Наш Ильич: Воспоминания

ПРИЕХАЛ ЛЕНИН

К концу марта 1917 года до нас стали доходить вести, что Владимир Ильич, который тогда был вынужден жить за границей, в Швейцарии, принимает самые энергичные меры, чтобы как можно скорее вернуться в Россию.

В Европе шла империалистическая война, границы между государствами были закрыты, пробраться через них вообще было не так-то просто, а Ленину в особенности. Мы знали, что правительства Франции и Англии — военных союзников царской России — боятся пропустить на родину такого опасного революционера, как Ленин. На содействие Временного правительства, которое образовалось после свержения царизма, конечно, нечего было рассчитывать. Это правительство состояло из людей, которые служили буржуазии. Они не хотели и боялись приезда Ленина.

Мы, большевики, повсюду вели революционную работу. К этому времени силы наши возросли: многие и многие товарищи вернулись из тюрем и ссылки. Время было горячее, напряжённое, и все мы остро чувствовали, как нужен сейчас Владимир Ильич.

И вдруг приходит сообщение, что Владимир Ильич уже в Швеции, немного погодя — что он перебрался в Финляндию и, наконец, что вечером 3 апреля он будет в Петрограде.

Мы узнали об этом поздно, а день был нерабочий. Газеты не выходили, заводы и фабрики не работали, почта — тоже. Но Петроградский комитет партии большевиков сумел дать знать рабочим, солдатам и матросам Питера и Кронштадта о приезде Владимира Ильича.

Часам к семи вечера мы собрались у здания Петроградского комитета и, развернув красное знамя, двинулись к Финляндскому вокзалу. Чем ближе мы подходили к вокзалу, тем больше встречалось нам рабочих. Они тоже шли встречать Ленина.

Народу становилось всё больше. Чётким шагом шли армейские части. Гремели оркестры, лились революционные песни.

У Финляндского вокзала вся площадь и все прилегающие к ней улицы были уже заполнены тысячами рабочих и солдат. Они пришли приветствовать Ленина, а если надо, то и защищать его от врагов революции.

Подъехали мощные броневики. Начало темнеть. До прихода поезда оставалось совсем немного. В это время на набережной показались колонны кронштадтских матросов в полном вооружении.

Получив известие, что в Петроград прибывает Ленин, моряки пробили сигнал «боевой тревоги», и через несколько минут все матросы Кронштадта были в сборе. Они тотчас же организовали отряды для несения почётного караула на Финляндском вокзале и для охраны Владимира Ильича.

Финский залив ещё не очистился ото льда, и матросы отправили своих представителей на ледоколе. Они получили приказ прибыть на вокзал вовремя, не опоздать. Времени оставалось мало. Ледокол на всех парах шёл в Петроград. Затем кронштадтцы пересели на быстроходные катера. У Литейного моста катера пришвартовались.

Кронштадтцы пришли на вокзал и стали в почётный караул. До прихода поезда оставалось ещё двадцать минут.

— Передайте Владимиру Ильичу, — обратился ко мне один из моряков, — что матросы просят товарища Ленина сказать им несколько слов.

Последние минуты ожидания тянулись долго. И вот наконец в туманной дали показались огни паровоза. Змейкой мелькнул на повороте освещённый поезд. Ближе, ближе…

Все бросились к вагонам. Из пятого от паровоза вагона вышел Владимир Ильич, за ним Надежда Константиновна, ещё и ещё товарищи…

— Смир-но!!! — пронеслась команда почётному караулу, воинским частям, вооружённым рабочим отрядам на вокзале, на площади.

Оркестры заиграли «встречу», и войска взяли «на караул».

Мгновенно смолкли голоса, только оркестры продолжали играть. И вдруг толпа сразу заколыхалась и грянуло такое мощное, такое сердечное «ура», какого я никогда не слыхивал…

Владимир Ильич радостно поздоровался с нами и двинулся было вперёд своей торопливой походкой, но в это время опять грянуло «ура». Владимир Ильич приостановился и, немного растерявшись, спросил:

— Что это?

— Это революционные войска и рабочие приветствуют вас, — ответил ему кто-то.

Взволнованный шёл Владимир Ильич по фронту почётного караула. Мы подошли к матросам. Я сказал Ильичу, что матросы хотят услышать его. Владимир Ильич остановился и со словами приветствия обратился к матросам.

Когда Владимир Ильич вышел на подъезд вокзала, вновь грянуло «ура». Звуки оркестра, революционные песни, приветственные возгласы — всё слилось в могучий рокот, величественный, как рокот океанской волны.

Лучи прожекторов скользнули по небу. Этот беспокойный, перебегающий, трепещущий свет создавал какое-то особенно праздничное настроение.

Владимир Ильич поднялся на броневик. Сдержанный гул прокатился по площади, и как-то сразу тысячная толпа умолкла. Наступила тишина.

Владимир Ильич помолчал несколько секунд и начал говорить.

После долгих лет изгнания это была его первая речь перед народом. Он призывал рабочих, солдат и матросов к борьбе за власть.

Он закончил речь словами:

— Да здравствует социалистическая революция!