Наш городок

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

С правой стороны близко к середине стоят 7 обычных стульев, повернутых сидениями к зрителям и образующих три несомкнутых ряда. Это могилы на кладбище. Актеры выходят и рассаживаются на стульях. В первом ряду самый близкий к середине стул остается пустым, на соседний садятся МИССИС ГИББС и МИССИС СОМС. Во втором ряду — САЙМОН СТИМСОН и КОНСТЕБЛЬ. В третьем — УОЛЛИ УЭББ и ДЖО КРОУЭЛЛ. Мертвые не поворачивают головы и смотрят только прямо перед собой, но их позы спокойны и естественны. Они произносят свои реплики очень буднично, без тени чувствительности и, главное, без всякой скорби. ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА занимает свое обычное место.

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. На сей раз, друзья, прошло девять лет. Сейчас лето тысяча девятьсот тринадцатого года. Гроверс-Корнерс постепенно меняется. Лошади на улицах нынче редкость. Фермеры приезжают в город на «фордах». Теперь все запирают двери на ночь. Грабителей в нашем городе пока нет, но каждому приходилось о них слышать. И все-таки, как это ни удивительно, у нас мало что изменилось.

Здесь, конечно, очень важное место для Гроверс-Корнерса. Вот здесь, на вершине холма, здесь ветер, просторное небо, много облаков. Поднимитесь сюда в погожий день, и вы увидите уходящие вдаль гряды холмов — совсем синих — вон там, возле озер Санапи и Унипесоки.

Вон там лежат участники Гражданской войны. На их могилах — железные флажки…

А здесь — новая часть кладбища. Вот наша знакомая, миссис Гиббс. И мистер Стимсон, органист церкви конгрегации, миссис Сомс, которая так радовалась на свадьбе, — помните? И еще много других. Вот Уолли, сын редактора Уэбба, он умер от приступа аппендицита во время похода бойскаутов.

Да, много печалей нашло успокоение здесь, наверху. Обезумевшие от горя люди приносят на этот холм своих родных. Все мы знаем, как это бывает… Проходит время… Солнечные дни… и дождливые дни… и снег… Нам всем приятно, что здесь, где они покоятся, такое красивое место. И сами мы тоже будем лежать здесь, когда придет наш срок. Есть некоторые вещи — мы все о них знаем, но стараемся спрятать их поглубже и вспоминать о них пореже. Мы все знаем: существует что-то вечное. И это не дома, не названия, и не земля, и даже не звезды… Каждый в глубине души чувствует, что есть что-то вечное, и это вечное как-то связано с человеком. Все великие люди всех времен твердят нам об этом вот уже пять тысяч лет, и все-таки, как ни странно, вечное постоянно ускользает от нас.

Вы знаете не хуже меня, что мертвые довольно скоро перестают интересоваться нами, живыми. Мало по малу от них ускользают земля, и былые мечты… и былые радости. И они остаются здесь до тех пор, пока все земное в них не сгорит — полностью, дотла, и за это время то, что происходит в Гроверс-Корнерсе постепенно становится им все более и более безразличным. Любовь и вражда, нужда и богатство — все, что имеет для нас такое огромное значение, здесь как-то тускнеет. Впрочем, здесь есть и живые люди. Вот идет девушка, которая давно покинула Гроверс-Корнерс.

Появляется РЕБЕККА.

РЕБЕККА. Добрый день. Джо Стоддард?

ДЖО СТОДДАРД. Добрый день, добрый день… Постойте-ка… Что-то я Вас не припоминаю…

РЕБЕККА. Я — Ребекка Крейг… Когда-то моя фамилия была Гиббс…

ДЖО СТОДДАРД. Ну конечно, конечно… Вас и не узнать! Надо же, жива! Я хочу сказать, столько людей поумирало, а Вы — живы! Долго же Вас не было, Ребекка.

РЕБЕККА. Скоро уже шесть лет. Мы с мужем живем теперь в Баффало, но когда я узнала, сразу решила приехать, навестить своих, родные места… А Вы неплохо выглядите, Джо…

ДЖО СТОДДАРД. Спасибо, не жалуюсь. Я всегда говорю: молодых тяжело хоронить. Они сейчас придут. Мне пришлось прийти сюда спозаранку, а сын распоряжается там, в доме покойницы.

РЕБЕККА (подходит к Уолли). Уолли Уэбб! Милый, славный Уолли! Я уже стала забывать, что он здесь… Конечно, конечно…

ДЖО СТОДДАРД. Да, Уэббы потеряли сына лет семь-восемь назад, а сегодня снова такое горе… Да и доктор Гиббс… Когда Вы говорите, мы хоронили Вашу матушку?

РЕБЕККА. Шесть лет назад, Джо.

ДЖО СТОДДАРД. Шесть лет, шесть лет…

МИССИС ГИББС. Это моя дочь, Ребекка. Ребекка Крейг.

САЙМОН СТИМСОН. Мне всегда не по себе, когда они здесь, рядом.

МИССИС ГИББС. Да будет Вам, Саймон.

РЕБЕККА. Джо, а кто выбирает стихи для надгробий?

ДЖО СТОДДАРД. По большей части, родные.

РЕБЕККА. Странно, это эпитафия совсем не во вкусе Уолли! Господи, как давно все это было, Джо! (Подходит к нему). Джо, а где… Я хочу… А где мама?

ДЖО СТОДДАРД. Там, с Херси.

РЕБЕККА (подходит к миссис Гиббс). Мама… (Отворачивается к Саймону Стимсону). Он ведь был церковным органистом? У нас тогда говорили, что он сильно пьет..

ДЖО СТОДДАРД. Да, на него валилась целая куча несчастий… Покончил с собой, слышали?

РЕБЕККА. Да что Вы?

ДЖО СТОДДАРД. Повесился на чердаке. В городе пытались замять эту историю, но такого, конечно, не скроешь. Вот он сам выбрал себе эпитафию. Посмотрите вон там. Это даже не стихи.

РЕБЕККА. Но тут несколько нот и все. Что ж это значит?

ДЖО СТОДДАРД. Откуда я знаю? Об этом писали тогда в бостонских газетах.

РЕБЕККА замечает, что начинается дождь и открывает зонт.

РЕБЕККА. Джо, отчего она умерла?

ДЖО СТОДДАРД. Кто?

РЕБЕККА. Моя невестка.

ДЖО СТОДДАРД. А Вы разве не знаете? Что-то случилось во время родов. И ведь рожала-то второго…

РЕБЕККА. Могила будет здесь?

ДЖО СТОДДАРД. Да, им там стало уже тесновато, вот они и решили занять новый участок на аллее «Б»… Вы уж меня извините. Идут.

Появляется похоронная процессия: ДОКТОР ГИББС, ДЖОРДЖ, МИСТЕР и МИССИС УЭББ. Все под зонтами. Они собираются вокруг могилы. Начинают петь канон.

МИССИС СОМС. Кто это, Джулия?

МИССИС ГИББС (не поднимая глаз.) Моя невестка, Эмили Уэбб.

МИССИС СОМС (немного удивлена, но также спокойно). Подумать только! На дороге, наверное, непролазная грязь. Джулия, от чего она умерла?

МИССИС ГИББС. От родов.

МИССИС СОМС. От родов! (Почти со смехом). Я совсем забыла, что такое бывает! О, как ужасна жизнь! (Со вздохом). И как прекрасна!

САЙМОН СТИМСОН (глядя в сторону). Прекрасна? Неужели?

МИССИС ГИББС. Саймон! Будет Вам, успокойтесь.

МИССИС СОМС. Я помню свадьбу Эмили. Какая была чудесная свадьба! Еще я помню, как она читала стихотворение на выпускном вечере.

ДЖО КРОУЭЛЛ. Эмили была самой способной из всех выпускниц нашей школы. Я не раз слышал, как директор Уилкинс это говорил.

МИССИС СОМС. Я была на их новой ферме незадолго до моей смерти. Просто замечательная ферма.

ДЖО КРОУЭЛЛ. На той же дороге, где жили мы.

КОНСТЕБЛЬ. Что верно, то верно. Очень хорошая ферма.

На стульях все смолкают. Стоящие у могилы поют канон.

МИССИС СОМС. Мне всегда нравился этот канон. Я так и думала, что они споют какой-нибудь канон.

Пауза. Появляется ЭМИЛИ. Она немного растеряна и медленно идет, с удивлением разглядывая сидящих на стульях. На полдороге она останавливается и едва заметно улыбается. Задержав на минуту взгляд на тех, кто столпился около могилы, она медленно подходит к свободному стулу около МИССИС ГИББС, но не садится.

ЭМИЛИ (спокойно, с улыбкой обращаясь ко всем сидящим). Здравствуйте.

МИССИС СОМС. Здравствуй, Эмили.

КОНСТЕБЛЬ. Здравствуйте, миссис Гиббс.

ЭМИЛИ (сердечно). Здравствуйте, матушка Гиббс!

МИССИС ГИББС. Эмили…

ЭМИЛИ (с удивлением). Дождь идет… (Снова оглядывается на людей у могилы).

МИССИС ГИББС. Да… Они скоро уйдут, родная. Отдыхай.

ЭМИЛИ. Кажется, тысяча лет прошло с тех пор, как я… Папа не забыл, что это мой любимый псалом. Ах, как жаль, что я только что сюда пришла! Мне так не по себе оттого, что я здесь новенькая! Добрый день, мистер Стимсон!

САЙМОН СТИМСОН. Добрый день, Эмили.

ЭМИЛИ продолжает с улыбкой оглядываться по сторонам и, немного волнуясь, заговаривает с МИССИС ГИББС, будто хочет поскорее расстаться с мыслями о тех, кто стоит у могилы.

ЭМИЛИ. Знаете, матушка Гиббс, мы с Джорджем сделали из этой фермы настоящее чудо! Мы все время Вас вспоминали. Нам так хотелось показать вам новый коровник и большую поилку для скота. Матушка Гиббс, все это мы купили на те деньги, что Вы нам оставили!

МИССИС ГИББС. Разве я оставила деньги?

ЭМИЛИ. Неужели Вы не помните, матушка Гиббс — наследство, которое Вы нам оставили? Как же так, больше трехсот пятидесяти долларов!

МИССИС ГИББС. Да, да, Эмили.

ЭМИЛИ. И знаете, матушка Гиббс, в этой поилке есть специальное устройство, благодаря которому вода никогда не переливается через край и никогда не опускается ниже определенной отметки. Просто замечательно! (Ее голос вдруг замирает, взгляд снова обращается к группе у могилы). Для Джорджа все станет другим без меня, но ферма все равно чудесная. (Неожиданно взглянув прямо в лицо миссис Гиббс). Пока люди живы, они не понимают, да?

МИССИС ГИББС. Да, родная. Не все понимают.

ЭМИЛИ. Будто каждый из них заперт в отдельный маленький шкафчик, да? У меня такое чувство, точно я видела их в последний раз тысячу лет назад… Мой сын проведет этот день у мисс Картер, ему у них нравится… Матушка Гиббс, у нас теперь есть «форд», он не доставляет нам никаких хлопот. Правда, я не вожу. Матушка Гиббс, когда у меня пройдет это чувство … будто я одна из них? Сколько времени продлится это?

МИССИС ГИББС. Шш, родная! Жди и будь терпеливой!

ЭМИЛИ. Посмотрите, они кончили, уходят.

МИССИС ГИББС. Тише!

Зонты исчезают. ДОКТОР ГИББС подходит к могиле жены и на минуту останавливается. Эмили вглядывается в его лицо. Миссис Гиббс не поднимает глаз.

ЭМИЛИ. Посмотрите, папа Гиббс принес вам цветы. Он так похож на Джорджа, правда? О, матушка Гиббс, я никогда раньше не знала, в какой тревоге, в каком мраке живут люди. Взгляните на него. Я его так любила! С утра до ночи одно и то же — тревога.

ДОКТОР ГИББС уходит.

КОНСТЕБЛЬ. Стало прохладнее.

МИССИС ГИББС. Да, после дождя стало прохладнее.

МИССИС СОМС. С этими северо-восточными ветрами всегда так: или дождь, или три дня кряду ветер.

На сцене воцаряется безропотное спокойствие. Появляется ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. Эмили внезапно встает: ей пришла в голову какая-то мысль.

ЭМИЛИ. Матушка Гиббс, но ведь можно вернуться, можно опять вернуться туда… к живым. Я это чувствую. Я это знаю. Вот только что я подумала о… о ферме… и в эту минуту я была там, и мой мальчик сидел у меня на коленях на самом деле.

МИССИС ГИББС. Конечно, можно.

ЭМИЛИ. Я могу вернуться и прожить все эти дни снова… правда, ведь?

МИССИС ГИББС. Я скажу тебе, Эмили, только одно: не надо.

ЭМИЛИ (к помощнику режиссера, с мольбой). Но ведь это правда? Я могу вернуться и жить… там… снова?

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. Да, некоторые пытались, но скоро возвращались сюда, назад. Ты будешь не только жить, но и смотреть на себя со стороны. И смотря на себя со стороны, ты будешь знать то, чего они там никогда не знают. Ты будешь знать, что случится потом. Ты будешь знать будущее.

МИССИС ГИББС. Не делай этого, Эмили.

МИССИС СОМС. Эмили, не надо. Все будет не так, как ты думаешь.

ЭМИЛИ. Но я должна сама в этом убедиться. И ведь не обязательно выбирать печальный день. Я выберу какой-нибудь счастливый день.

МИССИС ГИББС. Что ты! Выбери, по крайней мере, какой-нибудь обычный день. Выбери самый обычный день в твоей жизни. Он окажется достаточно необычным.

ЭМИЛИ. Тогда надо выбрать какой-нибудь день до замужества или до рождения сына. (Помощнику режиссера). Но свой день рождения я, наверное, могу выбрать? Могу? Я выбираю день, когда мне исполнилось четырнадцать лет.

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. Хорошо. Одиннадцатое февраля тысяча восемьсот девяносто девятого года. Вторник. Какое-нибудь определенное время?

ЭМИЛИ. Нет, я хочу весь день!

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. Начнем с рассвета. Помнишь, несколько дней подряд шел снег, но накануне вечером метель утихла и начали расчищать улицы. Встает солнце.

МИССИС СОМС. Надо же, это Главная улица!..

КОНСТЕБЛЬ Неужели это аптека мистера Моргана?

МИССИС ГИББС. Еще до перестройки?!

САЙМОН СТИМСОН. И городская конюшня!

ДЖО КРОУЭЛЛ. Это же наш город, точь-в-точь такой, каким я знал его маленьким мальчиком!

УОЛЛИ. Посмотрите, это старая белая решетка, она была раньше вокруг нашего дома.

ЭМИЛИ. Да, это наша старая белая решётка. Я о ней совсем забыла! Ой, как я ее люблю! Они дома?

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. Да, миссис Уэбб сейчас спустится вниз готовить завтрак.

ЭМИЛИ. Правда?

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. Только не забудь: отца не было дома несколько дней, он вернулся первым утренним поездом.

ЭМИЛИ. Разве?..

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. Он ездил в свой колледж и произнес там речь — это на западе штата Нью-Йорк, в Клинтоне.

ЭМИЛИ. Смотрите, наш полицейский! Но ведь его уже нет в живых, он умер! И Джо Кроуэлл…

Появляются КОНСТЕБЛЬ и ДЖО КРОУЭЛЛ.

ДЖО КРОУЭЛЛ. Доброе утро, мистер Уоррен!

КОНСТЕБЛЬ. Здравствуй, Джо!

ДЖО КРОУЭЛЛ. Рано вы сегодня поднялись…

КОНСТЕБЛЬ. Спасал одного польского гуляку: чуть не замерз насмерть вон там, подальше. В польском квартале. Напился и улегся в сугроб. Думал, что лежит в постели, пока я его не растряс.

МИССИС УЭББ появляется у себя на кухне.

МИССИС УЭББ. Де-ти! Уолли! Эмили! Пора вставать!

ЭМИЛИ. Мама, я здесь. Ой, какая мама молодая! Я не знала, что мама была такая молодая!

МИССИС УЭББ. Если хотите, можете спуститься на кухню и одеться около огня, только поторопитесь!

ДЖО КРОУЭЛЛ несет газеты к дому Уэббов.

МИССИС УЭББ. Доброе утро, Джо. Б-р-р, холодно.

ДЖО КРОУЭЛЛ. Градусник на нашем коровнике показывает двадцать три ниже нуля, миссис Уэбб.

МИССИС УЭББ. Подумать только, одевайтесь потеплее! (Берет газету, идет в дом).

ЭМИЛИ (с усилием). Мама, я нигде не могу найти голубую ленту для волос.

МИССИС УЭББ. А ты раскрой глаза, дорогая, только и всего. Я специально для тебя положила ее на туалетный столик. Если бы это была змея, она бы тебя укусила.

ЭМИЛИ. Да, да…

На главной улице встречаются МИСТЕР УЭББ и КОНСТЕБЛЬ УОРРЕН.

МИСТЕР УЭББ. Доброе утро, Билл.

КОНСТЕБЛЬ УОРРЕН. Доброе утро, мистер Уэбб. Рано вы сегодня поднялись.

МИСТЕР УЭББ. Да, возвращаюсь домой: ездил в свой старый колледж, в штате Нью-Йорк. Были здесь какие-нибудь происшествия?

КОНСТЕБЛЬ. Да, вот утром позвали меня спасать одного польского парня — чуть не замерз насмерть.

МИСТЕР УЭББ. Надо будет напечатать об этом в газете.

КОНСТЕБЛЬ. Да что там!

ЭМИЛИ (шепотом). Папа.

МИСТЕР УЭББ, отряхивая снег с ног, входит в дом. Констебль уходит.

МИСТЕР УЭББ. Доброе утро, мать.

МИССИС УЭББ. Как все прошло, Чарльз?

МИСТЕР УЭББ. По-моему, прекрасно. Кое о чем рассказал им. Дома все в порядке?

МИССИС УЭББ. Да ничего особенного, кажется, не случилось. Только очень холодно. Джо Кроуэлл говорит, что на их коровнике градусник показывает 23 ниже нуля.

МИСТЕР УЭББ. Ничего не поделаешь, в Гамилтон-колледже еще холоднее. У студентов уши отваливаются. Немилосердный мороз. В газете были какие-нибудь ляпсусы?

МИССИС УЭББ. Нет, во всяком случае, я не заметила. Кофе готов, можешь выпить, когда захочешь.

МИСТЕР УЭББ. Я, пожалуй, поднимусь наверх.

МИССИС УЭББ. Чарльз, ты что-то забыл. (Он подходит к ней и целует). Не то! Ты помнишь, что сегодня день рождения Эмили?

МИСТЕР УЭББ. Я помню.

МИССИС УЭББ. Ты не забыл ей что-нибудь купить?

МИСТЕР УЭББ. Нет, не забыл. У меня здесь кое-что есть. (Кричит наверх). Где моя девочка, где моя именинница? (Уходит наверх).

МИССИС УЭББ. Чарльз, не мешай ей сейчас. Ты увидишь ее за завтраком, она и так опаздывает. Дети, поторопитесь! Семь часов! Я больше не буду вас звать!

ЭМИЛИ (тихо, она скорее удивлена, чем расстроена). Я не могу этого вынести. Они такие молодые и красивые. Почему все обязательно становятся старыми? Мама, я здесь. Я уже взрослая. Я люблю вас всех и все вокруг. Мне застилает глаза. (Вопросительно взглянув на Помощника режиссера). Можно мне войти?

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА кивает и открывает штору. ЭМИЛИ подходит к двери и «входит» в кухню, говоря. Подражая голосу 14-летней девочки.

Доброе утро, мама.

МИССИС УЭББ (идет навстречу, обнимает и целует ее, говорит со своей обычной деловитостью). Ну вот, дорогая моя девочка, поздравляю тебя с днем рождения. Расти большая и счастливая, а на подоконнике тебя ждут подарки.

ЭМИЛИ. Ой, мама, ну зачем! (Бросает умоляющий взгляд на ПОМОЩНИКА РЕЖИССЕРА).

МИССИС УЭББ. Хотя сегодня твой день рождения, я хочу, чтобы ты позавтракала, как следует. Я хочу, чтобы ты выросла большой и крепкой. В синей бумаге — подарок от тети Кэрри. А кто принес альбом для открыток, ты, наверное, сама догадаешься. Я нашла его сегодня за дверью, когда выходила за молоком. Джордж Гиббс… должно быть, очень рано вышел из дома в такой холод… очень мило с его стороны…

ЭМИЛИ (самой себе). Ах, Джордж! Я забыла….

МИССИС УЭББ. Хорошенько прожевывай бекон, не торопись, тогда не будешь мерзнуть в холодную погоду.

ЭМИЛИ (все более настойчиво). Мама. Ну посмотри на меня, ну хоть одну минутку, посмотри, как будто в самом деле меня видишь. Мама. Прошло 14 лет. Я умерла. Ты стала бабушкой, мама. Я вышла замуж за Джорджа Гиббса, мама. Уолли тоже умер. От приступа аппендицита во время похода бойскаутов в Северный Конуэй. Нам всем было так плохо, ты помнишь? Но вот сейчас, одно мгновение мы вместе. Мама, одно мгновение мы счастливы. Давай же взглянем друг на друга.

МИССИС УЭББ. В желтой бумаге одна вещь, которую я нашла на чердаке в бабушкиных сундуках. Ты теперь уже большая и можешь ее носить, по-моему, она должна тебе понравиться.

ЭМИЛИ. А это от тебя. Ой, мама, какая прелесть, как раз то, о чем я мечтала!

МИССИС УЭББ. Я так и думала, что тебе понравится. Обыскала все на свете. Тетя Нора не смогла найти в Конкорде, так что пришлось заказывать в Бостоне. Уолли тоже приготовил тебе подарок. Сделал сам на уроке труда, и очень горд. Пожалуйста, похвали его и скажи, что тебе очень нравится. У отца тоже есть для тебя подарок, только не знаю, какой. Шш, вот он идет.

МИСТЕР УЭББ. Где моя девочка, где моя именинница?

ЭМИЛИ (ПОМОЩНИКУ РЕЖИССЕРА). Я не могу! Я больше не могу. Все происходит с такой быстротой. Мы не успеваем взглянуть друг на друга.

Уэббы остаются в застывшей позе.

Я не понимала! День уходил за днем, а мы ничего не замечали. Возьмите меня назад. (ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА делает движение). Нет, только чуть подождите! Я хочу взглянуть в последний раз! Прощай, прощай, белый свет! Прощай, Гроверс-Корнерс… мама, папа… Прощай, тиканье часов… И мамины подсолнухи… И еда, и кофе, и вечно подгоревший бекон… И свежеотглаженные платья, и горячая ванна… и сон, и пробужденье. О земля, ты слишком прекрасна, чтобы кто-нибудь мог понять, какая ты! (ПОМОЩНИКУ РЕЖИССЕРА). Есть такие люди, которые понимают, что такое жизнь, пока они живы? В каждый, каждый миг жизни?

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. Нет. (Пауза). Может, святые или поэты что-нибудь понимают.

ЭМИЛИ. Я готова вернуться. (Отворачивается лицом к заднику)

Мёртвые и живые проходят на свои места, мёртвые зажигают живым свечи, выстраиваются в полукруг.

Выходит ПОМОЩНИК РЕЖИССЁРА.

ПОМОЩНИК РЕЖИССЁРА. Люди не понимают, что такое жизнь, пока они живы. В каждый, каждый миг жизни.

ВСЕ. Не понимают. Не понимают. Не понимают.

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. Но может быть когда-нибудь поймут.

Гаснет свет, гаснут свечи, музыка, темнота.

КОНЕЦ.