Наследники лаборанта Синявина

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Преступление «босоногого адмирала»

В течение нескольких дней, пока происходили все вышеописанные события, Валя, Петя и Ваня совсем забыли про своих товарищей. Они забыли решительно обо всем, что не было связано с поисками исчезнувших документов.

Вот и теперь, снова направляясь на дачу в Красильниково, они даже не сочли нужным остановиться, проходя мимо ватаги знакомых ребят, гонявших футбольный мяч по лужайке.

Разыскать Машу оказалось теперь делом нетрудным. Ребята встретили ее у ворот дома, как раз напротив которого и состоялось их первое знакомство со столяром Кудымовым.

— Маша, — начал Петя еще издали, — нам почти все известно! Признавайся, откуда у тебя та самая бумага, в которую были завернуты пальцы? Помнишь, в лесу?

Девочка немного испуганно посмотрела на Петю, но, встретив сочувственные взгляды Вани и Вали, успокоилась и сказала смущенно:

— А я и не помню… Зачем это вам?

— Маша! — торжественно продолжал Петя. — Тут дело серьезное, и ты должна вспомнить… Иначе знаешь, что будет?

— Да отстань ты от меня! Чего ты в самом деле забеспокоилась девочка. Мало ли кругом Валяется бумаги… А эту… Кажется, я у сестренки взяла. Она играла с ней…

— Тогда пусть сестренка скажет, где она взяла эту бумагу, — проговорил Валя как можно более добродушно.

Маша предложила ребятам подойти вместе к калитке ее дома и самим поговорить с сестрой.

Через три минуты у калитки появилась крохотная девочка, беловолосая, в коротеньком белом платьице и с куклой в руке, фарфоровая голова которой была повернута задом наперед.

— Она еще маленькая, — предупредила Маша, ~ и говорит плохо.

Петя присел на корточки и, достав из кармана сложенный вчетверо лист бумаги, спросил:

— Девочка, где ты взяла вчера вот такую бумагу? Скажи, пожалуйста! Мы тебе конфету дадим, — продолжал он, стараясь придать своему лицу как можно более ласковое выражение.

Маленькая Паня застеснялась и уткнулась носом в колени сестры.

— Хочешь конфету? Только скажи, где ты взяла вчера бумажку?

— Дай! — отчетливо проговорила Паня, быстро поворачивая голову. Но, не увидев в руках у Пети обещанной конфеты, нахмурилась и отвернулась снова.

— Ну, что ты тут поделаешь! — сокрушенно заметил Петя, приподнимаясь.

В эту минуту Паня явно осмелела и, оторвавшись от сестры, потянула руку к листику бумаги со словами, звучащими, как приказание:

— Делай лодичку!

— Ой, ребята, знаете, что я вспомнила? — спохватилась Маша. — Надо спросить босоногого адмирала.

— Какого адмирала? — строго осведомился Петя.

— Босоногого! — повторила Маша. — У нас тут живет рядом мальчишка такой, Витькой зовут, так он только и делает, что пускает по речке бумажные лодки. Все время с засученными штанами ходит и босой вот потому и называется босоногим адмиралом.

— Веди к адмиралу! — скомандовал Петя.

— Ви-ить-ка! — крикнула Маша в открытые окна соседнего домика. — Выйди-ка на минуточку!

На крыльце появился мальчик лет семи, в белой перепачканной рубашке и в темных брюках, одна штанина которых была засучена выше другой. Он грыз большое яблоко. На незнакомых ребят смотрел с пренебрежительным и независимым видом. Узнав, что от него требуется, он долго еще жевал яблоко и наконец ответил:

— В кудымовском заборе дырка есть. Так я всегда без спросу хожу к нему, он не ругается… Вот и взял у него бумагу, она под навесом валялась, где мастерская.

— А столяр видел, как ты брал бумагу? — спросил Ваня.

— Зачем?.. — удивился Витька.

— Как — зачем? Может быть, бумага нужная! — не вытерпел Валя.

Витька еще немного пожевал яблоко и лишь потом, предварительно выплюнув шкурку, сказал:

— А он знает, что я ничего нужного в жизнь не возьму. Гляжу, лежит возле верстака подходящая для лодок — такая, что и в жизнь не размокнет.

— Ох, и попадет же тебе! — сказал Валя.

— Тише! — скомандовал Петя. — Не перебивайте меня… Ты слышал… продолжал он, обращаясь к Витьке, — слышал, что тебе попадет?

На лице кораблестроителя появилось искреннее изумление. Он даже перестал жевать.

— За что попадет?

— За бумагу! — зловеще объяснил Петя.

— Ну да-а-а… А я нужную не брал. За чистую — другое дело, могло попасть. А я только исписанную взял, — пояснил Витька.

Смелый кораблестроитель, потирая одну босую ногу о другую, представил все исчерпывающие сведения: лодок получилось ровно девять штук. Из них только одну он подарил маленькой Пане — Машиной сестренке, когда шел с ребятами к речке. И очень жаль, что она тут же ее развернула. Остальные благополучно были спущены на воду и поплыли вниз по течению довольно быстро. Расстрелять и полностью уничтожить вражескую флотилию с помощью камней не удалось: прозевали момент. Только какой-то Сенька, самый меткий попадала, удачно сшиб два корабля. Но они все равно, после того как опрокинулись, превратились в подводные лодки и поплыли дальше.

— Эх, ты! А еще адмирал… Представляешь… Какое государственное преступление ты совершил! — нахмурился Петя. — Все описание важного изобретения под воду пустил! Говори: всю бумагу на лодки переделал?

— Всю! — деловито ответил «адмирал» и тут же с сожалением добавил: — еще бы такой достать…

Больше ничего не оставалось делать. Надо было как можно скорее попробовать спасти то, что затоплено нсзадачливым «адмиралом». И Петя скомандовал немедленно отправиться на поиски.

Однако Валя счел нужным, перед тем как уйти, подробно объяснить Маше и «адмиралу», какую ценность представляют собой даже размокшие остатки бумаги. Он попросил их, в случае если найдут, обязательно спрятать или немедленно доставить в город.

Петя согласился, что мера эта разумна, и написал на клочке бумаги свой адрес.

Шли медленно, внимательно присматриваясь к обоим берегам. Каждая подозрительная мелочь немедленно подвергалась тщательному осмотру. А между тем солнце уже начинало клониться к западу и нужно было торопиться.

Ваня вспомнил, что две совершенно размокшие лодки они видели, когда проходили через мостик. Петя еще говорил ребятам в шутку, что это остатки потерпевших крушение кораблей. Если бы они тогда знали, из какого драгоценного материала сделаны эти бумажные корабли, то не разрешили бы Пете кидать в них камни.

Уже совсем недалеко от леса, там, где русло расширялось и течения почти не было заметно, ребята вдруг увидели, что недалеко от берега, среди редких водорослей, на поверхности воды плавает какой-то белый листок.

— Это он, ребята! — торжественно объявил Петя, расстегивая рубашку и собираясь ринуться в воду.

Но Петю предупредил Ваня. Пока Петя раздевался, Ваня быстро сбросил ботинки и, закатав штаны выше колен, полез в воду спасать исторический документ. Вода в этом месте доходила только до колен.

— Она? — почти в один голос спросили Валя и Петя. Когда Ваня, осторожно стряхнув воду, принялся рассматривать страницу.

— Кажется, она… Только с двух сторон исписанная.

— Карандашом? — заволновался Ваня.

— Карандашом… Только почему-то с обеих сторон… А почерк похож — крупный.

Ребята уселись на песок и принялись изучать мокрый документ. Прежде всего трудно было определить, на какой стороне начало, а на какой продолжение. Но Петя, мельком заметив, что на одной стороне страница не дописана до конца, сразу же авторитетно заявил, что начинать чтение следует с обратной стороны.

Следы карандаша кое-где заметно стерлись.

Петя начал читать, сопровождая отдельные фразы комментариями.

— «…Когда я увидел эту машину, то у меня даже дух захватило», — с трудом прочел он первую строчку и тут же заметил: — Это, значит, ту машину, что действовала на термобатарею на расстоянии. Понимаете? Вот здорово! Как раз то, что нужно! …«Когда ее хобот поворачивался…» — Какой же это хобот? заинтересовался Ваня.

— Не мешай! — рассердился Петя. — «Когда ее хобот поворачивался… То на расстоянии…» Вот видите! Тут сказано — на расстоянии! Значит, я прав! снова прервал чтение Петя.

— А дальше что? — забеспокоился Ваня. — А дальше… Тут не видно. Совсем стерлось. Ну, это не важно, пропустим одну строчку. Слушайте следующую: «все тут работают с огоньком. Каждый старается. Поневоле думаешь, как хорошо жить в такой стране, где самые смелые и самые большие мечты…»

Петя прервал чтение, так как дальше было неразборчиво, и задумался.

— Это про каких же людей мой прадедушка говорит? Наверно, про ученых Столетова и Усагина. Он ведь вместе с ними работал… — неуверенно проговорил Валя. — И потом, про какие это самые светлые и самые большие мечты он говорит?

Следующее, что удалось разобрать Пете, было:

— «Обычно, когда происходит взрыв, то…» Ребята, — заволновался Петя, это он пишет насчет того взрыва, от которого чуть сам не погиб… Правда ведь, Валя?

— Согласен… Только вообще как-то странно… — задумчиво ответил Валя, вспоминая все обрывочные сведения об истории с Александром Пафнутьевичем.

— Тут придется пропустить довольно много, но зато дальше все пойдет как по маслу, — заявил Петя, осторожно перевернув страницу. — Слушайте! «…Камни от взорванных скал идут на укладку плотины. И тут наши творят чудеса. Перевыполняют норму на двести-триста процентов! Я очень счастлив, дорогие родные и дорогие друзья, что попал прямо со школьной скамьи на эту грандиозную всенародную стройку. Всего не расскажешь! Увидимся — тогда узнаете больше. Ваш любящий сын Толя. Привет всем с Днепростроя!» Петя с разочарованным видом положил чужое письмо на песок и, поднявшись, молча принялся отряхивать свои штаны от прилипшего песка.

— Осторожнее! Не сори на письмо, — заметил Валя, бережно поднимая бумагу.

— А зачем оно тебе? — спросил Петя.

— Чудак!.. Это ведь тоже исторический документ. Его писал человек, который собственными глазами видел все это. Как тебе не понятно! Надо сохранить это письмо.

— Ну вот еще… — рассеянно ответил Петя.

— А я его буду беречь, — задумчиво продолжал Валя, осторожно складывая теперь уже чуть подсохшую бумагу. — Может быть, этот Толя станет каким-нибудь знаменитым строителем. Ты же читал, как он пишет?

…Ребята еще долго бродили вдоль речки, внимательно осматривая берега. Они уже давно прошли хорошо знакомый бревенчатый мостик и углубились в лес. Солнце, склонившееся к горизонту, с трудом проникало сюда, и от маленькой речонки уже тянуло сыростью.

Только когда уже возвращались назад, Валя заметил под кустиком ольхи, растущей у самой воды, небольшую белую лодочку. Осторожно развернув ее, ребята убедились, что на этот раз они нашли то, что искали. Несмотря на длительное пребывание в воде, бумага оставалась плотной. Она была исписана графитовым карандашом только с одной стороны, точно так, как и остальные страницы документа.

К сожалению, совсем стемнело и прочесть что-либо было невозможно. Ребята заторопились домой.

Недалеко от ворот институтского парка ребята еще застали все ту же веселую ватагу, продолжавшую в сгустившихся сумерках гонять футбольный мяч.

Ваня подошел к долговязому капитану одной из команд и начал о чем-то с ним говорить. Догнав Петю и Валю, уже подходивших к воротам парка, Ваня сообщил, что он договорился с ребятами и они согласны пойти на поиски исторических бумажных лодок в любое время.