Нас просто не было

ГЛАВА 3

Придирчиво прошлась взглядом по своему отражению в зеркале: высокая прическа, красное, немного мерцающее платье, словно вторая кожа обтягивающее тело, загорелые ровные ноги, роскошные туфли на высоких шпильках, украшенных стразами. Я вообще вся роскошная, как ни посмотри. Высокая, стройная, красивая. Сама себе завидую!

К этому сборищу бывших одногруппников я готовилась с особой тщательностью. Хватит того, что в последнее время постоянно нахожусь в глубокой депрессии из-за отсутствия денег, хоть здесь подниму себе самооценку и настроение. Специально выбирала самое красивое платье, самые дорогие туфли и клатч. Пусть все видят, что у меня все хорошо, что я по-прежнему королева бала. И не обязательно кому-то знать, что полутра я потратила на то, чтобы разобрать дешевую гречку, как заправская золушка, да и в кошельке всего несколько тысяч рублей. Это все мелочи, мои маленькие секреты, которые я тщательно скрываю от посторонних глаз.

С деньгами ситуация немного исправилась. Самую малость, и то временно.

После ухода Лося я носилась по квартире, материлась, как пьяный дворник, а проклятую перловку швырнула с балкона на радость дворовым голубям. Первым порывом было позвонить отцу и поругаться с ним. Или собрать все это дешевое говно и отвезти ему – пусть сам ест! Потом здравый смысл победил – отец такую выходку с рук точно не спустит и, чего доброго, денег даст еще меньше. Поэтому, стиснув зубы, чувствуя себя последней нищенкой, рассовала чудо-провизию по ящикам, жалкие копейки убрала в кошелек. Тем же вечером, страдая от ущемленной гордости и устав от отчаянной нужды, я села, достала листок бумаги и целенаправленно стала припоминать всех, кто мне что-то должен. Записала каждый рубль, а потом занялась коллекторской деятельностью.

Несколько неприятных моментов, разъезды по городу – и вот в моей копилке появилось незапланированных тридцать тысяч рублей. Невелика сумма, но я и этому рада. С трудом справившись с порывом пойти в бутик и порадовать себя обновкой для поднятия настроения, я сложила все эти денежки в коробочку. А коробочку с печальным вздохом убрала в шкаф. Хочешь не хочешь, а придется учиться экономить. Этот небольшой запас я решила оставить на черный день – вдруг опять денег на еду не останется? Больше папашиной заботы я точно не выдержу. Он свое самолюбие потешил, напомнил о том, какая я непутевая, да еще и завишу от него полностью – хватит, больше не дождется повода для развлекухи!

Примерно без пятнадцати семь за мной приехало такси. Да-да, такси, правда, самое обычное, недорогое. Я сегодня решила почувствовать себя человеком. Могу же я себе позволить хоть маленькую радость?

Однако она была недолгой. Царской поступью, походкой от бедра выплыла из подъезда, чтобы лицезреть поданный транспорт. «Лада-седан»! И да, цвета баклажан! Как в песне. О-о-о, да что ж за непруха такая?! Как я из этой колымаги перед баром вылезать буду? А если кто-то на крыльце встретит? Вот смеху будет… Надо было Макса попросить отвезти меня на его белом «Ягуаре».

Точно! Что ж я про него раньше не вспомнила? Торопливо раскрыла сумочку, достала телефон и набрала номер. Ленивые гудки оповестили о том, что абонент – не абонент и говорить со мной не хочет. Отлично. Набрала его еще несколько раз – результат все тот же: тишина, грусть, печать. Не хочет Градов со мной общаться, скотина. То сто раз в день позвонит, надоедая своими разговорами, а когда нужен – полный игнор! Я ему это еще припомню!

Сморщив нос, села в такси, положила сумочку на колени, поправила задравшийся подол платья, назвала адрес и приготовилась к тому, что меня сейчас домчат с ветерком до бара.

За рулем сидел дед. Самый натуральный, прожженный, с лиловым носом, которым он, не прекращая, шмыгал, и роскошными серебристыми волосами в ушах, глядя на которые я просто выпала на пару минут из реальности. Просто сидела и смотрела, открыв рот, и плевать, что пялиться на незнакомых людей неприлично. Дед завел машину и рывком тронулся с места, меня мотнуло вперед, а сумочка свалилась с колен на пол.

– Поаккуратнее можно? – недовольно спросила, отряхивая свое имущество. – Не дрова везете!

В ответ он громко рявкнул:

– Что? Говори громче, я плохо слышу!

Да е-мое, как ты машину-то водишь, убогий?! Клаксон сорвешь, пока тебе бибикать будешь!

– Все хорошо! – крикнула я и отвернулась к окну.

Через миг повернулась обратно. Если он меня не слышит, то как узнает, куда мне ехать? Скользнула взглядом по панели, с облегчением обнаружив приспособление для связи таксистов с оператором: на темном экране горел нужный адрес, а ниже навигатор прокладывал короткий путь. Фу-х, пронесло… Снова отворачиваюсь к окну, скептически рассматривая на стекле недомытые разводы от птичьего помета, а в голову закрадывается крамольная мысль: может, он еще и не видит ни хрена?! И руки сами собой тянутся к ремню безопасности, который в начале пути я не потрудилась даже для вида накинуть. Повезло с водителем так повезло…

Такси убийственно медленно карабкалось в сторону заветной цели, не разгоняясь выше пятидесяти километров, несмотря на то, что машин на дороге было мало. К концу пути я уже была похожа на растрепанную злобную фурию, мечтавшую выбраться из этой адской колесницы. И когда машина, наконец, остановилась перед входом в бар, я стремительно выскочила наружу, бросив ему деньги на приборную панель.

Градов, зараза, чтоб тебе пусто было! Я тебе эту дивную поездку еще припомню!

К моему превеликому облегчению, возле входа никого не было, и мое катастрофически позорное появление осталось незамеченным – хоть в этом повезло.

Задержавшись на пару минут на крыльце, привела в порядок мысли, попробовала избавиться от внутреннего негатива, накопившегося за время поездки – не получалось. Я и так последние дни сама не своя, а тут еще этот глухой дед со своими волосатыми ушами! Бррр… Кое-как затолкала свое недовольство поглубже, прикрыла его гордой самодовольной улыбочкой и вошла в бар.

***

Наша компания обосновалась в одном из залов. Небольшой, достаточно уютный, но, на мой придирчивый взгляд, немного темноват. Столики расставлены по периметру, в углу – барная стойка с веселым барменом, показывающим чудеса ловкости при обращении с цветными бутылками, есть место для танцев и караоке. Обычный, заштатный бар. Можно еще выйти на летнюю веранду или посидеть в кальянной, а также где-то была игровая зона с мягкими диванами и приставками – для тех, кто без компьютерных технологий вообще никак не может.

Веселье было в самом разгаре. Компания то сливалась в одну громогласную кучу, звонко звеня бокалами, то плавно растекалась по отдельным столикам к группкам по интересам.

Мы с Машкой облюбовали место в самом углу в стороне от других, чтобы нам не мешали разговаривать. Наперебой рассказывали друг другу, что произошло за время нашей разлуки, шутили, смеялись, вспоминали славные студенческие годы. Впервые за месяц отцовских репрессий я почувствовала себя человеком. Счастливым человеком. Мне было спокойно, весело, и даже проблемы с деньгами отступили на задний план после того, как Семенова рассказала о своей работе и зарплате. Ее мизерные доходы, казалось, совсем не напрягали. Может, и мне стоило расслабиться и успокоиться?

И я успокоилась, отпустив на этот вечер все свои беды. Но знала, что мы с Машей – птицы разного полета, равняться на нее не стоит, и завтра проблемы снова обрушатся на меня. Но сегодня хотелось просто отдохнуть, отвлечься. Хотелось, чтобы этот вечер оставил приятное послевкусие.

Я как раз рассказывала Маше одну из забавных историй из своей жизни, когда она усмехнулась, глядя куда-то за мою спину, поджала губы, пытаясь не улыбаться, и сосредоточено стала делать вид, что ничего не происходит. Девушка она бесхитростная, да и актриса никакая, поэтому я даже не сомневалась, что сзади творится нечто интересное, имеющее ко мне непосредственное отношение. Похоже, кто-то из бывших одногруппников решил подкрасться и напугать. Как дети, честное слово!

Иронично изогнув бровь, обернулась, без зазрений совести ломая «сюрприз» незадачливому шутнику.

Твою ж мать! Зорин пожаловал. Я уж и забыла о его существовании, а тут на тебе, пожалуйста, явился.

В метре от меня стоял и широко улыбался Артем. Я, закатив глаза, повернулась обратно к Маше, взглядом показывая «его только для полной радости и не хватало».

Парень, недолго думая, сгреб меня в охапку, буквально вытащив из-за стола, не смотря на мои тщетные попытки отбиться от него, и закружил, крепко прижимая к себе, а потом звонко чмокнул в макушку. Я все это время безуспешно пыталась его отпихнуть – что за дурацкая привычка меня хватать?!

Всегда, с первого дня знакомства, Артем, не стесняясь, по-хозяйски тянул ко мне свои руки, несмотря на мои вопли, попытки отбиться и убийственные взгляды. Когда я только поступила в ВУЗ, он учился на третьем курсе. Классическая ситуация: сопливая первокурсница и весь такой из себя популярный третьекурсник. Казалось бы, схема, миллионы раз опробованная бесчисленными студентами. Он подкатил ко мне при первой же встрече, ничуть не сомневаясь в успехе. Еще бы, и спортсмен, и член студклуба, беспечно зажигавший на сцене во время концертов, и везде и во всем первый.

Да вот только просчитался мальчик, выбирая меня очередной жертвой. Мне было фиолетово на его обаяние, харизму, заводной характер. Мне было фиолетово на него всего полностью. Знала, что он нравился многим девчонкам, та же Машка считала его чуть ли не эталоном. Все знала, но мне было фиолетово. У меня был другой круг общения, другие интересы, поэтому я никогда не воспринимала его всерьез. Вернее, я вообще его никак не воспринимала, разве что как раздражающий фактор, то и дело мелькавший в поле зрения.

Получив мой первый отказ, Артем немного опешил, почесал макушку, а потом растекся в задорной улыбке со словами «так даже интереснее». Не знаю, было ли интересно ему, но меня порой раздражало, когда идешь вся такая из себя нарядная, красивая, безупречная по коридору мимо аудиторий, и тут, откуда ни возьмись, он как ураган налетает, то закружит на месте, то волосы растреплет, беззастенчиво по-хозяйски обнимет – хрен вырвешься из цепких лап, непременно осчастливит поцелуем в щеку и дальше по своим делам отправится. А ты стоишь как дура, у всех на виду, растрепанная, взъерошенная, сердитая. Правда, злость проходила быстро – стоило отвернуться, как я тотчас забывала о нем, словно его и не было.

С учебой у Зорина, мягко говоря, были проблемы. В конце третьего курса Артем, прогуляв все на свете, завалил сессию и ушел в академ. Правда, ситуация от этого не изменилась, он все равно умудрялся появляться в универе практически каждый день, все так же отжигал в студклубе и глумился надо мной, подкатывая в самых неожиданных местах. Просидев в академе полгода, он снова вышел на учебу, и снова ничего не изменилось: он меня доставал, я его игнорировала.

Я окончила второй курс, он третий, и после лета Зорин опять не появился в универе – неугомонный артист добровольно сорвался в армию. Тогда даже я удивилась столь внезапному решению.

Дальше был мой третий курс – год спокойствия, когда меня никто не доставал нелепыми ухаживаниями и знаками внимания. Хотя спокойствием это не назовешь – пьянки, гулянки, бессонные ночи и отчаянные попытки не заснуть на первых лекциях. Красота!

Зорина я даже и не вспоминала. Мне было глубоко плевать на него… До поры до времени.

Через год он вернулся и – вуаля! – мы с ним оказались мало того что на одном курсе – в одной группе! Весь четвертый курс он не давал мне проходу. Видать, сильно парня зацепило, что его, всеобщего любимца, я продолжала динамить. Несмотря на это, он решил добиться моего расположения.

Бесполезно. Мое отношение к нему не менялось. Артем это прекрасно понимал, но не оставлял попыток. Он громогласно заявлял, что безнадежно в меня влюблен, но это не мешало ему крутить романы направо и налево, так что к его словам я относилась крайне скептически. Мне кажется, я стала для него заветным пунктиком, галочкой, которую ему хотелось поставить до окончания учебы.

Я ничьей галочкой становиться не собиралась, поэтому продолжала вести себя как ни в чем не бывало. С одной стороны, это было легко – его знаки внимания не находили в душе отклика, но с другой стороны – порой хотелось его задушить за то, что проходу не дает. Для одногруппников наши с ним «высокие» отношения стали неиссякаемым источником шуток. Они дружно угорали, когда Артем начинал меня прилюдно доставать, а я в ответ огрызалась. Нас даже называли «сладкой парочкой», хотя парой мы никогда не были. Была я и был Зорин с его безбашенным желанием заполучить меня. Вот и все.

После окончания учебы мы с ним пересекались только один раз – случайно, мимоходом, и не было времени даже словом обменяться, чему я несказанно радовалась, считая, что этот кадр навсегда исчез из моей жизни.

И вот на тебе! Стоит передо мной, улыбаясь в тридцать два зуба, и в глазах огонек такой хитрый горит. Все, кончилась спокойная жизнь.

Почему я не вспомнила про существование этого субъекта, собираясь на мероприятие? Даже ведь мысли не проскочило, что Зорин тоже мой одногруппник! Надо было вообще не приходить. Или одеться поскромнее. Мое короткое красное платье и длинные ноги на шпильках, естественно, не остались незамеченными:

– Для меня нарядилась? – весело подмигнув, поинтересовался он.

– Размечтался, – наконец, смогла высвободиться из его рук и отступить на шаг.

Артем оценивающим взглядом прошелся по мне снизу вверх, задержавшись на глубоком декольте. Я демонстративно сложила руки на груди и кашлянула:

– Глаза выше!

– Чего?

– Я говорю, собеседнику надо смотреть в глаза. Они выше! – сердито пояснила, с неудовольствием отметив, что по залу опять покатились смешки, как это всегда бывало, стоило Зорину приблизиться ко мне.

– Ну да, – просто согласился он, – глаза у тебя тоже красивые. Мне кажется, что ты все-таки для меня платье выбирала. Красный – мой любимый цвет, если под ним еще и белье красное, то ты от меня сегодня точно не отделаешься.

За спиной услышала сдавленный смех Машки. Она, как и все остальные, получала удовольствие, наблюдая за нашим «теплым» общением.

– Красное белье? – хмыкнула я. – Тогда ты точно в пролете. Сегодня я вообще без него.

Как хорошо, что в эту игру можно играть вдвоем! Я с удовольствием наблюдала, как на долю секунды его лицо изумленно вытянулось. Он непроизвольно скользнул взглядом по моей фигуре, а потом, взяв себя в руки, рассмеялся, искренне так, белозубо:

– Ничего не меняется, Антина. Ты все такая же злюка, как и была. Обожаю тебя! – подмигнул и повернулся к остальным, а я уселась на место спиной к остальному залу.

– Как мне этого не хватало, – с улыбкой призналась Машка.

– Чего именно? – подозрительно покосилась на подругу.

– Ваших перепалок. Ты даже не представляешь, насколько это забавно со стороны.

– Догадываюсь, – буркнула в ответ, беря в руки бокал с коктейлем.

– Неужели он тебе совсем не нравится?

– Нет, – ответила, невозмутимо делая глоток ярко-розовой жидкости, приятно обжигающей небо.

– Почему? – Семенова никогда не понимала моего равнодушия к Артему.

– Наверное, формат не мой.

– А какой твой?

Я пожала плечами. Понятия не имею, какой, но что Зорин под него не подходит – это однозначно.

Дальше веселье шло своим чередом. Все шумели, пили, общались. Мы с Марией сначала перекочевали за соседний столик, чтобы поболтать с девчонками, потом за следующий, и так далее, пока не пообщались со всеми. Вернулись на свое место довольные, веселые, слегка пьяненькие. Все было здорово, я даже забыла о том, что где-то здесь Артем, пока он не уселся за наш столик. Машка, закусив губу, пыталась скрыть улыбку, а я, подперев щеку рукой, тоскливо посмотрела на парня.

В драных джинсах, красной футболке, с растрепанной шевелюрой и легкой небритостью, загорелый, словно только что вернулся с юга. Если уж быть до конца честной – довольно милый тип… Та-ак, похоже, пора завязывать с коктейлями, если уж я этого приставучего негодяя начала считать милым.

– Чем обязаны вашему вниманию? – уныло поинтересовалась я.

– Соскучился, – ухмыльнулся Артем.

– А уж я-то как… – проворчала в ответ.

– Что, совсем-совсем не скучала? Ни капельки?

– Скажу честно, не то что не скучала, даже и не вспомнила ни разу, – мило улыбнулась.

– Колючка, – хмыкнул он, – а я скучал.

– С чем тебя и поздравляю, – отсалютовала бокалом.

– Как жизнь-то хоть расскажешь?

– Как всегда – лучше всех, – усмехнулась, очень некстати вспомнив о папиных санкциях.

– Не сомневаюсь, – впился в меня каким-то странным взглядом, суть которого я уловить не смогла, лишь почувствовала, как волосы на голове зашевелились.

Мне показалось, что он хотел что-то сказать, но, к счастью, зал наполнился музыкой – кто-то из группы собрался осчастливить присутствующих сольным исполнением караоке. Зорин еще миг смотрел на меня, потом с досадой мотнул головой и повернулся в сторону исполнителя, а я, наконец, смогла вздохнуть свободно. Не понравился мне его последний взгляд – слишком уж серьезный, на него непохоже.

К микрофону вышла, чуть пошатываясь, Оксанка Мухина:

– Дорогие мои, я так рада, что все мы собрались сегодня здесь, – пьяным, чуть писклявым голосом начала она, – поэтому хотела бы всем присутствующим подарить чудесную песню.

Представляю, что сейчас будет… Мухина никогда не отличалась ни голосом, ни слухом. Она выбрала песню из кинофильма Титаник, и… началось. Ржали все, а она с пьяным упорством пыталась вытянуть «гоу он», не попадая ни в одну ноту.

– Молодец! – громко крикнул Артем и, засунув два пальца в рот, засвистел, остальные его поддержали. Парень чуть склонился ко мне и, почти не шевеля губами, со смехом произнес: – Полный атас!

– Хм, – я усмехнулась, – думаешь, у тебя выйдет лучше?

– Так, – он развернулся ко мне вполоборота и вопросительно поднял бровь, – я не понял, это что за ирония?

– Да нет, что ты. Какая ирония, разве я могу?! – невинно похлопала ресницами.

– Ты думаешь, я не выйду и не спою? – уточнил, не отводя от меня взгляда.

– Ну не знаю… – пожала плечами, продолжая его дразнить.

– Ты забыла, что я несколько лет в студклубе выступал? Я на сцене и пел, и плясал, и даже в бабские платья для ролей переодевался. Думаешь, не смогу сейчас к микрофону выйти?

В ответ лишь насмешливо повела бровью. Артем поднялся, сделал шаг ко мне и, опираясь рукой на стол, склонился ко мне так близко, что я невольно отшатнулась от него. Посмотрел на меня, широко и многообещающе улыбаясь, а в глазах лукавые демоны плясали:

– Сама напросилась! – с этими словами развернулся и бодрым шагом направился к пульту, выбирать песню, а я победно улыбнулась Машке.

– Кажется, сейчас что-то будет, – со смехом заметила подруга, – он твой вызов принял!

– Ага, сейчас какую-нибудь банальную «рюмку водки на столе» выдаст, – беспечно отмахнулась я.

Оксана тем временем закончила свою чудесную песню, от которой у половины присутствующих заломило зубы, а у второй половины задергался глаз и прострелило уши. Зорин легкой походкой подскочил к ней, забрал из рук микрофон:

– Все поблагодарим Оксаночку за чудесную песню и настроение! Это было прекрасно! Ты – супер! Селин Дион нервно курит в сторонке! – По залу покатились смешки, но полупьяная Мухина сарказма не уловила, прокричала, что всех любит, и вернулась на свое место.

Все взоры обратились к Артему. В одном он прав – стеснение и робость на публике – это не про него. Стоял, довольный, аж светился, как медный таз:

– Итак, как вы уже успели догадаться, я тоже решил спеть песню в честь нашей долгожданной встречи.

Все одобрительно загалдели, а мы с Машкой многозначительно переглянулись.

– Но потом подумал и решил, что обойдетесь, – усмехнулся парень, вызвав волну смеха, – и я буду петь для одной особы в этом зале. Вы все, конечно, поняли, кого я имею в виду, – он демонстративно развернулся в мою сторону и отвесил поклон, – прошу любить и жаловать нашу драгоценную, несравненную, необычайно добрую, нежную и приветливую Кристину Антину.

Все заулюлюкали, захлопали в ладоши, а я почувствовала, что залилась румянцем. Ну, Зорин, дождешься ты у меня! В очередной раз оказываюсь в центре нежелательного внимания по твоей вине! Показала ему кулак, на что он с легкой усмешкой послал воздушный поцелуй.

Заиграла музыка. Он это серьезно? Билан?! Болен тобой?! Полный пипец!

Сморщившись, будто съела целый лимон, рукой прикрыла лицо, обреченно слушая, как он пел. Голос, конечно, у парня красивый, да и со слухом тоже полный порядок, и артистичности не занимать, но прошу – кто-нибудь, прибейте его на фиг, чтобы замолчал!

Зал был в восторге, я мечтала провалиться сквозь землю, а Артем отжигал. Он указал пальцем на Серегу и Антона. Они переглянулись, не понимая, чего он хочет. Зорин кивнул на меня и указал на место рядом с собой. Парни, сообразив, что от них требуется, дружно поднялись и направились ко мне.

Что? Нет, нет, нет! Ни за что! Не подходите ко мне! Не трогайте меня! Надо бежать отсюда сломя голову! Вот только столик угловой – сама себя в ловушку загнала. Под общий одобрительный гогот эти два бугая бесцеремонно вытащили меня из-за стола и, не обращая никакого внимания на мои протесты, подхватив под руки, вынесли в центр зала. Баскетболисты хреновы! Бережно поставили рядом с поющим Зориным и торопливо вернулись на места, не желая пропускать шоу.

И вот стою, как полная кретинка, посреди зала, мечтая перенестись в любую другую точку Вселенной, вокруг счастливые, веселые, полупьяные одногруппники, музыка гремит, Артем рядом отрывается. На мои гневные взгляды, преисполненные обещанием убить его и закопать где-нибудь в подворотне, отвечает лишь ехидной улыбкой. Скотина! Ему весело, он получает от этого неподдельное удовольствие, а я не знаю куда деваться.

Сорваться с места и убежать? Глупо. Потом все будут говорить, что Антина – истеричка без чувства юмора. Может, они ждут, что я буду вокруг него залихватски отплясывать, как звезда из ролика «девушка в красном, вы прекрасны»? Ага, сейчас, размечтались! Ничего не оставалось, кроме как стоять, краснеть, сдержанно улыбаться и про себя едко комментировать его пение.

Наконец, эта проклятая песня закончилась, я с облегчением выдохнула, зал разразился аплодисментами, Артем картинно кланялся. И тут какая-то сволочь прокричала:

– Давай на бис!

Все дружно подхватили:

– Бис, Бис, Бис!

Так, это уже без меня! Катитесь со своим бисом далеко и надолго!

Сделала пару шагов в сторону и почувствовала, как вокруг моей талии сжимаются крепкие ладони. Ну это уже совсем ни в какие ворота! Бросила через плечо сердитый взгляд на этого упыря. Улыбается! Опять негодяй улыбается! Выставил меня полной дурой и доволен как слон! Ему-то как с гуся вода, а мне впору бежать и прятаться от стыда.

Не обращая внимания на мое негодование, он притянул меня обратно, не позволив вернуться на место, прижал спиной к своей груди, крепко обхватив обеими руками.

– Боюсь, на бис не получится, – произнес Зорин, обращаясь к залу, – дело в том, что моя муза хочет покинуть меня. А без музы я никак. Даже не просите.

Чувствовала его дыхание на макушке, и меня это бесило. Хотела вырваться и уйти, но останавливало чувство собственного достоинства. Как будет выглядеть со стороны, если я всерьез начну отбиваться от Артема? Правильно – по-идиотски! Он же шутит, дурачится, и всем это по вкусу.

Между тем зал пришел в волнение и требовал продолжения шоу:

– Муза, муза, муза! – начали они скандировать.

Я зашипела, с трудом удерживая на губах фальшивую улыбку. Артем смеялся, и не думая меня отпускать, а я чувствовала, что еще чуть-чуть и взорвусь.

– Ну, раз вы так просите, я думаю, она не откажет. Так ведь, Кристина Алексеевна?

Еще как откажу, с преогромным удовольствием! И стой тут один, как полный идиот!

Пыталась в очередной раз вывернуться из его захвата, но бесполезно. Почувствовала, как он кому-то кивнул, и в тот же миг снова заиграла музыка.

Это что такое?! Где он откопал эту песню?! Какой-то незамысловатый мотив, да и слова под стать. Я стояла и, ничего не понимая, хлопала глазами, а Зорин зажигал, явно поймав волну куража. Не просто пел, а выделывал какие-то дурацкие кренделя, по-моему, решив меня окончательно доконать.

Зал просто заходился в экстазе. Мало того что одногруппники бесновались, так на наш шум люди из других залов сбежались и теперь активно участвовали в нашем мероприятии. Кто хлопал, кто подпевал, глядя на текст на экране. Кто-то снимал на телефон. Ну все, здравствуй Ютуб! Какая-нибудь зараза обязательно это безобразие в сеть выложит! Господи, меня окружают одни придурки!

Наконец, этот ад закончился. Все шумели, что-то наперебой кричали, хлопали. Артем театрально кланялся, предусмотрительно удерживая меня под локоть, пресекая попытки побега.

– Всем спасибо за внимание, вы – суперзрители! Конечно, в завершении нашего выступления было бы логично осчастливить вас страстным поцелуем, но боюсь, что после этого петь я буду только фальцетом, – под всеобщий смех подвел он итог, а я почувствовала, что у меня вот-вот тормоза сорвет.

Он потащил меня обратно к моему столику, не ослабляя хватки, и мне ничего не оставалось делать, кроме как ползти за ним.

За столом сидела Машка и вытирала слезы:

– Ребят, я просто рыдала! – простонала она, опять рассмеявшись. – Тин, видела бы ты себя со стороны! Я тебя, кстати, в телефоне переименовала, ты теперь как Муза записана!

Мне было совсем не смешно. Подойдя к Артему практически вплотную, прошипела сквозь стиснутые зубы:

– Зорин, я ненавижу тебя!

– В следующий раз не будешь выпендриваться, – просто ответил он, насмешливым взглядом скользя по моей раскрасневшейся физиономии.

– Ты о чем?! Следующего раза не будет! Я надеюсь, что это была моя последняя встреча с тобой!

– Мечтай больше!

– А что тут мечтать? Все, забудь, что я вообще существую!

– Ага, сейчас. Нам с тобой еще поговорить надо будет чуть позже.

– Поговорить? Что-то я не припомню у нас общих тем для разговоров! Интересно, на какую тему беседа планируется? – не срывая иронии, поинтересовалась у него.

Он указал сначала пальцем на себя, потом на меня.

– Тём, ты это серьезно, – в недоумении всплеснула руками, – или просто выпил лишка?

– Серьезней не бывает, – парень кивнул, и взгляд неуловимо изменился, – мне уже осточертела вся эта ситуация.

– Так в чем проблема? Оставь меня в покое – и дело с концом!

Вместо ответа он как-то невесело усмехнулся, показал мне кукиш и, развернувшись, направился в другую часть зала, где шумели его друзья.

– Ого, как его пробрало! – протянула Мария. – Похоже, ты его окончательно довела.

– Кто кого еще довел?! Я вообще не понимаю, что на него нашло! Какой серьезный разговор? Зорин и серьезно – это два несовместимых понятия!

– Не скажи, – Маша покачала головой, – за этот год, смотри, как изменился. Повзрослел, матереть начал…

– Ага, сама взрослость, я бы даже сказала – почтенная мудрость! – перебила я подругу. – Знаешь, пойду-ка я домой подобру-поздорову. Пока он тут еще больше не напился, не повзрослел, не заматерел, или как ты там это называешь, и снова за меня не принялся.

– Тин, да ты что?! Так весело, а ты сбегаешь!

– Мне – не весело, – припечатала я.

Семенова тяжело вздохнула. Уж кто-то, а она знала, что я все равно поступлю по-своему:

– Мы с тобой созвонимся? – наконец, грустно поинтересовалась она.

– Непременно! – подхватила сумочку, поцеловала подругу в щеку и торопливо направилась к выходу, надеясь, что смогу скрыться незамеченной.

У самого выхода все-таки не удержалась и обернулась, ища взглядом Артема. Он нашелся в дальнем конце зала – стоял среди парней и ржал как конь, ему действительно было весело, как всегда. Король вечеринок, твою мать! Словно почувствовав, он резко повернулся к двери. Наши взгляды пересеклись, и я увидела, как он недовольно поджал губы и покачал головой, сообразив, что я собираюсь сбежать. Поднял кулак и пригрозил, в ответ я ослепительно улыбнулась, показала средний палец и с гордо поднятой головой покинула зал.

Правда, скрывшись за поворотом, отбросила понты и осмотрелась в поисках спасения. В нескольких метрах увидела дверь с табличкой «Служебный выход» и со всех ног бросилась к ней, откинув в сторону всю торжественность. В том, что он сейчас за мной ринется, я ни капли не сомневалась, как и в том, что настигнет меня в два счета. Он в кроссовках, а на мне шпильки одиннадцать сантиметров и узкое платье, в котором не то что бегать – ходить неудобно. Сюда, в служебные помещения, он за мной точно не сунется, даже мысли не допустит, что Кристина Антина может по подсобкам бегать, скорее всего, решит перехватить у центрального выхода. Что ж, удачи!

Немного поплутала по узким коридорам, пока, наконец, не нашла дверь, которая вывела меня на улицу. Вдохнув воздух ночного города, поспешила прочь, звонко отстукивая каблучками по асфальту сердитую дробь.

Выскочила на соседнюю улицу, с радостью обнаружив стоявшую возле магазина желтую машину такси. Хоть в этом сегодня удача на моей стороне! Через три минуты я уже мчалась в сторону дома, рассеянно глядя в окно, а в голове пульсировала мелодия и слова дурацкой песни в исполнении достопочтенного Артема Сергеевича.

Зорин, сука, ненавижу! Мне теперь этот напев не даст полночи уснуть!