Наследники предтеч. Основание

28–раннее утро 29 ноября 1 года. Джунгли

Насколько реально найти две сотни человек, разбредшихся на многие километры в джунглях? Откровенно говоря, шансы невелики. Но и не так малы, как может показаться. Мы вряд ли сможем обнаружить тех, кто продолжает скитания или специально прячется, разве что случайно встретимся. Но таких — меньшинство. А если человек или пара выбрали место, остановились и обустроили лагерь, вокруг него должны быть следы цивилизации. Главное — не пропустить их. Именно по этой причине мы шли не слишком быстро и не по прямой, а по вытянутой в стороны синусоиде, часто останавливались и кричали в надежде, что кто-то отзовётся. Но всё равно за первый день мы с Вадимом не нашли людей и, когда приблизилась пора новолуния, устроились отдыхать.

— Это логично, — успокоила я в первую очередь саму себя. — Если люди уходили подальше от лагеря волгорцев, то их и не должно быть рядом.

— Согласен, — кивнул сатанист, связываясь с остальными и узнавая, как у них дела. Как выяснилось, пока удача сопутствовала только одной из волгорских пар. Пожелав успехов в дальнейших поисках, Вадим отключился и перевёл задумчивый взгляд на меня.

— Могу подежурить первой, — с готовностью предложила я.

Сатанист тут же согласился и, устроившись поудобнее, провалился в сон, то ли сильно устав за время перехода, то ли совершенно не опасаясь нападения с моей стороны, а скорее всего, и то, и другое. Мелочь, но всё равно приятно.

— Хочу прояснить ещё один вопрос, — завела я разговор за завтраком. — Вы, там, где нас посеяли, тоже (как и некоторые другие люди) сталкивались с агрессивными представителями моего вида и именно из-за этого решили, что мы враги?

— В том числе. А ещё посмотрели на цитадельских, — кивнул Вадим.

— Мои сородичи вас ограбили?

— Нет, мы не так беззащитны, как может показаться, — сатанист нехорошо усмехнулся, лёгкими движениями пальцев сгоняя насекомых со сладкого плода.

— А как они выглядели и как себя вели? Просто до Цитадели я вообще не встречала представителей своего вида… по крайней мере, живых. Поэтому до сих пор интересно, какие мы ещё бываем, — пояснила я.

— Я видел только одного. В принципе, он был похож на Марка, но чуть ниже, желтоглазый и с серебристо-серой шерстью. Сначала общение шло вполне мирно, а потом он как взбесился… — мужчина замолчал, погрузившись в воспоминания.

— Из-за чего? — подалась вперёд я.

— Это не важно, — резко ответил сатанист.

— Наоборот, очень важно! — возразила я, но собеседник только скептически хмыкнул в ответ. А что, если не скрывать, а поделиться теми сведениями, который удалось собрать? Может, тогда он согласится сделать ответный ход? — Во время сплава я узнала, что оборотни грабили не всё подряд, а именно технику, а ещё раньше, живя в джунглях, однажды натолкнулась на целое кладбище изуродованных машин и электроники. Надо понять, почему они это делали.

Вадим поворошил угли, выкатил ещё пару печёных папортофельных клубней (ближе к восходу папоротник снова начал их образовывать) и вздохнул.

— Значит, на кладбище изуродованной техники натолкнулась. Тогда, может, он и не врал, по крайней мере, не во всём… Ладно, если для тебя это принципиально — скажу. Мы познакомились с оборотнем, когда добывали пропитание в лесу, и вместе вернулись к костру. Прожили рядом несколько дней, после чего он захотел поговорить. Оборотень был возбуждён, рассказывал о том, что высокие технологии смертельно опасны, очень вредны, и все, у кого есть хоть что-то такое — враги. Призывал присоединиться к нему в святом деле зачистки леса от таких людей или, по крайней мере, к уничтожению их имущества. Ещё утверждал, что может почувствовать на расстоянии любую электронику, и её от него не спрячешь. Однако на вопрос о том, чует ли он кольца-определители, ответил отрицательно, хотя не думаю, что в них задействована примитивная технология, — мужчина грустно улыбнулся. — Оборотень заявил, что это необходимое зло, в отличие от остального. А взбесился, когда увидел, что у нас тоже есть электроника. Причём он так её и не почувствовал, поэтому мы были уверены, что и в остальном оборотень врал. Увидев телефоны, он тут же потребовал, чтобы мы их отдали или уничтожили, но, естественно, мы были против. В общем, мы отстояли свою точку зрения.

— И он так просто ушёл? — не поверила я.

— Он напал и был убит, — Вадим явно ожидал моей реакции.

— Был убит, — как эхо повторила я, вспоминая страшную находку. Тот, мёртвый сородич был пепельноволосым. Сколько он пролежал, прежде чем я его нашла? Несколько суток. Может, именно его убили сатанисты? Но тогда… — А вы случайно, когда с ним общались, не видели меня? Или, может, он сам что-то об этом говорил?

— Нет, не видели. Он говорил, что у него есть два друга-соратника по борьбе с техникой и её владельцами, но оба — мужчины его вида. А должны были видеть? — насторожившись, уточнил Вадим.

— Наверное, нет, просто единственный встреченный мной родич оказался полуразложившимся трупом с пепельного цвета шерстью, — сказала и тут же поняла, что это не ответ. Некоторое время пыталась выдумать нормальное объяснение, но быстро бросила бессмысленную затею и решила сказать правду. — За несколько дней до этого я болела, и сутки выпали из памяти. А через положенный срок родилась Рысь. Хотелось бы всё-таки узнать, кто её отец.

— Вот даже как, — во взгляде мужчины промелькнуло сочувствие. — Нет, мы тебя не видели, и оборотень говорил, что ещё не разу не встречал таких женщин. Он даже думал, что он — какая-то модификация и ему подходят высокие, перерождающиеся в троллей женщины. Это было… минутку, — сатанист просмотрел что-то на на телефоне. — Мы встретились с ним на шестидесятые сутки после того, как очнулись, а убили — через три дня.

Сравнив время отсчёта и убедившись, что мужчина считает с того же момента, как и я, встряхнула головой. Не сходится. Как ни крути, тот оборотень не может быть отцом моей дочери.

— Значит, это не он, — поделилась своими выводами с Вадимом.

Мы помолчали, каждый задумался о своём. Нет, Рысь однозначно представитель моего вида, иначе бы вряд ли бы включилась заложенная керелями в подсознание программа о том, как должны выглядеть нормальные дети. Но кто может быть её отцом? Один из двух других воинствующих оборотней? Нет никаких доказательств, никаких фактов, сплошные предположения. В конце концов, поняв, что размышлять на эту тему бесполезно, постаралась отвлечься от бессмысленных переживаний и переключиться на что-нибудь более конструктивное.

Пепельноволосый утверждал, что может почуять технику, но не нашёл ни телефоны сатанистов, ни кольца-определители. А я не чувствую ни своего компьютера, ни ножа, ни ноутбука Дета, ни телефоны Вадима. Впрочем, последние не ощущал и тот оборотень. Однако кладбище техники в болоте было, и от этого тоже никуда не деться. Если предположить, что пепельноволосый не лгал, то что-то не сходится. Даже если допустить, что женщины и мужчины моего вида по разному воспринимают окружающим мир — всё равно не сходится. Хотя…

Когда-то, во тьме и небытии, я-прошлая, Земная, памятуя о своих многочисленных болячках, заказала безопасные, не вызывающие негативных последствий и гипоаллергенные вещи. Может, именно в этом кроется разгадка? Но тогда и сатанисты должны были поступить аналогичным образом.

— Вадим, а вы, когда вещи выбирали, случайно не оговаривали их безвредность?

— Так получилось, что оговаривали, — ответил мужчина, но тут же вскинул удивлённый взгляд. — Ты хочешь сказать, что и у тебя?..

— Да, я тоже заказывала безопасные, — мы понимающе переглянулись. — Но ведь не логично давать что-то, что может навредить, если только безвредность не оговорена специально!

— Только если защита не увеличивает «вес» вещи и не является надстройкой, — возразил сатанист. — Выходит, тот борец за добро и справедливость задал керелям какой-то вопрос и получил на него ответ, из которого и сделал далеко идущие выводы. И получается, что часть техники может быть вредна для твоего вида.

— Может, и не только для моего, — поправила я Вадима. — Если для моего — почти точно вредна, то для вашего и троллиного — неизвестно.

— Согласен, так точнее, — кивнул мужчина.

Хотя разговор затих, но я ещё долго размышляла на эту тему. Что спросил у керелей пепельноволосый оборотень? Какие сведения могли заставить его фактически начать войну? Нет, нельзя исключать вариант, что у него просто оказалось недостаточно ума, чтобы предугадать последствия своих действий, но вряд ли сразу трое могли так сглупить. Вероятнее другое — одному из них действительно удалось узнать у керелей важную и неприятную информацию. Вполне возможно, такую, которая их напугала, и они пытались что-то предотвратить. Но что?

Когда-то, задавая вопросы, я узнала, что только один из трёх разумных видов доживёт до конца, два остальных обречены на вымирание. Если честно, то это знание сильно повлияло на моё поведение и восприятие других людей, особенно вначале. Каждый раз, встречая кого-то, я видела в нём врага, настоящего наследника керелей. Если бы не Игорь, потративший своё время на «бесполезные» вопросы, но выяснивший, что вся информация о будущем — лишь вероятность, а не однозначный факт, не знаю, смогла бы я и сейчас отбросить эти мысли. Пусть у какого-то вида шансы больше, но это вовсе не значит, что они стопроцентные. В конце концов, керели возродили все три вида, а не только свой. Вряд ли бы они сделали это просто из развлечения, а значит — причина есть. И причина серьёзная.

Теперь о технике. Судя по всему, вначале оборотням сопутствовала удача. Если пепельноволосый не лгал и действительно мог почуять некие приборы (кстати, неизвестно, где пролегает грань между безопасными и опасными технологиями), то есть вероятность, что они уничтожили большую часть или всё из того, что могло навредить. Тогда и компьютер Дета вполне безопасен. Но возможно ли, что к тому времени вред уже был нанесён? Например, не могли ли приборы спровоцировать превращение людей в троллей? Но подумав, я отказалась от этого предположения: в районе Цитадели троллей встречалось не меньше, а высоких технологий им не давали. А вот обратную версию пока отбросить не получается. Есть шанс, что Алла и другие представители лесных людей заболели в том числе и потому, что находились рядом с техникой. По крайней мере, судя по рассказам Игоря, пообщавшегося с несколькими активными знакомыми по интернету, в Поднебесной немало сложных приборов: скафандры, телефоны, компьютеры, солнечные электростанции, очистители воздуха, водонагреватели, электроплиты и даже пара автомобилей. Не факт, что именно они вызвали болезнь, но вполне могли поспособствовать её развитию. По крайней мере, противоречий этой версии не видно.

Ненадолго удалившись в кроны, я послала Игорю письмо с полученными сведениями и собственными размышлениями, попросив разузнать у своих знакомых, да и вообще тех, кто выходит в сеть, насчёт используемой ими техники, самочувствия и принадлежности их к тому или иному виду. Потом спустилась вниз, наскоро закончила завтракать и вместе с Вадимом отправилась в дальнейший путь.