Наследники Кремля

ЖИВЕМ МЫ ВСЕ ПАПИНОЙ ЖИЗНЬЮ

Личности формируют историю.

Система обладает собственной мощной инерцией, собственными закономерностями и динамикой. Лидеры приходят и уходят, но Леонид Брежнев — не Никита Хрущев, а Хрущев — не Иосиф Сталин. Немыслимо даже представить, чтобы Брежнев был в состоянии провести безжалостные чистки 30-х годов, даже если бы обладал для этого необходимой властью и возможностями.

Большую роль в политической карьере Ельцина имела борьба с партийными привилегиями. В «Исповеди на заданную тему» сказано:

«Я продолжу свой рассказ о льготах. При каждом из секретарей ЦК, члене или кандидате в члены Политбюро существует старший группы охраны, он же порученец, организатор. Моего старшего внимательного человека звали Юрий Федорович. Одна из основных его обязанностей заключалась в том, чтобы организовать выполнение любых просьб своего… чуть было не сказал — барина, своего подопечного.

Надо новый костюм справить, пожалуйста: ровно в назначенное время в кабинете тихонечко раздастся стук, портной в комнатке обмеряет тебя сантиметром, на следующий день заглянет на примерку, и извольте — прекрасный костюмчик готов.

Есть необходимость в подарке для жены на 8 Марта. Тоже проблем нет: принесут каталог с целым набором вариантов, который удовлетворит любой, даже самый изощренный женский вкус, — выбирай!

Вообще, к семьям отношение уважительное. Отвезти жену на работу, с работы, детей на дачу, с дачи — для этих целей служит закрепленная «Волга» с водителями, работающими посменно, и с престижными номерами. «ЗИЛ», само собой, принадлежит отцу семейства.

Забавно, что вся эта циничная по сути своей система вдруг дает циничный сбой по отношению к родным главы семейного клана. Например, когда охрана проводила инструктаж с женой и детьми, было потребовано, чтобы они не давали мне овощи и фрукты с рынка, поскольку продукты могут быть отравлены. И когда дочь робко спросила, можно ли есть им, ей ответили: вам можно, а ему нельзя. То есть вы — травитесь, а он — святое…»

Борис Ельцин не принадлежит к тому типу личности в истории, который. принято называть первичным.

Бориса Ельцина невозможно назвать первопроходцем. Ему не грозила судьба пророка, открывающего новую историческую эпоху. Он не создал новой идеологии. Ельцин стал первым после Горбачева. Он всегда становился первым после, а раньше всех — никогда.

Вторичность Ельцина — не недостаток, это свойство его натуры и, в определенном смысле, — предпосылка успеха в жизни и политике.

Открытие новой эпохи, создание новых ориентиров — не дело Ельцина. Он — последователь по природе. Это ученик, способный превзойти учителя, но при этом остаться учеником.

Быстрота успеха ВТОРЫХ гарантирована целым набором качеств, которые отсутствуют у интеллектуалов-первопроходцев. Основоположники-первопроходцы склонны к интеллектуальным комбинациям, рефлексиям и идеализму, поэтому неумело ведут себя в ими же самими созданных ситуациях. Их успех скоротечен. Они быстро уступают место ВТОРЫМ.

ВТОРЫЕ тоже имеют особые склонности. Это либо гладиаторы-львы, либо — игроки. В кризисных ситуациях гладиаторы-львы чувствуют себя в своей родной стихии. Они хорошо подготовлены к управлению окружающими. Это политики, которые постоянно нуждаются в разрядке внутреннего напряжения. Не боятся конфликтов, решая их чаще всего силовым натиском.

В кризисных ситуациях лидеры этого типа лучше всего чувствуют свои способности и компетенцию. Они достаточно сильные, чтобы выдержать удары судьбы. Их не отягощают внутренние конфликты. В то же время политики этого типа не способны к импровизациям. Политические импровизации заменяет смена окружения — соратников.

Борис Ельцин, обладая качествами льва-гладиатора, проявил себя и как политик-игрок. Власть для него — приз, выигрыш.

Лето 1996 года.

С Татьяной Дьяченко, младшей дочерью Б. Н. Ельцина, корреспондент «Комсомольской правды» Ирина Мастыкина встретилась ночью. Днем — дел невпроворот. На время предвыборной кампании президента Татьяна Борисовна — один из членов его штаба.

— Чем же занимается новый человек в команде Ельцина и в чем заключается ваша помощь отцу?

— Никаких конкретных обязанностей мне никто не формулировал. Для меня вообще это предложение папы было полной неожиданностью. Мой Глебушка обычно просыпается рано, и мы вместе с ним перед завтраком всегда идем к папе чмокнуть его в щечку. Иногда удается перекинуться парой фраз. Когда началась предвыборная кампания, я, естественно, беспокоилась, высказывала свои замечания. И однажды утром папа предложил мне: давай присоединяйся. Так я оказалась в штабе, стала присутствовать на заседаниях, вникать в суть дела.

— Много времени занимают новые обязанности?

— Ужасно много. Ухожу рано утром, возвращаюсь после полуночи. В поездках, бывает, мы работаем до пяти утра. Потом только час на сон, и снова работа. Программа обычно настолько напряженная, что на отдых времени не остается совсем. Впрочем, папа обычно работает в еще более жестком режиме.

— Как же вы с ним выдерживаете такой ритм?

— Сама удивляюсь. К концу дня я уже выжата как лимон, сил никаких нет, а папа на огромном митинге еще выступает. Столько энергии и сил у него, наверное, от природы.

— Таня, а как ваш муж отнесся к идее Бориса Николаевича привлечь вас к своей предвыборной кампании? Ведь у вас все-таки двое детей.

— С Лешей я, конечно, посоветовалась, и, к счастью, он меня поддержал. Хотя и знал, что детьми в этом случае придется заниматься ему. Сейчас у нашего старшего сына, Бориса, — трудный возраст, пятнадцать лет, к тому же — экзамены. Ну а младшему, Глебу, всего девять месяцев… Последние два месяца мы с мужем почти не видимся. Разве что по ночам да утром перекидываемся парой слов. Я за детей спокойна, но все равно скучаю по ним очень.

— Часто ли Борис Николаевич делится с домашними своими проблемами?

— Домой он приходит настолько уставшим, что, по-моему, ему уже не хочется ничего обсуждать. Мы, конечно, расспрашиваем о делах. Давно ведь живем все папиной жизнью. А он на это отвечает: «Господи, ну давайте хоть дома не о политике». Но иногда ему самому хочется что-то нам рассказать. И тогда мы бросаем все дела.

— А вам случается Бориса Николаевича критиковать?

— Мне кажется, что в семье мы это делаем больше, чем кто-либо. Потому что говорим вещи, которые другим, может быть, сказать неудобно. Но говорим это, конечно, по-доброму. Папа хмурится, молчит, но в голове у него, по-моему, все откладывается. Бывает, в поездке папа фактически уже засыпает, я ему что-то говорю. Наутро думаю: наверное, забыл и на всякий случай повторяю. «Зачем ты это говоришь мне дважды?» — сердится тогда он.

— В ночь с 16-го на 17-е почти вся страна не спала, ожидая итогов голосования. А как вы?

Конечно, и наша семья не могла уснуть. Все нервничали… Папа, естественно, тоже, однако вида старался не подавать. Вечером он спокойно лег спать, но почти каждый час просыпался и интересовался у помощников итогами голосования. Затем опять засыпал. А в шесть тридцать утра был уже на работе и проводил совещание по второму туру.

— А чем увлекается ваш старший сын?

— Сейчас он влюблен, и ему вообще ни до чего. Уже пол года в таком состоянии. Такого еще не было никогда. И теннис забросил, и баскетбол. Иногда стал просить денег: то в театр девочку сводит, то в кафе. А то просто скажет: мама, мне нужен подарок. На 8 Марта, например, захотел подарить ей духи. Пришлось вместе пойти в магазин и выбрать маленький флакончик. Он сам его красиво упаковал, завязал бантик… А какие трогательные поздравления Борька пишет! Без слез читать невозможно. По-моему, сейчас даже стал лучше учиться. Видно, влюбленность ему помогает…

— Не зазнается? Как-никак внук главы государства.

— Знаете, я этого всегда боялась. Дело в том, что у нас в семье фамилия Ельцин пропадала. У папиного брата нет детей, у сестры — другая фамилия. Поэтому после замужества я и оставила девичью. Думала, если у меня родится сын, будет носить нашу фамилию. Папа всегда мечтал о мальчике, и, когда родился Борька, радости не было предела. Так у нас в семье стало два Бориса Ельциных. А я взяла фамилию мужа.

Так вот, когда Борис пошел в школу, я забеспокоилась, что фамилия будет ему мешать. Хотела, чтобы к нему относились как к мальчишке, а не как к внуку президента. К счастью, Борины учителя меня успокоили. Сказали, что в этом отношении я могу не волноваться…

Между тем у окруженного вниманием мальчика есть и другие корни — башкирские.

В принципе для друзей и сослуживцев профессора вся эта история особой тайной не была. И то сказать: сын Айрата Хайруллина Вилен с женой Татьяной Ельциной даже практику проходили здесь, в Уфе, в объединении «Башнефть»…

В книге «Исповедь на заданную тему» Бориса Николаевича ни слова нет о том, что его младшая дочь Татьяна в 1980 вышла замуж за своего одногруппника по МГУ Вилена Хайруллина и что у них впоследствии родился сын. Тогда по просьбе Бориса Николаевича, сославшегося на то, что у него нет сыновей и род продолжить некому, мальчика нарекли Борисом Ельциным.

Вилен — копия своей матери, Ляли Галимовны, красавицы, в которую Айрат Халилович влюбился с первого взгляда в театре и женился на ней уже через четыре дня после знакомства! Ляля Галимовна до пенсии преподавала в Уфимском авиационном институте. Из Виленчика она пыталась сделать образцово-показательного мальчика: сын с блеском окончил музыкальную школу по классу фортепиано и с золотой медалью — среднюю школу. Увлекался математикой, мама это поощряла.

Как-то сын открылся отцу насчет Татьяны. Отец, как обычно говорят в таких случаях, посоветовал сначала закончить университет, а потом уж думать о женитьбе. Но молодые настроены были серьезно.

…Странность эту Айрат Халилович до поры до времени даже не пытался объяснять. Во двор въехали машины «скорой», люди в белых халатах направились к нему в квартиру. На недоуменные расспросы хозяина «гости» отвечали односложно: плановое обследование. Увезли, взяли в пробирки кровь из пальца и вены — и привезли обратно.

А вскоре во время ежегодной научной конференции экономистов в Москве в номере гостиницы, где остановился Хайруллин-старший, раздался звонок. Товарищи из Свердловска непременно хотели познакомиться с уфимским экономистом. Стол был уже накрыт, имя первого секретаря Свердловского обкома партии произнесено, диагноз доложен: Вилен и Татьяна Ельцина без ума друг от друга. Свадьба назначена на 11 апреля! «Ладно, хоть здоровье в порядке», — только и подумал слегка потрясенный уфимский профессор, припомнив загадочный медосмотр.

…Хайруллиным не на что было жаловаться: Татьяна им нравилась — «девушка умная и серьезная», Наина Иосифовна тоже — «простая и сердечная»…А уж когда Бориска родился — вылитый Вилен и Ляля Галимовна, радости не было конца.

Татьяна взяла «академ» и жила с сыном в Свердловске, Вилен продолжал учебу в Москве. Бориска подолгу живал у уфимских бабушки с дедушкой.

Жизнь порознь разладила отношения молодых, и, наверное, тут не надо искать особых причин — так бывает и у королей, и у простых смертных. После окончания МГУ Айрат Халилович привез сына в Уфу — подальше от московских соблазнов, полагая, что время все расставит по местам. Вилен жил и работал в Уфе. Здесь он познакомился с другой женщиной. И у них родился сын Марк.

Татьяна Ельцина подала на развод. Никаких особых условий она не оговаривала. Вилен ответил письменным согласием, только просил суд не препятствовать ему во встречах с сыном. Больше он его никогда не видел. Ляля Галимовна несколько раз уже после развода ездила в Москву повидать внука — хоть немного с ним погулять, передать гостинцы, но в какой-то момент Татьяна попросила ее не травмировать ребенка, кроме того, у нее тоже появилась новая семья…

— У Бори есть охрана?

— Да. Ведь сколько нам было угроз! И звонили, и письма присылали… Служба безопасности приняла меры. И сейчас семья президента охраняется. Но все это угнетает…

— Скажите, а Борис Николаевич ругает Борю за плохие отметки?

— Он и нас с Леной никогда не ругал. В таких случаях обычно вообще ничего не говорил, но мне было достаточно и одного его взгляда. Кроме «пятерок», для папы оценок не существует. И если у меня в дневнике за неделю стояла хоть одна «четверка», то он никогда не расписывался… Точно так же папа сейчас ведет себя и с внуком.

— Старшего сына вы с мужем называли сами. А кто выбирал имя для младшего?

— Папа. Он хотел, чтобы в семье был и Борис, и Глеб. Но это решение мы с мужем приняли буквально за несколько минут до крещения.

— Таня, что вы унаследовали от папы, а что от мамы?

— Мы с сестрой разные. Одни считают, что Лена больше похожа на папу, а я — на маму. Другие — наоборот. И по характеру, и внешне. Но мне трудно судить. Пожалуй, Лена более эмоциональная. Я же сдержаннее в проявлении чувств. Хотя иногда могу и сорваться. А если я в чем-то убеждена, то своего обязательно добьюсь.

— Скажите, а когда вы учились в школе, на вас давило сознание того, что вы — дочь первого секретаря обкома?

— Пожалуй, да. Иногда мне трудно было определить, как меня воспринимают окружающие. Мысль о том, что ко мне хорошо относятся только из-за папы, не давала покоя.

— Поэтому вы после школы и уехали из Свердловска поступать в МГУ?

— Да, я решила, что так мне будет лучше и проще. К тому же передо мной был Ленин пример. Когда она поступила в институт, говорили, будто это по блату. Но она действительно очень хорошо училась.

— И родители вас от себя легко отпустили?

— Мама, конечно, за меня боялась. Отговаривала уезжать. Ведь в Москве у нас никого из родственников не было. А папа сказал: хочет учиться в Москве, пусть едет. И маме пришлось согласиться. Но она надеялась, что я не поступлю и вернусь. А я поступила — на факультет вычислительной математики и кибернетики. У нас в Свердловске была очень сильная школа.

— Со своим будущим мужем вы познакомились в университете?

— Нет, на горе, в Крылатском. Я каталась на лыжах и потеряла варежку. Попросила молодого человека подержать лыжи, а сама побежала ее искать. Так и познакомились.

— Вы сказали Алексею, чья вы дочь?

— Поначалу скрывала, потому что однажды в разговоре он бросил такую фразу, что не любит детей высокопоставленных родителей. И я страшно боялась ему признаться.

— Когда же признались?

— Позже. Но тогда он был в меня уже настолько влюблен, что должность моего папы для него больше не имела никакого значения.

— Татьяна, ваши родители когда-нибудь ссорятся?

— Такого я не помню. Хотя у папы и непростой характер, но мама всегда умеет к нему найти подход и сгладить любую ситуацию.

— Желали бы вы для своего папы другой судьбы?

— Другой судьбы?.. С одной стороны, мне хотелось бы, чтоб в его жизни не было таких страшных моментов, которые он пережил… С другой, как хотеть для него иной судьбы? Жизнь у него — удивительная. И я бы хотела прожить такую…

Всю жизнь политической игре Ельцин отдавался со страстью спортсмена, с азартом карточного игрока. Основное стремление Бориса Николаевича — всегда оставаться лидером, всеми средствами выигрывать. Выигрывать, постоянно повышая ставки, ставя все на кон игры, — вот натура Ельцина.

ПОРТРЕТ «СОЛДАТА — СПАСИТЕЛЯ ОТЕЧЕСТВА»

Отставной генерал Лебедь по своему психологическому складу представляет собой личность, которую в политологии принято называть авторитарной.

В контексте российской истории демонстрируемый Лебедем собственный характер совпадает с портретом «солдата — спасителя Отечества».

Журналист В. Ладный побывал в здании новочеркасской школы № 17, где учился Александр Лебедь. Теперь тут расположилась областная психбольница. Но о Лебеде все, кто его здесь помнит, отзываются как об очень здравомыслящем человеке.

Там, где Саша Лебедь сдавал в шестидесятые годы алгебру, теперь занимаются голотропным дыханием. Старшая медсестра Антонина Хижняк показала мне процедуру через приоткрытую дверь:

— Глубокое дыхание под легкую музыку — очень полезное упражнение. Тем более денег на лекарства не хватает. Во время сеанса некоторые пациенты рисуют, видите?

Рисунки расклеены на стене, преобладают космические мотивы. Бренную действительность здесь не рисуют: ею по горло сыты в жизни.

— Вот тут мы начинали строить сауну, вот тут — бассейн, — продолжает экскурсию Антонина Евгеньевна. — Но денег не хватило закончить. А это ванна для гидромассажа, немцы подарили. Тоже нет средств смонтировать…

В больнице сегодня шибко надеются на Лебедя. Вдруг да поможет — если не всей расхристанной стране, то хотя бы отдельно взятой «психушке»?

В столицу казачества Новочеркасск президент Борис Ельцин приехал в самый канун 16 июня. Казаки орали ему «Любо!». Президент кивал понимающе: город, печально известный расстрелом мирного митинга в 1962 году, имеет основания не любить коммунистов.

А победил здесь на первом этапе Зюганов. И второе место занял не Ельцин. Лебедь.

— Мы все за Сашу голосовали, — говорит его школьная учительница. — Он был умный и честный по-настоящему.

— Школа наша и сейчас не элитная, а уж в те годы… — рассказывает Ирина Бессарабова, нынешний директор 17-й школы (перебравшейся в другое здание). — Вокруг множество притонов, алкаши, бомжи. Многим из наших учеников очень не хватает родительского присмотра. Но зато они знают жизнь. И Лебедь, конечно, не был исключением.

— Драться ему приходилось частенько и всегда за дело. Словно вела судьба к тому, что будет в силовых структурах руководить, — вспоминает одноклассница Светлана Журавлева (сама теперь ставшая учительницей). — А вот голос у него был не такой грубый, как сейчас, — это Саша, наверное, в Афгане приобрел. И «окать» стал уже в Рязани.

— Наша учительница английского была когда-то актрисой, вела у нас драмкружок, — продолжает Светлана. — Помню, как в прекрасной постановке «Снежной королевы» Саша играл Кая, а я — Герду… Он ходил на все школьные вечера, всегда танцевал, хотя и не очень умело. Сильный, мужественный, волевой… С Сашей мы из одной компании, это была чудесная, чистая дружба! И свидетельницей на его свадьбе тоже была я. Жена у него очень мягкая и женственная, нетипичная девушка для тех времен. Они на заводе познакомились.

— Что со свадьбы запомнилось?

— Она была молодежной, праздновали у Лебедей дома, на Горбатой, где и сейчас живет его мама. Саша с друзьями приехали на машинах и, помню, очень долго выкупали у нас невесту, торговались. «Продали» мы Инну, по студенческим меркам, очень дорого.

Вспоминает Наталья Гришкова, классная руководительница Лебедя:

— Саша был «звездой» нашего класса. Родители прочили его в политехнический институт. Чтобы их не огорчать, он пошел якобы сдавать вступительный экзамен. И специально его завалил, отдал преподавателю чистый лист. Мечтал быть военным…

Ксерокопию аттестата зрелости А. Лебедя выдали в школе с радостью: сплошь четверки да пятерки. «Отлично» — по поведению, физкультуре, обществоведению. Несколько похуже — с литературой и русским языком.

— Рисовал он хорошо, в основном девчонок, — рассказывают одноклассники. — Сидел за последней партой из-за своего роста. Соседи по парте у него были такие же верзилы, но двоечники. И он их подтягивал…

— Все время травмы у него: то ключицу сломает, то нос — это когда боксом занимался.

— Клички в классе были всего у двоих, а его называли по имени — Санек.

— И еще он — невезучий. Когда сдавали экзамен по алгебре, он у меня спросил: «Какой мне билет достанется?» Я говорю: «Четырнадцатый». — «Ни в коем случае, — пугается он. — Я же именно его не знаю!» И ему достается как раз четырнадцатый! Он из-под стола грозит мне кулаком — мол, накаркала! Что делать? Вырываю из тетради «шпору», кидаю ему. И представляете — она не долетает, падает на пол. Хорошо, догадалась я попроситься выйти и по пути доставила ему шпаргалку; учительница заметила, но не выдала.

В школе Лебедь был «невезучим», а в политике он представляет тип человека, сумевшего понять, что «не Боги горшки обжигают».

СЫН МОЕГО ОТЦА, НО НЕ Я

После падения царевны Софьи Петр I, став единодержавным правителем, стал заводить свои порядки. Он же призвал в Москву Чубайсов.

Ольга Герасименко встретилась с Игорем Борисовичем Чубайсом.

Игорь Борисович Чубайс — старший и единственный брат «того самого».

Доцент кафедры философии Российской академии театрального искусства (ГИТИСа) Игорь Чубайс с женой Мариной (филолог, переводчик с датского) и девятнадцатилетней дочерью-студенткой Юлей уже четвертый год живут за городом. Лишь в последние месяцы Игорь Борисович стал выбираться «в люди», до этого были годы затворничества, чему есть свои причины. С первых же минут вежливо предупредил: «Я готов говорить о чем угодно, но менее всего меня интересует мой брат. Мы не общаемся уже четыре года. И это наше личное дело».

Игорь Чубайс о себе.

— В конце 80-х я был одним из активных участников демократического движения. Собирал многотысячные митинги на Манеже, а Толя жил в Ленинграде, и его мало кто знал. После августа 91-го я разочаровался в демдвижении. Понял, что произошло совсем не то, чего мы все хотели. В руководстве демплатформы состояли Ельцин, Юрий Афанасьев, Гавриил Попов, Гдлян. В те годы я часто общался с Ельциным. Однажды даже предупредил его, что готовится дорожная катастрофа с его участием, — это было в январе 1990 года. Тогда это был человек, за которого я отдал бы жизнь. Но потом Ельцин добил демократическое движение. После августа 91-го мы были уверены, что нам дадут помещение, транспорт, связь. Речь шла не столько о деньгах, сколько об элементарной организации работы. Мы ведь победили — как же иначе? Но ничего этого сделано не было — ходили к Ельцину, но безрезультатно. Через полгода организация распалась.

Я отказался от политической деятельности и углубился в философию. Понял, что главная проблема, которая сегодня существует, — проблема нового мировоззрения, иной системы ценностей.

Я переехал на дачу. Кстати, один из многочисленных мифов, которые я слышал: не только все дачи, но и весь поселок, который вы проезжали, принадлежит братьям Чубайсам. Впрочем, я отношусь к этому спокойно.

Три года работал над книгой «От Русской идеи — к идее новой России». Летом 1996 она вышла трехтысячным тиражом.

Не знаю, стоит ли об этом говорить, но я был вынужден сдавать нашу московскую квартиру. Поэтому вся семья живет на даче.

— Еще я издаю альманах «Новые вехи» — на свои средства. Что касается книги, я пошел к старым друзьям, назвал сумму. Через полчаса мне принесли конвертик.

— Первый тираж книги — в тысячу экземпляров — обошелся в 600 или 700 долларов. Не считая затрат на художника. Да и типография взяла недорого. Сейчас нужно продолжить выпуск альманаха. Первый номер я редактировал сам. Издательство выпустило его за свой счет. Читатели ждут второго номера, а у меня нет на это средств. Впрочем, я считаю, что все-таки сумел выкрутиться в этой сложной экономической ситуации. А ведь у меня есть знакомые ученые со светлыми головами, которые водку продают.

— Год назад я попал в Первую городскую больницу, мне сделали операцию на ноге. Во время врачебного осмотра один из докторов спросил мою фамилию. Услышав, заявил: «Если родственник «того самого» — смотреть не буду». В итоге — лечили другие. Еще был смешной случай. Как-то года четыре назад грубейшим образом нарушил правила движения — опаздывал на работу и пересек кольцевую поперек. Когда мой «Москвич» остановили — самому было неловко. Но милиционер отдал под козырек: «Что же вы раньше не сказали? Мы бы вам сопровождение выслали».

Фамилия у меня редкая. Один из родственников исследовал генеалогическое древо — мы выходцы из Прибалтики, в Москву наших предков пригласил Петр I. Вроде фамилия наша звучала раньше Чубайтес. Не знаю, так ли это.

Нас так мало, что все люди с фамилией Чубайс — родственники.

У отца и матери темные волосы. А мы с братом — рыжие. Нашим родителям под восемьдесят лет. Сейчас они живут в Москве. Отец — кадровый военный, участник войны. Мама по профессии экономист, но никогда не работала — ездила с отцом по гарнизонам. В нашей семье двое детей — я и Анатолий. Он младше на 8 лет.

В первом туре голосовал за Явлинского, во втором — с большим внутренним надломом — за Ельцина. Подумал: «Не дай Бог, победит коммунист с перевесом в один голос — это будет моя работа». Вычеркнул фамилию Зюганова — вернее, написал в бюллетене не очень цензурное слово.

— До недавнего времени мы были с Анатолием всегда вместе — «не разлей вода». Хотя жили в разных городах, он часто ко мне приезжал.

Сейчас могу только сказать: у меня не такой подход, как у брата. Я негативно отношусь к тому, что происходит сегодня в нашей политике. Я пять лет состоял в демократическом движении и знаю: был реальный шанс разрушить тоталитарную машину. Мы для этого сделали все — я и десятки тысяч людей. И вот, когда мы все это смяли, сломали тоталитаризм, когда была распущена КПСС и все радостно вздохнули, пришло осознание: а дальше что? Опять все то же самое?

Вся власть — это единый слой, единая номенклатурная компания. Не случайно они называют себя «командой». Там нет личной ответственности. А скажем, за войну в Чечне министр культуры отвечает не меньше, чем министр обороны. Они ведь все занимаются ложью, покрывают друг друга. И отношение к ним у меня одинаковое.

Думайте как хотите. У меня негативное отношение к тому, что делает сейчас власть. В стране 75 процентов населения не получает зарплату. Когда в Финляндии пять лет назад приключился экономический кризис, то их президент сократил на 5 процентов свою зарплату. У нас ничего подобного не произойдет.

В канун Нового года мы видели по телевидению шикарный банкет, который устраивала, кажется, московская мэрия. Там была и позиция, и оппозиция — очень хорошо вместе погуляли и повеселились. И им не пришло в голову, что делать этого нельзя — народ сидит голодный. Номенклатура доедает эту страну, они сжирают нас с потрохами. Власть подводит страну к социальному взрыву.

Если честно, я уже несколько раз пытался организовать новое демократическое движение. Но возникло много проблем — в последние годы изменилась социальная ситуация. Но, думаю, мне удастся это сделать.

— Игорь Борисович, вся страна знает сумму налога, которую недавно уплатил ваш брат, — 515 млн. рублей. А что в вашей налоговой декларации?

— Несколько лет назад я взял ссуду под строительство — достраивали второй этаж нашего дачного дома. Так что по закону были освобождены от налога. Да и никто в нашей семье в последнее время не имел твердого заработка — жена время от времени занимается переводами. Дочь учится на юриста — на вечернем отделении. Вы говорите о такой сумме налога — где же он мог столько заработать?..

Беседу радостно прервал черный лабрадор Матильда. Она, как выяснилось, тоже состоит в родстве, но с Косыгиным: в бывшем Советском Союзе лабрадоры были только у него и Брежнева.

Супруга Чубайса-старшего Марина (дочь известного академика-почвоведа) пригласила к столу: блинчики, пироги. Напоследок, уже в дверях, корреспондент поинтересовалась у Игоря Борисовича, когда он последний раз виделся с братом: «Недавно, на похоронах дяди. Сидели за одним столом и не общались. Знаете, ведь даже если бы я захотел восстановить отношения с Анатолием (а он этого хочет — передает через родных), мы бы этого сделать не смогли. Я ведь человек открытый и того же требую от других. А Анатолий к себе домой никогда никого из родственников не позвал. Потому что живет не так, как мы».