.

– Вот теперь можно спокойно ехать, а то я испереживался весь.

«Мог бы и вчера так поступить», – ругал я мысленно приятеля за никчемную теперь предосторожность. До автобусной станции было недалеко, мы шли уже мимо квартала новых русских.

– Вот дом Хвата-Барыги, – комментировал Данила, – он стал таким крутым, что даже переехал в Москву. А это дом Гориллы. У него самый вкусный ресторан в городе.

– Не вкусный, а фешенебельный – поправила его Настя.

– Один черт, – согласился самозваный казначей, – так вкусно приготовить, как это делает его жена Нинэль, никто больше в нашем городе не может. Остальные рестораны – забегаловки по сравнению с ним.

Шел бы себе и молчал, а он нашел тему для разговора. Настя вцепилась в него мертвой бульдожьей хваткой.

– Если тебя послушать, ты завсегдатай злачных мест. Пообедал по случаю в ресторане Гориллы тухлыми сосисками и, как знаток изысканной кухни, теперь пудришь нам мозги. Ты вообще дальше нашего города куда-нибудь выезжал?

Данила взаправду обиделся на нее.

– А ты знаешь, что я ел в ресторане, пока ты в окна заглядывала?

– Когда я заглядывала? – завелась наша подружка.

– Когда я ел.

Они чуть не подрались на улице. Нехорошо начиналась наша поездка в Москву. Я постарался сменить тему разговора.

– Гляньте, Горилла какой чудак. Вокруг дома, наверное, уже пятый раз высаживает елки, а они у него каждый раз засыхают.

– Правильно, так и должно быть, – подтвердил Данила, – сажать не умеет. Спросил бы меня, я бы ему подсказал, как это делается. А то Мичурин нашелся, привезет КамАЗ елок, навтыкает их и думает, что они будут расти. Мозгов когда нету, считай, калека.

Наш приятель, заведенный Настей, так громко орал, что, видно, разбудил хозяина дома. Я подозреваю, что Горилла просто находился в это время во дворе. Открылась калитка, и из нее показалась его звероподобная рожа.

– Эй, ты, агроном, а ну-ка иди сюда, посмотрим сейчас, кто из нас калека.

Данила попятился от него. Он уже пожалел, что распустил не к месту язык.

– Иди-иди, не бойся, не трону, у меня с утра хорошее настроение.

Мы молча остановились. Не хватало только из-за Гориллы опоздать на автобус.

– Мы торопимся, – сказал я, показывая на несуществующие часы. А Горилла, как будто не слыша моего возгласа, спросил критика Данилу:

– Если ты такой умный, скажи, как надо сажать елки, чтобы они не засохли?

– Пожалуйста, – сразу согласился Данила, – только я вычитал это в книге, которая стоит шесть тысяч рублей. Вот мы с Максом на нее потратились.

Горилла сначала удивленно на нас посмотрел, а потом зашелся в смехе. Он показывал на нас пальцем и держался за бока.

– Так это вы вчера Фитилю продулись? А мне донесли, что он каких-то мальцов на крупную сумму обставил. О-хо-хо, и на вас, прохиндеев, управа нашлась. Так, значит, шесть тысяч, говорите? – он внезапно посерьезнел. – Правда, говорят, что «мерседес» шестисотый выиграли?

Вот и пришла расплата за длинный Данилин язык. Кто его заставлял вчера на всю улицу орать о выигрыше? Иди теперь объясняйся, что до обладания заветным призом еще ох как далеко. Настя, ничего не понимая, таращила на нас глаза. Какой проигрыш, о чем идет речь? Спасая положение, я выступил вперед.

– Мы еще «мерседес» не выиграли, но будем участвовать в его розыгрыше. Вот едем за путевками в Москву, а розыгрыш автомобиля будет проходить в Сочи.

Горилла о чем-то задумался.

– А почему мне Фитиль про Сочи ничего не сказал? Неужели утаил?

Я решил подлить масла в огонь и подковырнул Гориллу.

– А зачем ему с тобой делиться информацией, он теперь на пару с Кузьмой и Бугаем работает.

– На моей территории? – вскипел Горилла.

– Может, и на твоей, – не стал я спорить, – только у него теперь босс Кузьма, он только ресницами поведет, как Фитиль стойку принимает.

– Ур-рою, – зарычал Горилла, забыв о причине, из-за которой остановил нас. – А вы сейчас куда едете?

– В Москву! Узнаем, что за фирма распространяет путевки, не ищет ли она дурачков?

– Да, лохов сейчас хватает! – глубокомысленно изрек наш собеседник. – Как же мне быть, как же мне быть? Я бы тоже не прочь обновить свой «мерседес» на шестисотый. Ах, Фитиль, ах, падла, переметнулся, значит.

Чтобы как-то вывести Гориллу из затруднительного положения, иначе он будет до обеда принимать решение, я пожаловался на Фитиля.

– Он мало того что обыграл нас на шесть тысяч, так еще и обокрал. У нас в кармане были заявки на участие в розыгрыше и остальные документы, а он их незаметно вытащил.

– Как вытащил? – не понял Горилла.

Я решил рассказать слезливую историю:

– Так! Когда мы поставили на кон штаны и проигрались, он подошел и, сочувствуя, поочередно обнял нас с Данилой. Документы лежали у меня в сорочке, в кармане, – я похлопал себя по груди, – а когда мы хватились, бумажек уже не было.

Горилла сразу поверил нам. Он, видно, слышал самую смешную часть из вчерашнего нашего проигрыша, как я остался в трусах, и поэтому задумчиво заявил:

– На Фитиля похоже. Он разденет до чего хошь. Ладно, ребята, вы идите, а я Фитиля сейчас найду, поговорю про «мерседес».

Данила тянул меня за руку. Пошли, мол, быстрее, иначе опоздаем. А я решил еще более увеличить свои шансы на получение бесплатной путевки в фонде «Вселенная» и предложил Горилле тоже поучаствовать в розыгрыше приза. Я сказал:

– Мы сейчас едем в Москву, как раз за этим, может быть, и на вас с женой заключить договор или взять хотя бы заявку? Глядишь, на дурака и выиграете в Сочи «мерседес»?

Горилла криво усмехнулся.

– Ехать аж в Сочи, чтобы тебя надули? Знаю я все эти штучки, сроду никто честно не играет.

Но приятная мысль стать обладателем шикарного автомобиля не выходила у него из огромной головы.

– Адрес конторы не дадите?

– Москва, Кропоткинская набережная, дом номер семнадцать, корпус три, запомнишь?

– Запомню, спасибо.

Я думал, что наш разговор закончен, когда Данила кивнул на высохшие елки.

– А рецепт правильной посадки деревьев тебя не интересует? А то снова будешь КамАЗ с елками заказывать, а они у тебя высохнут.

Не успел Горилла прореагировать на вопрос, как за его спиной показалась благоверная. Супругу себе он выбрал что надо. Нинель Сопель-Шереметьева, в простонародье Гориллиха, производила потрясающее впечатление. Казалось, она сошла с обложки рекламного журнала. Красивое лицо, стройная фигура и ослепительная улыбка резко контрастировали с угрюмой фигурой главы дома. От нее повеяло легким запахом дорогих духов.

– Что-нибудь случилось? – лучезарно улыбаясь, бархатным голосом спросила она супруга.

Горилла оказался не на высоте. Он простодушно заявил.

– Вот, ребята едут в Москву за путевками в Сочи, чтобы участвовать в розыгрыше шестисотого «мерседеса». А я думаю, туфта все это, между своими разыграют «мерс».

Оказывается, реакция у всех женщин одинаковая, что у Насти, что у Анны Николаевны, что у Нинэль. Как только они слышат про город Сочи, у них поднимается давление и они начинают обрабатывать мужскую половину. Нинэль не была исключением. Она сурово посмотрела на Гориллу и воскликнула:

– Даже дети едут отдыхать, а ты меня в свадебное путешествие не то что на Багамы, даже в Турцию не свозил.

– Ага, – буркнул в ответ недовольный муж, – ты хотела, чтобы на тебя турки пялили глаза?

Данила, как всегда, вылез с советом.

– А ее можно было бы под покрывалом или чадрой за собой водить.

Такая мысль не приходила в голову Горилле. Он осмотрел свою жену, прикидывая количество материи, необходимое на покрывало, и обрадовано сказал:

– А что, мусульманки же ходят?

Я подумал, что сейчас начнется война, а Нинэль, не обращая внимания на реплику мужа, продолжала нас расспрашивать:

– А в какой отель вы собрались?

– «Принцесса Черноморья», – скромно ответил я.

Название подействовало на нее магически. Она, видно, сама представила себя в этом отеле принцессой. Теперь вопросы посыпались на нас градом.

– А о каком «мерседесе» идет разговор?

– Там среди проживающих будет разыгрываться шестисотый «мерседес».

Молодость и красота во всех рекламных клипах соседствует с умопомрачительными автомобилями. Красавица Нинэль представляла себя уже не простой принцессой, а принцессой, сидящей за рулем «шестисотого».

– Мы опаздываем, – напомнил я друзьям, и мы помахали молодой семье рукой. Я приблизительно догадывался, чем закончится у них разговор после нашего ухода. А тут предстояла еще своя собственная разборка.

– Какие шесть тысяч рублей вы проиграли? – не успели мы отойти на приличную дистанцию, как на нас с Данилой накинулась Настя.

– Какие, какие, те самые, что у меня были в заначке и которые я хотел потратить на путевку.

– Так ты с нами не поедешь? – Настя искренне расстроилась.

– Почему не поеду, может быть, мне в турагентстве сделают какую-нибудь скидку. Съездим, посмотрим.

После встречи с Гориллой у всех пропало желание шутить и разговаривать. Мы молча подошли к автовокзалу. Автобус чуть не ушел без нас. Купив билеты у водителя, мы сели в полупустой автобус. Впереди нас ждала Москва.