Наруто - Кровавые тени войны (СИ)

Глава 37

Небольшой шарик полыхнул ослепительной вспышкой с громким хлопком не долетев до земли, притворявшийся коноховцем, убийца уже разворачивался в мою сторону с покрытым райтон чакрой узким клинком в руке. Одновременно с этим, из печати справа ровно в меня выбросило тучу иголок, а где-то в стороне грохнул всего один взрыв, демонстрируя результативность действий моих подчиненных.

Не обращая внимания на попытку ослепления и на одном контроле окутавшись слоем чакры, я резким движением развернулся, подставляя наверняка отравленным иголкам спину и направил на удивительно резвого шиноби открытую ладонь левой руки, короткими импульсами задействовав фуин на ней. Первый кунай, вылетевший на огромной скорости, оказался отбит, второй пробил подставленную руку злобно скалившегося шиноби и третий с четвертым под скрежет раздираемого металла брони, по рукоять вошли в грудь врага, эффективно ставя точку на его жизненном пути. В этот самый момент, я уже выбросил мертвеца из головы — с пробитым сердцем и задетым позвоночником долго не живут. Ощущения, как масса игл с неожиданной легкостью пробила двух сантиметровый покров из чакры, пусть далеко не такой плотный, как при использовании ниндзюцу, но все же, обычные сенбоны удержавший бы с легкостью, и вонзилась в укрепленную ткань, местами пробивая ее, волновали меня куда больше. Отдельные из сотен даже смогли прошить жилет, остановившись лишь на костяных пластинах и в области шеи, где только подкожная броня и спасла, не дав войти в мягкие ткани.

Ощущая еще несколько активизировавшихся источников чакры, стремительно приближавшихся с разных сторон, я активировал ключ ловушки — три секунды до разворачивания и выхода на полную мощь! — и быстро пригнулся, пропуская над головой вакидзаси с подозрительно светившимися на лезвии иероглифами, прямо жопой чуя недостаточность имеющейся защиты для принятия подобного удара. Еще одна сработавшая печать под ногами, до этого совершенно незаметная для сенсоров, попыталась парализовать меня, но ставивший ее мастер неправильно рассчитал доступные мне объемы чакры, позволившие без задержки преодолеть возникшее сопротивление грубой мощью.

Секунда.

Мощный удар правой рукой в живот убийцы отправил того полетать с вырвавшимся болезненным стоном, а я уже рванул вперед, перехватывая начавшего падать первого кумовца и используя его как пока еще живой щит против странных черных стрел полностью из металла, прилетевших с крыши находившегося в тридцать метрах сзади здания, от закутанной в плащ фигуры с настоящим луком в руках.

Секунда.

Резкий толчок не позволил почти пробившим тело насквозь трем снарядам достать до меня острыми гранеными наконечниками с нанесенной подозрительно вязкой жидкостью зеленоватого цвета, а последующие четыре стрелы я уже отбивал в стороны извлеченным мечем, не уступая стрелку в скорости реакции. В лагере уже поднялась тревога и со всех сторон спешили на помощь очень быстро среагировавшие подчиненные. Очевидно, именно этот момент с провалом всех подготовленных ловушек и неудачей товарищей, заставили кумовца прекратить атаковать и рвануть на другую сторону знания, а еще одна сигнатура быстро отступала, так и не показавшись на глаза. Вот только, это было поздно.

Секунда.

В следующее мгновение, мир сделался пурпурным и совершенно все вокруг застыло, будто время остановилось, включая даже последнюю стрелу, так и замершую на подлете. Исключением был только я, как обладатель ключа для барьера, накрывшего добрую половину лагеря. На него ушло просто гигантское количество чакры при относительной недолговечности — всего три минуты локальной заморозки всего пространства внутри — но оно того стоило.

Вот только вместо того, чтобы броситься к кумовским ои-нинам, я сорвал с себя плащ и быстро, но аккуратно извлек все торчавшие из меня иглы, использовав для этого исключительно чакру, чтобы не прикасаться к металлу лично — несмотря на то, что в тело они не вонзились, остановленные костью под кожей, эта самая кожа уже начала стремительно чернеть. Мне пришлось ее просто срезать вместе с пластинами Чакра но Месу (Скальпель чакры), не обращая внимание на прихваченный слой мышц. Потом на землю полетел ставший ёжиком жилет. Помимо того, что сам металл в иголках обладал разрушительным воздействием на чакру даже при мимолетном контакте, нанесенный на кончики яд сделал бы честь и мастерам Суны. Представив, как вся эта масса из печати вонзилась бы в ту же Кушину или меня без нескольких слоев защиты, пробрало до самой печёнки — джинчурики от такого сила биджу не спасет и даже ирьенину первой степени не просто будет побороть столь смертоносный, быстро действующий и наверняка безумно дорогой яд.

На ходу заращивая раны, я создал каге буншинов, отправив за видимыми врагами, а сам рванул за последним, что в прямом нападении не участвовал, следив издалека и как только провал подготовленной ловушки стал ясен, поспешил разорвать дистанцию именно со мной, а не спеша к месту взрыва или короткой схватки. Действуй умник немного по-другому и вполне мог уйти, потому что даже теневые клоны последнего кумовца отследить не смогли, хотя троицу на карандаш взяли, как и еще пару человек в округе, оказавшихся непричастными.

Не обращая внимания на застывшие фигуры ниндзя, что даже глазами пошевелить не могли, не говоря уж о то, чтобы вздохнуть, я одним прыжком оказался на плоской крыше здания, быстро его пробежал и перепрыгнул на другое, оказавшись у цели уже через десять секунд со времени активации барьера. Тем не менее, я опоздал — застывшая в беге куноичи чунин весьма типичной для Конохи наружности и темными волосами, уже остановила себе сердце, пусть пока и находилась в сознании.

— Не уйдешь, милочка, — оскалился я в злобной улыбке и одним касанием ко лбу погрузив в сон.

Быстро пройдясь диагностикой по телу и сходу определив наличие пары капсул с ядом во рту, в данный момент оказавшихся совершенно бесполезными, мне пришлось резко прерваться — в районе живота женщины начала концентрироваться чакры. Отменив барьер и игнорируя жадно втягивавших воздух ниндзя вокруг, я подхватил начавшую падать убийцу и задрал живот, сразу заметив расползавшуюся по коже фуин.

— Дерьмо! Разновидность суицидной печати!

Не мешкая, я вонзил в только начавший разворачиваться комплекс фуин засветившиеся разными символами большой, средний и указательный пальцы треугольником, затем провернув против часовой стрелки и не жалея чакры. Активация на несколько секунд приостановилась с внесением нового элемента в тщательно сбалансированную систему, мне же только того и надо было — молниеносно сложив десяток ручных печатей, я впечатал ладони прямо поверх живота спасаемой, выжигая линии на коже в прерывистый круг, замыкаемый семью иероглифами.

— Кассейка (Активация)!

Новая фуин, расположившаяся вокруг вновь начавшей разворачиваться суицидной, полыхнула чакрой и стремительно начала сжиматься, уверенно подавляя последнюю, пока не превратилась к черную метку размером с один рё. Я облегченно вздохнул — еще секунда-другая и от тела ничего бы не осталось!

— Нара-сама, — кто-то рядом обратился ко мне.

— Позже, — отмахнулся, не отвлекаясь.

Самое время было запустить сердце такой проблемной куноичи, что оказалась тем самым фуинщиком Кумогакуре, а если мои подозрения верны — еще и сенсором в придачу. Но как только моя медицинская чакра проникла в тело и коснулась сердца, на этом органе вспыхнула еще одна печать, отторгая все попытки воздействия и вызывая глухое раздражение.

— Ну зараза! — не выдержал, — От меня просто так не уйдешь!

Выхваченным кунаем одним мощным движением вспоров жилет и рубашку сбоку, я задрал поврежденную одежду, оголяя грудь и с силой вонзил оружие чуть выше сердца, вскрывая грудную клетку. Быстрое движение свободной рукой и все сосуды перекрыты, останавливая кровотечение и давая возможность прикоснуться к сердцу, чтобы снять и это фуин. Словно в насмешку, линии на нем вспыхнули и орган осыпался под моими пальцами пеплом.

— А мы пойдем другим путем, — пробормотал я, подсознательно ожидая чего-то такого после аж трех последовательных обломов.

Созданный каге буншин занялся вычисткой и подготовкой тела к операции, а я вытащил из правого подсумка свиток для свежих тел и распечатав первое попавшееся, вскрыл грудь молодого парня. Извлеченный орган в две пары рук прошел предварительную подготовку и быстро поменял хозяина, встав на новое место как родной. Небольшая стимуляция и у куноичи Кумогакуре вновь забилось сердце, а кровь побежала по телу.

— Теперь никуда ты не денешься, дорогуша!

Залечить нанесенную ранее рану не составило труда и убедившись, что пленница непоправимого урона получить не успела за прошедшие пару минут, я принялся обклеивать ее соответствующими фуин, запечатывая чакру и лишая хоть какой возможности двигаться. Капсулы с ядом были извлечены вместе с зубами, отправившись к остальным моим запасам интересных трофеев и можно было перевести дух, обратив внимания на окружающую обстановку.

Подняв голову и оглядевшись, я подавил желание смущенно кашлянуть — вокруг столпились ниндзя с круглыми глазами и безмолвным вопросом «чё за хрень сейчас случилась?» на лицах.

— Я слушаю, — недовольно вздернул левую бровь, сделав морду кирпичом.

— Эмм, что сейчас произошло? — спросил стоявший неподалеку джонин Песка, очевидно, отвлекавший меня ранее.

— Операция по поимке проникших в лагерь ои-нинов Кумогакуре, что пришли за моей головой, — лаконично ответил, поднимаясь с земли и отряхивая пыль со штанов, добавив подчиненным, — кстати, они применили весьма пакостную отраву в северном и восточном туалетах, так что кто пользовался, бегом на проверку в лазарет, клонов я туда пошлю.

Упоминание яда окружающих порядком взбодрило, так что я подал знак копии следовать в упомянутое здание, а спустя несколько мгновений, за ним потянулись и немного побледневшие ниндзя. Я же запечатал пленницу в свиток для живых пленников и поспешил вернуться к месту нападения — у остальных кумовцев могут оказаться такие же подарочки, да и использованные против меня орудия убийства стоит собрать и убрать куда подальше, чтобы потом как следует изучить в спокойной обстановке. В конце концов, если их использовали с очень неплохим шансом на успех для убийства одного шиноби эС-класса, то почему нельзя применить против другого. Вернуть Облаку должок, так сказать и восстановить справедливость. А то мне очень не понравилось чувствовать себя жертвой.